Исторія появленія Бермонтовскихъ войскъ въ Курляндіи. Бермонтъ — Ф.-деръ-Гольцъ и планы прусско-русской реакціи. Численность войскъ этой группы. Тревога латышей. Поѣздка ген. Юденича въ Ригу и его докладъ правительству. Приказъ ген. Юденича къ войскамъ Бермонта. Ультиматумъ Бермонта Латвіи. Новый приказъ ген. Юденича къ Бермонтовскимъ войскамъ. Отклики на событія оффиціоза правительства. Забрало поднято. Воззваніе с.-з. правительства къ войскамъ Бермонта. «Мирныя» предложенія и отвѣтъ англичанъ. «Западно-русское правительство». Конецъ авантюры. Тайныя связи Бермонта съ с.-з. арміей.
Въ авантюрѣ Бермонта тѣсно переплелись вожделѣнія русской и нѣмецкой реакціи.
Вкратцѣ исторія этого дѣла была такова.
Послѣ германской войны, въ Курляндіи и Лифляндіи остались части нѣмецкой арміи подъ командованіемъ извѣстнаго офицера фонъ-деръ-Гольца. Вмѣсто того, чтобы вернуться въ Германію, войска задержались въ занятой части Прибалтики, помогли латышамъ выгнать большевиковъ изъ Риги и тѣмъ самымъ укрѣпили впервые народившуюся Латвійскую республику.
Дружба нѣмцевъ съ латышами продолжалась, однако, недолго. Вскорѣ обнаружилось рѣзкое противорѣчіе въ политическихъ и экономическихъ интересахъ обѣихъ сторонъ, а затѣмъ началась сначала скрытая, а позже явная вражда. Хотя вся территорія прежнихъ Курляндской и Лифляндской губерній была объявлена территоріей новаго Латвійскаго государства, нѣмцы опредѣленно не пожелали очистить Курляндію. Мотивовъ было выставлено нѣсколько. Для державъ Антанты медленность эвакуаціи объясняли техническими причинами, по отношенію же къ латышамъ нѣмецкое командованіе предъявляло еще добавочныя претензіи, требуя вознагражденія за изгнаніе большевиковъ — якобы обѣщанное латвійскимъ правительствомъ надѣленіе землей солдатъ Гольца.
Но главная причина лежала не въ этихъ двухъ мотивахъ. Задержки арміи Гольца желали, во-первыхъ, тѣснимые латышами остзейскіе помѣщики, которые хорошо понимали, что съ уходомъ нѣмцевъ имъ предстоитъ экспропріація и полное разореніе, а, во-вторыхъ, на армію Гольца съ надеждой смотрѣла старая юнкерская Германія, расчитывавшая сдѣлать изъ Прибалтики своего рода политическій трамплинъ, съ помощью коего она надѣялась выскочить изъ той трясины, въ которую ее повергла міровая война. Послѣднее соображеніе было, въ сущности, самое главное. Проигравъ европейскую войну, потерявъ власть, прусская реакція (кстати сказать, имѣвшая много корней въ остзейскихъ баронскихъ владѣніяхъ) хотѣла отыграться «на Россіи. Выполненіе задачи проэктировалось, примѣрно, въ такомъ духѣ. Раскатавъ латышей и эстовъ, взять Петроградъ, свергнуть большевиковъ, произвести совмѣстно съ русскими реакціонерами реставрацію въ Россіи, а затѣмъ, съ помощью милліоновъ русскаго пушечнаго мяса и остатковъ своей военной техники, дать реваншъ Антантѣ, произведя предварительно политическую реставрацію въ своей странѣ. Планъ этотъ могъ варьироваться въ темпѣ его выполненія, напримѣръ, — растягиваться на годъ, на два, пять лѣтъ, но суть его не мѣнялась отъ такой задержки, а могла даже выиграть; скинувшіе боевые доспѣхи солдаты Антанты слишкомъ тяготѣли къ мирной жизни, чтобы подняться съ тѣмъ же воодушевленіемъ на новую кровавую войну. Учитывалось все — вплоть до психологіи своихъ солдатъ, которымъ домой вернуться было не къ чему, а здѣсь ихъ поили, кормили, одѣвали и манили соблазнительнымъ надѣленіемъ землей въ Курляндіи, чему мѣшаютъ, молъ, только вѣроломные латыши, отказавшіеся отъ даннаго ранѣе слова вознаградить нѣмецкихъ солдатъ за изгнаніе большевиковъ.
Русская и прусская реакціи слились воедино; центромъ этого содружества сталъ Берлинъ, а душой русскихъ черныхъ плановъ — г.г. Дурново, Бискупскій, Римскій-Корсаковъ, Марковъ, Ильинъ и другіе dii minores.
