В БОЯХ ЗА РОДИНУ
Глава первая
ТАНКИ КРАСНОЙ АРМИИ
Царь-танк
Среди изобретателей танка имеются и русские имена. Мысль о боевой вездеходной машине, можно сказать, носилась и в российском воздухе. Еще в 1911 году русский инженер В. Менделеев передал военному министерству проект вездехода на гусеницах. Однако царские генералы не обратили на проект внимания и положили его под сукно.
Вспыхнувшая в 1914 году война остро ставит задачу о вездеходной боевой машине. И изобретательская мысль напряженно работает над ее разрешением.
По почину военного министерства в начале 1915 года в Москве была создана специальная лаборатория по военным изобретениям. Начальником лаборатории назначили капитана Н. Н. Лебеденко. Лаборатория имела свое конструкторское бюро. Возглавлял его молодой талантливый инженер Александр Александрович Микулин[4].
Лебеденко еще до войны бывал на Кавказе. Там его внимание как-то привлекли местные двухколесные повозки с очень большими колесами. На недоуменный вопрос, для чего колеса делаются столь большими, ему ответили, что такая повозка легче, чем обычная, преодолевает всякие неровности дороги — ухабы, горбыли, камни.
Размышляя в начале 1915 года о боевой вездеходной машине, Лебеденко вспомнил кавказские повозки и пришел к мысли, что вездеходности можно добиться, применив еще бóльшие колеса. В его воображении рисовалось подвижное сооружение на трех колесах: два передних — большие (они должны быть ведущими), заднее рулевое— малое. Очень затрудняла капитана Лебеденко передача вращения от мотора к ведущим колесам. Не придумав ничего дельного, он обратился за советом к Микулину. Начальник конструкторского бюро разрешил задачу в полчаса, чем привел Лебеденко в восторг. Через несколько дней Лебеденко взял патент на свой колесный вездеход.
Лаборатория по военным изобретениям получила от военного министерства задание построить и испытать опытный экземпляр боевого вездехода Лебеденко.
Для проектирования новой машины из конструкторского бюро было выделено сорок человек вместе с Микулиным. Работа велась спешно, и к маю 1915 года рабочие чертежи были готовы. Их немедленно отправили на заводы. Корпус вездехода и броневую башню должны были построить военные мастерские, находившиеся в манеже Хамовнических казарм в Москве, огромные десятиметровые колеса — завод в Люберцах (под Москвой) и Сормовский завод возле Нижнего Новгорода (теперь Горький). Ни один завод не знал, для чего предназначается изготовляемая им часть.
Одновременно шла подготовка испытательной площадки. Место для нее выбрали самое глухое — в восьмидесяти километрах от Москвы, в дремучем лесу возле города Дмитрова. Там была поляна с высокой стройной березой. Вокруг поляны стали валить и корчевать лес. Так очистили площадь в сто пятьдесят гектаров. На одной стороне этой площади построили корпуса мастерских и заполнили их станками.
В конце июля на опытную площадь — ее назвали полигоном — начали поступать части вездехода. Сборкой руководил Микулин. Вели ее в центре полигона под березой. На сборку ушло две недели. К середине августа все работы были закончены.
Готовый вездеход производил на всех участников его постройки большое впечатление. Громадные передние колеса с шипами поперек обода поднимались до половины высоты березы. На тяжелой ферме высилась круглая броневая башня. В ней зияло отверстие, предназначенное для орудия. Под башней начиналась хвостовая часть вездехода в виде балки, наклонно опускавшейся к земле. На конце этой балки находилось заднее рулевое колесо— каток, похожий на сорокаведерную бочку. Все сооружение в целом напоминало пушечный лафет. В корпусе вездехода справа и слева находились два бензиновых мотора Майбаха по двести сорок лошадиных сил. Их сняли с подбитого германского дирижабля — цеппелина.
Вездеход весил сорок тонн.
Испытание вездехода Лебеденко состоялось в середине августа. На водительское место сел конструктор и строитель вездехода Микулин. Лебеденко и находившиеся на полигоне сотрудники стали по сторонам. По сигналу Микулина механики завели моторы. Микулин включил первую передачу и дал газ моторам. Вездеход тронулся с места и так нажал на березу, что толстое дерево со стоном повалилось на землю. Зрители одобрительно заволновались:
— Вот это силища!
