Превосходство Англійскихъ историковъ признано литтераторами всѣхъ народовъ Европейскихъ. Джиллисова Исторія Греціи справедливо почитается рѣдкимъ произведеніемъ учености и таланта. Подвергаю суду просвѣщенныхъ читателей начало моего перевода.
К.
Въ первыя времена общежитія люди заботятся о нуждахъ настоящихъ, не помня о прошедшихъ, и не помышляя о будущихъ. Они не имѣютъ ни способности, ни охоты разсматривать общественныя свои дѣянія въ безпристрастномъ зерцалѣ исторіи, a еще болѣе собирать оныя и предлагать потомству. Недавно одержанныя надъ племенами вражескими побѣды прославляютъ въ безъискусственныхъ пѣсняхъ, или воспоминаютъ о нихъ по грубымъ памятникамъ; хранить же порядокъ и связь произшествій есть такое дѣло, котораго за недостаткомъ средствъ немогутъ исполнить, и о которомъ едва ли возможно имѣть имъ понятіе.
Произшествія маловажныя и темныя, слѣдственно у нихъ самихъ забытыя, рѣдко возбуждаютъ изслѣдывающее любопытство въ сосѣдяхъ болѣе просвѣщенныхъ. Во времена древнія народъ тогда только привлекалъ на себя вниманіе другаго, когда значительнымъ становился. Пока просвѣщеніе въ Греціи не явилось въ полной зрѣлости своей, ни одинъ изъ образованнѣйшихъ народовъ не покушался изслѣдовать свойства и способности человѣка въ дикомъ состояніи. Стремительная отважность и яростныя нападенія варваровъ восточной части Европы распространили ужасѣ и уныніе между просвѣщеннѣйшими по тогдашнему времени и болѣе другихъ изнѣженными обитателями малой Азіи; но гордость и роскошь претили симъ послѣднимъ заняться изслѣдованіями происхожденія и исторіи тѣхъ народовъ, которые иногда ужасъ на нихъ наводили. Нѣкоторыя подробныя извѣстія о жителяхъ Европы и Азіи безспорно принадлежатъ древнимъ дѣеписателямъ Греціи. Разсудивъ, что въ первобытныхъ обществахъ безчисленныя причины покрываютъ дѣянія завѣсою мрака, мы должны болѣе удивляться тому, что такъ много знаемъ о древнемъ состояніи страны сей, нежели сожалѣть о несовершенствѣ свѣдѣній, до насъ дошедшихъ.
Надлежитъ признаться, что источники наши для первой части Греческой Исторіи, въ прочемъ обильные, почти недостовѣрны и недостаточны для желающаго предложить событія въ связи и порядкѣ. Самой осторожной писатель за нѣкоторые мѣста неминуемо долженъ подвергнуться нареканію, на какихъ бы преданіяхъ ни основался. Несмотря на то, важность и достоинство предлежащаго сочиненія требуютъ, чтобы мы изъяснили, изъ какихъ народовъ Греки составились, и какъ счастливо отъ слабыхъ началъ достигали они до степени гражданскаго общежитія, описаннаго безсмертнымъ Гомеромъ. Творенія сего пѣснопѣвца, подобно яркому огню воздушному въ темнотѣ нощи, озаряютъ мрачную древность Греціи.
Греческія преданія не противорѣчатъ достовѣрному свидѣтельству Священной Исторіи, что страны, извѣстныя послѣ подъ именами Фракій, Македоніи и Греціи, были населены прежде другихъ частей западнаго свѣта. Въ южномъ углу Европы, между тридцать шестою и сорокъ первою степенями широты лежащемъ, къ сѣверу сопредѣльномъ съ Епиромъ и Македоніею, и окруженномъ съ другой стороны моремъ, за осьмнадцать столѣтій до христіанскаго лѣтосчисленія обитали многія племена пастуховъ и звѣролововъ, между коими Пеласги и Еллины были многолюднѣе другихъ и сильнѣе. Грубые Пеласги чтили Инаха въ качествѣ своего родоначальника; Еллины, не столь какъ они грубые, по той же самой причинѣ воздавали почтеніе памяти Девкаліона; отъ сына его Еллина получили они свое названіе, сперва принадлежавшее немноголюдному племени въ Ѳессаліи; отъ его потомковъ Дора, Еола и Іона, тѣ же Еллины стали называться Дорійцами, Еолійцами и Іонійцами. Дорійцы заняли гористую часть Греціи, названную потомъ Доридою; Іонійцы, коихъ имя послѣ помрачено блистательнымъ названіемъ Аѳинянъ, поселились въ лучшей части Аттики; Еолійцы овладѣли Елидою и Аркадіею, то есть западною и среднею странами Пелопонеса. Невзирая на частныя переселенія семействѣ, сіи три породы Еллиновъ постоянно жили на тѣхъ мѣстахъ, которыя, по благоразумію или по прихотливому произволу, избраны ихъ родоначальниками; и въ семъ случаѣ Еллины не походили на Пеласговъ. Первые, по привязанности къ родимой сторонѣ, рѣдко нападали на варваровъ, отъ скотоводства и звѣриной ловли питавшихся; другіе, скучая постоянною жизнію, толпами странствовали до Греціи, или переплывали на острова сосѣдственные. Многолюднѣйшая часть ихъ мало по малу удалилась къ берегамъ Италіи и Ѳракіи, a остатки слилися съ Дорійскими и Іонійскими племенами. Въ продолженіе двѣнадцати вѣковъ слѣды Пеласговъ являлись въ разныхъ городахъ Греческихъ; цѣлой округѣ въ Ѳессаліи удержалъ ихъ названіе; въ пятомъ столѣтіи до Христа поселенцы ихъ обитали въ южной странѣ Италіи и на берегахъ Геллеспонта: невзирая на столь далекое разстояніе, древнее однородство сихъ людей примѣтно было въ сходствѣ грубаго языка ихъ и варварскихъ обычаевъ, весьма отличныхъ отъ языка и обычаевъ сосѣдственныхъ Грековъ.
