Другая ветвь профессии правозаступников известна под именем «солиситоров Высшего суда». Исторически она возникла вследствие слияния нескольких прежде различных профессий, именно атторней при судах общего права, солиситоров при Канцлерском суде, прокторов старых церковных судов и письмоводителей (scriveners), которые до конца восемнадцатого века были как бы высшего ранга судейскими писцами.
Старейшую профессию из них всех представляли атторней, которые, вероятно, оказали наибольшее влияние на положение этой группы правозаступников в целом. Как показывает их название, они были первоначально поверенными (attornati) тяжущихся и в качестве таковых мы обнаруживаем их в истории права почти в той же глубине веков, как и барристеров. Древнейший процесс представлял в своей сущности, а часто и по форме, судебный поединок; поэтому естественно, что древнее право не позволяло заменять стороны их представителями, если не считать исключительных случаев, когда, например, сторонами были женщины и дети. Но по мере того, как примитивное судебное состязание уступало место упорядоченному и формально ведущемуся процессу, который иногда требовал долгих и утомительных поездок, стороны все чаще стали добиваться права быть замененными представителями, и суды разных юрисдикции им это разрешали. Естественно, что все те суды, в которых появлялись такие представители сторон, были заинтересованы как в том, чтобы это были подлинные представители, так и в их репутации. Поэтому к концу XIV века королевские суды общего права стали записывать в своих актах или реестрах имена некоторых лиц, которых они согласны были признавать представителями сторон в слушаемых ими делах. Такая практика вела, естественно, к тому, что получившие подобную привилегию атторней образовали замкнутую группу и получили характер должностных лиц при суде, а это, столь же естественно, вело к тому, что суды приобрели право «вычеркивать из реестров» или иным способом наказывать тех атторней, которые оказывались виновными в неблаговидных поступках. «Солиситоры» в точном смысле этого слова, никогда не были представителями сторон; они появились к концу XVI века в связи с судами справедливости и стали направлять ходатайства (to solicit) по делам тяжущихся, которым приходилось подолгу дремать в приемных начальников Канцлерского суда. В начале XVII века их стали рассматривать как профессионалов, занимающих приблизительно такое же положение, как и атторней; еще до середины XVII века обе эти профессии фактически слились в одну, хотя различие в их квалификации сохранялось. После уже упоминавшегося ухода атторней и солиситоров из Судебных Иннов, они до известной степени нашли прибежище в так называемых Канцлерских Иннах (Inns of Chancery). Эти организации были, может быть, даже древнее Судебных Иннов, но никогда не достигали даже приблизительно такого положения или влияния как последние. К концу XVIII века они фактически прекратили свое существование, и их место, как профессиональных организаций, заступило Юридическое общество (Law Society), являющееся уставной корпорацией, которая теперь занимает в отношении группы солиситоров в сословии правозаступников приблизительно такое же положение, как Судебные Инны в отношении группы барристеров. Тем временем, к концу восемнадцатого века, профессия «письмоводителей», в качестве самостоятельной, вымерла, так как их дела перешли в руки солиситоров. И, наконец, ликвидация в 1857 г. юрисдикции церковных судов по брачным делам и по духовным завещаниям, совместно с упадком других функций этих судов, прекратила существование прокторов как отдельной профессии, причем большинство из них вступило в ряды солиситоров. Таким образом, все группы правозаступников, за исключением барристеров, слились в одно сословие и получили на основании Акта в судоустройстве 1873 г. официальное название солиситоров Высшего суда.
Нами уже указывалось ранее, что Юридическое общество (первоначально известное под названием «Инкорпорированного юридического общества») занимает в отношении солиситоров положение, во многом подобное положению Судебных Иннов в отношении барристеров. Однако, это утверждение нуждается в очень важной оговорке, которая сводится к следующему: в то время, как у барристеров условия допущения их к занятию своей специальностью, сам прием и стаж кандидатов целиком зависят от традиций и обычаев каждого Судебного Инна, установленных им самим собственной властью, у солиситоров все эти вопросы, за небольшим исключением, точно определяются парламентскими актами, из которых юридическое общество обязано исходить и предписания которых его связывают. Сверх того, фактическое допущение солиситора к делам составляет функцию начальника судебных архивов, который занимает описанную уже выше высокую судебную должность и, кроме того, выполняет еще более интересную обязанность хранителя множества юридических и других актов, собранных в Государственном архиве (Record Office). Вследствие этого Совет юридического общества, при всей важности его функций, обладает гораздо меньшей свободой действия, чем Судебные Инны.
Излишне говорить, что в то время, как иностранцы, естественно, не могут занимать официального положения в английских судах, всем британским подданным, которые приобрели должную квалификацию, открыта возможность вступать в ту отрасль сословия правозаступников, к которой принадлежат солиситоры. Их прием обусловливается следующими условиями:
1) Прохождение предварительного испытания в отношении общего образования.