Вездеход катил легко. Казалось, ничто его не сможет задержать. Однако, пройдя не более тридцати метров, огромная машина остановилась. Все усилия водителя двинуть ее дальше ни к чему не привели. Подвел задний каток. Почва здесь была сырая, и каток под огромным давлением почти целиком вошел в землю. Торможение получилось настолько значительное, что четырехсот восьмидесяти лошадиных сил оказалось недостаточно для его преодоления.
После этой неудачи решено было переделать каток. Возились с ним три месяца. Но закончить не пришлось. Военное министерство, не ожидая пользы от вездехода Лебеденко, отдало распоряжение прекратить работу над ним. Так и остался вездеход Лебеденко на том месте, где увяз. Постепенно полигон опустел.
Колесный танк Лебеденко. Построен в 1915 году вблизи города Дмитрова (под Москвой). Герой Социалистического Труда А. А. Микулин назвал это сооружение царь-танком.
Как-то в 1923 году спросили Микулина, что сделать с вездеходом Лебеденко, который уныло стоял все на том же месте в лесу под Дмитровом. Микулин посоветовал отправить машину в музей:
— Были у нас царь-пушка и царь-колокол. А теперь будет еще и царь-танк.
Вездеход капитана Лебеденко очень напоминает собою сухопутный крейсер английского майора Хетерингтона. Поэтому капитана Лебеденко можно с полным основанием назвать русским Хетерингтоном.
Был и русский Свинтон. Этот изобретатель уже в середине августа 1914 года разработал проект гусеничного вездехода и представил его в ставку верховного главнокомандующего. Проект получил одобрение, и изобретатель в январе 1915 года приступил к постройке своей машины. Работы велись в Риге при военных авторемонтных мастерских. Испытание вездехода состоялось 18 июня 1915 года и дало очень хорошие результаты. Вездеход развивал скорость до двадцати пяти километров в час и свободно переходил через канавы шириной в три метра и глубиной в три четверти метра.
Позже изобретатель приделал к своему вездеходу колеса, а корпус сделал водонепроницаемым. После этого машина могла двигаться и на гусеницах и на колесах, к тому же не только на суше, но и по воде. Однако и этот вездеход остался в единственном числе. В России того времени не было заводов, которые могли бы строить такую сложную машину.
Эскадра и флотилии
В 1917 году в России произошло событие огромной исторической важности — Великая Октябрьская социалистическая революция.
На смену России купцов, помещиков и фабрикантов пришло государство нового типа — социалистическое Советское государство с властью рабочего класса. В Советской России фабрики, заводы, земля, железные дороги, пароходы, банки сделались собственностью всего народа, а не отдельных лиц, как было раньше.
Трудящиеся массы под руководством партии большевиков приступили к строительству новой жизни.
От интервентов и белогвардейцев у нас набралось около восьмидесяти трофейных танков разных марок. Больше всего было «рикардо» и «тейлоров». Имелись также и «рено». Из этих машин и составилась в 1923 году наша первая танковая часть, названная эскадрой танков. Эскадра делилась на две флотилии — тяжелую и легкую. В состав первой входили танки «рикардо», вторую образовали «тейлоры» и «рено». Флотилии, в свою очередь, распадались на дивизионы.
Названия эти и способ образования боевых частей взяты из военно-морской практики. Основанием служило то обстоятельство, что танки считались сухопутными кораблями — крейсерами, броненосцами.
Стояла эскадра танков в Хамовниках, в Москве. За высоким забором там каждый день слышалось фырканье моторов, цокот гусениц. Сухопутные «моряки» прилежно овладевали искусством водить сухопутные крейсера. Дело это было не легкое.
Дивизионом «тейлоров» в то время командовал Иван Иванович Ющук, большой любитель боевой техники. Проводя целые дни возле машин, командир дивизиона добивался от своих «моряков» артистического совершенства в их профессии. Усилия Ющука не пропали даром. Его «тейлористы» считались наилучшими водителями. Про них говорили:
— Это виртуозы! Танк в их руках, что цирковая лошадь: всякие номера выделывает, танцует, пляшет и чуть на задних ногах не ходит.
