Луис замолчал.
Дон Хаиме слушал его спокойно, не прерывая, только глаза лихорадочно блестели.
-- Это все? -- спросил он Луиса, когда тот кончил свой рассказ.
-- Все, ваша милость!
-- Каким образом вы узнали все подробности этого ужасного происшествия?
-- От Доминика. От расстройства он едва не лишился. рассудка и, как только узнал, что я отправляюсь сюда, велел мне вам все рассказать...
-- Больше у него не было для меня никаких поручений? -- перебил дон Хаиме Луиса, сверля его взглядом.
Луис, смешавшись, пробормотал:
-- Ваша милость!
-- К черту церемонии! -- вскричал дон Хаиме. -- Выкладывай все начистоту.
-- Ваша милость, я, кажется, совершил оплошность!
-- Так я и думал! Что же вы натворили?
-- Да вот у Доминика был такой несчастный вид, он так горевал, что не знает, как вас найти, что я...
-- Что вы не могли придержать свой длинный язык и сказали ему...
-- Где вы живете, ваша милость!
Луис виновато опустил голову, как настоящий преступник.
Некоторое время длилось молчание. Наконец, дон Хаиме снова заговорил:
-- Ну и конечно же, вы выболтали ему, под каким именем я скрываюсь.
-- Разумеется, -- простодушно ответил Луис. -- Иначе он не смог бы вас разыскать.
-- Справедливо! Значит, он скоро приедет?
-- Возможно!
-- Ну, хорошо!
Дон Хаиме прошелся по комнате и, приблизившись к Луису, стоявшему неподвижно, спросил:
-- Вы один приехали в Мехико?
-- Нет, вместе с Лопесом, ваша милость, я оставил его в гостинице у Белемской заставы, где он ожидает меня.
-- Отправляйтесь к нему, но пока ничего не говорите, а через час, но не раньше, придете вместе с ним, может быть, вы оба мне понадобитесь!
-- Не сомневайтесь, ваша милость, явимся!
-- Ну, а теперь до свидания!
-- Виноват, ваша милость, у меня к вам письмо.
-- От кого?
Луис пошарил в кармане, вытащил аккуратно запечатанный конверт и отдал его дону Хаиме.
-- Вот оно!
Дон Хаиме взглянул на конверт.
-- Дон Эстебан! -- воскликнул он с радостью и сорвал печать.
В конверте была шифровка:
"Все в порядке, наш человек сам идет в ловушку. В субботу, в полночь, пароль "Надежда".
Корду."
Дон Хаиме порвал записку и спросил Луиса:
-- Какой сегодня день?
-- Сегодня? -- переспросил Луис с удивлением.
-- Ну не о вчерашнем же и не о завтрашнем дне речь!
-- Да, ваша милость, нынче вторник.
-- Почему же ты сразу мне не ответил?
Когда дон Хаиме бывал взволнован, он обращался Луису на ты. Луис это знал и всегда угадывал настроение дона Хаиме.
Дон Хаиме снова прошелся по комнате, о чем-то размышляя.
-- Могу я идти? -- робко спросил Луис.
-- Ты еще десять минут назад должен был уйти! -- резко ответил дон Хаиме. Луис поклонился и вышел.
Не успел он уйти, как к дону Хаиме пришли донья Мария с дочерью. Лица их были взволнованы. Они робко приблизились к дону Хаиме, и донья Мария спросила:
-- Плохие вести, дон Хаиме?
-- О, да, сестра, хуже некуда!
-- Не расскажете ли нам, что случилось?
-- Не стану скрывать, тем более что речь идет о людях, вам небезразличных.
-- О Боже! -- вскричала Кармен, всплеснув руками. -- Уж не о Долорес ли?
-- Именно о ней, вашей лучшей подруге. Гасиенду Ареналь захватили и сожгли разбойники.
-- О Господи! -- вскричали женщины. -- Бедная Долорес! А что с доном Андресом?
-- Дон Андрес тяжело ранен!
-- Слава Богу, что жив!
-- И то и другое плохо!
-- Где же они сейчас?
-- В городе под защитой Лео Карраля.
-- О, это преданный слуга!
-- Да, но вряд ли ему одному удалось бы спасти своих господ; к счастью, на гасиенде находились два французских дворянина -- граф де Соль...
-- Жених Долорес? -- с живостью спросила Кармен.
-- Совершенно верно, и барон де Мериадек, -- атташе при французском посольстве. Благодаря их отваге и удалось спасти этих благородных людей.
-- Да поможет им Бог! -- промолвила донья Мария. -- Я их не знаю, но уже считаю друзьями.
-- Скоро вы познакомитесь, по крайней мере, с одним из них -- с минуты на минуту барон де Мериадек должен быть здесь.
-- Мы примем его со всем радушием.
-- Очень вас об этом прошу!
-- Но Долорес не может оставаться в городе.
-- Я тоже так думаю.