Выполненіе задуманнаго плана шло медленно, но неуклонно. Къ нѣмецкимъ войскамъ присоединили корпусъ гр. Келлера, сформированный изъ бывшихъ русскихъ плѣнныхъ въ Германіи, на мѣстѣ возникъ фактически русско-нѣмецкій штабъ, руководившій всей махинаціей, а въ немъ и вокругъ него густо засѣли разные русскіе бароны, князья и сенаторы. Когда весной 1919 г. не удалась первая попытка овладѣнія Латвіей, въ видѣ симуляціи внутренняго переворота въ «Латвійскомъ государствѣ», съ помощью подставного латыша пастора Недры, стали симулировать подготовку военнаго похода противъ большевиковъ, якобы, въ рѣжицкомъ районѣ. Къ осени того же года на сѣверѣ Курляндіи во главѣ русскихъ войскъ стоялъ полковникъ Бермонтъ, именовавшій себя княземъ Аваловымъ, а небольшую южную группу, стоявшую на границѣ съ Литвой, возглавлялъ нѣкій полк. Вырголичъ.
Когда сформировалось наше правительство, начальникъ, такъ называемаго, «освѣдомительнаго отдѣла» подалъ министру внутр. дѣлъ секретный рапортъ о Латвіи. Свѣдѣнія, заключавшіяся въ этомъ рапортѣ не безынтересны, хотя авторъ донесенія или не проникъ во всю суть затѣвавшейся вокругъ полк. Бермонта авантюры или намѣренно донесъ не все, что было ему извѣстно.[170]
Начальникъ Освѣдомительнаго Отдѣла М. В. Д. 4-го Сентября 1919 г. № 301. гор. Ревель. Г. МИНИСТРУ ВНУТРЕННИХЪ ДѢЛЪ. СЕКРЕТНО РАПОРТЪ. Посланный три недѣли тому назадъ опытный агентъ О., для обслѣдованія положенія съ точки зрѣнія интересовъ борьбы съ большевизмомъ, побывалъ въ Митавѣ, Либавѣ, Ригѣ и доложилъ: 1) въ Ригѣ за пріѣзжающими и отъѣзжающими откуда бы то ни было наблюденія надлежащаго нѣтъ, и туда въ большомъ количествѣ стекаются евреи изъ совѣтскихъ служащихъ Петрограда, Москвы и другихъ городовъ, спекулируютъ съ денежной валютой, покупаютъ недвижимость и разнаго рода товары. Сообщеніе Совдепіи съ Ригой не составляетъ большихъ затрудненій и обычно совершается черезъ Финляндію. 2) Вся администрація Латвіи состоитъ изъ лицъ, въ громадномъ большинствѣ случаевъ совершенно неподготовленныхъ къ административно-политической дѣятельности, почему Латвія болѣе, чѣмъ другая какая-нибудь область, является надежнымъ убѣжищемъ для большевиковъ, болѣе къ послѣднимъ гостепріимна. 3) Въ Митавѣ и частью въ Либавѣ формируются отряды Полковника Бермонта и имени Генерала Келлера. Въ составъ этихъ отрядовъ вошло около 25000 человѣкъ русскаго происхожденія. Тамъ же имѣется нѣмецкая военная организація въ составѣ къ 20 Августа около 30000 человѣкъ. Число нѣмцевъ продолжало ежедневно прибывать изъ Германіи. 4) Вооруженіе указанныхъ отрядовъ превосходно, также обмундированіе. Количество пулеметовъ и патроновъ громадно. 5) Представитель отряда Кн. Ливена, имѣвшій разрѣшеніе отъ союзниковъ на полученіе на 1500 снарядовъ для легкихъ пушекъ, получилъ отъ нѣмцевъ 8000; тотъ же представитель, имѣющій разрѣшеніе на нѣсколько тысячъ патроновъ, получилъ послѣднихъ 1.500.000 штукъ. 6) Дѣло снабженія вооруженіемъ и снаряженіемъ русскихъ такъ нѣмцами поставлено, что, не имѣя тамъ своихъ окладовъ, они моментально все доставляютъ изъ Германіи и говорятъ, что могутъ что угодно доставить для русскихъ войскъ, лишь бы были соотвѣтствующія разрѣшительныя записки представителей Антанты. Нач. Освѣдомит. Отдѣла М. В. Дѣлъ (подпись).