И все же с виртуозами-тейлористами однажды случилась пренеприятная история. Дело было в 1924 году во время первомайского парада на Красной площади в Москве. В синем небе улыбалось яркое солнце. По площади уже прошла сосредоточенная пехота, ощетинившаяся штыками, прогарцевала горячая, резвая кавалерия, прогрохотала артиллерия. Наконец поплыли сухопутные крейсера — вся эскадра в полном составе. Впереди ползли маленькие «рено», за ними с музыкальным гудением моторов двигался дивизион «уиппетов», замыкала шествие мощная флотилия «рикардо».
Все обстояло как нельзя лучше. Танки точно выдерживали строй, соблюдая интервалы и дистанции. Вот «тейлоры» уж миновали правительственную трибуну. И вдруг левофланговая машина ни с того ни с сего выходит из строя, делает какой-то несуразный зигзаг, потом повторяет его и под конец начинает выписывать вензеля, кружась в левую сторону.
У всех, кто наблюдал странное поведение танка, вырвалось:
— Что с ним?
Командир дивизиона «тейлоров» Ющук выскочил из своей машины и побежал к оскандалившемуся танку. У него сжимались кулаки от негодования, с уст срывались проклятия:
— Черт бы вас подрал! Что наделали! Ах, и задам же я вам!
Догнав танк, Ющук на ходу влез на него. Внутри машины ему представилась картина, от которой гнев его сменился жалостью. Все три человека экипажа лежали на полу в бессознательном состоянии. Лица их — белые, как мел. Воздух в танке тяжелый, насыщенный парами бензина и отработанными газами. Ющук понял, что люди угорели. Пришлось танк остановить. Пострадавших извлекли на свежий воздух, где они скоро пришли в себя.
Этот случай показывает, что работать в танках того времени было очень нелегко.
Морские слова — «эскадра», «флотилия» — плохо вязались с сухопутными названиями воинских частей. Такие сочетания, как «стрелковый батальон» и «флотилия танков», резали ухо. Поэтому в 1924 году эскадра танков была переименована в 3-й Московский танковый полк, который вместо флотилий и дивизионов делился на батальоны (легкий и тяжелый) и роты. А роты подразделялись на взводы.
3-й московский танковый полк был первой нашей танковой частью. Он положил начало могущественным механизированным войскам Красной армии.
Эскадра танков во дворе Хамовнических казарм в Москве. 1922 год. Состояла из трофейных танков. Слева — «рикардо», справа — «рено».
«Малый сопровождения»
Одновременно со сколачиванием первых наших танковых частей начались работы и по строительству собственных танков.
Задача эта была очень трудная. После войны хозяйство страны пришло в сильнейший упадок. Больше половины заводов и фабрик стояло в бездействии. Но если бы они даже и работали, то все равно на них не было подходящего оборудования и материалов для производства столь сложных машин, как танки. Царская Россия со своей слабо развитой промышленностью оставила нам жалкое наследство.
Нужно было почти все начинать сначала. И большевики, засучив рукава, взялись за дело.
По предложению В. И. Ленина и И. В. Сталина, некоторые из наших инженеров занялись специально танками. Были подготовлены точные чертежи танков «Рено», «Рикардо», «Тейлора».
Проще всех был «Рено». За него и взялись. Работа шла туго. Не было нужных материалов. Отсутствовали подходящие специальные станки. Многие работы из-за этого производились вручную. Плох был мерительный инструмент. Там, где требовалась точность обработки в одну-две тысячные доли миллиметра, ограничивались сотыми. На глаз сотой доли миллиметра не видно, а машина эту сотую долю болезненно чувствует!
Наконец после долгих и мучительных усилий первый десяток танков «Рено» был собран. Выглядели они хорошо. По виду нельзя было отличить советские машины от французских. Но когда начались испытания, то ручная обработка частей и неподходящие материалы дали себя почувствовать: машины двигались плохо, не хотели поворачиваться; их гусеницы невыносимо скрипели, визжали; траки лопались, коленчатые валы моторов ломались.
Пришлось сознаться, что «первый блин вышел комом».
Это было в 1920 году, в дни борьбы с белополяками и Врангелем.
И все же, несмотря на неудачу, то обстоятельство, что танки были нами построены и как-то двигались, представляло крупнейшую техническую победу молодой Советской республики. И это ободряло!
В последующие годы работа над конструированием и постройкой танков неуклонно продолжалась. Перед нашими инженерами была поставлена задача создать образец танка «Рено» более совершенный, чем тот, который мы получили от французов. И задача в течение нескольких лет была блестяще разрешена созданием танка «МС-I» («Малый сопровождения» — танк предназначался для сопровождения пехоты).
