(Предисловие)
Здесь собраны работы лефов, т. е. работников левого фронта искусств, за два последних года -- по вопросу специально о литературе документа-факта. Только вводные статьи во всех разделах написаны заново. Для нас самих -- это итог, это лицо нашей литературной группы на последнем производственном этапе.
Но не в этом главная задача книги.
Главное -- мы хотим быть полезны нашему советскому писательскому молодняку, искренно считающему себя литературным винтиком социалистического строительства, но попадающему по неопытности в плен негодных и чужих литературных приемов. Мы хотим предостеречь его от бессмысленного подражания отжившим формам литературного мастерства, направив его мысль на поиски своих особенных писательских путей, органически вытекающих из потребностей революционной эпохи. Мы вскрываем классовый характер практикуемых литературных жанров.
Отвращая от литературы праздной выдумки, преподносимой под флагом заповедного и раз навсегда мистически предначертанного "художества", мы всячески обращаем внимание наших товарищей на новую, пробивающую уже себе дорогу литературу -- литературу не наивного и лживого правдоподобия, а самой всамделишной и максимально точно высказанной правды.
К сожалению, мы не можем еще дать сейчас прямого руководства к этой литературе, так как главные наши усилия за эти годы были направлены в сторону разоблачения "художественных" мертвецов, но новая документальная литература уже дает возможность сделать основные методические выводы -- к характеру фиксации и освещения факта. Выводы эти и намечаются в статьях "Писательская памятка" и "Биография вещи".
В статье "Литература жизнестроения" делается необходимый исторический пробег по русской литературе -- под знаком функционального, т. е. условно-утилитарного, изображения выдвигаемых приемов, соотносительно месту и времени.
Статья "Новый Лев Толстой" ставит вопрос о коллективном "осознавателе" строительства наших дней -- газете.
6 В рубрике "Эпигоны художества" вскрывается несоответствие беллетристического жанра задачам новой действительности.
В рубрике "Живое и мертвое" мы пробуем поставить на ноги запутанный отдельными литературными группами вопрос -- о подлинном, т. е. всегда документальном, а не вольно-измышленном, "живом человеке".
Рубрика "Как и на чем учиться" -- это о пресловутой учебе у классиков.
Рубрика "Лицом к газете" -- для рабкора, совращаемого на избитую дорожку обманно-художественного "творчества".
В последней рубрике -- "К новому" -- представлена только часть тех элементов нового изобразительства, которые мы считаем нужным культивировать в наше время и которые мы сами же успели зафиксировать в литературной суматохе наших дней. Здесь отмечаются работы лефов и не лефов в области фактической литературы; здесь же прощупываются вопросы новых технических средств и новых, целесообразных подходов.
Мы не скрываем сравнительной недостаточности этой последней нашей рубрики, и мы считаем, что задача мыслимого заполнения ее -- задача следующей нашей книги.
В заключительной статье "Продолжение следует" делается первая наметка будущей работы фактовика-писателя.
На очереди перед нами -- вопросы: вопрос об уточнении методики и техники литературы факта; вопрос о синтетическом, но и условном в пределах времени литературном жанре; а главное, может быть -- вопрос о переорганизации самой работы по литературе документа на началах разделения труда тт. специалистов, производственно заинтересованных в запечатлении вечно изменчивой биографии вещи.
Эта работа, думается, и создаст наше лицо на следующем рабочем этапе.
Леф
Источник текста: Литература факта: Первый сборник материалов работников ЛЕФа / Под ред. Н. Ф. Чужака [Переиздание 1929 года]. М.: Захаров, 2000. 285 с.