Повесть

Глава первая

ПАРОХОД ИЗ РИГИ ПРИШЕЛ В РЫБАЦКУЮ ГАВАНЬ

Море сияло и беспрестанно меняло окраску. Оно становилось то синим, то серебристым. «Море играет», — говорят рыбаки. На плоский песчаный берег с тихим шуршаньем, неторопливо набегали маленькие волны. Взбежав на влажный песок, они на мгновение останавливались и, что-то шепнув берегу, откатывались назад, уступая место все новым и новым волнам. Можно было подумать, что по всему морскому простору волны бежали только для того, чтобы, добравшись до берега, пошептаться с желтым песком.

Но там, где в море впадала река Седедзе, волн не было. Клин темно-синей глади глубоко вдался в море, разрезав и раздвинув волны.

В нескольких десятках метров от моря по берегу реки тянулись цементные мостки. Там был причал рыбацкой гавани. Уткнувшись носами в мостки, стояли рыбацкие баркасы. Издали они были похожи на огромных рыб, вылезших из воды, чтобы погреться на солнышке. Чуть дальше сияли снежно-белой окраской два катера. На палубах обоих катеров замерли часовые в темно-зеленых фуражках. Еще двое в военной форме стояли на берегу. Они разговаривали с рыбаками. У них тоже были зеленые фуражки, а на погонах поблескивали звездочки. Все в этих местах знали, что белые катера несут пограничную сторожевую службу в море. Советская граница проходила где-то там, далеко, в морском просторе.

От причалов берег круто поднимался вверх, а на взгорье росли величавые сосны. В тени деревьев дремала запряженная в телегу лошадь. Ей явно надоело жевать клевер, и она стояла, словно задумавшись, отбиваясь от мух ленивым помахиванием хвоста. Недалеко от телеги, у подножия большой сосны, сидел мальчик. Он неотрывно смотрел на море. Когда серебристый блеск моря утомлял его глаза, мальчик переводил взгляд на людей, стоявших у причала. Но только на минутку, а потом снова смотрел на море. В морской дали ничего не было видно.

Из-за сосен вышел на берег офицер-пограничник. Он увидел мальчика и направился к нему. Мальчик встал.

— Ага! Сынок лесника! — весело сказал пограничник и протянул мальчику руку.

Диджус вытянулся в струнку. Четко и громко выпалил:

— Так точно, товарищ капитан!

— Тоже ждешь кого-нибудь из Риги?

— Должен приехать мой двоюродный брат Теджус. Хочет провести лето у нас.

— И правильно. Такого моря, как у нас, у рижан нет.

— Где им такое! — серьезно заметил Диджус. — Но пароход, кажется, опаздывает? Наверно, везет очень тяжелый груз.

— Да. Рыбному заводу везут жесть для консервных банок. Но ничего, скоро придет, — посмотрев на море, сказал капитан и пошел к причалу.

Капитан оказался прав. Не прошло и двадцати минут, как Диджус увидел на горизонте черную точку, за которой тянулась ниточка дыма. Постепенно черная точка росла и вскоре приняла форму судна, державшего курс на устье Седедзе. Пароход был уже совсем близко, а там, над горизонтом, долго еще висела, медленно тая, черная полоса дыма.

Наконец пароход вошел в реку. Уже были слышны стук и шипенье его машин. Доносились короткие команды капитана. На носу парохода уже можно было прочитать надпись «Герой».

Прошипев последний раз, «Герой» остановился у причала.

Нельзя сказать, что это был большой и красивый пароход, но Диджусу он очень понравился.

Матрос бросил с парохода канат. Его ловко подхватил на берегу один из рыбаков и набросил на швартовую тумбу.

С парохода спустили на берег сходни. На борт парохода поднялись все три офицера-пограничника и директор рыбного завода. Капитан парохода поздоровался с ними и передал им какие-то бумаги. Диджус слышал, как капитан, смеясь, сказал:

— Есть у меня и один пассажир.

Теперь и Диджус увидел этого пассажира — мальчика примерно такого же возраста, как он. Только, пожалуй, немного повыше Диджуса. Мальчик стоял у самой пароходной трубы, и только поэтому Диджус не заметил его раньше. Рядом с пассажиром стоял довольно большой чемодан, который на всякий случай (мало ли что может стрястись в море!) был перевязан веревкой.

До сих пор Диджус своего родственника никогда не видел. Впрочем, нет, он видел его на фотографиях, которые присылала тетя из Риги. Но ведь известно, как часто фотографии оказываются не похожими на то, что есть на самом деле. Однако в данном случае сомневаться не приходилось. Пассажиром, стоящим у пароходной трубы, мог быть только Теодор Аугсткалн. Проще говоря — Теджус из Риги.

Теджус стоял точно окаменев и не сводил глаз с пограничников. А те продолжали разговаривать с капитаном парохода и на мальчика не обращали никакого внимания. Диджус тоже не знал, что делать: ждать тут на берегу или бежать на пароход и помочь двоюродному брату тащить чемодан. А то он сам, видно, до вечера не сообразит, как поступить, и все будет торчать у своей трубы.

Наконец Теджус набрался храбрости. Он вложил всю эту храбрость в короткий вопрос, который произнес так громко, точно боялся, что его не услышат:

— Могу я уйти?

Все — и пограничники и капитан — обернулись на голос мальчика и дружелюбно рассмеялись.

— Конечно, пора уходить, — сказал капитан парохода. — Дальше я тебя не повезу. А на берегу тебя уже поджидают. Видишь лошадь? Это за тобой.

Теперь Теджус уже совсем осмелел, подошел к капитану и, протягивая ему руку, сказал:

— Спасибо, что довезли меня. До свиданья.

— До свиданья, до свиданья! — Капитан, смеясь, важно пожимал руку Теджуса. — Передай от меня привет леснику и всем его домашним.

Теджус вернулся к своему чемодану и испугался, что чемодан ему не поднять. И вдруг он услышал:

— Погоди-ка, я тебе помогу.

Это сказал тот самый офицер-пограничник, который недавно разговаривал с Диджусом. Офицер подошел, в одну руку взял чемодан, а другую протянул Теджусу:

— Пошли!

В это время капитан парохода, облокотясь на перила палубы, разговаривал с Диджусом:

— Добрый день, дружище! Что нового дома?

— Здравствуйте, капитан Круминь! Спасибо, все по-старому. Привет вам от отца.

— Ну что ж, значит, все в порядке. — Капитан помахал мальчику рукой и продолжал разговор с директором рыбного завода.

Офицер-пограничник подвел Теджуса к Диджусу:

— Вот тебе твой родственник. Принимай!

Мальчики наконец встретились. Не говоря ни слова, они пожали друг другу руки. Одновременно был произведен внимательный взаимный осмотр с головы до ног и снова — с ног до головы. Оба как будто остались довольны друг другом.

Офицер водрузил чемодан на телегу и сказал:

— Диджус, когда твой двоюродный брат малость обживется, приходи с ним ко мне в гости.

— Слушаюсь, товарищ капитан!

Диджус ответил четко, по-военному, — то ли потому, что он от растерянности не смог придумать иного ответа, то ли хотел показать своему рижскому родственнику, что знает, как надо разговаривать с офицером-пограничником.

Диджус отвязал лошадь и положил обратно в телегу недоеденный клевер. Затем на телегу взобрались и оба мальчика.

— Но-но! — важно крикнул Диджус.

На Теджуса это произвело довольно большое впечатление, чего нельзя было сказать о лошади. Она лениво тронула с места и пошла неторопливым, сонным шагом. Офицер-пограничник помахал мальчикам рукой и пошел к пароходу.

Мальчики ехали молча. Наверно, они просто не знали, с чего нужно начать разговор двум родственникам, которые встречаются первый раз в жизни.

Еще не выехав из прибрежных сосен, ребята встретились с двумя грузовиками. Это были машины рыбного завода — они спешили в гавань, за жестью. И только тогда Диджус спросил у Теджуса:

— Чего это ты так испугался, что никак не мог сойти с парохода?

— Я испугался? Ну, знаешь…

— Если испугался и все это заметили, то не надо отрицать…

— Откуда ты взял, что я испугался?

— Да это заметил даже наш конь Ансис!

Теджус обиделся и некоторое время молчал. Но потом он подумал: дружить-то ведь ему не с кем больше, кроме как с Диджусом, а святой закон дружбы — откровенность. И поэтому он в конце концов сказал:

— Испугаться-то я не испугался. Просто немножко забеспокоился.

— Почему?

— Как «почему»? А пограничники?

Диджус так удивился, что натянул вожжи. Конь Ансис мгновенно остановился, будто он все время только этого и ждал.

— Пограничники? Ты испугался пограничников?

Диджус задергал вожжами, и Ансис неохотно зашагал дальше.

— Ну да… пограничников… — откровенно сознался Теджус.

— Разве ты преступник?

— Почему сразу уж и преступник? Я только подумал, что они захотят проверить мой чемодан.

— А у тебя там что-нибудь недозволенное?

— Дозволенное, недозволенное — разве я могу знать это точно? Ведь у вас тут пограничная зона, свои законы…

Говоря это, Теджус думал о своей рогатке, лежавшей на самом дне чемодана. Вот это была рогатка: из нее можно было пустить камень на семьдесят пять метров. Теджус взял ее из Рига, чтобы поохотиться на ворон. А в лесу он надеялся встретить дичь и поважнее вороны…

— Но ведь ты пионер? — продолжал недоумевать Диджус.

— Да.

— Я тоже пионер. И поэтому не могу понять — как ты мог испугаться пограничников!

— Но я вижу их первый раз в жизни!

— И все-таки ты должен был знать, что пограничники — люди хорошие, настоящие советские люди.

— Да я их и не боялся! Я только немножко нервничал.

Диджус помолчал, обдумывая что-то, а лотом сказал:

— Одно ясно: человек везде может чему-нибудь научиться. Вот и ты, рижанин, узнаешь кое-что в наших краях. После ужина я попрошу отца, чтоб он рассказал тебе о пограничниках. Но уже сейчас запомни одно: пограничники — самые лучшие наши друзья. Это храбрые, бесстрашные люди… Знаешь, в прошлом году у нас загорелся лес. А лесной пожар — очень страшное дело. И еще неизвестно, чем бы все кончилось, если бы не пограничники. Может быть, даже наш дом сгорел бы… — Диджус помолчал и добавил: — Ты особенно запомни того офицера, который нес твой чемодан. Это командир пограничной заставы, капитан Сергей Николаевич. Самый лучший человек на свете и мой большой друг.

Все это было сказано так уверенно, что Теджус и не подумал в чем-либо усомниться.

Мальчики ехали в это время по дороге, пересекавшей богатые колхозные поля.

Диджус пояснил:

— Это поля колхоза «Приморская нива».

Вдруг Теджус показал пальцем в сторону моря:

— Смотри, какая белая гора!

— Это не гора, это Белая дюна, мы там обязательно побываем, там большие дела делаются, — степенно сказал Диджус.

Потом они въехали в тенистый сосновый лес. Вот в этом-то лесу и работал отец Диджуса. Он был лесником.

Глава вторая

ЗМЕЙ ЛЕТИТ ПОД ОБЛАКА

Лес, через который ехали мальчики, тянулся вдоль морского побережья. От редких сосен, растущих на песчаных холмах возле самого моря, лес отделяла неширокая полоса вспаханной земли. Только в нескольких местах лес сливался с соснами побережья. Вот и там, где был дом лесника, лес подходил к самому морю.

Въезжавшую во двор телегу встречали отец Диджуса, мать и маленькая сестренка Марите.

— Едут! Едут! Едут! — хлопая в ладоши, кричала Марите.

У крыльца радостно повизгивала и вертела коротеньким хвостом маленькая кривоногая такса Боб. Теджуса приняли радушно. Поздоровавшись с ним, все вошли в дом и внесли туда чемодан рижанина.

Мать немедленно стала хлопотать об ужине. Время было раннее, и ужинали обычно позже, но нельзя было не считаться с тем, что гость весь день плыл по морю и наверняка был голоден. Правда, гость уверял, что он нисколько не голоден, но все же никаких веских доводов против ужина он не привел. Может быть, он не сделал этого для приличия, а может быть, и потому, что действительно был голоден.

Пока мать накрывала на стол, Теджус открыл свой чемодан и начал раздавать рижские подарки. Отец получил пачку душистого трубочного табаку и книгу «Новое в технике лесонасаждения», мать — красивый цветастый платок. Марите была вручена кукла, которой она немедленно дала имя Ильзите. А Диджусу гость привез настоящий футбольный мяч.

На имя матери был адресован запечатанный конверт. Но его взял отец. Водрузив на нос очки, он распечатал конверт. Он прочитал письмо матери Теджуса и неопределенно хмыкнул, а сказать ничего не сказал. Надо думать, что в письме говорилось о том, чтобы Теджуса держали построже и что мягкость воспитания вообще, и в особенности для мальчиков, крайне нежелательна.

После ужина оба мальчика, захватив чемодан, поднялись в чердачную комнату. До этого дня здесь спал Диджус один, а теперь в комнатке уже была приготовлена кровать и для Теджуса.

Оставшись наедине с двоюродным братом, Теджус решил ознакомить его со своими самыми ценными вещами — рогаткой и губной гармошкой. Рогатка на Диджуса не произвела никакого впечатления. Он сказал, что с такой чепухой в лесу нечего делать. И добавил, что, кроме отцовского охотничьего ружья, в доме есть еще мелкокалиберная винтовка, с которой ему, Диджусу, разрешают ходить иногда в лес охотиться на хищных птиц. И не дальше как этой весной он подстрелил ястреба. Другое дело — губная гармошка. Но не успели мальчики как следует обсудить выдающиеся качества этого музыкального инструмента, как дверь приоткрылась и в щель просунулось круглое личико Марите.

— Ну, как вы тут устроились?

Чего ей тут надо? Мальчики устроились прекрасно, и, наконец, известно: где складывается дружба двух, там третий — лишний. Но это почему-то не было известно одной Марите — она и не думала оставить ребят вдвоем. Ничего не поделаешь, пришлось всем спуститься вниз, в общую комнату.

Отец сидел у окна и читал новую книгу о лесонасаждениях. Наверно, книжка была очень интересная, он даже не замечал, что наступили сумерки.

— Папа, — сказал Диджус, — Теджус сегодня первый раз в жизни увидел пограничников.

Отложив книгу и подняв очки на лоб, отец посмотрел на Теджуса:

— Ну, тогда не упусти возможности познакомиться с ними поближе. Это очень хорошие люди. Ты в школе географию учил?

— Учил.

— Тогда ты знаешь, как обширна наша родная земля.

— Знаю. Очень, очень большая!

— И ты знаешь, конечно, что долг каждого советского человека — бдительно охранять свою великую Родину от врагов, которые живут в капиталистических странах. У советского человека, у нашей Родины есть много друзей во всем мире. Наши друзья видят, что советский народ построил новую, свободную и прекрасную жизнь. Но есть у нас и враги. Они ненавидят свободу и живут за счет труда рабочих.

— Я это знаю, дядя, я пионер, — взволнованно сказал Теджус.

— Хорошо, что знаешь. Значит, ты знаешь, почему надо зорко охранять наши границы. Везде. И там, где граница проходит в море, и в знойной пустыне, и в вечных льдах Арктики. Каждая пядь нашей границы бдительно охраняется. Никому тайком не нарушить границы, разве только птица может перелететь безнаказанно. И вот эту священную службу на рубежах нашей Родины несут храбрые воины, которых ты сегодня видел. Их легко узнать. Ты заметил, они носят зеленые фуражки… — Лесник помолчал, глянул в потемневшее окно и продолжал: — Какая бывает другой раз страшная погода! Льет дождь, воет ветер, ревет буря… Или зимой: свистит пурга, метель… И в такую погоду все равно эти отважные воины на посту — днем, ночью, утром, вечером. Всегда.

— А как же они видят в темноте, особенно когда буря или метель? — спросил Теджус.

— Когда человек по-настоящему бдителен, он очень хорошо видит во всякое время. Когда человек по-настоящему бесстрашен, он в любых условиях увидит и услышит врага. Пограничники как раз такие люди. А еще им хорошо помогают специально обученные собаки.

— Обученные собаки?

— Да, обученные собаки.

Не стоит удивляться тому, что в эту ночь Теджус видел во сне грозно бушующее море. По берегу через каждый метр сидели огромные собаки. А среди песчаных дюн таились вооруженные люди, которые смотрели в темное море и все там видели…

Прекрасным солнечным утром началась жизнь Теджуса в доме лесника. Весьма скоро Теджусу представилась возможность показать свои способности. Для начала он удивил Диджуса уменьем делать змея. Почти все необходимое для этого оказалось в чемодане Теджуса: лист плотной бумаги и клубок ниток. Тонкие лучинки ребята нащипали из орехового дерева. Потом эти лучинки были тщательно высушены на загнетке.

Несколько дней мальчики резали, строгали и клеили. Главным распорядителем работ был Теджус. Диджус только исполнял приказы своего нового друга. Наконец был готов прекрасный змей с длинным хвостом из мочалы. И тогда явилась Марите:

— Что это вы тут делаете?

— Что надо, то и делаем, — сурово ответил Диджус.

— Ой, что это такое?

— Это змей, — важно пояснил Теджус.

— И что вы с ним будете делать?

— Полетим на луну.

— Ой, я тоже хочу!

— Девчонкам туда нельзя.

— Почему?

— Потому что нельзя, и все.

— А я пожалуюсь папе.

— Жалуйся…

Но бегать жаловаться вовсе не было в привычке Марите. Она хотела только попугать мальчиков, но, увидев, что они и не думают пугаться, решила не отходить от них ни на шаг.

— Готов! — воскликнул Теджус, привязав к хвосту змея красную кисточку, сделанную из бумажной розы, которая уже много лет без всякой пользы торчала за зеркалом.

Решили запускать змея сразу после обеда. И чтобы избежать несчастных случаев (змей, например, может зацепиться за дерево), договорились идти на берег моря. Марите пришлось выжать несколько слезинок из глаз, прежде чем ребята пообещали взять ее с собой.

По тропинке до взморья было почти три километра, но на этот раз даже Марите эта дорога показалась совсем короткой.

Море волновалось немного больше, чем в тот день, когда Теджус приехал из Риги. Нигде не было ни души.

— Лучшая погода для пуска змея, — авторитетно заявил Теджус.

Мальчики присели отдохнуть. Не так-то легко и просто три километра нести склеенную драгоценность, остерегаясь каждой веточки, каждого бугорка.

Но вот Теджус встал лицом против ветра, поднял змея на вытянутую руку и разбежался. Выпущенный из рук, змей заметался, но Теджус начал быстро разматывать клубок ниток. И змей словно понял, что от него хотят: перестал метаться и начал красиво подниматься вверх. Бумажная вертушка, укрепленная на змее, издавала звук, похожий на рев мотора самолета. Покрасневший от волнения Теджус медленно отпускал нитку, и змей поднимался все выше и выше. Диджус и Марите стояли потрясенные: действительно, в городе умеют делать удивительные вещи!..

— Он высоко поднимется? — спросила Марите.

— Насколько позволит нитка, — небрежно ответил Теджус.

А как иначе можно отвечать на подобные вопросы, да еще когда ты управляешь летающим змеем!

— А до облаков он поднимется? — не унималась Марите.

— Если хватит нитки, то и выше, — ответил Теджус и с огорчением заметил, что клубок ниток уже на исходе.

До облаков змей не поднялся, но, наверно, до них оставалось совсем немного, потому что громадный змей теперь казался не больше ласточки, а рев вертушки был еле слышен.

— Очень красиво! — вдруг прозвучало рядом на русском языке.

Ребята от неожиданности растерялись. Счастье еще, что Теджус предусмотрительно обмотал конец нитки несколько раз вокруг руки, а то от испуга он непременно выпустил бы нитку, и змей мог улететь неизвестно куда.

Оба мальчика и Марите оглянулись: за их спиной стояли два пограничника с автоматами. Теджус оцепенел: ну, натворили беды — наверно, змей нарушил границу… И откуда они вынырнули? Ведь на побережье не было ни души…

А пограничники словно не замечали испуга Теджуса. Сдвинув фуражки на затылок, они следили за полетом змея, и при этом вид у них был совершенно миролюбивый.

— Ну, а письма отправлять умеете? — спросил один из пограничников.

У Теджуса от волнения выветрились все познания русского языка, и он вопроса не понял.

— Не умеем, — ответил Диджус.

— Тогда я сейчас научу вас, — сказал пограничник и, вынув из кармана газету, стал рвать ее на ровные квадратики.

Потом он сказал:

— Теперь, Теджус, подай мне нитку.

Это Теджус уже понял и осторожно передал конец нитки пограничнику. Тот взял квадратик бумаги и, проделав в нем дырку, нанизал на нитку. И тотчас ветер погнал его по нитке вверх. Через несколько секунд «письмо» уже достигло змея.

— А ну, попробуй сам, — пограничник вернул Теджусу конец нитки и передал пачку «писем».

Они впятером, как старые друзья, удобно уселись на песчаном бугорке, и воздушная почта бесперебойно работала до тех пор, пока не иссякли все запасы бумаги. Потом пограничники посмотрели на часы, попрощались с ребятами и тотчас исчезли в прибрежных соснах. Вдруг Диджус вспомнил что-то и побежал вслед за пограничниками, крича:

— Товарищ сержант! Товарищ сержант!

Из-за сосен отозвался голос пограничника.