Наглые и безпокойные люди сіи никогда недостигали до степени значительности ни въ прежнемъ своемъ отечествѣ, ни въ странахъ, въ которыя для жительства переселились, Греція, избавившись отъ нихъ, мало по малу начала просвѣщаться, по мѣрѣ того какъ умы Еллиновъ постепенно очищались. Земля сія была, такъ сказать, предѣломъ между Европою и Азіею; необширное водъ пространство отдѣляло ее отъ Египта и Сиріи; недалеки были отъ нее страны востока, въ древности многолюднѣйшія и цвѣтущія: и такъ неудивительно, что путешественники посѣщали ее, и что пришельцы оставались въ ней для всегдашняго пребыванія. Сіи посѣщенія, сіи переселенія ознаменованы были многими значительными благодѣяніями, о которыхъ благодарные Греки долго воспоминали, и многихъ важность можетъ быть увеличивали по любви къ излишеству. Даже и тѣ племена Греческія, которыя справедливо присвоивали себѣ честь отдаленнѣйшей древности, признавались, что важнѣйшія открытія не только въ исповѣданіи вѣры, но въ землепашествѣ и въ искусствахъ перешли къ нимъ отъ чужестранцовъ, они довольствовались славою отъ распространенія заимственнаго свѣта надъ сосѣдями, бывшими дотолѣ въ печальномъ невѣжества мракѣ. Однакожъ народное тщеславіе наконецъ сдѣлало великую перемѣну въ старинномъ преданіи. Просвѣщенные грубыхъ Грековъ потомки, съ удовольствіемъ видя превосходство свое въ искусствахъ и военномъ дѣлѣ передъ окрестными племенами, стали думать, что богамъ только прилично пещися о младенчествѣ народа, вознесшагося выше всѣхъ прочихъ. И такъ богамъ приписана честь многихъ полезныхъ изобрѣтеній, сообщенныхъ въ древнія времена Грекамъ великодушными посѣтителями; пышной вымыселъ получилъ нѣкоторой видъ справедливости, потому что обычай воздавать разнымъ, прежде невѣдомымъ богамъ, почтеніе, введенъ въ то же время и тѣми же людьми, которые сдѣлали извѣстными искусства, весьма полезныя въ общежитіи.
