Каждый внимательный наблюдатель может многое увидеть и понять в происхождении высших форм деятельности мозга, если будет присматриваться к поведению ребёнка, начиная с первых дней его младенчества, к тому, как у него проявляются первые проблески сознания.
Условные рефлексы играют исключительно важную роль в жизни человека.
«Не нужно большого воображения, — говорил И. П. Павлов, — чтобы сразу увидеть, какое прямо неисчислимое множество условных рефлексов постоянно практикуется сложнейшей (нервной — Ю. Ф.) системой человека… Возьмём тот же пищевой рефлекс. Сколько надо разносторонних условных временных связей и общеприродных и специально социальных, чтобы обеспечить себе достаточное и здоровое пропитание, — а это всё в основном корне условный рефлекс!»
Возьмём пример из первой недели жизни человека. Если ребёнок кормится грудью матери, то спустя один или несколько дней после рождения, едва взятый на руки, он уже тянется губами к груди. Эта реакция появляется у него как условный рефлекс на раздражение теплотой материнских рук и связана с попаданием молока в его рот. Здесь теплота рук кормилицы служит как бы сигналом еды, своеобразным условным раздражителем для нервной системы ребёнка. В результате появляется реакция на материнскую ласку, т. е. обнаруживается своеобразная форма поведения, которая является приобретённой и составляет, бесспорно, результат личного, хотя и несложного опыта ребёнка. Временный характер этой реакции виден из следующего: если новорожденного кормить искусственно, то вскоре условный рефлекс на взятие на руки, на прикладывание к груди у него исчезнет, т. е. получится торможение рефлекса. Однако связь ребенка с матерью, которая его воспитала, хотя, быть может, и не кормила сама грудью, остаётся одной из самых прочных связей и оказывает влияние на всю последующую жизнь.
Ребёнок, родившись на свет, нуждается в особом уходе со стороны окружающих. В то же время он обладает двумя хорошо выраженными безусловными рефлексами. Мы имеем в виду инстинкты пищевой и оборонительный. Главным, основным рефлексом является в этот период пищевой, сосательный рефлекс, ярко выраженный у всех млекопитающих. На нём-то и основываются первые, правда, весьма ограниченные в числе, условные рефлексы, например реакция на бутылочку и соску, если ребёнок вскармливается искусственно.
Оборонительный рефлекс в виде отдёргивания конечности, раздражаемой каким-нибудь предметом, также существует в этом раннем младенческом возрасте. Что касается ориентировочных рефлексов или реакций на новизну, связанных с будущим развитием внимания ребёнка, то эти ориентировочные рефлексы выражаются у новорожденных также очень рано. Ребёнок всматривается в окружающую обстановку. Движение глаз позволяет ребёнку направлять своё внимание на окружающие предметы и воспринимать их местоположение, величину.
Условные рефлексы достигают достаточной прочности уже в первые 20–30 дней жизни. Один такой рефлекс даёт себя знать особенно рано — это рефлекс на время. Он выражается в том, что ребёнок отмечает время между кормлениями, промежуток в 2–3 часа, довольно точно. А поскольку большую часть суток новорожденный проводит в состоянии сна, пробуждение его от этого состояния к моменту дачи пищи (молока) является доказательством наличия в его поведении элементов высшей нервной деятельности. Условный «рефлекс на время» представляет собой основу воспитания будущих привычек, основу подчинения определённым режимным моментам и т. д.
У грудного младенца в возрасте от одного месяца до полугода ещё слабо развиты высшие центры больших полушарий мозга. Лишь к концу первого года формируется постепенно акт ходьбы, связанный с управлением движениями конечностей и всего тела. Эти двигательные рефлексы ребёнка хотя и являются врождёнными (все здоровые дети выучиваются ходить), однако в течение первых лет акт ходьбы усовершенствуется за счёт многих личных индивидуальных привычек. Рефлексы передвижения постепенно разнообразятся и превращаются в сложные комплексы (лазание, бег). Безусловные рефлексы ребёнка также разнообразятся и усложняются за счёт усложнения условных рефлексов. Огорчение, страх, радость, удивление — все эти так называемые эмоции, являющиеся дальнейшим развитием инстинктов, находят своё отражение в поведении ребёнка в первый год его жизни и постепенно получают специфически человеческий, т. е. общественный характер.
