После объявления войны Германии генерал Першинг отправился 27 мая во Францию, увозя с собою трех офицеров разведки, составлявших всю разведывательную службу.
Через шестнадцать месяцев в одной лишь Франции находилось 287 офицеров разведки, помимо прикомандированных к, штабам, помимо тысяч офицеров и солдат, прикомандированных к частям. Генерал Першинг изучил английскую и французскую разведывательные службы и решил принять английские методы, ибо англичанам, так же как и нам, приходилось работать в чужой стране. Во главе разведки он поставил генерала Нолана, который сопровождал его на Филиппины и под благожелательной улыбкой скрывал железную волю и большой ум.
В июне 1917 г. генерал Нолан и его сотрудники объехали Западный фронт, основательно знакомясь с чрезвычайно интересной наукой, которую они могли изучить в Америке только в самом элементарном виде. Штаб французского главнокомандующего их очень многому научил. Затем начальник английской разведки во Франции бригадный генерал Джон Чертерис пригласил их посмотреть, как механизм разведки будет работать при наступлении 1917 г. во Фландрии. Для американцев это было время лабораторного изучения.
Во время большого сражения во Фландрии они могли видеть всю систему в действии: как допрашивали пленных, как тщательно изучали захваченные бумаги и карты, как перехватывали и расшифровывали радио, как изучали фотоснимки, сделанные с самолетов, с какой тщательностью проверяли донесения шпионов из Бельгии о подкреплениях в тылу германского фронта и т. д. В основу американской секретной службы во Франции были положены английские методы — правила, принятые в английской армии, с некоторыми американскими усовершенствованиями.
В Шомоне на Верхней Марне обосновалась американская главная квартира, и в казармах, превращенных в американские канцелярии, начала развиваться таинственная организация, носившая название разведывательного отдела штаба (G. 2).
На тяжелых дубовых дверях, выкрашенных в черный цвет, появились маленькие таблички с кабалистическими знаками на них, вроде: «G. 2-A» (разведывательный отдел армии) или просто «S.S.» (морская разведка). Там в продолжение восьми часов днем и иногда четырех часов ночью работала группа способных и серьезных офицеров. Все они были тщательно отобраны и рекомендованы лично генералу Нолану. Большинство составляли бывшие учителя, лингвисты, путешественники, географы, сыщики, журналисты, юристы, специалисты по шифрам и радио, печатники и наборщики. В разведывательном отделе штаба находилась работа для всех.
Все эти люди собрались для расследования всего того, что было в человеческих силах узнать о военном, экономическом и политическом положении Германии, о солдатах на фронте и о домашних хозяйках в тылу, об эффекте союзной блокады и о событиях в рейхстаге. Они пользовались всеми средствами, которые им давала наука, и изобретали новые. Они научились дрессировать голубей и пускать детские воздушные шары, убеждать уставших от суррогатной пищи немцев дезертировать; они научились добиваться того, чтобы некоторые лица безобидной внешности могли видеть и слышать то, что немцы не позволяли видеть и слышать никому; они организовали работу многочисленных типографий и, пользуясь разными средствами, переходя от добродушия к угрозам, узнавали от германских пленных самые полезные сведения.
Дело развивалось. Через две недели после приезда генерала Першинга с тремя офицерами разведки их число достигло уже пяти: Нолан, полковник Конджер, полковник Роджер Г. Александер, полковник Вильям О. Рид и капитан С. Т. Хьюббард; пятью месяцами позже их было уже 28, а через девять месяцев — 81. Вскоре в древнем римском городе Лангре была основана разведывательная школа, где обучались сотни новых людей.
Разведывательная служба работала, имея в виду сражение при Сен-Мийель, еще за год до того, как оно состоялось.
Эти приготовления хранились в строжайшей тайне, но уже тогда майор Керр Т. Риггс, под руководством полковника, Конджера, начал изучать расположение немцев в этом знаменитом выступе, весь лабиринт их траншей, все позиции батарей. Он даже знал о знаменитых ваннах для офицеров выше Монтсека. Эта работа была начата даже еще до прибытия наших войск на фронт. Позднее южный скат выступа, носивший данное ему для маскировки цензурой название «участка к северо-западу от Туля», был превращен в лабораторию разведывательного отдела. Там работали люди, там они знакомились со всеми немецкими ухищрениями, с каждым днем узнавали все больше и больше. Офицеры разведки имели мало досуга.