В течение долгого времени после того, как на лёссовых почвах Центральной Европы и на побережье Атлантического океана упрочилось земледелие, на обширной лесистой равнине Северной Евразии племена, занимавшиеся собирательством, сохранили хозяйство мезолитического периода, столь хорошо приспособленное к окружающей среде. И даже когда большая часть групп по всему побережью Северного и Балтийского морей и даже в Средней России уже освоила хозяйство нового, неолитического периода, группы, занимавшиеся охотой и рыбной ловлей, продолжали вести образ жизни, который так подходил к окружавшей их обстановке, и сохранили многие из орудий, созданных еще в бореальной фазе. В самом деле, с того времени рыболовство достигло у них такого развития, что эти племена смогли перейти к оседлому образу жизни на удобных для рыболовства берегах морей, рек или озер и заняться производством керамики. Мало того, главным образом их гончарные изделия, находимые в почвах, неблагоприятных для сохранения кости, как, например, в Восточной Англии и на нижнем Рейне, дают современным археологам возможность опознать этих последних собирателей среди их неолитических соседей.
Везде эта примитивная посуда отражает в повторяющихся общих чертах единообразие в основном хозяйства и традиции, несмотря на определенные, вполне естественные местные уклонения. Все сосуды изготовлены из грубой глины путем наращивания глины кольцами одно на другое и плохо обожжены. Форму всех сосудов можно назвать яйцевидной. Основу орнамента неизменно составляет один и тот же узор — ямки, расположенные горизонтальными полосами. Почти везде они комбинируются с отпечатками разнообразных штампов крученого шнура, острия раковины, зазубренной гальки или костяного гребня, сочленения двух костей птичьей лапки или клинышков, расположенных опять-таки, как правило, горизонтально.
Рис. 99. Образцы восточного Маглемозе (1/3); 1-4 — Эстония, по Кларку; 5 — Украина.
Орудия производства у всех племен совершенно единообразны, поскольку они ведут свое происхождение от орудий периода культуры Маглемозе. Менее всего изменялись орудия там, где меньше оказывались изменения климата с бореальных времен, а именно в восточной части Балтийского побережья. Так, на всем пространстве между Норвегией и Средней Россией и Украиной еще продолжали употребляться для работ по дереву долота из оленьего рога (А, К, L, N), просверленные тесла (А, М) и даже роговые долота со втулкой (F). По в Скандинавии, Финляндии и на территории западных советских республик начинают все чаще вырабатывать деревообделочные орудия из полированного камня. На песчаных почвах, где располагались поселения в Средней России, это усовершенствование орудий появляется после того, как земледельческое население Фатьянова начало испытывать нужду в расчистке под сады и пастбища земель с густым лесом. Точно так же ножи из кабаньего клыка продолжали существовать в Норвегии, Швеции и Средней России (N), но на севере клык часто заменялся сланцем (образцы ножей из сланца см. на рис. 100, 7—3). Поскольку население периода Маглемозе уже создало хорошие орудия охоты и рыболовства, они сохранились повсеместно и в дальнейшем с незначительными изменениями или добавлениями. Костяные наконечники с желобами и гарпуны или зубчатые остроги распространены почти на всем пространстве от Атлантического океана до Урала и отдаленных районов Сибири. Так же широко распространены к востоку от Балтийского моря наконечники, изображенные на рис. 99, 3 (Н, К, Q), и конические наконечники стрел (К, L, Р, Q, R). Своеобразные рыболовные крючки (рис. 99, 5) образца, типичного для Пернау бореального периода, продолжали употребляться и в суббореальный период на севере России и на Украине (К, М). Но сложные рыболовные крючки с зазубренным грузилом из камня или кости и отдельно расположенным зубцом из дерева или кости появились позже на всем пространстве от Норвегии до Сибири. С другой стороны, большое количество грузил, находимых на местах поселений, и отпечатки сетей на керамике свидетельствуют о росте по сравнению с бореальными временами значения рыбной ловли с помощью сетей. На территории от Норвегии до Урала и на Нижней Волге пользовались для охоты палицами с ромбовидным просверленным набалдашником (рис. 100, 4), ведущими свое происхождение, по-видимому, от клинообразного каменного оружия периода Маглемозе. Охотились везде с собаками, которых в Средней России, возможно, кормили рыбой.