Первые подняли шумъ о надвигающейся новой авантюрѣ латвійскіе парламентаріи. Когда въ латвійскомъ народномъ собраніи зашла рѣчь объ агрессивныхъ проискахъ большевиковъ, соціалъ-демократы обратили вниманіе парламента на болѣе близкую опасность.
«Латвійскому государству, говорилось въ ихъ запросѣ, грозитъ опасность вовсе не со стороны большевиковъ, а со стороны Россіи. «Большевизмъ обреченъ на смерть и давно бы рухнулъ въ Россіи, если бы не Колчакъ и не Деникинъ (!). Опасность грозитъ намъ съ юга: чужеземные солдаты въ Курляндіи это авангардъ предстоящаго союза русско-германской реакціи… Мы знаемъ этихъ господъ и знаемъ, чего имъ надо! Ихъ конечная цѣль реставрація и реакція въ Германіи и въ Россіи. Если Колчакъ и Деникинъ войдутъ въ Москву — они перевѣшаютъ болѣе народа, чѣмъ большевики за 2 года. Но этимъ они не удовлетворятся. Если они будутъ въ Москвѣ, то они придутъ и въ Латвію. Протестъ Деникина противъ признанія нашей независимости показываетъ, что мы должны ожидать отъ нихъ. Если большевики начнутъ вновь наступленіе на насъ, то реакціонеры нанесутъ намъ ударъ въ спину. Если мы не ликвидируемъ ихъ банды, то эти банды ликвидируютъ насъ». [171]
Такъ какъ корпусъ гр. Келлера, сформировавшійся въ Курляндіи, представлялъ солидную военную силу, то у ген. Юденича возникла мысль использовать его на нашемъ сѣверо-западномъ фронтѣ. Союзники брались перевезти эти войска моремъ прямо на нарвскій фронтъ. Такимъ путемъ можно было значительно увеличить наши силы и устранить возникшія опасенія у латышей, которые нужны были намъ, какъ союзники, при ихъ операціяхъ на рѣжицкомъ направленіи. Ген. Юденичъ поѣхалъ въ Ригу для личныхъ переговоровъ съ Бермонтомъ. По пріѣздѣ оттуда, на мой запросъ въ совѣтѣ министровъ, онъ сдѣлалъ подробный докладъ.
По его словамъ, онъ пригласилъ Бермонта для обмѣна мнѣній пріѣхать къ нему въ Ригу. А Бермонтъ, въ свою очередь, сталъ звать его къ себѣ и даже приготовилъ на этотъ случай парадъ своихъ войскъ. Чтобы не вызывать у представителей союзниковъ въ Ригѣ никакихъ подозрѣній, ген. Юденичъ уклонился отъ поѣздки къ Бермонту и вновь просилъ его пріѣхать въ Ригу, гарантируя ему должную неприкосновенность. Бермонтъ категорически отказался явиться къ Юденичу, и тогда послѣдній далъ Бермонту двухнедѣльный срокъ для исполненія его требованія перевезти войска моремъ на нарвскій фронтъ. Латыши встрѣтили ген. Юденича очень хорошо.
Докладъ Юденича произвелъ на насъ впечатлѣніе искренняго и толковаго разсказа.
При отъѣздѣ изъ Риги ген. Юденичъ издалъ къ войскамъ Бермонта такой приказъ:
ПРИКАЗЪ корпусу имени графа Келлера № 21. 27 сентября 1919 г. Рига. Сѣверо-Западная Армія 4 мѣсяца дерется съ большевиками въ неравномъ бою; дралась голая, голодная, безъ денегъ, плохо вооруженная и часто безъ патроновъ; жила тѣмъ, что отбивала у красныхъ. Теперь эта доблестная армія получила все: вооруженіе, снаряженіе, обмундированіе и деньги. Вы тоже были въ бѣдственныхъ и тяжелыхъ положеніяхъ. Но эти 4 мѣсяца Вы не были въ сплошныхъ бояхъ. Вы одѣты, обуты, исправно получали жалованье, имѣли продовольствіе и вооружены. Сѣверо-Западная Армія Васъ ждетъ къ себѣ; ждетъ съ нетерпѣніемъ. Она вѣритъ, что Вы придете, что Вы ей поможете, что Вы нанесете тотъ жестокій ударъ, который сокрушитъ большевиковъ подъ Петроградомъ. Вы вмѣстѣ съ Сѣверо-Западной Арміей возьмете Петроградъ, откуда соединенными усиліями пойдете для дальнѣйшаго освобожденія Родины. Родина давно ждетъ Васъ; она изстрадалась, послѣднія силы ея на исходѣ. Поспѣшимъ, ибо «промедленіе времени смерти невозвратной подобно ». Приказываю: сейчасъ-же всѣмъ русскимъ офицерамъ и солдатамъ корпуса выступить въ Нарву подъ командой Командующаго Корпусомъ Полковника Бермонта и оправдать надежды Сѣверо-Западной Арміи и надежды нашей изстрадавшейся Родины. Главнокомандующій войсками Сѣверо-Западнаго Фронта Генералъ-отъ-Инфантеріи ЮДЕНИЧЪ. [172]
