Вошел доктор и остановился недалеко от дверей. Фон Краш посмотрел на него с любопытством. По-видимому, этот человек с бледным, болезненным лицом и черными волосами никогда раньше ему не встречался.
Он указал место гостю, стараясь казаться чрезвычайно вежливым.
-- Говорите, господин доктор, я весь превратился в слух.
Посетитель поклонился, уселся, затем, вынув из кармана маленький цилиндрический сверток в оболочке как будто из желтого картона, сказал:
-- Рекомендую вашему вниманию, герр фон Краш, эту маленькую вещичку, представляющую собой грозное оружие. Это -- радиатор волн Герца, вызывающий появление истребительных искр. Помните же, что вы вполне в моей власти, граф фон Кремерн!
Двойной крик был ответом на это имя. Маргарита закрыла лицо руками. Шпион взглянул на нее и пролепетал:
-- Кто мог нас выдать?!
-- Человек, который оплакивает свое одиночество, -- серьезно ответил доктор Листшей, -- человек, некогда покинутый женщиной, которую он безумно любил и которой все простил. Он поручил мне, принявшему на себя обязанность отомстить за него, всегда щадить ее. Это профессор Берский.
Стон вырвался из уст белокурой немки.
Берский... Имя мужа упало на ее сердце, словно капля расплавленного свинца. Простил!.. Щадит ее, разбившую его жизнь!.. Жалеть ту, которая когда-то сыграла такую гнусную роль, чтобы вырвать у него развод!
Пока доктор Листшей смотрел на Маргариту, фон Краш воспользовался моментом и вытащил из кармана коробочку, которой он раньше угрожал канцлеру.
-- Чтобы вы лучше поняли все значение моих слов, -- сказал доктор Листшей, переводя наконец свой взгляд на него, -- мне следует после того, как я установил вашу личность, -- открыть вам свое имя.
-- Ваше? Разве и фамилия Листшей -- не настоящая?
-- Да, граф Кремерн... Меня зовут также Мисс Вдовой...
Фон Краш не моргнул.
Он положил свое ужасное оружие на маленький столик, стоявший между ним и посетителем, и сказал как можно спокойнее:
-- Возьмите это, герр Мисс Вдова. Это также маленький и довольно опасный метатель, который мог бы помочь мне защититься от врага, если бы я захотел. Он заряжен сорока пульками, из которых каждой было бы достаточно, чтобы превратить вашу почтенную особу в кусок льда... Я вверяю его вам, как доказательство моего живейшего желания, чтобы наш разговор сохранил мирный характер.
Называющий себя "Мисс Вдовой" принялся рассматривать переданный ему предмет. Устройство его он, по-видимому, одобрил и, положив предмет в карман, поднял глаза на своего собеседника.
Немец следил за каждым движением доктора с такой невозмутимой флегмой, что это окончательно сбило Маргариту с толку. Возобновляя разговор, немец спросил:
-- Теперь не соблаговолите ли сообщить мне цель вашего посещения?
-- Бесполезная трата слов. Моя воля вам известна. Я выразил ее во всех европейских газетах.
-- Ну, знаете ли, я не придаю никакого значения газетной трескотне.
-- В таком случае, извольте: я требую, чтобы вы отправились со мной. Вы заявите о невиновности Франсуа д'Этуаля и подтвердите, что все рассказанное мной через газеты -- правда. Заверения моих друзей всегда оставят место для недоверия, слова же из враждебного мне источника раз и навсегда уничтожат всякое сомнение.
-- То есть попросту, -- перебил его фон Краш, не теряя хладнокровия, -- вы хотите, чтобы я сам отдал себя в руки правосудия? Так что вы, собственно говоря, предлагаете мне нечто вроде каторги...
-- Франсуа д'Этуаль избегнул подобного приговора только при помощи самоубийства.
-- Прошу извинить меня: оказывается я заблуждался -- вы предлагаете мне даже не каторгу, а самоубийство... Очень признателен вам за это милостивое разрешение моей участи.
Агент снова взял себя в руки.
-- Я вежливо выслушал вас, герр Мисс Вдова, -- сказал он веско. -- Теперь прошу вас оказать мне подобное же внимание.
