Окно мое над улицей низко,
Низко и открыто настежь.
Рудолипкие торцы так близко
Под окном, раскрытым настежь.
На торцах — фонарные блики,
На торцах все люди, люди…
И топот, и вой, и крики,
И в метании люди, люди…
Как торец, их одежды и лица.
Они, живые и мертвые,— вместе.
Это годы, это годы длится,
Что живые и мертвые — вместе!
От них окна не закрою.
Я сам,— живой или мертвый?
Всё равно… Я с ними вою,
Всё равно, живой или мертвый.
Нет вины, и никто — в ответе.
Нет ответа для преисподней.
Мы думали, что живем на свете…
Но мы воем, воем — в преисподней.
Декабрь 1916
СПБ