Н.Ф.ФЕДОРОВ. PRO ET CONTRA

Николай Федорович скончался...

Это краткое известие, переданное по телефону из Мариинской больницы в Румянцевский Музей сегодня, в понедельник, 15 декабря, во втором часу дня, глубоко опечалило всю семью старых музейцев, драгоценным украшением которой покойный был много лет.

Николая Федоровича знала многочисленная семья русских писателей и ученых за всю последнюю четверть прошлого века, входившая в сношения с Румянцевским Музеем. Все они пользовались его беспримерно богатыми знаниями во всех областях науки и его беспримерною готовностью служить каждому всеми силами, способностями и средствами. Мы, старые сослуживцы покойного, хорошо знаем, что круг его идейных клиентов, друзей и почитателей далеко выходил за пределы музейского знакомства. При этом весьма немногие знали его фамилию, еще меньше знали его прошлое, но Румянцевский Музей не мыслился отдельно без Николая Федоровича1.

Старческая, согбенная фигура этого замечательного подвижника нашего времени, казалось, не знала устали в служении и помощи ближнему не в переносном только, но и в прямом смысле материальной поддержки от своих более чем скудных средств... А свои умственные богатства он беспощадно расточал всем, входившим с ним в сношения.

Энциклопедист в самом полном и лучшем смысле этого слова, Николай Федорович был и замечательным философом и самостоятельным мыслителем. Глубочайшие и оригинальные воззрения его привлекали к себе и Достоевского, и Владимира Соловьева, и нашли в них авторитетных ценителей, почитателей и сторонников.

Вся жизнь его была идеальным подвигом во имя Христа, и мы все, современники и свидетели этой аскетической жизни, искренно изумлялись, видя перед собою живой пример истинного православного подвижника, смирившего свою жизнь до крайней степени и вознесшего свою душу до невероятной в наше время чистоты и до высокой степени просветления.

Сейчас не могу подробно говорить о незабвенном Николае Федоровиче. Постараюсь сделать это попозже. Теперь хотелось бы только оповестить о его блаженной кончине всех знавших его. Несколько дней назад Николай Федорович захворал воспалением обоих легких и друзьями был положен в Мариинскую больницу. В пятницу больной набожно приобщился Святых Тайн и приготовился к отходу.

В воскресенье, после четырех часов дня, я в последний раз посетил его, но уже не застал его в сознании. Больной не открывал глаз и с трудом боролся с приближавшеюся кончиной. Из закрытых глаз струились редкие чистые слезы...

Нянюшка мне сказала, что это состояние продолжается с семи часов утра воскресенья.

И здесь я узнал, что много народа ходит навещать больного...

Без сомнения, еще больше народа соберется к его могиле отдать последний долг почившему. Да будет ему вечная память, а нам, оставшимся его друзьям и товарищам, необходимо увековечить, хотя бы воспоминаниями, привлекательный образ этого замечательного человека в назидание будущим поколениям.

КОММЕНТАРИИ

Впервые: Московские ведомости 16 декабря 1903. No 341.

Григорий Петрович Георгиевский (1866-1948) -- историк, археограф, книговед. Окончил Смоленскую духовную семинарию, а затем Санкт-Петербургскую духовную академию по славянскому отделению. В 1890 г. поступил в библиотеку Московского публичного и Румянцевского музеев на должность дежурного по читальному залу, затем некоторое время служил в Московском реальном училище (с августа 1891); в начале 1892 г. снова вернулся в Музеи, будучи назначен помощником хранителя отделения рукописей и славянских старопечатных книг (см.: Отчет Московского Публичного и Румянцевского музеев за 1889-1891 гг. М., 1892. С. 152). В стенах главного московского книгохранилища Г. П. Георгиевский проработал до самой смерти. С 1903 г. он был назначен хранителем рукописного отделения; дважды, в 1904 и 1910 гг., временно замещал директора Музеев. После революции продолжал заведовать отделением, работал в должности главного библиотекаря (см.: Личное дело Г. П. Георгиевского // Архив РГБ. Оп. 199. Ед. хр. 34. Т. 1, 2).

