Весьма естественно, что ученики даже высших классов гимназии всегда в большом затруднении найти тему, собрать материалы и расположить оные. Потому многие учителя, задав тему, рассуждают о ней с учениками в продолжение целого урока; ученики из собственных соображений и слов учителя набирают материалы и приводят их в некоторый порядок, на следующий урок приносят письменное расположение и потом уже готовят сочинение. Для упражнений подобного рода есть даже особые руководства; таково, напр., Герцога, директора и профессора гимназии в Бернбурге {"Stoff zu stylіstіschen Übungen іn der Muttersprache", 2-е улучшенное и дополненное изд., 1838.}. Для примера привожу первую задачу, на тему: Почему воспоминания о детстве самые приятные?
"I. Введение
1. Человек редко умеет жить в настоящем. Охотнее занимается будущим и прошедшим. Так бывает во всяком возрасте. Юноши живут более в будущем, старики в прошедшем.
2. Опыт научает: из возмужалого возраста старец сохраняет более мрачные воспоминания, чем светлые; дитя легко забывает и радость и горе, но, возрастая, припоминает из своих ранних лет более радостное, чем печальное.
II. Чем объяснить это?
1. Отрицательно. Не потому, чтобы детские радости были выше.-- Неужели взрослому человеку придет мысль и охота забавляться детскими играми? Хотя любуемся мы ими с наслаждением, но не променяем на такие удовольствия, к которым мы по летам способнее.-- Сравнение высших радостей юноши и мужа с радостями дитяти. Несмотря на то, воспоминания о детских радостях так приятны!
2. Причина должна заключаться в чем-либо ином. В чем же?
а) Дети невиннее: они еще не испытали собственных своих нравственных недостатков; все кажется им в прекрасном цвете; они не заботятся о мнении общественном; незнакомы с душевными страданиями, потому-то воспоминания о детских радостях, чужды раскаяния.
б) В детском возрасте впервые просыпается чувство к наслаждению радостями. А всякое первое благо незабвенно и сладко, потому и продолжительно воспоминание о всяком благе, которое достается нам впервые (так и первая любовь). Все позднейшие радости только повторение прежних. Теряется не сила к ощущению радостей, а новость.
в) Дети легко забывают неприятное и живо припоминают приятное, и с этими воспоминаниями переходят в другие возрасты. Впрочем, остаются некоторые и неприятные из юношества воспоминания, однако впоследствии мы удостоверяемся, что все неприятное послужило нам к усилению и улучшению нашего характера.
г) Детский возраст есть возраст надежды. Дети редко разочаровываются в надежде. Частая перемена в детском быту; переход из класса в класс; всегда что-нибудь новое. Потому для дитяти время летит не так скоро, как для мужа и старца, которые при однообразии своих занятий удобно могут судить о долготе и краткости времени.
д) Дети малым бывают счастливы. Их радости дешевле. Они беззаботны. Взрослые заботою покупают себе радости.
