Перевод с французского Владимира Кормана

Победительница

Посвящается Франсуа Коппе

Прославили тебя, красотка-парижанка,

Морэн*, Гревэн*, Саиб* и Феликс Радамей*.

На праздниках ты - сфинкс и главная приманка,

но без дурных затей.

Ты - муза Гаварни* - во всём послушна моде.

Твой образ предо мной: ты франтовитей всех,

пьёшь в мае гренадин и, подчинясь погоде,

снимаешь тёплый мех...

Весеннее тепло. Она оделась броско,

искусно подобрав оттенки и тона,

показывает всем свой бойкий нрав подростка

и прелести полна.

Шляпёнка - тюль да шёлк, предмет довольно скромный,

и пёстрый мотылёк приколот на шиньон.

Где волос редковат, туда вплетён заёмный.

Добавка - не в урон.

Светла или смугла ? Вопрос довольно хитрый.

Букет её цветов пленяет каждый взор.

Она - хамелеон. И всей своей палитрой

творит сплошной фурор.

(А что за взгляд ! Чуть-чуть подкрашен чем-то тёмным,

в нём кроется роман, где тема - адюльтер,

и может страстным стать, волнующим и томным -

как хочет кавалер).

То взглянет с торжеством, то робко и сторожко,

В улыбке из-под губ - все зубы на смотру.

Картинно поднята изогнутая ножка,

а носик - на ветру.

Омбрелька - на плече, а шаль во время ходок

волочится за ней, елозя по земле,

меж тем как небольшой изящный подбородок

зарыт в смешном узле.

Под лентою у ней, прикрывшей сверху ушко,

ярчайшая серьга сияет на виду.

Она напомнит всем, взглянувшим на подружку,

Вечернюю Звезду.

В ней северный мороз, в ней пламя Юга.

Её невинный жест - щелчок или ожог.

Малюсенькой рукой в перчаточке подруга

тотчас ввергает в шок.

В ней яркость торжества, стремление к победе.

В её походке есть уверенность богинь.

Ей просто всё равно, что тихо скажет, бредя,

какой-то из разинь

На лёгких каблучках, порхая по столице,

она окрылена и не сминает прах.

Она летит стрелой, как трепетная птица,

как шлюп на парусах.

Когда она идёт, при каждом резком жесте,

все юбки шелестя, как марсели шумят.

Судёнышко моё ! Давай умчимся вместе

и не свернём назад !

Кораблик ! Ты летишь, легко меняя галсы,

и сзади, за кормой, струится аромат.

Давая судну ход, людской поток распался,

вслед шепчут и глядят.

О парижанка ! Ты - властительница вкусов,

и в мире власть твоя, как феникс, не умрёт,

ты подчиняешь всех, и шведов, и зулусов,

ты - королева мод.

Ты схожа с расписной занятной безделушкой;

стекляшка - яркий страз, похожий на алмаз,

ты - куколка в шелках, обманная игрушка,

но ты пленяешь нас.

Мы - как на поводке, ты храбро правишь нами..

Ты - как лоза. Для нас плоды твои хмельны.

Мы увенчали лбы листвою и гроздями,

и мы упоены.

Согражданка моя ! Пред вами, незнакомой,

в скабрёзности моей я каюсь нынче сам.

Хочу теперь припасть, раскаяньем ведомый,

к малюсеньким ногам.

Ликуя, с торжеством, тая свою загадку

в рассеянной слегка улыбке ярких губ,

она идёт вперёд, вгоняя в лихорадку

любого, кто ей люб.

В ней радость и любовь, расцвет весны, в ней - птица,

в ней юность, аромат, и свежесть сил, и свет -

всё лучшее, что есть и женщине дарится,

когда ей двадцать лет.

А нравственность ? Увы ! Взывайте к ней на пляже.

Лишь юбка пометёт - призывов ваших нет.

Значительный предмет в походном такелаже

и знамя всех побед.

Parisienne

Ernest d'Hervilly Triomphante

A Francois Coppee

Toi qu'ont chantee, avec leur crayon, ces poetes

Morin*, Grevin*, Sahib* et Regamey* (Fйlix),

Parisienne ! -- sphinx ravissant de nos fetes,

Cher probleme sans X:

Muse de Gavarni*, cocodette ou gandine,

Je veux te crayonner avec des vers ici,

Quand la fourrure a fait place a la grenadine,

Au mois de Mai. Voici :

Le ciel est gai, l'air tiede. -- Elle va triomphante,

Paree avec esprit de joyeuses couleurs,

Montrer a tout venant son meneho d'infante,

Et ses graces en fleurs.

