Человечество понимало историю как ряд битв, потому что до сих пор борьбу считало главным в жизни.
X. не уважает женщин, ибо он непосредственная натура и принимает их такими, какие они есть.
Если пишешь о женщинах, то поневоле должен писать о любви.
Соломон сделал, как говорят, большую ошибку, что попросил мудрости.
Обыкновенные лицемеры прикидываются голубями, а политические и литературные — орлами.
Но не смущайтесь их орлиным видом. Это не орлы, а крысы или собаки.
Пофилософствовать насчет любви N. мог, но любить — нет.
Зачем Гамлету было хлопотать о видениях после смерти, когда самое жизнь посещают видения пострашнее?!
Не я сделал зло этой силе, а она мне.
Спальня. Лунный свет бьет в окно, так что видны даже пуговки на сорочке.
Доброму человеку бывает стыдно даже перед собакой.
Один действительный статский советник взглянул на красивый ландшафт и [спросил] сказал:
Какое чудесное отправление природы!
Из записок старой собаки: люди не едят помоев и костей, которые выбрасывает кухарка, — глупцы!
У него ничего не было за душой, кроме воспоминаний кадетской жизни.
Французская пословица: Laid comme une chenile — скверен как гусеница.
Не женятся и сидят в старых девах, потому что не представляют друг для друга никакого интереса, даже физического.
Взрослые дети, говоря за обедом о религии, критикуют посты, монахов и проч. Старуха мать сначала выходит из себя, потом, очевидно, привыкнув, только усмехается, и потом наконец неожиданно заявляет детям, что они убедили ее, что она ихней веры. Дети почувствовали себя нехорошо, и им было непонятно, что теперь старуха станет делать.
Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения; что же национально, то уже не наука.
Шел по улице такс, и ему было стыдно, что у него кривые лапы.
Разница между мужчиной и женщиной: женщина, старея, все более и более углубляется в бабьи дела, а мужчина, старея, все более и более уходит от бабьих дел.
Эта внезапно и некстати происшедшая любовная история похожа на то, как если бы вы повели мальчиков куда-нибудь гулять, если бы гулянье было интересно и весело — и вдруг бы один обожрался масляной краски.
Действующее лицо говорит всем: это у вас глисты.
Бездарный ученый, тупица, прослужив 24 года, не сделав ничего хорошего, дав миру десятки таких же бездарных узких ученых, как он сам. Тайно по ночам он переплетает книги — в этом его истинное призвание: здесь он артист и испытывает наслаждение. К нему ходит переплетчик, любитель учености. Тайно по ночам занимается наукой.
Кавказский князь в белом шербете... в открытом фельетоне...
Наша вселенная, быть может, находится в зубе какого-нибудь чудовища.
Держи право, желтоглазый!
— Вы хотите есть!
— Нет, наоборот.
Беременная дама с короткими руками и с длинной шеей, похожая на кенгуру.
Какое наслаждение уважать людей! Когда я вижу книги, мне нет дела до того, как авторы любили, играли в жарты, я вижу только их изумительные дела.
Искать в женщине того, чего во мне нет, это не любовь, а обожание, потому что любить надо равных себе.
Действующее лицо: помещик, которому молотилкой оторвало руку.
Так называемая детская чистая жизненная радость есть животная радость.
Я терпеть не могу, когда кричат дети. Но когда плачет мой ребенок, я не слышу.
Калигула посадил в сенате лошадь; так вот я происхожу от этой лошади.
Гимназист угощает даму обедом в ресторане. Денег у него 1 р. 20 к. Счет 4 р. 30 к. Денег нет, он заплакал. Содержатель выдрал за уши. С дамой разговор об Абиссинии.
Человек, который (что видно и по наружности.) ничего не любит, кроме сосисек с капустой.
Дела определяются их целями; то дело называется великим, у которого великая цель.
Едешь по Невскому, взглянешь на Сенную: облака цвета дыма, багровый шар заходящего солнца — Дантов ад!
Доход в 25-50 тысяч, но все-таки застреливается от нужды.
Страшная бедность. Положение безвыходное. Мать вдова, дочь девушка, очень некрасива. Мать наконец собралась с духом и советует дочери идти на бульвар. Она когда-то в молодости тайком от мужа ходила, чтобы заработать на наряды; у нее есть некоторый опыт. Она учит дочь. Та идет, ходит до утра, но ни один мужчина не берет ее: некрасива, мала ростом. Дня через два шли по бульвару три какие-то безобразника и взяли ее. Она принесла домой бумажку, которая оказалась лотерейным билетом, уже никуда не годным.
Две жены: одна в Петербурге, другая в Керчи. Постоянные скандалы, угрозы, телеграммы. Едва не довели до самоубийства. В конце концов нашел средство: поселил обеих жен вместе. Они в недоумении, точно окаменели; молчали.
У вас хороший умолот в поле... полон пруд коростелей.
Гимназист: это плод вашего воображения, покрытый мраком неизвестности.
Действующее лицо так неразвито, что не верится, что оно было в университете.
И мне снилось, будто то, что я считал действительностью, есть сон, а сон есть действительность.
Игра в радушие и в хлебосольство.
Савина среди актеров то же, что Крылов среди писателей.
Я заметил, что женившись перестают быть любопытными.
Для ощущения счастья обыкновенно требуется столько времени, сколько его нужно, чтобы завести часы.
Грязный трактир у станции. И в каждом таком трактире непременно найдешь соленую белугу с хреном. Сколько же в России ловится белуги!
В отсутствие своих господ лакей показывает своим гостям комнаты.
Z. ходит в воскресенье под Сухаревкой около книг[1]. Находит брошюру сочинения своего отца с надписью: "Милой Наде от автора".
Чиновник носит на груди портрет губернаторши; откармливает орехами индейку и подносит ей.
Надо быть ясным умственно, чистым нравственно и опрятным физически.
Голодная собака верует только в мясо.
Про одну барыню говорили, что у нее кошачий завод; любовник мучил кошек, наступая им на хвосты.
Офицер с женой ходили в баню вместе, и мыл их обоих денщик, которого очевидно они не считали за человека.
— И вот вышел он во всех своих регалиях...
— А какие у него регалии?
— Бронзовая медаль за труды по переписи 97 г.
Чиновник дерет сына за то, что он по всем предметам получает 5. Это кажется мало. Потом, когда ему разъяснили, что он неправ, что 5 — это лучшая отметка, он все-таки высек сына — с досады на себя.
У очень хорошего человека такая физиономия, что его принимают за сыщика; думают, что он украл запонки.