С Н. Ф. Федоровым Г. П. Георгиевский сблизился с самых первых дней службы в библиотеке. Рассказывая о своих впечатлениях О. А. Новиковой, 19 сентября 1890 г. он писал: "Из служащих, всех вообще любезных и благородных, выделяется один, личность известнейшая в Москве и действительно замечательная -- Николай Федорович Федоров. Он у нас занимается в каталожной подысканием книг для читающих, получает 30 р. Живет единственно только своею философией, пользуется буквально общим уважением... Сегодня я с ним вел оживленный и долгий разговор... и, признаюсь, преклонился перед его положительностью и образованностью. Нет книги, даже статьи в журнале, которая бы была ему неизвестна. Между прочим, к его характеристике. Ему Дашков предложил место помощника библиотекаря с 1000 р. жалованья в год, и он отказался. Обиженный Дашков спросил: "Чего же Вы хотите? Моего места?" -- "Ни за что!" -- "Так чего же?" -- "Если Вы хотите знать мое желание, -- ответил Ник<олай> Фед<орович>, -- так извольте! Определите на мое место, т. е. на то, которое Вы предлагаете мне, бедного Н. И. Боборыкина, человека, не получившего образования, семейного и крайне нуждающегося". Боборыкин и был определен и теперь служит у нас, постоянно благодаря Ник<олая> Фед<оровича>" (Цит. по: Четвертые Тыняновские чтения. Тезисы докладов и материалы для обсуждения. Рига, 1988. С. 30).

Г. П. Георгиевский ценил и уважал советы Федорова; во многом не без влияния своего наставника начал заниматься теми вопросами русской истории, которые находились в круге внимания мыслителя. В 1893 г. он выпустил брошюру "Завет преподобного Сергия", где, с использованием материалов Федорова, развил вопрос об установлении отдельного праздника Пресв. Троицы. В 1895-1896 гг. напечатал в "Русском обозрении" большую работу "Коронование русских государей" (см. также: Чин коронования и регалии // Московские ведомости. 14 мая 1896. No 131). В 1895 г. выступил в "Русском слове" с серией статей, описывавших уклад жизни допетровской Москвы в дни Великого поста, Страстной и Светлой седмиц, а также празднование двунадесятых праздников -- см.: "Страстная неделя в старой Москве" (No 86); "Пасха в старой Москве" (No 89: в этой статье Г. П. Георгиевский отмечал факт, к которому неоднократно привлекал внимание и Н. Ф. Федоров: "По окончании заутрени Государь со всею свитою шел из Успенского собора в Архангельский, прикладывался там ко св. иконам и мощам и "христосовался с родителями", поклоняясь гробницам своих усопших предков"); "Троицын и Духов день в старину" (No 136); "Успеньев день в старой Москве" (No 221) и др.

Помимо печатаемого некролога (в газете появился под криптонимом "Г. Г.") Г. П. Георгиевский является автором воспоминаний о Н. Ф. Федорове: "Из воспоминаний о Николае Федоровиче (к 40 дню кончины)" и "Л. Н. Толстой и Н. Ф. Федоров. Из личных воспоминаний" (см. их в наст. Антологии).

1 Н. Ф. Федоров поступил на службу в библиотеку Московского публичного и Румянцевского музеев в конце ноября 1874 г. и проработал там почти четверть века: официальное увольнение по собственноручному прошению мыслителя последовало 15 сентября 1898 г. Материалы к истории службы Федорова в Румянцевском музее см.: Федоров. IV, 637-638, 645-651; Федоров. Доп., 534-536; Борисов В. С. Уход Н. Ф. Федорова из Румянцевской библиотеки // Начала. 1993. No 1. С. 143-152.