Алеша Намекин не знал, что ему делать, на что решиться; он горячо любил Настю и ради женитьбы на ней готов был идти против воли своего спесивого отца. Его страшило одно -- что тогда отец лишит его денежной поддержки.
"Чем же я буду жить с молодой женой? -- подумал Намекин. -- Ведь своих денег у меня нет ни копейки, у Насти тоже. На кредит рассчитывать трудно; теперь меня считают богатым наследником, но если мои кредиторы узнают о раздоре с отцом, они перестанут снабжать деньгами и за большие проценты. О, если бы у меня были деньги!.. Хотя бы в карты выиграл, черт возьми!"
Эти размышления были прерваны приходом Тольского.
-- Федя! Как я рад! -- быстро идя навстречу и обнимая приятеля, радушно промолвил Алеша Намекин.
-- Рад? В добрый час! Я тоже рад свиданью с тобой, -- как-то хмуро сказал Тольский.
-- Что с тобой, приятель? -- заметив мрачное настроение гостя, произнес Намекин. -- Ты как будто не в себе?
-- Глупости, я всегда такой. Не в том дело! Мне надо поговорить с тобой кое о чем.
-- Что же, я рад тебя слушать!
-- Скажи, ты любишь майорскую дочь?
-- Разумеется, люблю, что за вопрос?
-- Вопрос нужный. Я тоже ее люблю.
-- Ты? -- удивился Алеша Намекин. -- Ведь ты недавно говорил мне, что Насти совершенно не знаешь, ни разу ее не видел.
-- То говорил прежде, а теперь говорю, что люблю ее и она будет моею.
-- Вот как! Даже твоею?
-- Да! Я так хочу, так решил.
-- Даже решил?! Но ты совсем забываешь, что я тоже люблю Настю и имею больше прав на нее, чем ты. Я -- жених ее.
-- А разве я также не могу быть ее женихом?
-- Женихом ты считаться, пожалуй, можешь, только Настя за тебя не пойдет. Ведь она любит меня, а не тебя! Мы объяснились и дали друг другу слово.
-- С чем и поздравляю, но твоею женой она не будет. Этого не хочет твой отец и я не хочу, -- возвышая голос, проговорил Тольский.
-- Вот как? Даже ты! -- И Намекин вспыхнул от негодования.
-- Да, я! Я полюбил Настю, и этого достаточно, чтобы она была моею.
-- Послушай, Тольский, ты не шутишь? Говоришь серьезно?
-- Не имею никакого намерения шутить и даю тебе добрый совет уступить мне свою невесту. Тогда ты останешься моим хорошим приятелем, а иначе... между нами произойдет раздор, и следствием этого будет...
-- Ты хочешь сказать, Тольский, между нами может произойти дуэль? Да? Что же, если на то пошло -- дуэль так дуэль! -- твердым голосом произнес Намекин.
-- Стало быть, у тебя есть желание переселиться к праотцам? -- насмешливо произнес Тольский. -- Ведь я убью тебя, как куренка.
-- Это еще неизвестно! Ведь я не из трусливых.
-- Не боишься дуэли со мною? Это для меня ново и оригинально. Разве ты забыл первый день нашего знакомства в клубе?.. Ты рискуешь жизнью. На дуэли я не привык щадить, предупреждаю.
-- Пожалуйста, без предупреждений.
-- Даю тебе день на размышление. Откажешься ты от Насти -- сбережешь свою жизнь и не потеряешь расположения своего отца, а этим расположением тебе надо дорожить, так как у него, говорят, денег куры не клюют, черт возьми! Завтра ты скажешь мне, что надумал -- жить или умереть.
-- Послушайте, господин Тольский, ваш тон начинает надоедать мне; раз навсегда говорю, что не боюсь вас и от дуэли никогда не откажусь, -- резко произнес Намекин.
-- Браво, браво! Да вы -- герой. Предоставляю вам выбрать место и оружие, даже и время!
-- Я выбираю пистолеты, время -- завтра в восемь часов утра, место -- Сокольничья роща, у заставы, -- проговорил Алеша Намекин и, показывая Тольскому на дверь, добавил: -- Наш разговор окончен. Прошу оставить меня.