Вернувшись въ Ревель, ген. Юденичъ занялся подготовкой операціи наступленія на Петроградъ. 5–6 октября наша армія перешла въ наступленіе, а латыши, согласно завѣреній, данныхъ М. С. Маргуліесу въ Ригѣ, начали активныя дѣйствія на рѣжицкомъ фронтѣ. Но тотчасъ же зашевелились и Бермонтъ и Вырголичъ. Какъ сообщило агентство «латопрессъ» отъ 8 октября, латвійское правительство немедленно же получило изъ Митавы отъ Бермонта — Авалова ультиматумъ слѣдующаго содержанія:
Находя, что наступило время двинуться на большевистскій фронтъ, прошу Васъ создать такія условія, которыя дали бы мнѣ возможность безпрепятственно двинуть свои войска для борьбы съ русскими красными бандами, находящимися на территоріи Латвіи и угрожающими сосѣднимъ культурнымъ народамъ разрушеніемъ. О тѣхъ мѣрахъ, которыя будутъ приняты правительствомъ, во главѣ котораго Вы стоите, для обезпеченія намъ свободы передвиженія, прошу меня безотлагательно увѣдомить.
Никакихъ «русскихъ красныхъ бандъ» на территоріи Латвіи тогда не было, и латыши, конечно, сразу поняли, куда клонитъ Бермонтъ, тѣмъ болѣе, что онъ почти одновременно началъ наступленіе на Ригу, перейдя установленную около посада Шлокъ демаркаціонную линію и выпустивъ воззваніе къ латвійскому народу, гдѣ онъ приглашалъ населеніе оказывать ему помощь противъ правительства Латвіи. Воззваніе было подписано имъ, какъ «генералъ-губернаторомъ»![173] Нѣмецко-русскіе аэропланы полетѣли на Ригу и сбросили въ ея предмѣстьи бомбы, а нѣмецко-русскія войска, при поддержкѣ бронированныхъ поѣздовъ и аэроплановъ, начали наступать на Олай. Англійскія и французскія суда, стоявшія въ рижской гавани, заняли боевое положеніе.
Ген. Юденичъ въ то время находился въ Нарвѣ, такъ какъ наступленіе с.-з. арміи шло полнымъ ходомъ. С. Г. Ліанозовъ послалъ въ Нарву телеграмму:
Срочная. Главнокомандующему Генералу Юденичу, Нарва. Получены изъ Риги извѣстія, что войска Гольца и Бермонта 8 октября начали наступленіе на всемъ фронтѣ латышскихъ войскъ отъ Двинска до побережья. Начальникъ штаба эстонскаго главнокомандующаго генералъ Соотсъ подтвердилъ эти сообщенія. Необходимо немедленно срочно издать приказъ объ отчисленіи Бермонта отъ званія командующаго, иначе дѣло можетъ сильно осложниться. Нарушеніе дисциплины явное. Прошу телеграфировать срочно. Министръ-предсѣдатель Ліанозовъ.
Ген. Юденичъ откликнулся на телеграмму немедленно.
Изъ Штарма № 719/225 вн. б-с. 11–20 ч. 45 м. Министру Иностранныхъ дѣлъ. Прошу поставить въ извѣстность Правительства Эстіи и Латвіи, что приказомъ 9 октября номеръ 73 полковникъ Бермонтъ, за неисполненіе неоднократно выраженной мною ему воли и открытіе враждебныхъ дѣйствій противъ Латвіи, объявленъ мною измѣнникомъ родины. Онъ и находящіяся подъ его командованіемъ войска исключены изъ списковъ состоящихъ въ моемъ подчиненіи Россійскихъ вооруженныхъ силъ сѣверо-западнаго фронта. И я прошу не считать ихъ русскими войсками. 11 октября 1919, № 225. Генералъ-отъ-инфантеріи Юденичъ.
