25 января 1883 г. Москва.
3 25/I
Добрейший столоначальник
Александр Павлович!
Живы и здоровы. Все сетуют на тебя за молчание. Получаешь ли "Осколки"?
Уведомь дядю М<итрофана> Е<горовича>, что распоряжение о высылке ему недостающих номеров "Москвы", премии и портретов мною сегодня сделано. Если их не получит, то уведомь. Благодарю его за письма тысячу раз. Отвечу ему большим письмом, но не особенно скоро. Занят по горло писаньем и медициной. Объясни ему, что значат мои "дерганья", ради которых я не пишу даже заказы. Пусть извинит.
Живется сносно. Получаю 8 коп. со строки. Недавно в "Московском листке" описан бал у Пушкарева. Под литерами Ч--ва надо подразумевать Марью Павловну. Она уже возросла и играет роль. Ей целуют руку Пальмины, Кругловы, Немировичи-Данченко, все те, коим молятся в Таганроге. Она умнеет с каждым днем.
К нам ходит надувший дядю редактор "Церковь и ее служители".
Дяде пришлю словарь иностранных слов. Пусть потерпит.
Кланяюсь твоей и Шурке. Шурке советую щеглов половить. Милое занятие!
Блаженны есте! Вы скоро начнете улавливать начало весны!
"Зритель" платит хорошо. А все-таки в нем скучно: секретарша, где ты?! Стружкину не на кого кричать.
Прощайте! Анне Ивановне привезу летом сюрприз.
А. Чехов.
Газету получать будешь с февраля.