Новый философскій камень.
Счастье, какъ и природа, никогда не распредѣляетъ своихъ даровъ безпристрастно. Та и другое имѣютъ своихъ избранныхъ, надѣляемыхъ иногда безъ мѣры милостями и щедротами, и своихъ отверженныхъ, которымъ иногда отказывается въ самомъ необходимѣйшемъ. Отсюда происходятъ неравенства матеріальное и умственное; но человѣкъ, въ большей части случаевъ ставящій преимущества богатства выше даровъ умственныхъ, скорѣе оскорбляется неравенствомъ перваго рода, нежели второго, хотя бы тѣ и другія, были одинаково нераздѣльны какъ съ природою вещей, такъ и съ индивидуальными особенностями нашей организаціи.
Человѣкъ постоянно искалъ средства исправить то, что ему казалось несправедливымъ. Этимъ объясняется его безчисленныя утопіи -- плоды неправильнаго и несогласившагося съ законами природы воображенія.
Всякій вѣкъ имѣлъ свой собственный философскій камень: одни искали средство дѣлать искусственно золото; другіе старались открыть тайну безконечнаго движенія; въ настоящее же время, съ большею правда основательностію, добиваются воспроизвести алмазъ искуственнымъ путемъ.
Постараемся теперь отвѣтить на вопросы: оправдывается ли это желаніе современною наукою, и какими средствами она располагаетъ для достиженія означенной цѣли? Мы сказали уже, что алмазъ есть кристаллизованный уголь. А такъ какъ большое число веществъ мы можемъ привести въ такое состояніи, въ которомъ онѣ кристаллизуются, то, для превращенія угля въ алмазъ, повидимому достаточно было бы испробовать надъ нимъ извѣстные уже намъ процессы. Но уголь неподдается имъ, и до настоящаго времени не удалось заставить его кристаллизоваться.
Посмотримъ въ самомъ дѣлѣ, какой путь нужно было бы употребить, при настоящемъ состояніи науки, для достиженія этого результата.
Если растворить соль въ водѣ и оставить растворъ испаряться на воздухѣ, то соль кристаллизуется очень правильно. Того же результата можно достигнуть, если распустить соль въ кипящей водѣ и дать жидкости охладиться. Вмѣсто жидкости посредствующимъ агентомъ можетъ быть и теплота.
Такъ, расплавленная сѣра, охлаждаясь, кристаллизуется: камфора, превращенная въ пары и собранная въ этомъ видѣ въ холодномъ пространствѣ, также превращается въ кристаллы.
Таковы единственные извѣстные намъ процессы, помощью которыхъ мы можемъ заставить тѣло кристаллизоваться. Прилагаемые къ углю, они однако не даютъ никакихъ результатовъ.
Уголь не плавится и не улетучивается, по крайней мѣрѣ при самой высокой температурѣ, какую только мы можемъ произвести. Остается способъ растворенія, но къ сожаленію нѣтъ ни одного жидкаго тѣла, или превращеннаго въ жидкость помощію жара, которое было бы способно растворять уголь. Понятно по этому -- почему до сихъ поръ не удалось получить алмазъ искуственнымъ путемъ и почему нельзя терять надежды достигнуть этой цѣли въ будущемъ.
Я утверждаю, что съ точки зрѣнія строго научной эта надежда болѣе серьезна, чѣмъ обыкновенно думаютъ.
Долгое время платина признавалась неплавкою, а между тѣмъ нѣсколько лѣтъ тому назадъ Девиль и Дебре нашли средства расплавлять ее даже въ значительныхъ массахъ. Въ настоящее время фактъ этотъ кажется вполнѣ естественнымъ, признаннымъ наукою, и для произведенія котораго требуется только обыкновенное вниманіе. Какъ теперь установилось мнѣніе о невозможности воспроизведенія алмаза, такъ въ прежнее время было распространено предубѣжденіе противъ плавкости платины. Слѣдовательно мы имѣемъ достаточное основаніе надѣяться, что, подобно послѣднему, и первое мнѣніе будетъ современемъ опровергнуто.
