Всё — красные раки! Ой, много их, тоннами
По блюдам рассыпал Зарный Час (мира рьяный стиль!),
Глядя, как повара, в миску дня, монотонными
Волнами лили привычные пряности.
Пиршество Вечера! То не «стерлядь» Державина,
Не Пушкина «трюфли», не «чаши» Языкова!
Пусть посуда Заката за столетья заржавлена,
Пусть приелся поэтам голос «музык» его;
Всё ж, гулящие гости! каждый раз точно обух в лоб —
Те щедрости ветра, те портьеры на западе!
Вдвое слушаешь ухом; весь дыша, смотришь в оба, чтоб
Доглотнуть, додрожать все цвета, шумы, запахи!
Что там розлито? вина? Что там кинуто? персики?
Малина со сливками! ананас над глубинами!
Экий древний симпосион! Герои и наперсники,
Дев перси, рук перстни, — перл над рубинами!
Старомодны немного пурпуровые роскоши:
Ренессанс Тинторетто сквозь Вторую Империю,
Но до дна глубина: лилий кубки да роз ковши,
Бури алых Миссури на апрельские прерии!
Эх, продлить бы разгул! Но взгляни: вянут розаны;
С молоком сизый квас опрокинутый месится;
Великанам на тучах с кофе чашечки розданы,
И по скатерти катится сыр полномесяца.
15 августа 1922