Каждая небольшая группа охотников-рыболовов могла быть автаркичной, но эта экономическая независимость не исключала межплеменного обмена изделиями
Рис. 100. 1—3 — ножи из сланца и наконечник для дротика (Швеция); 4—5 — каменные навершия для булав (Финляндия); 6 — подвеска из сланца.
и материалами. Сезонные охотничьи рейды, являвшиеся необходимостью в условиях хищнического ведения хозяйства, подготовили лесные племена и к роли торговцев к тому времени, когда, как, например, в Британии (стр. 436), рост общественного накопления сделал возможным появление экономики бронзового века. Даже в бедных скандинавских областях, где темпы накопления были значительно медленнее, возникали хотя и спорадические, но широко распространенные меновые операции. Сначала в Финляндию ввозили русский кремень, но позже его вытеснил кремень из Скандинавии. Долота, подобные изображенному на рис. 101, 3, представляют собой собственно финское и северорусское орудие, но их продавали и в Швецию. В финском торфянике был выкопан полозот саней, сделанный из Pinus cembra которая не растет западнее Урала. Лесные племена открыли залежи янтаря в Восточной Пруссии и вывозили изделия из янтаря, сделанные в своеобразной натуралистической манере, в Норвегию, Центральную Германию, Финляндию и Среднюю Россию. Еще в бореальном периоде пользовались для ускорения передвижения по северным снегам санями, а в суббореальный период были изобретены и лыжи.
Идеологическая надстройка, покоившаяся на этом единообразном способе производства, насколько о ней можно судить по следам, находимым в археологических летописях, едва ли отличалась большим разнообразием. Так, покойников хоронили в вытянутом положении или на территории самого поселения, как во времена Эртебёлле, или на кладбищах, как в Скандинавии, так и на противоположном побережье Балтийского моря; часто вместе с покойником находят крупные куски красной охры, иногда даже и костяк окрашен этой краской (E, Н, К, L).
Значительные размеры кладбищ — несомненный признак совместной жизни значительных групп или же продолжительного пользования одним и тем же поселением. Одно кладбище в Готланде состояло из 49 могил, кладбище на Оленьем острове на Онежском озере — не менее чем из 150; здесь пять покойников были преданы погребению в глубоких ямах в стоячем положении. Судя по необычному обилию орнаментированных охотничьих принадлежностей и украшений, это были «вожди» — неожиданное свидетельство наличия сословных различий в группах, которые обычносчитали первобытно-коммунистическими! Имеются сообщения о том, что некоторые из черепов, найденных в Средней России, уже являются «лапоноидными».
В Норвегии вырезали на скалах изображения лося и северного оленя в той же натуралистической манере, как и в мадленскую эпоху. В Швеции и в Северной России такие же и другие изображения выдалбливались на гладкой скале в более условной манере. В Финляндии
Рис. 101. Клиновидные топоры: 1 — из Нуствета и 2 — Суомусьярви (3/8); 3 — полированные долото и тесло (1/2).
и Северной России (L) иногда встречаются глиняные женские статуэтки, фигурки же животных вырезались в натуралистической манере из дерева, янтаря, камня или кремня. Кстати, финские охотники и рыбаки уже жевали смолу!
При наличии общего единообразия культуры автаркия отдельных групп порождает известные различия между ними в области культуры, особенно заметные в
Рис. 102. Изделия с ямочным орнаментом из Средней России и сосуды в восточношведском стиле с Аландских островов (1/6).
керамике. В Англии наиболее распространены сравнительно неглубокие чаши, имеющие, однако, вогнутую шейку. В Скандинавии эта же особенность встречается у более глубоких сосудов яйцевидной формы. На восточном побережье Балтийского моря закругленная линия профиля сосуда обычно не прерывается так резко, но в Средней России встречаются сосуды с загнутымикраями, как и в Англии. Изменения в стиле орнамента в каждой обширной группе керамики служат лучшими хронологическими показателями, чем типология изделий из камня и кости. В Финляндии такие изменения могут быть связаны с постепенной регрессией Литторинового моря от линии его максимального распространения, так называемой границы Клипеуса. Старейшие сосуды — стиль I — лежат между береговыми линиями, соответствующими от 87 до 76% максимального распространения моря; сосуды щедро украшены, в добавление к неизбежным ямкам, отпечатками крученой веревки, расположенными не только горизонтально, но частично и вертикально. На сосудах II стиля, представленного на стоянках, расположенных там, где море отступило на 25—32% от линии Клипеуса, орнамент состоит из гребенчатых отпечатков, расположенных горизонтальными рядами, чередующимися с рядами ямок. На сосудах III стиля, находимых там, где море отступило до 36% от линии Клипеуса, гребенчатые отпечатки образуют прямоугольный орнамент вместо простых рядов.