«МС-I» и «Рено» похожи друг на друга, как два брата-близнеца. Вид у них одинаковый, размеры и вес тоже, но у «МС-I» более высокие боевые качества. Вооружение «Рено» состоит либо только из пулемета, либо только из 37-миллиметровой пушки. У «МС-I» в башне установлены пулемет и 37-миллиметровая пушка вместе под углом друг к другу в сто двадцать градусов.
Скорость «Рено» не превышала восьми километров в час. У «МС-I» она доходит до четырнадцати километров в час! Любопытно, что мощность мотора нашего танка такая же, как и у «Рено», — сорок лошадиных сил.
Если бы боковая стенка танка вдруг сделалась прозрачной, как стекло, мы увидели бы его внутреннее устройство. Помещение в танке малое, тесное. Впереди на низком сидении располагается водитель. Слева и справа от него два рычага управления. Потянет он левый рычаг, танк повернет влево, потянет правый — вправо.
Под ногами у водителя несколько педалей, как в автомобиле. Крайняя левая служит для выключения сцепления. Вторая слева — педаль общего (на обе гусеницы) тормоза. Правее ее педаль акселератора — ускорителя хода. Чем сильнее нажимаешь эту педаль, тем быстрее идет танк. Над ножным акселератором справа находится еще ручной акселератор.
Позади водителя помещается командир танка, который в то же время является и башенным стрелком. Командир танка сидит на висячем ременном сидении. Перед ним пушка и пулемет. Вокруг на стенках патронташи с пулеметными лентами и ящики со снарядами для пушки.
Над бронированной башней возвышается наблюдательная вышка. В ней прорезано несколько смотровых щелей, закрытых триплексом. Сверху вышка прикрыта откидным колпаком.
Башня установлена на шариках, поэтому поворачивать ее легко — просто рукой или опершись спиной. Башня обеспечивает круговой обстрел.
При стрельбе требуется, чтобы башня не вертелась, не сходила с места, поэтому устроены три башенных тормоза, управляемые небольшими маховиками. Повертишь в правую сторону любой из них, какой попадается под руку, и башня становится неподвижной. Как ни тужься, ее уж не повернешь! Покрутишь тот же маховичок влево, и башню снова можно поворачивать.
В задней части танка установлен мотор. Его мощность такая же, как у нашего первого легкового автомобиля «ГАЗ-А». И цилиндров столько же — четыре. Но по устройству танковый мотор сильно отличается от автомобильного. В танке места мало, поэтому конструкторы наши постарались так «сжать» мотор, чтобы общий его объем, вместе с коробкой перемены передач, был как можно меньше. И это им удалось в полной мере.
Мотор получил специальную марку: «Т-18». Буква «Т» обозначает, что мотор танковый. От марки мотора и самый танк иногда называют «Т-18».
Часть танка, где находится водитель, называется отделением управления. За ним следует боевое отделение, а за боевым — машинное. Между отделениями броневые перегородки.
Один из первых советских танков типа «Рено» — «Малый сопровождения» («МС-I»). Вид спереди. В башне 37-миллиметровая пушка (справа) и пулемет. Над башней смотровая вышка.
Для входа и выхода команды в передней части танка имеются три дверцы. Одна из них поднимается кверху, а две другие откидываются в стороны. Для водителя в боковых дверцах сделаны смотровые щели, а в верхней — смотровой прибор с двумя крестообразными щелями и перископ.
Танк «МС-I» был сдан в производство в 1929 году. К этому времени наша страна под неустанным руководством партии большевиков во главе с И. В. Сталиным восстановила свое хозяйство, разрушенное войной. Все старые заводы и фабрики задымили трубами. Повсюду шла гигантская новая стройка. Днепр перегораживали плотиной. В Донбассе, на Урале, в Москве, в Горьком, в Сталинграде и в других местах возникали чудесные заводы — металлургические, тракторные, автомобильные, сельскохозяйственных машин.
Таких заводов — огромных, похожих на дворцы, оборудованных лучшими станками — страна раньше не видывала.
Окрепшая промышленность наша, получив задание на танки «Т-18», выполнила его хорошо. В два-три года Красная армия получила изрядное количество гусеничных машин, которые уже не страдали «детскими болезнями».
Внутренний вид танка «МС-I». Слева — водитель держит рычаги управления, за ним — башенный стрелок у пулемета. В задней части танка за броневой перегородкой — моторное отделение.