-- Почему бы ей не приехать к нам? -- сказала донья Кармен. -- Здесь она будет в безопасности, и дон Андрес получит надлежащий уход.
-- Вы совершенно правы, Кармен, пусть поживет некоторое время у нас. Но первым делом я должен увидеться с доном Андресом и узнать, в каком он состоянии, можно ли его перевезти сюда.
-- Брат! -- сказала донья Мария. -- Вы говорите только о донье Долорес и ее отце, а о доне Мельхиоре ни слова! Дон Хаиме помрачнел.
-- Не случилось ли с ним беды? -- продолжала допытываться донья Мария.
-- Дай Бог, чтобы случилось! -- в сердцах ответил дон Хаиме. -- Никогда больше не упоминайте имени этого человека. Он изверг!
-- Боже мой! Вы не пугайте меня, дон Хаиме!
-- Ведь я вам говорил, что гасиенда Ареналь захвачена разбойниками! А знаете, кто их туда привел? Дон Мельхиор де ля Крус!
-- О Боже! -- вскричали женщины.
-- Мало того! Когда им удалось вырваться с гасиенды и отправиться в город, он вместе с бандитами напал на них по дороге.
-- Какой ужас!
-- Это еще не самое страшное! Дон Мельхиор задумал убить родного отца, чтобы завладеть наследством, на которое не имеет никакого права.
-- Настоящее чудовище! -- произнесла донья Мария. Женщины были дружны с семьей де ля Крус, донья Кармен и донья Долорес с детства вместе воспитывались. Девушки любили друг друга, как сестры.
Неудивительно поэтому, что несчастье семьи дона Андреса глубоко опечалило и донью Марию, и ее дочь. Однако на их просьбы привести дона Андреса и донью Долорес к ним дон Хаиме ответил:
-- Я постараюсь, но обещать не могу. Сегодня же отправлюсь в Пуэбло, вот только дождусь барона де Мериадека.
-- Впервые я отпущу вас с легкой душой, -- ласково сказала донья Мария.
В это время заскрипели ворота и послышался топот копыт.
-- Вот и барон! -- сказал дон Хаиме и вышел навстречу гостю.
На самом деле это был Доминик, явившийся под видом барона.
Дон Хаиме протянул ему руки и, выразительно на него посмотрев, обратился к нему по-французски:
-- Добро пожаловать, дорогой барон, я с нетерпением ждал вас!
Молодой человек понял, что еще какое-то время должен оставаться инкогнито.
-- Весьма сожалею, что заставил вас ждать, дон Хаиме, я мчался во весь опор, но вы сами знаете, путь неблизкий.
-- Да, знаю, -- с улыбкой ответил дон Хаиме, -- но позвольте мне вас представить дамам, они жаждут познакомиться с вами.
-- Барон Карл де Мериадек, атташе при французском посольстве, мой лучший друг, -- произнес дон Хаиме, подводя гостя к донье Марии и донье Кармен.
-- Дорогой барон, честь имею представить вам донью Марию, мою сестру, и ее дочь, донью Кармен. Молодой человек почтительно поклонился.
-- А теперь, -- весело сказал дон Хаиме, -- будьте как дома, испанское гостеприимство вам известно, располагайте нами, как вам будет угодно, мы к вашим услугам!
Они сели за стол подкрепиться, и дон Хаиме сказал:
-- Вы можете говорить совершенно откровенно, барон, дамам уже известно ужасное происшествие в Аренале.
-- Оно более ужасно, чем вы, вероятно, предполагаете, -- заметил молодой человек. -- Вы не безразличны к судьбе этой несчастной семьи, и я боюсь вас огорчить дурными вестями.
-- Да, мы очень дружны с доном Андресом и его прелестной дочерью! -- сказала донья Мария.
-- Увы, ничего хорошего я вам сообщить не могу. Он замолчал в нерешительности.
-- Расскажите, пожалуйста, все!
-- Много говорить не придется. Бандиты Хуареса овладели Пуэбло -- город сдался без сопротивления.
-- Подлые трусы! -- вскричал дон Хаиме, ударив кулаком по столу.
-- Разве вы не знали?
-- Конечно нет! Я был уверен, что город находится под властью Мирамона.
-- В городе начались грабежи, иностранцев, особенно испанцев, бросают в тюрьмы, многих расстреляли без суда. Всем арестованным места не хватает, и под тюрьмы стали использовать монастыри. Словом, творится что-то невообразимое!
-- Продолжайте, мой друг! А что дон Андрес?
-- Вы ведь знаете, что дон Андрес тяжело ранен?
-- Да, знаю.
-- Вряд ли он выживет, однако начальник Пуэбло, не вняв просьбам знатных горожан, вступившихся за старика, приказал схватить его по обвинению в государственной измене. Так написано в приказе. Как плакала бедная донья Долорес, как умоляла пощадить ее несчастного отца! Ничего не помогло. Его бросили в тюрьму, а дом, где он жил, разграбили и разрушили.
-- Какое варварство!
