Содержаніе. Поэты приближаются къ третьему рву, въ которомъ казнится симонія -- святокупство, грѣхъ Симона волхва. Каменное дно этого рва пробито множествомъ круглыхъ ямъ, въ которыя уткнуты головою и тѣломъ грѣшники: ноги ихъ торчатъ къ верху и сжигаются пламенемъ. Виргилій на рукахъ несетъ Дата на дно рва и становится съ нимъ подлѣ однаго грѣшника, надъ которымъ племя горитъ краснѣе: это папа Николай II. Грѣшникъ принимаетъ Данта за папу Бонифація VIII; но, разувѣренный въ ошибкѣ, повѣствуетъ о грѣхѣ своемъ и намекаетъ на другихъ болѣе важныхъ симонистовъ, которые со временемъ займутъ въ аду его мѣсто. Тогда Данте изливаетъ въ сильной рѣчи свое негодованіе на униженіе папскаго достоинства и алчность папъ, отъ чего грѣшникъ въ немощной злобѣ сильно потрясаетъ ногами. Виргилій, съ довольнымъ видомъ слушавшій эти слова, опять возноситъ Данта на крутой утесъ и но мосту приближается къ четвертому рву.
1. О Симонъ волхвъ, о родъ злосчастыхъ братій!
Господень даръ, съ единымъ лишь добромъ
Вступающій въ святый союзъ, какъ тати,
4. Вы осквернили златомъ и сребромъ!
Для васъ должна гремѣть труба отнынѣ,
Для васъ, на вѣкъ пожранныхъ третьимъ рвомъ!
7. Ужъ мы пришли къ ближайшей къ намъ пучинѣ,
Взобравшись тамъ на горные хребты,
Гдѣ, какъ отвѣсъ, падутъ они къ срединѣ.
10. О высшій разумъ! какъ всесиленъ ты
На небѣ, на землѣ и въ злобномъ мірѣ!
Твой строгій судъ пучина правоты!
13. Я зрѣлъ, на днѣ и по бокамъ, въ порфирѣ
Багрово-синемъ, бездну круглыхъ ямъ,
Всѣ равной мѣры, не тѣснѣй, не шире
Купелей, ими жъ славенъ дивный храмъ
Сан Джіованни, гдѣ для грѣшныхъ братій
Крестильницы пробиты по стѣнамъ.
Одну изъ нихъ, спасая жизнь дитяти,
Еще недавно самъ я раздробилъ:
О пусть же каждый вѣритъ сей печати!
22. Изъ-каждой ямы грѣшникъ возносилъ
До икръ стопы и голени, скрывая
Все остальное въ глубинѣ могилъ.
25. Подошвы ногъ, подъ пламенемъ пылая,
Такъ яростно рвались у мертвецовъ,
Что не сдержала бъ ихъ и вервь льняная.
28. И какъ струится пламя у краевъ
Горючихъ тѣлъ, упитанныхъ въ элеѣ:
Такъ огнь отъ пятъ стремился до перстовъ.
31. И я: "О вождъ, кто это всѣхъ сильнѣе
Терзается? за что онъ осужденъ?
Почто надъ нимъ пылаетъ огнь краснѣе?"
31.-- "Когда желаешь," отвѣчалъ мнѣ онъ:
"Я понесу тебя къ нему по склонамъ;
Самъ скажетъ, кто онъ и за что казненъ?"
37. А я: "Твое желанье мнѣ закономъ;
Мой господинъ, ты видишь мысль во мнѣ,
И я съ тобой готовъ ко всѣмъ препонамъ."
40. Тогда пришли къ четвертой мы стѣнѣ
И очутились, влѣво въ ровъ сбѣжавши,
На продырявленномъ и узкомъ днѣ.
43. И добрый вождь, меня до бедръ поднявши,
Дотолѣ шелъ, пока достигъ дыры,
Гдѣ скрытъ злодѣй, такъ ноги потрясавшій.
46. "Злосчастный духъ, ты, скрывшій ликъ внутри!
Кто бъ ни былъ ты, уткнутый здѣсь какъ плаха,"
Такъ началъ я: "коль можешь, говори."
