Авторъ старается выяснить, что такое ревность, какимъ образомъ она возникаетъ, каковы ея психологическія основы. Подробно останавливается онъ и на психопатологической ревности. Но прочитавъ эту книгу, заключающую въ себѣ немало интересныхъ фактическихъ данныхъ (напримѣръ, описаніе отдѣльныхъ случаевъ болѣзненной ревности), читатель не только но уяснитъ себѣ, что такое ревность, но, наоборотъ, только запутается въ этомъ вопросѣ.
Прежде всего авторъ все время значительно преувеличиваетъ значеніе разбираемыхъ имъ вопросовъ. Такъ его законодательныя слова гласятъ: "ревность является могущественнѣйшимъ и вреднѣйшимъ факторомъ нашей соціальной жизни". Само собою разумѣется, что автору приходится все время сильно утрировать и значительно расширять само понятіе "ревность", чтобы доказать это.
Авторъ даетъ такое опредѣленіе ревности: "Ревность представляетъ собою чувство, или эффектъ, проявляющійся при соревнованіи или только при косвенномъ участіи какого-либо лица въ дѣятельности, связанной съ сильными переживаніями; она выражается въ видѣ мучительнаго раздраженія, къ которому присоединяется желаніе оттѣснить соперника" (стр. 24). Врядъ ли можно согласиться съ такимъ опредѣленіемъ, но пусть будетъ и такое. Книга полна противорѣчій, и въ концѣ концовъ, ясно, что понятіе ревность не имѣетъ никакого опредѣленнаго содержанія. То авторъ подробно описываетъ ревность у животныхъ и тутъ) обильно черпаетъ изъ анекдотической литературы по психологіи животныхъ и ссылается на Брема и Роменса. Тутъ и ревность въ пищѣ, и ревность собаки, и многое иное. Вообще животныя оказываются очень ревнивыми. На стр. 713 авторъ замѣчаетъ. что "вообще у первобытныхъ народовъ мы но замѣчаемъ способности или склонности къ возрастающей и мучительной страсти, каковой является ревность". Но потомъ и у дикарей обнаруживается ревность. Подробно останавливается авторъ на ревности мужа къ женѣ и наоборотъ. Но тѣмъ же еловомъ ревность называетъ онъ и такія сложныя психическія проявленія, какъ, напримѣръ, недоброжелательство къ чужому успѣху. "Бисмаркъ не былъ лишенъ этого чувства въ своихъ отношеніяхъ, онъ съ ревностью относился ко многимъ министрамъ, даже къ Мольтке" (стр. 416). "Безчисленное число разъ задерживался прогрессъ знанія изъ-за ревности его питомцевъ. Столпы науки, какъ Джіордано Бруно и Галлилей, страдали не только въ своей личной жизни, вредъ наносился и ихъ ученію. Гейне оклеветалъ своего... соперника Берне" и т. д. (стр. 47). Далѣе читатель узнаетъ, "что греки, несмотря на ученіе Демосѳена, по могли уже своевременно соединиться и такимъ образомъ обязаны паденіемъ своей самостоятельности и культуры, главнымъ образомъ, національной ревности" (стр. 48.)
Не буду умножать выписки. Уже изъ приведенныхъ примѣровъ видно, какъ "широко" понимаетъ авторъ слово ревность. Однимъ и тѣмъ же словомъ "ревность" называетъ онъ усиленное ласканіе собаки къ своему хозяину, когда тотъ встрѣтился со знакомымъ, психологію Отелло, отношеніе Бисмарка къ Мольтке, Гейне къ Берне и, наконецъ, причину паденія греческой культуры.
Мѣстами, при случаѣ, авторъ высказываетъ поистинѣ изумительныя мысли. Такъ, напримѣръ, говоря о національной ревности, о массовомъ возбужденіи, авторъ говоритъ, что обычно при всякомъ соперничествѣ между партіями и націями сначала возбуждается самолюбіе, а затѣмъ инстинктъ къ самосохраненію. Поэтому, постоянное опасеніе вреда со стороны конкурента и зависть къ его успѣхамъ. Опаснѣе, конечно, ревность, потому что она лишь развиваетъ страстное рвеніе и аффектъ, невозможно тогда перенести успѣшную работу конкурента и пассивно наблюдать за его дѣятельностью... имѣющійся активный импульсъ подготовляетъ къ нападенію на конкурента и вытѣсненію его" (стр. 92). И эти разсужденія приводятъ автора не болѣе и не менѣе, какъ къ нижеслѣдующему выводу: "чрезвычайно трудно установить, гдѣ прекращаются реальныя противорѣчія интересовъ, и гдѣ вспыхиваетъ страсть къ борьбѣ. Поэтому-то такъ сильно возросла опасность войны, какъ только народы сами стали принимать участіе въ политикѣ; въ массахъ всегда сильнѣе активный элементъ и, слѣдовательно, страсти" (стр. 93). Итакъ, можно продолжить,-- въ интересахъ мира надо, чтобы народы са.мы не принимали участія въ политикѣ, и чтобы вопросы войны и мира рѣшались бы кѣмъ-либо народу постороннимъ, единолично. Если автора психологія ревности заводитъ такъ далеко, то, мнѣ кажется, ясно, что онъ такъ расширилъ свое пониманіе ревности, что это слово перестало имѣть реальный смыслъ.
Издана книга плохо и изобилуетъ множествомъ опечатокъ.
"Современникъ" Кн. XI. 1913 г.