Приуготовление к кампании. - Отбытие из Кронштадта. - Плавание до Ревеля
1805 год
В половине 1805 года политический горизонт Европы покрылся тучами. Непомерное честолюбие Наполеона Бонапарта было причиной великих к войне приуготовлений. Россия, Англия и Австрия приняли в оной деятельное участие. Вследствие сего, к прежним силам {Состоявшим из 15-й пехотной дивизии под начальством генерал-майора Анрепа и 5 кораблей, 4 фрегатов, 6 корветов и 6 бригов под командой капитан-командора Грейга.} нашим, защищавшим Ионическую республику, повелено отправить еще пять кораблей и один фрегат. Начальство над сей эскадрой вверено контрадмиралу Сенявину, который тогда же произведен в вице-адмиралы с властью главноначальствующего над флотом и сухопутными войсками, находившимися в Средиземном море. В то же время вспомогательная армия, под предводительством знаменитого генерала Голенищева-Кутузова, двинулась к границам Австрии. Другой корпус под начальством генерал-лейтенанта графа Толстого назначен для освобождения Ганновера, занятого неприятелем.
В начале августа Кронштадт оживился необыкновенной деятельностью. Флот, состоящий из 11 кораблей, 9 фрегатов и 300 английских транспортов и малых военных судов, занимал весь рейд и гавань. Адмирал Тет, начальствующий над сим флотом, получил повеление принять войска, стоявшие лагерем близ Ораниенбаума и высадить их на остров Руген. 20 августа начали перевозить полки. Пехотные офицеры удивлялись огромности "Гавриила", стопушечного корабля, на котором я служил. В самом деле, наш "Гавриил" представлял целый город в малом виде. Вообразите огромное здание, длиной 32, шириной 10, высотой с мачтами 40 сажень, в три яруса с 110 пушками 48-, 24-, 18- и 12-фунтового калибра, вмещающее в себе на семь месяцев съестных припасов, воды и всякого рода запасных и потребных в пути вещей; сия летающая по водам крепость, тысячью живущих на ней человек управляемая и защищаемая, должна поражать и удивлять ум человеческий.
25 августа был депутатский смотр эскадре, отправляющейся в дальний путь. Государь император, в изъявление своего благоволения, пожаловал офицеров и служителей полугодовым жалованьем. Зрелище почестей, изъявляемых на море при появлении штандарта, то есть флага, означающего монаршее присутствие, столь великолепно, что едва ли имеет себе подобное: флот, состоящий из многих разного рода и величины, украшенных разноцветными флагами кораблей, стоял в линии на семи верстах. Гребной катер, на коем находился государь император, шел под штандартом впереди длинного ряда шлюпок под шелковыми флагами адмиралов, трех дивизий. При проезде Его Величества мимо кораблей, матросы, расставленные по реям и мачтам, возглашали громко "ура!" При всходе и отъезде с каждого судна крепости и корабли приветствовали государя пальбой из всех орудий по одному выстрелу.
Эскадра, назначенная в Средиземное море, состояла из следующих кораблей: 1) "Ярослав" о 74 пушках под флагом вице-адмирала главнокомандующего и под командой капитана Митькова; 2) "Москва" - о 74, капитан Гетцен; 3) "Св. Петр" - о 74, капитан Баратынский; 4) "Салафаил" - о 74, капитан Рожнов; 5) "Уриил" - о 84, капитан Михаил Быченский; 6) фрегат "Кюльдюин" - о 32, капитан Развозов. Первые три корабля и фрегат построены мастером Курочкиным в Архангельске, и хотя не столь красивой наружности, но имеют все добрые качества военного корабля. Последние два построены в Петербурге мастерами Амосовым и Сарычевым и отличались чистотой отделки и легкостью в ходу. Флот наш строится теперь российскими мастерами, управляем российскими адмиралами, капитанами и офицерами. Петр Великий при заведении флота для построения и управления кораблей принимал в службу свою иностранцев; но он не долго имел в том нужду: россияне вскоре сами сделались искусными кораблестроителями и мореплавателями.
28 августа, по расписанию Коллегии, переведен я был с корабля "Гавриила" на корабль "Св. Петр". По снабжении всем нужным для долговременного плавания и получа способный ветер, 10 сентября в полдень корабль вице-адмирала снялся с якоря, а за ним последовал и весь флот.
Он, белым взмахнув крылами,
Пошел - и следом пена рвами!
