Земля кругла.
Прежде чем обратить свой взор к небу и созерцать Солнце, Луну и звезды, займемся Землею, на которой мы живем.
"Земля кругла" -- вот что приходится нам слышать и повторять, едва только мы приступаем к изучению географии. Однако недостаточно ограничиться одним этим определением, потому что вещь может быть одновременно круглою и плоскою, как, например, блюдо, тарелка, монета; необходимо еще прибавить, что Земля "кругла, как мяч, как всякий шар". Вам показывают большой шар, называемый земным глобусом, и говорят: "вот изображение Земли".
-- Как! неужели Земля, та Земля, по которой мы ходим, устроена таким образом? Без сомнения, вас сильно удивляет, когда вы слышите об этом в первый раз. Даже когда вы усвоите себе это, вам все-таки трудно будет составить себе о том верное понятие.
Действительно, на первый взгляд Земля представляется нам вовсе не в таком виде. Если мы посмотрим вокруг себя, то окружающая местность, часть Земли, которую мы можем наблюдать, кажется гладкою в том случае -- когда мы стоим на равнине, и неровной, шероховатой -- если находимся в гористой местности. Раскинутое над нашей головой небо представляется нам в виде совершенно округленного свода -- голубого в ясную погоду и серого, если оно покрыто облаками. Свод этот как будто опрокинут над Землею и ограничивает ее в отдалении по круговой линии. Ребенок полагает, что оно так и есть на самом деле; он убежден, что там за далью, куда только хватает его взор, уже более нет ничего и что там далеко, далеко где-то, небо сходится с Землею. Но вот он слышит рассказы о весьма далеких странах, о дальних путешествиях, продолжающихся месяцы, годы, и он легко соображает, что конечно то пространство в несколько верст, которое он может видеть перед собою, не составляет всей Земли. Тогда Земля начинает представляться ему уже весьма обширной, но все-таки плоской, в роде стола или скорее в роде какого-то необ'ятного блина; затем на этой обширной плоскости в различных местах его воображение рисует те горы, которые он помнит и которые представляются ему в виде небольших выпуклостей или вздутий на этой ровной и плоской лепешке. Наконец круглый свод неба, по его представлению, покрывает всю Землю, подобно тому как прикрывают сладкий пирог стеклянным колпаком.
Таково же было представление о Земле и у древних, простодушных и доверчивых, подобно детям, людей, не научившихся еще размышлять и рассуждать; вскоре мы увидим, к каким странным бредням оно их привело.
Представьте себе, что вы находитесь среди обширной равнины. Местность, доступная вашему обозрению, представляется вам в виде огромного круга, в центре которого вы и стоите. Над вами небо. Окружность этого кажущегося круга, тот отдаленный предел, где небо как будто касается Земли, называется горизонтом.
Но за этим горизонтом все еще находится Земля; там раскинуты поля, леса, города, холмы и так далее, и так далее. Почему же они не видны? Конечно потому, что Земля имеет округленную форму, выпуклую, а никак не плоскую. Если бы Земля была плоскою, то мы могли бы видеть и отдаленные предметы, насколько хватало бы нашего зрения, причем эти предметы казались бы нам только все мельче и мельче и не так ясными; между тем этого не происходит, так как видимый круг горизонта совершенно скрывает все за ним находящееся.
По причине выпуклости Земли, с того места, где мы расположились, мы одинаково можем обозревать все, что вокруг нас находится, вплоть до тех точек, где наш взгляд уже не касается более поверхности Земли. За этим горизонтом Земля с находящимися на ней предметами, закругляясь и понижаясь во все стороны, будет находиться внизу по отношению к нам; мы не в состоянии будем уже тогда видеть эти предметы: округлость, кривизна Земли, скрывает их от нас.
Таким образом человек, представленный у буквы M (фиг. 3), может видеть перед собою предметы только до точки А, где прямая линия, изображающая направление его зрения, прикасается к земной поверхности. Точно так же на такое же расстояние он может видеть вокруг себя и во всех других направлениях, т. е. до точек В, С, D, Е (а равно и по другую сторону, которая на нашем рисунке не может быть представлена). Точки эти ограничивают поле его зрения, образуют линию его кругозора или горизонт. Предметы, находящиеся за этой линией, например, в F, G, H, I, оказываются внизу и будут закрыты для наблюдателя выпуклостью земной поверхности.
Если однако, вместо того, чтобы расположиться среди равнины, мы поднимемся на какую нибудь гору, то наш кругозор распространится на гораздо большее расстояние. С вершины горы для нас откроются города или деревни, леса и поля, которых мы не видали прежде, находясь у подножия горы. Нашему взору представится при этом более обширный, чем прежде, круг зрения, так как теперь всякая прямая линия, идущая от глаза, будет касаться земной поверхности в более отдаленной точке. Таким образом, если наблюдатель на нашем рисунке поместится на холме в точке N (фиг. 4) то по линии, представляющей направление его зрения видно, что он заметит теперь предметы, находящиеся в точках F, G, Н, I, которые были скрыты от него кривизною земной поверхности прежде, когда он стоял у подошвы холма в M (фиг. 3). Однако предметы К, L, находящиеся далее, все еще будут закрыты от его глаз.
Подходя по ровной местности к какому либо удаленному селению, мы замечаем, что это селение представляется нашему взору не сразу, но сначала нам видны только колокольни и крыши домов (фиг. 5). То, что находится ниже этих выдающихся построек, скрывается пока от нашего взора выпуклостью земной поверхности, лежащей между нами и этими предметами. По мере приближения к селению, перед нами выдвигаются сперва верхние этажи построек, а затем их основания, как будто строения эти выходят из-под земли (фиг. 6).
