Гроб унесли из натопленной горницы;
Наскоро бедное тело отпели:
Черви теперь им, я думаю, кормятся…
Боже… воскреснет оно?.. неужели!.
Где же душа твоя? — светлой дорогою
Входит с улыбкой в заоблачный терем
Или в лесу там, за чёрной берлогою
Бродит и стонет испуганным зверем?
Полно томиться! С безумною злобою
И проклинаю солгавшего Бога;
Сердце убить свое полью попробую, —
Ты мне оставила яду немного.
Я растоптал твой портрет, память милую,
Душу, испачкав циничной тирадой.
А перед смертью я дочь изнасилую
Там у креста, за могильной оградой…