Съ каждымъ днемъ искусство, благодаря стараніямъ г. Девиля производитъ все болѣе и болѣе высокую температуру, дѣлаетъ все большіе и большіе успѣхи, и мы по всей вѣроятности достигнемъ возможности получить жаръ, достаточный для расплавленія и превращенія въ пары угля. Еслибы даже помощію этихъ двухъ процессовъ и не удалось достигнуть кристаллизаціи угля, то мы могли бы направить наши изслѣдованія въ другую сторону.
Тѣла природы долеко не вполнѣ еще изслѣдованы; многія изъ нихъ вѣроятно останутся совершенно неизвѣстными, хотя каждый годъ открываются новыя. Быть можетъ еще найдется тѣло, способное растворять уголь. По этому не слѣдуетъ отчаиваться, а напротивъ нужно упорно преслѣдовать цѣль, такъ какъ къ физическимъ наукамъ, какъ и ко всему вообще, вполнѣ примѣнимо извѣстное изрѣченіе: "геній есть только долгое терпѣніе."
Большое число ученыхъ заняты разрѣшеніемъ вопроса. Въ предъидущей главѣ мы упомянули о Жакеленѣ, который помѣстилъ алмазъ между двухъ проволокъ электрической батареи, съ цѣлью расплавить его; но вмѣсто того онъ превратился въ коксъ и сгорѣлъ. Г. Депретцъ подвергалъ уголь самому сильному изъ когда либо употреблявшихся электрическихъ токовъ, который былъ произведенъ 600 очень сильными элементами.
Для избѣжанія горѣнія угля отъ присутствія воздуха, опытъ былъ произведенъ въ электрическомъ яйцѣ, т. е. стеклянномъ сосудѣ, изъ котораго былъ выкачанъ воздухъ. Отъ дѣйствія тока произошелъ сильный свѣтъ и снарядъ наполнился чернымъ дымомъ, постепенно осѣвшимъ на стѣнкахъ. Депретцъ собралъ этотъ остатокъ и нашелъ, что онъ состоялъ изъ кристаллическаго порошка, смѣшаннаго съ сажею. Маленькіе кристаллы, какъ оказалось при разсмотрѣніи ихъ въ микроскопъ, были совершенно черны и необладали ни твердостію, ни блескомъ алмаза.
Еще разъ надежды ученыхъ были обмануты. Несмотря на эту неудачу, Депретцъ продолжалъ свои изслѣдованія, но всѣ они были столь же безуспѣшны.
Всякому извѣстно, что электрическій токъ между прочимъ имѣетъ свойство разлагать тѣла, на чемъ и основана гальванопластика. Депретцъ попробовалъ испытать дѣйствіе электрическаго тока на сложное тѣло, состоящее изъ углерода и хлора, и получилъ на одномъ изъ полюсовъ баттареи черную пыль, состоящую изъ микроскопическихъ кристалловъ, способныхъ чертить рубинъ. Результатъ этотъ, какъ ни малы добытые кристаллы, есть все таки шагъ впередъ въ разрѣшеніи задачи.
Въ такомъ положеніе было дѣло до послѣднихъ-лѣтъ, когда ученый горный инженеръ Шанкуртуа освѣтилъ вопросъ съ другой стороны.
Онъ обратилъ вниманіе на то обстоятельство, что въ Сициліи, вблизи волкановъ, находятся обширныя поля, называемыя Сальфаторами, почва которыхъ состоитъ изъ рыхлыхъ веществъ съ многочисленными трещинами, черезъ которыя поднимаются струи сѣрнисто-водороднаго газа. Газъ этотъ, состоящій, какъ показываетъ самое его названіе, изъ сѣры и водорода, разлагается отъ соприкосновенія съ кислородомъ воздуха, при чемъ каждое изъ двухъ составляющихъ его веществъ входитъ въ соединеніе съ другими веществами. Водородъ соединяется съ кислородомъ воздуха и образуетъ воду; сѣра же частію вступаетъ въ соединеніе съ тѣмъ же кислородомъ, образуя сѣрнистую кислоту, а частію остается въ свободномъ состояніи и кристаллизуется.