-- О, это еще не все! Дон Андрес на суде отрицал свою виновность, и тогда его стали пытать.
-- Пытать! -- вскричали все, охваченные ужасом.
-- Да, умирающего старика подвергли страшным пыткам, но он оставался непреклонен, и палачи ничего не могли сделать.
-- Но это за гранью возможного! -- вскричал дон Хаиме. -- Несчастный, конечно, умер?
-- Когда я уезжал, был еще жив. Суд над ним продолжается, палачи не спешат, они играют со своей жертвой.
-- А Долорес, бедняжка! -- воскликнула Кармен. -- Как она, должно быть страдает!
-- Донья Долорес исчезла, ее похитили.
-- Похитили? -- вскричал дон Хаиме. -- И вы не покончили с собой, и смеете мне об этом рассказывать?!
-- Я хотел умереть, но не удалось, -- с жаром промолвил мнимый барон.
-- Я найду ее! -- сказал дон Хаиме. -- Ну, а где граф?
-- Граф в отчаянии, вместе с Лео Карралем они отправились на поиски, а я поспешил к вам!
-- И хорошо сделали! На мою помощь можете рассчитывать. Ну, а граф и Лео Карраль в Пуэбло?
-- Только Лео Карраль, граф укрылся со своими слугами на ранчо. Один из слуг, Ибарри, кажется, так его зовут, каждый день отправляется в город к мажордому.
-- Вы сами решили прийти ко мне?
-- Да, но прежде посоветовался с графом.
-- Вы поступили правильно. Сестра, приготовьте для доньи Долорес комнату.
-- Вы привезете ее?
-- Привезу или погибну!
-- Мы отправляемся? -- с нетерпением спросил Доминик.
-- Без промедления. Подождем только Луиса и Лопеса. Они сейчас подойдут.
-- А Луис здесь?
-- Да. Это он сообщил мне о захвате гасиенды.
-- Я прислал его к вам.
-- Знаю. Ваша лошадь устала и останется здесь, я дам вам другую.
-- Согласен!
-- Надеюсь, вам известны имена главных преследователей дона Андреса?
-- Их трое: первый -- дон Антонио де Касебар.
-- С чем вас и поздравляю! -- с иронией произнес дон Хаиме. -- Это тот самый негодяй, которому вы так благородно спасли жизнь.
-- Я уничтожу его! -- крикнул Доминик.
-- Вы разве его ненавидите? -- удивился дон Хаиме.
-- Убить его и то мало! Через два дня после вступления в город войск Хуареса он появился и тотчас исчез. Но кровавый след за ним тянется.
-- Мы его отыщем. Кто еще?
-- Неужели не догадываетесь?
-- Дон Мельхиор, верно?
-- Да!
-- Отлично! Теперь я знаю, где искать донью Долорес:
это он похитил ее.
-- Вполне возможно.
-- Кто третий?
-- Третий -- молодой человек элегантной наружности, с нежным голосом и аристократическими манерами. Говорят, он опаснее двух других вместе взятых и, хотя не занимает никакого поста, обладает огромной властью. Я слышал, он тайный агент Хуареса.
-- Как его имя?
-- Дон Диего Исагирре.
-- Прекрасно, -- с улыбкой сказал дон Хаиме, -- дело не так безнадежно, как я предполагал.
-- В самом деле?
-- Уверен в этом.
-- Да поможет вам Бог! -- вскричали женщины, молитвенно сложив руки.
Донья Мария с той самой минуты, как в доме появился барон, то есть Доминик, все время испытывала беспокойство и не сводила глаз с молодого человека, пока он разговаривал с доном Хаиме. Сама не зная отчего, она так расчувствовалась, что комок подступил к горлу и она готова была расплакаться, хотя видела барона впервые в жизни. Напрасно старалась она припомнить, где могла слышать этот проникающий в душу голос, видеть это прекрасное благородное лицо с такими знакомыми чертами. Воспоминания путались, скрыв прошлое глухой стеной.
Дон Хаиме следил за выражением лица доньи Марии, догадывался, в каком она состоянии, но сохранял невозмутимый вид.
Пришли Луис и Лопес. Доминик уже успел оседлать лошадь, которую дал ему дон Хаиме.
-- Едем, -- сказал дон Хаиме, вставая, -- время не терпит!
Доминик простился с дамами.
-- Надеюсь, мы еще увидимся? -- спросила донья Мария.
-- Вы очень любезны. Почту за счастье воспользоваться вашим приглашением!
Когда мужчины выходили, донья Мария удержала брата за руку.
-- Вы знаете этого человека? -- спросила она дрожащим голосом.
-- Разумеется!
-- Он в самом деле француз?
-- По крайней мере, все так считают, -- ответил дон Хаиме, внимательно глядя на сестру.
-- Я, наверное, сошла с ума, -- прошептала она с глубоким вздохом, выпустив руку брата.
Дон Хаиме улыбнулся, но ничего не ответил. Вскоре послышался топот копыт -- всадники мчались во весь опор.