49. Имѣлъ я видъ духовника-монаха,
Къ которому засыпанный злодѣй,
Чтобъ жизнь продлить, взываетъ изъ-подъ праха.
52. Но духъ кричалъ: "Ага! ужъ въ ямѣ сей,
Ужъ въ ямѣ сей стоишь ты, Бонифатій?
Такъ я обманутъ хартіей моей?
55. Ты ль пресыщенъ на лонѣ благодати
Стяжаньемъ благъ, для коихъ смѣлъ нанесть
Женѣ прекрасной срамъ своихъ объятій?"
58. Какъ человѣкъ, чей умъ не могъ прочесть
Словъ сказанныхъ, нѣмѣетъ безъ отвѣта:
Такъ я не могъ мы слова пронзнесть.
61. Тогда поэтъ: "Скажи ему на это,
Что ты не тотъ, не тотъ, кого онъ ждалъ."
И я сказалъ ему слова поэта.
64. Тогда ногами духъ затрепеталъ
И рекъ, вздыхая, въ горести жестокой:
"Скажи, чего жъ ты отъ меня желалъ?
67. Но если ты спустился въ ровъ глубокій,
Горя желаньемъ обо мнѣ узнать,
Такъ знай: вѣнчанъ тіарой я высокой.
70. И впрямь была медвѣдица мнѣ мать:
Для медвѣжатъ въ мѣшокъ сгребалъ я злато,
А здѣсь и самъ попалъ въ мѣшокъ какъ тать.
73. Въ провалъ скалы уже не мало взято
Папъ симонистовъ, бывшихъ до меня:
Всѣ подо мной исчезли безъ возврата.
76. И я за ними свергнусь въ пылъ огня,
Лишь придетъ тотъ, за коего ты принятъ,
Когда вопросъ поспѣшный сдѣлалъ я.
79. Однакожъ онъ скорѣй, чѣмъ я, покинетъ
Провалъ, гдѣ я главою водруженъ:
За нимъ придетъ (и насъ собой задвинетъ)
82. Отъ запада поправшій весь законъ
Верховный жрецъ. Всѣмъ міромъ проклинаемъ,
Сей пастырь будетъ новый Іасонъ
85. (У Маккавеевъ мы о немъ читаемъ),
И какъ того сирійскій царь ласкалъ,
Такъ королемъ французскимъ онъ ласкаемъ."
88. Быть можетъ, слишкомъ много я сказалъ,
Ему отвѣтивъ съ укоризной злою:
"Скажи жъ ты мнѣ: какихъ сокровищъ ждалъ
91. Господь, когда вручилъ Своей рукою
Ключи Петру? повѣрь мнѣ, ничего
Онъ не желалъ, какъ лишь: иди за Мною.
94. А Петръ и ты, что вмѣсто однаго
Съ душей коварной избрали Матѳея,
Сребра ли, злата ль ждали отъ него ?
97. Такъ стой же здѣсь и, вѣчно пламенѣя,
Блюди мѣшокъ съ безчестной мздой своей,
Для коей шелъ на Карла, не робѣя:
100. И если бъ я не уважалъ ключей,
Которыми, пріявъ свой санъ высокій,
Ты въ свѣтлой жизни управлялъ, злодѣй,--
103. Я бъ жесточѣй привелъ тебѣ упреки:
Вашъ алчный духъ всѣмъ въ мірѣ омерзѣлъ,
Топча добро и вознося пороки........
106.................................................
.......................................................
.......................................................
109.................................................
.......................................................
.......................................................
112.................................................
.......................................................
.......................................................
115.................................................
.......................................................
.......................................................
118. Пока ему я это напѣвалъ,
Не знаю, гнѣвомъ, совѣстью ль терзался,
Ногами сильно грѣшникъ потрясалъ.
121. Зато мой вождь, казалось, утѣшался:
Съ такой улыбкой слушалъ онъ слова,
Въ которыхъ гнѣвъ правдивый выражался.
124. Тутъ, сжавъ меня въ объятьяхъ, мой глава
Сталъ восходить опять путемъ покатымъ,
По коему спустился онъ сперва.
127. Безъ устали, со мной, къ груди прижатымъ,
Онъ шелъ, пока на мостъ меня не взнесъ,
Которымъ связанъ ровъ четвертый съ пятымъ.
