До праздника Победы оставалось немного, но настроение у луналитов было тревожное. Ученые и Прокошка с Игнашкой не отходили от Зеркала Вселенной и все смотрели и изучали события на Земле. Каждый день приносил все новые и новые вести с Земли. Под влиянием сообщений, луналиты рвались поскорее отправиться на Землю. Хотелось посмотреть вблизи, что там делается; к тому же на Луне становилось небезопасно. На Земле воевали так, что Луна шаталась, трещало хрустальное небо, и в Луну проникал земной воздух, отравленный газами (это открытие сделали ученые Луны). Для луналитов отравленный воздух был безвреден, но небо их начинало от этого ржаветь и давать трещины. В машинах, улавливающих шум вселенной, отмечалось большое потрясение Земли, она становилась все менее восприимчивой к лунному свету, отчего внутри Луны становилось душно. Все говорило за то, что нельзя медлить с отправкой экспедиции на Землю. Все ждали с нетерпением праздника Победы.
Что же происходило на Земле?
Прокошка с Игнашкой улетели на Луну в тот момент, когда рабочие с оружием в руках восстали против своих угнетателей.
Ученый химик, изобревший красные шарики, возмущенный тем, что полиция хотела его арестовать, а, может быть, и отнять шарики, — всей душой перешел на сторону рабочих.
Он принадлежал к тем ученым, которые долгое время жили среди бедняков и даже хотел из глины сделать золото, чтобы обогатить рабочих. Он никак не мог предполагать, что единственный способ осуществить на земле равную для всех жизнь, сделав ее здоровой и красивой — это восстать с оружием в руках против богачей, царей и хитрых людей, живущих за счет бедных. Он думал, что и эти люди ничего не будут иметь против, если всем бедным будет хорошо.
Каково же было его удивление, когда он увидел, что богачи, цари и хитрые люди стали сопротивляться и тоже с оружием в руках выступили против рабочих и бедняков.
Началась кровопролитная война богачей с бедняками. Но у богачей было все: и деньги, и оружие, и наука — и им, за деньги, служили ученые и даже сами бедняки…
У рабочих же была только организованность и вера в правоту своего дела.
Силы были неравны.
Озлобленные богачи расправлялись с бедняками жестоко: они их топили, морили голодом, сводили с ума, напускали на них болезни, ослепляли, глушили, отравляли газами, а один ученый изобрел даже средство заставлять бедняков убивать самих себя. Бедняков ничто не спасало от смерти — ни глубокие недра земли, ни дно моря, ни высота: они гибли на земле, как мухи на блюдце.
Видя такое гибельное дело, ученый химик, примкнув к рабочим, решил помочь им, но… как? Сначала он хотел сделать для всех бедняков невидимки-шарики, чтобы они, скрывшись из виду, пробрались к неприятелю и сразу его захватили. Но эту мысль пришлось бросить, ибо — сколько же надо времени чтобы наделать шариков для всех бедняков и рабочих — ведь их миллионы?..
И вот пришла ученому безумная мысль обратиться за содействием к богу. Ученый он был хоть и ученый, но верующий. В его понимании бог был не такой, каким он представлялся людям неученым, который где-то сидит и ничего не делает, а бог-механик. Ученому химику казалось, что весь мир не что иное, как большая машина, все планеты — части машины, и что бог это механик-изобретатель, которому успей только за машиной усмотреть, — где уж тут за такими маленькими винтиками, как люди доглядеть?.. Но люди, с точки зрения ученого, значили многое. И он решил изобрести быстренько такую пулю, которая могла бы впитать в себя мысль человека и его слова и, выстреленная, могла бы разорваться и, дав новый толчок словам и мыслям, заставила на всю вселенную поднять крик. Недолго он сидел над этим — и изобрел такую пулю. Он вложил в нее мысль и крик:
«Бог-механик! Загляни поскорее на Землю: богачи рабочих бьют! Помоги!»
Приготовив пулю, ученый выстрелил…
И вот…
Раннее утро. Хрустальное небо залито розовым светом лучей прожектора. От этого свет солнца тоже розовый. Розовый цвет луналитской земли, розовые капли бьющих фонтанов, розовые озера в зеленых берегах — и в праздничных крыльях луналиты. Все они — с распущенными волосами, в головных уборах, похожих на звезды, и у каждого в руках большая черная роза. Лица радостные. Сегодня особый день. Сегодня они не только попробуют крикнуть на весь мир и попытаются узнать, есть ли в нем еще жизнь, похожая на ихнюю — сегодня они оповестят мир о том, что у них проживают земные боги. Сегодня они отправляют экспедицию на Землю, и горестям нет места. Луналиты собираются в Край Радости: со всех концов они летят, едут на птицах, на слонах, на верблюдах, на львах, лошадях и буйволах. Зверье и скотина радуются не меньше луналитов. Слышно пение, музыка, смех, крик. Особый ветер нежит красивые лица и играет с деревьями. Цветы, умытые фонтанными каплями, душат окрестности. Луналитов много, но столько, что вокруг озера в Краю Радости всем хватает места. В ожидании охраны неба и машин, предназначенных в экспедицию, начались игры. Луналиты высоко взвивались над озером и дождем падали оттуда в воду, поднимая розовые брызги. Иные носились друг за дружкой, как птицы и, догнав, обнимались.
Молодежь понеслась туда, откуда должна была появиться охрана неба.
