Толковый словарь славяно-российского языка должен содержать в себе по алфавиту, порядком этимологическим, все известные славяно-российского языка слова и речения, с истолкованием оных употребления и знаменования.

Из сего явствует, что в составлении Толкового словаря надлежит принять во уважение: 1-е, выбор слов и речений; 2-е, грамматическое оных употребление; 3-е, объяснение их знаменования; 4-е, порядок алфавитный. Здесь на каждую из сих четырех статей представляется особенное положение.

СТАТЬЯ 1-я

о выборе слов и речений, долженствующих войти в толковый словарь славяно-российского языка

Судя по существу слов и речений, составляющих собственно язык славяно-российский, не должны иметь в словаре места:

1-е) Собственные имена людей, городов, морей и проч.

2-е) Все те названия технические наук, художеств и ремесл, кои, не находясь в собственном употреблении, мало известны и одним "Глько ученым, художникам и ремесленникам сведомы.

3-е) Все неблагопристойные слова и речения.

4-е) Все те иностранные слова, кои не вошли еще в такое употребление, чтоб объяснение их в российском словаре необходимо было нужно.

5-е) Как московское наречие, не токмо для важности столичного города, но и для своей отменной красоты, прочим справедливо предпочитается [См. "Грамматику" Ломоносова. (Прим. Фонвизина.). ], то провинциальные неизвестные в столицах слова и речения не должны иметь в словаре места, ибо величина книги была бы безмерная и для большей части россиян бесплодна. Из сего правила исключаются те провинциальные слова и речения, кои силою и красотою могут служить к обогащению российского языка.

6-е) Все длинные пословицы и присловицы, ибо оные особливый словарь составить могут.

СТАТЬЯ 2-я

о грамматическом словоупотреблении

По учинении выбора слову надлежит поставить оное в словарь тем правописанием, каковым пишется в церковных книгах и у лучших наших писателей. Сохранение правописания весьма нужно для того, чтоб не закрылись совсем следы произведения и сложения слов; в прочем полезно и потому, что некоторые слова весьма различного знаменования произносятся одинаково и только по правописанию распознаются, например: слово мир, когда пишется чрез ми, значит тишину, когда пишется чрез м i, значит вселенную, когда пишется чрез м v, значит масть благоуханную.

По написании слова правильным образом надлежит поставить ударение над долгим его слогом. Сие служит к правильному произношению, тем наипаче, что ударения часто составляют разность в самом знаменовании слова: например: образа, образа; полон, полон; мука, мука. При й кратком надлежит ставить обыкновенную скобку, дабы мой не произносить, как мои.

Потом, при каждом слове надлежит означить, какую часть речи оно составляет.

При имени отметить существительное или прилагательное, также падеж родительный; при первых означить род и число, при вторых, равно как и при наречиях, буде сравнение неправильное, надлежит представить оное во всех степенях.

При местоимениях означать, какое то есть: личное или возносительное и проч.

Глаголы ставить во всех неопределенных наклонениях и означить залог, первое и второе лицо настоящего, изъявительного, прошедшее простое того же наклонения; например: бросать, бросить, брасыватъ; действительное: бросаю, ешь; прошедшее: бросил. Равным образом замечать и все роды глаголов, как-то: возвратительный, безличный и проч.; или каким глагол падежом управляет.

При наречии, предлоге или междометии надлежит означить, какой падеж принимают.

При союзе примечать, буде он после положительный, увеличительныя и уменьшительныя, яко производныя, имеет место после своих коренных, и препровождается грамматическими примечаниями.

После сих частных наблюдений остается при каждом слове различить:

1-е) Славянское ли оно, например: вещати; или российское, например: говорить.

2-е) Буде слово чужестранное, то какое, например: аминь еврейское, филозофия греческое, карандаш татарское и проч.

3-е) Буде оно сложное и упущением одной или нескольких букв первообразное его так скрытно, что не всякий добраться может, то надлежит сказать, из чего оно сложено; например: полтора сложено из пол и вторый; надлежало б выговаривать полвтора, но буква в опущена для удобности выговора.