130. Здѣсь тихо, тихо на крутой утесъ
Спустилъ свое онъ бремя у стремнины,
Гдѣ былъ бы путь не легокъ и для козъ.
133. Тамъ мнѣ открылось дно другой долины.
1. О Симонѣ волхвѣ сказано, Actus Apostoi. VIII, 18--20: "Cum vidisset autem Simon, quia per impositionem manus Apobtolorum daretur Spiritus sanctus, obtulit eis pecuniam, dicens: Dateetmihi hanc potesfatem, ut cuicumque imposuero manus, accipiat Spiritum sauctum. Petrus autem dixit ad eum: Pecunia tua tecum sit in perditionem, quoniam donum Dei existimasti pecunia possideri." По имени этого Симона, всякое пріобрѣтеніе и раздача должностей духовныхъ за деньги названы симоніею -- грѣхъ, наказуемый въ третьемъ рвѣ. Казнь состоитъ въ томъ, что грѣшники погружены головами въ узкія дыры такъ, что-только ноги ихъ до икръ торчатъ снаружи; подошвы же ногъ горятъ пламенемъ, скользящимъ по нимъ взадъ и впередъ. Для папъ -- симонистовъ предназначена особая дыра, и грѣшники, въ ней заключенные, наказуются сильнѣе прочихъ; въ этой дырѣ всегда погруженъ только одинъ грѣшникъ, который и остается въ ней до тѣхъ поръ, пока не придетъ на смѣну другой, виновный въ томъ же (см. 76--78): тогда предшественникъ погружается на дно могилы. "Божественный свѣтъ чистаго ученія, теперь, въ пробудившейся совѣсти грѣшниковъ, въ чувственномъ образѣ пламени пробѣгаетъ взадъ и впередъ по подошвамъ ихъ ногъ; тогда какъ сами грѣшники только теперь начинаютъ сознавать, какъ глубоко они пали, прилѣпившись къ земному всемъ существомъ своимъ. Она знаютъ, что ихъ паденіе съ каждою минутой все будетъ глубже и глубже: на совѣсти предшественниковъ грѣхъ послѣдователей тяготѣетъ все болѣе и болѣе, ибо одно злоупотребленіе неминуемо влечетъ за собою и другія." Копишъ.
5. Т. е. труба поэзіи.
10. Не безъ значенія Данте опять упоминаетъ здѣсь о мудрости божественной: о ней упоминаетъ онъ вездѣ, гдѣ въ аду проявляется пламя, символъ божественной любви и истины (Ада VIII, 73 и XIV, 29).
17--18. Въ Флорентинской крестильницѣ (Battisterio San' Giovanni), на каменномъ помостѣ возлѣ стѣнъ, были въ прежнія времена пробиты узкія углубленія въ видѣ купелей, снабжавшіяся водою изъ колодцевъ; въ нихъ священники крестили новорожденныхъ. Эти углубленія сверху прикрывались рѣшетками, для того, чтобы защитить священника отъ натиска народа: ибо во Флоренціи въ первыя времена крестили только въ Battisterio San' Giovanni и притомъ два раза въ году: на канунѣ Пасхи и Троицина Дня, а потому стеченіе народа бывало весьма велико. Это обыкновеніе и самыя купели существовали до 1579 г.; впрочемъ въ пизанской крестильницѣ и до сихъ поръ можно видѣть эти каменныя урны крещенія.
19--21. Однажды нѣсколько дѣтей играло въ Battisterio около этихъ купелей; одинъ ребенокъ упалъ въ углубленіе и такъ въ немъ увязъ, что не могъ вылѣзть и едва не утонулъ. На крикъ его сбѣжался народъ; но никто не зналъ, какъ пособить утопающему, пока наконецъ не явился Данте, бывшій тогда пріоромъ города, и собственными руками не разбилъ топоромъ камень, окружавшій углубленіе. Бенвенуто да Имола. -- За этотъ поступокъ человѣколюбія многіе враги Данта обвиняли его въ нечестіи; оправдываясь въ несправедливомъ обвиненіи, Данте въ ст. 21 говоритъ: спасенный да будетъ моею печатію, т. е. да будетъ свидѣтелемъ правоты моего поступка.