Танки «Т-18» были первым нашим крупным достижением в области танкостроения. Однако успокоиться на этом нельзя было. Партия большевиков отлично понимала, что хотя машины «Т-18» значительно улучшены по сравнению с французскими «рено», но все же они еще далеки от совершенства. Ясно было и то, что создание более совершенных образцов боевых машин требует более высокого развития отечественной промышленности.
В танке объединяются вместе мотор, броня и мощное артиллерийское оружие. Кроме того, для наблюдения и прицеливания нужны еще сложные, точно изготовленные зрительные (оптические) приборы.
Чем лучше мотор, броня, пулеметы и пушки, оптические приборы, тем лучше будет и весь танк в целом, конечно, если его конструкция хороша. Борьбу за танки нужно было вести по всем этим линиям и еще по многим другим. И большевики повели ее!
1929 год в жизни нашей родины — исторический год. В апреле собралась в Москве XVI партийная конференция. На ней большевики рассматривали и обсуждали план развития всего нашего хозяйства на целых пять лет вперед.
Народное хозяйство — это очень сложный, гигантский механизм. Как в часах одни зубчатые колесики сцепляются с другими и приводят их в движение, так и в народном хозяйстве одни отрасли промышленности «сцепляются» с другими и двигают их вперед. Большевики заботливо рассматривали механизм народного хозяйства и определяли, где, когда и какое вставить новое «зубчатое колесо» — завод, фабрику, шахту, чтобы весь механизм стал работать лучше и начал давать больше всякой нужной народу продукции.
Большевики приняли рассмотренный план. Это была знаменитая первая сталинская пятилетка. В ней ставилась грандиозная задача вооружить нашу промышленность и сельское хозяйство современной техникой. Советский народ, вдохновленный открывшейся величественной картиной своего ближайшего будущего, с удвоенной силой под руководством партии повел борьбу на трудовом фронте.
Последствия дружного всенародного труда получились изумительные. То, что намечалось по плану выполнить в пять лет, в действительности было сделано за четыре года. Наша страна, до революции отсталая земледельческая, к концу первой пятилетки — к 1933 году — превратилась в промышленную.
В том же 1929, начальном году первой пятилетки товарищ Сталин поставил перед нашей машиностроительной промышленностью задачу в кратчайший срок создать все необходимые нам конструкции танков, начиная от легчайших и кончая тяжелыми. Производство новых машин должно быть развернуто в таком размере, чтобы Красная армия не испытывала в них нужды.
Для решения этой задачи партия призвала одного из лучших своих сынов, Григория Константиновича Орджоникидзе, назначив его в ноябре 1930 года председателем Высшего совета народного хозяйства, штаба тяжелой промышленности.
Г. К. Орджоникидзе взялся за работу с большевистской настойчивостью и жаром, прекрасно понимая, что оснащение Красной армии современной техникой дело чрезвычайной важности. Здесь медлить нельзя было ни часу.
Орджоникидзе привлекает к работе лучших инженеров, изобретателей, конструкторов и создает для них самые благоприятные условия. У капиталистических фирм приобретаются новейшие образцы танков. Машины изучаются, исследуются. В них вносятся разные усовершенствования. Потом строятся опытные танки. И если они оказываются удачными, то немедленно же пускаются в производство на специально построенных танковых заводах.
Легкий танк Красной армии. Образцом для него послужил шеститонный «Виккерс». Сравните с рисунком на стр. 128. На этом танке вместо двух пулеметных башен без кругового обстрела установлена одна башня с круговым обстрелом. Вооружен этот танк пушкой и пулеметами. Имеются в нем и другие отличия от «Виккерса». Иначе устроена ходовая часть.
Напряженная работа командира тяжелой промышленности Орджоникидзе, рабочих и инженеров за короткие четыре года первой пятилетки дала блестящие результаты.
Красная армия получила много новых танков различного тоннажа. Здесь были танкетки «Карден-Ллойд», шеститонные «виккерсы», колесно-гусеничные «кристи», танки-амфибии и другие машины, относящиеся к классу тяжелых.
Наши танкетки «Т-27» (появились в 1930 году) имели вес, равный весу автомобиля «М-1», — тысячу триста килограммов. Толщина брони у них доходила до девяти миллиметров. При моторе в двадцать сил они развивали скорость до сорока пяти километров в час. Вооружение их состояло либо из пулемета, либо из мелкокалиберной пушки. Экипаж — два человека.