К сожалению, на остальную часть территории нелегко распространить последовательность стилей, которая так хорошо установлена в отношении Финляндии. Несмотря на общее сходство между среднерусской и финской керамикой, все же лишь некоторые черепки из Языкова действительно представляют параллель I стилю, да еще находки из Льялова под Москвой могут быть сопоставлены с изделиями II стиля. Более широко распространены изделия, представляющие аналогию III стилю, но они смешаны с местными вариантами; таковы, например, сосуды с орнаментом в виде ячеек, вся поверхность которых покрыта рядами ямок без гребенчатых отпечатков. С другой стороны, на юге Украины издавна пользовались широкой известностью личинки и другие мотивы орнамента, выполнявшиеся при помощи крученого шнура.
Таков был фон, на котором последовательно появились первые земледельческие группы, упоминавшиеся в главах IX и X. В Дании они появились уже в раннюю суббореальиую фазу, тем не менее в Эртебёлле племена, занимавшиеся собирательством, сохраняли свою старую культуру вплоть до IIIb фазы по Монтелиусу; считавшийся древнейшим холм из раковин в Брабранд III (Ютландия) оказывается современником домов земледельцев в Трольдебьерге (стр. 258) в Восточном Сконе поселения земледельцев, употреблявших сосуды с веревочным орнаментом, чередуются с поселениями племен, занимавшихся собирательством и сохранивших традиции Эртебёлле. Принадлежащие последним из пришельцев яйцевидные сосуды с ямочным орнаментом обнаруживают влияние традицийэпохи мегалитов, и хотя экономика пришельцев покоилась еще на собирательстве, наличие небольшого количества костей свиньи говорит о попытках освоения животноводства.
Усвоение экономики неолита еще более заметно в Альвастре в Эстерйётланде, где сеяли ячмень и разводили скот.
В Финляндии могилы первых земледельцев с ладьевидными топорами, очевидно, соответствуют жилищам, расположенным там, где море отступило на 40—50% от линии Клипеуса. Здесь сосуды зачастую имеют примесь асбеста и орнаментированы оттисками шнура или ткани, а такжетрадиционными рядами ямок; бронзовые кельты со втулкой типа кельтов из шведского Малара и восточнорусского Ананьина указывают последнюю точную дату поселений в этом районе.
Равным образом, животноводство и земледелие фатьяновского воинственного племени не вполне вытеснили хозяйство периода собирательства, в особенности к северу от Волги. Стоянки скерамикой с текстильным орнаментом говорят о существовании здесь охотничьих и рыболовецких групп каменного века в то время, когда сюда проникли с юго-востока топоры со втулкой и другие изделия из металла, содержащиеся в сейминском кладе (рис. 103), и даже в то время, когдаторговля маларскими и ананьинскими кельтами шла через Среднюю Россию на всем пространстве между Норвегией и Уралом.
Ручка одного медного ножа из клада на Сейме, изображающая голову лося, выполненную в реалистической манере (рис. 103, 3), отражает натуралистический стиль, свойственный охотничьим племенам, и действительно в точности воспроизводит форму некоторых каменных боевых топоров, встречающихся на территории между Норвегией и Уралом, и костяную ручку кинжала с Оленьего острова. Изучение таких запоздалых пережитков каменного века не входит в задачи этой книги. Бедный север просто еще не был способен производить излишки, которые могли бы послужить основой экономики бронзового века. С другой стороны, следует принимать во внимание при изучении первобытной истории Швеции,
Рис. 103. Ножи и топоры из клада на Сейме: 1—(1/2); 2—(1/6); 3—(деталь 2-го, 1/3); 4, 5—(1/6).
Дании, Рейнской области и Англии сохранение племен, занимавшихся собирательством, наряду с земледельческими племенами неолита и даже раннего бронзового века этих областей.