Точно повторивъ содержаніе телеграммы ген. Юденича, С. Г. Ліанозовъ тотчасъ же освѣдомилъ о ней министровъ иностранныхъ дѣлъ Эстонской и Латвійской республикъ. Помянутый приказъ былъ сообщенъ по телеграфу одновременно въ Митаву полковнику Бермонту и въ Шавли полковнику Вырголичу въ такой формѣ:
Приказъ Главнокомандующаго Сѣв.-Зап. фронтомъ. Рига. Военному министерству Латвіи. По приказанію главнокомандующаго сѣверо-западнымъ фронтомъ сообщаю вамъ данный имъ по войскамъ приказъ: ПРИКАЗЪ Главнокомандующаго всѣми россійскими вооруженными силами сѣверо-западнаго фронта. № 73. 9 октября 1919 г. гор. Нарва. Въ виду того, что полковникъ Бермонтъ ни одного изъ моихъ приказаній въ назначенные ему сроки не исполнилъ, и, по полученнымъ сейчасъ свѣдѣніямъ, открылъ даже враждебныя дѣйствія противъ латышскихъ войскъ, объявляю его измѣникомъ родины и исключаю его и находящіяся подъ его командою войска изъ списковъ сѣверо-западнаго фронта; оставшимся вѣрными долгу офицерамъ и добровольцамъ приказываю немедленно поступить подъ команду старшаго изъ нихъ, которому, при содѣйствіи представителя Англійской Миссіи, принять всѣ мѣры къ безотлагательному отправленію по морю на присоединеніе къ Сѣверо-Западной Арміи. Подлинный подписалъ: Генералъ-отъ-инфантеріи Юденичъ. Сообщилъ: Товарищъ военнаго министра Сѣверо-Западной области Генералъ-лейтенантъ Кондыревъ.
Въ отвѣтъ на это Бермонтъ пригрозилъ смертной казнью тому изъ своихъ чиновъ, кто на самомъ дѣлѣ вздумаетъ отправиться къ генералу Юденичу.
Наша газета, въ ст. «Преступная авантюра», тоже категорически и опредѣленно заявила, что шагъ Бермонта — ударъ по бѣлому дѣлу.
«Нѣтъ никакого сомнѣнія, что авантюра (Бермонта) наноситъ русскому дѣлу — задачѣ освобожденія измученной нашей Родины отъ большевистскаго ига — тяжелый ударъ, чреватый самыми серьезными послѣдствіями. Нѣтъ оправданія для такихъ дѣйствій, ибо ихъ побудительныя причины, какъ и задачи, которыя митавскіе авантюристы себѣ ставятъ — преступны. Мы еще вернемся къ нимъ обстоятельнѣе, но уже сегодня нужно сказать открыто и честно, что полк. Бермонтъ и тѣ, кто стоятъ за его спиной, творятъ самое черное дѣло, какое только можно было придумать при данныхъ условіяхъ».*)
«Русскіе люди — не калѣки и не прокаженные, писала та же газета на другой день, напротивъ, успѣвшіе соорганизоваться въ внушительную военную силу, не могутъ и недолжны сидѣть, сложа руки, на берегахъ Аа — въ то время, какъ на разстояніи какихъ-нибудь 300 верстъ отъ нихъ, здѣсь, у воротъ Петрограда, рѣшается вопросъ, быть или не быть Россіи свободной. Не наемниковъ-ландскнехтовъ звалъ Главнокомандующій на Петроградскій фронтъ, а русскихъ людей, для которыхъ слова «Родина требуетъ» должны были звучать властнѣе, чѣмъ чечевичная похлебка, сулимая фонъ-деръ-Гольцами… Но Бермонты остались глухи и слѣпы. Вмѣсто исполненія приказа, не нуждавшагося въ поясненіяхъ, ибо и всѣ способы перевода келлеровскаго корпуса на Петроградскій фронтъ были предуомотрены до мельчайшихъ подробностей съ содѣйствія нашихъ друзей и союзниковъ, — вмѣсто этого Бермонты сочинили какой-то смѣшной ультиматумъ по адресу правительства Латвіи и… двинулись на Ригу съ боемъ подъ гулъ артиллеріи. Эти безумцы не поняли и не хотѣли понять, что они лишь слѣпое орудіе въ рукахъ фонъ-деръ-Гольцевъ, у которыхъ задачи совсѣмъ иныя, маккіавеллистическія, дьявольски задуманныя и осуществляемыя съ широкимъ размахомъ и упорствомъ, напоминающими первые годы войны. Они и не подозрѣвали, — а если подозрѣвали, но не дерзали продумать до конца, то тѣмъ хуже для нихъ — что фонъ-деръ-Гольцы упорно сидятъ въ Курляндіи далеко не для того только, чтобы заставить правительство Латвіи «дать землю» солдатамъ желѣзной дивизіи. Если-бы они не были безумцами, они поняли-бы, что фонъ-деръ-Гольцы не отпускаютъ ихъ отъ себя ни на шагъ вовсе не изъ чувства Kameradschaftlichkeit, военной солидарности или особой «привязанности» къ русскому солдату, котораго они презираютъ. Нѣтъ! Игра ведется фонъ-деръ-Гольцами и тѣми, кто ими маневрируетъ, — большая, и ставка въ ней — Россія»…
Эстонцы послали на помощь латышамъ свои бронепоѣзда, въ латвійскихъ сводкахъ появился «германскій фронтъ», а латвійское правительство покинуло Ригу и перебралось на ст. Роденпойсъ. Ни о какой помощи намъ Латвіи больше не приходилось говорить. Начатое латышами наступленіе на рѣжицкомъ фронтѣ было остановлено. Бомбардируя безпрестанно Ригу, Бермонтъ въ это время сыпалъ съ аэроплановъ воззваніе за воззваніемъ. Однажды его аэропланы сбросили митавскую газету, въ которой окончательно раскрывались всѣ карты прусско-русской реакціи.