— Очень прошу вас, скажите капитану Сергею Николаевичу, что в воскресенье мы придем к нему в гости.

— Хорошо, скажу, — ответил голос из-за сосен.

Уже вечерело, когда ребята возвращались домой. Теджус спросил:

— А откуда он узнал мое имя?

— Пограничники знают все, что происходит в их районе. И знают каждого человека, — ответил Диджус и переменил руку, чтобы было удобней нести змея.

Глава третья

ЗАСТАВА

Натешились мальчики змеем и перешли к другим занятиям. Тем более, что выбор занятий был неограничен. Во-первых, Теджуса поразил барометр, сделанный Диджусом.

Это действительно интересная штука! И как все просто! Диджус отыскал сухую еловую ветку, снял с нее кору и прибил к стене амбара. Ветка была немножечко кривая, и концы ее смотрели вниз. На уровне концов ветки Диджус мелом провел ровную линию. И барометр был готов. Несколько дней ребята проверяли точность своего прибора — он работал безотказно. В зависимости от того, ожидалась дождливая погода или солнечная, концы еловой ветки или опускались ниже меловой линии или поднимались над ней.

Барометр Диджуса никогда не ошибался. Даже отец иногда по вечерам ходил к амбару посмотреть, что там обещает барометр.

В субботу вечером мальчики наблюдали за своим барометром с особой тщательностью. Сомнений не могло быть — завтра должна быть солнечная погода.

Барометр не обманул и на этот раз.

В воскресенье утром Теджус проснулся от того, что луч солнца попал ему прямо в глаза. Через открытое окно доносился звонкий птичий концерт. Тут проснулся и Диджус.

— Как погода? — прежде всего спросил он.

— Миллион! — воскликнул Теджус.

Уже несколько дней слово «миллион» у Теджуса с языка не сходило. И оно обозначало самую высокую оценку вещи или события. Теджус позаимствовал это словечко у местного рабочего Петера Сала — бывшего латышского гвардейца, с которым мальчики особенно подружились. Когда Петер Сала, наточив топор, проводил ногтем по лезвию и убеждался, что топор остр, как бритва, он говорил: «Миллион!» Когда жена приносила ему в лес на обед жареную свинину с луком, Петер восклицал: «Миллион!» Если ему удавалось быстро и ловко повалить сосну, он на весь лес кричал: «Миллион!»

Всякий знает, что такие словечки и выражения прилипают к людям, как насморк: не успел ноги промочить — и уже зачихал. Так вот и к Теджусу прилип этот «миллион». Марите сказала, что это нехорошо, так как свидетельствует о слабости характера. Но что девчонки понимают в мужских характерах! Она просто повторяла чьи-то слова…

В один миг мальчики выпрыгнули из постели, а в следующее мгновение они уже были одеты. Это неудивительно, ибо им пришлось впрыгнуть только в штаны.

Несколько минут спустя они уже были у колодца и умывались с таким ожесточением, что тем, кто боится воды, не стоило подходить к колодцу на десять шагов.

— Миллион! — сказал Теджус, и мальчики, посвистывая, пошли завтракать.

Мать проверила, действительно ли мальчики хорошо умылись, и тогда все сели за стол.

— Значит, идете сегодня на заставу? — спросил отец.

Теджус ответил:

— Нет. Мы сегодня идем на пограничный пункт в гости к капитану Сергею Николаевичу.

— Миллион! — пискнула Марите и от смеха чуть не захлебнулась кофе.

Отец чуть заметно улыбнулся:

— Это одно и то же, Теджус. Ты просто еще не знаешь, что в нашей округе чаще говорят — застава, а не пограничный пункт. Так короче и проще.

Теджус покраснел и хмуро, исподлобья посмотрел на Марите: «Ну, подожди же, белка, мы с тобой еще посчитаемся». Хотя прекрасно знал, что за обиду ему не отплатить, потому что всегда эта девчонка оказывается права и добивается, чего захочет. А досадно. Ну кто она, эта Марите? В два раза меньше его, и силы, как у мышонка…

Мальчики весело шагали по лесной тропинке, не обращая внимания на то, что солнце довольно сильно припекало им спины. Лес становился все реже и реже, и вот наши путники вышли к реке. Дальше тропинка вилась по берегу.

— Ты только не бойся, — вдруг сказал Диджус.

Теджус даже остановился от возмущения:

— Это ты мне говоришь?

— Тебе, — подтвердил Диджус.

— А ты видел, чтобы я чего-нибудь боялся? Или еще кто-нибудь видел? Такого человека можно бы наградить.

— А не получит ли награду тот, кто расскажет, как Теджус однажды ехал на пароходе из Риги? — лукаво спросил Диджус.

— Ах, вот ты про что… Ну, тогда я еще не был местным человеком… А как ты думаешь, в этой реке есть рыба?

— В эту реку из моря заходит даже лосось. А о других рыбах и говорить нечего — хоть пруд пруди.

Теджус разинул рот от удивления. Дальше мальчики шли молча.

Лес кончился, и наши путники очутились перед необозримым полем. Вдали в разных местах виднелись купы деревьев, и в их тени — крыши зданий. Особенно густые перелески были у реки. Диджус начал рассказывать, что в Латвии все реки и поля выглядят вот так же. И что только там, где пустыни или степи, реки текут по голой равнине. И кажется, что у рек нет берегов, а лента воды просто лежит на совершенно гладком месте. Диджус все это читал в какой-то книге и тут же честно признался. Но Теджус сказал, что обо всем этом он не только читал, но слышал от своего товарища, который все лето провел в гостях у пионеров Казахстана и там все это видел собственными глазами… После такого заявления лекция Диджуса о реках могла считаться окончательно провалившейся, ибо, как это иногда бывает в жизни, ученик оказался умней учителя.

Мальчики приближались к небольшому хуторку, стоявшему на берегу реки. А дальше и левее стоял большой хутор из нескольких зданий. Но виднелись только крыши и трубы, потому что со всех сторон постройки окружал высокий забор, окрашенный в желтый цвет.

— Что это за хутор? — спросил Теджус. — Забор — как вокруг яблоневого сада.

— Так это и есть пограничная застава, — снова почувствовав свое превосходство, важно пояснил Диджус.

— Ах, вот она какая, эта застава! А где же пограничники?

— Пограничники там, где им нужно быть. Вот ты их сейчас не видишь, но можешь быть уверен — тебя они уже давно приметили.

Теджус остановился:

— А тебя?

— И меня, конечно.

Это Теджуса несколько успокоило, и мальчики пошли дальше.

Вскоре тропинка разветвилась на две: одна вела к желтому забору, другая — к хутору, стоявшему у реки. Теджус хотел повернуть прямо к желтому забору, но Диджус остановил его:

— Сначала зайдем на Водяную долину. Может быть, капитан у себя дома.

— Разве капитан живет не на заставе?

— Нет, капитан Сергей Николаевич и еще несколько офицеров-пограничников живут на Водяной долине. Так называется вон тот хутор у реки.

Мальчики вошли во двор Водяной долины. Здесь было тихо и безлюдно. Только петух, окруженный курами, важно прохаживался возле колодца.

— Никого нет. Давай-ка лучше удерем, а то еще подумают, что мы тут что-нибудь ищем, — шепотом проговорил Теджус.

— Кто-нибудь должен быть, — тоже шепотом возразил Диджус: наверно, и на него подействовала тишина Водяной долины.

И тут же этот «кто-нибудь» объявился. Из дома вышла молодая женщина с синим кувшином в руках. Увидев мальчиков, она пошла им навстречу.

— Вот какие гости пожаловали! — сказала она по-русски весело и приветливо.

От одной ее доброй улыбки у ребят сразу отлегло от сердца.

— Это Теджус, мой родственник из Риги. Мы пришли в гости к капитану Сергею Николаевичу. Он нас приглашал! — сразу обо всем сообщил Диджус.

— А ко мне в гости вы не хотите? Я ведь тоже ждала гостей.

— Ну, конечно… понятно… и к вам тоже, — пробормотал Диджус.

В самом деле, получилось неприлично: говорить о капитане и совершенно забыть о его жене, хозяйке дома.

— Сергей Николаевич пошел на реку, у него там сети поставлены. Но он скоро уже придет. А пока помогите мне принести воды… Для питья мы берем воду из ключа — вон там, возле ивы. Там вода холодна, как лед, и прозрачна, как хрусталь…

Разговаривая, они втроем пошли к ключу, который бил из-под земли у корней старой ивы, росшей на берегу реки. По дороге Елизавета Михайловна — так звали жену капитана — расспрашивала ребят, как живут Марите и другие обитатели лесникова дома. Она всех прекрасно знала.

Полный до краев кувшин взялся было нести Теджус, но тут на реке послышался плеск воды, и из-за кустов показалась лодка. На носу лодки с веслом в руке стоял капитан. Увидев ребят, он крикнул:

— Эгей!

Лодка пристала к берегу, и ребята поздоровались с капитаном. В лодке прыгали три щуки, открывал и закрывал рот большой окунь.

Елизавета Михайловна с кувшином пошла домой, а мальчики сели в лодку. Капитану нужно было проверить еще одну сеть. Когда сеть стали поднимать, в ней блеснул серебром большой лосось.

«Милл…» — хотел крикнуть Теджус свое любимое словечко, но во-время вспомнил слова Марите о слабости характера. Ничего такого капитан не должен заметить.

Потом рыбаки вернулись в дом, где жил капитан. Теджусу уже не терпелось попасть в тот двор, что за желтым забором. Неужели у капитана сегодня никаких дел там не окажется и он на заставу не пойдет? А если пойдет, возьмет ли он их с собой? Может статься, что туда вообще посторонних не пускают…

Попив с ребятами чаю с вареньем (это было необыкновенно вкусное варенье!), капитан посмотрел на свои ручные часы и сказал:

— Мне пора на службу.

Мальчики тревожно переглянулись. Капитан заметил это и улыбнулся:

— Пойдете вместе со мной. Посмотрите, как живут пограничники. Может, кто-нибудь из вас захочет стать пограничником.

У Теджуса от радости сердце запрыгало в груди. Диджус шел туда не первый раз и держался поспокойней.

Когда они шли по тропинке к заставе, капитан вдруг остановился, повернулся к Теджусу и серьезно сказал:

— Вообще-то на заставе ничего секретного вы не увидите. К нам частенько заходят местные жители. Но все же первый закон нашей службы — лишнего не болтать. Надеюсь, что вы это учтете.

— Это уж обязательно! — торжественно сказал Теджус.

Мальчики прошли в маленькую калитку, которая была рядом с воротами… Мы не пойдем за ними. Если уж не болтать, так не болтать. Пограничники — люди гостеприимные, и каждый сам может сходить к ним в гости. А мы сейчас лучше расположимся вот на этой красивой поляне возле ворот. В воскресенье торопиться некуда…

Первое, что мы, сидя здесь, слышим, это сильный решительный голос:

— Приказываю отправиться на охрану границы Советского Союза!

Ясно, это голос капитана Сергея Николаевича.

И вот через калитку выходит отряд пограничников с автоматами. Командует отрядом сержант, тот самый, который научил мальчиков посылать «письма» воздушному змею.

Пограничники ушли, и мы снова на поляне одни. Нужно запастись терпением, потому что там, за забором, Теджусу и Диджусу есть что посмотреть. Они даже не думают уходить оттуда. Проходит час, второй.

Только после обеда в калитке появляются Теджус и Диджус. Лица их раскраснелись от волнения: видимо, они увидели там что-то очень интересное. Вместе с ними вышел пограничник со сверкающим на груди значком.

Теперь уже и Теджус знает, что означает такой значок. Если кто-нибудь из пограничников носит такой значок, это значит, что он отличный пограничник. А еще почетней носить медаль с надписью «За отличие в охране государственной границы СССР». И если уж Теджус станет когда-нибудь пограничником, он обязательно заслужит такую медаль.

Мальчики, несмотря на то что очень долго пробыли на заставе, уходить не собираются. Вместе с пограничником они усаживаются на той же поляне, где сидим мы с вами. Они чего-то ждут.

И вот дождались! Начинается нечто удивительное и странное. Из калитки выходит человек в очень длинном пальто, с длинными-предлинными рукавами. Рукава и полы пальто волочатся по земле.

— Это специальный тренировочный костюм, чтоб собака не укусила человека, — торопливо шепнул Теджусу Диджус.

Человек в странной одежде удаляется зигзагами, запутывая следы. Потом он пролезает под мостиком и исчезает в прибрежных кустах. Через некоторое время он снова появляется, петляет по берегу и прячется в груде больших камней.

Как только странный человек спрятался, пограничник приложил к губам свисток. Раздался резкий свист, и тотчас в калитке показалась огромная собака-овчарка. Ее с трудом удерживал на длинном поводке вооруженный пограничник. У Теджуса волосы на голове дыбом встали: ведь поводок всего лишь поводок! Мало ли что! А если такой зверь бросится на тебя, — что тогда?..

Но красивая и сильная собака не обращала на мальчиков никакого внимания. Опустив морду к самой земле, она рвалась вперед с такой силой и быстротой, что пограничник, который держал поводок, бежал за ней изо всех сил.

Собака точно так же петляет, как тот странный человек в длинном пальто. Бежит она молча. Но вот у мостика она на минуту останавливается, потом рвется сперва в одну сторону, затем в другую. Остановилась, нюхая землю. И вдруг уверенно бросается под мостик, выбегает на берег и исчезает в кустах. Пограничник всюду следует за ней, и ему нелегко. Это действительно бешеный бег.

Теджус, не сводя глаз с собаки, тихо сказал:

— Ну, я бы так бежать не смог!

— Я тоже, — отозвался Диджус.

Пограничник и собака, только что исчезнувшие в кустах, снова появляются на берегу и бегут прямо к груде камней. Собака прыгает на камни и, ухватившись зубами за пальто, вытаскивает странного человека. Пограничник наводит на задержанного автомат. Теперь собака начинает лаять.

Показательное ученье прошло великолепно.

— Милли… это действительно здорово! — восторженно хлопая в ладоши, кричал Теджус.

Диджус тоже был очень взволнован.

Пока мальчики приходят в себя, пограничник, собака и задержанный возвращаются на поляну перед заставой. Собака все время лает. Пограничник держит автомат на изготовку. И вот вся эта процессия исчезает за желтым забором…

Солнце уже заходило. Мальчики шагали домой по тенистой лесной тропинке. Они по очереди несли огромного лосося, которого подарила им жена капитана — Елизавета Михайловна. Славное будет угощение для семьи лесника!.. В другой раз этот лосось вызвал бы у них восторг и бесконечные разговоры. Но сегодня лосось был только тяжелой ношей, не больше. Все их мысли оставались там, на заставе…

— Стенную газету видел? — спрашивает Диджус.

— Еще бы! Называется «Чекист». После всего, что рассказывал капитан, я теперь знаю, какие это бесстрашные люди. Они ведь охраняют Советский Союз от тайных врагов. Все пограничники — тоже чекисты. И я тоже буду чекистом. Пойду работать или на границу, или в Министерство госбезопасности. Только пограничником быть мне нравится больше. Ой, как мне нравится вот так с собакой гнаться за преступником… Пусть только покажется такой около границы! Сразу: «Стой!» — и все! — восторженно говорил Теджус.

— А ты узнал того, кто был переодет в преступника?

— Нет.

— А я узнал. Это же был тот самый пограничник, который играл на баяне.

— Верно?

— Ну конечно!

— А ты помнишь рассказ капитана про какую-то кинокартину? Как пионеры вырастили щенка, обучили его и подарили пограничникам. Помнишь?

Мальчики многозначительно переглянулись и больше до самого дома не проронили ни слова.

Глава четвертая

МАЛЬЧИКАМ ДАРЯТ ЩЕНКА

День катился за днем. Всюду мальчикам было интересно: и дома, и на пляже, и в лесу, где работали рабочие лесничества. Однако после посещения заставы мальчики как-то притихли, будто обоих все время мучила какая-то неотвязная мысль. Теджус — тот иногда еще срывался и произносил по разным поводам восторженные речи. А Диджус все больше молчал или бормотал себе под нос что-то непонятное.

Однажды вечером, когда Диджус и Теджус уже залезли в постели, но еще не успели уснуть, Теджус сказал:

— Ведь и мы тоже пионеры!

— Мы-то пионеры, — задумчиво отозвался Диджус, — а только здесь любой пес не годится. Нужна чистокровная овчарка. А где ее взять?

Так мальчики продолжали разговор, который они начали, когда шли с заставы.

— А если посоветоваться с отцом? — уже засыпая, предложил Теджус.

Ничего другого они так и не придумали и решили в ближайшее же воскресенье поговорить с отцом.

Отец внимательно выслушал мальчиков и сказал:

— Затея хорошая. Но надо хорошенько обдумать. Я, конечно, кое-что о собаках знаю и мог бы помочь вам. Но лучше всего посоветоваться с моим братом, дядей Мартынем.

— Дядя Мартынь у нас с бородой, — пояснила Марите, которая сидела тут же и старательно шила новое платье для куклы.

— Не вмешивайся, пожалуйста, в наши разговоры. И потом, неизвестно, разрешила ли тебе мама шить на машине, — ворчливо сказал Теджус.

— А вот и разрешила! И разрешила потому, что я умею обращаться с вещами. Я еще никогда не теряла ножика, как один мой родственник из Риги!

— Тише, ребята! — сказал отец. — Диджус, напиши письмо дяде Мартыню. Если он будет в наших краях, пусть заедет к нам.

На этом разговор с отцом закончился.

— А где живет этот дядя с бородой? — спросил Теджус.

— Он начальник лесного района и живет в двадцати километрах отсюда, в лесу, который называется Салтене.

— Да, ничего другого не придумать, надо писать письмо. Может, приедет…

В этот же день письмо было написано.

«Дорогой дядя Мартынь! Шлем тебе горячий привет. Мы все живы и здоровы. Наш родственник из Риги — Теджус — тоже здоров. Если тебе придется ехать в нашу сторону, очень прошу заехать к нам. У отца и у всех нас есть к тебе очень важное дело. Если можешь, приезжай скорее. С сердечным приветом Диджус .

Примечание: буквы вышли неровные, потому что Марите шьет на машине и все время трясет стол».

Прошло больше недели, а от дяди не было ни слуху ни духу.

Но однажды, когда в доме лесника только что встали из-за стола после полдника, на дороге послышался страшный грохот, а затем во двор ворвалась упряжка, поднявшая тучу пыли.

— Это может быть только дядя Мартынь, — сказал отец.

— Это дядя! Дядя Мартынь! Только он умеет так ездить! — восторженно прокричала Марите и первая бросилась встречать гостя.

Во дворе нетерпеливо переступала ногами красивая темно-каряя лошадь, запряженная в линейку. На линейке восседал громадный мужчина с окладистой седой бородой. Это действительно был дядя Мартынь.

— Привет этому дому! — зычно провозгласил дядя и ловко соскочил на землю.

Приветствие дяди было столь могучим, что его было слышно, наверно, за целый километр.

— Стой! — таким же громоподобным голосом приказал он лошади, бросил вожжи и пошел навстречу выбежавшей из дома родне.

Сперва он схватил Марите и трижды подбросил ее в воздух, крича: «Здравствуй, большая лесничиха!» Марите визжала от восторга. Потом он поздоровался с отцом и мальчиками. Мальчиков он приветствовал криком: «Охотники! Вот это охотники! Пускать их только на медведей, и никуда больше! Нечего даром кашу есть!»

Могучий и жизнерадостный голос дяди Мартыня не умолкал ни на минуту. Все время дядя Мартынь был в движении, то и дело обеими руками хватался за свою бороду и разделял ее надвое. Марите не отходила от дяди ни на шаг.

Но вот уже все сказано о здоровье домашних, все сказано о лесе, который находится в его ведении, и дядя спрашивает:

— Что же это за важное дело, о котором писал Диджус?

Наступило время говорить мальчикам.

— Я… я… я… мы… — начал Теджус.

Больше он ничего произнести не смог: дядя Мартынь смотрел на него своими большими горящими глазами, а это могло смутить не только мальчика.

Не дождавшись ответа от Теджуса (а ждать дядя Мартынь просто не умел), он повернулся к Диджусу.

— Дядя Мартынь! Мы хотим просить тебя… очень просить: достань нам чистокровного щенка — овчарку. Мы хотим его вырастить, обучить и подарить пограничникам!

— О-о! — воскликнул дядя Мартынь и разделил свою бороду. Потом он посмотрел на лесника: — Здорово! Ты вырастил молодцов! Жаль, что у меня таких нет. Ты смотри, они уже дело понимают… А собака, дорогие мои, это…

И дядя Мартынь начал с жаром рассказывать, что такое собака. Мальчики слушали, улыбаясь до ушей.

Уже садясь на линейку, дядя Мартынь сказал:

— Собаку получите!

Снова поднялось облако пыли — и будто не было ни дяди, ни его красивой лошади, ни линейки…

Шли дни. Шли недели. От дяди — никаких известий. Мальчики уже не раз решали, что дядя Мартынь о своем обещании забыл и не видать им щенка, как своих ушей.

— Если дядя Мартынь что-нибудь обещал, он это сделает, — сказала Марите. — А у вас просто нехватает терпения. И потом — напрасно вы думаете, что чистокровные щенки валяются на дороге, бери за хвост, и все. А у дяди есть и другие дела, не только щенков для вас подыскивать.

