1
В комнате тепло и уютно. На стенах карты. Тикают часы на этажерке. Суконные темнозеленые портьеры плотно закрыты.
За письменным столом краснощекий, полный человек в синем морском кителе с золотыми пуговицами.
— Обыщите их!
Он пристально взглянул на мальчиков.
Высокий военный, стоявший рядом, вежливо сказал:
— Раздевайтесь!
Мальчики замялись.
— Поскорее! — строго сказал моряк за столом.
Саша и Петя сняли пальто, шапки, валенки, куртки. Высокий забрал в охапку их одежду и вышел из комнаты. Он сейчас же вернулся и накинул им на плечи колючие серые одеяла.
— Садитесь сюда! — военный за столом показал на стулья.
Похожие на привидения, мальчики сели против него. Моряк пододвинул лампу так, что свет упал прямо на их лица. Сам же он остался в тени.
— Ваша фамилия? — опросил моряк Петю.
— Соболев.
— Имя?
— Петр.
— Сколько лет?
— Двенадцать.
И еще: где родился, кто родители, где живет.
Потом то же самое спросил у Саши и записал на листочке.
— Двенадцать лет? — переспросил он.
— Да.
Помолчал. Взглянул на Петю.
— Как вы сюда попали?
Петя испуганно ответил:
— Мы заблудились на море. Играли в пограничников. Честное слово, заблудились!..
— А почему вы оба так испугались, когда пограничники нашли вас на запретной зоне? Отвечайте, Василевский!
— Я думал, что мы перешли границу и попали в чужую страну… И они совсем на пограничников не были похожи… — голос у Саши задрожал.
— Как не похожи? — моряк приподнял брови.
— У них шапки с ушами…
— Эх, вы, головы! В пограничников на море играли, а сами не знаете, какая форма у морских пограничников, — добродушно сказал моряк.
— Не… не… знали.
Моряк быстро записал что-то на листочке.
— А в запретную зону, к границе, вы не боялись ходить?
— Боялись.
— Учительницу вы обманули?
— Обманули.
— Хорошее это дело?
— Нет, — уже весело ответил Петя.
— А по-твоему, Василевский? — перешел моряк на «ты».
— Нехорошее. Пошлите, пожалуйста, телеграмму в лагерь. Нас, наверное, ищут, — попросил Саша.
— Товарищ Коротков! Как у вас дела? — крикнул моряк.
Высокий вошел в комнату.
— Вот все, что нашли. — Он высыпал на стол вещи, найденные в одежде мальчиков.
Моряк отложил в сторону Сашину записную книжку.
— Так! Пустая коробка от спичек. Сломанная зажигалка. Рубль двадцать серебром. Кусочек сахару… — перечислял он. — Перочинный ножик. Французская булавка. Патрон для лампочки… Вечное перо…
Высокий положил на стол простыню.
— Откуда простыня? Зачем?
— Мы мансировались. То есть маскировались, — поправился Петя, — когда в пограничников играли. Мы ее в лагере взяли.
— Казенная? Посмотрим, есть ли клеймо.
Моряк развернул простыню и внимательно оглядел ее.
Один из уголков простыни был оборван. Клейма не видно.
— Это Рам оборвал. Наверное, здесь как раз и было клеймо, — сказал Петя тоном следователя.
Моряк испытующе посмотрел на мальчиков.
— Не врете?
— Да что вы!
— Посмотрим, что здесь! — военный потянулся за записной книжкой.
Саша толкнул ногой Петю.
— Товарищ начальник! Они знаки друг другу дают, — тотчас же сказал высокий.
— Сядьте порознь! — Лицо у моряка сделалось серьезным. Он бегло перелистал книжку. Потом начал внимательно читать одну из страниц.
Саша заерзал на стуле и оглянулся на Петю.
— Не оглядывайтесь, Василевский! — моряк испытующе посмотрел в глаза Саши.
— Чья книжка?
— Моя. — Саша покраснел до кончиков ушей.