Баснословіе представило въ превратномъ видѣ благодѣянія прежнихъ путешественниковъ, но исторія сохранила намъ память о четырехъ переселеніяхъ людей, оставшихся навсегда жить въ Греціи. Отъ половины шестьнадцатаго вѣка предъ Р. X. до половины пятьнадцатаго, Египтяне, Финикіяне и Фригійцы толпами приплывали къ берегамъ Еллинскимъ. Причины, которыя заставляли сихъ людей странствовать, свойственны обычаямъ глубокой древности, въ священныхъ и свѣтскихъ книгахъ описаннымъ: ненависть къ совмѣстнику, сопротивленіе власти сильнѣйшаго, утѣсненіе и отъ братьевъ и отъ непріятелей, и вообще мучительное безпокойство нрава, усиливающееся между людьми, которые почувствовали свое могущество; но еще не научились употреблять его на полезныя искусства и промыслы. Важнѣйшія селенія основаны пришедшими изъ Египта Кекропсомъ и Данаемъ, изъ коихъ первой остался въ Аѳинахъ, другой въ Аргосѣ; изъ Финикіи Кадмомъ, основавшимъ Ѳивы, что въ Віопіи; изъ Фригіи Пелопсомъ, коего потомки соединясь узами супружества съ потомками Даная Царя Аргосснаго и Тѵндарея Царя Лакедемонскаго или Спартанскаго, содѣлали Агамемнона страшнымъ въ Пелопоннесѣ монархомъ. Поколѣніе Девкаліоново спокойно царствовало въ Ѳессаліи; но Ѳивы, Аѳины, Артосъ и Спарта, во всѣ времена бывшіе главными городами Греціи, такимъ образомъ подпали власти чужестранныхъ государей, коихъ подвиги, слава и несчастія сохранились для потомства въ безсмертныхъ стихахъ знаменитѣйшихъ пѣвцовъ Греческихъ. Отечественныя страны сихъ пришельцевъ, скажемъ, судя по нынѣшнему, конечно тогда еще недостигли до высочайшей степени совершенства въ законахъ и наукѣ правленія. Однакожъ нельзя сомнѣваться, что жителямъ Египта и востока извѣстно было много такого, о чемъ Еллинскія племена даже и понятія не имѣли. Хотя ненадлежитъ принимать догадокъ вмѣсто событій; но въ дѣлѣ, столь древнемъ и темномъ, дозволяется по историческимъ произшествіямъ догадываться, что иностранцы принесли въ Грецію алфавитъ Финикійскій, ввели въ употребленіе искусство земледѣлія; умножили обряды богослуженія, научили Грековъ добывать руды. Сами же они научились Греческому языку, и вообще приняли обычаи и обряды людей, между коими поселились.
Употребленіе Финикійскаго алфавита, какъ способа весьма труднаго, сперва не могло имѣть важныхъ слѣдствій. Еллины, при слабой понятливости своей, непостигали, сколь полезно сіе остроумное изобрѣтеніе. Только немногіе, просвѣщеннѣйшіе другихъ, переняли оное и хранили между собою; большая же часть народа употребляла старинной способъ письма, то есть изображеніе вещей и животныхъ; и сей способъ, ограниченный ихъ свѣдѣніями, по видимому достаточенъ былъ для выраженія ихъ понятій, простыхъ и грубыхъ.
Финикіяне очень хорошо знали дорогіе металлы, которые служили у нихъ средствомъ для обмѣна. Но въ простыхъ сношеніяхъ между Греками до сей выгоды просвѣщенныхъ обществъ еще недоходило. Даже во время Троянской войны рогатой скотъ; какъ вещь для всѣхъ нужная и полезная, почитался приличнѣйшею мѣрою цѣнности. Трудно рѣшить, золото или желѣзо прибыточнѣе для человѣка, одно возбуждая въ немъ охоту къ трудамъ, другое подавая способы упражняться въ полезныхъ искусствахъ. Желѣзо снабдило Грековъ потребными орудіями землепашества, которое распространяясь, удобряло безплодную землю, и смягчало грубые нравы. Могло статься, что до пришествія людей изъ Египта разсѣянные жители иногда упражнялись въ обработываніи полей; но полезное искусство землепашества не было еще дѣломъ трудовъ общихъ, Кекропсъ убѣдилъ бродящихъ пастуховъ и звѣролововъ Аттическихъ соединиться въ общество, жить въ селахъ и постоянно воздѣлывать землю. Хлѣбъ, вино и масло были наградою полезныхъ трудовъ ихъ, и сіи произведенія, общими силами получаемыя, равно какъ и самая земля, почитались общимъ достояніемъ.
Когда люди имѣютъ понятіе о прочномъ, исключительномъ правѣ пользоваться произведеніями опредѣленной части земли, одному или вмѣстѣ многимъ принадлежащей; то сіе показываетъ, что въ общежитіи оказались уже великіе успѣхи. За симъ безцѣннымъ правомъ непосредственно слѣдовали въ Греціи разныя постановленія, введенныя для того чтобы обезпечить имущество гражданина и обуздать наглую несправедливость людей, которые не всегда желаютъ приобрѣтать медленнымъ трудомъ то, что можно получишь внезапнымъ нападеніемъ. Спасительная власть вѣры была употреблена въ семъ необходимомъ случаѣ. Находимъ у разныхъ писателей, что земледѣльческая работа и обряды вѣры были введены въ одно время. Но тѣ же писатели увѣдомляютъ насъ, что учредители богослуженія запретили животныхъ приносить на жертву, a симъ обнаруживается, что и прежде уже господствовало кровопролитное суевѣріе. Въ прочемъ подъ симъ запрещеніемъ можетъ быть скрывается похвальное намѣреніе отучить Грековъ отъ варварства и ввести земледѣліе вмѣсто прежняго звѣроловства.