Мальчикам пришлось признать, что Марите и на этот раз права, но легче им от этого не стало. Конечно, говорят, что обещанного три года ждут, но ведь не сказано же, что ждать эти три года легко…

Марите действительно была права. В один прекрасный день снова раздался грохот колес, и в клубах пыли во двор влетела дядина линейка. Дядя Мартынь держал в руках корзиночку. Когда корзиночку поставили на траву, над ее краем приподнялась темная мордочка.

Это был щенок. Чудесный щенок!

Марите уже хотела взять его на колени и приласкать, но дядя строго сказал:

— Погладить можно, а на руки брать нельзя. Щенок — не игрушка и не кошка!

Между тем осмелевший щенок выбрался из корзинки и, настороженно вытянув мордочку, внюхивался в явно незнакомые ему запахи. Неловко переставляя лапки, он бочком-бочком покатился по двору. Ему предстояло познакомиться с огромным и необыкновенным миром.

Ребята с восторгом разглядывали щенка. У мальчиков от волнения дыхание перехватило.

— Сразу видна чистокровная собака. Видишь, как ноздрями шевелит, — прошептал Теджус.

— А какие уши! — добавил Диджус.

Дядя Мартынь вынул из кармана лист бумаги, развернул его и передал Диджусу:

— Вот здесь, Диджус, подписью и печатью удостоверяется, что щенок этот чистокровной породы. Удостоверение береги, для щенка оно то же, что для человека паспорт. Документ на всю жизнь.

На дворе, под сенью старой яблони, была небольшая беседка со столиком. Там и уселся дядя Мартынь. Он попросил лесника устроить лошадь на ночлег и объявил, что гостить будет до завтра.

— День у меня выдался сегодня посвободней, — сказал дядя Мартынь. — А кроме того… — он глянул на мальчиков и разделил надвое бороду, — кроме того, новым наставникам щенка придется дать основательный инструктаж, иначе они испортят драгоценного зверя. Ручаюсь: во всей республике лучше щенка не найти!

— Мы его не испортим… — задумчиво сказал Теджус, не опуская глаз с щенка, который хватался зубами за платье Марите. — Мы его очень полюбили.

— Ого! Как раз потому и испортите, что полюбили, — сказал дядя Мартынь. — Это кошку можно ласкать, а собаку надо воспитывать строго… — дядя сделал паузу и добавил: — как и мальчиков… Ну-ка, — обратился он затем к Диджусу, — достань карандаш и бумагу!

Диджус мгновенно принес тетрадь и карандаш.

— Садитесь сюда!

Мальчики сели на скамейку напротив дяди.

— Открывайте уши… можно и рот… ничего не пропустите, ничего не забудьте! Самое главное запишите. Поняли? — И дядя Мартынь заговорил, как учитель на уроке: — Для караульной службы годятся собаки нескольких пород. Но особенно хорошо несут эту службу овчарки — южно-российские и немецкие.

— А почему они называются немецкими? — спросила Марите.

Ее тоже заинтересовал рассказ дяди Мартыня, и она, тихонько подойдя к беседке, притаилась, не сводя глаз с дяди.

Дядя Мартынь был явно недоволен, что его прервали, но, посмотрев на свою любимицу, ответил:

— Потому, что эта порода собак была выведена в Германии. Все собаки, которых у нас в Латвии называют «волками», — тоже немецкие овчарки.

— А тогда почему их зовут у нас «волками»? Ведь они овец стерегут, а не едят.

— Назвали их так потому, что они очень похожи на волков. Понятно?

Но не так-то легко было остановить Марите.

— А если они выглядят как волки, почему они овчарки? Нельзя же сразу походить и на волка и на овцу! — Марите хотела все знать основательно.

— Не мешай! — цыкнул на Марите Теджус.

— Ну, дядя, пусть она не мешает нам, — взмолился и Диджус. — Если она пристанет со своими вопросами, их у нее на два дня хватит. Так мы никогда не дойдем до самого важного…

— Но если уж объяснять, так все надо объяснять понятно, — настаивала на своем Марите. — Папа тоже так считает. Все нужно говорить понятно.

Дядя Мартынь улыбнулся.

— В этом, конечно, есть доля правды, — сказал он. — Видите ли, ребята, овчарки выращивались, чтобы пасти овец. Но на овец они совершенно не похожи.

— Ага! Теперь все понятно! Продолжай, дядя. — Наконец-то Марите была удовлетворена.

— Кроме того, для караульной службы подходят собаки породы эрдель-терьер и доберман-пинчер, — продолжал дядя.

Услышав странные названия собачьих пород, мальчики насторожились.

— Какие трудные слова! — пробормотал Диджус.

Но так как дядя эти трудные слова повторил, надо думать, что мальчики записали их правильно. А вот Марите эти слова как раз понравились, и она с удовольствием повторяла их: эрдель-терьер… доберман-пинчер…

— Но разве других собак обучить нельзя? — спросил Теджус.

— Каждую собаку можно обучить. Нужно только терпение, — сказал дядя. — Но те породы собак, что я назвал, лучше других помогают пограничникам. У этих собак есть ценные качества — они сильные, выносливые, у них хороший нюх, они верят только своему хозяину и…

— Дядя, — снова влезла с вопросом Марите, — расскажи нам побольше про всех этих собак, чтобы мы их сразу узнали, когда встретим.

— Помолчи хоть один раз! — с досадой сказал Теджус.

Ему не терпелось узнать самое главное — как обучать щенка, которому, кстати сказать, надоело бегать по двору, и он уселся возле беседки. Увидев, что на него никто не обращает внимания, щенок принялся лаять тоненьким-тоненьким голоском. Все засмеялись. Даже Теджус забыл, что сердится на Марите.

— Хм… да, вот какой вопрос задала козявка! — Дядя Мартынь уже поднял руки, чтобы разделить надвое свою бороду, но передумал и ограничился тем, что почесал в затылке. — Хм… надо вспомнить…

Дядя сел рядом с Диджусом, взял у него тетрадку, карандаш и стал рисовать. Вскоре в тетрадке Диджуса были нарисованы собаки всех названных дядей пород.

— Как красиво! — воскликнула Марите.

А мальчики — те просто онемели от удивления: они понятия не имели, что дядя Мартынь умеет так здорово рисовать!

— Теперь мы их сразу узнаем, когда встретим, — сказал Теджус.

Дядя, насладившись восторгом ребят, спросил:

— Ну, а теперь скажите-ка мне, какой породы наш щенок?

Все стали рассматривать щенка, а он, словно поняв, что речь идет о нем, начал весело крутить хвостом. Мальчики внимательно разглядывали щенка, сравнивая его с теми собаками, что были нарисованы дядей.

— Он ведь еще очень маленький, и поэтому узнать трудно, — начал оправдываться Теджус.

— А я все-таки думаю, что это немецкая овчарка, — уверенно сказал Диджус.

— Совершенно правильно! — воскликнул дядя. — Это чистокровная немецкая овчарка. В нашем климате эти собаки лучше всех чуют след. Вы знаете, что такое климат?

— Знаем! — в один голос ответили мальчики.

— Климат — это когда идет дождь или сияет солнце, — нашла нужным пояснить Марите.

— Почти правильно, — улыбнулся дядя.

— Дядя Мартынь, — взмолился Диджус, — когда же начнете про то, как нам обучать щенка, чтобы он был умный и хорошо помогал пограничникам?

— Стоп! Стоп! — сказал дядя Мартынь и многозначительно поднял палец к небу. — Как говорит пословица: хорошее приходит с терпением, а теплое после горенья. — Дядя Мартынь сделал серьезное лицо и продолжал: — А теперь записывайте. Собаку можно использовать в караульной службе только после соответствующего обучения, или, иначе говоря, после дрессировки. А дрессировка — это постепенное приучение собаки выполнять приказания дрессировщика. Ясно, понятно?

— Пока понятно и ясно, — отозвались мальчики.

— Вполне ясно, — подтвердила Марите.

— Дальше пойдет труднее, — сказал дядя Мартынь, набрав полную грудь воздуха. — Когда говорят: умная собака или глупая, что имеют в виду?

— Ну, это говорят и о людях, — неизвестно зачем вставила Марите.

Но на этот раз дядя Мартынь и бровью не повел в сторону своей любимицы. Позже Теджус объяснил, что в этот момент дядя Мартынь «концентрировал свои мысли».

— Так вот, — как бы отвечая сам себе, продолжал дядя Мартынь, — когда говорят: собака умная или собака глупая — это ровно ничего не значит. Больше того: так говорить неправильно. Ум и мышление есть только у человека. А у животных есть только инстинкты. А инстинкт служит удовлетворению жизненных потребностей животного. Ясно, понятно?

Ребята молчали. Дядя Мартынь продолжал:

— В нашей стране дрессировка собак ведется на строго научной основе…

Теджус тяжело вздохнул, но дядя Мартынь не обратил на это никакого внимания. Вероятно, научный разговор о собаках был его любимым коньком. И он говорил, говорил, все повышая свой и без того громкий голос. Даже далеко в лесу была слышна лекция дяди Мартыня.

— Дрессировка собак проводится на основе научных теорий, открытых великим, и славным русским ученым академиком Павловым. В частности, на основе его учения об условных и безусловных рефлексах. Что такое рефлексы? Это ответ организма животных на какое-нибудь раздражение. Рефлексы можно разделить на условные и безусловные. Безусловные рефлексы животное получает по наследству, и им обучать его не надо. Они есть и у каждой собаки. Рефлексы бывают простые и сложные. С ростом собаки они развиваются. Приобретаются условные рефлексы. Суть дрессировки в том, чтобы развить и хорошо использовать врожденные свойства собаки — нюх, слух, бег — и в то же самое время подавить свойства вредные, мешающие собаке выполнять служебную задачу. Собаку надо научить отзываться действием на раздражение. В дрессировке таким раздражением может быть команда, поданная дрессировщиком голосом или каким-либо жестом. Другими словами, дрессировщики развивают в собаке целую цепь условных рефлексов. Записали? Ясно, понятно? — Дядя Мартынь с шумом перевел дыхание.

— Записать-то записали, но… — Диджус замялся.

— Но мы ничего не поняли! Ну, совсем ничего! — радостно выкрикнула Марите, которая с восторгом наблюдала, как сыпал без передышки дядя Мартынь непонятные слова.

Теджус не сказал ничего, он с мрачным выражением лица рассматривал свои ноги и думал о том, как взрослые люди любое интересное дело легко могут превратить в скучное.

Главный виновник всех событий, свернувшись в клубок, спал у ног Марите.

Веселое восклицание Марите вернуло дядю Мартыня с вершин науки на землю. Уже собравшись продолжать лекцию, он вдруг глянул на Марите, закрыл рот, вынул огромный носовой платок и вытер вспотевший лоб.

Он осуждающе посмотрел на своих слушателей и прокашлялся. Мальчики чувствовали себя виноватыми. Наступила длинная и тяжкая пауза. Дядя Мартынь еще раз прокашлялся и сказал:

— Ну, хорошо, тогда приступим к практическим занятиям со щенком.

Мальчики облегченно вздохнули.

Глава пятая

МАРС КОЕ-ЧЕМУ НАУЧИЛСЯ

Все же понадобилось некоторое время, прежде чем дядя Мартынь окончательно смирился с тем, что его богатая мыслями лекция выброшена на ветер.

— Конечно, вы еще все это узнаете, когда станете постарше да подольше походите в школу, — шумно вздохнув, сказал он ребятам. — А сейчас, может, я и говорил не совсем ясно.

Затем он рассказал ребятам, в чем заключаются особенности дрессировки щенка. Дядя Мартынь объявил, что прежде всего надо решить, кто будет хозяином и дрессировщиком собаки.

— Мы все будем! — закричала Марите — она испугалась, что мальчики сейчас отделаются от нее. — Мы все будем! И воспитатели и хозяины. Мы все его любим и будем дрессировать!

— Безусловно, мы все трое… будем, — пробурчал Теджус, он понимал, что у него шансов стать хозяином щенка куда меньше, чем у Диджуса.

— Э, нет, так не пойдет! — рявкнул дядя. — У собаки должен быть только один хозяин. И один дрессировщик! Иначе собака вырастет недостаточно злая. Ей все люди будут казаться друзьями. Нет, нет и нет! Только хозяин может ее кормить, остальным запрещается.

Лицо у Теджуса вытянулось, Марите обиженно выпятила нижнюю губу: ясно, хозяином щенка станет Диджус. А тот сидел не шевелясь и очень серьезный.

— А что же будут делать остальные? — хрипло опросил Теджус.

— Остальные будут помощниками хозяина.

Теджус и Марите немного успокоились.

— Ну, кто же из вас все-таки будет хозяином? — спросил дядя Мартынь.

— Я очень хорошо обращаюсь с животными, они меня любят. Все ягнята бегут ко мне и кушают из моих рук, — протараторила Марите и густо покраснела.

— Какая у нее строгость? — усмехнулся Теджус. — Вырастит комнатную собачонку. Пограничники и не возьмут ее у нас.

— А вот и нет! — заспорила Марите. — Я требовательнее, чем вы. Даже мама это подтвердит.

Дядя Мартынь понял, что, если он не использует свой авторитет, спорам не будет конца.

— Я думаю, — сказал он решительно, — что хозяином щенка должен стать один из мальчиков.

В глазах Марите сверкнули слезинки. Раскрасневшаяся, она села на землю возле щенка и начала его гладить. Ну, разве не видна здесь несправедливость жизни? Все только мальчикам, только мальчикам!

— А Теджусу осенью, кажется, придется вернуться в Ригу? — спросил дядя Мартынь.

— Но… но… я ведь могу перейти в здешнюю школу… — пробормотал Теджус.

— Так тебе мама и позволила бегать по школам! — злорадно вставила Марите — ей было легче от мысли, что страдать она будет уже не одна.

— Остается один вывод: хозяином собаки назначить Диджуса! — сказал дядя.

Диджус был на седьмом небе.

— Но мы его помощники! — выпалила Марите.

— Безусловно, мы помощники… — грустно пробормотал Теджус.

Так был, наконец, решен этот сложнейший вопрос. Ответственным за воспитание будущей пограничной собаки стал Диджус.

Далее было решено: с самого начала приучать щенка к командам на русском языке.

— Теперь нам надо решить, — торжественно сказал дядя Мартынь и посмотрел на щенка, — надо выбрать собаке имя!

— Имя нужно выбрать красивое! Самое красивое! — пищала Марите.

— Да, имя — это дело серьезное, — признал Диджус.

— Очень важное дело, — присоединился и Теджус.

— Давайте назовем его Любимцем! — предложила Марите. — Ведь мы его так любим!

— Еще что выдумаешь! — рассердился Теджус. — Что это, пограничная собака или котенок? Может, ты ему еще и голубой бант привяжешь на шею?

— И было бы очень хорошо! — настаивала на своем Марите.

— Имя собаки должно быть кратким. Желательно односложное слово. И чтобы было в нем одно, а то и несколько «р». Тогда имя звучит сурово. И слух собаки такие слова воспринимает скорей, — неутомимо учил дядя Мартынь.

— Ну, тогда надо щенка назвать Рефлекс, — предложила, хитро улыбаясь, Марите. — И буква «р» есть, и слово суровое — все что надо.

Дядя только хмыкнул и укоризненно посмотрел на свою любимицу.

— А что, если мы назовем его Марс? — деловито спросил Диджус.

Дяде Мартыню это имя понравилось. Не протестовал и Теджус.

Дядя Мартынь щелкнул щенка по уху:

— Эй, клоп! Теперь твое имя Марс.

Так щенок получил имя.

— У древних римлян Марс был богом войны, — пояснил Марите Теджус.

— А когда в школе будете изучать астрономию, узнаете, что Марс — четвертая планета в солнечной системе, — добавил дядя Мартынь.

— Марсик! Марсик! Марсик! — звенел голосок Марите.

Она тормошила щенка, но тот ворчал во сне, не проявляя никакого интереса к событиям, которые касались его так близко.

— Не Марсик, а Марс, — рассердился Теджус. — Так из одного имени можно сделать сто! Марсик, Мурсик… Только голову собаке забиваешь. Может, ты ей задашь всю таблицу умножения?

— Хорошо, хорошо! Марс так Марс. Но Марс хочет спать, и его надо уложить, — сказала Марите.

— Да, а где мы его устроим? — озабоченно спросил Диджус, оглядывая двор.

— Только не во дворе! — закричала Марите. — Ночью роса бывает… дождь… Он простудится, схватит ревматизм. Будет хромать, как дедушка Крастынь… Вот что: пока он маленький, пусть спит в моей постели!

— Ну скажи, ты понимаешь, что такое пограничная собака? — возмутился Теджус.

— Настоящая собака не должна спать ни в кровати, ни на диване, — поддержал его дядя Мартынь. — С самого начала щенку не надо разрешать то, что потом будет запрещено.

— Мы построим ему будку, — сказал Диджус.

— Милли… Будку мы построим не из дерева, а из кирпича. С печкой и трубой. И окно застеклим. Я видел за хлевом два куска стекла! — восторженно планировал Теджус собачье жилье. — А кирпичи мы достанем — разберем погребок, который построили за баней.

— Пока вы будете строить такой дом, щенок погибнет. Ведь раньше чем к будущему лету вы не построите! — беспокоилась Марите.

— Что?.. В три счета сделаем!

— Знаю я ваши три счета! Я же помню, сколько вы возились с загородкой для поросенка, когда мама попросила вас сделать…

Этот спор ликвидировал дядя Мартынь, сказав, что будку для щенка надо строить не спеша, основательно. А пока щенок может жить в амбаре. Там и ночью не будет холодно. И вообще его не нужно баловать. Избалованная собака пограничникам не нужна.

Все согласились с дядей, и Марс был водворен в амбар. Ему постелили там старое одеяло, на котором он не замедлил свернуться клубком и уснуть.

Диджус, уже чувствуя себя хозяином собаки, предусмотрительно закрыл куском кирпича лаз для кошек. Чего доброго, ночью кошка явится в амбар и насмерть перепугает нового жильца.

Потом все пошли прогуляться по лесу. Дядя Мартынь, кстати, хотел посмотреть, как растут елочки, посаженные в прошлом году.

Идти по тенистой лесной просеке, когда кругом нежная вечерняя тишина, очень приятно. Ветви столетних сосен сплелись над просекой, и сквозь них с трудом пробивались косые лучи заходящего солнца. Дятел так увлекся своей работой, что остановиться не может — стучит, стучит…

Дяде Мартыню очень все нравилось, он шел по лесу на цыпочках, став от этого еще выше. Вдруг он разделил надвое свою бороду, набрал полную грудь воздуха и запел песню о красоте леса и о ветре, который шумит в ветвях. Это была чудесная песня. Вместе с дядей пели мальчики и Марите. Все они эту песню знали. Даже их отец иногда напевал ее себе под нос.

Песня, казалось, заполнила весь лес, поднялась выше деревьев и полетела к морю. Там в песчаных дюнах несли вахту пограничники. Услышав песню, они улыбнулись: — Снова в наших краях начальник лесного района…

Молодые елочки росли хорошо — дядя Мартынь остался доволен. На обратном пути они видели косулю — она в нескольких шагах от них перебежала просеку.

— Алло-оп! Алло-оп! — изо всех сил крикнул дядя, и косуля так понеслась, что только ветви затрещали.

На дворе их встретила маленькая такса. Марите занялась таксой: ей показалось, что такса грустная оттого, что все возятся с новым щенком.

Мальчики вместе с дядей Мартынем отправились на кухню. Дядя решил сам проверить, не переварила ли мать картошку, как в прошлом году, когда он тоже здесь ночевал…

Вскоре на кухне поднялся шум, и мама всех оттуда выставила.

Выйдя на крыльцо, они увидели Марите, стремительно бегущую от амбара.

— Марс плачет! Марс плачет! — взволнованно кричала она.

И вот что выяснилось: Марите решила сводить таксу к амбару, но, подойдя к амбарным дверям, услышала жалобное повизгивание Марса и тотчас бросилась за помощью.

В полутьме амбара обнаружилась такая картина: из тарелки Марса молоко лакал еж, а хозяин тарелки и молока в ужасе забился в угол, дрожал и визжал.

Напуганный людьми, еж перестал пить молоко, хрюкнул, как поросенок, и спрятал мордочку в иглы.

— Как же сюда попал еж? — удивился Теджус.

— Очень просто. Пришел в гости, и все, — ответил Диджус.

— Вот негодяй! — сердилась Марите. — Съел молоко Марса!

— Мы сами виноваты, — сказал Диджус: — забыли заткнуть вон ту дырку в углу. Этот еж уже давно живет под амбаром и лазит сюда ловить мышей.

— Ты шутишь! Как может такой комок поймать мышь? — усомнился Теджус.

— И как еще ловит! — сказала Марите. — Когда никого вокруг нет, он бегает, как молния!

Совсем иначе к ежу отнеслась такса Боб. У нее поднялась дыбом шерсть, она принялась лаять на ежа и даже попробовала хватать его зубами, но отскочила — иголки ежа ее словно обожгли.

Марс же в присутствии людей осмелел, перестал скулить и уже с интересом наблюдал происходящее.

Дядя Мартынь сказал:

— Это нехорошо, что еж испугал Марса. Молодого щенка нужно всячески оберегать от испуга. С миром он должен знакомиться постепенно. И постепенно у него должно создаться убеждение, что он самый сильный на свете. Исключая, конечно, хозяина. А то вырастет трусливая собака. Кому такая нужна! Не на караульную же службу такую!