И, не дожидаясь ответа, продолжил:
-- Вы чрезвычайно опасный враг, я это признаю. Но, в расчете на победу, вы на минуту упустили из виду одно обстоятельство: мои личные соображения. И я желаю восполнить этот пробел.
Лицо доктора выразило легкое беспокойство. Шпион, заметив это, сказал насмешливым тоном:
-- Вижу, что в вас пробудилось разумное отношение к делу. Итак, я ставлю следующие условия для нашего соглашения...
-- Условия? -- перебил собеседник. -- Вам ли ставить какие бы то ни было условия!
-- Почему бы и нет? Да вот мы это сейчас и выясним. Условие мое сводится к следующему. Сейчас вы уйдете один, а через неделю вернетесь. И тогда, в этой самой комнате, я буду готов исполнить все ваши желания.
И на движение своего посетителя он поторопился объяснить:
-- Мне нужно принять свои меры, чтобы быть в состоянии выполнить ваше желание с наименьшим ущербом для себя. Вы вправе устроить за мной слежку. Можете выставить оцепление вокруг моего дома. Я убежден, что в случае надобности канцлер по моей же просьбе даст вам для этого целый эскадрон солдат, но считаю совершенно лишним обращаться к нему за помощью -- ведь вы же наверняка действуете не один.
-- Пожалуй, вы правы, -- ответил посетитель иронией на иронию. -- Кое-кто мне помогает...
-- И эти "кое-кто" так вам преданы, что не в силах находиться слишком далеко от вас...
-- Совершенно верно.
-- Поэтому они и сейчас где-нибудь поблизости...
-- Я даже могу вам сообщить, что они ждут меня возле колонны бельведера, что на вершине Бабельсберга, с которой виден весь парк и все постройки имперской резиденции.
Хотя на лицах обоих собеседников играла улыбка, глаза их что называется метали молнии. Было ясно, что скоро эти люди нанесут друг другу решительные удары.
-- Итак, вы полагаете, что я отправлюсь с вами? -- с издевкой в голосе спросил Краш у незваного гостя.
-- Да, по милости моего радиатора, который я направляю на вас, господин фон Краш.
-- Вы бредите, милейший: тут, видите ли, есть некоторые осложнения.
-- Какого рода?
-- Видите ли, если я умру, со мной умрут еще четверо, считающихся уже мертвыми, но которые только были до сих пор в плену у вашего покорного слуги.
У доктора вырвался глухой стон. Бледность его усилилась.
-- Кто же это?
-- Владельцы замка Фэртайм.
-- Эдит!.. Мисс Эдит!
-- И она, и братья ее, и отец!
Доктор Листшей беспомощно взмахнул руками. Затем, закрыв ими лицо, он проговорил задыхающимся, прерывистым голосом:
-- Они живы! Они живы?
Фон Краш беззвучно рассмеялся и бросил на Маргариту, совершенно ошеломленную этим театральным эффектом, насмешливый взгляд.
Медленно, монотонным голосом принялся он рассказывать во всех подробностях историю уничтожения замка и то, как он спас от гибели его обитателей.
Бледность все сильнее и сильнее проступала на лице доктора. Когда фон Краш закончил, он еле слышно проговорил:
-- Вы правы, герр фон Краш, я подчиняюсь вашей воле, если вы докажете мне, что те, о ком вы говорили, действительно живы.
-- Вот и прекрасно! Вы становитесь вполне рассудительны!
-- Значит, остается только предоставить мне доказательства.
-- Кто же собирается отказывать в них? Моя белокурая Марга вам посветит.
И он устремил на нее свой тяжелый взгляд. Затем со скрытым намеком прибавил:
-- Ты знаешь дорогу, неправда ли? Я пойду вперед, а вы извольте следовать за моей дочерью Маргаритой.
Все трое прошли по коридору и добрались до узкой каменной лестницы, ведущей в подвалы. У тяжелой двери, за которой находились пленники, Марга, по приказанию отца, пошарила в одном из его карманов, вынула оттуда большой ключ и вставила его в отверстие замка. Послышался двойной щелкающий звук, и дверь повернулась на петлях.
Называющий себя "Мисс Вдовой" шагнул вперед и, очутившись на пороге, остановился как вкопанный с глухим криком, вырвавшимся из глубины души.