Вдруг по направлению Края Жизни показалась черная туча; это летели машины: машина «Победы», машина Смерти, машина Воскресения, отряд охраны неба во всем белом и в шлемах и много летящих луналитов на машинах разных систем и просто так.
Летели машины: машина «Победы»,
машина Смерти, машина Воскресения
При виде их, раздался крик радости. Водный оркестр заиграл гимн; все задвигалось, зашумело, взвилось кверху, побежало низом и поплыло озером навстречу. Машины, покачиваясь, повисли над Краем Жизни, загородив собою все небо; опуститься им не хватило бы места.
На одной из машин, на борту, в луналитском одеянии, стояли Игнашка с Прокошкой и разговаривали с Линегурой и Зеленитой. Они были довольны, что, наконец, улетают на землю.
Когда первые минуты восторга прошли и все стихло, ветер принес слово:
«Луналиты! Сегодня праздник Победы: он знаменует собою победу машины над природой. Не было бы машин — не было бы жизни луналитов. Не было бы машин — мы бы не узнали, что на Земле есть люди. Ныне же мы снова крикнем машиной во вселенную:
— Где есть люди на планетах или боги, откликнитесь! Мы отправляем сегодня на землю своих!! Готовься!»
Все стихло в торжественном молчании. Игнашка с Прокошкой попросили слова. Они уже прекрасно владели луналитским языком, многому на Луне научились, многое полюбили и им хотелось сказать луналитам слово благодарности.
Прокошка сказал:
— Луналиты! Улетая на Землю, мы научим ее жить так, как живете вы.
— Луналиты! Улетая на Землю,
мы научим ее жить так, как живете вы.
Игнашка добавил:
— На Земле мы уничтожим рабство крестьян и рабочих и сделаем для всех жизнь такой красивой, как у вас.
— Люди Земли! — выступил Лунопроз, — благодаря вам, луналиты узнали, что они не одиноки во вселенной. Вы и мы — вместе победим мир!
Край Радости задрожал от восторженных криков.
Экспедиция начала размещаться. На «Победу» сели Машинопрос, Линегура, Светловил, Лунопроз, Зеленита и Прокошка с Игнашкой; остальные — на другие машины. Бесшумно тронулись они к хрустальному небу, сопровождаемые радостными криками стоящих на берегу озера… все выше…
Все меньше видна жизнь луналитов.
Голос машины:
— Закрыться!
Крылья машин, площадки, барьеры — все вдруг сложилось само собой, и машины приняли форму длинных лодок, закрытых со всех сторон наглухо. Были все удобства в машинах: комнаты с окнами, постели, бассейны для воды, библиотека, комната, улавливающая шум и голоса, комната, говорящая и посылающая вести во вселенную, комната эфироветросила, связующая все машины и управляющая ими, и комната Машинопроса, руководящего всем. Тут же были машины ремонта и все, что нужно для далекого, неизвестного путешествия. В комнатах Линегуры и Зелениты было много цветов. Меньше всего места занимала у луналитов пища. Они взяли с собой маленький питательный и очень вкусный плод, законсервированный в соке черной розы.
Летели быстро, и казалось, что не летят, а стоят на месте. Даже качки не было.
— Держись крепче! — раздалась команда по всем машинам.
Небольшой толчок носом во что-то твердое («это люк неба» — подумали Прокошка с Игнашкой), и машины, со свистом, вылетели на поверхность Луны.
Щиты открылись, и глазам всех представилась чудная картина мертвой, белой пустыни.
Взлетев на розовую гору, машины на-ходу выпустили полозья и остановились.
Все луналиты сошли с машин и, в каком-то странно-задумчивом состоянии, низко опустили головы и молчали. Вверху, внизу, с боков была необъятная пустота вселенной, без единого звука.
Машинопрос нажал кнопку говорящего аппарата, и по пустыне вселенной покатился голос машины:
— Если есть где-нибудь на планетах, помимо Луны, во вселенной жизнь мы, луналиты, предлагаем дать нам знать. Откликнитесь! Люди, человек, звери!!
Тихо… Мертво… Пустынно…
Проглотила вселенная зов машины, и аппараты, улавливающие ответы, но белые пластинки стоят чистыми, как девственный лунный снег. Луналиты издали тяжелый вздох и хотели уже дать знать в Луну, что и на этот раз ответа не получено, и вдруг аппарат, улавливающий звуки, заработал; на пластинке нацарапывались почему-то знакомые луналитам знаки; машина, передающая звуки, захрипела, точно обрадовалась, и раздался голос на языке Прокошки и Игнашки:
— Бог-механик! Загляни поскорее на Землю: богачи рабочих бьют! Помоги!
Все взоры луналитов, уже хорошо знавших язык Земли, обратились на Игнашку и Прокошку. Они тоже стояли пораженные. Голос был знаком: они только не могли припомнить, когда и где они его слышали. Это была минута удивления, радости и торжества — победы машины, покоряющей природу.
— Игнат и Прокофий! — обратился к ним растроганный и счастливый Лунопроз. — Слышите? Земля знает, где вы, Земля просит вас вернуться. Я счастлив, что сразу определил, что вы боги.
— Вперед, луналиты! — крикнули Игнашка с Прокошкой, думая, что, на самом деле, это их зовут на Землю.
Счастливые и довольные, все сели в машины и дали знать в Луну о результатах переговоров. Машины тронулись, проползли по горе на полозьях и потом сразу упали в бездну пустоты вселенной, стремительно несясь к Земле.