4-е) Все грамматические примечания должны препровождаемы быть примерами, нарочно сочиненными или взятыми из церковных и лучших наших писателей.

СТАТЬЯ 3-я

о знаменовавши слов и речений

По совершении над словом всех грамматических примечаний, предписанных второю статьею, надлежит приступить к объяснению его знаменования.

Удобнейший к сему способ составляют сослова (sinonim). Надлежит к каждому слову приписать столько сослов, сколько найти можно; но при сем примечается, что сослова не заключают в себе с точностию одинакого смысла и что не всегда одно за другое употребляться может. После сослов следует объяснение (definite); но как сии объяснения состоят в истолковании одного слова чрез другое, то и следует, что [объяснение] должно быть необходимо таким словом, которого никогда объяснять не надлежит, ибо иначе объяснения составили бы круг, в котором одно слово было бы толкуемо другим, коему оно само равным же образом служило бы толкованием, Но какие же те слова, кои не могут и не должны быть объясняемы? На сие правило делать невозможно, ибо от иных те слова почитаются могущими быть объясняемы, но таковыми от других не почитаются; например: душа, расстояние и проч. Со всем тем, много слов есть таких, коим, по общему всех согласию, не надлежит делать объяснения. Такие слова по большей части бывают те, кои означают всеобщие существ собственности, например: бытие, пространство, вр е мя и проч.

Итак, буде рассуждено будет придать слову объяснение, то надлежит сделать оное внятно, точно и сколь возможно кратко, ибо тут краткость помогает ясности. Когда необходимость велит изъяснить идею посредством других сторонних, то стараться надобно, чтоб число сих последних было как можно меньше. Не краткость темноту производит, но худой выбор в идеях и худой в оных порядок. Тот кратко и внятно изъясняется, кто сказывает что одним словом и таким образом, каким оказать должно. Хорошие математические объяснения неоспоримо свидетельствуют, что краткость не только ясности не уменьшает, но весьма ей способствует. Надлежит принять за правило, чтоб объяснение слова упадало, во-первых, на точный его смысл, а не на смысл распространенный. Слово скорбь, например, относится в нашем языке к болезненному телочувству и к душевному страданию, но точный смысл сего слова означает телесную болезнь, а отсюда распространен оный и до страдания души. Надобно, чтоб сие в объяснении весьма внятно изображено было.

Что сказано здесь о точном смысле, относительно до смысла распространенного, должно сказать и о смысле собственном. Относительно до смысла метафорического объяснения, должно упадать всегда на один собственный смысл, а метафорический присовокупляется, яко следствие и зависимость от первого. Надлежит великое приложить старание к объяснению сего метафорического смысла, составляющего главное обилие языков, которое без размножения слов достигнуто. Однако ж до изображения толь великого числа идей можно приметить, а особливо в стихотворных и витийственных сочинениях, что весьма многие слова употребляются в них в метафорическом смысле и что собственный разум сих слов почти всегда означает нечто чувствительное. Есть еще слова, например: ослепление, кои в одном только метафорическом смысле употребляются; но хотя они и не поставляются нигде в собственном смысле, однако объяснение должно упадать всегда на смысл собственный, с примечанием притом, что обычай не позволяет употреблять сего слова иначе, как в смысле фигуральном. Впрочем, как метафорическое знаменование слова не всегда столько определено и ограничено, чтоб не могло оно получить некоторого распространения по мере ума и воображения сочинительства, то из сего следует, что на словарь строго взыскивать не можно. Всех знаменований и присвоений метафорических довольно, если в нем больше употребительных. По объяснении точного распространенного метафорического смысла надлежит различить слова, употребляемые в разговорах, от слов, в писании только употребляемых; слова, слышимые в благородных беседах, от тех, кои язык черни составляют; слова, начинающие стереться, от слов, вновь вводимых, и проч.