Диджус осторожно перевернул ежика и закатил его в шапку. Потом он вынес шапку из амбара и вывалил колючий комок в крапиву — пусть идет к себе домой.

Дырку в углу тщательно заделали двумя пустыми мешками.

Меж тем Марс совсем забыл о своем испуге и весело играл с Бобом. Мальчики некоторое время с удовольствием смотрели на эту игру, но потом снова оставили Марса одного в амбаре. После сильных переживаний Марс уснул мгновенно.

А Диджус и Теджус побежали посмотреть, что делает еж, — но его и след простыл.

— Кто мог ждать такой прыти от комка иголок! — удивился Теджус.

— А ты знаешь, еж — очень полезное и очень умное животное, — степенно пояснил Диджус. — Ты слышал, Петер Сала рассказывал, как еж яблоки крадет? Среди упавших он выбирает самые лучшие и мордочкой скатывает их в кучку. А потом возьмет и навалится на кучу своими иголками. Яблоки наколются, и хитрец бежит в нору. Два таких похода — и нора полна яблок. Запас на черный день сделан.

— Петер Сала и сочинить может, — сказал Теджус, хотя и он считал Петера своим другом.

— А чему здесь не верить? — защищал Петера Диджус.

…За ужином дядя Мартынь и ребята наперебой и самым подробным образом рассказывали матери и отцу о всех событиях прошедшего дня. Все были в восторге от Марса и предсказывали ему блестящее будущее.

Со временем мы увидим, что они в своих предсказаниях не ошиблись.

После ужина вся семья села играть в лото. Цифры выкликал дядя Мартынь. Иногда он выкликал их так громко, что звенели стекла в окнах.

Утром, когда Диджус, Теджус и Марите несли Марсу завтрак, они еще издали услышали доносившийся из амбара тонкоголосый лай.

Открыв дверь амбара, они увидели, что мешки, которыми они заделали дыру, разбросаны по амбару, а Марс стоит у дыры и сердито лает, тщетно стараясь придать своему голосу солидность.

— Видите? Марс уже начинает кой-чему учиться! — услышали ребята голос дяди Мартыня. — Первый свой испуг он уже преодолел. Будет из него хорошая собака! Дырку можете больше не затыкать — Марс теперь сам прекрасно справится со своим противником.

Вскоре дядя Мартынь уехал. Ребята долго смотрели на облако пыли, висевшее над дорогой.

Но пыль улеглась, и в доме лесника восстановилось обычное течение жизни. Только с той разницей, что у мальчиков и у Марите теперь была ответственная задача — растить и воспитывать Марса храброй пограничной собакой.

Глава шестая

ПРОПАВШАЯ КАЛОША И КУКЛА БЕЗ РУК

Начиная с этого дня около дома лесника с утра до вечера можно было видеть дружную компанию: два мальчика, девочка и две собачки. Они были беспрерывно в движении. Кроме того, компания эта отличалась шумливостью. Ребята кричали, смеялись, без конца болтали. Собаки лаяли. А над всем этим сияло яркое солнце, дарившее свою ласку людям, морю, лесам и полям.

Прежде всего Марс запомнил свое имя. И запомнил его очень быстро. Вообще он был явно способной собакой. Сперва, услышав слово «Марс! Марс! Марс!», он никак не реагировал. Но вскоре он начал понимать, что речь идет о нем, потому что каждый раз, когда звучало это слово, внимание детей было обращено на него. А окончательно он все понял, когда Диджус кричал: «Марс! Марс! Марс!» — и давал ему при этом кусок хлеба, смазанный душистым маслом. Тут уж никаких недоразумений быть не могло. Раз кричат: «Марс!» — иди на зов и хватай хлеб с маслом. И при этом лучше поторопиться. Диджус, конечно, умный мальчик, а вдруг он все-таки передумает и спрячет хлеб!

Уже после нескольких тренировок щенок, услышав слово «Марс», немедленно поднимал свои острые уши и смотрел, где вкусный хлеб с маслом.

И вскоре Марс просто не мог себе представить, что так могут звать кого-нибудь другого. Марс есть Марс, как Боб есть Боб, а Теджус есть Теджус…

Прошло несколько дней.

Однажды вечером, когда ребята играли во дворе в «пятнашки» (естественно, что в игре участвовали Марс и Боб), в воротах показался капитан Сергей Николаевич и с ним пограничник со значком «Отличный пограничник». Первым гостей увидел Боб. С веселым лаем он бросился им навстречу. Марите закричала:

— Капитан Сергей Николаевич пришел!

Все чинно поздоровались. Потом капитан с очень серьезным видом сказал:

— Слушайте-ка, товарищи, разве мы не заключили с вами договора о вечной дружбе?

— Заключили!.. Заключили!.. Заключили!.. — перебивая друг друга, прокричали ребята.

Боб тоже, видимо, желал выразить свои дружеские чувства к пограничникам: он все время прыгал вокруг них. Только Марс отнесся к происходящему равнодушно. Сперва его, правда, чуть заинтересовала процедура рукопожатий, но потом он счел за лучшее направиться к амбару, где куры взволнованно ругались с петухом. Интересно же, в чем там у них дело?

А разговор пограничников с ребятами продолжался.

— Если мы друзья, почему же вы скрыли важные события? Разве друзья так поступают?

— Вы, наверно, о Марсе? — спросила догадливая Марите.

— Ну да, о вашем щенке, — подтвердил капитан.

— Но… — запнулся Диджус.

— Но… но… — поддержал его Теджус.

— Но… это ведь наша большая тайна, — вымолвил, наконец, Диджус.

— Среди настоящих друзей тайн не бывает, — улыбаясь, сказал капитан. — И тем более, когда ваши друзья — пограничники.

— Все равно от вас ничего не спрячешь, — под нос себе пробормотал Теджус.

— Но мы как раз и хотели скрыть это от пограничников, — смущенно сказал Диджус.

— И не удалось! — добавила Марите.

Пограничники рассмеялись.

— Ну ничего, ничего! — успокоил смущенных ребят капитан. — Пусть раскрытие тайны не тревожит вас. Мы с Андреем Петровичем, — капитан показал на пограничника, — больше никому об этом не скажем. Но нас очень интересует, как воспитывается щенок. Может быть, нужно помочь? Мне-то трудно бывать здесь часто, а вот Андрей Петрович мимоходом может заглядывать. Он очень хорошо знает, как обучать сторожевых собак. Я не сомневаюсь, что дядя Мартынь уже дал вам кучу советов — он ведь знаток в этом деле. Но теперь он далеко, а письма идут медленно. Вдруг что-нибудь из его советов вы забыли?

Предложение Сергея Николаевича ребята приняли с большой радостью. И потом, им очень нравился неразговорчивый пограничник с блестящим значком на груди.

Пограничники осмотрели Марса — щенок оказался прекрасным. Особенно хорошее впечатление произвел на них «паспорт» Марса.

Вскоре Сергей Николаевич ушел, а Андрей Петрович немного задержался. Он объяснил ребятам, как правильно произносить по-русски те первые приказы, которые должен усвоить щенок. Этими приказами были: «Ко мне!» и «Фу!»

Андрей Петрович посоветовал особое внимание уделить команде «Ко мне!» Щенок должен этот приказ выполнять беспрекословно. Понятно, нельзя ожидать, что такой маленький щенок сразу усвоит команду, но важно начать обучение уже теперь.

В течение нескольких дней ребята приучали Марса слушаться приказа «Ко мне!» Снова в ход был пущен кусок хлеба с маслом.

Делалось это так. Диджус громко кричал: «Марс!» Щенок настораживался (оговоримся: не всегда, так как частенько его внимание отвлекали совсем другие вещи). Потом Диджус командовал: «Ко мне!» Только в редких случаях Марсу казалось ненужным и скучным идти на зов. Но чаще, слыша приказ «Ко мне!», он бежал к Диджусу охотно, потому что знал: там его или вкусно угостят или ласково погладят. Марсу очень нравилось, когда его гладили, но он делал при этом вид, будто хотел сказать: «Ну что за глупости, я ведь исполняю приказ не для того, чтобы меня погладили! И потом, это совсем не тяжело, я могу сделать куда больше».

Так одна из самых важных команд была усвоена Марсом в самой ранней его юности. Марс обещал стать очень дисциплинированной сторожевой собакой.

Когда ребята видели, что Марс делает что-нибудь плохое или то, что ему вредно, они сразу кричали «Фу!»

Когда Марс пытался пить грязную воду из канавы, Диджус кричал «Фу!» и оттаскивал его от воды. Когда Марс, находясь в самом хорошем настроении, бросался на выводок цыплят, Марите в испуге кричала «Фу!» и прогоняла его. Крича слово «фу», Диджус однажды даже шлепнул Марса. Это случилось, когда щенок, разыгравшись, начал вытворять такое, что с ним невозможно было справиться.

Так Марс понял, что звук «Фу!» есть сигнал, предостерегающий его от неприятностей. И как только он слышал этот сигнал, он словно окаменевал.

Диджус, Теджус и Марите старались как можно лучше выполнять все советы дяди Мартыня и Андрея Петровича. Один совет они помнили особенно хорошо. Это потому, что совет относился и к ним. Речь шла о том, что щенка в возрасте до десяти месяцев нельзя особенно загружать учебой. О, ребята знали это по себе! Учеба — дело хорошее и интересное. Но если надо учиться так много, что некогда заняться самыми важными и необходимыми делами (зимою, например, проверить ловушку на хорьков, весной построить на ручье мельницу, осенью обновить коньки на первом льду), тогда даже учеба становится в тягость.

Поэтому ребята при обучении своего любимца были умеренны и старались прививать ему знания без нажима, сочетая учебу с игрой, следя за тем, чтобы у Марса всегда было хорошее настроение и чтобы он не переутомлялся. Особенно ревниво следила за этим Марите.

Как-то раз произошло событие, которое подвергло очень серьезному испытанию дружбу Марите и Марса.

Сразу после завтрака Марите удобно расположилась на крыльце, решив всю первую половину дня заниматься серьезным делом. Она уже несколько раз собиралась сделать это, и всегда ей мешали разные непредвиденные, но, правда, очень интересные события. Но больше дело откладывать было нельзя. Приближалась осень, а у ее куклы Ильзите совсем не было теплых вещей. Прежде всего нужно было связать теплый жакет. И вот сегодня Марите старательно принялась за вязку.

С помощью матери к обеду жакет был готов, и Марите примерила его на Ильзите. Не было сомнения — жакет вышел прекрасный.

Когда мать позвала обедать, мальчики отозвались из лесу. Они вошли во двор в сопровождении обеих собак, все, очевидно, очень голодные и немного уставшие.

Боб забился под куст сирени. А Марс расположился на крыльце. Его внимание привлек яркий жакет Ильзите. Но кукла лежала на высокой скамейке, и добраться туда было невозможно.

Когда все пообедали и Марите вышла на крыльцо, чтобы продолжать работу, куклы на месте не было. Не было также ни Марса, ни Боба.

На зов Диджуса и Теджуса из-под куста сирени вылез Боб. Он вылез с таким видом, будто хотел сказать: «Дайте мне пообедать, и я готов снова идти с вами хоть на край света». А Марса не было.

Наконец Теджус нашел его за домом; он, зевая, грелся там на солнце. Ильзите около него не оказалось. Марите подняла большую тревогу; слезы сыпались из ее глаз, как горошины из дырявого мешка. В происшествие вмешались отец и мать.

Подозрение сперва пало на Боба, хотя этот пес за свою жизнь ничего не украл. И он смотрел на следователей такими невинными глазами, что на обвинении трудно было настаивать. Но если отпадал Боб, единственным виновником пропажи куклы мог быть Марс. На все вопросы он вертел головой и почему-то весело чихал. Такое поведение Марса, конечно, могло показаться весьма странным, но в его пользу говорило то обстоятельство, что кукла лежала на высокой скамейке: маленькому щенку на нее не взобраться.

Когда и вмешательство родителей не внесло никакой ясности в таинственное событие, отец приказал мальчикам: ни за что другое не браться — искать куклу! Искать весь день. Не найдут — искать завтра, послезавтра…

Мальчики перевернули вверх дном весь дом и двор, но Ильзите словно в воду канула. Они обыскали и сад — результат тот же. Решили после полдника обыскать лес возле дома. Надо сказать, что во всех поисках самым старательным образом участвовал Боб. А Марсу это быстро надоело, и он занимался своими делами во дворе.

За полдником ребята мрачно молчали.

Отец и мать всегда мало разговаривали; вот и теперь нельзя было узнать, помнят ли они о пропавшей кукле или давно забыли. Теджуса меньше всего огорчала беда Марите. Плохо, что приходится так неинтересно тратить дорогое летнее время. Ведь столько дел можно сделать за полдня! Даже на взморье можно было сходить. Змея целый век не пускали. Его надо бы отремонтировать перед пуском, а тут занимайся розысками куклы, ходи вокруг дома, как лунатик… Наверно, эту проклятую куклу унесли вороны, потому что у нее были блестящие глаза.

В восторге от этой мысли, Теджус шепнул Диджусу, что нужно проверить завтра вороньи гнезда. Это все-таки будет интересней, чем ходить, уткнув нос в землю, и ворошить кусты.

Однако Диджуса это предложение в восторг не привело. Он сказал, что вороны очень редко охотятся за яркими или блестящими предметами. Этим любят заниматься вороны и сороки. Ни тех, ни других близ дома не было видно. Ну хорошо, Диджус согласен — пусть будет экспедиция по вороньим гнездам.

Но экспедицию осуществить не удалось, так как неожиданно события обернулись по-другому.

После полдника отец собрался поработать в лесу, недалеко от дома. Погода стояла душная, и он решил сапоги не надевать, а идти в калошах на босу ногу.

И вот Диджус пошел в переднюю, чтобы принести отцу калоши. Но на обычном месте — под вешалкой — оказалась только одна калоша, второй не было.

— Вот так чудеса! — озадаченно сказал Диджус.

— Чудо без чудес, — мрачно высказался Теджус.

— То моя кукла, то папина калоша… — грустно заключила Марите.

Рассерженный отец надел сапоги и пошел в лес. Дети собрались в беседке обсудить странные происшествия, которым не было объяснений.

Пропажа калоши окончательно убедила Теджуса, что в этом деле не могли участвовать ни вороны, ни вороны, ни сороки. Дети гадали и так и сяк, но решить ничего не могли.

Совещание в беседке прервал пограничник Андрей Петрович:

— Добрый вечер, ребята!

Ребята бросились к нему — вот человек, который нужен был им сейчас больше всех людей на свете! Еще раньше, когда шли розыски, Теджусу приходила в голову мысль — пойти к капитану Сергею Николаевичу, попросить у него «умную собаку», и тогда кукла будет найдена в два счета. Но мысль эту он не высказал вслух, ибо разумно решил, что нехорошо храбрых пограничников впутывать в пустяковые дела: ведь у них каждый день столько больших забот!

Андрей Петрович внимательно выслушал рассказ ребят о постигших их бедах и спросил, где Марс.

Да, действительно: где же Марс?

Андрей Петрович довольно долго выкрикивал его имя, пока, наконец, из куста сирени не показался исчезнувший щенок. У Марса был такой вид, будто он очень доволен, что вспомнили о нем.

Пограничник ласково погладил Марса, пощекотал его за ухом.

— Ага! — тихо оказал он, разглядывая зубы щенка.

— Значит, все-таки Марс? — спросил огорченный Диджус.

— Теджус, лезь в куст сирени и достань оттуда калошу, — сказал Андрей Петрович.

Но Теджус не двинулся с места, удивленно глядя на пограничника.

— Полезай, Теджус, раз тебе говорят, — сказала Марите.

Теджус полез в куст сирени. Довольно долго его не было видно, только сучья трещали.

— Есть?

— Нет, — отозвался он из куста.

— Должна быть, — настаивал на своем Андрей Петрович.

— Есть, есть! — вдруг закричал Теджус.

Ветви сиреневого куста раздвинулись, и показался Теджус с обгрызенной калошей в руках.

— Ну, теперь ему надо всыпать как следует!

— Марс, ты очень нехороший пес! — грозила щенку пальцем Марите.

— Да, без розог здесь не обойтись, — согласился Диджус.

А Марс совершенно не понимал, как близок он к весьма крупным неприятностям, и чувствовал себя прекрасно.

— Нехорошо, если щенок получит розги сейчас, — сказал пограничник. — Как видите, он о своем проступке уже забыл. И кара ничему его не научит. Более того: щенок воспринял бы ее как самую дикую несправедливость. При этом он и не очень-то виноват. Марс сейчас в том возрасте, когда его зубам нужна работа. И вы сами виноваты, что не обеспечили его подходящим инвентарем.

— А что это за инвентарь? — спросила Марите.

— Все, что можно грызть зубами: твердый резиновый мячик, гладкая каталочка из дерева или просто кость.

Теджус вставил, что у него есть как раз такой мячик и что он передаст его в распоряжение Марса. Но каталочку из дерева они приготовят само собой.

Вдруг все заметили, что Марите стоит грустная и задумчивая:

— Неужели Ильзите в сиреневом кусте нет? — тихо спросила она.

— Твоя кукла? Нет и не было. Если бы она была там, мы бы ее давно нашли.

— Скажи, Марс, ну скажи, куда ты затащил мою куклу?

Щенок чихал, и это, видимо, было его ответом на мольбу девочки.

У Андрея Петровича родилась идея, но он сам не верил в нее. По его просьбе Марите принесла одеяло пропавшей куклы. Его дали понюхать Марсу. Он проделал это с явным интересом.

— Ищи куклу! Ищи куклу! — громко и настойчиво приказывал Диджус.

Но Марс, ничего не понимая, только помахивал хвостом и хитро смотрел на своего повелителя.

Андрей Петрович признал, что опыт не удался. Да и как он мог удаться, если искать предметы щенка еще не учили!

Когда все поднялись на крыльцо, Марс подбежал к Марите, еще раз понюхал куклино одеяло и вдруг деловито засеменил на кухню. Однако, обнаружив, что за ним никто не следует, он вернулся и принялся лаять. Все это заметил пограничник и первый пошел за щенком.

Прибежав на кухню, Марс уверенно направился в угол, где стояла метла, и мгновенно, к удивлению всех, вытащил оттуда куклу. Острые зубы Марса сделали свое дело — платье у куклы было порвано, а рук не было вовсе.

Все растерялись, не зная, что делать — ругать щенка за сотворенное им безобразие или радоваться тому, что он сумел сам отыскать куклу.

— Ты же ведь обыскивал кухню? — укорял Теджуса Диджус.

— Ну да, обыскивал, — оправдывался Теджус. — Я все здесь перерыл. Не пришло в голову только потрогать метлу. Кому придет в голову, что такая большая кукла будет спрятана за такой маленькой и жидкой метлой!

— Эх, сыщик… — ехидно сказал Диджус.

А Марс вел себя как победитель.

И тут только Марите вспомнила, что ее кукла сидела на скамейке, свесив ноги (Марите решила посадить ее поудобнее), и это и погубило ее бедную Ильзите.

Прощаясь, Андрей Петрович сказал Марите, чтобы она не огорчалась, — руки у куклы можно легко исправить, и в один из ближайших вечеров он сам произведет этот ремонт.

Глава седьмая

БЕЛАЯ ДЮНА

Каждую весну Седедзе выходила из берегов. Когда река взламывала лед и начинался ледоход, Диджус не один час проводил на берегу.

Вода в реке была рыжей от песка. Диджус уже знал, что реки Латвии ежегодно уносят в море миллионы кубометров песка.

Но море не хотело оставлять у себя этот подарок рек и во время бури выбрасывало песок обратно на берег. Ветры двигали этот песок дальше, на поля и луга, но им мешали сосны, которые росли по всему морскому побережью. И здесь, у подножия сосен, возникали целые песчаные горы.

Много лет назад кулак Рунга, живший в этих местах, продал все росшие на его земле деревья, в том числе и сосны, которые возвышались на берегу моря. Деревья срубили, и открылись широкие, почти в полкилометра, ворота для морских ветров, а значит, и для песка. Это место на берегу люди так и назвали — «ворота жадного Рунги», а большую песчаную гору — «Белой дюной». Белая дюна неудержимо двигалась все дальше и дальше, подминая под себя все, что попадалось на пути. Отец Диджуса помнил, как дюна засыпала дом рыбака Викиса. Сам кулак Рунга спохватился, да поздно. Белая дюна отнимала у него одно поле за другим. Кулак позвал пастора, дал ему денег, и тот освятил линию, дальше которой Белой дюне было запрещено продвигаться, но дюна не послушалась.

Но вот народ Латвии сверг власть буржуазии и сам стал хозяином всей земли. Колхозники задумались над тем, как остановить Белую дюну. Песчаную гору и открытый берег они устлали хворостом, но ветер намел поверх настила новый слой песка.

Тогда колхозники обратились за помощью к лесоводам и весною прошлого года снова принялись за работу. В наступлении на Белую дюну участвовали работники лесничества, колхозники, пограничники и пионеры. Под руководством отца Диджуса вся засыпанная песком земля была разбита на равные четырехугольники, границы которых отмечались колышками. Затем около каждого колышка насадили черенки лозы, которая, как известно, растет очень быстро: вскоре черенки зазеленели. А этой весной в четырехугольниках был посажен молодой лес — маленькие горные сосенки и ольха.

