Переводъ Е. Кившенко.
Москва.-- 1909.
Я видѣлъ однажды въ обществѣ молодую влюбленную дѣвушку. Ея глубокіе синіе глаза сіяли, и она не могла скрыть своихъ чувствъ.
Koгo любила она?
Того молодого человѣка, тамъ, у окна, сына хозяина дома -- человѣка въ мундирѣ, съ львинымъ голосомъ. О, Боже, съ какой любовью слѣдила она глазами за молодымъ человѣкомъ и какъ неспокойно сидѣла она на стулѣ!
Когда мы ночью возвращались домой, я сказалъ, такъ какъ зналъ ее прекрасно:
-- Какая ясная и чудная погода! Весело ли тебѣ было сегодня?
И, предупреждая ея желаніе, я снялъ съ пальца мое обручальное кольцо и продолжалъ:
-- Посмотри-ка, твое кольцо стало слишкомъ тѣснымъ для меня. Что, если бъ ты отдала его расширить?
Она протянула руку и прошептала:
-- Дай мнѣ кольцо, я отдамъ его расширить.
И я отдалъ кольцо.
Мѣсяцъ спустя я вновь встрѣтилъ ее. Я хотѣлъ спросить о кольцѣ, но почему-то воздержался.
"Это вѣдь не къ спѣху,-- подумалъ я,-- дамъ ей еще немного времени".
Но она окинула взоромъ улицу и сказала:
-- Да, правда... твое кольцо... у меня случилось съ нимъ несчастіе: я куда-то его засунула или, вѣрнѣе, потеряла его.
И она ждала моего отвѣта.
-- Ты сердишься на меня за это?-- спросила она съ тревогой.
-- Нѣтъ,-- отвѣтилъ я.
О, Боже, съ какимъ облегченнымъ сердцемъ покинула она меня, когда увидала, что я не сержусь за это.
-----
Затѣмъ прошелъ цѣлый годъ.
Я вновь вернулся въ ту же мѣстность и однажды вечеромъ пошелъ по знакомой, очень знакомой мнѣ дорогѣ.
И вдругъ она идетъ мнѣ навстрѣчу, и у нея втрое болѣе синіе и болѣе сіяющіе глаза. Но ротъ ея сталъ такой большой, такой блѣдный.
-- Вотъ твое кольцо,-- воскликнула она,-- твое обручальное кольцо! Я опять нашла его, мой милый, и велѣла его расширить,-- теперь оно уже не будетъ тебя давить.
Я взглянулъ на покинутую женщину, на ея большой блѣдный ротъ. Я поглядѣлъ на кольцо.
-- Ахъ,-- сказалъ я съ глубокимъ поклономъ,-- теперь оно слишкомъ широко для меня.