Рассказал бы я вам, как любил я ее,
Как любил я ее, душу -- сердце мое.
Рассказал бы я вам, как простил я ее,
Как простил я ее, душу -- сердце мое.
Но другой, а не я, с ней стоял под венцом,
С ней стоял под венцом, молодец -- молодцом.
Но другой, а не я, надевал ей кольцо,
Улыбалось ему молодое лицо.
Из угла, в тишине, полон дум, одинок
Я стоял и глядел, и глядеть я не мог.
Из угла, в тишине ей грозила судьба,
Роковая во мне совершалась борьба...
И зачем, для чего в мире ходит печаль!..
Где б увидеться с ней -- целой жизни не жаль!
А увижу ее -- словно думушки нет,
И потом от стыда не глядел бы на свет.
Повернусь, поведу гордо так головой,
Поклонюсь, не глядя, словно неуч какой.
И потом целый день я задумчив и нем,
Молочу, бороню, сам не знаю зачем.
Словно я не мужик, словно жизнь мне тюрьма...
Мать-старушка глядит, не приложит ума,
Разговор поведет: -- Что не ешь, али сыт?..
Гладит кудри рукой, сиротливо глядит.
1891 г.
Опубликовано в журнале "Звезда" (СПб., 1891. No 41. С. 978).