1.1.44. Новый год.
Господи, спаси и сохрани.
День опять солн. и оч. холодный.
Ничего не делал. Бесплодно тревожно.
Сейчас 111/2 ночи, первая треть луны, ледяная ночь. Ходил бросить письмо Долгополову – как всегда резкий свет электрич. фонарика в лицо возле клиники ходят два немецких солдата с 6 часов возле нее. […]
2. 1. 44.
Солнце только что село. Оч. высоко белый, чуть зеленоватый почти полумесяц (над Клягиным). Пять часов. Сижу у окна на запад – впереди вся в фиолет. дымке.
Пять часов 5 м. Уже все фиолет. исчезло – стало темнеть под зеленоватой дымкой. День был чудесный. Было 2 алерта – после второго где-то бухало, дым где-то за Cagnes.
1 ч. 35 м. вечера – опять алерт!
3.1.
Заснул вчера, несмотря на алерт, раньше 12. Спал не плохо и долго, от 9 до 10 в полусне. И опять около 9 алерт.
В 12 – опять.
Прекр. день, тишина, солнце. На солнце совсем горячо. Чувствую себя совсем не плохо.
Опять удив. закат.
Нынче утром опять страшно били Берлин.
Вчера взяты Новгород, Волынск и Олевск.
Вот-вот будут страшные дни!
4. I. Вторник.
Опять прекрасный день. В 2 – алерт.
Ездил на вокзал Р. L. M. – посылка от Шведск. Кр. Креста.
Взяли Белую церковь, перешли в неск. местах польскую границу.
6. I. Четв.
"Праздновали" русский сочельник. […] Грибной суп с кусочками сальца, котлеты, картофельное пюре!
В 12-ом часу ночи (ледяной, лунной) вышли с В. погулять в сад – с дороги два резких огня фонариков, крики – дозора возле "Helios". Поспешили в дом.
7. I. Наше Рождество.
[…] Было 2 алерта.
Нынче и вчера читал рассказы Зощенко 37 г.240 Плохо, однообразно. Только одно выносишь – мысль, до чего мелка и пошла там жизнь. И недаром всегда пишет он столь убогим, полудикарским языком – это язык его несметных героев, той России, которой она стала.
8. I. Суб.
[…] Вся Европа разрушена чудовищно. Прошлая "вел. война" была совершен, пустяки. И Г[ермания}, помимо того, как страшно сдерут с нее шкуру, потеряла уже 3/4 своего самого сильного населения. А что ждет Болгарию, Венгрию, Румынию и несчастную Италию, зарезанную этим быком!
17. I. Понед.
Солнце (порой горячее), облака.
Сейчас 12 ночи (т.е. 11)-луна еще не взошла.
Война все тянется. И конца этому не видно! Когда же, Господи, что-н[нибудь] решительное?
19. I. Среда.
Серо, холодно. Ничего не делал, тоска.
Взяты Красн. Село, Петергоф, Ропша, большая добыча. Убито тысяч 20.
20.I.
Опять прекр. день. Был у Кл[ягина].
Взят Новгород.
Ночи звездные, чистые, холодные. Что ни вспомнишь (а обрывки восп. поминутно), все больно, грустно. Иногда сплю по 9 и больше часов. И почти кажд. утро, как только откроешь глаза, какая-то грусть – бесцельность, конченность всего (для меня).
Просмотрел свои заметки о прежней России. Все думаю, если бы дожить, попасть в Р[оссию]! А зачем? Старость уцелевших (и женщин, с которыми когда-то), кладбище всего, чем жил когда-то…
25.I.
[…] Вдруг вспомнил Гагаринск. переулок, свою молодость, выдуманную влюбленность в Лоп[атину],-которая лежит теперь почему-то (в 5 километрах от меня) в могиле в какой-то Валбоне. Это ли не дико!
27.1.
Без 1/4 6. Сижу у окна на запад. На горизонте небо зеленое – только что село солнце,- ближе вся часть неба (передо мной) в сплошном облаке, испод которого (неразборчиво.- О. М.) как руно и окрашен оранжево-медным.