Между тѣмъ какъ многолюдство Еллинскихѣ племенъ безпрерывно увеличивалось отъ соединявшихся съ ними пришельцовъ, также и прежде еще, они сами не рѣдко отправляли своихъ однородцовъ для поселенія въ странахъ дальнихъ. Сперва питались они отъ звѣриной и рыбной ловли и отъ скотоводства, изъ чего и явствуетъ, что малаго пространства земли недостаточно было для удовлетворенія нуждъ житейскихъ. Тягостной деспотизмъ не угнеталъ ихъ; кроткія но сильныя дѣйствія хорошаго правленія долго были имъ неизвѣстны; a людямъ совершенно свободнымъ, незнающимъ надъ собою никакой власти, едва ли можно жить большими обществами. Еллины, увидѣвши, что число ихъ весьма увеличилось, раздѣлились на разныя части, изъ которыхъ главная осталась на прежнемъ мѣстѣ, a прочія поселились въ странахъ окрестныхъ. Такимъ образомъ Еолійцы разсыпались въ Пелопоннесѣ; несчастный Сисѵфъ, основатель Коринѳа, былъ потомокъ Еола и предокъ мудраго Нестора, которой царствовалъ въ песчаномъ Пѵлосѣ, произшедшій отъ того же племени Еолійскаго. Немалая часть Іонійцовъ поселилась на сѣверномъ берегу Коринѳскаго залива, въ странѣ, которая вмѣсто Іоніи наименована Axaіeю, спустя восемь лѣтъ послѣ войны Троянской. Земля, по ту сторону перешейка лежащая, была раздѣлена между многими обществами людей племени Еллинскаго. Когда материкѣ довольно населился; въ то время Аѳиняне послали жителей на островѣ Евбею. Еще за нѣсколько столѣтій до славнаго переселенія Грековъ на берега Малой Азіи, Италіи и Ѳракіи, Дорійцы отправили однородцовъ своихъ на островѣ Критѣ, a Еолійцы, предводимые Дарданомъ, заняли восточной берегѣ Геллеспонта. Въ продолженіе войны Троянской жители сихъ различныхъ, взаимно между собою отдаленныхъ земель, говорили однимъ языкомъ, то есть Еллинскимъ, и признавали общее господство одинакихъ обычаевъ и общія правила, которымъ всѣ повиновались. И такъ, чтобы не предположить, будто не только Фригійцы, но даже Финикіяне и Египтяне сперва говорили однимъ языкомъ Еллинскимъ, надлежитъ принять по видимому основательную догадку, что иноплеменники, переселившіеся въ Грецію съ Кекропсомъ, Кадмомъ и Данаемъ, перенимали языкъ тамошнихъ природныхъ жителей.
Кажется, не трудно доказать, что сіи пришельцы равнымъ образомъ приняли и узаконенія Греческія. Чрезмѣрная строгость самовластія, которое во всѣ времена свирѣпствовало въ Египтѣ и на востокѣ, завоевателямъ Трои было неизвѣстно. Неограниченная власть царей не была признаваема даже въ продолжительное время воины и опасностей, когда необходимо нуженъ строгій порядокъ военный; сверхъ того Греки и тогда вольностію своею дорожили, когда избыточество, нѣсколько вѣковъ увеличиваясь, приготовляло для нихъ оковы рабства: слѣдственно не возможно думать, чтобы восточная система угнетенія одержала верхъ во время бѣдности и независимости.
Финикіяне почитаются первыми мореходцами и купцами древняго міра; посему вообще и заключаютъ, что Финикійскіе пришельцы своимъ примѣромъ научили Грековъ презирать морскія опасности и завести торговыя сношенія какъ между собою, такъ и съ другими народами. Но съ перваго взгляду на географическую карту Греціи удостовѣриться можно, что въ сей странѣ, щедро облагодѣтельствованной природою, торговля не имѣла нужды въ посторонней помощи. Материкъ, съ трехъ сторонъ омываемый моремъ, окруженъ еще множествомъ острововъ, имѣющихъ весьма хорошія пристани. Пошва и произведенія земли тамъ, можетъ быть, разнообразнѣе, нежели въ какой либо другой части свѣта. Ко всѣмъ берегамъ Средиземнаго моря, то есть къ прекраснѣйшей части земли и наиболѣе процвѣтавшей въ древности, удобнѣе было приставать Грекамъ, нежели другимъ сосѣдственнымъ народамъ. Однакожъ изъ исторіи видно, что Греки долго не пользовались выгоднымъ мѣстоположеніемъ своего отечества, или предполагаемымъ наставленіемъ Финикіянъ, своихъ учителей.
"Вѣстникъ Европы", No 3, 1811