Особую роль по-прежнему продолжают играть рефлексы ротовой полости, связанные с пищевым инстинктом. Ребёнок любит брать в рот разные предметы, в том числе свои пальцы, пелёнки и др. Ориентировочный рефлекс — фиксация предметов глазами — сопровождается поворотом головы в сторону предмета, привлекающего внимание. Ребёнок как бы «хватает» предмет глазами, даже если не может ещё взять его в руки. Эта реакция усложняется с третьего-четвёртого месяца и заканчивается тем, что в возрасте шести-семи месяцев ребёнок действительно начинает хватать игрушки. В это время ребёнок уже в состоянии доставать рукой предметы, находящиеся от него на некотором расстоянии, и тянуться к ним при виде их.
Однако все условные рефлексы в этом возрасте ещё не четки и быстро угасают, тормозятся при задержке подкрепления со стороны безусловных рефлексов. Ребёнок ещё не умеет ждать. Это — в высшей степени непосредственное существо. Ребёнок до года не выносит также сильных раздражителей. Это зависит от слабости его созревающих корковых центров. При резком шуме у него могут иногда начаться судороги, т. е. возбуждение распространяется по всей нервной системе.
С другой стороны, всякая удачная проба, например, удар побрякушкой по какому-нибудь предмету, вызывающий звук, обусловливает стремление вызвать ещё раз такой же звук с помощью какого-нибудь мягкого предмета, например, угла одеяла и др., что, конечно, ему не удаётся, вследствие чего реакция угасает. Эти попытки являются примерами распространения (иррадиации) процессов, господствующих в мозгу ребёнка.
Ребёнок не есть «чисто биологическое» существо, как утверждают некоторые зарубежные учёные. Его поведение существенно отличается от поведения животных. Младенец является с ранней поры общественным существом. Впечатления, поступающие через его органы чувств, существуют в мозгу ребёнка не изолированно, но находятся в неразрывном единстве с его элементарной памятью, фантазией, образуют основу развивающегося отвлечённого мышления, которое характерно лишь для человека.
В развитии высших нервных реакций ребёнка большую роль играет способность поддерживать опрятность. Склонность к чистоте является также важным рефлексом ребёнка. Это стремление к опрятности можно либо затормозить, если не воспитывать его, либо вырабатывать и укреплять. Последнее достигается исключительно внимательным отношением к выражению простейших ощущений ребёнка, к его физическим нуждам, к поддержанию чистоты его тела, что служит предохранением его от многих детских заболеваний. Надо поэтому и в этом случае помогать развитию высших функций нервной системы в желательном для общества направлении.
В течение третьей четверти года возникают первые признаки речи, начинает функционировать, хотя и слабо, слухопроизносительный аппарат, созревают постепенно мозговые центры речи ребёнка. Запас слов, накопленных к концу первого года жизни, не превосходит у ребенка 8—10; это главным образом названия близко знакомых ему людей и некоторых домашних животных («ау-ау» «му-му» и др.). Однако овладение актом ходьбы, первые шаги ребёнка по комнате, дому и саду приводят его в соприкосновение с гораздо большим кругом предметов, имён которых он ещё не знает. Его речь быстро начинает обогащаться. Напрасно раннее детство многим кажется очень бледным в смысле развития высшей нервной деятельности. Исследования поведения ребёнка показывают, что в этот период в его мозгу происходит огромная, хотя и скрытая работа высших центров.
Наблюдая ребёнка внимательно, мы улавливаем на его лице выражения радости, обиды, страха. Каждая из этих эмоций сопровождается присущей врождённым инстинктам мимикой, например, широкое раскрытие глаз (удивление) и др. Ориентировочные рефлексы (внимание) ребёнка двух лет выражаются большей частью в бесконечных вопросах: «что такое?», «что это?», «почему?», «как это называется?». Способность сохранять в мозгу следы отражения предметов и явлений (память) быстро совершенствуется. К концу второго года нормальный ребёнок обладает уже запасом в 300 слов, а к концу третьего года — около 500. Это — большой «багаж», являющийся итогом высшей нервной деятельности. Кроме существительных, в его речи имеется уже много глаголов, местоимений, числительных и др., — происходит огромное расширение сферы его речи.