Теперь цвет его все краснее, лесная долина к Драгиньяну в фиолетовом пару.
Кругом,- к Ницце, к Cannes,- все в меру, грубовато цветисто,- верно, завтра будет непогода.
Нынче, после завтрака, большая бодрость – бифштекс с кэри, настоящий кофе и лимон?
Получил 2 шведск. посылки. [..]
28. 1. Пятн.
[…] Нынче утром С. Маковский читал свои стихи "Из Апокалипсиса".
Солнечно, совсем тепло.
Немец осматривал дом.
Был у Кл[ягина]. Он читал.
Взяли Любань. Били Берлин.
30.I.
Гулял в одной куртке. Зацветают фиолет. подушечки.
Чудовищно били Бруншвик и Франкфурт.
31.I. 44.
Вчера письмо от Зайцева – Г. и М. в Дрездене, Г. "ведет хозяйство" (у Степунов, конечно), "М. готовится к весеннему концерту".
Да, хорошо я выдумал слова мужика в "Вес. вечере": "Жизнь нам Господь Бог дает, а отнимает всякая гадина". […]
4.2.
[…] Прочел две книжки К. Федина241 – "Братья" и "Похищ[ение] Европы". Оч. много знает, оч. неглуп – и наряду с этим сумбур, выдумки.
8.2. Вторн.
Взят Никополь и огромн. кол. воен. материала, взято пл. тысячи 2, убито тысяч 15.
Погода все та же. Ночи удивительные. Луна над самой головой. Небо пустое только Юпитер (к востоку) и Орион (к западу, над нашими террасами).
15.2.
Немцами взяты у нас 2 комн. наверху.
Нынче 1-й день полной нем. оккупации A[lpes] M[aritimes] .
18. 3. 44. Суббота.
[…] Разметал площадку перед домом, жег сухую листву, было совсем тепло. Вечером опять прохладно.
2. 4. 44. Воскр.
В 12 ч. ночи часы переведены еще на час вперед.
5. 4. 44.
Туман, к вечеру легкий дождь. Закричали как следует лягушки – с опозданием против обыкновенного чуть не на два месяца.
С 8 на 9. V. 44.
Час ночи. Встал из-за стола – осталось дописать неск. строк "Чистого Понед[ельника]". Погасил свет, открыл окно проветрить комнату – ни малейш. движения воздуха; полнолуние, ночь неяркая, вся долина в тончайшем тумане, далеко на горизонте неясный розоватый блеск моря, тишина, мягкая свежесть молодой древесной зелени, кое-где щелкание первых соловьев… Господи, продли мои силы для моей одинокой, бедной жизни в этой красоте и в работе!
14. 5. 44.
21/2 часа ночи (значит, уже не 14, а 15 мая).
За вечер написал "Пароход Саратов". Открыл окно, тьма, тишина, кое-где мутн. звезды, сырая свежесть.
23. 5. 44.
Вечером написал "Камарг". Оч. холодная ночь, хоть бы зимой.
4. VI. 44. Вечер.
Взят Рим! Вчера вечером вошли в него.
6. VI. 44. Вторник.
В 5 1/2 утра началась высадка в Нормандии. Наконец-то!
Полнолуние. […]
21. 6. Среда.
Взят Выборг.
3 года т. н., в ночь с 21 на 22, Гитлер, как он любил выражаться, "упал как молния в ночи" на Россию. Ах, не следовало!
22.6.
В 3 ночи алерт. Стояло что-то красное, большое в стороне Ниццы, сверкали вспышки – узнали нынче, что били Вентимилью.
Уже почти час ночи, а хочется писать.
26. 6.
Началось рус. наступление. Вчера молодой месяц, увидал с правой стороны. Взят Шербург.
27.6.
Взяты Витебск и Жлобин. Погода все скверная. Взята Одесса. Радуюсь. Как все перевернулось!
28. 6.
