В 1666 году, т. е. 24 лет от роду, Ньютон был назначен профессором при Кембриджском университете.
Теперь уже ничто не отрывало его от любимых занятий. Единственное, что еще стесняло его в работах и опытах, — это скудное жалованье. Тем более, что он никогда не отказывал в денежной помощи всем, кто к нему обращался, хотя и сам терпел нужду.
Слава его как великого ученого непрерывно росла. В 1671 году высшее научное учреждение Англии «Лондонское королевское общество» избрало его своим членом. Но Ньютон вскоре принужден был отказаться от этого почетного звания, не имея средств для уплаты довольно крупных членских взносов. Отказ не был принят, и общество освободило его от платы.
В этом же году Ньютон построил свой замечательный зеркальный телескоп[1].
В своей работе Ньютон совершенно не жалел себя, отдаваясь ей весь без остатка.
В течение двадцати шести лет после занятия профессорской должности он всего один раз уехал из Кембриджа на летний отдых.
С огромными способностями он соединял удивительное трудолюбие и необычайное терпение. По пятнадцати раз он переделывал, свои научные труды. Сложнейшие математические вычисления он проверял многочисленными способами, проверяя каждый раз свою работу с начала до конца. Когда его занимал какой-нибудь научный вопрос, он все свои мысли сосредоточивал на нем, забывая об окружающем и не замечая его. Когда кто-то спросил Ньютона, каким образом он дошел до закона всемирного тяготения, ученый, ответил:
— Непрестанно о нем думая.
Часто, когда он бывал сильно занят, домашняя работница уносила еду нетронутой. Бывало, что, направляясь в столовую, он по рассеянности попадал на улицу и с недоумением оглядывался.
— Зачем это я здесь? — говорил он себе.
Потом поворачивался, быстрыми шагами входил снова в кабинет и садился за работу, забыв даже, что его звали обедать.
Один раз за обедом он вздумал угостить своих друзей вином и вышел за ним в рабочую комнату. Прошло пять минут, десять, пятнадцать. Хозяин не возвращался. Гости стали переглядываться. Близкий приятель Ньютона пошел узнать, в чем дело. Он скоро возвратился в столовою.
— Сидит за рабочим столом и пишет, — улыбаясь и разводя руками объявил он.
Работая положительно сверх человеческих сил, Ньютон сделал так поразительно много, что приходится удивляться, как это все уместилось даже в шестьдесят лет его почти непрерывного труда.
Как-то Ньютон, выйдя из дому, забыл потушить свечу на письменном столе, и ее опрокинула комнатная собачка. Все, что было на столе, плоды многолетних трудов, записи тысячи опытов — сгорело. Когда Ньютон вернулся, в первую минуту отчаянья и ужаса он не мог произнести ни слова. Страшно было смотреть на его лицо. Потом он опустился на стул, закрыл лицо руками и сказал глухим голосом, обращаясь к собачке:
— Ах, Алмаз, Алмаз! Если б ты только мог понять, какую величайшую беду совершил!
Силы изменили Ньютону. Он тяжко заболел после этого и даже лишился рассудка. Опасаясь за жизнь великого ученого, друзья насильно стали его лечить и добились полного выздоровления.