Эпистолярное наследие русского писателя Ивана Ивановича Дмитриева (1760--1837) в значительной степени утрачено. Так, по авторитетным сведениям {Письма русских писателей XVIII века. Л., Наука, 1980, с. 438, 440.}, известно и опубликовано лишь одно его письмо к Дмитрию Николаевичу Блудову (1785--1864) -- литератору, одному из основателей "Арзамаса", дипломату, впоследствии крупному сановнику. Письмо написано в Петербурге и отправлено в Стокгольм 16 июля 1813 года {Письма русских писателей XVIII века, с. 418.}.
Редакция "Российского Архива" имеет случай познакомить читателей с еще одной эпистолией Дмитриева. До сих пор адресат этого послания принадлежал к числу неустановленных лиц.
Письмо Дмитриева -- ответ на корреспонденцию от 27 июня 1820 года { Ковалевский Е. П. Граф Блудов и его время. СПб., 1871, с. 252--253.}, которую Блудов отправил из Петербурга с московской почтою тотчас же по возвращении из Англии, где пребывал в 1817--1820 гг. в качестве советника, а затем поверенного в делах. Судя по всему, разлука с Отчизною не притупила интереса Блудова к делам отечественной словесности. Того же мнения был и Дмитриев, доверительно поведавший литературному союзнику собственные размышления о ситуации в "цехе задорном".
И. И. Дмитриев -- Д. Н. Блудову
Милостивый Государь
Дмитрий Николаевич!
Спешу принести Вам чувствительную благодарность за приятное Ваше письмо, равно как и за книгу Шатобриана1.
Согласен с Вами, что талант его и в ней блестит на многих страницах. Согласен также и в том, что литтература наша подвигается раком. Никогда журналисты наши столько не находили гениев, как ныне. Но, к сожалению, они почиют в мире; ни один из них не пробудился даже и тогда, когда великой Каченовской2 трактовал нашего Историографа3 наравне с университетским пансионером. Всякой боялся, чтоб и его не задели. Все только говорили: "Как жаль, что нет Блудова или Дашкова4".
Теперь вся наша словесность лежит на могучих плечах известного всем трудолюбца5, без которого стихи и проза: все легко, все ничего не стоит; который, как хитрый Протей, возобновляет себя в разных видах: неиствует в одах, глупит в притчах, лепечет в мадригалах, и даже начинает рыться в прахе истории. Сказывают, что журналисты Ваши уже открыли глаза и отдают ему справедливость. Честь и слава его долготерпению.
Последуем и мы его примеру. Придет и наше время: будут читать и нас во Франции и в Англии. Я надеюсь много на учебные заведения: теперь свет изливается вместо двух из пяти пунктов6, и, конечно, это будет иметь большое значение на наше авторство. Спрошу к слову: читаете ли Вы газеты Вашей Отчизны, т. е. казанские? естьли нет, так отыщите 54 No и прочтите письмо попечителя К<азанского> У<ниверситета> к ректору. Оно замечательно во многих отношениях и стоит Вашего любопытства.
Может быть, я Вам наскучил. Простите избытку моего участия в нашей словесности. В этом случае только я горячусь, может быть, больше, нежели надобно. Впрочем, с душевным почтением к Вам и почтенной Вашей супруге 7 имею честь быть,
милостивый государь,
Вашим покорнейшим слугою
Иван Дмитриев.
Москва
1820 августа 8-го дня.
Примечания
Подлинник письма хранится в ГЦТМ, ф. 537, No 67, лл. 1--2.
1 В постскриптуме письма от 27 июня 1820 г. Блудов писал Дмитриеву: "Я возвращался из Лондона не через Париж, и, следственно, не мог привезти с собой свежих цветов французской литературы. Полагая, однако же, что вы, может быть, еще не читали Шатобрианова сочинения о герцоге Берри, посылаю его к вам: надеюсь, что оно будет для вас интересно, по крайней мере, как новость. Сверх того, вы найдете в нем, особливо в конце, несколько страниц, достойных красноречивого автора" ( Ковалевский Е. П. Граф Блудов и его время. СПб., 1871, с. 253).
2 Каченовский Михаил Трофимович (1775--1842) -- историк, литературный критик, издатель.
3 Николая Михайловича Карамзина (1766--1826). 8 марта 1820 г. Дмитриев писал А. И. Тургеневу: "Читали ли вы IV номер "Благонамеренного"? Мне кажется, в первой пьесе, под заглавием "Рассказы Лужницкого старца", присланной из Москвы, мечено на Николая Михайловича. Какие скареды!" ( Дмитриев И. И. Сочинения. М., 1986, с. 396). Через неделю, 16 марта, он же сообщал П. А. Вяземскому: "В IV книжке "Благонамеренного" напечатаны рассказы Лужницкого старца, в которых выставлены многие фразы из "Московского Журнала". Не сладя с "Историей", начали тормошить "Русского путешественника"!! Но мне даже стыдно продолжать о том" (там же, с. 397). К концу лета Дмитриев уже знал доподлинно, что под этим псевдонимом скрылся сам Каченовский, вновь вступивший в полемику с историографом и прочими карамзинистами.
4 Дашков Дмитрий Васильевич (1788--1839) -- чиновник Коллегии иностранных дел, бывший в ту пору вторым советником русского посольства в Константинополе. Один из идеологов "Арзамаса", блистательный полемист.
5 Имеется в виду граф Дмитрий Иванович Хвостов (1756--1835), плодовитый литератор, член "Беседы любителей русского слова".
6 К этому времени в России фактически было семь университетов: Московский, Казанский, Харьковский, Виленский, Дерптский, а также недавно созданные Петербургский и Варшавский.
7 Т. е. Анне Андреевне Блудовой, урожденной княжне Щербатовой (1777--1848).