Задача герцога оказалась для Норберта непосильной. Не зная, где водится дичь, он напрасно отмахал по лесу километров двадцать, непрестанно меняя направление.
Лес словно вымер.
Наконец молодой человек в бешенстве бросился на траву, отказавшись от дальнейших поисков.
Но вскоре он услышал шорох, поднял голову и увидел, как в кустах мелькнуло что-то белое.
Кролик!
Охотник схватил ружье и, почти не целясь, торопливо спустил курок...
Из-за кустов раздался пронзительный женский крик, полный ужаса и боли.
А потом наступила тишина.
Потрясенный юноша вскочил.
-- Господи, жива ли она?
Он бросился в заросли и увидел за ними лежащую на земле девушку в белом платье.
Это была Диана де Совенбург!
Она, наконец, нашла своего избранника.
Первой мыслью Норберта было: бежать, пока никто его не увидел... Но что, если она жива?
Он опустился на колени и приложил ухо к ее сердцу: оно билось. На теле не было видно ран.
-- Мадемуазель, -- еле слышно пролепетал несчастный молодой человек, -- ради Бога, скажите хоть слово!
Диана не отвечала и не шевелилась.
Она обдумывала, как извлечь из создавшегося положения максимальную выгоду.
Через некоторое время она пошевельнулась, заставив этим юношу вскрикнуть от радости. Затем медленно подняла веки и взглянула на Норберта.
-- Мадемуазель, вы живы! -- воскликнул он. -- Слава Богу, я не убил вас! Вы ранены? Боже мой, простите ли вы мне когда-нибудь это ужасное преступление!
Девушка приподнялась.
-- Успокойтесь, господин де Шандос. Это я должна просить прощения, что так напугала вас из-за пустяка. Я упала в обморок больше от страха, чем от боли.
Слова эти сопровождались милостивой улыбкой.
Молодой человек хотел побежать за доктором, но Диана остановила его:
-- Нет. нет, зачем же? Если у меня где-нибудь царапинка, то мы прекрасно справимся и одни...
Она грациозно приподняла платье, обнажив выше колена такую очаровательную ножку, которая могла бы свести с ума и святого.
-- Вот, смотрите, -- сказала она. спуская тончайший ажурный чулок...
У Норберта потемнело в глазах.
-- У меня тут совсем маленькая ранка, -- добавила Диана, показывая небольшое пятнышко крови.
Увидев кровь, юноша пришел в себя и снова хотел бежать за помощью.
Но девушка поспешно проговорила:
-- Я запрещаю вам оставлять меня одну. Зачем поднимать тревогу, когда нет никакой опасности?
Она достала из кармана платок, отделанный кружевами, и в один миг сделала себе перевязку.
"Как она прекрасна!" -- думал Норберт, с восторгом глядя на девушку.
Приведя в порядок одежду. Диана протянула юноше руку:
-- Помогите мне встать.
И пошла впереди, старательно прихрамывая на раненую ногу.
-- Простите меня, я причинил вам такие страдания! -- в отчаянии воскликнул Норберт.
-- Это поможет мне лучше запомнить нашу первую встречу, господин маркиз, -- обворожительно улыбнулась в ответ девушка.
Титулованный крестьянин не понял тонкого намека, но получил огромное удовольствие от того, что Диана назвала его маркизом.
До сих пор никто, кроме Домана, не называл его так.
-- Не будем больше говорить об этих пустяках -- продолжала она. -- Только никому не рассказывайте, как мы с вами познакомились. Это очень важно. Иначе мама больше никогда не выпустит меня из замка. А я помогаю бедным -- вот и сейчас несу лекарство одному больному -- и всем им будет без меня очень плохо.
Девушка остановилась и протянула Норберту руку:
-- Вы обещаете?...
-- Что? -- спросил юноша, беря ее руку в свою.
Он понял лишь одно: Диана сейчас уйдет и он может ее больше не увидеть.
-- ... Что никто никогда не узнает о нашей сегодняшней встрече.
-- Да, раз вы так хотите.
-- Благодарю вас, господин маркиз.
Диана крепко пожала юноше руку и ушла в сторону замка Совенбург.
У поворота тропинки она оглянулась.
Норберт стоял на том же месте и в той же позе.
Девушка, скрывшись в лесу, сразу же перестала хромать и сообщила обступившим ее деревьям:
-- Герцогиней де Шандос буду я!
... Норберт вернулся в замок с пустыми руками.