«Рига, 11 октября. Латопрессъ. Съ германскихъ аэроплановъ разбрасывали надъ городомъ митавскую газету «Троммель» [174], которая сообщаетъ о составѣ Авалово-Бермортовскаго западно-русскаго центральнаго совѣта, въ который входятъ: бывшій товарищъ предсѣдателя Государственной Думы князь Волконскій, сенаторы графъ Паленъ и Римскій-Корсаковъ, генералъ Черниговскій-Соколъ, бывшій начальникъ Либаво-Роменской желѣзной дороги Ильинъ и др. менѣе извѣстныя лица. Въ этомъ же номерѣ газеты отъ имени центральнаго совѣта Бермонтъ сообщаетъ, что онъ съ 7-го сего октября отъ имени Великороссіи началъ организацію государственнаго строя. Какъ представитель русской государственной власти, выражаетъ благодарность германскому правительству за оказанныя услуги по освобожденію бывшихъ окраинъ Россіи. Онъ обязывается позаботиться объ обратной отправкѣ нѣмецкихъ войскъ и защищать завоеванныя земли».
Одновременно съ Бермонтомъ, Вырголичъ напалъ на пограничныя литовскія воинскія части и объявилъ захваченную полосу частью русскаго государства.
Лучшей помощи большевикамъ и придумать было трудно.
Наше правительство сдѣлало послѣднюю попытку образумить русскія части, участвующія въ авантюрѣ Бермонта-Гольца, и обратилось къ нимъ съ воззваніемъ отъ своего имени.
ВОЗЗВАНІЕ къ русскимъ солдатамъ и офицерамъ отряда Бермонта. Г. г. офицеры и солдаты! Вы слышали призывъ къ Вамъ Главнокомандующаго фронта генерала Юденича. Вы читали приказъ Главнокомандующаго, коимъ онъ объявляетъ измѣнникомъ Родины полковника Бермонта (Авалова), а всѣхъ вѣрныхъ Родинѣ сыновъ зоветъ на Нарвскій фронтъ, туда, гдѣ идетъ сейчасъ наступленіе на злѣйшихъ враговъ Родины, на большевиковъ. Къ Вамъ обращается Правительство Сѣверо-Западной области Россіи. Бросьте нѣмецкіе ряды и идите къ намъ подъ командою старшаго офицера, какъ это приказалъ нашъ Главнокомандующій! Вы видите явную измѣну Родинѣ. Бермонтъ получилъ приказъ итти на подмогу Нарвскаго фронта, — онъ не исполнилъ приказа; мало того, онъ ударилъ на Ригу и на латвійскія войска, дѣйствующія въ союзѣ съ нами противъ большевиковъ. Вы знаете, чѣмъ грозитъ нашему фронту эта измѣна? Побѣдоносно начавшееся наступленіе можетъ остановиться, латвійскія войска будутъ отвлечены отъ борьбы съ большевиками, эстонскія войска пойдутъ на подмогу Латвіи, тылъ нашъ ослабнетъ, и мы должны будемъ вновь ожидать лучшихъ дней. Большевики-же получатъ передышку, соберутся съ силами и начнутъ вновь безчинствовать, проливая неповинную кровь и замучивая возставшее русское населеніе. Этого ли Вы хотите? Нѣтъ. Правительство увѣрено, что Вы не допустите до такого злораднаго торжества палачей народной воли и свободы! Правительство увѣрено, что Вы исполните свой святой долгъ и откликнитесь всѣ, какъ одинъ человѣкъ, на призывъ своего Главнокомандующаго! Впередъ, на Нарвскій фронтъ! Впередъ, безъ колебанія! Пусть восторжествуетъ желѣзная воля Ваша итти на помощь къ освобожденію Родины. Не поддавайтесь уговорамъ и обѣщаніямъ и не вѣрьте врагамъ Родины. Вступайте смѣло на путь славы, свободы и счастья для себя и для несчастной, истерзанной Русской Земли. На Васъ смотритъ будущая Россія. Къ Вамъ тянутся съ мольбою руки мучениковъ и заключенныхъ въ тюрьмахъ, казематахъ и подвалахъ. Къ Вамъ обращены взоры умирающихъ женщинъ и дѣтей. Спасите ихъ! Родина будетъ Вамъ благодарна. Она позаботится и о Васъ и о дѣтяхъ Вашихъ, — и Вы заслужите гордое и почетное званіе спасителей отечества. Впередъ, на Нарвскій фронтъ! Васъ зоветъ Правительство, на знамени котораго начертано: « земля и свобода! » Правительство Сѣверо-Западной области Россіи. 12-го октября 1919 г.