Серьезный, мешковатый доктор влюбился в девушку, к"ото"рая очень хорошо танцует, и, чтобы понравиться ей, стал учиться мазурке.
Март. Градус мороза, пасмурно, дует ветерок, сыро, промозгло — скверная погода, но все-таки весна недалеко.
Это не женщина а петарда.
Пословица: попал в стаю, лай не лай, а хвостом виляй.
Воробьихе кажется, что ее воробей не чирикает, а поет очень хорошо.
Когда живешь дома, в покое, то жизнь кажется обыкновенною, но едва вышел на улицу и стал наблюдать, расспрашивать, например, женщин, то жизнь — ужасна. Окрестности Патриарших прудов на вид тихи и мирны, но на самом деле жизнь в них — ад и так ужасна, что даже не протестует.
Эти краснощекие дамы и старушки так здоровы, что от них даже пар идет.
Имение скоро пойдет с молотка, кругом бедность, а лакеи все еще одеты шутами.
Увеличилось не число нервных болезней и нервных больных, а число врачей, способных наблюдать эти болезни.
Чем культурнее, тем несчастнее.
Жизнь расходится с философией: счастья нет без праздности, доставляет удовольствие только то, что не нужно.
Дедушке дают покушать рыбы, и если он не отравляется и остается жив, то ее ест вся семья.
Переписка. Молодой ч"елове"к мечтает посвятить себя литературе, пишет постоянно об этом отцу, в конце концов бросает службу, едет в Петербург и посвящает себя литературе — поступает в цензора.
Спальный вагон 1 класса. Пассажиры №№ 5, 6, 7 и 8. Говорят о невестках. В народе страдают от свекровей, а в интеллигенции — от невесток. "Жена моего старшего сына образованная, и в воскресных школах, и библиотечки, но бестактна, суха, жестока, капризна и физически противна; за обедом вдруг истерика, деланная по поводу какой-то газетной статьи. Ломака. Другая невестка: в обществе держится ничего, но в домашней жизни это халда, курит, скупа и когда пьет чай в прикуску, то берет сахар между губами и зубами, — и при этом говорит".
Мещанкина.
В людской Роман, развращенный, в сущности, мужик, считает долгом смотреть за нравственностью других.
Толстая, пухлая трактирщица — помесь свиньи с белугой.
На Мл. Бронной. Девочка, никогда не бывшая в деревне, чувствует ее и бредит о ней, говорит о галках, воронах, жеребятах, представляя себе [дерев] бульвары и на деревьях птицы.
Два молодых офицера в корсетах.
Один капитан учил дочь свою фортификаций.
Путевой дневник.
За новыми формами в литературе всегда следуют новые формы жизни (предвозвестники), и потому они бывают так противны консервативному человеческому духу.
Правовед неврастеник приехал домой, в глухую деревню, читает французские монологи — и выходит глупо.
Человек любит поговорить о своих болезнях, а между тем это самое неинтересное в его жизни...
Чиновник, носивший портрет губернаторши, дает деньги под проценты, богат втайне. Бывшая губернаторша, портрет которой он носил ". . ."[2] лет, живет под городом, вдова, больна; сын ее попался, нужны 4 тысячи. Она едет к этому чиновнику, он выслушивает ее скучающе и говорит:
— Я ничего не могу сделать для вас, сударыня.
Женщины без мужского общества блекнут, а мужчины без женского глупеют.
Больной трактирщик просит доктора:
"Когда я заболею, то, ради бога, услышав, приезжайте, не дожидаясь приглашения. Сестра моя ни за что не пригласит вас: она скупа, вы же берете 3 р. за визит". Через 1-2 месяца доктор слышит, что трактирщик тяжело болен, и едва собрался ехать к нему, как получает от сестры письмо: "брат мой скончался". Через 5 дней доктор едет случайно в эту деревню и узнает, что трактирщик умер только сегодня утром. Возмущенный, идет в трактир. Сестра в черном стоит в углу и читает псалтырь. Доктор начинает упрекать в скупости, в жестокости. Сестра читает псалом и через каждые 2-3 фразы прерывает грызотней ("Много вас тут... Носит вас, шутов").
Вновь назначенный губернатор обратился к своим чиновникам с речью. Призвал купцов — речь. На акте в женской гимназии — речь об истинном просвещении. Представителям печати — речь. Собрал евреев. "Евреи! Я призвал вас..." Но проходит 1-2 месяца — ничего не делает. Опять созывает купцов — речь. Опять евреев. "Евреи! Я призвал вас..." Надоел всем. Наконец говорит правителю канцелярии: "Нет, не под силу мне это, голубчик. Подаю в отставку".
Семинарист в деревне зубрит латынь. Каждые 1/2 часа [пробежит] побежит в девичью и, зажмурив глаза, щупает их, щиплет, они, визжат, хохочут — потом опять за книгу. Это он называет "освежиться".
Губернаторша пригласила чиновника, своего обожателя (портрет на груди), на чашку шоколада, и потом он неделю испытывал блаженство. Он копил деньги и ссужал их без процентов. — Я не могу дать вам, зять ваш проиграет. Нет-с, не могу. — Муж дочери, той самой, к"ото"рая когда-то сидела в ложе в боа, проигрался, растратил... Чиновнику, привыкшему к селедке и водке и никогда раньше не пившему шоколада, стало тошно от шоколада". У губернаторши выражение: Я миленькая. Массу денег тратила на туалеты и жаждала случая щегольнуть этими туалетами — устройство вечеров.
Ехать с женой в Париж все равно, что ехать в Тулу со своим самоваром.
Молодежь не идет в литературу, потому что лучшая ее часть теперь работает на паровозах, на фабриках, в промышленных учреждениях; вся она ушла в индустрию, которая делает теперь громадные успехи.
В семье, где женщина буржуазна, легко культивируются панамисты, пройдохи, безыдейные скоты.
Мнение профессора: не Шекспир главное, а примечания к нему.
Пусть грядущие поколения достигнут счастья; но ведь они должны же спросить себя, во имя чего жили их предки и во имя чего мучились.
Петруша: "Мама, приезжай, дома не все ладно. Приезжай, умоляю тебя".
Не так связывают любовь, дружба, уважение, как общая ненависть к чему-нибудь.
Видел владелицу фабрик, мать семейства, богатую русскую женщину, которая никогда не видела в России сирени.
В письме: "русский за границей если не шпион, то дурак". Сосед уезжает во Флоренцию, чтобы излечиться от любви, но на расстоянии влюбляется еще сильнее.
