Произведение человека имеет целью пребываемость, существование; но не всякое; иное производится для гибели других и собственной. Таков брандер; его дело жечь, губить и самому погибнуть в пожаре; еще более – самому гореть еще прежде корабля. Так и провидению: ему нужны всякие орудия и нужен брандер, который жжет. Но легко ли быть им? Правда, подобно конгревовой ракете, он блестит, шумит, жжет. Но внутри его яд, долженствующий разрушить его самого.
Но ведь не всякий огонь на море – брандер. Есть и маяки, фаросы, указующие путь кораблям, ведущие их в безопасную пристань, показующие им мели. Брандер нужен в войну, фарос – всегда.
Вот апостолы и революционеры! – Аттила, Аларик, Дантон, Мирабо были эти brûlots[128], пущенные провидением в стан неприятельский. Св. Павел, Златоуст, Иоанн – фаросы для веси господней.
Бенедиктины – якобинцы. Та же противуположность.
Человек, назначенный жечь, давший место в своей груди огню разрушения, будет все жечь. Пожар сжигает и икону, и хартию, и стену, и пыль на стене. Я уверен, что Аттила, Аларик, ежели б не они были призваны вести разрушителей Рима, то они были бы простыми воинами этой брани, она им по душе. Даже ежели б остались дома, то они в своем семейном кругу сделали б этот пожар. Пример жизни Мирабо подтверждает это.
14 октября 1836 г.
* * *
Еще весьма важный пример – Марат, прежде, нежели он являлся в<1 нрзб.> камере на трибуну Конвента требовать казнь поколений, он был доктором медицины. Есть сочинение его, помнится, о теории света, где он с тою же яростью ниспровергает опыты и теории предшественников. – Кине очень остроумно сравнил Робеспьера и Фихте, Наполеона и Шеллинга.
* * *
Представьте себе медаль, на одной стороне которой будет изображено Преображение, на другой – Иуда Искариот!! – Человек.
* * *
Римская история имеет то же влияние на душу юноши, как роман на душу девушки.
Откуда сила этих типов исторических? – Греция выразила полную идею изящного, ее архитектура всегда будет поражать самой простотой. Рим сделал то же с своим политическим бытом. Простыми, резкими гениальными чертами набросал он жизнь свою. Но в изящном Греции и в гражданственности Рима один недостаток – нет религии. Отсюда – этот характер конечности, соизмеримость.
<Октябрь 1836 г.>