35. Внутренняя стѣна этихъ рвовъ всегда ниже, чѣмъ наружная, ибо весь этотъ кругъ идетъ наклономъ къ Коциту.
40--42. Т. е. они переходятъ мостъ и, прійдя къ внутренней стѣнѣ, лежащей между третьимъ и четвертымъ рвами, спускаются на дно третьяго рва.
43. Ровъ этотъ такъ ужасенъ, что Данте можетъ приблизиться къ грѣшникамъ только при помощи разума, на рукахъ Виргилія. Копишъ.
49--51. Это сравненіе заимствовано отъ ужасной казни, производившейся во времена Данта надъ убійцами -- такъ-наз. propaginare (зарывать въ землю какъ виноградную лозу), казни, состоявшей въ томъ, что убійцу заживо зарывали въ землю головою внизъ. Нерѣдко случалось при этомъ, что преступникъ, желая хоть нѣсколько продлить жизнь, уже засыпаемый землею, неоднократно призывалъ духовника подъ предлогомъ открытія новыхъ преступленіи.
52. Этотъ говорящій грѣшникъ есть папа Николай III (изъ фамиліи дельи Орсини), папствовавшій отъ 1276--1280 г. О немъ говоритъ Виллани: "Пока онъ былъ простымъ монахомъ и потомъ кардиналомъ, онъ отличался честностію, доброю нравственностію и, какъ говорятъ, былъ дѣвственникъ; сдѣлавшись папою, онъ ревновалъ въ пользу своихъ, сдѣлалъ многое для ихъ возвеличенія и былъ первый изъ папъ, при дворѣ котораго открыто производилась симонія въ пользу папскихъ родственниковъ, отъ чего они обогатились владѣніями, замками и золотомъ" (Libr. VII, сар. 54). Николай былъ расположенъ въ пользу Гибеллиновъ, потому Виллани, какъ Гвельфа, можно подозрѣвать въ пристрастіи. Впрочемъ, намъ достовѣрно извѣстно, что этотъ папа возвелъ въ кардинальское достоинство трехъ своихъ родственниковъ, а племянника Бертольдо Орсини сдѣлалъ графомъ Романьи; вообще его считаютъ первымъ изъ папъ, содѣйствовавшихъ развитію такъ-наз. непотизма. Онъ замѣчателенъ между прочимъ и тѣмъ, что отправилъ своего племянника Кардинала Латино въ Романью и Тоскану для примиренія партій, содѣйствія возврату изгнанниковъ и дарованію отпущенія Гибеллинамъ. Филалетесъ.
53. Грѣшникъ, слыша вопросъ Дантовъ, но не видя вопрошающаго, думаетъ, что уже прибылъ ожидаемый имъ и долженствующій смѣнить его папа Бонифацій VIII, что кажется ему нѣсколько преждевременнымъ, ибо, по его расчисленію, Бонифацій долженъ явиться нѣсколькими годами позже. Подъ именемъ "хартіи" должно разумѣть или письменное предсказаніе, или кабалистическое расчисленіе, въ силу котораго Николай III уже при жизни зналъ годъ смерти Бонифація VIII. Онъ умеръ въ 1303.
57. Прекрасная жена есть церковь, которую Николай III обезчестилъ симоніею.
70--72. Николай происходилъ изъ фамиліи Орсини (orsa, медвѣдица).
73--74. Здѣсь должно разумѣть вѣроятно папу Иннокентія IV, заклятаго врага Швабскаго дома, Александра IV, Урбана IV, признавшаго Карла Анжуйскаго въ Италію, и Клемента IV.
70--80. Николай умеръ въ 1280 г., а потому въ 1300, въ годъ замогильнаго странствія Данта, свершилось 20 лѣтъ, какъ онъ водруженъ главою въ ровъ; тогда какъ между смертію Бонифація (1308) и его пріемника въ аду Клемеита V (1307) протечетъ только 4 года.