Особенно следует отметить приуроченное к этому периоду начало возникновения так называемых условных тормозов. Условным тормозом И. П. Павлов называл раздражитель, присоединяемый к основному и не подкрепляемый едой. Понятие «нельзя», т. е. запретительный сигнал, ребёнку ясельного возраста уже должно быть хорошо знакомо. Его мозг для этого уже достаточно развился. Слово «нельзя» представляет собой условный, особого рода сигнал, связанный с торможением определённой реакции организма, например «нельзя есть грязными руками». Он ограничивает инстинкт еды особым условием. Этот сигнал звучит различно на различных языках, но одинаково хорошо знаком всем людям, разговаривающим на одном языке. Ребёнок хорошо помнит запретительные сигналы, если только их не слишком много. Торможение, однако, даётся ему с трудом и иногда вызывает временное нарушение высшей нервной деятельности (капризы).
На третьем-пятом году жизни начинает выявляться характер ребёнка. Это формирование характера находится в связи не только с развитием нервной системы ребёнка, но и с созреванием ряда желез внутренней секреции (щитовидная железа, придаток мозга — гипофиз — и др.). Вместе с тем появляются и созревают новые условные рефлексы, связанные с общением в семье или в яслях, смотря по тому, где растёт ребёнок, устанавливается привычка подчиняться режиму дня.
Благодаря усиленному ориентировочному рефлексу ребёнок начинает всюду лазать в поисках новых впечатлений, новой деятельности ума. При этом часто он ошибается в расчёте сил и падает. Он пробует на вкус все, что ему попадается (остаток ротовых ориентировочных рефлексов), и может поэтому даже отравиться, как это и случается иногда в быту.
В дошкольном возрасте появляется в поведении ребёнка новая важная черта: любование красивыми вещами, яркими красками, восхищение красотой природы. Появляются также особая выразительность голосового звучания, иногда неожиданные словесные выражения, выявляющие наблюдательность ребёнка, его созревший ориентировочный рефлекс.
Всех детей этого возраста объединяют, кроме сильного стремления к ознакомлению с окружающими предметами, необычайная склонность к подражанию и очень высоко развитое воображение. Заметим, что все эти новые свойства теснейшим образом связаны с развитием новых участков в коре головного мозга, с развитием центров речи, которые отсутствуют у обезьян и которые носят название второй сигнальной системы, как ее именовал И. П. Павлов. Речь, а позже и чтение, счёт, письмо, рисунок и др. не просто воспроизводят то, что имеется в природе, а являются своеобразными сигналами сигналов. В особенности речь широко обогащает опыт ребёнка, делает его мысли достоянием окружающих, формирует его поведение в коллективе.
Высшая нервная деятельность ребёнка, располагающего к пяти годам большим количеством слов на своём родном языке, всё усложняется.
Запас слов ребёнка к концу дошкольного возраста (по Е. А. Аркину) достигает 3–5 тысяч. Этими словами он в состоянии выразить сложные понятия, некоторые оттенки мыслей, даже юмор, проявляющийся иногда и в песнях и в рисунках детей.
Движения туловища и конечностей постепенно теряют свою угловатость: походка приобретает твёрдость и пластичность. Если ходьба развивается как врождённый рефлекс, то походка связана с образованием множества условных, приобретённых связей в мозгу. Вот почему каждый человек, если присмотреться, имеет свою походку, как имеет свой тембр голоса, своё особое выражение лица.
На ребёнка в этом возрасте, как и в последующие годы, можно отлично влиять, вырабатывать новые формы его поведения, если правильно организовать окружающую его среду — природную и социальную. Его активность, несомненно, связана с напряжённой и разнообразной работой центральной нервной системы.
Активные действия делают доступными для познания ребёнка такие свойства, такие связи, существующие в действительности, которые не могут быть обнаружены при пассивном созерцании окружающего мира.
Чем дальше, тем больше дошкольник начинает направлять свою деятельность на достижение определённых целей. Благодаря высшему развитию ориентировочного рефлекса возникают и совершенствуются особые формы целенаправленного поведения, проявляющиеся прежде всего в труде, чем человек и отличается от всех животных. Подобная целенаправленность служит двигателем развития человека в коллективе и обусловливает появление высоких социальных мотивов поведения (обязанности в отношении родителей, учителей, товарищей, всего общества, всего государства (патриотизм).