Имѣя это въ виду, Шанкуртуа сравнилъ обширные нефтяныя площади Сѣверной Америки съ сальфаторами и предположилъ, что углеродъ нефти {Которая, какъ сказано выше, есть одно изъ соединеній углерода съ кислородомъ.} долженъ подвергнуться такимъ же измѣненіямъ, какія въ сальфаторахъ происходятъ съ сѣрою;-- другими словами, что нефть, отъ соприкосновенія съ воздухомъ, должна разложиться, причемъ водородъ ея соединится съ кислородомъ воздуха и образуетъ воду; углеродъ же частію соединится съ кислородомъ и образуетъ углекислый газъ, а частію кристаллизуется и превратится въ алмазъ.
Сверхъ того Шанкуртуа предположилъ, что явленіе это можетъ происходить даже во внутренности почвы въ нашихъ большихъ городахъ, гдѣ проходятъ безчисленныя газопроводныя трубы.
Если гдѣ нибудь образуется течь свѣтильнаго газа, который есть ничто иное, какъ углеродистый водородъ, то условія могутъ благопріятствовать разложенію газа и образованію алмаза. Если бы это оправдалось, то почва Парижа, достаточно уже изрытая, была бы конечно вновь поставлена вверхъ дномъ.
Все это однако еще не дѣйствительные факты, а только гипотезы хотя и очень остроумныя, но нисколько не оправданныя опытомъ. Онѣ заслуживаютъ изученія и провѣрки тѣмъ болѣе, что представляютъ новую пищу для изслѣдованій ученыхъ, которыя быть можетъ послужатъ и на пользу промышленности.
Дѣствительно, въ настоящее время алмазъ служитъ уже не для однихъ стекольщиковъ, но употребляется еще для граненія камней и для сверленія горъ. Только нѣсколько лѣтъ тому назадъ простому гранильщику Биго Дюмансу пришла мысль употребить алмазъ для полировки и граненія порфира и вообще твёрдыхъ камней. Искусный механикъ Германъ осуществляетъ этотъ проэктъ очень простымъ и успѣшнымъ способомъ. Предназначенный для граненія камень помѣщается на плоскости, приводимой во вращательное движеніе, и работникъ упираетъ въ него алмазъ, укрѣпленный на концѣ стального стержня.
Послѣ этого процесса гранитъ, а особенно столь твердый порфиръ, становятся необыкновенно гладкими. Образчикомъ этой работы можетъ служить урна при гробницѣ Наполеона I въ домѣ Инвалидовъ. Гражданскій инженеръ Лешо и механикъ Пиле сдѣлали очень остроумное примѣненіе алмаза къ сверленію скалъ. Они устроили очень толстые стальные цилиндры, на оконечности которыхъ укрѣпили нѣсколько черныхъ алмазовъ.
Такой цилиндръ посредствомъ вращательнаго движенія нажимается на камень, который онъ быстро просвѣрливаетъ; причемъ осколки его падаютъ внутрь цилиндра, откуда извлекаются постоянною струею воды.
Процессъ этотъ при томъ нисколько не убыточенъ, такъ какъ употребляемые въ дѣло алмазы не имѣютъ высокой цѣнности, и какъ только сотрутся острые углы, ихъ отдаютъ гранильщикамъ, для обращенія въ алмазный порошокъ, употребляемый при полировкѣ бѣлыхъ алмазовъ.
Этотъ способъ былъ употребленъ для свѣрленія туннеля Тараръ въ Портъ Вандръ, и въ настоящее время примѣненъ при прорытіи Монъ Сениса.