Помнится, на углу улицы Ревель и площади Свободы мы чуть было не раздавили ребенка, который играл, сидя на краю тротуара...
На Страсбургском бульваре, из-за большого скопления экипажей, пришлось ехать тихо. Не быстрее ехали и между тесными рядами домов бесконечной улицы Святого Иоанна Барского... Здесь трамваи то и дело пересекали нам путь. Под мостом железной дороги из группы рабочих, застигнутой врасплох нашим автомобилем, послышались, кажется, проклятия. Но свисток проходившего поезда помог нам их не расслышать... Вот наконец исчезли и последние дома предместья. Начинались поля по обеим сторонам грязной прямой дороги.
Деревня Ля-Валетт -- первая на пути из Тулона к Ницце. Мы въехали в нее. И справа и слева с визгом бежали к нам ребятишки. Я посмотрел на свои часы. Еще не было половины четвертого. Тем не менее я опустил переднее стекло и тронул за плечо шофера:
-- Как кончится эта мостовая, дадите полный ход? А?..
-- Слушаю, капитан.
Скоро мотор понесся по прямой, как стрела, ровной дороге. Направо, на холме, показалась деревушка, увенчанная руинами старого замка. И вид этих развалин невольно вызвал в моей памяти образ дорогой для меня женщины... Здесь в первый раз, год тому назад, встретил я ее, мою Мадлен... И воспоминание о ней и об этой встрече целиком захватило меня... А мотор продолжал свой путь. Задумавшись, я потерял чувство времени и очень удивился, когда впереди показались первые дома Солье...
Без двадцати минут четыре мы поравнялись с ними. На дороге ждал уже мой вестовой, держа лошадь в поводу. Шофер так круто остановил, что я чуть не упал.
Через минуту я уже был в седле. У порогов своих дверей местные кумушки принялись судачить по поводу моего неожиданного появления и столь же стремительного отъезда. Одна из них звонким провансальским голосом кричала:
-- Вот так погодку он выбрал, чтобы покрасоваться на своей лошади!..
Мне кажется, эти слова были последними словами обычных людей, которые мне привелось услышать в этот день... В последний день моей жизни...