Когда приехал Теджус, Диджус прежде всего сводил его посмотреть молодой лес и с гордостью рассказывал, как усердно участвовали пионеры в этой важной работе. Теджусу оставалось только жалеть, что он не мог приехать раньше и принять участие в посадке леса.

Однажды под вечер оба мальчика, Марите и Марс, гуляя у моря, решили взглянуть на молодой лес. Молодняк рос быстро и дружно. Лоза уже вытянулась в прутики, которые были вполне пригодны для плетения корзин.

— Смотрите — папа! — воскликнула Марите.

В самом деле, по молодому лесу ходил отец, внимательно осматривая молодые деревца.

Домой дети возвратились вместе с отцом.

Вечером, когда мальчики уже собирались пойти спать, отец спросил у Диджуса:

— Пионервожатая Клаустыня уже вернулась из Риги?

— Приедет в субботу, — ответил Диджус.

— А когда ты собираешься в школу?

Диджус немного замялся:

— Это я… мне нужно посмотреть расписание… Но я могу сходить и завтра.

Отец закурил и сказал:

— Иди, посмотри свое расписание…

Ступеньки дважды прогрохотали, и Диджус снова стоял перед отцом. Ему понадобилась только одна секунда, чтобы бросить взгляд на большой лист, прикрепленный к стене его комнаты.

— В будущий вторник, — запыхавшись, сказал Диджус, — я дежурю на опытном школьном участке.

— Хорошо. Напомни мне, я тебе дам письмо для пионервожатой.

— Любопытно, что это отец будет ей писать? — размышлял Теджус, когда мальчики уже были наверху.

— Не волнуйся, узнаешь, — сказал Диджус.

Последний сбор пионерской дружины состоялся незадолго до приезда Теджуса. Ребята совершили экскурсию на консервный рыбный завод. Теперь они могли каждому рассказать, как делаются блестящие консервные банки, которые стоят колоннами и пирамидами на полках магазина.

После экскурсии в летних затеях наступил небольшой перерыв, потому что многие пионеры уехали отдыхать в пионерские лагери на Рижское взморье. Диджус, конечно, был опечален, что ему пришлось остаться дома, но ничего не поделаешь: все пионеры сразу поехать не могли.

Вместе с пионерами уехала в Ригу и старшая пионервожатая Клаустыня: ей предстояло сдавать экзамены в заочном институте.

Возделанные при школе опытные участки остались под надзором тех школьников и пионеров, которые жили поближе к школе. По особому расписанию, которое висело на стене и у Диджуса, ребята регулярно ходили в школу, чтобы ухаживать за посевами и садом.

Диджус вместе с Теджусом уже дважды побывали на таком дежурстве.

Еще когда они дежурили в первый раз, Диджус сказал Теджусу:

— Жаль, что наш звеньевой Индулис уехал в лагерь — у него бы ты мог кое-что интересное увидеть.

— Ну, наверно, какую-нибудь змею в бутылке, — небрежно отозвался Теджус. — Я сам этим летом поймаю змею, будь уверен.

— Что змея! У Индулиса лучший гербарий во всей школе.

— Ну что ж, можно было бы и посмотреть, — с деланым равнодушием сказал Теджус. — А что, свои растения он не меняет, скажем, на почтовые марки?

— Нет, Индулис ничего не меняет.

Оба приятеля помолчали. Вдруг Теджус схватил Диджуса за руку:

— Знаешь что?

— Ну?

— Насчет Марса пока никому ни слова!

— Почему? — удивился Диджус.

— Ты только подумай, какой это будет сюрприз для всех ребят, когда они узнают, что мы подарили пограничникам собаку! Может быть, даже в газетах напишут!

— А будет ли это хорошо?

— Это будет очень хорошо, потому что это будет большое событие!

— А если узнают другие, разве событие станет меньше?

— Что это за событие, если о нем каждая курица за целый месяц кудахчет!

Диджус задумчиво почесал за ухом. Он чувствовал, что устраивать такие секреты от друзей нехорошо, но очень уж соблазнительно было увидеть физиономии ребят, когда они будут читать в газете о славном подарке пограничникам. И Диджус уступил: он пообещал ничего никому не говорить.

Во вторник утром отец дал Диджусу письмо и сказал:

— Отнеси Клаустыне и передай ей от меня привет.

Старшая пионервожатая встретила Диджуса и Теджуса приветливо. Предложила им сесть и стала расспрашивать о здоровье обитателей дома лесника.

— Спасибо, — ответил Диджус, — у нас дома все здоровы. Отец велел передать вам это письмо.

Клаустыня прочла письмо и сказала:

— Скажи отцу, что наши пионеры всегда готовы поработать в молодом лесу на Белой дюне.

Через неделю состоялся сбор пионерской дружины. К этому времени вернулись ребята, которые ездили в лагери, и сбор получился многолюдный и весьма шумный.

Открыв сбор, Клаустыня прочла ребятам письмо лесника. Он благодарил пионеров за участие в посадке молодого леса, сообщал, что все саженцы прижились хорошо. Но молодой лес требует постоянного ухода, и поэтому он от имени колхоза и лесничества просит пионеров принять участие в прополке и окучивании молодых деревьев. А лозы уже пора подрезать, потому что в ветреную погоду они сбивают листья с молодняка.

Когда старшая пионервожатая прочитала письмо, слово взял председатель совета дружины — сын колхозного бригадира Зиедонис. Он сказал: не может быть никаких сомнений в том, что пионеры все как один будут участвовать до конца в закрытии «ворот жадного Рунги», а это значит — они станут участниками победы над Белой дюной.

В том же духе высказались представители всех отрядов. А последним выступил сын школьной уборщицы, звеньевой третьего звена первого отряда Индулис.

Не только в своем звене, но и во всем отряде Индулис пользовался большим авторитетом. Его отец погиб смертью героя во время Великой Отечественной войны. После смерти отца молчаливая и сдержанная Мария Миезите, мать Индулиса, стала еще молчаливей. Но эта молчаливость таила в себе большую любовь к сыну. Да и не только к сыну. Каждый первоклассник знал: если произойдет несчастный случай — оторвется ли пуговица, лопнет ли шнурок на ботинке или нечаянно образуется дыра на штанах, — всегда за помощью можно обратиться к уборщице Марии, никогда она не откажется помочь.

Индулис, как и мать, был неразговорчивым. Учился он на отлично и охотно помогал тем, кому учеба давалась с трудом. В общем он был весьма серьезный паренек.

На сборе Индулис сказал то же, что и все. Он еще раз призвал пионеров участвовать в уходе за молодым лесом с чувством большой ответственности.

После сбора дружина выстроилась по отрядам и звеньям. Глядя на серьезное лицо Индулиса, Диджус ощутил в своем сердце тревогу: ну зачем он дал Теджусу обещание ничего не говорить ребятам о Марсе! Очень нехорошо все это получается!

Индулис, занятый построением звена и мыслью о предстоящем важном задании, тревоги Диджуса не заметил.

У Белой дюны пионеров встретил лесник, Теджус, Марите, работники лесничества и несколько колхозниц.

Отец Диджуса поздоровался с ребятами и рассказал, что им следует делать. К каждому взрослому было прикреплено по нескольку ребят.

Вскоре ребята и взрослые разбрелись по молодому лесу. Каждое деревцо тщательно окучивалось. Самые длинные прутья лозы обрезали.

Солнце поднималось все выше и немилосердно жгло спины прилежных работников, но усталости никто не чувствовал.

Теджус вначале работал с увлечением, но такой уж был у него характер, что надолго увлечения нехватало. Вскоре он стал все чаще отрываться от работы и смотреть, как работают другие. Рядом с ним работал белокурый мальчик небольшого роста, с голубыми глазами и очень быстрыми и умелыми руками.

— Как тебя зовут? — спросил Теджус.

— Кристап, сын рыбака Микельсона. Но все зовут меня Кришем, — ответил белокурый мальчик, бережно разгибая согнутую ветром сосенку.

— А ты знаешь, кто я?

— Да кто же этого не знает! Ты рижанин, гостишь у лесника.

Понемногу разговор завязался.

Может быть, Теджус и не проболтался бы, если бы Криш не спросил его, плавал ли он когда-нибудь по морю.

— Так я же приехал на пароходе! — ответил Теджус.

— На пароходе? — разочарованно сказал Криш. — Это то же самое, что пройтись по комнате.

Теджус почувствовал себя побежденным, но так быстро сдаться было не в его характере. Поэтому он через некоторое время снова заговорил:

— А знаешь ты, что у меня есть?

Криш поднял голову.

— Щенок! Миллион, а не пес!

— У меня дома две собаки, — спокойно ответил Криш.

— Собака собаке рознь…

Не прошло и десяти минут, как Криш узнал все про Марса — все и даже больше. Теджус многое присочинил, чтобы рассказ получился содержательнее, а впечатление от него сильнее.

— И вы с Диджусом подарите собаку пограничникам?

— А как же!

В это время ребята обогнали Теджуса и Криша. Разговор оборвался, потому что собеседник Теджуса все внимание переключил на работу.

Когда солнце стояло уже над головой, из колхоза приехали две подводы, на которых привезли обед. На солнце блестели бидоны с молоком, лоснились коричневые караваи хлеба, в сене торчали глиняные миски с маслом и творогом. Веселые и приветливые колхозницы приглашали всех покушать плотно, потому что обратно они ничего не повезут, лучше уж тогда отдать чайкам.

Это предупреждение было излишним — еда убывала на глазах.

Когда почти все уже было съедено, Криш встал и разыскал Индулиса.

— Звеньевой, есть к тебе очень важное дело, — сказал он тихо.

Индулис выпрямил свою короткую плотную фигуру и вопросительно посмотрел на Криша.

— Отойдем немного в сторону.

— С глазу на глаз?

— Кто из нашего звена, тот может пойти с нами.

Индулис, Криш и еще несколько пионеров третьего звена отошли в сторонку, и между ними произошел довольно длительный разговор.

Когда Криш закончил свой энергичный рассказ и ответил на некоторые вопросы любопытных, наступило молчание, которое нарушалось криком чаек.

Потом Индулис в раздумье спросил:

— Но что в этом плохого? Подарить собаку пограничникам может каждый.

— Плохо, что Диджус об этом никому ничего не говорит. Хочет выскочить: вот, мол, я какой, лучше всех! — ответил Криш.

— Да, этого так оставить нельзя! — заволновались остальные.

— Пока ничего предпринимать не будем, всем молчать. Подумаем и обсудим потом, — сказал Индулис.

После обеда работа была закончена.

Прополотый и окученный молодой лес выглядел еще красивее, чем утром. Яркая зелень молодых деревьев свидетельствовала о том, что скоро «ворота жадного Рунги» будут закрыты. Лесник поблагодарил всех участников за помощь.

Марите, Диджус, их отец и Теджус шли домой вместе.

— Теперь Белая дюна больше не полезет на колхозную пшеницу? — спросила Марите.

— Теперь она будет укрощена навсегда, — ответил отец.

— Когда я буду большая, деревья тоже будут большие?

— Они будут уже побольше тебя.

— А белочки будут жить на тех деревьях, которые мы сегодня пропололи?

— Наверняка.

— А волки в новом лесу не поселятся?

— Волков мы прогоним.

— А птицы?

— Птицы пусть живут и поют…

Оба мальчика отстали.

После короткого колебания Теджус все же решил признаться:

— Криш очень волнуется, что мы растим Марса.

Диджус посмотрел на Теджуса и некоторое время молчал.

— Ты разболтал? — спросил он наконец.

— Он все равно узнал бы. Такую тайну долго в мешке не утаишь, особенно в деревне.

Сердце Диджуса сжалось от обиды и горя. Хотел было он обрушиться на Теджуса с самыми страшными обвинениями, но овладел собою и не сказал ничего. Даже не посмотрел на Теджуса.

А Теджус предпочитал, чтобы его сейчас крепко выругали, и, молча шагая, думал, что у него действительно очень плохой характер и что пора характер переделывать.

Глава восьмая

УПРЕК

Куклу починили. Марс получил целую кучу вещей для тренировки зубов. И он уже совсем хорошо исполнял приказы «Ко мне!» и «Фу!»

Все шло как полагается.

Однажды в воскресенье в гости к ребятам заглянула жена капитана Сергея Николаевича — Елизавета Михайловна. С энтузиазмом ребята демонстрировали ей успехи Марса в учебе. Огромный восторг ребят вызвал подарок Елизаветы Михайловны — красивый ошейник и длинный кожаный поводок.

Ребята уже давно подумывали об этих предметах — пора было обучать Марса ходить на поводке. Хотел Диджус поговорить об этом с отцом, но тот всегда был занят, и разговор приходилось откладывать со дня на день. Теджус предложил написать письмо дяде Мартыню, но и это пока не было сделано. А теперь вопрос разрешился сам собой, и все получилось чудесно — вряд ли ребятам удалось бы самим добыть такой красивый ошейник из блестящей кожи.

Кроме того, Елизавета Михайловна передала ребятам сердечный привет от капитана.

Между прочим, в это воскресенье было много гостей. Только Елизавета Михайловна попрощалась и ушла, как на лесной тропинке показался новый гость. Это был Индулис.

— Добрый день, — сдержанно сказал Индулис и солидно, за руку поздоровался с Диджусом, Марите и, наконец, с Теджусом.

Диджус, Теджус и Марите только что кончили поливать огород. Уже давно не было дождя, и появилась опасность, что капуста, морковка, лук и другие овощи пострадают от засухи. А наблюдать за огородом и заботиться о нем считалось обязанностью ребят.

Индулис сказал:

— Я пришел сообщить, что в воскресенье будет сбор нашего звена.

Теджус подумал: «Вот подходящий момент исправить ошибку, допущенную на Белой дюне». Он подозвал к себе Марса и всеми силами старался привлечь внимание Индулиса к щенку. Но Индулис не обращал на него никакого внимания.

Теджус шепнул Диджусу:

— Да покажи ты этому Индулису нашего щенка! А то он, кажется, таких больших предметов сам заметить не может. Если б щенок был с муху, тогда б он давно его увидел.

— Слушай, Индулис, — сказал Диджус, — а ты не хочешь посмотреть нашего щенка?

— А что там особенного смотреть? Самая обыкновенная овчарка. И притом еще щенок, — оглядывая огород, небрежно сказал Индулис.

— Он не обыкновенный! — возмутился Теджус.

— А я вижу, что самый обыкновенный. Весь свет полон такими щенками. — Индулис снова всем по очереди степенно подал руку и попрощался.

Не обращая на Марса ни малейшего внимания, даже не окосив глаза в его сторону, Индулис ушел. Отойдя шагов на десять, он остановился. «Все-таки не выдержал», — подумал Теджус. Но он очень плохо знал характер Индулиса.

Индулис обернулся и сказал:

— Да, чуть не забыл… Диджус, передай привет от моей мамы отцу и матери.

И больше уже не оглядываясь и даже не смотря по сторонам, Индулис удалился по лесной тропинке.

Диджус задумчиво смотрел вслед своему школьному Другу.

— Надулся так, что еле ходит, — сердито сказал Теджус.

— Индулис не из тех, кто любит надуваться.

Когда Индулис уже исчез в лесу, Диджуса вдруг осенила идея: вручать Марса пограничникам должны все пионеры! Это будет торжественно! Интересно! Он громко крикнул:

— Индулис, погоди! Я тебя провожу!

Диджус вернулся, когда в доме лесника уже сели ужинать. Он был чем-то очень озабочен. Марите то и дело вопросительно посматривала на брата, но тот ничего не замечал.

Когда после ужина мальчики поднимались по лестнице в свою комнату, Теджус опросил:

— Что же ему не понравилось в нашем доме?

— Индивидуальная собака, — сердито сказал Диджус. — Сейчас поговорим об этом.

И мальчики проговорили несколько часов. Сначала Теджус не мог понять беспокойства Диджуса. Разве так уж необходимо считаться со всеми, когда хочешь сделать хорошее дело! Но Диджус был иного мнения и терпеливо объяснил Теджусу, почему он неправ.

Понемногу и Теджус начал понимать всю важность вопроса, и оба мальчика сошлись на том, что они поступили не очень хорошо. В холодном тоне Индулиса был серьезный упрек, с которым нельзя было не считаться.

Утром Диджус встал пораньше, чтобы застать отца и рассказать ему о результатах ночного разговора.

Отец внимательно выслушал Диджуса и решение мальчиков одобрил.

В тот же день Диджус надел свою самую лучшую рубашку, завязал пионерский галстук и пошел в школу.

Вернувшись домой вечером, он сказал:

— Все в порядке!

Прошла неделя с несколькими дождливыми днями, но воскресенье снова было солнечное.

Семья лесника завтракала, когда послышался грохот пионерского барабана. Марите вопросительно посмотрела на мальчиков и бросилась к окну.

По дороге браво, красивым строем шагали пионеры. Индулис — впереди.

Теджус, Диджус и Марите выбежали во двор встретить гостей. Индулис теперь был совершенно другой, он даже стал разговорчивым, вежливо поздоровался и сразу поинтересовался, как чувствует себя Марс, самый лучший щенок во всем приморском районе.

Из амбара выбежал Марс, он весело бросился к пионерам.

Глава девятая

МАРС — СОБАКА ПИОНЕРОВ

Ровно в одиннадцать часов Индулис подошел к барабанщику и шепнул ему что-то на ухо. Тотчас раздался дробный стук барабана. Пионеры мгновенно собрались вокруг барабанщика и Индулиса, который снова стал очень, серьезным. Короткая команда Индулиса — и пионеры вытянулись в шеренгу. Еще команды Индулиса: «Равняйся!», «Смирно!» Шеренга стала еще прямее и красивее. Сразу было видно, что это дружный, крепко спаянный коллектив ребят. Не в строю оставались только Диджус, Теджус и Марите. Вся троица была очень взволнована.

Индулис вопросительно посмотрел на Диджуса.

В полном неведении насчет происходящего был Марс. Он носился вокруг строя ребят, видимо удивляясь, что никто с ним не играет. Наконец он остановился около крайнего пионера на левом фланге. Марс поднялся на задние лапы и передними начал царапать колени пионера, но тот продолжал смотреть прямо вперед, будто никакой собаки вообще не было и с его коленями все в полном порядке.

Диджус заметил вопросительный взгляд Индулиса и громким, твердым голосом крикнул:

— Фу!

Марс немедленно оставил в покое колени пионера и выжидающе смотрел на своего повелителя.

— Марс, ко мне! — прозвучал новый приказ Диджуса.

Сердце Диджуса трепетало от тревоги: ведь сейчас проверялось его мастерство дрессировщика! Выдержит Марс эту проверку или нет? Ведь он всего только щенок, что с него спросишь!

Те же самые чувства переживали Теджус и Марите.

Но Марс не опозорил своих друзей. Услышав приказ, он тотчас подбежал к Диджусу. На расстоянии неполного шага от Диджуса он остановился, ожидая новых распоряжений.

Теперь предстояло самое трудное. Теджус и Марите от волнения даже дыхание затаили.

— Рядом! — еще тверже и настойчивей приказал Диджус.

Марс мгновенно подошел к нему с правой стороны, потом прошел у него за спиной и после новой команды: «Сидеть!» — послушно сел у его левой ноги. Сел так близко, что Диджус чувствовал теплое тело щенка.

Марите и Теджус облегченно вздохнули.

Самые большие сомнения были как раз по поводу последней команды. Обучать щенка этой команде начали совсем недавно. Обучение шло с помощью поводка и вкусно пахнущего куска сала. Диджус надевал на Марса ошейник, который подарила Елизавета Михайловна, и зацеплял поводок. Носить ошейник и ходить на поводке щенок научился быстро, он даже принял это как забавную игру. Марс довольно скоро усвоил также, что после слова «рядом» он должен подойти к Диджусу с правой стороны, а потом пройти у него за спиной и по команде «Сидеть!» сесть у его левой ноги. Первое время запомнить все это помогало подергивание поводка и перемещение куска сала, двигаться за которым был прямой смысл. Сложнее было садиться. Но после того как Диджус несколько раз рукой надавил на спину Марса, заставляя его сесть, тот все понял и вскоре сам послушно садился у левой ноги Диджуса.

И что бы там ни говорил дядя Мартынь, будто у собак ума нет, а есть одни рефлексы, Марс все же показал себя именно умной собакой. Даже Андрей Петрович сомневался, окажется ли по силам щенку такое сложное дело. Но недаром же у Марса были такие отличные документы!

Между тем пионеры и не догадывались о тревоге ребят из дома лесника. А от Марса они были просто в восторге. Веселый их строй стоял во дворе, а солнце вместе с ветром играло их алыми галстуками. Пионерского галстука не было только у Марите. Но тут она не виновата — виновато маленькое число прожитых ею лет. Наблюдая происходящее, она от волнения всунула в рот палец и оттого выглядела еще меньше.

Когда Индулис стал возле Диджуса, Марс пошевелился. Ему показалось, что с уроком уже покончено и можно бежать. Но резкий окрик Диджуса: «Фу!» — заставил его окаменеть и терпеливо ждать. Индулис скомандовал: «Вольно!» и сообщил:

— Ребята! Диджус хочет вам кое-что сказать.

Все с любопытством смотрели на Диджуса.

Диджус собрал все свои силы, чтобы не забыть, не спутать речь, которую они вместе с Теджусом приготовили для этого случая. Прокашлявшись, он начал:

— Мы рады видеть у себя пионеров приморской школы. Мы, ребята, живущие здесь, в доме лесника, хотим сказать вам что-то очень важное. Мы, пионеры, ведь знаем, кто такие пограничники…

— Знаем! Знаем! — закричали, перебивая друг друга, пионеры.