Ялта. Молодой человек, интересный, нравится 40-летней даме. Он равнодушен к ней, избегает ее. Она мучается и в конце концов с досады устраивает ему скандал.
Мать Петруши и теперь в старости подмазывала глаза.
Порочность — это мешок, с к"ото"рым человек родится.
Слепая нищая пела про любовь.
Боборыкин серьезно говорит, что он русский Мопассан.
Фамилия еврея: Чепчик.
Барышня, похожая на рыбу хвостом вверх; рот как дупло, хочется положить туда копейку.
Русские за границей: мужчины любят Россию страстно, женщины же скоро забывают о ней и не любят ее.
Провизор Проптер.
Розалия Осиповна Аромат.
У бедных просить легче, чем у богатых.
И она стала заниматься проституцией и уже спала на кровати, а обнищавшая тетя уже ложилась на коврике около ее постели и вскакивала, когда звонились гости; а когда они уходили, она говорила жеманно, с кокетливой гримасой: Оставьте что-нибудь горничной. — И ей оставляли иногда 15 к.
Кокотки в Монте-Карло, кокоточный тон; кажется, и пальма кокотка, и пулярка кокотка...
Верзила. Фельдшерица N. из Петербургских рождественских курсов, идейная, влюбилась в учителя X., думая, что он тоже идейный, труженик во вкусе повестей и романов, которые она так любила. Он мало-помалу оказался пьяницей, лентяем, добродушным и недалеким. Его уволили, он стал жить при жене, объедать ее. Это был нарост вроде саркомы, который истощал ее совершенно. Как-то она лечила интеллигентных помещиков, ездила к ним каждый день; было неловко платить ей — и они подарили ее мужу костюм, к ее великой досаде. Живя с мужем, она стала тощенькой, некрасивой, злой; топала ногами и кричала ему: "Оставь меня, низкий человек!" Ненавидела его. Она работала, а ему платили. Он подолгу пил чай, и это ее возмущало. И ей было досадно, что знакомые его не понимали и тоже считали идейным.
Молодой человек собрал миллион марок, лег на них и застрелился.
Лампадка, вспыхивают волосы.
"Эта женщина... Я женился 20 лет, не выпил во всю мою жизнь ни одной рюмки водки, не выкурил ни одной папиросы". После того, как он согрешил, его полюбили и стали ему больше верить, и, гуляя по улице, он стал замечать, что все стали ласковей и добрей — оттого, что он грешен.
Женятся, потому что обоим деваться некуда.
Сила и спасение народа в его интеллигенции, в той, к"ото"рая честно мыслит, чувствует и умеет работать.
Попадья берет выигрыш и не платит проигрыша.
Мужчина без усов все равно, что женщина с усами.
Кто не может взять лаской, тот не возьмет и строгостью.
На одного умного полагается тысяча глупых, и на одно умное слово приходится 1000 глупых, и эта тысяча заглушает, и потому так туго подвигаются города и деревни. Большинство, масса всегда останется глупой, всегда она будет заглушать; умный пусть бросит надежду воспитать и возвысить ее до себя; пусть лучше призовет на помощь материальную силу, пусть строит железные" дороги, телефоны, телеграфы — и с этим он победит и подвинет вперед жизнь.
Порядочных в настоящем смысле можно встретить только среди людей, имеющих определенные консервативные или либеральные убеждения; так же называемые умеренные весьма склонны к наградам, пособиям, крестикам, прибавкам...
— Отчего умер ваш дядя?
— Он вместо 15 капель Боткина, как прописал доктор, принял 16.
Молодой только что кончивший филолог приезжает домой в родной город. Его выбирают в церковные старосты. Он не верует, но исправно посещает службы, крестится около церквей и часовень, думая, что так нужно для народа, что в этом спасение России. Выбрали его в председатели земской управы, в почетные мировые судьи, пошли ордена, ряд медалей — и не заметно, как исполнилось ему 45 лет, и он спохватился, что все время ломался, //строил дурака, но переменять жизнь было уже поздно. Как-то во сне вдруг точно выстрел: "Что вы делаете?" — и он вскочил весь в поту.
Противиться злу нельзя, а противиться добру можно.
Он льстит властям, как поп.
Мертвые [сраму] срама не имут, но смердят страшно.
Вместо простынь грязные скатерти.
Еврей Перчик.
Обыватель в разговоре: и всякая штука.
Богач в большинстве нагл, самомнение у него громадное, но свое богатство он носит, как порок. Если бы дамы и генералы не благотворили на его счет, если бы не бедные студенты, не нищие, то он испытывал бы тоску и одиночество. Если бы бедные сделали стачку и согласились не просить у него, то он сам пришел бы к ним.
Вечный еврей.
Муж приглашает приятелей в Крым к себе на дачу, а жена потом, тайно от мужа, подает им счета и получает за квартиру и стол.
Потапов привязывается к брату, и это служит началом любви к сестре. Развод с женой. Сын потом присылает ему планы: помещение для кроликов.
— Я посеял у себя вику с овсом.
— Напрасно, лучше бы посеяли trifolium (клевер).
— Я завел свинью.
— Напрасно, невыгодно, лучше держать кобылок.
Девица, преданный друг, из самых добрых побуждений ходила с подписным листом для X., который не нуждался.
Почему так часто описывают константинопольских собак?
Болезнь: у него гидротерапия.
Приезжаю к знакомому, застаю ужин, много гостей. Очень весело. Мне весело болтать с соседками и пить вино. Настроение чудесное. Вдруг поднимается X. с важным лицом, точно прокурор, и произносит в честь мою тост. Чародей слова, идеалы, в наше время, когда идеалы потускнели... сейте разумное, вечное. У меня такое чувство, точно я был накрыт раньше колпачком, а теперь колпачок сняли, точно в меня прицелились. После тоста чокались, молчание. Пропало веселье. — Вы теперь должны сказать... говорит соседка. — Но что я скажу? Я охотно бы пустил в него бутылкой. И спать ложусь с осадком в душе. "Смотрите, смотрите, господа, какой дурак сидит среди вас!" В роде interview: "Я иначе не могу. Я сам мучаюсь". Со мной сестра или жена. Ночью она вдруг плачет. — Что с тобой? Отчего ты? — Молчание.
Горничная, убирая постель, всякий раз бросает туфли под кровать, к самой стенке. Хозяин толстяк наконец выходит из себя и хочет прогнать девочку горничную. Оказывается, что это доктор приказал ей забрасывать подальше туфли, чтобы вылечить толстяка.
В клубе забаллотировали порядочного человека, потому что были все не в духе; испортили, ему все будущее.