— Что это значит? — и моряк, отчетливо произнося каждую букву, прочел: — П.С.Л.Н.Н.К. Огнам рамат коеро афояр римар злгюу аузя доудд…
Саша опустил глаза и пробормотал:
— Это так… Чепуха…
— Чепуха? — моряк поднял брови. — Будьте добры рассказать, что это за чепуха? — снова перешел он на «вы».
Саша окончательно смутился.
— Что же вы молчите?
Саша продолжал упрямо молчать.
— Может быть, вы, Соболев, скажете, что здесь написано?
«Саша не хочет, чтобы он узнал…»
— Я не знаю… — сказал Петя и также покраснел, как Саша.
Дальше произошло совсем ужасное. Моряк махнул рукой и приказал:
— Товарищ Коротков! Отведите их в изолятор.
«Изолятор!»
От страха мальчики не могли уже сказать ни слова. Они даже не заметили, как моряк, чтобы скрыть улыбку, отвернулся в сторону. Голова у Саши закружилась, и он, ничего не понимая, машинально пошел куда-то по коридору.
…Четыре беленых стены. Две железных кровати, аккуратно постланные пикейными одеялами. Лампочка у самого потолка. Столик. На нем две кружки с чаем, бутерброды с сыром.
Мальчики не притрагивались к еде.
— Он решил, что там шпионский шифр! — с ужасом в глазах сказал Петя.
— Постучи, Петенька!
Петя встал с койки, подошел к двери и тихонько постучал.
— Товарищ Коротков!
Никто не отзывался.
Минут через пятнадцать за окном раздался шум подъехавшего автомобиля.
— Это за нами. Повезут в тюрьму… — Саша был бледен. В отчаянии он уткнулся головой в туго набитую подушку, чуть пахнущую каким-то лекарством.
Со всех сил Петя забарабанил в дверь.
Ключ щелкнул в замке. Высокий спросил:
— В чем дело?
— Отведите нас к тому дяденьке, — умоляюще сказал Петя. — Мы ему все расскажем…
— Сейчас доложу.
Мальчики не отрывали глаз от двери. До чего медленно идет время!
Коротков вернулся. Приоткрыв дверь, он крикнул:
— Начальник занят! Подождите, хлопчики! — и опять ушел. До мальчиков донесся сердитый собачий лай.
— Рам лает! — печально сказал Саша.
Лай овчарки совсем расстроил Петю. С тоскою он подумал:
«Нас увезут в тюрьму… Рам останется здесь… Да нет же, нет! Чепуха! — успокаивал он себя. — Нас выпустят, мы же не шпионы…»
С тех пор как мальчики попали в эту комнату, прошло всего полчаса, но им казалось, что они находятся здесь много-много часов. Сколько они успели передумать и вспомнить!
Петя подошел к окну. Ничего не видно. Стекло замерзло.
— Отойди, отойди, Петя!
Звонко щелкнул ключ в двери.
— Пошли, голубчики! — Коротков подмигнул мальчикам.
2
Моряк попрежнему сидел за столом. Сашина записная книжка лежала перед ним.
В углу, в мягком кожаном кресле, военный с зелеными петличками на воротнике. Он был высок и худощав. Волосы у него чуть вились.
Когда мальчики вошли, военный в кресле улыбнулся, но ничего не сказал.
— Садитесь! — моряк любезно показал на стулья. — Рассказывайте, что у вас за тарабарщина в книжке записана. Прошу вас.
— Мы записывали в книжку… — начали мальчики хором.
— Свои литературные произведения, то есть стихи, — докончил моряк.
Он засмеялся и отчетливо произнес:
— П.С.Л.Н.Н.К. Огнам рамат коеро афояр… Язык сломаешь! Ну и стихи!
— Как вы узнали? — глаза у Пети стали совсем круглые.
— Подумаешь — фокус! Ах, какой сложный шифр! — моряк насмешливо оглядел мальчиков, — Хороши, хороши! Драть вас надо. Я сразу понял, с кем имею дело. Ну и фантазеры…
Военный в кресле поднялся.