Так из ребёнка, не имевшего никаких обобщённых отвлечённых понятий, постепенно в течение учёбы и воспитания формируется человек, могущий не только рассуждать, читать, сопровождать читаемое своими объяснениями, но и ориентироваться в новом, незнакомом ему материале, изучать и исследовать его. Он может удерживать в поле своего внимания много предметов, выбирать занятия по своему вкусу и находить путь к совершенствованию в любой области. Здесь огромную роль играют трудовые навыки, стремление к новому, к творчеству, что особенно развивается в условиях нашей советской школы.
Взрослый сознательный человек способен усваивать основы наук и двигать науку вперёд, переделывать, перестраивать окружающий мир, подмечать новые явления жизни, совершенствовать существующие методы производства.
Все известные нам высшие психические способности человека имеют определённую материальную базу в мозгу; изучать их развитие можно теми же способами, что и другие высшие функции мозга.
Именно поэтому становится ясным, какое большое значение в изучении происхождения разума и понимании основ развития отвлечённого мышления имеет учение И. П. Павлова о второй сигнальной системе. Это учение И. П. Павлов начал разрабатывать в последние годы жизни. Оно продолжает разрабатываться его учениками — советскими физиологами и в настоящее время.
В одной из своих последних работ И. П. Павлов говорит, какую именно принуждён он был «сделать догадку относительно той прибавки, которую нужно принять, чтобы в общем виде представить себе… человеческую высшую нервную деятельность. Эта прибавка касается речевой функции, внесшей новый принцип в деятельность больших полушарий. Если наши ощущения и представления, относящиеся к окружающему миру, есть для нас первые сигналы действительности, конкретные сигналы, то речь… раздражения, идущие в кору от речевых органов, есть вторые сигналы, сигналы сигналов. Они представляют собой отвлечение от действительности и допускают обобщение, что и составляет наше лишнее, специально человеческое, высшее мышление…»[15].
Материальной основой мышления, второй сигнальной системой И. П. Павлов называл те участки коры больших полушарий, главным образом в лобных, височных и темянных долях мозга, которые связаны с пользованием сигналами сигналов, с речью, с письмом. Эта вторая, специфически-человеческая система сигналов развивается лишь в процессе социального общения, исторически позже первой сигнальной системы, о которой мы говорили выше, и неразрывно связано с нею.
«…Слово для человека есть такой же реальный условный раздражитель, — пишет И. П. Павлов, — как и все остальные общие у него с животными, но вместе с тем и такой многообъемлющий, как никакие другие, не идущий в этом отношении ни в какое количественное и качественное сравнение с условными раздражителями животных»[16].
Первобытные люди, борясь с враждебными силами природы — холодом, ветром, наводнениями, с дикими животными, — должны были объединяться для совместных действий — строительства жилищ, охоты, для производства необходимых материальных благ — приготовления пищи и др. Нельзя было добиться успехов в производстве необходимых материальных благ, невозможно было общение между людьми без языка, который и родился вместе с рождением человеческого общества. Это не был язык жестов, которые лишь помогали выразить ту или иную мысль (жестикуляция). Первобытные люди с первых шагов своей общественной жизни уже владели звуковой речью, которая была понятна для всех членов общества, была общей для всех участников совместных действий.
«…История не знает ни одного человеческого общества, будь оно самое отсталое, которое не имело бы своего звукового языка… Звуковой язык в истории человечества является одной из тех сил, которые помогли людям выделиться из животного мира, объединиться в общества, развить своё мышление, организовать общественное производство, вести успешную борьбу с силами природы и дойти до того прогресса, который мы имеем в настоящее время»[17].
Как исторически возникла вторая сигнальная система? Она развилась вместе с членораздельной речью.
Уже в головном мозгу питекантропа и синантропа отмечено появление новых участков коры, связанных со звуковой речью. У неандертальцев эти участки выражены более отчётливо. Но большего развития они достигают у так называемого «кроманьонского человека», оставившего после себя, кроме каменных и костяных орудий, ещё прекрасно исполненные красочные изображения на стенах пещер тех животных, на которых этот человек охотился.