2) Учение или служба в качестве клерка у практикующего солиситора в течение периода от трех до пяти лет, в зависимости от предшествующей подготовки клерка. Эта служба должна быть единственной; в отличие от учащегося в Судебных Иннах, клерк поступивший в учение, не имеет права посвящать никакой части своего времени другим занятиям, кроме изучения права и практической работы в области юриспруденции.
3) Посещение в течение года (исключение делается в особых случаях) какого-либо центра юридического образования, одобренного в этих целях Юридическим обществом, которое само набирает и содержит штат руководителей и преподавателей с целью давать юридическое образование клеркам, поступившим в учение, и руководить ими. Конечно, годичный срок пребывания в юридической школе является минимальным; фактически клерк, поступивший в учение к солиситору как в Лондоне, так и в других больших центрах, часто добровольно посещает школу в течение трех и более лет.
4) Прохождение экзаменов по определенным правовым дисциплинам; они известны под названием «промежуточного» и «конечного» и проводятся Юридическим обществом.
Взносы, платимые таким клерком в разные сроки во время его подготовки в солиситоры достигают при теперешнем их уровне около 160 ф. ст. Но в эту сумму не включена «премия» или плата, вносимая солиситору, у которого будущий солиситор служит для того, чтобы пройти обучение, дающее ему квалификацию. Размер этой суммы целиком зависит от соглашения между обеими сторонами, и в некоторых случаях она уменьшается вследствие родственных связей или личных дружеских отношений. Тем не менее, во многих случаях эта сумма довольно велика, но она зависит от значения для проходящего обучения клерка того опыта, который практика его руководителя может ему дать, от видов на продвижение, которые она открывает ему и т. п. Кроме того, надо заметить, что до тех пор, пока солиситор продолжает заниматься практикой, он должен платить государству ежегодный налог, колеблющийся в зависимости от обстоятельств, от трех до девяти фунтов стерлингов.
После выполнения всех этих условий клерк, прошедший обучение, достигший возраста в двадцать один год и представивший доказательства своей доброй репутации, будет допущен к работе по своей специальности; считается, что теперь он получил законную квалификацию для ведения всех тех юридических дел, которые открыты для его специальности. Его право выступления в судах большей частью ограничивается судами малой сессии и судами графств и выступлениями по судебным делам перед судьей или магистратом в «кабинете», т. е. в частном совещании. Подготовка к слушанию судебных дел является основной сферой деятельности солиситора в то время как область передачи имуществ, т. е. подготовка документов, относящихся к бесчисленному множеству внесудебных правовых дел, делится между ним и барристером, причем солиситор пользуется, как уже было объяснено, фактически монопольным правом непосредственно общаться с клиентом. За исключением тех случаев, когда требуется формальное «заключение правозаступника» («counsel's opinion»), солиситор является единственным юридическим советником широкой публики во внесудебных делах. На заседаниях правлений разных акционерных обществ и синдикатов, на которых решается столько серьезных финансовых, торговых и промышленных дел страны, почти всегда присутствует солиситор данной организации для того, чтобы давать советы по правовым вопросам, возникающим во время дискуссии. К его совету почти всегда прибегают в деликатных семейных делах, связанных с репутацией и имущественным положением семьи.
Для широких кругов средних классов общества он представляет больше, чем судью, служа для них представителем и толкователем закона. В отличие от других отраслей юридической профессии, солиситоры не сосредоточиваются в Лондоне, их можно найти в каждом городе, почти в каждом селении королевства.
Опять-таки в отличие от барристера, солиситор ведет дела своих клиентов на строго деловой почве. Его гонорар, правда, регулируется парламентским актом, но он имеет право вчинять иски для взыскания того, что ему должны. Сверх того, в отличие от барристера, он, в качестве представителя своего клиента, может создавать для последнего обязательства в пределах своих явных полномочий, но с другой стороны, он отвечает по закону за последствия своей небрежности при ведении дел клиента. Он вместе с барристером пользуется полной правовой неприкосновенностью при законном ведении процесса своего клиента; его нельзя принудить, и он, конечно, не уполномочен разглашать при слушании процесса, при его подготовке или даже в качестве свидетеля на суде, такие ставшие ему известными обстоятельства, которые могут повредить интересам его клиента.
Наконец, подобно барристеру, солиситор подлежит не только наказанию по закону за неправомерное ведение дел, но и надзору в отношении его поведения, которое не должно порочить репутацию его профессии. Солиситор находится в сущности под двойным надзором профессиональных властей. В качестве официального лица при Высшем суде он может быть вычеркнут из реестра солиситоров начальником судебных архивов за неблаговидные поступки в сфере профессиональной деятельности, что равнозначно профессиональной смерти. Но в то же время он подлежит дисциплинарному надзору Совета юридического общества, дисциплинарная комиссия которого, назначаемая начальником судебных архивов, имеет право, по недавно принятому закону, налагать на него ту же строгую меру наказания, на что он может апеллировать в суд, и, кроме того, применять менее серьезные дисциплинарные взыскания за проступки меньшего значения.