В какой-то город был отправлен воевода...

В какой-то город был отправлен воевода

Для управительства различного народа.

Жена его была вельми честолюбива,

Боярыня горда и барыня спесива.

Названием таким гораздо веселясь,

Поехала она к обедне в первый раз.

В то время о дожде молиться в церкви стали,

И все стоящие колено преклоняли;

Она ж, задумавшись, того не примечала

И воеводством всё понятие питала.

Увидев, что народ пригнул колено вдруг,

Сказала в церкви вслух:

"Восстаньте, бедняки, я милость обещаю

И просьбы таковой нимало не желаю".

Мужик вопил...

Мужик вопил

И выл,

По всякой час рыдал,

Жену он потерял

Жена его во ад отселе преселилась;

Хотя и не по моде,

В своем же огороде

На груше удавилась

Сосед его журил

И тако говорил:

"Простак,

Дурак!

О чем ты воешь

И всякий час как нытик ноешь?

Ты б лучше хохотал, а нежели жалел,

Ведь ты остался цел;

Пойдем-ко в огород,

Скажи-тко мне, урод,

Где груша та, дурак и скот,

Которая такой родит хороший плод?

Дай ветку мне одну, ее я посажу

Тотчас в моем саду;

Немного подожду,

Авось такие же родятся мне плоды;

Жене я услужу,

Авось удавится и кончит мне беды".

Шишимора иль вор...

Шишимора иль вор

Пришел ночной порой во двор

К бедняжке мужику,

Однак к весельчаку.

Порыл он у него в избе и на сушиле,

В овчарне и в хлеву, на погребе в твориле,

И словом, не забыл ошарити всего;

Однако не нашел разбойник ничего.

Мужик захохотал

И так ему сказал:

"Мудрен, брат, ты, мой гость,

И всех-то у меня пожитков нету с горсть;

Я днем не нахожу в дому моем ни пула,

Тебя ж нелегкая в потемках принесла;

Ты, видно, зорок без числа.

Однак прости, приятель мой,

Ступай с пустым домой;

А милость-ста моя опять уже уснула".

Подьячий неделец...

Подьячий неделец,

Хотя и был писец,

Но страшный был глупец,

И сверх того еще церковный он певец.

Хоть пения его попы и не желали,

Однак по должности из церкви не гоняли,

Вопил подьячий там,

Хоть много и мешал другим он голосам;

Но думал так, что он их украшает

И сладостно поет, коль оных заглушает.

И так обедню всю подьячий тот гагакал,

Пастух за клиросом обедню всю проплакал;

Подьячий, думая, что голосом его

Тронулся сей простак,

Того для у него

Спросил он так:

"О чем, бедняжка, ты так много горевал?"

А тот ему сказал:

"Тому уж две недели,

Как волки у меня козленка съели.

Как вспомню я о нем, родимый мой, когда,

То плачу завсегда.

А ты, кормилец мой, так тонко воспевал,

Точнехонько как мой козленочек блеял".

Сказка.

В каком-то огороде,

Угодно было то природе,

Земля родила сына;

Естественна причина,

И должно было так --

Родился мак.

Земля его лелеет,

А мак растет и зреет.

Явилися пруточки,

Потом раскинулись цветочки.

Хозяин рад, что видит плод,

И часто ходит он гуляти в огород;

А дочь родителю в весельи подражает

И также там гуляет,

Как водится в миру.

Гуляет ввечеру;

Домашним говорит, хорош-де мак во дни,

Но он милее мне в ночной еще тени.

Никто не предвещал, чтоб вылилося худо,

А мак явил им чудо.

Как только лишь созрел

И для еды поспел,

Красавица его с охотою поела

И тотчас животом гораздо заболела.

Причиною тому был мак и огород,

Что дочка принесла изрядный дому плод.

1769 г.