III. На всем этом основывается идея древних о "золотом веке".
К сожалению, надобно заметить, что подобные руководства относятся к тем учебным пособиям, которые в Германии называются "ослиными мостами", т. е. разжевывают все, так что ученикам ничего не остается делать, как глотать. Главнейшие причины их негодности: 1) учитель должен быть энциклопедистом для того, чтобы руководствовать учеников в сочинениях по всем отраслям знания; следов., материалы, им сообщаемые ученикам, будут весьма недостаточны, а иногда и вовсе ложны. 2) Ученики сами не в состоянии писать о таких предметах, которых они не изучали или не знают, и о таких чувствованиях, которых они не ощущали; так, напр., вышеприведенная тема вовсе чужда гимназисту, ибо он еще живет в том возрасте, о котором заставляют его уже воспоминать. Или еще несообразнее для детей предлагает Герцог тему "О радостях старческого возраста". 3) Следов., все подобные задачи будут весьма скудны содержанием, так что ученик или только перефразирует то, что слышал в классе, или же канву сочинения, данную учителем, разведет пустою болтовнёю; обыкновенно бывает последнее, особенно с учениками прилежными. 4) Казалось бы, здесь больше выгод на стороне расположения; но при бедности содержания расположение будет тощею и безжизненною формальностью, которая приучит только к педантству и к суетному, бездельному мышлению, без знания и опытности. Мышлению, как огню, нужна пища, иначе оно будет потешным огнем. 5) И в отношении слога, или выражения, такие задачи бесплодны, ибо уста говорят истинно и красноречиво только от преизбытка мыслей и чувствований. Здесь же дети научатся только натянутым, пошлым выражениям, общим местам, педантским, напыщенным фразам, чахлому и безжизненному представлению. 6) Наконец, такая метода письменным упражнениям не имеет никакого твердого основания и ни с чем не связывается. Чтение писателей отечественных и иностранных вовсе не берется в расчет. Рассуждения учеников по различным отраслям наук преподаватель отечественного языка ценит только по слогу и расположению, не будучи судьею содержания, будто содержание не главнейшая часть сочинения! Описания и повествования, не воспитанные отчетливым изучением писателей, но взлелеянные только одним праздным воображением ученика, и по большой части не согретые ни малейшим сочувствием, развивают ложную сентиментальность и авторские замашки, всегда столь смешные в ученике.
А сколько муки приносят детям подобные сочинения, и преимущественно потому, что ученики еще бедны мыслями. "Я еще живо припоминаю себе из своего учебного возраста,-- говорит один педагог {Проф. Боннель в "Neues Jahrbuch der berl. Gesellschaft für deutsche Sprache", ч. 2, тетр. 4.},-- сколько терзали учеников этими мнимыми пробными камнями, и ничему столько не радовался я, по выходе из школы, как тому, что навсегда отвязался я от этого беззаконного развязывания зародыша моих мыслей, которое угрожало мне через каждые три или четыре недели. В этом удостоверяет меня не одно воспоминание о собственных муках, но и постоянное наблюдение над сотнями моих учеников. Сочинение лежит гирею на душе их, не в пример тяжелее всех прочих учебных занятий вместе. Чем это объяснить? А разумеется, тем, что требуют от учеников собственных произведений". "Нет ничего несообразнее {См.: Отто Шульц в "Schulblatt für dіe Provіnz Brandenburg", 1836, 4-я тетр.}, как требовать от детей собственно их мыслей и собственного изложения оных. Дети еще не умеют ни совладеть с своими мыслями, ни вращать их в какой-либо предписанной форме". "Дети должны производить,-- говорит Ф. А. Вольф,-- тогда как над ними- самими только что совершается процесс произведения. Напрасно трудятся они, и выйдут из них или пошлые болтуны, или же скороспелки, которые ничего порядочного не сделают, когда придет время для собственных произведений. Это не что иное, как духовное загрязнение и скаредное уродство". "Всего недостойнее такие задачи, на которых принуждают детей выставлять на позорище собственное их внутреннее бытие. Об этом удачно и остроумно замечает Борманн: "Есть старинное, в народе распространившееся предание, что человек умрет, если увидит самого себя. Это внешнее представление мысли, будучи понятно в своем основании, содержит глубокую истину. А именно, всякий человек питает некоторую боязнь объективировать самого себя или извлекать себя из самого себя и ставить отдельным от себя предметом". Дитя,-- прибавим мы,-- легко может победить эту боязнь, делая себя предметом собственных мыслей и чувствований, но тогда оно теряет уже часть своего детства и подвергает себя опасности ошибаться в своих духовных силах и вести странную и опасную игру своими чувствованиями" {Слич.: Dіesterweg Wegweіser, I, с. 379; Herling. Theoretіsch Praktіsches Lehrbuch der Stylіstіk, 1837, I, предисловие, с. IX.}.