Вот уже шесть лет, как издаваемый Шимачком журнал "Счастливый очаг" старается облагодетельствовать каждую семью и осчастливить каждую супружескую пару в Чехии. Я убедился в этом сам.
Необходимые всякому домашнему хозяйству советы и наставления каждые две недели изливаются из конторы на Иерусалимской улице, разнося повсюду счастье. Что касается меня, я бы скорее плакал.
Через неделю после свадьбы жена открыла мне сладостную тайну: она получает "Счастливый очаг".
-- Сегодня как раз пришел новый номер, там много важных наставлений. Увидишь, сколько мы выгадаем, если последуем этим наставлениям!
Когда я вернулся домой, на кухне господствовала сплошная суета.
Жена вышла ко мне навстречу с сияющими от счастья глазами и воскликнула.
-- Какая удача!
Взяв меня за руку, она повела меня на кухню:
-- Я поступила буквально так, как было сказано в "Счастливом очаге": обварила бразильские орехи кипятком и оставила их в нем на пятнадцать минут,-- теперь их можно будет легко очистить.
Жена была несказанно рада.
-- Но, дорогая, с чего ты вздумала покупать бразильские орехи, кто их станет есть, на что они нам?
-- Ты глупенький,-- возразила жена,--здесь же написано черным по белому: "Полить бразильские орехи кипятком; можно также мочить холодной водой пять-шесть дней". Пойдем, ты увидишь, что твоя жена не лентяйка. В спальне пахло камфорой.
-- По совету "Счастливого очага" я отполировала кровати камфорным маслом,-- сказала жена.
-- Да, ведь они почернели!-- воскликнул я.
-- Это неважно,-- ласково ответила она,-- в "Счастливом очаге" есть отдел "Беседы с подписчицами журнала", где каждая может получить ответ по любой отрасли труда и науки. Я спрошу, как можно исправить почерневшую мебель. Мне сегодня уже ответили в этом отделе на мой вопрос о происхождении колец. Я тебе прочту: "А. Т. Кольца служили для прикрытия человеческого тела гораздо раньше, чем одежда"...
Мне сделалось дурно, и я лег на диван. Тем временем моя дорогая жена не ленилась. По указанию последнего номера "Счастливого очага" она старалась удалить воском и солью с утюга ржавчину, которой на нем не было. Затем окунула для мягкости мои ботинки в керосин и облила себе руки чернилами, чтобы свести чернильные пятна виноградным соком, после чего пустилась на поиски красного вина, так как ей хотелось проверить, действительно ли исчезают винные пятна с белья, если его замочить на день в кислом молоке, а потом выстирать в воде. В результате прислуга принесла красное вино, и моя милая, не знающая устали женушка облила им мою рубашку и стала мочить ее в кислом молоке.
После этого она выварила зубные щетки, найдя в числе наставлений, между прочим, такое: "Вывари новую зубную щетку,-- сохранишь ее дольше". К сожалению, от щеток остались у нее одни ручки: от кипятка щетина выпала. Само собой, жена обвинила меня, что я покупаю плохие щетки.
Далее она принялась орудовать с будильником, точно следуя предписаниям "Счастливого очага", где разъяснялось, что, варя яйца, надо завести будильник на определенную минуту; когда завод выйдет, яйца уже сварятся. Этим она развлекалась добрый час.
Затем она начала ругать меня за то, что я не принес домой деревянных ручек, которые дают в магазине, чтобы удобнее было нести покупки,-- из них она могла бы приготовить подставки для ножей и вилок, солонки и тому подобные прекрасные вещи, как их делали многие подписчицы "Счастливого очага", чем безусловно достигли совершенного хозяйственного благополучия.
-- Это я тоже заведу,-- сказала жена и дала мне подчеркнутую статейку в последнем номере: "Как я учу курильщика экономии. Мой муж покупает сигары коробками по сто штук. Каждый раз, когда он покупает такую коробку, я незаметно беру и прячу из каждого ряда по три-четыре сигары. А когда коробка пустеет, я кладу в нее назад одну-две сигары из прежде спрятанных. Таким образом, коробки сигар хватает на гораздо больший срок".