У Клягина ‹меня› осматривал д-р Bres. Нашел не в плохом состоянии, лучше прошлогоднего; и аорта и сердце хороши, кроводавление 8 и 14. […]
1.7. 44. Суб.
Погода хорошая, хотя холодн. бриз, но все слабость. Нынче весь день буйное веселье немцев в "Гелиосе". Немцы в Грассе! И почему-то во всем этом Я! […]
3. 7.
Погода плоха, все слабость. Читал Стендаля. Бесконечная болтовня. Но человек умный, хорошо знающий жизнь, людей.- Взят Минск.
16. 7. Воскр.
[…] татарин Федя, другой татарин и самарский солдат. Вообще русские пленные у нас часто все лето.
Взято Гродно.
20. 7. 44. Четв. Покушение на Хитлера.
Пухлые облака, все неприятн. погода. Вялость. Дико! Уже 5 лет живу в какой-то английск. вилле! Привык как к своему дому. Русские идут, идут.
21. 7.
Облака, прохладно. К вечеру стал чувствовать себя бодрее.
Опять перечитал "Отца Сергия" и "Декабр[истов". Сколько замечательного в "Сергие"! В "Дек." кое-что ненужное, напр., обращения к читателю. (…]
22. 7. 44.
Сон про свою смерть. Сумерки, церковь, я выбирал себе могильное место.
Прекр. день, но мистраль. Самочувств. весь день лучше.
Перечитал "Смерть Ив. Ильича". Конец невразумителен. Все лживые, кроме самого Ив. Ильича – он слова, литература; все верно насчет него, но живого образа нет.
23.7.
Взят Псков. Освобождена уже вся Россия! Совершено истинно гигантское дело! […]
Звездные ночи. Млечный Путь фосфорически-дымный, будто студенистый. В его конце, почти над Эстерелем, мутные крупные звезды. И миллионы, миллионы звезд!
Под Брадами убито 30 т. немцев.
27. 7. 44. Четв.
Взяты Белосток, Станиславов, Львов, Двинск, Шавли и Режица. […]
/.8. 44. Вторник.
[…] 3/4 луны. Ходили бросать письмо о. Киприану – послал ему "Балладу".
Возле "Helios" на часах немец и русский пленный, "студент" Колесников. Поговорили. На прощание немец крепко пожал мне руку.
3.8.
5 алертов за день. Полнолуние.
Черчиль вчера сказал, что война кончится не позднее октября. Посмотрим.
10. 8. 44. Четверг.
[…] Вчера перечитывал (давно не читал) "Вост. повести" Лермонтова: "Измаил-Бей", "Ангел смерти" и т. д. Соверш. детский, убогий вздор, но с замечательными проблесками. […]
12. 8. 44. Суб.
Два алерта. Первый в 11 ч. утра. Испытал впервые настоящий страх – ударили близко, в Mallose'e, потом на холмы против Жоржа – и тотчас начались пожары.
Прекр., уже оч. жаркий день.
15. 8. 44. Вторник. Успение.
Спал с перерывами, тревожно – все гудели авионы. С седьмого часа утра началось ужасающее буханье за Эстерелем, длившееся до полдня и после. В первом часу радио: началась высадка союзников возле Фрежюса. Неописуемое волнение!
18. 8. 44. Пятн.
Взяли La Napoul (возле Cannes). Все время можно различить в море 6 больш. судов. То и дело глухой грохот орудий.
25. 8. 44. Пятница.
Все та же погода – жарко, сухо, жаркий вечер с востока, море все время в светлом белесом тумане.
День 23-го был удивительный: радио в 2 часа восторженно орало, что 50 тысяч партизан вместе с населением Парижа взяли Париж.
Вечером немцы ‹стали› взрывать что-то свое (снаряды?) в Грассе, потом на холмах против Жоржа начались взрывы в мелком лесу – треск, пальба, взлеты бенгальск. огней – и продолжались часа полтора. Сумерки были сумрачные, мы долго, долго смотрели на это страшное и великолепн. зрелище с замиранием сердца. Ясно, что немцы бегут из Грасса!