Кроманьонец принадлежал, как и современные люди, к виду «гомо сапиенс», что значит «человек разумный».
Все упомянутые первобытные люди, начиная с синантропа и питекантропа и кончая кроманьонцем, жили в разные периоды древне-каменного века («палеолита»), т. е. делали орудия труда из камня, который они ещё не подвергали полировке, а только обтёсывали. Занимались они собиранием съедобных растений и охотой. Орудия и приёмы охоты были у кроманьонцев более совершенны, чем у их предков; таковы, например, выделка метательных орудий и рыболовных приспособлений. Кроманьонцы, без сомнения, сделали большой шаг вперёд в развитии членораздельной речи, а вместе с тем смогли значительно продвинуться и в развитии второй сигнальной системы.
Вторая сигнальная система, согласно И. П. Павлову, связана именно с формированием «слова слышимого и видимого», т. е. с речью и письмом. Какие-либо промежуточные формы, вроде линейной речи, существование которой бездоказательно отстаивал академик Н. Я. Марр, физиология высшей нервной деятельности не устанавливает. Поэтому в трудах И. П. Павлова о ней ничего и не говорится.
Установление теснейшей связи второй сигнальной системы человека с речью и его трудовой деятельностью даёт возможность понять значение павловской теории высшей нервной деятельности в историческом освещении, установить качественные особенности мозга человека по сравнению с мозгом животных, которые второй сигнальной системой вовсе не обладают. Вместе с тем ясно, что первая сигнальная система человека, о которой сказано выше, не остаётся без влияния со стороны второй сигнальной системы. Под влиянием слова затормаживаются даже и некоторые безусловные рефлексы, но слово может и стимулировать эти рефлексы.
В коре головного мозга у каждого из нас существуют два специальных нервных центра, имеющих прямое отношение к развитию речи. Последняя, как известно, связана с восприятием словесных сигналов и с произнесением слов в целях общения и обмена мыслями в коллективе. Без языка невозможно мышление. Слово человека это материальная оболочка, с помощью которой только и может осуществляться мышление. У нас имеется чувствительный центр речи в так называемой слуховой области коры (рис. 22) и двигательный центр речи в передней и нижней лобной части полушарий.
Рис. 22. Расположение высших нервных (психических) центров в коре левого полушария головного мозга человека.
Кроме того, существует еще один центр, способствующий восприятию печатных и письменных знаков, в теменной области (центр чтения). Вся передняя половина, височная и теменная доли мозга имеют ближайшее отношение к условным рефлексам, связанным с языком, с речевым общением человека, и развиваются вместе с развитием второй сигнальной системы. Деятельность второй сигнальной системы проявляется, таким образом, в форме сочетания осмысленных звуков, носящих название фонем-гласных и согласных.
Когда ребёнок начинает усваивать язык, на котором говорят его родители, то сначала в его мозгу формируется основная группа связей, соответствующая корневым словам данного языка. Они-то, эти слова, и соответствующие им связи составляют ядро речевого «анализатора» в мозгу, которое обладает наибольшей устойчивостью. Они представляют собой базу для образования возрастающего числа новых слов, словарного фонда, путём соответствующих словоизменений, словосочетаний и изменений суффиксов, приставок и окончаний, комбинирующихся с корнями.
Все эти процессы, происходящие в мозгу растущего человека, в особенности усвоение грамматических форм, требуют усиленной работы соответствующих частей мозга — чувствительного и двигательного центров речи. Развитие словарного фонда и грамматических форм требует от говорящего ребёнка отвлечения от первичных значений слов и тем способствует развитию отвлечённого, абстрактного мышления, которое в его полном развитом виде свойственно лишь взрослому человеку.
«Грамматика, — говорит И. В. Сталин, — есть результат длительной, абстрагирующей работы человеческого мышления, показатель громадных успехов мышления»[18].
Высокой формой абстракции (отвлечения) являются и другие формы научного мышления (формулы алгебры, законы физики, понятия биологии) и т. д.
Подытожим всё сказанное выше: первой сигнальной системой действительности И. П. Павлов назвал ту, в которой условными раздражителями являются предметы и явления окружающего мира, действующие на соответствующие органы чувств непосредственно и обусловливающие обычную условно рефлекторную деятельность у животных и у человека. Эта система позволяет организму ребёнка и взрослого хорошо приспособляться к окружающей среде и воздействовать на неё.