Державин
Тихий переменный ветер удержал эскадру во весь день в виду Кронштадта: казалось, что и корабли не охотно удалялись из любезного Отечества; однако ж сие чувство сожаления умеряемо было в нас надеждой возвращения и той восхитительной для молодого человека мыслью, что он в отдаленных странах увидит множество любопытных для него предметов. По крайней мере о себе могу я сказать, что в этот день мысль сия делала меня счастливейшим. Пред захождением солнца подул благополучный ветер, и мы плыли по 14 верст в час {Или 8 узлов, соответствующих 8 итальянским милям, коих 60 в градусе или 1 3/4 версты в каждой миле.}, не чувствуя того: корабль наш как бы стоял неподвижно. Темная ночь не помешала нам благополучно пройти многие островки, мели и подводные каменья, в Финском заливе рассеянные. Море было спокойно, ветер навевал вверху и кроме легкого шума, производимого ходом, тишина ничем не нарушалась.
Оставим корабли спокойно продолжать путь свой. Сделаем небольшое отступление для тех, коим небесполезно знать, каким чудесным образом столь великие громады, каковые корабли, по влажным, непостоянным зыбям безопасно движутся, и кратким объяснением мореплавания дадим им некоторое понятие о том искусстве, каким суда из края в край, от страны в страну надежно препровождаются.
Великолепное зрелище неба долженствовало привлечь внимание первых обитателей земли, особливо в тех счастливых странах, где всегдашнее благорастворение воздуха приглашало их к наблюдению светил. Созерцая беспрерывное обращение небесной тверди, наблюдая в продолжение нескольких веков, в Азии, первом жилище человеческого рода и колыбели всех наук, халдеи, египтяне, персы и китайцы первые приобрели некоторое познание в астрономии, впрочем, весьма несовершенное. Сии сведения открыли финикиянам море и наука кораблевождения восприяла свое начало. Они первые на слабых ладиях плавали только днем и в виду берегов, к которым приставали на ночь; но когда случайно относимы были от берегов бурей, то днем правили по солнцу, а ночью по звездам; средство весьма недостаточное, потому что при облачном небе и пасмурной погоде часто и надолго исчезает. Преемники их карфагенцы хотя и б о льшие приобрели познания в науке мореплавания, однако ходили также не далее как в виду берегов, и все еще подвергались великим затруднениям и опасностям.
В таком состоянии находилось искусство кораблевождения до изобретения компаса, который ввел в употребление неаполитанец Флавио Жоиа около 1300 года по Р. Х. Мореплаватели, получа орудие, посредством коего могли они во всякое время узнавать страну, куда направляют путь свой, отважились на долгое время оставлять берега и переплывать моря. Дух открытий, возбуждаемый надеждой обрести богатые корысти, внушил тогда великие предприятия. В начале XV столетия португальский принц Генрих изобрел первые морские карты, называемые плоскими {Оные карты пригодны в малых широтах ближе к экватору, или на небольшое только расстояние в широтах между тропиками и Полярными кругами лежащих.}; он же с помощью других математиков посредством астрономических орудий, астролябий и ноктурлябий, научил наблюдать солнце и звезды: руководимые сими, весьма еще не совершенными пособиями, португальцы открыли великое пространство западного берега Африки, обошли мыс Бурь (Доброй Надежды), нашли сообщение с Восточной Индией и тем лишили венециян и генуэзцев выгод их торговли с Индией через Чермное море; взошли на верхнюю степень славы, сделались повелителями морей и обладателями великих богатств. В сие же время генуэзец Христофор Коломб, муж искусный в мореплавании и астрономии, размышляя о образе земноводного шара, сильно убедился, что к западу от Европы должно быть новой неизвестной еще земле, и что нашед оную можно пристать к берегам Индии или Китая. Долгое время тщетно представлял он разным государям сию мысль и услуги свои предпринять такое путешествие. В то время никто не хотел верить, чтобы земля была кругла; но напоследок от Фердинанда и Изабеллы, государей Кастилии и Арагонии, получил он три корабля, на коих отправясь, достиг одного из островов называемых ныне Багамскими {Коломб пристал из оных к Гвапани, названому им Салвадором.}, прилежащих к новой части света, и сим обретением сделал к оной первый шаг. Вскоре после сего мореплавание обняло весь земной шар, и наука постепенно усовершенствовалась.