Большой завод. Молодой хозяин говорит всем ты и грубит своим подчиненным, имеющим университетский диплом. И один лишь садовник немец осмеливается обидеться: Как ты смеешь, золотой мешок?
Маленький крошечный школьник по фамилии Трахтенбауэр.
Узнает из газет о смерти великих людей и по каждом из них носит траур.
В театре. Господин просит даму снять шляпу, к"ото"рая мешает ему. Ропот, досада, просьбы. Наконец признание: "Сударыня, я автор! — Ответ: А мне все равно. (Автор в театре тайно от всех.)
Чтобы умно поступать, одного ума мало (Достоевский).
У А. и Б. пари. А. на пари съедает 12 котлет, Б. не платит пари, не платит даже за котлеты.
Ужасно обедать каждый день с человеком, который заикается и говорит глупости.
Взглянув на полную аппетитную женщину: это не женщина, а полнолуние!
Sarcasmus senilis.[3]
Хочется думать (судя по [корсажу] лицу), что под корсажем у нее жабры.
У стены стоял ряд новых, недавно купленных стульев, на к"ото"рые еще никто не садился.
Для водевиля: Капитон Иваныч Чирий.
Податной инспектор и акцизный, чтобы оправдать себя, что занимает такое место, говорит, хотя его и не спрашивают: дело интересное, масса работы, живое дело...
20 лет любила Z., 24 вышла за N. не по любви, а по расчету, что это добрый, умный, идейный человек. Супруги N. живут хорошо, все завидуют, и в самом деле жизнь проходит гладко, ровно, она довольна и, когда говорит о любви, высказывает то мнение, что для семейной жизни нужна не любовь, не страсть, а привязанность. Но как-то вдруг заиграла музыка, внутри в груди вдруг все тронулось, точно весенний лед, она вспомнила Z., свою любовь к нему и с отчаянием подумала, что вся жизнь сгублена, испорчена навеки, что она несчастна — потом прошло. Через год опять был такой же припадок при встрече Нового года, когда поздравляли с новым счастьем, и в самом деле захотелось нового счастья.
Z. идет к доктору, тот выслушивает, находит порок сердца. Z. резко меняет образ жизни, принимает строфант, говорит только о болезни — и весь город знает, что у него порок сердца. Он не женится, отказывается от любительских спектаклей, не пьет, ходит тихо, чуть дыша. Через 11 лет едет в Москву, отправляется к профессору. Этот находит совершенно здоровое сердце. Z. рад, но вернуться к нормальной жизни уже не может, ибо ложиться с курами и тихо ходить он привык и не говорить о болезни ему уже скучно. Только возненавидел врачей и больше ничего.
Женщина находится под обманом не искусства, а шума, производимого состоящими при искусстве.
Рецензент N. живет с актрисой X. Бенефис. Пьеса подлая; игра бездарная, но N. обязан хвалить. Он пишет кратко: "И пьеса и бенефициантка имели большой успех. Подробности завтра". Написал последние два слова и легко вздохнул. На другой день идет к X., та отворяет дверь, дает [об] поцеловать себя и обнять и с ядовитым лицом говорит: "Подробности завтра".
Z. в Кисловодске или в другом курорте сошелся с девочкой 22 лет; бедная, искренняя, он пожалел ее и сверх платы положил ей на комод еще 25 р. и вышел от [де] нее с чувством человека, сделавшего доброе дело. Придя к ней в другой раз, он увидел дорогую пепельницу и папаху, купленные на его 25 р., — и девочка опять голодна и щеки втянуты.
N. закладывает имение в Дворянском банке[4] по 4%, а сам отдает эти деньги под залог имения по 12%.
Аристократия? То же безобразие форм, физическая нечистота, мокрота, те же беззубая старость и отвратительная смерть, что и у мещанок.
N., когда снимаются, всегда становится впереди группы, первым подписывается на адресах, первый говорит на юбилеях. Всегда удивляется: а, суп! а, пирожки!
Z-y надоели визитеры; тогда он нанял француженку, к"ото"рая жила у него за жалованье под видом содержанки, это шокировало дам — и к нему перестали ходить.
Архимандрит Питирим отдает на комиссию 50 экз. книги своей "Плоть и дух". Жена книгопродавца Z. делает расчет, хотя не было продано ни одного экземпляра. Растеряла подписные квитанции, как Мих. С.
Z. служит факельщиком в погребальном бюро. Идеалист.
N. и Z. кроткие и нежные друзья, но как только вместе попадают в общество, то начинают острить друг над другом — из конфузливости.
Жалоба: сын мой Степан слаб здоровьем, его поэтому я отдал учиться в Крыму, а там его выдрали виноградной лозой, от этого у него ниже спины завелась филоксера[5], и теперь доктора ничего не могут поделать.
Митя и Катя слышали, как папа взрывает скалы на каменоломнях. И они тоже захотели взорвать сердитого дедушку, взяли в кабинете у папы фунт пороху, насыпали полную бутылку, провели фитиль и положили под кресло дедушки, когда он дремал после обеда; но прошли солдаты с музыкой — и только это помешало им привести в исполнение свою затею.
Сон есть дивное таинство природы, обновляющее все силы человека, телесные и духовные (Епископ Порфирий Успенский. Книга бытия моего).
Дама воображает, что у нее особенный, исключительный организм, который болеет по-особенному и не переносит обыкновенных" лекарств. Ей кажется, что у нее сын не такой, как у всех, что его нужно воспитывать по-особенному. Она верит в принципы, но думает, что они обязательные для всех, кроме нее, так как она живет при исключительных условиях. Вырастает сын, и она ищет для него какую-то особенную невесту. Окружающие страдают. Сын вышел негодяй.
Бедное, многострадальное искусство!
Барыня, иже херувиму несут![6]
Человек, помешанный на том, что он привидение; ходит по ночам.
Сантимент"альный" ч"елове"к вроде Лаврова[7], переживая сладкие минуты умиления, просит об одолжении: Напишите моей тетушке письмо в Брянск, она очень милая...
В сарае дурно пахнет: 10 лет назад в нем ночевали косари, и с тех пор этот запах.
Офицер у доктора. Деньги на блюде. Доктор видит в зеркало, как больной берет с блюдечка 25 р. и потом платит этими деньгами.
Россия страна казенная.
Z., говорящий только банальные вещи: с ловкостью молодого медведя, на любимую мозоль...
Сберегательная касса: чиновник, очень хороший человек, презирает кассу, считает ее ненужной — и тем не менее служит.