Son chapeau, tulle et soie -- un rien ! -- scintille et tremble,

Papillon diapre, sur un chignon epais,

Ou pas mal de cheveux faux completent l'ensemble :

Qu'ils reposent en paix ! "

Brune ou blonde? -- qu'importe! -- Elle a cree la teinte

Qui seduit tout a coup le coeur le plus retif,

Tendre cameleon dont la nuance est peinte

Et l'eclat fugitif!

Et quel oeil! -- Souligne d'une virgule noire,

Tantot c'est un roman aux chapitres scabreux,

Et tantot un bon livre, une touchante histoire,

Au choix des amoureux.

Ouvrant sa levre rouge ou rit la dent humide,

Le pied cambre, sa jambe adorable en avant,

Elle va, triomphante, insolente, -- et timide,

Son nez mignon au vent.

L'ombrelle sur l'epaule, elle traine son chale

Avec un grand mepris sur l'asphalte bruyant;

Son cher petit menton repose, rose ou pale,

Dans un noeud effrayant!

Sur le large ruban qui l'encadre, l'oreille

S'etale, delicate, irresistible a voir ;

Une boucle flamboie a son lobe, pareille

A l'etoile du soir.

Pleins des froideurs du Nord ou du feu des Tropiques,

Ses gestes chastes sont parfois extravagants !

On n'oserait baiser ses mains microscopiques,

Et l'on meurt pour ses gants!

Elle va, triomphante et sure d'elle-meme :

Telle une Olympienne au noble et divin pas,

Indifferente aux mots laches et doux que seme

L'homme attendri, tout bas.

Sur les talons hautains de ses bottines- freles,

Elle passe, touchant a peine les vieux gres ;

C'est un oiseau qui file en palpitant des ailes,

Un sloop aux fins agres.

Le tumulte charmant de ses jupons ressemble

Au battement, la nuit, des huniers dans les mats :

Navire delicat, mettons le cap ensemble

Sur de meilleurs climats !

Vaisseau capricieux aux coquettes amures,

Sous tes bossoirs d'etoffe aux galantes rondeurs,

Le flot humain s'ecarte, et suit, plein de murmures,

Ton sillage d'odeurs !

Parisienne! O reine eternelle et frivole!

Oracle decretant la mode a l'etranger,

Ton gout, rare phenix, d'un pole a l'autre vole,

Elegant messager.

O bibelot couteux ne pour nos etageres !

Strass sans valeur serti comme du diamant!

Ravissante poupee aux robes mensongeres,

Tu nous domptes vraiment.

Tu nous menes, Maitresse, ames et corps en laisse!

Vigne folle, ton pampre est fait pour nos cheveux,

Et ta grappe nous donne apres tout cette ivresse

Qui comble tous nos voeux.

O ma compatriote inconnue! o passante!

Grace! je blasphemais; mes remords sont aigus.

Et je jette a jamais mon ame fremissante

A tes pieds exigus.

Triomphante, impassible, ayant au coin des levres

Un sourire tres-vague et tres-mysterieux,

Elle va, remplissant des plus troublantes fievres

Tous les gens serieux.

C'est le Parfum, l'Oiseau, la Gaite, la Jeunesse,

La Seve, le Rayon, l'Amour et le Printemps,

Qui se sont deguises -- pour qu'on les reconnaisse

En femme de vingt ans.

O voeux de chastete ! voeux ecrits sur le sable !

Sa jupe vous effleure, et vous vous effacez;

La voici, triomphante, unique, indispensable :

" Pstt! muscades, passez! "

ПРИМЕЧАНИЯ

*Эрнест перечисляет знаменитых и менее известных французских художников: карикатуристов, иллюстраторов книг, журналов и газет, плакатистов - создателей образов современных ему француженок.

Morin - эта фамилия в среде французских художников встречается часто. Здесь, по-видимому, имеется в виду Эдмон Морэн (1824-1882) - автор литографий, иллюстратор.

Grevin - наверное, Альфред Гревэн (1827-1892) - рисовальщик, карикатурист, автор театральных костюмов. В некрологе его назвали "поэтом современной парижанки". Он - основатель знаменитейшего музея восковых скульптур.

Sahib - помимо всего прочего, известен рисунками, посвящёнными Парижской Коммуне.

Felix Regamey - это, должно быть, Феликс Эли Регамей (1844-1907) - художник , этнограф, извеестный работами по японскому искусству и культуре.

Gavarni - Поль Гаварни (1801 или 1804-1866), настоящее его имя Ипполит Сюльпис Гийом Шевалье. Это рисовальщик и каррикатурист, работавший во Франции и в Англии. Образцы его творчества хранятся в музеях многих стран. Рисовал лореток, актрис, модниц и многое другое. Публиковался в изданиях "Le Charivari" и "L'Illustration". Иллюстрировал произведения Бальзака и Эжена Сю.