81--73. По смерти Бонифація VIII и кратковременнаго папствованія Бенедикта XI (1303--1304), конклавъ раздѣлися на двѣ стороны: французская партія желала избрать Наполеона Орсини, противная ей Маттео Орсини. Наконецъ, послѣ долгихъ преній, избранъ былъ, при содѣйствіи французскаго короля Филиппа Прекраснаго, архіепископъ бордоскій Бертранъ подъ именемъ Клемента V, заключившій предварительно съ королемъ самыя позорныя условія. Между другими условіями, онъ обѣщалъ королю осудить Темпліеровъ и разрѣшилъ ему право конфисковать имущество Евреевъ во Франціи. Папа Клементъ М замѣчателенъ еще тѣмъ, что, вопреки вѣковому обычаю, вѣнчанъ на папство не въ Римѣ, а въ Ліонѣ, а также тѣмъ, что всѣми зависѣвшими отъ него духовными средствами старался доставить престолъ Византійской Имперіи Карлу Валлуа, брату Филиппа. Онъ умеръ въ одинъ годъ съ Филиппомъ Прекраснымъ, вскорѣ послѣ того, какъ произнесъ неправедный приговоръ надъ Темпліерами (въ 1307): такимъ образомъ сбылось предсказанное имъ обоимъ на кострѣ Іаковомъ Моне, гроссмейстеромъ ордена. Отъ приговора Дантова не спасло Клемента и то, что онъ былъ хорошо расположенъ къ Гибеллинамъ и содѣйствовалъ вступленію Генриха VII (любимца Дантова) въ Италію. -- Для лучшаго обзора, прилагаемъ здѣсь списокъ папъ, о которыхъ упоминается въ поэмѣ Дантовой.
Иннокентій IV 1243--1254, Александръ IV 1254--1261, Урбанъ IV 1261--1265, Клементъ IV 1365--1268 -- вѣроятно подъ годовою Николая III въ третьемъ рвѣ.
Междуцарствіе въ теченіи 33 мѣсяцевъ.
Григорій X 1272--1876.
Иннокентій V 1276.
Адріанъ V 1276, въ кругу скупыхъ въ чистилищѣ.
Іоаннъ XXI 1276--1277.
Николай III 1277--1280, уткнутъ головою въ третьемъ рвѣ.
Мартинъ IV 1281--1285.
Гонорій VI 1285--1287, въ кругу сластолюбивыхъ въ чистилищѣ.
Николай VI 1288--1292.
Междуцарствіе отъ 1292--1294.
Целестинъ V 1294, въ первомъ кругу ада.
Бонифацій VIII 1294--1303, заступитъ мѣсто Николая III въ 3-мъ рвѣ.
Бенедикть XI 1303--1304.
Клементъ V 1305--1307, заступитъ мѣсто Бонифація въ 3-мъ рвѣ.
Филалетесъ.
84. Іасонъ получилъ архіерейство отъ царя Антіоха Эпифана вмѣсто брата своего Оніи, давъ царю золота и обѣщавъ ввести въ Іудею языческіе обычаи. Кн. II Маккав. гл. IV, 7--10.
93. Св. Еванг. отъ Іоанна XXI, 19.
94. Вмѣсто Іуды Искаріотскаго. Дѣян. Апост. гл. I, 21--26.
98--99. Горькая насмѣшка, ибо въ аду Николай III уже не обладаетъ тѣми сокровищами, которыми такъ гордился на землѣ. Эта гордость заставила его требовать у Карла I, короля сицилійскаго, чтобы онъ выдалъ свою племянницу за его племянника. Получивъ отказъ, папа отнялъ у Карла тосканскій викаріатъ и званіе римскаго сенатора. Сверхъ того, онъ далъ, какъ увѣряютъ, позволеніе Іоанну Прочидѣ сдѣлать возстаніе въ Сициліи противъ Карла, взявъ у Прочиды деньги, которыми снабдилъ его греческій императоръ Палеологъ, желавшій повредить врагу своему Карлу Анжуйскому. Это позволеніе въ послѣдствіи, спустя полтора года по смерти Николая III, было причиною возстанія Сицилійцевъ противъ власти Французовъ, извѣстнаго въ исторіи подъ именемъ Сицилійскихъ Вечеренъ.
100--103. Это мѣсто доказываетъ, что Данте глубоко уважалъ папское достоинство и каралъ только опозорившихъ его папъ.