— Мне в лагере все уши протрещали вашим «огнам рамат». Вы, я вижу, отлично умеете морочить людям головы.
Он протянул Пете руку.
— Позвольте представиться: капитан Карташев!
— Сын Анны Федоровны! — мальчики застыли на месте.
— Как — капитан?.. Вы же лейтенант! — воскликнул Петя.
— Он самый. Вчера присвоили звание капитана. Раньше был лейтенантом.
Не помня себя от радости, Петя и Саша бросились к капитану.
— Как вы здесь оказались?
— Вернулся утром из Москвы и поехал к маме. А вас и след простыл. Пришлось на поиски отправиться… Всем обществом искали.
— И Несвижский искал? — спросил Петя.
— Искал и Несвижский. Даже весьма старался. Потом позвонили отсюда с погранотряда. Так и так. Пусть приедут за двумя ребятами…
Карташев схватил мальчиков в охапку и приподнял их.
Мальчики, как котята, барахтались в сильных руках капитана.
— Наверное, шифр Петя Соболев придумал? — спросил капитан. — Еще в больнице слышал я от Екатерины Петровны о твоих подвигах, — и он ласково потрепал Петю за вихор.
— А вдруг бы вы в самом деле перешли границу и попались бы со своей книжечкой? — моряк за столом укоризненно покачал головой. — Там бы с вами не церемонились. Живо в кутузку посадили бы. Ну, и мне в другой раз попадетесь, я вас тогда не в лазарете запру, а в местечке посерьезнее…
— Как, в лазарете? — Саша удивленно смотрел на моряка. — Вы же сказали: «Отведите их в изолятор».
Моряк фыркнул:
— Вот чудаки! Да у нас на заставе всегда лазарет изолятором называют. Я вас чуточку хотел проучить, чтобы таинственности на себя не напускали…
Как хорошо все кончилось! Петя забыл уже прежние страхи. Он был счастлив. Лейтенант, которого он мечтал увидеть целых два месяца, — здесь, рядом с ним. И он совсем такой, каким Петя его себе представлял: высокий, сильный, веселый! Только глаза другие — не серые, как у Анны Федоровны, а карие. Снова Петю занимала мысль о Раме. «Теперь сказать или потом?»
Капитан сам пришел ему на помощь.
— А где же ваша собака?
Мальчики таинственно переглянулись. Предстояла самая решительная минута. Сейчас он все узнает.
— Товарищ Коротков! Приведите-ка их милую собачку! — попросил моряк.
Волнение мальчиков достигло высшего предела. Глаза у Пети сверкали. Саша кусал ногти.
— Мы нашли вашу собаку, Николай Николаевич! — выпалил Петя.
— Она пропала у вас летом на пляже. Ее утащил старик. Жена старика продала ее в папин институт, — скороговоркой, боясь как бы Петя не опередил его, сказал Саша.
Мальчики с торжеством смотрели на капитана.
— Какая собака? Что вы говорите?
В это время Коротков ввел Рама. Рам радостно бросился к мальчикам.
Саша взял Рама за ошейник и сказал:
— Вот ваша собака!
— Да это не моя собака! — удивленно сказал капитан. — Моя же овчарка была кавказская, а ваша немецкая. Опять Соболев придумал!
Петя и Саша были сконфужены.
Какой скандал! Оказывается, собака вовсе не капитана!..
По дороге, в машине, мальчики упросили Николая Николаевича никому, кроме Анны Федоровны, не рассказывать о Раме. Слово свое он сдержал.
Через пятнадцать минут они уже были в лагере. Никто не спал. Все сидели в столовой и ждали известий от капитана.
Анна Федоровна, увидев Петю и Сашу живыми и невредимыми, расплакалась от радости.
3
Следующий день был кануном Нового года. За окнами мела метель. Гудел ветер в трубе. Рам весь день лежал у печки.