Это печатное воззваніе правительства, при посредствѣ аэроплановъ эстонскаго и латышскаго штабовъ, неоднократно было разбросано тысячами экземпляровъ въ районѣ расположенія войскъ Бермонта.
Глубокомысленный во всѣхъ смыслахъ заднимъ числомъ г. Кирдецовъ писалъ впослѣдствіи въ своей книгѣ: «Наивно-оптимистическое (сѣв.-зап. правительство)… подумало, что роковое развитіе событій можно будетъ остановить бумажнымъ порядкомъ».[175] Интересно знать, что еще тогда можно было сдѣлать, если г. Кирдецовъ считаетъ агитацію въ войскахъ противника «бумажнымъ» дѣломъ? Впрочемъ, г. Кирдецовъ и самъ сознается въ другомъ мѣстѣ своей книги, что, «конечно, post factum критика всегда легче дается»…
Прокламаціи несомнѣнно попали въ цѣль. Взбѣшенный Бермонтъ прислалъ намъ ругательное радіо.
№ 1250, № 3. Сѣверо-Западному Правительству. Ревель. Ваше предательское воззваніе къ моимъ войскамъ доложено, конечно, прежде всего мнѣ; иначе не могло быть тамъ, гдѣ существуетъ воинская дисциплина. Попытка ваша пошатнуть ее подобными пріемами въ стилѣ Керенскаго наивна. Въ вашихъ же интересахъ (?!) не даю этому произведенію болѣе широкаго распространенія, а то мои молодцы-солдаты могли бы дать Вамъ отвѣтъ крѣпкимъ русскимъ языкомъ. Со своей стороны прошу передать солдатамъ на нарвскомъ фронтѣ, столь много натерпѣвшимся отъ вашей политики заискиванія передъ зазнавшимися эстонцами, что мой имъ совѣтъ строго соблюдать дисциплину и быть все время увѣренными, что, обезпечивъ свой тылъ, я въ недалекомъ будущемъ стану рядомъ съ ними для совмѣстнаго удара по большевикамъ. Командующій Западной арміей полковникъ князь Аваловъ.
«Молодцы-солдаты».. увы, начали уже колебаться. Бермонтъ попытался тогда завести притворные мирные переговоры и съ латышами, и съ союзниками. Послѣдніе открыли по войскамъ Бермонта бомбардировку со своихъ судовъ. Мирныхъ переговоровъ его не приняли, а на протесты его — зачѣмъ союзники вмѣшались въ «русскія дѣла» — онъ получилъ краткій, но знаменательный, отвѣтъ по радіо отъ англійскаго адмирала[176]:
« Я не признаю русскаго командира , воюющаго вопреки директивамъ генерала Юденича и ведущаго борьбу подъ руководствомъ нѣмцевъ» (№ 0746).
Получивъ отказъ, Бермонтъ отправилъ къ ген. Деникину генерала Давидова, чтобы довести до свѣдѣнія Деникина, что онъ — Бермонтъ не можетъ исполнить приказа Юденича о переходѣ на сѣверо-западный фронтъ, такъ какъ онъ не можетъ признать самостоятельности окраинныхъ государствъ, какъ это сдѣлалъ Юденичъ, и не находитъ возможнымъ оставить Курляндію.
Ригу Бермонту не удавалось взять. Онъ никакъ не могъ перейти на правую сторону Двины, и въ то время, какъ его осыпали снарядами эстонскіе броневики и англо-французскій флотъ, онъ ежедневно стрѣлялъ по самой Ригѣ. Дѣла его вообще ухудшались съ каждымъ днемъ. Компанія черныхъ, переименовавшихся къ тому времени изъ «западно — русскаго центральнаго совѣта» въ «западно-русское правительство» во главѣ съ Дурново, тоже повисла въ воздухѣ.