Краткие пословицы должны иметь в словаре слов и речений объяснения; но, с другой стороны, сей самый порядок неудобен для приискания, ибо кто не знает, что, например, слово отповедь, яко сложное из предлогов от и по и из глагола ведать, имеет место свое в букве в, под глаголом ведать; для такового этимологический словарь был бы бесполезен; ради отвращения сего неудобства надлежит непременно приобщить к словарю, по примеру Целляриэва лексикона, таблицу аналогическую, т. е. список всех находящихся в словаре слов и речений по алфавиту, с означением листов, на которых в словаре каждое слово отыскать можно.

В порядке этимологическом следующее наблюдать надлежит:

1) Коренное слово имеет первое место и отличается большими буквами. За ним его производные с своими сложными. За ними сложные с своими производными, за коими следуют их сложные, и так далее, до тех пор, пока все от коренного происходящие и сложные слова помещены будут.

2) После каждого слова следует грамматическое место с истолкованием; например: рука руку моет, т. е. один другому пособляет взаимно.

3) Все различные употребительные выражения и присловицы должны быть так же истолкованы, например: ни дать ни взять, т. е. точно; любить красное словцо, то есть любить лгать. При именах, от глаголов и при глаголах от имен происходящих, для избежания повторения никаких сослов и объяснений прибавлять не надобно, разве смысл производимых бывает больше или меньше распространен, нежели смысл первообразного, или же и вовсе в различном с ним разуме употребляется.

Нужно также упомянуть, что в славяно-российском языке есть слова, совершенно между собою в знаменовании сходствующие, но в разных смыслах употребляются; например, чело, лоб; око, глаз; щека, ланита. При слове око, в лит[ере] о, надобно, приписав слово глаз, сказать, которое в каком смысле употребляется; но при слове глаз, в лит[ере] г, надлежит сделать примечания грамматические без всякого объяснения; а в таблице аналогической должно означить цифры обоих листов словаря, где найти слова глаз и око.

При словах иностранных стараться ставить равносильные нашему языку, доселе известные или вновь сделанные.

После объяснения обыкновенно следует пример или же несколько примеров для большей внятности.

Буде слово, посредством своих сослов и примеров, кажется довольно истолковано, то нет нужды прибавлять к нему объяснения; но буде при ином слове не токмо объяснение показалось бы нужно, или нашлось бы невозможным, да и сослов его отыскать не было б удобности, то в таком случае можно довольствоваться одним примером с означением книги и листа, откуда оный почерпнут.

СТАТЬЯ 4-я

о порядке алфавитном

В самом начале сего начертания сказано, что Толковый словарь славяно-российского языка должен быть составлен порядком этимологическим. Сей порядок весьма полезен для определения языка, ибо чрез оный открывается первообразность, происхождение и сложение [ слов ] [ Видимо, здесь пропущено несколько строк текста.] ............... примечания, за ними сословы, потом объяснения и, наконец, примеры.

После сего то же самое слово, буде нужно, повторяется в повой строке, и распространенный смысл объясняется и примерами препровождается.

4-е) После сего то же самое слово, буде нужно, паки повторяется в новой строке, и метафорический его смысл объясняется с прибавлением одного или нескольких примеров.

5-е) По сем следуют пословицы, присловицы и принятые выражения с объяснениями.

6-е) Буде то самое слово есть название техническое, то повторяется еще в новой строке, и прибавляется к сему объяснение.

7-е) Грамматические примечания должны быть написаны сокращенно; например: сущ. значить будет существительное, действ. -- действительное. Истолкование сих сокращений может быть в начале словаря напечатано на особливом листе. Для прочих же отличений можно определить знаки, например: * будет значить, что слово происходит от греческого, а ** -- от латинского, и так далее.

8-е) Для текста словаря четырех шрифтов довольно: один крупный, для коренных слов; другой мельче, для повторения слов в новых строках; третий еще мельче, для грамматических примечаний, для сослов и объяснений; четвертый курсив, для пословиц, присловиц, разных выражений и примеров.

Написано в сентябре 1783 года. При жизни Фонвизина не печаталось.