Перевод с французского Владимира Кормана

Чёрная Буколика

Посвящено Эжену Виолля *

Пока лихой Прогресс блажит в Костюмах Чёрных**,

верша в Париже свой торжественный разгул,

счастливчик тот турист, что пищей для акул,

почив, уйдёт на дно - от здешних дел позорных.

Ему не размышлять: "To be or not to be ?"

Не лгать, не выступать, не наниматься в судьи.

Блаженствуй, как дитя, накормленное грудью.

Полёживай в воде на губках, не скорби !

Вот мнение моё ! Притом добавлю сразу,

что, вместо пустяков и всякой чепухи,

я написал вчера удачные стихи,

при этом от себя, отнюдь не по заказу.

История нова, хотя грустна. Мальт-Брён***

отметил здравый смысл моей чудной вещички.

Она - не водевиль, не "Маленькие птички"**,

не сценка, где брюнет в блондиночку влюблён.

С детьми, под сенью пальм, под африканским солнцем,

в краю, где климат жгуч и где не знают Муз,

где только лишь в еде понятен людям вкус,

сошлись пять чёрных дам, и каждая - с питомцем.

Не ведом никому, не названный никак,

Оазис не увлёк творцов стихов и прозы,

о нём ни слова нет в издании Бюлоза****,

цветущем меж газет, как самый яркий мак.

Сандалии там шьют из кожи антилопы,

но всем милей ходить, не отягчая ног.

Ни разу не ступал на местный грунт сапог,

пошитый где-нибудь на фабриках Европы.

Из живших в том Раю любой цветной Адам,

с Понсаром*****заодно, не посчитал бы бредом,

что вовсе ни к чему перчатки за обедом.

Так думаю и я, и честь им всем воздам.

Помимо островов в пучинах океана,

лишь тут бы мог спросить печальный Робинзон,

будь с Пятницею он навеки разлучён:

"Где может слаще быть, чем в брюхе у каймана ?******".

Куда как не сюда придёт цветной мудрец******,

который выдвинул безумно мудрый довод,

что струны арф и лир - как телеграфный провод -

транслируют нам то, что выдохнул Творец ?

Итак, под купой пальм невежество царило.

А пятеро мамаш сплотились в круг попеть,

кормя своих ребят с мордашками как медь.

И всех палило зло нещадное светило.

И вдруг, худой, как жердь, пред ними стал чужак,

держа в руке буссоль, в тропической панаме,

при том же и в пальто, с холёными усами,

с пергаментным лицом, колючим, как наждак.

"Я - Эдвардс-Хэтчинсон, географ-страновед.

Я - ваш английский друг". Мамаши - в удивленье.

Смотрели впятером в немом недоуменье,

как дикие слоны на стриженый боскет.

Тут грянул смех да так, что дрогнул бы Гефест.

У дам раскрылись рты от уха и до уха.

У каждой трясся зоб и колыхалось брюхо.

Гость здравствовать просил и сделал мирный жест.

Учтивость не спасла. Он был, вослед Орфею,

одним ударом сбит и рухнул на песок.

Британская душа умчалась наутёк,

без жалоб, в небеса, в святые эмпиреи.

Он сварен был тотчас без лишней суеты,

и в чревах милых дам пропал бесповоротно.

От запаха его у них в ноздрях щекотно.

Подобные пиры и там не так часты.

Но слава небесам ! Всё обошлось без шума.

Оазис - вдалеке от европейских глаз.

Прогресс застрял в пути и не завёз в Атлас

ни Белых Галстуков**, ни Чёрного Костюма**.

Отсрочка - не навек. Уверен, что прочту,

когда перекроят всю дикость по-французски,

там надпись на щите: "Горячие закуски !

Стоянка семь минут. ПЛАТФОРМА ТОМБУКТУ".

Но в мире есть места, где Библия не стала

струить в сердца людей свой благостный бальзам,

(хотя шрапнель их всех воспитывает там).