Радикалка, крестящаяся ночью, втайне набитая предрассудками, втайне суеверная, слышит, что для того, чтобы быть счастливой, надо ночью сварить черного кота. Крадет кота и ночью пытается сварить.
25-летний юбилей издателя. Слезы, речь: "жертвую 10 р. в пользу литературного фонда для выдачи процентов беднейшим и с тем, чтобы назначена особая комиссия для выработания правил выдачи.
Он ходил в рубахе и презирал тех, кто ходит в сюртуке. Сбитень[8] из штанов.
Мороженое из молока, в которой будто бы купали больных.
X. X. постоянно рассказывает свою жизнь.
Был прекрасный строевой лес; назначили лесничего, и через 2 года леса нет, шелкопряд.
X.: от квасу у меня начались в животе холерные беспорядки.
Есть писатели, у которых каждое произведение в отдельности блестяще, в общем же эти писатели неопределенны, у других же каждое произведение не представляет ничего особенного, но зато в общем они определенны и блестящи.
Действительный статский советник" пудрится.
N. звонится к артистке; он смущен, сердце бьется, в конце концов трусит и убегает; горничная отворяет и не видит никого. Он опять подходит, звонит — и опять не решается войти. Кончается тем, что выходит дворник и бьет его по шее.
Слов нет, он хороший человек.
Кроткая, тихая учительница втайне бьет учеников, потому что верит в пользу телесных наказаний.
Выли не только собаки, но даже лошади.
N. женится. Мать и сестра видят в его жене тьму недостатков, скорбят и лишь через 3-5 лет убеждаются, что она такая же, как они.
Жена рыдала. Муж взял ее за плечи, встряхнул, и она перестала плакать.
После того, как он женился, все — политика, литература, общество — не казались ему интересными, как раньше; зато всякий пустяк, касавшийся жены и ребенка, вырастал в очень важное дело.
— Почему твои, песни так кратки? — спросили раз птицу. — Или у тебя не хватает дыхания? — У меня очень много песен, и я хотела бы поведать их все.
Альф. Доде.
Собака ненавидит учителя, ей запрещают лаять на него, она глядит, не лает, но плачет от злобы.
Вера есть, способность духа. У животных ее нет, у дикарей и неразвитых людей — страх и сомнение. Она доступна только высоким организациям.
Смерть страшна, но еще страшнее было бы сознание, что будешь жить вечно и никогда не умрешь.
Публика в искусстве любит больше всего то, что банально и ей давно известно, к чему она привыкла.
Либеральный, образованный, молодой, но скупой попечитель училища каждый день ходит в школу, много говорит, не дает ни гроша, школа разрушается, но он искренно считает себя необходимым и полезным. Учитель ненавидит его, и он этого не замечает. Зло громадное. Учитель однажды не выдерживает и, глядя со злобою, с отвращением, разражается бранью.
Учитель: не следует праздновать столетие Пушкина, он ничего не сделал для церкви.
Гитарова (актриса).
Если хочешь стать оптимистом и понять жизнь, то перестань верить тому, что говорят и пишут, а наблюдай сам и вникай.
Муж и жена всю жизнь ревниво следовали идее Х (икс) и по ней, как по формуле, строили свою жизнь. И только перед смертью спросили себя: а может быть эта идея несправедлива? Может быть, неправду говорит пословица mens sana in corpore sano[9].
Мне противны: игривый еврей, радикальный хохол и пьяный немец.
Университет развивает все способности, в том числе глупость.
Принимая во внимание, млтисдарь, исходя из того положения, млтисдарь...
Самые несносные люди — это провинциальные знаменитости.
При нашей несерьезности, при неумении и непривычке большинства вглядываться и вдумываться в явления жизни, нигде, как у нас, так часто не говорят: "Какая пошлость!", нигде не относятся так слегка, часто насмешливо к чужим заслугам, к серьезным вопросам. И с другой стороны нигде так не давит авторитет, как у нас, русских, приниженных вековым рабством, боящихся свободы.
Доктор посоветовал купцу (из образованных) есть бульон и цыпленка. Купец отнесся иронически. Сначала съел обед с ботвиньей и с поросенком, потом, как бы вспомнив приказ доктора, велел ["1 нрзб."] подать бульон и цыпленка — и это тоже сожрал, думая, что это очень смешно.
Иеромонах о. Эпаминонд ловит рыбу и кладет в карман, потом дома, когда нужно, вынимает из кармана по рыбке и жарит.
Дворянин X. продал свое имение N-y с обстановкой и с инвентарем и унес все, даже печные отдушники, и после этого N. возненавидел всех дворян.
Богатый, интеллигентный X., по происхождению крестьянин, умоляет своего сына: "Миша, не меняй своего звания! Будь до самой смерти крестьянином, не уходи в дворяне, ни в купцы, ни в мещане. Если, говорят, земские начальники имеют теперь право наказывать крестьян[10], то пусть будет так, чтобы он имел право и тебя наказывать". Он гордился крестьянским званием и был даже надменен.
Праздновали юбилей скромного человека. Придрались к случаю, чтобы себя показать, похвалить друг друга. И только к концу обеда хватились: юбиляр не был приглашен, забыли...
Милая, тихая дама, выйдя из себя, говорит:
— Если бы я была мужчиной, то так бы и дала ему в морду!
Мусульманин для спасения души копает колодезь. Хорошо, если бы каждый из нас оставлял после себя школу, колодезь или что-нибудь вроде, чтобы жизнь не проходила и не уходила в вечность бесследно.
Мы переутомились от раболепства и лицемерия.
N. когда-то порвали собаки, и теперь он, когда входит куда-нибудь, то спрашивает:
— А здесь собак нет?
Петр Демьяныч Источников.
Гг. Груш и Полкатыцкий.
Альфонсиругощий молодой ч"елове"к поддерживает свои силы тем, что постоянно ест кабуль.
Попечитель школы. Вдовый священник играет на фисгармонии и поет "со святыми упокой!".
Я тебе зададу!
В июне иволга поет целое утро.
Механическое пианино.
"Большой выбор сигов" — так читал X., проходя каждый день по улице, и все удивлялся, как это можно торговать одними сигами и кому нужны сиги. И только через 30 лет прочел, как следует, внимательно: "Большой выбор сигар".
Взятка инженеру: динамитный патрон, набитый сторублевками.
— Я не читала Спенсера[11], расскажите мне его содержание. О чем он пишет?
— Я хочу написать для парижской выставки панно, дайте мне сюжет! (надоедливая дама).