Оставшись один, Алексей Михайлович задумался. Он ясно сознавал, что идет на большой риск, принимая вызов на дуэль с Тольским, и даже был уверен в печальном для себя исходе: ведь Тольский гремел на всю Москву как отъявленный дуэлянт. Однако он и не подумал о том, чтобы отказаться от этого грозного поединка, и стал готовиться.
Секундантом он выбрал себе молодого офицера Бориса Дмитриевича Зенина, которого считал своим искренним другом. Вечером, накануне дуэли, он отправился в домик Лугового. Самого майора не было дома, но тем свободнее и приветливее встретила его красавица Настя.
Намекин, чтобы не испугать невесту, скрыл от нее предстоящую дуэль, казался ей веселым и беспечным, и влюбленные много говорили о предстоявшей жизни.
Особенно же весела и говорлива была Настя.
-- Ах, Алеша! Если бы мне увидать твоего отца, познакомиться с ним, -- воскликнула она, -- я постаралась бы понравиться ему! Как ни спесив и горд он, я знаю, он полюбил бы меня и дал бы тебе разрешение жениться на мне. Познакомь меня, голубчик, с ним! Ты увидишь, я сумею выпросить его согласие. Ведь я, Алеша, хитрая, ты еще не знаешь меня!.. Я просто удивляюсь на твоего отца. Зачем он идет против нашего счастья? Что ему надо? Ведь мы так любим друг друга! В том, что я бедна и рода не знатного, кажется, никакого порока нет -- Бог не уравнял всех; кого Он наделил богатством, знатностью...
-- А кого красотою и добрым, любящим сердцем, ты это хочешь сказать, Настя? -- с улыбкой промолвил Намекин.
-- А разве я очень красива?
-- Более чем красива! В тебе красота, моя милая, дивная, чарующая. Для меня никого нет красивее тебя на свете.
Долго говорили влюбленные; наконец Намекин стал собираться домой. Ему еще предстояло приготовиться к завтрашнему утру, написать несколько писем, в том числе и отцу, и сделать некоторые распоряжения. Он стал прощаться со своей невестой:
-- Ну, прощай, Настя, прощай, моя голубка!
-- Как "прощай"? Ведь мы с тобой расстаемся только до завтра, а ты прощаешься со мной, как будто надолго, -- с беспокойством промолвила молодая девушка.
-- Кто знает, Настя! Может быть, и надолго.
-- Алеша, ты пугаешь меня...
-- Ну представь себе, я могу захворать, умереть, мало ли что может случиться!
-- Алеша, ты скрываешь от меня что-то? Тебе предстоит какая-нибудь опасность?.. Я догадываюсь...
-- Ровно никакой, моя милая. Мне отчего-то скучно, вот я и кислый.
-- Что ни говори, милый, ты со мной не откровенен.
-- Настя, ну как же мне тебя уверить?
-- Ну, ну, хорошо, я верю тебе, верю. Итак, милый, до завтра. Завтра ты приедешь? Да?
-- Да, да! Прощай, Настя! Впрочем, я совсем забыл тебя спросить о Тольском... Ведь ты знаешь его, Настя?
-- Это того сумасшедшего, который чуть не силою врывается к нам? Я сказала людям, чтобы больше не принимали его.
-- Хорошо сделала, моя милая: он -- дурной человек.
-- Алеша, а ведь прежде ты был другого мнения о нем!
-- Я познакомился с ним только за несколько дней перед тем. В такое короткое время трудно узнать человека, сама знаешь. Так ты не любишь его?
-- Это Тольского-то любить? -- Молодая девушка весело засмеялась. -- Уж не ревнуешь ли ты к нему, мой милый?
-- Полно, Настя, что ты! А он говорил мне, что ты нравишься ему. Советую тебе остерегаться Тольского.
-- Я уже сказала тебе, что он больше не будет бывать у нас в доме. В первый раз он, правда, заинтересовал меня своей смелостью, а вчера -- представь себе! -- объяснился мне в любви, настойчиво требовал, чтобы и я его полюбила. Какой нахал!.. Я много смеялась над этим объяснением.
-- Стало быть, Тольский -- мой соперник?
-- Да, но не опасный.
Влюбленные расстались.
Приехав домой, Намекин принялся писать письма к отцу и к Насте, а также к двум-трем близким родственникам. Эти письма должны были быть переданы в случае его смерти на дуэли.