Разумеется, громче всех кричали девочки.

— Пограничники — герои. В Великую Отечественную войну пограничники первые приняли бой и воевали, как настоящие герои! И сейчас они всегда начеку, чтобы враг не переступил через нашу границу.

Диджус перевел дыхание, и эту короткую паузу использовал Индулис, который громко крикнул:

— Да здравствуют пограничники! Ура!

«Ура» прогремело на все приморье. Громче всех постаралась крикнуть Марите.

Диджус продолжал:

— Пограничникам в их тяжелой работе, как мы знаем, помогают обученные собаки. И вот мы втроем в подарок от нашего дяди Мартыня получили чистокровного щенка. Мы решили его вырастить, обучить и затем подарить пограничникам. Но мы поступили плохо…

Диджус замолчал. Пионеры смотрели на него с любопытством: в чем дело? Такое хорошее дело — и вдруг поступили плохо…

Диджус продолжал:

— Спасибо Индулису: он вовремя помог нам это понять. Почему мы должны делать такой подарок только втроем? Разве только мы трое любим пограничников и хотим им помочь? Конечно, вырастить щенка мы можем и втроем, но подарить его мы должны от всех пионеров нашей школы. (Радостный шум среди пионеров.) И мы решили: когда щенок станет большой собакой, мы все вместе торжественно передадим его нашим друзьям-пограничникам.

— Правильно! Правильно! — весело закричали пионеры.

Шум и крик тревожили Марса, но повторенное «Фу!», «Фу!» заставило его остаться в прежнем положении.

Индулис, опасаясь, что всеобщий восторг может сорвать всю церемонию, скомандовал: «Смирно!»

И вот снова во дворе воцарилась торжественная тишина и полный порядок. Индулис повернулся к Диджусу, немного выдвинул вперед одну ногу и начал ответную речь:

— От имени пионеров выражаю сердечную благодарность Диджусу, Теджусу и Марите за заботу о щенке и за умелое его обучение. Просим также передать наш сердечный привет дяде Мартыню. Мы с нетерпением будем ждать тот торжественный день, когда сможем вручить нашу умную, боевую собаку героям-пограничникам.

Бурные аплодисменты прервали речь Индулиса.

Когда аплодисменты утихли, Индулис повернулся к строю и сказал:

— Но надо помнить: собака — это не футбольный мяч и не корзинка для рукоделия. Собака есть собака, в особенности когда она чистокровная и ее готовят для сторожевой службы на границе. У такой собаки может быть только один воспитатель — дрессировщик. Ко всем другим людям собака должна быть недоверчивой, настороженной — так сказал Диджусу дядя Мартынь. И это правильно. Поэтому дрессировщиком будет только Диджус, остальные…

Речь Индулиса прервал крик Марите:

— Дядя! Дядя Мартынь!

Теперь уже все услышали грохот колес и увидели быстро приближавшееся облако пыли.

Диджус побоялся, что прибытие дяди поколеблет дисциплинированность Марса, и он сказал ему: «Гуляй!» Сказал — и быстрым движением вытянул обе руки вперед. Такому приказу Марса еще не учили, но он все понял правильно. А может, ему просто надоело сидеть на одном месте. Так или иначе, приказ «Гуляй!» был выполнен Марсом в точности. Щенок бросился к воротам и начал с лаем прыгать возле лошади.

Дядя Мартынь сидел на линейке и улыбался такой широкой улыбкой, что ее не могла скрыть даже его громадная борода.

Пионеры с любопытством рассматривали дядю Мартыня и его красивую лошадь.

Когда дядя Мартынь забросил вожжи на спину лошади и поздоровался с Марите, пионер Петер с хутора Сиполкална шепнул стоявшей рядом с ним Эрике с хутора Селги:

— Видела?.. Даже лошадь у него дрессированная. Он ее нигде и никогда не привязывает. И могу ручаться — будет стоять девять лет и не тронется с места!

— Что у вас тут? Пионерский костер, что ли? — кричал дядя Мартынь, здороваясь с пионерами. Он протягивал руку каждому, сжимая маленькие ладони, как тисками.

Когда Теджус рассказал причину сбора пионеров, дядя пришел в восторг. Одобряя действия Диджуса, он так хлопал его по плечу, что бедняга Диджус от каждого удара кланялся, как дятел.

Тут же Диджусу пришлось еще раз продемонстрировать всю ученость Марса. И на этот раз Марс все, что от него требовали, проделал точно и безотказно.

— Это лучше, чем я ожидал! — заключил дядя Мартынь и пошел в дом.

А пионеры вернулись к своим делам. Теджус вынес из амбара кусок фанеры, на котором большими печатными буквами значилось:

Собака пионеров — Марс Без нужды не трогать!!! Заботиться и дрессировать доверено только пионеру Диджусу!!!

Эту фанеру гвоздями прибили у входа в амбар.

Вечером, отведав бутербродов, приготовленных матерью Диджуса, выпив молока, пионеры разошлись по домам. По дороге они подсчитывали, сколько им еще придется ждать, пока Марс вырастет и станет такой собакой, какую не стыдно будет подарить пограничникам.

Глава десятая

КУДА ДЕВАЛОСЬ ЛЕТО

Разве кто-нибудь удивится тому, что среди летних занятий одним из самых любимых было удить рыбу! Ловили они рыбу на реке, которая текла мимо хутора, где жил капитан Сергей Николаевич. Мальчики сделали открытие: самое рыбное место находится в километрах трех ниже хутора. В доме лесника уха стала очень частым блюдом, и мальчики гордились своими успехами в рыбной ловле.

В рыбацких походах участвовал и Марс. Ребята уже давно старались обучение щенка сочетать с приятным отдыхом. А разве есть более приятный отдых, чем рыбная ловля! Ребята считали, что и у Марса на этот счет иного мнения быть не может. Марите, правда, думала иначе, но разве могло это интересовать серьезных людей!

На реку нужно было приходить очень рано. Как важно было не проспать раннюю рыбацкую зорьку! Чтобы этого не случилось, Теджус изобрел автоматический солнечный будильник. Окно в чердачной комнате было открыто и днем и ночью, ибо каждому известно, что с открытым окном спать гораздо полезнее, чем с закрытым.

Так вот, на открытой оконной раме под определенным углом были укреплены два зеркала. Точнее сказать, это были два осколка от разбитого стенного зеркала.

Солнце, поднимаясь над горизонтом, бросало свои лучи сквозь купу берез и три громадных клена, росших на границе фруктового сада. Солнечные лучи обязательно попадали в зеркала и, отраженные, падали на подушки мальчиков. Одному из ребят солнечный зайчик попадал прямо в глаза. А если еще при этом ветерок пошевелит оконную раму и солнечный зайчик начнет бегать по лицу, тогда уж ни о каком сне и речи не может быть.

Однажды такое ласковое нападение пробудило мальчиков от самого сладкого сна, какой бывает только по утрам.

Ребята вооружились длинными удочками и самым коротким путем — через сад — поспешили к реке. И тут вдруг на голову Теджусу упало что-то очень тяжелое. От удара с него слетели последние остатки сна.

— Что это? — Теджус замер на месте.

— Яблоко, — улыбаясь, ответил Диджус и поднял с земли большое-большое яблоко. — Белый налив, — пояснил он.

Теджус взял яблоко и вонзил в него свои крепкие зубы, которые могли сжевать все что угодно.

— Миллион… да это не белый налив! Но посмотри-ка…

— Да, семена совсем черные…

— Но как же это так?

— Очень просто. Осенью семена яблок всегда становятся черными.

Наступила довольно длинная пауза. Лицо Теджуса словно потемнело:

— Значит, осень? Но куда же девалось лето?

Диджус ничего не ответил, только посмотрел на Теджуса, как смотрят на больного, и зашагал дальше.

В этот день не ладилась у Теджуса рыбная ловля. Его мучили разные тяжелые мысли. Как же это случилось? Ведь совсем недавно… ну, будто вчера… он сошел с парохода на эту землю, чтобы провести здесь лето. И вдруг лето уже кончилось! А если осень, значит, скоро надо собираться на пароход… Нет, неправильно, неправильно устроен мир! Зима всегда такая длинная, а лето короткое, как хвост у Марса… Школа, конечно, дело хорошее, он это признает. Кто может против этого возражать! Но почему так скоро пролетают каникулы?.. И теперь придется оставить Марса, все…

Теджус снова и снова вздыхал… В школе ведь тоже интересно… Разве кто скажет, что это не так!.. Но так скоро… так скоро лето прошло!

— Ну, подумаешь, не поймал рыбу и горевать начал, — сказала Марите Теджусу, видя, как тот слоняется около дома с грустным видом.

— Он не горюет — он размышляет, — сказал Диджус, которому сегодня на реке везло.

По предложению Теджуса, в этот же вечер мальчики приступили к строительству дома для Марса. И так уж это строительство затянулось до безобразия.

Марс в ученье неуклонно шел вперед. Правда, никаких новых приказов он не усвоил, но зато старые укрепились настолько, что уже не бывало случая, чтобы щенок сбился или не выполнил приказа. Кроме того, Марс научился выполнять эти приказы и по команде жестом. Зов «Ко мне!» заменял жест: вытянутая правая рука с ладонью, обращенной вниз, быстро поднимается до уровня плеча и тут же опускается. Вместо приказа «Рядом!» Диджус вытянутой левой рукой хлопал себя по бедру. А когда Диджус хотел, чтобы Марс исполнил команду «Гуляй!», он делал тот же жест, который испробовал тогда, когда пришли пионеры и приехал дядя: обе руки быстро вытягивал вперед.

Команду жестами Марс все-таки исполнял не так точно, как словесную. Послушав совета Андрея Петровича, Диджус и не очень настойчиво добивался этого — Марс и так был самый грамотный щенок на свете.

Дом для Марса мальчики строили шесть дней. Снаружи это был дом как дом — с трубой, с окнами и чердаком. Внутри же это была хотя и удобная, но все-таки собачья будка и ничего больше, так как окно было только нарисовано, а роль трубы исполняла деревянная чурка.

— Диджус, нужно срочно обучить Марса открывать и закрывать дверь, а то он зимой замерзнет. Ведь тут будет дверь? — забеспокоилась Марите, видя, как мальчики вырезают в стене большой полукруг.

— Не бойся, ничего с ним не случится, — ответил Диджус. — Зимой эта дыра будет завешана толстой тряпкой.

— А как же Марс будет попадать в дом?

— Андрей Петрович сказал, что собака очень скоро поймет, как отодвигать тряпку.

Это пояснение окончательно успокоило Марите.

Когда дом был готов, Марс переместился жить в него и чувствовал себя тут гораздо лучше, чем в амбаре.

Теджус скоро заметил, что не только яблоки, падая на голову, сигнализируют о приближении осени. На каждом шагу уже были сотни других сигналов. А яснее всего об осени говорили вечера, которые становились все длиннее и длиннее. Понятно, что вечера удлинялись за счет дня. Мальчикам приходилось все раньше и раньше зажигать лампу в своей комнате на чердаке. И тогда окно нельзя было держать открытым, потому что ночных бабочек набивалась полная комната. А когда окно закрывали, они тучами бились в стекло — казалось, будто на улице идет дождь.

Теджус все чаще поглядывал на свой чемодан, который все лето простоял в углу, всеми забытый.

Однажды мать получила письмо с красивой маркой, на которой была изображена одна из грандиозных строек коммунизма. Марку взял себе Диджус. Он знал, что некоторые мальчики собирают коллекции почтовых марок, и думал, что, может, придет время, когда сбором марок всерьез займется и он. А письмо мать оставила у себя, не сказав о нем ни слова. Вечером письмо прочитал отец и тоже не сказал ни слова.

Прошло еще два дня, и только тогда отец за ужином сказал:

— Собирай-ка, Теджус, свои вещи. В воскресенье идет рыбозаводский пароход. Диджус отвезет тебя в порт.

— Уже так скоро? — воскликнула Марите и от огорчения уронила на скатерть картошку.

Больше об этом за ужином не говорили.

Когда после ужина мальчики поднимались по лестнице в свою комнату, Теджус сказал:

— Мне не терпится увидеть Ригу и свою школу!

Диджус посмотрел на него с недоверием.

В комнате Диджус поставил зажженную лампу на стол и сказал:

— Да, каждый любит свою школу. Жить без школы — все равно что без солнца, в полной тьме… (Это выражение Диджус позаимствовал у отца.) — Но и летом тоже хорошо, — после паузы добавил он.

— А, что говорить про это! — Теджус махнул рукой и стал машинально перелистывать книгу «Мотоцикл и его устройство». Он привез эту книгу из Риги, собирался летом ее изучать, но книга все время пролежала на дне чемодана.

В эти последние дни работа не ладилась. Когда собираешься в дорогу, человеку не до работы.

И вот оно пришло, это грустное воскресенье.

Лошадь запряжена и привязана к железному кольцу, ввинченному в стену амбара. Вокруг нее без устали бегают Марс и Боб. Кстати сказать, Марс уже давно перерос Боба. Марите в своем самом красивом платье стоит во дворе с большим букетом красных, синих и фиолетовых астр. А мальчиков все нет и нет. Так ведь можно и опоздать к пароходу. Наверно, они еще не упаковали чемодан, хотя мать три дня тому назад предупредила, чтоб чемодан был уложен вовремя. Может, она захочет отправить что-нибудь своей сестре в Ригу, а в чемодане не окажется места! И тогда Теджусу трудно будет решить, что выбрасывать: камень, похожий на поросенка, или змею, засунутую в бутылку с водкой (спирта достать не удалось). И отец тоже что-то долго не показывается.

Наконец-то!.. Отец сам несет чемодан, который стал за лето гораздо тяжелее.

Размышления Марите полностью совпали с действительностью. Похожий на поросенка камень пришлось из чемодана вынуть, что, конечно, еще больше омрачило и без того безрадостное расставание Теджуса с домом лесника.

Потом началось прощание. Букет Марите Теджуса очень растрогал. Отец и мать дали Теджусу несколько ценных советов на дорогу, но Теджус немедленно их забыл.

Теджус попрощался с Марсом. Он долго и сердечно тряс ему лапу, хлопал его по спине. Марс от такого бурного излияния чувств был в большом недоумении и вопросительно смотрел на мальчиков.

— Ты обязательно напиши, когда будете вручать его пограничникам. Я обязательно приеду. Обязательно! Не забудь! Обязательно!.. — взволновано сказал Теджус, обращаясь к Диджису.

— Об этом можешь не беспокоиться. Раз я сказал — значит, напишу.

Наконец Теджус и Диджус уселись на телегу, и конь Ансис начал степенно вышагивать.

Проехав немного, Теджус сказал:

— Не можешь ли ты подогнать Ансиса? Так мы до Октябрьских праздников в порт не попадем.

— Попадем! — пробормотал Диджус и даже не подумал пошевелить вожжами.

Он помнил, как отец перед отъездом посмотрел на свои серебряные часы и сказал: «Езжай, сынок, шагом. Времени у вас достаточно». А если отец сказал, значит так и есть. Его часы никогда еще не ошибались, а когда пароход отходит, отец знал лучше всех.

Теджус хотел было запротестовать против равнодушия Диджуса, но вдруг его охватило тяжелое чувство. Дело в том, что за все лето он ни разу не вспомнил об одном любимом существе, которому клялся, что будет вспоминать его не меньше двух раз в день: утром и вечером. Этим существом был маленький попугай Пецис. Его купила мама в зоологическом саду. Правда, говорить Пецис не выучился, у него к этому не было никакого таланта. Больше месяца Теджус мучился, полностью исчерпав весь запас терпения и все свои педагогические способности, но, кроме однообразного скрипучего крика, от Пециса ничего нельзя было добиться. Не научился он делать и сложных полетов. Целые дни сидел он на шкафу, равнодушно оглядывая комнату. Если его оттуда сгоняли, он перелетал на люстру и с таким же равнодушием продолжал сидеть там. Единственное, чего удалось Теджусу достигнуть, — это приучить Пециса по вечерам слетать на свист со шкафа. Пецис садился Теджусу на руку и позволял засовывать себя на ночлег в клетку… Что-то делает Пецис теперь? Как он провел лето? Не забывала ли мама кормить его и поить? Не улетел ли он вообще через окно?

— Знаешь что?

— Не знаю, — ответил Диджус.

— Я забыл тебе рассказать. У меня в Риге есть прекрасный попугай, который уже почти говорит.

— Что же он говорит?

— То есть он пока еще не говорит, но, когда заговорит, я тебе подробно напишу.

— Напиши.

Лесная дорога окончилась. Вокруг раскинулись поля колхоза «Приморская нива», на которых стояли золотистые копны сжатой ржи. У моря стелилась покоренная людьми Белая дюна. В это время мальчики увидели, что навстречу им движется группа пешеходов. Когда они подошли, Диджус сказал «тпру», и Ансис мгновенно остановился.

Пешеходами оказались Индулис и еще три пионера.

Индулис подошел к телеге и оказал:

— От имени приморских пионеров желаю тебе, Теджус, счастливого пути. В наших краях ты всегда будешь желанным гостем. А когда мы окончим школу и поедем учиться в Ригу, ты поможешь нам познакомиться с нашей столицей. — Индулис торжественно подал Теджусу руку.

Теджуса эта речь взволновала до глубины души. Он сердечно пожал руку Индулиса и ответил:

— Обязательно! Обязательно! А вы здесь позаботьтесь о Марсе.

— Ну, об этом ты не беспокойся, Марс остается в надежных руках. А вручать собаку пограничникам мы будем в весенние каникулы. Ты сможешь приехать.

— Приеду обязательно!

После этого с Теджусом попрощались и остальные пионеры.

В порту мальчики увидели капитана Сергея Николаевича и Андрея Петровича. Они, вероятно, всегда бывали здесь, когда приходил пароход. Анонса привязали к той же сосне, что и в тот раз, когда Теджус впервые увидел эти края.

Теджус взошел на борт парохода. Капитан Круминь похлопал мальчика по плечу и сказал:

— Нетрудно заметить, что хлеб лесника пошел тебе на пользу. — При этом он ласково улыбнулся.

Пограничники тоже дружески хлопали Теджуса по плечу, и он был невероятно горд этим. Он расскажет ребятам в школе, каких друзей он здесь приобрел…

Но вот Теджус и Диджус попрощались. Они сделали это молча. Настоящая дружба может обойтись без слов.

Матрос убрал сходни. Застучало стальное сердце парохода. Капитан Круминь поднес руку к козырьку своей фуражки. Директор рыбного завода махнул рукой. Только рыбаки не пошевельнулись — они, как всегда, сосредоточенно сосали свои трубки. Они ведь очень свыклись с приходом и уходом парохода.

Диджус поднялся на дюну и сел на край телеги. Роняя черные клочья дыма, пароход вошел в фарватер и стал быстро удаляться, становясь все меньше и меньше… От моря веяло осенней прохладой, хотя волны были совсем маленькие. Это хорошо: Теджус не будет страдать от морской болезни…

Пароход был уже далеко-далеко, у самого горизонта, а Диджусу все не хотелось ехать домой. Все-таки вдвоем лучше, чем одному!

Глава одиннадцатая

ПЕРЕПИСКА

Привет, Диджус! Пецис жив и здоров. А говорить все еще не начал. Когда встретишь Сергея Николаевича или Андрея Петровича, передай им сердечный привет от меня и спроси, не знают ли они, как надо дрессировать попугаев. Я попробовал работать с ним, как мы работали с Марсом, но разница в том, что Марс не летает, а Пецис летает, и без конца лазить за ним на шкаф — не такое легкое дело. Как поживает Марс? Помнит ли он меня? До Риги я доехал благополучно. Только возле Слоки мне стало нехорошо, потому что поднялся ветер. Наверно, было десять, а то и двенадцать баллов. Капитан Круминь оказал, что это ничего: каждый моряк один раз должен переболеть морской болезнью, и чем скорее это случится, тем лучше. Об одном деле у меня сильно болит сердце. Хотя я и подарил тебе футбольный мяч, но за все лето мы его почти не гоняли, и теперь я расплачиваюсь за нашу лень. Я — вратарь футбольной команды нашего двора. И уже в первом состязании с командой дома № 52 мне так задали, что стыдно вспомнить. Прямо удивительно, как у вас там все забылось. Это, наверное, от морского воздуха. Теперь я тренируюсь сколько могу. Но боюсь, что мамины нервы не выдержат — я уже заметил, что она еле терпит. Отец, как всегда, дома бывает мало, все ездит на своих паровозах. Не осталась ли у вас моя книга? Пропала арифметика. Шлю тебе, Марите и всем много приветов. Твой друг Теджус. Рига, 29 августа.

Привет, Теджус! Твое письмо получил. Сергей Николаевич говорит, что маленького попугая, из тех, что продают в зоологическом саду, научить говорить нельзя. А можно научить нашего простого скворца. Я попробовал бы, но, к сожалению, скворцы уже улетели. Марс ничего нового не выучил. Я очень поздно прихожу из школы, успеваю только повторять с ним то, что он знал раньше. Андрей Петрович говорит, что это ничего и все еще успеется. Боюсь только, как бы Марса не испортила Марите. Она приходит из школы раньше, и, пока я в школе, она все возится с ним, и они стали большими друзьями. А собака от этого может вырасти недостаточно злая. Марите все обыскала, но твоей арифметики не нашла. Она говорит, что от арифметики больше пользы, чем от футбола. А отец говорит: каждому делу свой час. Я думаю так же, как отец. Марите преувеличивает, потому что она ходит в школу первый год. У меня с арифметикой все в порядке. Мы все шлем тебе сердечные приветы. Индулис — тоже. Твой друг Диджус. Приморский, дом лесника, 20 сентября.