Нерабочие, так называемые правящие классы не могут оставаться долго без войны. Без войны они скучают, праздность утомляет, раздражает их, они не знают, для чего живут, едят друг друга, стараются наговорить друг другу побольше неприятностей, по возможности безнаказанно, а лучшие из них [из] изо всех сил стараются, чтобы не надоесть друг другу и себе самим. Но приходит война, овладевает всеми, захватывает, и общее несчастье связывает всех.
Рыцеборский.
Изменившая жена — это большая холодная котлета, которой не хочется трогать, потому что ее уже держал в руках кто-то другой.
Старая дева пишет трактат: "Трамвай благочестия".
Товбич. Гремухин. Коптин.
16 верст пешком. Станция. До поезда остался еще час. Пошел в трактир пить чай. Пил жадно, чашку за чашкой, и чем больше пил, тем крепче становился чай. Потом спросил у полового: сколько тебе за чай? — 6 коп.
На лице у нее не хватало кожи: чтобы открыть глаза, надо было открыть рот — и наоборот.
Пензенские мореходные классы.
Когда она приподнимает платье и показывает свою нарядную юбку, то видно, что она одевается, как женщина, которая привыкла к тому, что ее часто видят мужчины.
X. философствует: "Вот взять бы хоть слово нос; у нас это черт знает что, можно сказать, неприличная часть тела, а у французов — свадьба". И в самом деле у X. нос был неприличною частью тела.
Барышня, кокетничая, болтает: "Меня все боятся... и мужчины и ветер. Ах оставьте! Я никогда не выйду замуж!" А дома бедность, отец пьет запоем. И если бы увидели, как она работает с матерью, как прячет отца, то прониклись бы к ней глубоким уважением и удивились бы, почему она так стыдится бедности, труда и не стыдится болтовни.
Ресторан. Ведут либеральный разговор. Андрей Андреевич, благодушный буржуа, вдруг заявляет: "А знаете, ведь и я когда-то был анархистом!" Все изумлены. А.А. рассказывает: суровый отец, ремесленное училище, к"ото"рое открыли в уездном городе, увлекшись разговорами о профессиональном образовании, ничему там не учили и не знали чему учить (ибо если всех жителей сделать сапожниками, то кто же будет сапоги заказывать?), его выгнали, отец тоже выгнал; пришлось поступить к помещику в младшие приказчики; стало досадно на богатых и сытых и толстых; помещик сажал вишни, А.А. помогал ему, и вдруг пришло сильное желание отрубить лопатой белые полные пальцы, как бы нечаянно; и, закрыв глаза, изо всей силы хватил лопатой, но попал мимо. Потом ушел, лес, тишина в поле, дождь, захотелось тепла, пошел к тетке, та напоила чаем с бубликами — и анархизм прошел. После рассказа проходит мимо стола действительный статский советник. Тотчас же А.А. встает и поясняет, как Л.: действительный статский советник, имеет дом и т.д. Отдали меня по портняжному. Скроили брюки я стал шить, а лампас-то очутился вона где, через колено пошел. Тогда отдали меня по столярному. Как-то стругаю рубанком, а он вырвался у меня из рук да в окно, стекло разбил. Помещика из латышей звали Штопор; и у него выражение было такое, точно он собирался подмигнуть и сказать: "А хорошо бы теперь выпить". По вечерам пил, пил один — и мне обидно стало.
У купца, торгующего квасом, ярлыки с короной. Иксу досадно, обидно, он мучается от мысли, что купчина узурпирует корону; Икс жалуется, ко всем пристает, ищет возмездия — и т.д., умирает от огорчения и хлопот.
Гувернантку дразнят так: жестикуляция.
Шапчерыгин, Цамбизебульский, Свинчутка, Чембураклия.
Старческая важность, старческое ненавистничество; и сколько я знал презренных стариков!
Как приятно, когда в ясный морозный день провозят новые сани с ковриком.
Слезы капали на твои руки, которые я целовал. X., приехав в N. на службу, являет себя деспотом; не любит, когда кто-нибудь кроме него имеет успех, меняется в присутствии третьего лица; увидев женщину, меняет тон; наливая вина, сначала сливает с горлышка немного себе в стакан, потом наливает собеседникам, гуляя с дамой, берет ее под руку, вообще старается выказать культурность. Не смеется чужим остротам. "Вы повторяетесь", "Это не ново". Надоел всем, пристает с нотациями. Старуха прозвала его "Зыга".
Человек, который ничего не умеет, как сделать, как войти, как спросить.
Красивая, но с неприятным голосом.
Утюжный.
Человек, который всегда предупреждает: "У меня нет сифилиса. Я честный человек. Жена моя честная женщина".
X. всю жизнь говорил и писал об испорченности прислуги и о способах, как исправить и обуздать ее, и умер покинутый всеми, кроме своего лакея и кухарки.
Девочка с восхищением про свою тетю: она очень красива, красива, как наша собака!
Барин заругает!
Марья Ив. Колотовкина.
В любовном письме: "прилагаю на ответ марку".
Из деревни лучшие люди уходят в город, и потому она падает и будет падать.
Все действующие лица спрашивают про N.: что это от него псиной пахнет?
— Вытри, Ваня, ножичек.
— Вы человек самонадеянный и неприятный.
Павел 40 лет готовил и сам брезговал тем, что готовил, никогда не ел.
Консервативные люди оттого делают так [мало зла] мало зла, что робки и не уверены в себе; делают же зло не консервативные, а злые.
Разлюбил женщину, чувство нелюбви, спокойное состояние, длинные, спокойные мысли.
Что-нибудь одно: сиди в кузове или вылезай из кузова.
Для пьесы: либеральная старуха одевается, как молодая, курит, не может без общества, симпатична.
В поезде luxe — это отбросы общества.
Эти там Черноземцы или Запорожцы Репина.
На груди у барыни портрет толстого немца.
Человек, который на всех выборах, всю свою жизнь всегда клал налево.
Раздели труп, но не успели снять перчаток; труп в перчатках.
О, пошлые женщины, как я вас ненавижу!
Таможенный чиновник из любви к делу обыскивает пассажиров, ища у них политически неблагонадежных документов, и приводит в негодование даже жандармов.
Барин в I классе, лакей со мной во II, беседуем.
Настоящий мужчина состоит из мужа и чина.
Воспитание. "Жуйте, как следует", — говорит отец. И жевали хорошо, и гуляли по два часа в сутки, и умывались холодной водой, все же вышли несчастные, бездарные люди.
Торгово-промышленная медицина.