На рассвете 24-го вошли в Грасс американцы. Необыкновенное утро! Свобода после стольких лет каторги!
Днем ходил в город – ликование неописуемое. Множество американцев.
Взяты Cannes. Нынче опять ходил в город. Толпа, везде пьют (уже все, что угодно), пляски, музыка – видел в "Эстерели" нечто отчаянное-наши девчонки с америк. солдатами (все больше летчики).
В Париже опять были битвы,- наконец, совсем освобожден. Туда прибыл Де Голль.
Румыния сдалась и объявила войну Германии. Антонеску арестован. Болгария просит мира.
"Федя" бежал от немцев за двое суток до прихода американца, все время лежал в кустах, недалеко от пекарни, где он работал (по дороге в St. Jaques).
Прошли в Собор помолиться Маленькой Терезе, поблагодарить за спасение нас от возможных несчастий.
На нижнем базаре разгромлена парикмахерская – все вдребезги. Первый раз видели погром. А у моей шляпницы – оказывается, она была за немцев,- в магазине окна выбиты, ничего не оставлено. Хозяева бежали с немцами, они итальянцы.
27-го августа. […] Леня видел, как толпа вела женщин в одних штанах и нагрудниках, били по голове винтовкой […] будто бы за то, что путались с немцами. Слава Богу, американские власти запретили публичное издевательство. […]
По радио слышали ликование в Париже, крики, марсельезу. А когда получим вести? И какие? Бился весь Париж. […]
[Бунин:]
26.8.44. Суб.
Все та же погода. Вчера весь вечер и нынче ночью грохот где-то возле Cannes.
3 часа. Все небо над Ниццей в густом желтоватом дыму – д. б., горят Cagnes, St. Laurent.
27. 8. Воскр.
Жарко. Гул авионов над нами.
30. 8. Среда.
Был у Кл[ягина]. Там сказали, что взята Ницца. То же сказал Бахрак, вернувшийся из города. "Говорят, Ницца сошла с ума от радости, тонет в шампанском".
31. 8. Четв.
Все дни так жарко, что хожу полуголый. Оч. душно по ночам.
Перечитываю Гоголя – том, где "Рим", "Портрет"… Нестерпимое "плетение словес", бесконечные периоды. "Портрет" нечто соверш. мертвое, головное. Начало "Носа" патологически гадко – нос в горячем хлебе! "Рим" – задыхаешься от литературности и напыщенности…
А может быть, я еще побываю в Риме до смерти? Господи, если бы!
3. 9. 44. Воскр.
Союзники уже в Бельгии. Финны сдаются.
Прекрасный день, райские виды. И опять – та осень!
4.9.
[…] Нынче в 8 утра прекращены воен. действия между финнами и русскими. Взят Брюссель. Вошли в Голландию.
5.9. Вечер.
Россия объявила войну Болгарии. День был прохл.
7. 10. 44. Суб.
Сентябрь был плохой. Вчера и нынче буря, ливни, холод, да такой, что нынче вечером повесил на окна занавески.
Уже давно, давно все мои былые радости стали для меня мукой воспоминаний!
Полночь с 22 на 23 окт. 44.
Роковой день мой – уже 75-й год пойдет мне завтра. Спаси, Господи.
Завтра в 8 утра уезжает Бахрак, проживший у нас 4 года. 4 года прошло!
Холодная ночь, блеск синего Ориона. И скоро я никогда уже не буду этого видеть. Приговоренный к казни.
1.XII.44. Пятница.
[…] Спаси, Господи. Боюсь болезни, все хочу начать здоровее жить.
По ночам кричат филины. Точно раненый, которого перевязывают или которому запускают что-нибудь в рану:
– Уу! (тоска и боль). И заливисто гулко:
– У-у-у!
Русские все стали вдруг красней красного. У одних страх, у других холопство, у третьих – стадность. "Горе рака красит!"