Милый друг Теджус! Приветствую т и бя этим письмом. Как твои дела? У меня дела хорошие. Если у т и бя есть деньги, купи мне бархатную материю василькового цвета. И пришли по почте. Я хочу сшить кукле новое красивое платье. Деньги отдам. У нас в кооперативе бархата нет. В школе я учусь хорошо. Марите.

Привет, Диджус! Сердечно благодарю тебя за письмо. И Марите тоже. Скажи ей, что бархата василькового цвета достать не могу, его очень скоро раскупают, а дежурить по магазинам у меня нет времени. Мама обещала подобрать для Марите кусок фиолетового бархата от своего старого платья. Но он будет как новый. Теперь, Диджус, мне нужно сообщить тебе что-то очень важное. Я вчера был в кино и до сих пор не могу успокоиться. Я хотел сразу написать капитану Сергею Николаевичу, но побоялся, что письмо не дойдет, так как я не знаю его точного адреса. Постарайся немедленно его увидеть и предупредить: вчера в кино показали хронику о войне в Корее, а потом показали земной шар и как по всему шару американцы устроили свои военные базы против СССР. Ясно, что эти бандиты что-то затеяли. Расскажи все это капитану Сергею Николаевичу, а он пусть расскажет всем пограничникам, чтобы они были очень и очень бдительны и осторожны. Ты скажи им, что мы полностью на них надеемся. А на Октябрьские праздники пионеры нашего класса пришлют пограничникам свое торжественное и сердечное поздравление. Старая арифметика мне больше не нужна, так как мы учимся по другой, которая еще труднее старой. В футболе я восстановил прежнюю форму и даже взял повыше. Мы уже провели состязания с командами всех домов нашей улицы. Наш дом завоевал второе место. Но это только временно, мы скоро прижмем и дом № 74, который очень зазнался, ходит задрав нос до неба и еще выше. Пециса я поменял на стеклянный аквариум и развожу теперь золотых рыбок. Забыл тебя спросить — ты решил собирать почтовые марки или нет? Напиши мне, и, если решил собирать, я пришлю тебе несколько красивых, с совершенно целыми зубчиками и с водяными знаками. Позаботься, чтобы Марс вырос очень злым, чтобы американцы проверили это на своих штанах, если они полезут. Жму руку. Твой друг Теджус. Рига, 10 октября.

Привет, Теджус! Как только пришло твое письмо, я сразу сбегал к Сергею Николаевичу и все ему рассказал. Он благодарит тебя за предупреждение и шлет тебе сердечный привет. Также и Андрей Петрович. Не решил ли ты, что золотых рыбок научить говорить легче, чем Пециса? Почтовые марки я собирать еще не начал, а по первому снегу начну ставить капканы на хорьков. У нас все время идет дождь, и дороги очень грязные. Как у вас там в Риге? О Марсе ты не беспокойся. С каждым днем он становится и больше, и умней, и злей. Теперь он выглядит уже как большая собака и каждому чужому показывает зубы. Но не лает. Это мы с Андреем Петровичем так его выучили, потому что караульная собака лаять должна с толком, когда это нужно. А нападать на врага она должна тихо. Но укусить Марс никого не может, потому что теперь он на привязи. Занятия с ним я попрежнему провожу каждый день, когда возвращаюсь из школы, хотя в это время уже темнеет. Марс научился находить спрятанные предметы. Ты, наверно, помнишь событие с куклой, даже тогда Марсу это было не трудно. Завтра воскресенье, и мы всей школой идем в лес собирать хвою для гирлянд, которыми к Октябрьским праздникам украсим всю нашу школу. Будет очень красиво. Твой друг Диджус. Приморский дом лесника, 4 ноября.

Привет, Диджус! Если ты решил высмеивать меня, то знай, что для этого нужны двое: один, который высмеивает, и другой, который это терпит. Я хочу сказать тебе, что я не буду тем, который терпит. Мне и в голову не приходило учить рыбу разговаривать. Но я завел отличный аквариум. Ты, наверно, и не знаешь, что такое аквариум. Приезжай на зимние каникулы в Ригу — увидишь, как это выглядит, когда в комнате отличный аквариум. Ну, а как твои дела? У меня хороши, хотя и у нас каждый день дождь. И грязь такая, что самый сильный нападающий не может забить мяч. И одежда так скоро грязнится, что дома все время мать шумит и угрожает. Задачи по арифметике становятся все сложнее и сложнее, а дни все короче и короче. Почему так неправильно все устроено — не понимаю. Зато по сочинению я получил пятерку. Мое сочинение читали перед всем классом. Было задано писать на свободную тему, и я написал о героях-пограничниках, которые и в такой дождь, как теперь, день и ночь бесстрашно стоят на посту. И я написал еще о Сергее Николаевиче и обо всем, что я у вас видел. Некоторые ученики, у которых ум короток, даже не хотели верить, что я сам все это видел и пережил. Но я сказал им, что это не моя, а их вина — они дальше своего носа не видят. А что на заставу капитана Сергея Николаевича я могу пойти когда захочу, как к себе домой, я немножко преувеличил, но ведь надо же было, чтоб они разобрались, где правда, а где нет. Жаль, что ты не собираешь марки. У меня есть такие редкости, каких по всей Риге не найдешь. Но ты не можешь это понять, раз не собираешь. Октябрьские праздники мы провели здорово. Получил ли Сергей Николаевич приветствие от пионеров нашего класса? Сердечный привет всем. Твой друг Теджус. Рига, 13 ноября.

Привет, Теджус! Что касается высмеивания, то я вовсе и не собирался тебя высмеивать. Я только высказал предположение, а на это у нас никто не обижается. Сергей Николаевич приветствие от ваших пионеров получил. Он зачитал его перед строем пограничников, и те торжественно ответили: «Служу Советскому Союзу!» Пограничники пришлют вам письмо. А пока Сергей Николаевич шлет тебе привет. Мне арифметика дается легко, зато сочинения всегда выходят очень короткими: я просто не понимаю, как можно написать много про то, что все и так знают. В Октябрьские праздники у нас гостил дядя Мартынь. Он осмотрел Марса, и тот чуть его не укусил. А дядя сказал, что ничего лучшего и желать нельзя. Дядя шлет тебе привет. Когда нет дождя, Индулис в перемену созывает во дворе пионеров, и я рассказываю им, как живется нашему Марсу. Дядя Мартынь думает, что вручать собаку пограничникам нужно в весенние каникулы. Приезжай во-время. Остальное все по-старому. Твой друг Диджус. Приморский дом лесника, 28 ноября.

Милый друг Теджус! Приветствую тебя. Как твои дела? Мои хороши. У нас сразу наступил сильный моро с , и на реке уже лед. Вчера выпал снег, и Диджус поставил капканы на хорьков. Спасибо за бархат, который ты прислал. Платье получилось красивое. Не можешь ли ты достать мне еще роз ы вых ниток? Деньги я отдам тебе летом. Я хочу к Новому году подарить папе вышитый платок. Твоя подруга Марите.

Привет, Диджус! Аквариум я уже поменял на почти новые беговые коньки, поэтому и спор между нами считаю улаженным. На весенние каникулы приеду обязательно. В нашей квартире поселилась новая квартирантка, потому что электромонтер, который жил у нас, уехал в Елгаву. Там большое строительство и нужны монтеры. Фамилия новой квартирантки Стебринь. И у этой Стебринь есть большая собака — овчарка. Она гораздо больше, чем наш Марс, но такая дура, просто ужас. Эта Стебринь испортила собаку. Она ее совершенно ничему не учит. Когда я все-таки попробовал из этой загубленной скотины сделать собаку и стал обучать ее тому, что наш Марс уже давно знает, так эта Стебринь запретила. Больше писать некогда. Хоть я и огорчен, а спешу на каток. Попробую поставить рекорд. Твой друг Теджус. Рига, 10 декабря

Привет, Теджус! Желаю тебе много счастья в новом году, и передай пожелания счастья своим родителям от меня, от Марите, от отца и матери. Старый год для нашего класса закончился очень хорошо. Не было ни одной тройки, так как Индулис объявил: если у кого в табеле будет хоть одна тройка, тот не будет присутствовать при вручении Марса пограничникам. Все здорово поработали. Мы, пионеры, внимательно следили за отстающими. Даже Крита Вабулиха подтянули. До сих пор у него всегда начинала подергиваться нижняя губа, когда ему приходилось иметь дело с арифметикой и цифрами вообще. Теперь уже губа не подергивается, он тоже стал почти понимать, хотя учитель сказал, что его четверка еще не надежная. Мы дали обещание, что в нашем классе за весь год не будет ни одной тройки, поэтому нам придется крепко приналечь. В день Нового года я был в гостях у капитана Сергея Николаевича и пожелал ему, Елизавете Михайловне и всем пограничникам счастливого нового года. Также и от тебя. Как ты проводишь каникулы? И как у тебя с арифметикой? У нас очень глубокий снег — хорошо ходить на лыжах. Весь двор занесен снегом, сугробы поднимаются до самых верхушек яблонь. Марите катается с этих сугробов на лыжах, а зайцы залезают по сугробам обгрызать ветки яблонь, и поэтому отец говорит, что в этом году с зайцами беда. Он уже застрелил в нашем саду четырех зайцев, а я поймал пять хорьков. Когда отец продаст шкурки, я себе куплю разные интересные книги. Марс в своей будке очень хорошо переносит даже самый сильный мороз. Если ты хочешь знать, что я еще делаю, то должен тебе сказать, что хожу ловить рыбу. Это не так просто, потому что сперва приходится раскапывать снег, а потом только можно прорубать прорубь, что тоже нелегко — лед на реке очень толстый. Зато когда я ловлю на блесну, уха обеспечена. Больше ничего я не делаю, только по вечерам вяжу рыболовные сети. Этому меня научил Петер. Одну я уже связал и сейчас вяжу вторую. Летом мы с тобой сможем ставить сети так же, как Сергей Николаевич. Тогда у нас наверняка будет много рыбы. Когда я отправляюсь на лыжах, беру с собой Марса. Он по самому глубокому снегу может бежать очень быстро, потому что стал сильным. Все приказы он выполняет так, что отец говорит: «Это не пес, а точные часы». Твой друг Д иджус. Приморский дом лесника, 5 января.

Привет, друг Диджус! Если ты хочешь знать, кто тебя этим письмом приветствует, то знай: тебя приветствует чемпион по скоростному бегу на коньках, чемпион нашего класса и всей нашей улицы. Сейчас я в хорошей форме, а чтобы ее не потерять, приходится много тренироваться. Моя мать никак не хочет понять, почему я должен ходить на все хоккейные и конькобежные состязания. А ведь смотреть на мастеров для меня очень важно. Она не понимает, что со временем я смогу побить всемирный рекорд и что тогда прославится также и она, а она старается меня убедить в том, что ноги для человека не главное, хотя я и сам никогда ничего подобного не говорил. Отец в наших семейных разногласиях не принимает никакого участия, потому что очень занят: он на своем локомотиве проезжает громадные расстояния и часто получает премии, как лучший машинист. Я тоже получил премию, когда победил в конькобежных состязаниях: совсем новые и блестящие, как серебро, беговые коньки. Старые я хочу обменять на подержанный спиннинг, потому что если в вашей реке можно ловить на блесну, то, наверное, можно ловить и спиннингом — лето все равно опять когда-нибудь настанет. А знаешь ли ты, что спиннингом за одно утро можно наловить столько рыбы, что сразу не унесешь? И у меня в табеле нет ни одной тройки, хотя я за пятерками и не особенно гонюсь. Учитель арифметики, правда, мне говорил, что моя четверка еще не четверка, но он старомодный человек, и я подозреваю, что он даже верует в бога, потому что если кто-нибудь чего-нибудь не знает, то он вздыхает и говорит: «О господи, господи…» Желаю и тебе и всем твоим родным счастливого нового года! Если ты на деньги за хорьковые шкурки хочешь купить книги, а у вас их нет, то я могу тебе помочь: в Риге книг очень много. При случае хочу выяснить, не водятся ли и в Риге где-нибудь на чердаке или в погребах хорьки. Если да, то ты меня научишь изготовлять капканы. В остальном в Риге все по-старому. Жму лапу Марса и привет тебе. Твой друг Теджус. Рига, 28 января.

Привет, Теджус! Я думаю, что хорьки в Риге не водятся. Лучше всего их ловить на лугах около стогов сена. Вокруг нашего дома начались лесозаготовки. Если в тихую погоду выйти на крыльцо, то повсюду слышится стук топоров и шипенье пил. Топоры стучат, как большие дятлы, а пилы шумят, как море в тихую погоду. Ты, наверно, знаешь, что у нас море редко когда замерзает, но в этом году оно замерзло по всему побережью почти до самого горизонта. Только там, где Седедзе вливается в море, оно не замерзло. Видишь, какая в этом году суровая зима! Однажды Марите, возвращаясь из школы, чуть не отморозила себе нос. Мама в холодную погоду дает ей с собой кусок гусиного сала: если натереть нос или щеки гусиным салом, отмораживания нечего бояться, но Марите забыла натереть. У нас из-за мороза даже занятий в школе не было три дня. Сейчас рыболовное судно к нам не ходит. Сергей Николаевич говорит, что, если буря не сломит лед в Рижском заливе или если его не сломят ледоколы, тебе придется ехать к нам поездом, а это значит, что придется ехать двадцать пять километров от станции на лошади. Мне это ничего, но тебе придется одеться потеплее, потому что рижане не так привыкли к морозу, как мы. В лесозаготовках принимают участие колхозники из отдаленных колхозов. Они приезжают сюда на целую неделю. Большая комната нашего дома отдана в их полное распоряжение, и у нас по вечерам бывает очень весело. Мы поем песни, и я научился точить пилу. Индулис шлет тебе привет и говорит, что четверка, которая еще не четверка, вещь опасная, и тебе следует подтянуться. Я не понимаю, как это сложение, вычитание, деление и умножение могут казаться трудными. Я уверен, что ты просто должен больше думать и четверку сделать твердой четверкой. Твой закадычный приятель Диджус. Приморский дом лесника, 16 февраля.

Привет, Диджус! Если вы, приморские, думаете, что вам все понятно и ясно, то могу вам сказать, что даже нам, рижанам, понятно далеко не все и далеко не все для нас совершенно ясно. Это относительно арифметики. Я, например, не понимаю, как можно не написать хорошего, большого сочинения. Это может быть только в том случае, когда у человека плохо голова работает. Я, разумеется, не говорю лично про тебя, а так, вообще. Как у тебя дела с ловлей рыбы на блесну? В нашем классе один пионер уже давно изобретает электрическую ловлю на блесну. Тогда не надо будет дергать привязанную к шнурку блесну: металлическая рыбка будет плясать сама, и рыбы можно будет наловить больше, чем спиннингом, — целые килограммы. Если он до весенних каникул свое изобретение закончит, то я тебе его привезу. Готовится ли Марс к великому и историческому событию? С моими родителями я уже обо всем договорился, и мне можно будет ехать. Что же касается мороза, то думаю, что конькобежцу, который уже становится известным, таких вещей бояться нечего. Меня как конькобежца уже знает вся школа, и будущей зимой я, может быть, буду тренироваться у мастера спорта Соколова. Тогда до всемирного рекорда не так уж далеко. Если бы ты мог в будущее воскресенье приехать в Ригу, было бы замечательно: произойдет нечто грандиозное — состязание по хоккею между московским «Динамо» и нашей «Даугавой». Я болею за «Динамо». Ты многое потеряешь, если не приедешь, но ты, наверно, не приедешь, потому что пришлось бы пропустить занятия в школе. Значит, мы увидимся только через несколько недель. Твой друг Теджус.

Примечание. Последнее время учитель арифметики мне больше никогда не говорит: «О, господи, господи…» Рига, 4 марта.

Дорогой друг Теджус!!! С и рдечно благодарю тебя за то, что ты мне прислал. Платок вышел хороший, и папа был очень доволен. Я учусь очень хорошо, у меня только одни пятерки. Теперь наш колхоз устраивает ферму, и там буд и т очень много новых хороших цыплят. Я хотела бы посадить нашу курочку высиживать хороших новых цыплят. Когда ты поед и шь к нам, не можешь ли ты привезти мне какие-нибудь особенные яйца, каких здесь нет? Очень жду тебя. Твоя подруга Марите.

Многоуважаемый товарищ Теодор Аугсткалн! Вручение Марса пограничникам состоится 25 марта сего года. Приглашаем тебя в этот день в приморскую школу. С глубоким уважением Индулис Миезитис.

Текст срочной телеграммы: «Рыболовное судно прибывает по расписанию. Жду в гавани. Диджус».

Глава двенадцатая

ТЕДЖУС СНОВА В ГОСТЯХ У ЛЕСНИКА

В середине марта сильный мороз, который стоял весь январь и февраль, уменьшился. В солнечных лучах уже чувствовалась ласковая теплота. На краях крыш появились длинные голубые сосульки. В лесу шумел ветер, будто задыхаясь от далекого бега. Качались верхушки сосен. В море волны поломали лед до самого берега и выкинули на пляж целые ледяные горы. На их синеватых гранях играли яркие лучи солнца.

Во второй половине марта термометр упал до нуля. Верхний слой снега стал рыхлым, а проторенные дорожки — мягкими. Глубоко под снегом пробивались первые ручейки. Невидимые, они искали путь к морю. Весна приближалась, и уже никто не мог этому помешать.

Каникулы начались в день дружной, веселой оттепели. Марите и Диджус пришли из школы вместе. Разрумянившиеся, они стремительно вбежали на кухню и протянули матери свои табели. Им не приходилось стыдиться своих отметок, но и особой похвалы они не ждали, во есяком случае Диджус. Отдав табель, он выбежал во двор. Каникулы-то короткие, а дел целая пропасть!

Прежде всего Диджус разыскал несколько пустых бутылок и с помощью Марите вымыл их. Затем они отправились к трем большим кленам, которые стояли на краю сада. Высокие сугробы осели совсем немного. Диджус и Марите залезли на самый верх сугроба, откуда без особых усилий можно было достать ветки клена рукой. Диджус выбрал толстый сук, разыскал в кармане остро наточенный нож, отрезал кончик ветки и надел пустую бутылку на конец сука. Марите подала нитку, и Диджус привязал бутылку. Таким образом они прикрепили к концам ветвей несколько бутылок.

— Рановато, но может быть, потечет, — с видом опытного человека сказал Диджус, рассматривая твердые кленовые почки, которые уже были ясно заметны.

Кто не знает, как вкусен и душист кленовый сок весной?!

Затем они проверили все ближайшие канавы — нельзя ли где-нибудь поставить мельницу. Но вода в канавах только начинала накопляться. Сильного течения еще нигде не было. Значит, с этим делом придется подождать.

Диджус разыскал в клети веревку и, взяв прислоненную к куриному насесту лестницу, пошел в сад. У каждого дерева, на котором был укреплен скворечник, он останавливался и, закинув голову, внимательно осматривал птичий домик. Обнаружив, что жилище скворцов требует ремонта, он влезал по лестнице на дерево и спускал на веревке скворечник вниз. Оказалось, что ремонта требуют очень многие скворечники. Надо торопиться: если весна будет наступать так стремительно, пернатые певцы не заставят себя долго ждать. Репутация Диджуса серьезно пострадает в глазах мальчишек всего района, если скворцы прилетят, а скворечники не будут приведены в порядок. Дурная слава распространяется быстро.

В большой комнате отец зимой держал верстак, который летом стоял под навесом у клети. В свободный зимний вечер на этом верстаке можно было сделать или починить что-нибудь необходимое в хозяйстве. Хорошо, если человек умеет сам построгать рубанком, подолбить долотом или сколотить гвоздями — ведь всего в кооперативе не купишь. Большая комната сейчас пустовала, потому что колхозники, перевыполнив план заготовки и вывоза леса, вернулись к себе домой, чтобы готовиться к весеннему севу. Кто хочет работать, у того всегда работы хватает.

Диджус и Марите внесли скворечники в комнату и поставили их в ряд. Птичьи дома заняли почти половину комнаты.

Диджус уже скинул пиджак и взял в руки топор, но вошла мать с дымящейся миской, и ремонтные работы пришлось отложить до вечера. Послеобеденное время до самых сумерек посвящалось Марсу.

Марс всегда первым знал, что Диджус и Марите возвращаются из школы. Они были еще далеко, а Марс уже волновался, рвался на цепи, хотя и не лаял. Это было вернейшей приметой, что скоро во двор войдут школьники. Диджус не сразу подходил к Марсу, делал вид, что совсем не замечает его. Марс тоже особенно не настаивал на встрече. Он был доволен уже одним тем, что видел Диджуса дома. И все же каждый раз, когда Диджус появлялся во дворе, Марс вскакивал и громыхал цепью. Трудно было себе представить, что этот сильный и красивый пес еще совсем недавно был неуклюжим щенком, который нетвердо стоял на ногах.

Да, время идет вперед…

Диджус отстегнул цепь и вместо нее прикрепил к ошейнику поводок. Диджус и Марс отправились на прогулку. Диджус ступал довольно большими шагами, рядом с ним спокойной поступью шагал Марс. Никакие соблазны не могли сбить Марса с размеренного шага, который ритмично совпадал с шагом Диджуса.