Ликуй, поэт, пока есть где-то каннибалы !

В забытый богом край, как смею полагать,

шесть тысяч лет назад заброшенные дюны,

к нам Ангелы придут и, нежно тронув струны,

нам песни пропоют про мир и благодать...

Рассказ пришёл к концу. Прощаюсь с бедным бриттом.

Но я не осужу всеядность чёрных дам.

Мне нынче просто жаль, что не был с ними сам.

Географа я б ел с отменным аппетитом.

Ernest d'Hervilly Bucolique Noire

A Eugene Viollat*

Heureux (loin de Paris ou l'Habit-noir** triomphe

Sur le dos du Progres, ce bienfaiteur amer)

Le touriste defunt que l'on jette а la mer

Ou le requin se joue aupres du monogomphe!

Il n'a plus а creuser l' "Or not to be d'Hamlet!

Et close pour toujours est sa bouche aux mensonges;

Sans reves, il sommeille en un doux lit d'eponges

Comme au sein maternel l'enfant ivre de lait.

Tel est mon humble avis..-- Maintenant je demande

La parole pour un fait personnel. Hier,

Des vers me sont venus, soudain, dont je suis fier;

Le fait est qu'ils ne sont pas ecrits sur commande.

Le sujet en est neuf, mais triste. -- Malte-Brun***

Cherirait mon recit pour sa morale saine :

Pas de "Petits oiseaux !" ** et je passe la scene

De l'heroine blonde et du jeune homme brun.

-- Sous les dattiers poudreux d'une Oasis sans ombre,

Dans cette Afrique australe, etrangere aux Beaux-Arts,

Ou l'estomac se fait l'esclave des hasards, ,

Cinq negresses chantaient pres d'une eau chaude et sombre.

Le soleil ruisselait dans l'air incandescent ;

Cette Oasis etait vierge de tout article

Epais, soit au Cosmos****, soit au Morning-Chronicle****,

Soit au Buloz****-Journal, ce pavot florissant !

Aucun soulier cousu dans notre vieille Europe

N'avait laisse sa trace au sable fin et chaud

De ce pays cache comme un coeur d'artichaut :

On n'y connaissait pas, surtout de nom, le trope !

Mais dans ce paradis torride, des Adams

De couleur vivaient, gais, sans avoir, -- de leur vie ! --

D'apprecier Ponsard***** eprouve quelque envie :

" N'achetant point de gants, ils dinaient : " -- Noirs prudents.

Bref, c'etait le pays -- le seul -- а defaut d'iles,

Ou l'on put s'ecrier encor, loin de Verdi******,

Robinson sans journal -- et veuf de Vendredi :

Ou peut-on etre mieux qu'au sein des crocodiles ! "

Car -- desormais -- ou fuir le noir Ingenieur ******

Decore, qui compare (insondable delire!)

Les fils du telegraphe aux cordes de la lyre,

Disant qu'а votre souffle ils resonnent, Seigneur !

Donc, au soleil sans frein, qui jaunit et terrasse

Les dattiers rabougris, cinq negresses chantaient,

Tandis que leurs poupons noircissants les tetaient.

Dans l'Oasis regnait une ignorance crasse.

Tout а coup -- maigre et long -- la boussole а la main,

Un etre -- en paletot -- apparut devant elles ;

Des favoris tracaient leurs courbes immortelles

Sur sa face semblable а du vieux parchemin.

Je suis Sir Hutchinson (Edwards), un geographe

De London, " leur dit-il. -- Avec son nouveau-ne

Chaque negresse prit cet air tres-etonne

Qu'affecte l'elephant а l'aspect d'une agrafe ;

Puis un rire eclata (comme en connut Vulcain)

De leur oreille gauche а leur oreille droite !

Or l'Anglais ajouta d'une facon adroite :

" Comment vous portez-vous? " en langage africain.

Politesse inutile! -- Il eut le sort d'Orphee.