Представитель Колчака въ Парижѣ заявилъ, что адмиралъ никакого отношенія не имѣетъ къ «западно-русскому правительству» и что «послѣднее вообще не является правительствомъ». Союзники пригрозили Германіи блокадой, Польша извѣстила Латвію, что «вопросъ о помощи латышамъ въ борьбѣ съ бандами Бермонта въ польскихъ правительственныхъ кругахъ рѣшенъ въ благопріятномъ смыслѣ. Польское правительство и военные круги понимаютъ угрожающую опасность».[177]
Однимъ словомъ, благодаря отмѣнно умной политикѣ, подняли противъ себя всѣхъ, но и намъ напакостили, какъ могли.
Авантюра Бермонта тянулась до конца ноября, т. е. въ теченіе всего періода петроградской кампаніи сѣверо-западной арміи. Въ концѣ концовъ армія Бермонта-Гольца была деморализована и совершенно вытѣснена съ латвійской и литовской территорій. Бермонтовскіе солдаты потомъ были интернированы въ Германіи.
Послѣ бѣгства Бермонта изъ Латвіи, часть его бумагъ попала въ руки латышей. Поползли слухи, что среди бумагъ оказались письма и документы, свидѣтельствующіе о тайныхъ связяхъ нѣкоторыхъ слоевъ нашего офицерства съ Бермонтомъ. Эстонская газета «Таллина Театая» (прибл. кадетскаго направленія) писала объ этомъ въ № 15 отъ 20 ноября довольно подробно.
«Интересные документы найдены въ штабахъ и канцеляріяхъ Бермонта, оставшіеся въ Латвіи и попавшіе въ руки латышей… Особенно интересенъ въ этомъ отношеніи документъ съ заголовкомъ: «Сообщенія о политическомъ положеніи С. 3. Арміи и о положеніи ея на фронтѣ». Этотъ документъ 9 октября посланъ въ Митаву. Изъ него видно, что въ арміи Юденича боролись другъ съ другомъ приверженцы двухъ оріентацій и каждая сторона старалась отстранить своего противника. Одна партія тяготѣла въ союзникамъ, другая къ германцамъ. Прибытіе на фронтъ войсковыхъ частей Ливена укрѣпило германскую партію [178]. Германскую оріентацію пропагандировалъ уже раньше полковникъ Хомутовъ. Находясь самъ на важномъ посту, онъ всѣ отвѣтственные посты предоставлялъ людямъ съ германской оріентаціей. Хомутова поддерживали кн. Долгорукій и ген. Арсеньевъ. Даже генералъ Родзянко перешелъ на сторону германофиловъ»…
Въ сѣверо-западной, арміи, дѣйствительно, много было офицеровъ — германофиловъ (въ типично-юнкерскомъ, конечно, смыслѣ), и возможно, что они были очень недовольны, когда помянутаго 9 октября ген. Юденичъ предалъ анафемѣ Бермонта, вслѣдствіе чего и потребовалось освѣтить внутри — армейскую политическую борьбу. Обращаетъ также вниманіе, что ген. Родзянко, выпустившій впослѣдствіи свою книгу — «Воспоминанія о сѣверо-западной арміи» — на всемъ протяженіи ея не говоритъ о Бермонтѣ ни слова, точно его вовсе не существовало и онъ не сыгралъ ровно никакой роли въ провалѣ петроградской кампаніи.
Что касается ген. Юденича, то онъ, я думаю, дѣйствовалъ вполнѣ искренно, когда гласно и оффиціально возмущался авантюрой Бермонта. Корреспондентъ «Чикаго Трибунъ» писалъ, правда, что-то подозрительное и про ген. Юденича, тоже, якобы, на основаніи найденнаго письма къ Бермонту, но это была несомнѣнно одна изъ тѣхъ непровѣренныхъ сенсацій, которыя такъ любятъ корреспонденты «Чикаго Трибунъ». Ни латыши, ни эстонцы не замолчали бы подобнаго факта, а между тѣмъ мнѣ ни разу не приходилось слышать или читать, чтобы оффиціальные круги Латвіи и Эстоніи обвиняли ген. Юденича въ бермонтовской исторіи въ двойной игрѣ. Наоборотъ, много позже, послѣ катастрофы нашей арміи, когда Юденичъ проѣзжалъ черезъ Ригу заграницу, латыши встрѣтили его у себя очень тепло.
Нынѣ Бермонтъ высланъ изъ Берлина.