В лагере готовились к встрече Нового года. В столовой, в углу, стояла елка, убранная игрушками, хлопьями ваты и золотыми нитями.
Когда все уселись за празднично накрытый стол и красные, синие, желтые огоньки вспыхнули среди густых ветвей, капитан крикнул:
— Ура!
— Ура! Ура! — подхватили остальные.
Кухарка торопливо обносила горячим пирогом и какао.
Анна Федоровна в новом шелковом платье сидела рядом с сыном.
Наконец, с пирогом было покончено.
Анна Федоровна встала.
— Пожалуйста, уделите мне минуту внимания, — сказала она. Шум за столом стих.
— Мы встречаем сегодня Новый год. И прежде чем он наступит, я хочу, чтобы вы все помирились с Сашей Василевским и Петей Соболевым. Я знаю, что на днях между ними и вами произошла ссора. В этом одинаково виноваты обе стороны. Саша и Петя навыдумывали нивесть чего. От тайн у них закружилась голова, и они попали в беду. Вы же виноваты в том, что вместо того чтобы по-настоящему, по-дружески подойти к ним, начали дразнить их и распускать глупые сплетни. Пусть Саша и Петя сами расскажут вам, что такое «Огнам рамат».
— Ребята! — голос у Пети сорвался. — «Огнам рамат» — это шифр, которым Саша записывал свои стихи. Шифр выдумал я.
— Какой шифр? Какие стихи? — все повскакали с мест.
Петя объяснил, что первые буквы строк стихов они писали подряд, по пять букв в каждое слово, потом вторые буквы строк, и так дальше.
— Ловко придумал! — восхищенно крикнул Несвижский. — А мы-то головы себе ломали…
Петя, как и в прежние дни, чувствовал себя на вершине славы.
— Пусть Василевский прочтет стихи! — крикнула Тамара Бесперчая и покраснела. Покраснел и Саша.
— Читай! Читай! — Петя толкнул Сашу в бок.
— Посвящается капитану Николаю Николаевичу Карташеву, — начал Саша. — П.К.Н.Н.К.
— А раньше было П.С.Л.Н.Н.К., — не удержался Петя, — то есть старшему лейтенанту.
— Да тише ты! — заворчал Вася Морозов.
Звонко и просто Саша прочел:
О, край мой, — родные просторы,
Голубые твои небеса!
Не могут обнять тебя взоры,
А разве могу описать
Моря твои, снежные горы,
Раздольные степи, леса?
А флот и войска окружают
Могучей стеною тебя!
А люди твои прославляют
Трудом и искусством тебя!
Ему дружно захлопали.
— Вот так Манго Тамар! — Гаврин хлопнул Сашу по спине. — Здорово! Почитай еще.
Саша прочел «Море», которое он читал Пете в тот памятный вечер, и о первомайском параде в Ленинграде.
Опять первенство, как зыбкая почва, уходило из-под ног Пети. Пожалуй, стихи писать интереснее, чем выдумывать шифры. Ух, как хлопают Саше!
Николай Николаевич взглянул на часы.
— Прошу слова. Через две минуты наступит Новый год.
Он пригладил хохолок на голове.
— Я хочу сказать, что дружба — это лучшая вещь на свете. Но есть еще очень важное для нас, людей, живущих в той стране, которую описал Саша Василевский в своем стихотворении. Это важное называется дисциплина. Каждый красноармеец, каждый летчик, каждый моряк, каждый пограничник знает, что без дисциплины, без порядка не могла бы существовать наша Красная Армия. Без нее не можете жить и вы.
Капитан поднял стакан с прозрачным виноградным соком.
— С Новым годом!
Петя и Саша переглянулись: они поняли, к кому были обращены слова капитана.
И в эту минуту те, кто сидел за столом, почувствовали, что они не просто ребята, попавшие случайно в один класс. Нет! Им предстоит жить вместе еще много лет. Не только учиться русскому языку, географии, немецкому, математике, а вместе, в дружбе, проводить свою юность.