В настоящее время разговор о погоде не состоит у нас в числе самых пошлых разговоров, потому что погода действительно стоит, чтобы поговорить о ней, и люди, которым нечего говорить, а между тем сказать что-нибудь надобно, смело могут пускаться в изъяснения своих метеорологических наблюдений. Желая показать полезный пример, мы хотим поговорить об этом интересном предмете.
Замечательно, что у нас нынешний год не было осени. Правда -- дни заметно укоротились, листья на деревьях желтели и падали еще в августе, бывали и туманы по утрам, и мелкий дождичек моросил, и ветерок веял не совсем полуденный, но -- вот вам и все признаки осени... Весь сентябрь сравнительно с прежними сентябрями стоял прекрасный и совсем не смотрел этим мрачным месяцем, угрюмость которого вошла в пословицу. Солнце светило довольно приветно, дожди шли редко, и, что всего замечательнее, грязь на улицах высыхала чрезвычайно скоро, что, может быть, происходило не столько от благотворного влияния осеннего солнца, сколько от довольно сильных ночных и утренних морозов. По крайней мере замечено было, что за ночь высыхала грязь гораздо больше, чем в день... И о весь сентябрь ни разу не доставил нам великолепного зрелища, например, <когда> большая площадь против Кремля превращается в обширный пруд, в котором могут плавать утки и тонуть калоши и где чуть-чуть виднеются только небольшие островки, к которым по отмелям пробираются отважные, но тем не менее утомленные путники. {Ныне неудобства такого рода отвращены устроением новой мостовой, гораздо выше прежней, за что мы должны благодарить неутомимую деятельность и внимательность его сиятельства, г. военного губернатора.} Ныне не только такого водополья, даже большой грязи нигде не было. Скажите же, можно ли назвать это осенью?..
"Но осень свое возьмет", -- говорили старые люди и ждали октября. Но он, сверх ожидания, начался также очень спокойно, и 3-го числа выпал довольно глубокий снег. Это обстоятельство, впрочем, не совсем приятно подействовало на людей, поставленных в необходимость путешествовать на своей собственной, неотъемлемой паре. Все ожидали, что -- вот настанет оттепель, стает снег, и тогда-то начнется истинное торжество осени. Ничего, однако ж, не бывало: снег лежал себе преспокойно, а холод становился все сильнее и к концу октября дошел до 17°. Октября 20-го числа через Оку и Волгу уже ходили и ездили без всякой опасности. Очевидно -- начиналась зима, а столько ожиданная, хоть и нежеланная, осень не являлась. Делать нечего: самые недоверчивые поверили, что это зима, а не осень, двадцатиградусные морозы давали это чувствовать сильнее всех возможных доказательств.
Но с ноябрем надежды на прибытие осени ожили: сделалось гораздо теплее, и на льду появилась вода. Однако ж морозы продолжались, хоть и не столь сильные, как в прошедшем месяце, ветер дул очень резкий, снег чуть было начал таять, но не продолжал этого процесса, и все вообще было довольно исправно. Но у нас существует примета, или поверье народное, по которому зима никак не должна становиться ранее шести недель после того, как выпадает первый снег. Следовательно, считая от 3 октября, надобно было подождать 15 ноября и тогда уже положить, что зима стала окончательно. И что же? Поверье оправдало себя. С 10-го числа сделалось опять теплее, 12-го стал таять снег, а с 13-го на 14-е пошел такой дождь, что смыл весь снег и оставил один лед, поверх которого стояла вода. Сделалась гололедица, и не много было счастливцев в этот злосчастный день, которые обошлись бы без преткновения и падения. Особенно -- кому была надобность идти на нижний базар, тот никак не мог рассчитывать на благополучное путешествие. Даже лошади -- о четырех ногах -- и те спотыкались, идя под гору. На другой день при такой же погоде поднялся еще сильный ветер, и тут уже решительно участь бедных путников была "жалости достойна", -- хотя сами они первые смеялись над своими неудачами и неловкостью в их вынужденной балансировке по льду, имевшей следствием постыдное падение и саркастический смех зрителей, которые незадолго пред тем сами испытали подобную же участь. Ни в одну осень, верно, не было столько испачканных шинелей и пальто, как в эти два дня... Прошу после этого не верить народным приметам!..
Вечером 15 ноября подморозило, а в ночь снова выпал снег: установилась зима, и можно надеяться, что уже совсем -- до весны. И народная примета, и минувшее приключение с погодой, и даже самое календарное разделение времен года заставляют так думать. 16-го числа было тепло и ни малейшего ветра, но нововыпавший зимний снег не таял. 17-го также было не холодно, но зима все-таки не трогалась, и последующие морозы, кажется, еще более укрепили ее, так что осень уже не вторгнется в ее владения!.. Во всяком случае, ежели и настанет снова тепло, то мы уже скажем, что это только зимняя оттепель, а отнюдь не возвращение осени... Впрочем, 21-го и 22-го числа действительно чуть было не повторилось то же, что было за неделю, и вообще -- теплый ноябрь вполне вознаградил нас за холодный октябрь: их как будто нарочно кто-нибудь переставил в нынешнем году -- один вместо другого... Но зима все-таки зима, и, несмотря на великое тепло, снег поныне продолжает лежать на стогнах нашего града, который немало этому радуется...
ПРИМЕЧАНИЯ
Печатается впервые по автографу ИРЛИ. Статья сохранилась в черновой и беловой редакциях. Воспроизводится беловой автограф. На черновике помета: "П. Н., Г. В.", дата -- "16 ноября 1852 г. Нижний Новгород" и подпись -- "Н". Эта статья была принята для "Нижегородских губернских ведомостей", но не увидела света вследствие цензурного запрещения; см. запись в дневнике 24 января 1853 года (наст. том, стр. 447). Вероятно, цензора (И. Сперанского) шокировал иронический тон статьи, насмешки над городским благоустройством и пр.