Понятно, весь вечер целиком был посвящен "Счастливому очагу".
Жена сделала доску для резки колбасы, рамку для сушки шерстяных чулок и вешалку для придворного платья. Так как у ней, однако, придворного платья не было, она потребовала, чтобы я купил ей его.
Потом она выкрасила бельевую корзину белой масляной краской и пронесла ее мимо моего черного костюма, который прислуга только что вычистила. Через минуту она вернулась, сияя от радости, и сообщила, что сейчас напишет письмо в редакцию "Счастливого очага" с вопросом, как выводить белую масляную краску с черных костюмов.
-- Мы, подписчицы,-- говорила она,-- трудимся друг для друга. Ответ на каждый такой вопрос -- незаменимое средство для всех читательниц осчастливить свое хозяйство. И мы должны быть счастливы. Завтра ты мне поможешь разукрасить уборную, как советует журнал. Мы оклеим стены черными и белыми квадратами из картона.
Наконец, на ночь я вынужден был надеть жилет, так как в статье "Верное средство закалить здоровье" было написано, что великий английский гигиенист Герберт Спенсер спал в жилете.
В три часа утра меня разбудил будильник.
-- Пора вставать,-- провозгласила жена,-- я читала, что лучшее время для умственной деятельности от трех до семи утра. "Счастливый очаг" назначил триста крон в премию той подписчице, которая представит лучший рецепт использования отбросов от куриц и каплунов. Помоги мне придумать.
В шесть жена заявила, что я идиот, потому что в течение трех часов бессмысленно смотрю в пространство и ничего не придумал.
От шести до половины восьмого она поучала меня, что моральному упадку и ужасным преступлениям мужчин посвящены целые фолианты уголовных кодексов. Интеллигентная, нравственно сильная женщина никогда не бывает так беспутна, как мужчины, и тем не менее мужчины вечно присваивают себе право неограниченного владыки, воле которого, пусть и несправедливой, женщина должна покоряться, и несчастные женщины...
Полчаса она распространялась на тему о том, что все человеческое общество грешит перед женщиной, заставляя ее терпеть и молчать. Она сама предпочла бы смерть такой жизни, но мысль о детях не позволяет ей разом прекратить свое мученичество.
-- Но ведь у тебя нет детей...
-- Безразлично,-- решительно ответила она,-- и тебя это совершенно не касается. Вы, мужчины, только на то и способны, чтобы угнетать женщин. У женщин нет защиты, никакой закон за них не заступится, они выданы на произвол своим тиранам. Ах, как я буду рада, когда от тебя избавлюсь! Не мешай мне, я должна выбрать по "Счастливому очагу" какое-нибудь особенное меню для сегодняшнего обеда.
-- Но, дорогая,-- робко заметил я,-- зачем обязательно особенное, может быть, лучше взять что-нибудь совершенно обычное?
Жена даже не ответила.
Все утро передо мной витали призраки чудовищных, комбинированных блюд. С ужасом переступил я порог нашей квартиры.
Жена встретила меня поцелуем и победоносным заявлением:
-- Сегодня у нас бараний шницель из вегетарианской говядины, фаршированный компотом из искусственной итальянской капусты, соус пикан {Острый соус с уксусом и обычно с каперцами.}. Согласно новому рецепту из прошлого номера.
Написано это было прекрасно, но есть невозможно. Свою порцию я выбросил собаке; она понюхала, поджала хвост, залезла под стол и зарычала.
Моей дорогой женушке тоже стало плохо, и она попросила меня уйти, сказав, что хочет лечь. Когда я вечером вернулся, то нашел в столовой три, а в гостиной два ящика. В кухне стояла на ящике жена, отпиливая доски от другого ящика.
-- Я тебя жду,-- промолвила она спокойно.-- В "Счастливом очаге" я узнала, что каждая бережливая хозяйка может сама приготовить из старых ящиков кровать для прислуги. Когда ты ушел, я продала кровать нашей прислуги и накупила ящиков и столярных инструментов.