N. 40 лет женился на 17-летней! Первая ночь, он привез ее к себе на шахты, она легла спать и вдруг зарыдала оттого, что не любит его. Он, добряк, смущен, убит горем и идет спать к себе в кабинет.
На месте когда-то бывшей усадьбы и следа нет, уцелел один только куст сирени, который не цветет почему-то.
Сын. Сегодня, кажется, четверг.
Мать (не расслышав). Что?
Сын (сердится). Четверг! (Покойно.) Надо бы в баню!
Мать. Что?
Сын (сердито, обиженным голосом). В баню!
N. ходит к X. каждый день, беседует, сочувствует ему искренно; вдруг X. уезжает из дому, где ему было так хорошо. N. спрашивает его мать, отчего уехал. Та отвечает: оттого, что вы ходили к нему каждый день.
Было такое поэтическое венчание, а потом — Какие дураки! Какие дети!
Любовь. Или это остаток чего-то вырождающегося, бывшего когда-то громадным, или же это часть того, что в будущем разовьется в нечто громадное, в настоящем же оно не удовлетворяет, дает гораздо меньше, чем ждешь.
Человек, очень интеллигентный, всю свою жизнь лжет про гипнотизм, спиритизм — ему верят; а человек хороший.
В первом акте X., порядочный человек, берет у N. сто рублей взаймы и не отдает в Течение всех четырех актов.
У бабушки 6 сыновей и 3 дочери, и она больше всех любит неудачника, который пьет и сидел в остроге.
Отец Иерохиромандрит.
N., директор завода, молодой, со средствами, семейный, счастливый, написал "Исследование Х-го водяного источника", был расхвален, был приглашен в сотрудники, бросил службу, поехал в Петербург, разошелся с женой, разорился — и погиб.
Ночевка у Старова и разговор с ним.
(Глядя в альбом) — Это что за рожа?
— Это мой дядя...
Увы, ужасны не скелеты, а то, что я уже не боюсь этих скелетов.
Мальчик из хорошей семьи, каприза, шалун, упрямый, измучил всю семью, отец, чиновник, играющий на рояли, возненавидел его, завел в глубину сада и с удовольствием высек, а потом стало противно; сын вышел в офицеры, а ему все было противно.
N. долго ухаживал за Z. Она была очень религиозна и, когда он сделал ей предложение, положила сухой, когда-то им подаренный цветок в молитвенник.
Z.: Ты идешь в город, опусти там письмо в почтовый ящик. N. (встревоженно): Где? Я не знаю, где ящик. Z.: И зайдешь в аптеку, возьмешь нафталину... N. (встревоженно): Я забуду. Нафталин я забуду.
Дорогая кузина!
Морская буря. Юристы должны [до] смотреть на нее, как на преступление.
X. поехал к приятелю в имение погостить. Имение роскошное, лакеи третировали X., жилось ему неудобно, хотя приятель считал его большим человеком. Постель была жесткая, ночной сорочки не было, а спросить посовестился.
Моя фамилия не Ку'рицын, а Кури'цын.
Репетиция. Жена:
— Как это в "Паяцах"? Посвисти, Миша.
— На сцене свистать нельзя. Сцена это храм.
Подвыпила, одна щека горит.
Умер оттого, что боялся холеры.
Похож как гвоздь на панихиду.
Разговор на другой планете о земле через 1000 лет: помнишь ли ты то белое дерево... (березу).
Анахтема!
Зигзаковский, Ослицын, Свинчутка.
Женщина с деньгами, всюду запрятаны деньги: и на шее, и между ногами.
Ку-ку-ку-ха-ха-ха!
Вся эта председура.
Отнеситесь ко всему этому (к прогону со службы), как к атмосферическому явлению.
Разговор во время съезда врачей. 1-й доктор: все излечивается солью; 2-й доктор, военный: все излечивается воздержанием от соли. И первый указывает на свою жену, другой — на дочь.
Мать идейная, отец — тоже; читают лекции; школы, музей и проч. Наживают деньги. А дети их обыкновеннейшие люди: проживают, играют на бирже.
Солдат: "на театре военных действий".
N. вышла за немца, когда ей было 17 лет. Он увез ее в Берлин. Она овдовела 40 лет, и уже плохо говорила по-русски и плохо по-немецки.
Муж и жена любили гостей, потому что без гостей ссорились.
Это абсурд! Это анахронизм!
— Закройте окно! У вас пот. Наденьте пальто! Наденьте калоши.
Если хочешь, чтобы у тебя было мало времени, то ничего не делай.
Голова ты моя удалая, долго ль буду тебя я носить.
Немец обезьяну выдумал — выдумать это гораздо интереснее, чем самое обезьяну.
Ей первый раз в жизни поцеловали руку, и она не выдержала, разлюбила мужа, закружила... Глухой господин из Уфы: там дамы не бывают... там были дамы... в это время дамы носили шубки.
Вокзал. Почтовый ящик висит высоко, не достанешь, скамей нет, вонь...
От действующего лица пахнет рыбой, все говорят ему об этом.
Какие чудесные названия: богородицыны слезки, малиновка, вороньи глазки...
Лесничий с погонами, который никогда не видел леса.
Летним утром в воскресенье слышен стук экипажей: это поехали к обедне.
Господин владеет виллой близ Ментоны, которую он купил на деньги, вырученные от продажи имения в Тульской гyбepнии. Я видел, как он, в Харькове, куда приехал по делу, проиграл в карты эту виллу, потом служил на железной дороге, потом умер.
Увидел за ужином хорошенькую и — поперхнулся; потом увидел другую хорошенькую — и опять поперхнулся. Так и не ужинал, много было хорошеньких.
Разговор на кумысе со здоровым, пьющим кумыс.
Сидит человек а lа донской Троилин в каком-нибудь Пьяном Бору. И река Хопр, и гора Лютая, и Пятигорькая редька. Изучает и изредка печатает в губернских ведомостях с опечатками. Но вот построили в Пьяном Бору завод — и все пошло к черту, вся поэзия.
Доктор, только что кончивший, в ресторане наблюдает. Кушанья под наблюдением врача. Он списывает состав воды "Нарзан", студенты верят, и все хорошо.
Он не ел, а вкушал.
Женатый на актрисе во время бенефиса жены сидел в ложе сияющий, вставал и кланялся.
Обед у гр. Орлова-Давыдова". Толстые, ленивые лакеи, невкусные котлеты, чувствуется масса денег, невылазное положение, невозможность изменить порядок.