То же самое еще лучше наблюдается на море, где нет никаких холмов, никаких неровностей, препятствующих смотреть в даль. С берега перед нами открывается картина обширного пространства воды, которая как бы слегка поднимается к небу, сливаясь с ним на горизонте. Удаляющийся от нас корабль как будто мало-по-малу поднимается, подходя к горизонту, которого наконец и достигает; далее, за горизонтом, он как будто начинает опускаться. Сначала исчезает корпус корабля, потом нижние паруса, тогда как верхние еще видны; наконец последними исчезают вершины мачт; словом, как будто бы корабль медленно погружается в море (фиг. 7). Если бы поверхность моря была плоскою, то конечно корабль, пока только можно его видеть, постоянно оставался бы перед нами весь; верхушки же мачт и небольшие верхние паруса, напротив, всего скорее ускользнули бы от нашего взора по трудности различать их с большого расстояния. Но поверхность моря точно так же имеет округлость, кривизну, подобно тому, как Земля, и так как то же самое явление одинаково происходит во всяком направлении, где бы мы ни произвели указанное наблюдение, то отсюда следует, что поверхность моря имеет одинаковую во все стороны округлость, представляет шаровую или сферическую поверхность, как арбуз или мяч.
Вот еще другое доказательство тому. Известно, что тень от какого либо предмета напоминает своим видом самый этот предмет. Если перед стеною, освещенною солнцем или лампой, поместить квадратную тетрадь, то тень от этой тетради на стене будет также квадратною. Тень же от мячика будет круглою, как бы мы ни повертывали мяч. В некоторых случаях, которые будут указаны ниже, можно бывает видеть тень от Земли... И оказывается, что тень эта бывает совершенно круглою; следовательно так же кругла и Земля.
Но лучшим доказательством круглоты Земли служит то, что ее можно обойти вокруг и по всем направлениям. Представьте себе на мячике или апельсине небольшого муравья, который ползет по этому мячику прямо перед собою, не сворачивая ни вправо, ни влево; продолжая так ползти, он обойдет вокруг всего апельсина и вскоре возвратится к тому месту, откуда отправился в путь, но с противоположной стороны. Таким же точно образом смелые мореплаватели обходили кругом нашего громадного шара -- Земли. -- Они встречали на своем пути материки, сплошные пространства земли, но, сворачивая немного в сторону (как сворачиваем мы для того, чтобы обойдя какое нибудь препятствие, напр., упавшие на землю деревья, снова идти прежним путем), они все-таки могли завершить свой полный оборот. Постоянно направляя свой путь в одну и ту же сторону, они возвращались в тот же порт, откуда начали свое плавание, но со стороны противоположной той, куда они первоначально плыли. Первым, совершившим такое путешествие, был мореплаватель Магеллан, употребивший на это три года времени. Теперь, при посредстве железных дорог и пароходов, можно сделать кругосветное путешествие менее чем в три месяца.
Существуют еще другие доказательства круглоты Земли; ничто другое не доказано в настоящее время так хорошо и достоверно, как это. Убедившись всеми возможными способами, что Земля есть шар, приступили к измерению его... Да, при помощи разных приемов, изложить которые мы здесь пока не можем, астрономы измерили этот громадный шар и нашли, что он имеет окружность в 37 1/2 тысяч верст. На основании этих способов была определена даже длина той меры, которая называется метром. Для этого взяли сначала одну четверть окружности (фиг. 8, от Е до Р) или, как говорится, большого круга земли (меридиана); затем одну десятимиллионную часть этой четверти приняли за единицу длины, за нормальную меру и назвали ее метром {Метр равняется 22 1/2 вершка = 0,47 сажени = 3,28 фута.}).
Таким образом окружность Земли имеет 40 миллионов метров или около 37 500 верст (40 000 километров) во всех направлениях, так как Земля одинаково округлена во все стороны, за исключением весьма небольшой придавленности у полюсов.
40 миллионов метров! 38 тысяч верст! Каков шарик! Это до того изумительная величина, что трудно даже вообразить себе такую громадину. Обширное и также округленное море покрывает собою три четверти поверхности этого шара, служащего всем нам общим жилищем. Пространства сплошной земли, материки, заполняют остальное и сохраняют почти такую же правильную кривизну, как если бы море распространялось повсюду.
"Ну, а горы?" заметите вы. -- Что касается гор, то они ровно ничего не прибавляют. Взгляните на апельсин; на его кожице есть небольшие шероховатости. Но мешает ли это сколько-нибудь апельсину оставаться круглым? Конечно нет. Так вот, самые высокие горы по сравнению со всей Землей будут гораздо менее, чем шероховатости кожицы по отношению к апельсину. Если-бы мы захотели в точности изобразить это отношение на глобусе, представляющем Землю, и величиною, положим, с очень большой арбуз, то, чтобы обозначить на нем самые высокие горы, достаточно было бы бросить на такой шар несколько маленьких, почти незаметных песчинок. Небольшие неровности, каковы материки и горы, нисколько не препятствуют Земле оставаться совершенно правильным шаром.
Затем, когда ваше воображение несколько освоится с этими представлениями, вы убедитесь, что та форма, у которой нет ни углов, ни граней, есть самая простая и наиболее естественная из всех других форм. Такую форму принимает сама по себе капля стекающей жидкости, капля дождя, пока он еще падает, капелька росы на листьях. Наконец, вскоре мы увидим, что Солнце, Луна и всякие светила, которые мы замечаем на небе, по своему виду тоже шаръц совершенно естественно после этого, что и Земля обладает такою же формою; напротив, скорее можно было бы удивляться, еслибы только она одна была устроена иначе.