Однако лишь работа наиболее «молодых» частей мозга, работа второй сигнальной системы, связанной с овладением высшими формами реакций — речью, чтением и письмом, — делают современного человека подлинным преобразователем живой и неживой природы. В этой системе окружающая действительность отражается опосредованно. Здесь раздражителями являются не предметы и явления, а слова, как сигналы сигналов.
В чём заключаются особенности второй сигнальной системы, почему они обеспечивают человеку более глубокое и полное отображение окружающего мира? Преимущество её заключается в том, что, благодаря образованию новых связей, осуществляемых через слово, через отвлечённое понятие, вторая сигнальная система является основой творчества человека. Она обеспечивает творческую деятельность и использование образов виденного и слышанного, какой не может быть в первой сигнальной системе. Тем самым мышление человека даёт возможность на основе изучения прошлого опыта предвидеть результаты действия, направлять их на осуществление замысла, поставленной цели, планировать общественный труд. Таким образом, учение И. П. Павлова о второй сигнальной системе целиком подтверждает положение К. Маркса о целенаправленности человеческой деятельности.
Переделывая природу, усовершенствуя её, создавая новые понятия, изобретая орудия труда, мы переделываем свою собственную природу. В процессе исследования и покорения природы человек совершенствует свой мозг, свою психику. Труд и речь являются главными факторами развития человека.
Работы И. П. Павлова — яркое подтверждение того, что сознание человека — высшая форма отражения в мозгу окружающей действительности, как указывал в своих бессмертных трудах В. И. Ленин, как учит вождь всех трудящихся, величайший корифей науки товарищ Сталин.
Работы И. П. Павлова показывают, насколько ясно этот физиолог материалист сознавал качественную разницу между работой мозга высших животных и человека. Последняя явилась результатом исторического процесса развития труда и речи.
Изучая речь и труд в их высших проявлениях, мы находим наиболее верный путь к изучению процессов отвлечённого мышления, а вместе с тем и к изучению функций второй сигнальной системы. Усовершенствуя речь, рационализируя труд с помощью средств современной науки и техники, изучая работу новых орудий производства, продвигая в массы новую организацию социалистического труда, мы мобилизуем огромные резервы, скрытые в нашей нервной системе.
Творческая разработка и развитие учения И. П. Павлова о второй сигнальной системе, как и всего его научного наследия, успешно проводится советскими учёными в условиях победы социализма, когда человеческое общество впервые в своём развитии стало сознательным творцом своей истории.
Итак, первоначальный этап познания — это простейшие ощущения и восприятия, получаемые благодаря органам чувств, о чём мы говорили вначале (первая, чувственная ступень познания). На этой основе развиваются более сложные представления. Высший же этап развития — это отвлечённое мышление, мышление в понятиях, неразрывно связанное с речью, требующее работы второй сигнальной системы мозга. Человек открывает новые законы природы, проверяя их общественной практикой. Это позволяет ему, в конце концов, ещё глубже, полнее и вернее отражать природу, предвидеть пути её развития и переделывать её (вторая, разумная ступень познания).
Павловское учение о высшей нервной деятельности служит одним из краеугольных камней в естественнонаучном фундаменте диалектического материализма — нашего оружия в борьбе за торжество коммунизма.
Благодаря коммунистическому воспитанию и образованию ребёнок и юноша вырастают и складываются в советского человека, гармоничную личность, активного и творческого члена коллектива, строителя коммунизма. Коммунистическое воспитание имеет своей задачей воздействие не только на разум, но и на высшие чувства, на волю, следовательно, на всё поведение растущего человека.
«Коммунистические принципы, — говорит в одной из своих замечательных речей М. И. Калинин, — если взять их в простом виде, — это принципы высокообразованного, честного, передового человека, это — любовь к социалистической родине, дружба, товарищество, гуманность, честность, любовь к социалистическому труду и целый ряд других высоких качеств, понятных каждому»[19].
Благодаря коммунистическому воспитанию человек становится способным к благороднейшим поступкам, к подвигу, к самопожертвованию, как мы видели это во время Великой Отечественной войны, как мы наблюдаем это в процессе борьбы советских людей за построение коммунизма.