Уездный врач: "Кого же другого понесет в такую непогоду кроме доктора!" гордится этим, всюду ропщет и свою должность с гордостью считает самой беспокойной; не пьет и часто потихоньку пишет в медицинские" журналы, где его не печатают.
N., жена товарища" прокурора, потом члена суда, потом члена судебной палаты, человека среднего, неинтересного, очень любит мужа, любит до гробовой доски, пишет ему трогательные, кроткие письма, когда узнает об его ошибках, и умирает с трогательным выражением любви. Она любила, очевидно, не мужа, а кого-то другого, высшего, прекрасного, несуществующего, а на муже изливала эту любовь. Потом после ее смерти слышались в доме ее шаги.
В обществе трезвости состоят и выпивают иногда по рюмочке.
Говорят: в конце концов правда восторжествует; но это неправда.
Умный говорит: "Это ложь, но так как народ жить без этой лжи не может, так как она исторически освящена, то искоренять сразу ее опасно; пусть она существует, пока лишь с некоторыми поправками". А гений: "Это ложь, стало быть, ее не должно существовать".
Не было еще случая, чтобы с меня не взяли лишнего по накладной — и на железной дороге, и на пароходе.
Он подписывался так: Гаврыленко
М.И. Кладовая.
Гимназист с усами из кокетства прихрамывает на одну ногу.
Бездарный, долго пишущий писатель важностью своею напоминает первосвященника.
N. и госпожа Z. в городе X., оба умны, образованны, либеральны, и оба работают на пользу ближнего, но оба едва знакомы друг с другом и в разговоре всегда посмеиваются друг над другом в угоду глупой и грубой толпы.
Он сделал рукою так, как будто взял кого за волосы, и сказал: "Ты у меня из-под энтакой штуки не выйдешь".
N. никогда не был в деревне и думал, что зимою там ездят только на лыжах. "Теперь бы я с наслаждением покатался на лыжах!"
Г-жа N., торгующая собой, каждому говорит: я люблю тебя за то, что ты не такой, как все.
N. всю жизнь боролся с невежеством, изучал болезнь, изучал ее бацилл; он посвятил жизнь этой борьбе, отдал все силы и вдруг незадолго до смерти оказалось, что эта болезнь нисколько не заразительна и совсем не опасна.
Антрепренер-режиссер читает новую пьесу, лежа в постели. Прочитал 3-4 страницы и с досады хлопнул о пол, потушил свечу, укрылся; немного погодя, подумав, опять взял пьесу, стал читать, потом, рассердившись на бездарное, длинное произведение, опять хлопнул о пол, опять потушил свечу. Немного погодя взялся опять за пьесу и т.д. Потом поставил, она провалилась.
N., угрюмый, мрачный, тяжелый, говорит: Я люблю пошутить, всегда шучу.
Жена пишет, мужу не нравится, но он от деликатности молчит и страдает всю жизнь.
Судьба актрисы; начало — богатая, хорошая семья в Керчи, скука жизни, бедность впечатлений; сцена, добродетель, пламенная любовь, потом любовники; конец — отравилась неудачно, потом Керчь, жизнь у глухого дяди, наслаждение от одиночества. Опыт показал, что артисту надо обходиться без вина, без брака, без большого живота. Сцена станет искусством лишь в будущем, теперь же она лишь борьба за будущее.
(сердито и наставительно) — отчего ты не даешь мне читать писем твоей жены? ведь мы родственники.
Боже, не позволяй мне осуждать или говорить о том, чего я не знаю и не понимаю.
Зачем изображают одних слабых, кислых и грешных, и каждый, советуя брать только сильных, здоровых, интересных, разумеет самого себя.
Тетка из Новозыбкова.
Дьякон Катакомбов.
NN., литератор-критик, обстоятельный, уверенный, очень либеральный, говорит о стихах; он признает, он снисходит — и я вижу, что это бездарнейший человек (я не читал его). Предлагает ехать на Ай-Петри. Я говорю: будет дождь. Но все-таки едем. Дорогою грязь, идет дождь, рядом сидит критик, я чувствую его бездарность. За ним ухаживают, его носят, как архиерея. И назад, когда прояснилось, я ушел пешком. Как люди охотно обманываются, как они любят пророков, вещателей, какое это стадо! Едет с нами еще другой: действительный статский советник, не старый, все молчит, потому что считает себя правым, презирает критика и потому что тоже бездарен. Барышня, которая боится улыбнуться, потому что находится среди умных.
Алексей Ив. Прохладительный. Барышня:
— Я бы пошла за него, да боюсь фамилии — Прохладительная.
Сон. Смотрителю Зоологического сада снится, что жертвуют в сад сначала байбака, потом имуранга, потом ястреба, потом козу, потом опять имуранга; жертвуют без конца, сад переполняется — и смотритель в ужасе.
Медленно запрягать, но быстро ездить — в характере этого народа, сказал Бисмарк.
Когда у актера есть деньги, то он шлет не письма, а телеграммы.
Из Записных книжек. В этот раздел вошла только одна из четырех Записных книжек Чехова (четвертая), куда писатель заносил еще не использованные в своих произведениях записи из Первой, основной, Записной книжки.
А.П. Чехов, по воспоминаниям Н.Г. Гарина-Михайловского, так описывал свою работу над Записными книжками: "Вы знаете что я делаю? — весело встретил он меня. — В эту записную книжку я больше 10 лет заношу все свои заметки, впечатления. Карандаш стал стираться, и вот я решил навести чернилом: как видите, уже кончаю". Он добродушно похлопал по книжке и сказал: "Листов на пятьсот еще не исследованного материала. Лет на пять работы. Если напишу, семья останется обеспеченной". (Н. Гарин. Памяти Чехова — "Вестник маньчжурской армии", 1904, № 22).
Четвертая Записная книжка позволяет понять процесс образного мышления писателя. Значение Записных книжек особенно велико потому, что писатель, как правило, уничтожал черновики своих произведений после создания окончательного варианта; об этом свидетельствует, в частности, письмо к О.Л. Книппер-Чеховой от 3 ноября 1903 г., в котором говорится: "...Пьеса (речь идет о "Вишневом саде" — П.Е.) у тебя; ведь это единственный экземпляр, смотри не потеряй, а то выйдет очень смешно. Черновые листы я уже сжег".
Четвертая Записная книжка Чехова впервые опубликована в издании: А.П. Чехов, Полное собрание сочинений в 30-ти тт., М., "Наука", 1980, т. 17. Отдельные записи, вошедшие в данную Записную книжку, были напечатаны в юбилейном сборнике 1914 г., вышедшем под ред. М. П. Чеховой.