De son corps, qu'un seul coup sur le sable abattit,

Son ame " britannique" au ciel en feu partit,

Toute sanglante, avec une plainte etouffee !

Cuit а point sur un feu de joncs secs, le savant

Repose maintenant en de sombres poitrines ;

Son souvenir parfois dilate les narines.

Helas! de tels festins se font trop peu souvent!

Gloire а Dieu! -- L'Oasis reste obscure, et vos planches,

Atlas, ne portent point son vieux nom guttural,

Le Progres cherche en vain cet.Eden immoral

Qui n'a point d'Habits-noirs** ni de Cravates-blanches**.

Ah! ce n'est qu'un repit d'un jour! Tout disparait :

L'Inconnu! l'Imprevu! Le globe se francise,

Sur les Indicateurs il faudra que l'on lise :

-- TOMBOUCTOU-- (Buffet.) (Bif.) -- (Dix minutes d'arret.

Mais il est des pays ou les Bibles, par balles,

N'iront jamais verser la celeste liqueur :

Poetes, o famille exquise de mon coeur,

Rassurez-vous, il est encor des cannibales !

Oui, tout l'indique ! -- il est des coins delicieux,

Ignores depuis six mille ans, greves etranges

Ou la trace des pieds adorables des anges

Apparaitra soudain, toute fraiche, а nos yeux.

Je conclus. Apres quoi j'execute un paraphe :

Negresses au front pur, aux gorges de metal,

Que n'etais-je avec vous sur votre sol natal,

J'aurais, plein d'appetit, mange du geographe!

ПРИМЕЧАНИЯ

* Известен художник Eugene Joseph Viollat, умерший в 1901 г., автор рисунков или картин на исторические темы, в частности портретов Екатерины II, Наполеона I, Марата, Дантона, Робеспьера, которые были потом гравированы другими мастерами.

** Habit-noir, Cravates-blanches - чёрное платье, белые галстуки - скорее всего это отклик на то, что на сцене, в литературе, в работах карикатуристов и иллюстраторов во Франции постоянно обыгрывалась эта тема. Например, "L'habit noir" par Gustave Geffroy, "Un monsieur en habit noir", comedie en un acte par Abraham Dreyfus (1872); "Cravate blanche", comedie en un acte en vers par Edmond Gondinet (1873) и др.

** "Petits Oiseaux" - "Птички". Возможно, что здесь упоминается комедия, поставленная на парижской сцене в 1862 г. -"Les Petits Oiseaux", comedie en trios actes par MM Eugene Labiche et Delacour.

*** Конрад Мальт-Брён (1755-1826) - датско-французский географ и журналист. (Его первоначальное имя Malthe Conrad Bruun). По его инициативе в Австралию были завезены верблюды. Его сын - Victor Adolphe Malte-Brun (1816-1885) - тоже известный французский географ.

**** "Cosmos" (парижское издание), "Morning Chronicle" (лондонское издание 1769 -1862 гг.) - названия известных газет. Buloz-Journal - известная парижская газета "Revue des Deux Mondes", которую издавал Франсуа Бюлоз (годы его жизни 1804-1877).

***** Франсуа Понсар (1814-1867) - французский поэт и драматург, в трагедиях которого блистала актриса Рашель. Член Французской Академии с 1855 г. Перевёл байроновского "Манфреда". Автор пьес "Лукреция", "Агнеса де Мерани", "Шарлотта Кордэ", "Влюблённый лев", "Улисс", "Галилей", комедий "Честь и деньги", "Биржа", "Что нравится женщинам".

****** Вопросы, которые не удалось пока выяснить.

I. Д'Эрвильи упоминает в связи с Робинзоном Верди. Но в 1867 г.была поставлена на сцене опера-буфф Жака Оффенбаха "Робинзон Крузо". (Может быть, в виду имеется именно она ?).

II.Упоминается награждённый чёрный инженер, по-видимому, реальное лицо. Кто это, пока не ясно.

ВК