Танки Красной армии на смотре после маневров. Легко увидеть, какого типа эти танки.
Наши легкие танки «Т-26» типа «Виккерс» (появились в конце 1931 года) весили шесть с половиной тонн. Броня у них в ответственных местах достигала двенадцатимиллиметровой толщины. При моторе в восемьдесят сил они могли пробегать в час до тридцати пяти километров. Вооружение состояло из одной сорокасемимиллиметровой пушки и одного или двух пулеметов. Экипаж — три человека.
Наши колесно-гусеничные «кристи» весили немного меньше восьми тонн. Толщина брони у них — до пятнадцати миллиметров. Мотор — триста сорок сил. Скорость на гусеницах — около семидесяти километров в час, на колесах — сто десять километров в час. Вооружение этих машин состояло из двух пулеметов. Экипаж — три человека.
Наши танки-амфибии имели свою советскую конструкцию. Они были лучше английских амфибий.
Танк Красной армии. Образцом для него послужил колесно-гусеничный танк «Кристи». Это очень быстроходная машина. Обратите внимание на то, как установлена пушка в башне, и на ходовую часть. Есть ли тут в отдельности опорные и поддерживающие катки?
Оригинальную советскую конструкцию имели и тяжелые танки.
В первые годы после революции нам приходилось ввозить из-за границы многие материалы, необходимые для изготовления танков. Наиболее важным из них была броня — специально изготовленные и обработанные стальные листы и плиты.
Танк без брони все равно что дом без стен. Зависеть по броне от заграницы не годилось. Поэтому нашим инженерам дали задание найти способы изготовлять такую же броню, какую нам приходилось покупать за границей.
После напряженных изысканий задача была решена. Мы научились делать броню еще лучшую, чем заграничная.
С этого времени советские танки сделались еще прочнее, чем были прежде.
Задача, поставленная в 1929 году товарищем Сталиным, к концу первой пятилетки была выполнена. Красная армия получила наилучшие по тому времени танки и в большом числе.
Однако большевики никогда не успокаиваются на достигнутом. Они хорошо знают, что если кто остановится, другие его обгонят. Поэтому большевики всегда и напористо движутся вперед к новым победам.
За первой сталинской пятилеткой последовали вторая и третья. Советский народ под непрестанным руководством партии Ленина — Сталина с еще большим рвением продолжал гигантскую работу по переделке страны. Понятно, что главное внимание по-прежнему уделялось дальнейшему подъему обороноспособности нашей родины.
Танк Красной армии. Амфибия переплывает реку.
За годы второй пятилетки число танков значительно увеличилось и «одновременно произошло обновление материальной части танковых войск. Введены новые типы танков и усовершенствованы старые в отношении усиления их броневой защиты и специального оборудования. Резко изменилось вооружение танковых войск, особенно их артиллерийское вооружение» (Ворошилов, Доклад на XVIII партийном съезде, март 1939 года).
За годы третьей сталинской пятилетки количество и качество танковых войск Красной армии поднялись на еще более высокую ступень.
Наша танковая промышленность, созданная на голом месте, всегда работала с напряжением. Однако великая отечественная война предъявила к танкостроителям — рабочим и инженерам — повышенные требования, и наши славные люди, не жалея своих сил, эти требования выполняют.
Героический труд самоотверженных кузнецов военного могущества нашей родины высоко оценивает весь советский народ. Президиум Верховного Совета СССР указами от 19 сентября 1941 года наградил орденами и медалями больше трехсот танкостроителей. Наиболее выдающимся из них — И. М. Зальцману и Ж. Я. Котину — присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Исаак Моисеевич Зальцман, директор Кировского трижды орденоносного завода, получил награду за выдающиеся достижения в области организации серийного производства новых типов танков.
Жозеф Яковлевич Котин, талантливый молодой инженер, конструктор Кировского завода, лауреат Сталинской премии, награжден за выдающиеся достижения в деле создания новых типов танков.
В числе остальных награжденных — инженеры и рабочие завода имени Кирова и других танковых заводов.
Высокая оценка работы вдохновила работников танковой промышленности на новые трудовые подвиги. И их работа приносит значительные результаты, которые сильно чувствуют на своей спине фашистские разбойники.