Ни одна из наук, постепенно восходивших к совершенству, не поспешала такими исполинскими шагами, как наука мореплавания. Усовершенствование ее принадлежит XVIII веку, по справедливости названному великим веком открытий. Точное определение течения магнитной материи, законы тяготения, обретенные великим Невтоном, новые открытия в астрономии, измерение земного градуса, определение истинного вида земли, исследование приливов, отливов и течения моря, и наконец усовершенствование карт, названных по имени изобретателя меркаторскими {В меркаторской карте градусы меридиана уменьшены в той соразмерности, в какой параллельные круги отстоят от экватора. Оная картина представляет весь земной шар как бы разогнутый на плоскость, на которой расстояние и положение мест сохраняются в том самом виде, в каком они находятся на земле. Сии карты имеют преимущество пред плоскими в том, что они с совершенной точностью могут быть употребляемы во всех широтах и на больших пространствах.}, обезопасили, облегчили и умножили быстроту путешествий на море.
Для счисления пути и определения места на карте употребляются следующие средства: компас, самое простое орудие, есть необходимейшее для управления корабля во всякое время. Он разделен на 32 равные части, называемые румбами, каждому из коих присвоено название, для означения, с которой стороны дует ветер, и те же румбы показывают в которой части горизонта лежит от нас видимое, а по карте даже за несколько тысяч миль находящееся место. По сему-то устроению своему он определяет черту, по коей корабль от пристани в пристань должно править. По близости берегов, заметив по компасу два или три приметные места, и на карте проведя от них противные румбы, пресечением оных назначается место корабля на карте. Ход измеряется лагом. Оное орудие есть не иное что, как деревянная дощечка в виде четверти круга, прикрепленная к длинной нити, размеренной на 48 английских футов, означаемых узлами. Бросив лаг в воду с кормы, по мере хода выпускают нить, и сколько выйдет узлов в полминуты, столько при той же силе ветра и тех же парусах, корабль пройдет итальянских миль в час. Например: если в полминуты выйдет два узла, то в продолжение часа корабль перейдет две итальянские мили или 3,5 версты. Четверть компасного круга, начерченная на корме для замечания, сколько градусов след корабля удаляется от радиуса, проведенного по длине корабля, означает дрейф или уклонения корабля от истинного пути. Каждые полчаса записывают ветер, направление пути, ход и дрейф, дабы по ним делать счисление и чрез каждый четыре часа положить место корабля на карте. Поелику средства сии подвержены погрешностям, а особливо при долговременных, не видя земли плаваниях, то прибегают к поверению сего счисления следующими астрономическими средствами. Октаны, секстаны и хронометры, сии астрономические инструменты, приведенные в возможное совершенство, служат первые два для наблюдения высоты солнца и звезд, по коим с математической точностью определяется широта места, в то время, когда светила сии находятся на нашем меридиане; последний же, показывая время до малейшей терции, служит для вычисления долготы. Таким образом, по широте и долготе, в больших океанах когда и не видят земли, назначают место корабля на карте.
Сими тремя, удивления достойными средствами - взор к звездам, к солнцу, на компас, на песочные часы {Часы сии считаются склянками, получасовыми и четырехчасовыми. Например, считая от полудня, три склянки значат второй в половине час, восемь - 4 часа. После сего обе склянки оборачиваются, и время считается уже от 4 часов и так далее.}, счет пройденного плавания и простое вычисление показывает кормчему, во всякое время, место корабля его на земном шаре. Пользуясь великой точностью карт, мореплаватель заходит в пристань, лежащую на его пути и останавливается в ней как бы на станции для отдохновения и запасения провиантом. Христофор Коломб без сомнения заслуживает имя великого мореходца, ибо, не имея нынешних средств, он переплыл обширный океан по одному математическому соображению и догадке; но в наши времена и обыкновенный кормчий, совершая плавание вокруг света, достигает точно в то место, которое себе предназначил.
Ночью попутный ветер усилился, и 11 сентября к вечеру эскадра уже находилась на высоте Ревеля; но как юго-западный ветер препятствовал идти между островами Наргеном и Вульфом, то адмирал повел корабли к другому проливу и, обошед Нарген, по причине темной ночи, остановился на якоре между сим островом и Суропским маяком. С рассветом высокая колокольня Олай-кирки открылась и эскадра, вступив под паруса и прилавировав {Лавировать значит поворачивая то на ту, то на другую сторону, и при противном ветре идти помалу вперед.} ближе к городу, стала на якорь.