Погуляв с полчаса, Диджус отстегнул кожаный поводок и проделал с Марсом несколько учебных упражнений. Казалось, Марс весьма заинтересован своей учебой. Так оно и должно быть: Марс был воспитан отлично.

Вечером, когда Диджус с увлечением ремонтировал скворечники, отец сказал:

— Ты сможешь скворечники закончить и завтра. Я должен повидать директора рыбозавода и в порт поеду сам.

Диджус ничего не ответил, хотя эта новость не особенно ему понравилась. Ведь так приятно развалиться в санях и скользить вперед по освещенной мартовским солнцем дороге, на которой полозья отгладили следы, сделав их блестящими, как шелковая ткань! И потом, он мог бы первым встретить Теджуса…

На другой день Диджус к обеду закончил все ремонтные работы. Скворечники стояли в ряд с приделанными к ним новыми, крепкими крючками для подвески на яблонях, так как известно, что вбивать гвозди в яблоню нельзя. Чтобы как-нибудь скоротать время, он разыскал обрезки досок и начал сколачивать новые скворечники. Эта работа требует внимательности, необходимы разные вычисления, и поэтому время проходило быстро.

Марите ничего подобного придумать не могла, она без конца то входила в комнату, то выходила из нее. Диджуса это разозлило, и он резко сказал:

— Нечего беспрерывно проветривать комнату. Реши раз и навсегда и оставайся или здесь, или там.

Марите остановилась посредине комнаты и спросила:

— Почему ты, Диджус, нервничаешь?

Поднятый топор повис в воздухе.

— Я?! Сама ты нервничаешь. Бегаешь взад-вперед!

— Я не нервничаю, я работаю. Ты же видишь, теперь я должна отнести маме на кухню соль, — ответила Марите и помахала в воздухе пустой деревянной мисочкой, в которой с незапамятных времен хранилась соль.

Она быстро подошла к лежанке, где лежал мешочек с солью, насыпала в мисочку соли и деловито проследовала на кухню. На этот раз она вернулась в комнату не так уж скоро.

Волнение Марите и Диджуса все же не могло ускорить ход событий. Настал вечер, а отца все еще не было. То ли пароход запоздал, то ли у отца были важные дела к директору рыбозавода…

Было уже совсем темно, когда и мать начала сердиться: стоило ли стараться, если никто не приехал и ужин остывает!

Диджус вышел на крыльцо — не слышен ли скрип полозьев. Стояла ясная, лунная ночь. Вдали шумело море, и его рокот сливался с шумом леса. Тьма была напоена бодрящей прохладой, какая бывает по ночам ранней весной. Диджус сошел с крыльца. Под ногами хрустел подмерзший снег. В будке громыхнула цепь.

Марс спокоен — значит, отца скоро не будет.

Марите надоело ждать, и она уснула. Диджус пытался читать роман Казакевича «Весна на Одере». Хотя книга была очень интересная, все же и его понемногу стала одолевать дремота. Ряды букв исчезали в тумане, а отяжелевшая голова клонилась к книге. Только пальцы матери проворно двигали спицами.

— Приехали наконец! — сквозь дремоту услышал Диджус спокойный голос матери.

Мгновенно он был на ногах. Да, действительно, у крыльца фыркала лошадь.

Диджус локтем толкнул Марите в бок. Она проснулась и сонливыми глазами посмотрела на Диджуса, но сразу же сообразила в чем дело и вскочила, протирая руками глаза. Дверь распахнулась и Марите налетела на Теджуса. Вернее, следовало предположить, что это Теджус, потому что узнать его пока еще было нельзя. Отец, как всегда предусмотрительный, захватил с собой свой старый тулуп и длинный синий шарф. Тулуп у вошедшего свисал до самых пят. Воротник тулупа был поднят и трижды обмотан шарфом. Виднелся только нос, и где-то совсем в глубине сверкали глаза.

— Задыхаюсь… — с трудом дыша, сказал тулуп и начал развертываться.

Да, теперь уже было ясно, что это Теджус! Он немного вырос, но в остальном был такой же, как летом.

Только после того, как все поздоровались, из-под стола вылез Боб. Он приблизился к гостю, виновато виляя хвостом, ему-то ведь первому следовало встречать каждого, кто входит в дом лесника!

Пока отец распрягал лошадь и ставил ее в конюшню, Теджус уже беседовал с Диджусом и Марите. Он задавал сразу по нескольку вопросов и, не дождавшись ответа, сыпал все новые и новые вопросы. Как тут очутился верстак? Что это за скворечники? Разве здесь поселилась артель по выделке скворечников? Кто разбил стекло у лампы? Почему Марите теперь причесывается не так, как раньше? Сколько хорьков поймал Диджус? Нельзя ли позвать Марса в комнату? Неужели сегодня только 23 марта? До 25-го еще так долго ждать! Почему у Боба ноги не стали длиннее? Придет ли завтра Сергей Николаевич? Знает ли Марите таблицу умножения?..

Через полчаса Теджусу уже казалось, что он никогда не уезжал отсюда.

Наконец добилась своей очереди и мать. Она спросила, почему Теджуса пришлось ждать так долго.

Оказалось, что пароход прибыл с большим опозданием. Он уже выходил из Риги на проложенный ледоколом безопасный путь, как вдруг ветер начал гнать массивные льдины со стороны моря. Пришлось снова вызывать ледокол из Риги.

В тот вечер в окнах дома лесника еще долго светился огонь. Когда все самое важное было обсуждено и отец увидел, что у Марите изо рта чуть не вывалилась конфета, он сказал:

— Пора спать, утро вечера мудренее!

Перед тем как заснуть, Диджус спросил Теджуса:

— Что же в конце концов получилось с этим электрическим аппаратом для ловли рыбы на блесну?

Теджус повернулся на другой бок и, уже засыпая, пробормотал:

— Ничего не получилось…

На другое утро Диджус проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. У кровати стоял Индулис и с укоризной смотрел на спящих.

— Я не понимаю, как можно спать, — оказал он, — когда у нас еще так много незаконченных дел!

Теджус сел на кровати и, протирая кулаками глаза, ответил за Диджуса:

— Доброе утро, Индулис! Как ты поживаешь? Разве тебе не известно, что всякая работа спорится лучше, если хорошо выспаться? При ходьбе у человека — я хорошо не помню, в костях или в голове — накапливается йод, и от него надо избавляться при помощи сна… И, кроме того, я приехал поздней ночью, потому что наш пароход целый день лавировал между плавающими льдинами. Можешь мне поверить, это была поездка между жизнью и смертью. Мы бы никогда не приехали, если бы не капитан Круминь. Недаром говорят, что у него есть права капитана дальнего плавания.

Индулис протянул Теджусу руку и сказал:

— С приездом! Ты можешь еще поспать. Но у меня ни в голове, ни в костях никакого йода нет, а забот больше, чем нужно.

— Не понимаю, кто тебя гонит из дому в ночную тьму. Все ведь улажено, с пионервожатой Клаустыней сговорились, с учителями сговорились, с Сергеем Николаевичем сговорились… — оправдывался Диджус, влезая в шерстяной свитер.

— Какая там тьма! При таких сумерках уже можно книжку читать, — ответил Индулис. — А потом, одними разговорами дела не делаются. Зелень и хвоя для украшения школы нужны или не нужны? Сергей Николаевич говорил или не говорил, чтобы мы сегодня пришли к нему? Шерсть Марса мы решили расчесать и вычистить или не решили?

— Но ты же сам вчера говорил, что я и Теджус за зеленью ходить не должны, — все еще оправдывался Диджус.

— Ну да, идти-то вы не должны, но думать об этом надо всем.

— Так думать можно и лежа, — вставил Теджус, которому в это утро постель казалась особенно теплой и приятной.

— И к Сергею Николаевичу мы должны идти только после обеда, — продолжал оправдываться Диджус, натягивая сапоги.

— Ну, обеденное время настанет так скоро, что ты и не заметишь, — уже спокойнее сказал Индулис. Он, наверно, и сам начинал понимать, что немного перестарался. Он прибежал так рано потому, что дома ему просто не сиделось.

Диджус уже успел одеться, а Теджус еще только собирался вылезать из постели.

Прошло довольно много времени, пока мальчики были настолько готовы, чтобы заняться делами. В комнате стало уже совсем светло. Утренние сумерки сменил светлый, солнечный день.

— Что же мы теперь будем делать? — спросил Теджус.

Индулис сделал вид, будто не слышит вопроса.

— Скворечники у тебя все готовы? — спросил он Диджуса.

— Да, почти все.

— Может, помочь тебе поднять их на деревья? Ведь хорошо, когда и дома все в порядке к празднику.

— Но ведь мы будем дарить Марса в школе, а не здесь? — в недоумении спросил Теджус.

— Что же из того, что в школе! Разве поэтому дома должен быть беспорядок?

— Втроем мы все скворечники поднимаем в два счета, — сказал Диджус.

— Поднимать так поднимать, — согласился Теджус. — Но я ведь еще не видел Марса, сперва мне надо с ним поздороваться.

— Чужим не рекомендуется особенно близко подходить к Марсу, — предупредил его Индулис.

— Как это так? Я Марсу чужой? А кто прошлым летом был его лучшим другом?

— Прошлое лето это прошлое лето, — пробурчал Индулис.

— Я тоже думаю, что Марс успел тебя немного забыть, но в моем присутствии, может быть, он тебя кусать не будет, — сказал Диджус.

Все это Теджусу не особенно понравилось.

— Разве пса можно называть умным, если он так скоро забывает своих друзей? — обиделся Теджус.

— Зря ты обижаешься, ведь мы сами учили Марса быть сердитым и недоверчивым, — оправдывал Диджус Марса.

Индулис был прав. Большой и красивый пес смотрел на Теджуса с недоверием. Марс в самом деле помнил его не особенно хорошо, но и Теджус тоже не узнавал Марса. Он ведь уже не был щенком. Сильный и ловкий, он громыхал своей цепью, и его шерсть блестела, как смазанная жиром. Теджусу, прямо скажем, было немного не по себе, когда он гладил по голове Марса, хотя Диджус крепко держал его за ошейник. Друг — другом, но все же от такого зверя лучше быть подальше.

До обеда мальчики подняли на деревья скворечники, отведали кленового сока, который сочился еще очень медленно, и даже успели, надев лыжи, добежать до ближайшего стога сена — посмотреть на капкан.

Еще на большом расстоянии от стога Диджус остановился. Теджус, который скользил на новых лыжах отца Диджуса, и Индулис, бежавший на отцовских старых лыжах, заметили, что Диджус затаил дыхание. Они тоже остановились и с любопытством смотрели вперед.

— Есть! — сказал Индулис.

— Может оказаться, что крышку захлопнула кошка или ветер, — возразил Диджус.

Все трое побежали к стогу. Индулис опустился на колени и посмотрел в ящик через проволочную сетку.

— Есть! — крикнул он; чувствовалось, что волнение охотника охватывает и его, хотя он старается этого не показать.

Теджус отстранил Индулиса и стал смотреть, что происходит в ящике. Там метался коричневый зверек. Метался так быстро, что его с трудом можно было разглядеть.

— Не суй нос так близко! — предупредил Диджус.

Предупреждение прозвучало вовремя, потому что пойманный зверек со всей силой бросился на проволочное плетение. Теджус в испуге отпрянул назад. Проволочная сетка громыхнула, но удар выдержала. В следующее мгновение хорек был уже на другом конце ящика.

— Как же мы достанем его из капкана? — немного оправившись от испуга, спросил Теджус и потрогал нос пальцем, будто хотел удостовериться, что тот на месте.

— Достать-то мы достанем, труднее было его заманить, — рассудительно ответил Диджус. — Этот будет последним, шкурка вон уже не такая хорошая.

— Да и последние стога сена колхозники на будущей неделе увезут домой. А на голом месте хорек жить не будет, — добавил Индулис.

Диджус загнул два гвоздика, чтобы дощечка не открылась, и взял ящик на плечи.

Во дворе мальчики встретили Марите с корзиночкой в руках. Она отправлялась в далекую дорогу. Несколько яичек из тех, которые привез ей Теджус, она решила подарить колхозной птицеферме.

— Диджус, тебе опять повезло! — воскликнула она и чуть не уронила корзиночку.

Диджус ничего не ответил. Поставив ящик на землю, он вытер пот на лбу — ящик со зверем был довольно тяжелый.

Мать тоже вышла во двор посмотреть на добычу.

— Шкурку мы сами будем снимать? — спросил Теджус.

Он был в восторге от интересного приключения — будет о чем рассказать своим школьным товарищам, когда он вернется в Ригу.

— Отец это делает лучше, — скромно ответил Диджус.

Только после обеда мальчики смогли выполнить то, что поручила им старшая пионервожатая. Намочив волосы и пригладив их по мере возможности, все трое отправились в Водяную долину к начальнику пограничной заставы Сергею Николаевичу.

Глава тринадцатая

МАРС — СОБАКА ПОГРАНИЧНИКОВ

Что касается воскресенья, то Диджус и Теджус были уверены, что в это утро будить их не придется. В важные дни люди всегда на ногах заблаговременно. Это они знали по опыту. Все же оказалось, что кое-кто встал раньше них. Ребят поднял с постели громовой крик:

— Неужели в этом доме меня никто не угостит завтраком?

Это был дядя Мартынь, который еще на прошлой неделе получил приглашение пионеров прибыть в приморскую школу в воскресенье, 25 марта, в одиннадцать часов.

Когда явился раскрасневшийся от бега Индулис, вся семья лесника уже кончала завтракать.

Индулис и Диджус еще раз тщательно осмотрели Марса, пригладили ему каждый волосок, мягкой тряпочкой вытерли лапы. Затем они надели ему новый ошейник, прицепили новый поводок и отправились в дорогу.

Индулис, Теджус и Диджус с Марсом отправились в школу пешком. Дядя Мартынь, отец, мать и Марите выехали позднее на повозке.

Еще вчера вечером, когда возвращались от капитана Сергея Николаевича, Теджус внимательно осмотрел приморскую школу. Прямо скажем: это красивое белое двухэтажное здание не осрамило бы даже Ригу. А теперь школа была еще красивее, потому что ее искусно украсили. Елочки, гирлянды хвои распространяли приятный аромат и радовали взор. Во дворе школы также расставили красивые елочки. В двух классах устроили выставки. В одном были разложены на столах тетради сочинений, в другом — развешаны рисунки учеников.

Вся школа гудела, точно улей. Праздник организовала вся пионерская дружина, и пришли на него все ученики. А когда соберутся все ученики, тишины не жди.

Ребята толпились у окон и смотрели на дорогу. Ровно без четверти одиннадцать послышалась звонкая солдатская песня. Четким строевым шагом к школе приближалась колонна пограничников. Впереди шагал капитан Сергей Николаевич.

Ребята быстро оделись и бросились во двор.

Там уже выстроилась вся дружина с третьим звеном первого отряда во главе. Большим кругом пионеров обступили остальные ученики, учителя и гости — родители школьников. Индулис и Теджус стояли в строю. Марите находилась среди гостей, и ей все время приходилось вытягивать шею, чтобы лучше видеть. Только Диджуса и Марса нигде не было видно.

Пограничники вошли во двор. Гости расступились, и колонна пограничников остановилась против строя пионеров.

В тот же момент из школы вышел Диджус с Марсом на новом кожаном поводке. Диджус и Марс стали между пионерами и пограничниками. Из окна второго этажа раздались звуки пионерского горна.

Среди гостей, но ближе к строю пионеров стояла пионервожатая Клаустыня. Она подбадривала Индулиса взглядом, но это не помогало — Индулис словно остолбенел. Звуки горна утихли. Наступила торжественная тишина. Пионервожатая кивала Индулису головой, но Индулис не двигался с места. Но вот наконец он собрал все свои силы, сделал несколько шагов вперед и очутился как раз против капитана Сергея Николаевича. Индулис поднял глаза и увидел доброе, ласково улыбающееся лицо Сергея Николаевича. Оцепенение прошло, и Индулис уже знал, что теперь он ничего не спутает.

Отдав пионерский салют, Индулис громко крикнул:

— От имени пионеров и всех учеников приморской школы приветствую наших дорогих гостей — героических пограничников!

Прошумели бурные аплодисменты. Пионеры крикнули «ура».

Когда аплодисменты утихли, Индулис продолжал:

— Мы все любим и уважаем людей, которые храбро и бесстрашно охраняют священные границы нашей могучей советской Родины и всегда бодрствуют, чтобы мы могли спокойно учиться и чтобы наши родители могли спокойно работать. Мы все любим и уважаем советских пограничников… (Снова бурные аплодисменты и крики «ура».) Никакие трудности и никакие опасности не могут поколебать их волю верно служить Родине. Мы все хотим стать такими же, как они. Желая показать свою любовь к пограничникам на деле, мы решили вырастить для пограничной службы хорошую собаку. Мы это сделали, и сегодня мы передаем пограничникам нашего Марса. Готовясь к этому дню, мы, пионеры приморья, боролись за хорошие успехи в учебе и в пионерской работе, и мы будем это делать впредь. Да здравствует наша славная и дорогая советская Родина! Да здравствует наш друг — великий Сталин!

Индулис снова поднял руку для пионерского салюта, но ее тут же схватил капитан Сергей Николаевич. Он сердечно пожал руку Индулису, а все присутствующие аплодировали.

Потом Сергей Николаевич положил руку на плечо Индулиса и сказал:

— Дорогие друзья! Каждый советский человек выполняет свой долг перед Родиной. Мы, пограничники, выполняем свои обязанности. Ваши отцы, братья, матери и сестры, выполняют свои обязанности. Есть свои обязанности и у вас, советских школьников. Все вместе мы строим коммунизм. Советская страна — страна мира, и мы хотим, чтобы мир был во всем мире, но мы готовы к защите нашей любимой Родины и готовы отдать за нее свою жизнь. Так думает каждый советский человек. Поэтому враг нас боится, а трудящиеся всего мира нас любят. Миллионы детей во всем свете завидуют вам, потому что вы живете в прекрасной советской стране, потому что вы советские школьники. Гордитесь этим, но будьте и достойны носить это имя. Пограничники с благодарностью принимают ваш подарок и рассматривают его как подарок дружбы. Мы счастливы, что мы ваши друзья. Учитесь прилежно, растите, живите спокойно и счастливо, а пограничники будут стоять на своих постах и зорко охранять нашу славную Родину.

Нарастающая буря аплодисментов покрыла слова капитана пограничной охраны Сергея Николаевича. Снова из окон второго этажа раздались сигналы пионерского горна.

Из строя пограничников вышел Андрей Петрович. Теперь пришла очередь действовать Диджусу. Он сделал шаг вперед и передал кожаный поводок Сергею Николаевичу, а тот передал его Андрею Петровичу. Затем он пожал руку Диджусу и еще раз руку Индулису, а потом старшей пионервожатой Клаустыне. Марс все время с большим любопытством следил за всем происходящим и держал себя безукоризненно. Где-то в толпе гостей прозвучал голос дяди Мартыня:

— Разве я не говорил, что это золото, а не пес!

На прощанье Диджус погладил Марса по голове. Андрей Петрович крикнул: «Идем!» — и легко дернул за поводок. Марс послушно пошел за Андреем Петровичем к воротам школы.

Несколько коротких команд — и пограничники и пионеры разошлись. Сергей Николаевич поздоровался со многими своими знакомыми среди гостей, с Теджусом и дядей Мартынем. Дядю Мартыня он особо поблагодарил за то, что тот поддержал затею ребят и достал им такого хорошего щенка.

— Что же я мог сделать! — смеялся дядя Мартынь. — Разве от них отвяжешься, если они что-нибудь задумают!..

Потом гости и пограничники отправились в классы смотреть выставки.

Индулису казалось, что он счастливейший человек на свете: ведь он сказал такую длинную речь и ничего не спутал!

Диджус был задумчив — на него немного подействовала разлука с Марсом. Но скоро он успокоил себя: теперь у него будет повод чаще навещать пограничную заставу.

Теджус считал, что он одно из главных лиц в этом великом событии. Жаль только, что этого не видел никто из его рижских друзей. Но ничего, он расскажет им все так, что никто не посмеет усомниться.

Марите гуляла, вцепившись в руку дяди Мартыня, и весело щебетала. Она рассказывала происшествия из жизни Марса.

Через час в актовом зале начался концерт школьников — они декламировали и пели, затем водили хороводы. Гости постепенно начали расходиться.

Пионерское торжество удалось на славу.

Глава четырнадцатая

МАРС ВЫПОЛНЯЕТ ЗАДАНИЕ

Снова настало лето. Нежно шумя, море омывало побережье. Уже цвела колхозная рожь, и легкий туман цветочной пыли колыхался над необозримыми ржаными полями. Солнце грело землю, как это подобает ему делать летом. Все же солнечная погода продолжалась слишком долго. Земля высохла, и когда по ней шли, казалось, что она гудит. Колхозники с тревогой следили за облаками — не появится ли, наконец, дождевая туча? Старые рыбаки говорили, что дождя не будет, если не случится грозы, потому что она идет и против ветра.

Наконец, однажды после обеда гроза надвинулась. Уже к полудню стало так темно, что нельзя было читать книгу, поднялся ветер, и море начало реветь. Молнии сверкали по всему небосклону. Затем на землю обрушился ливень. Буря и дождь не утихали всю ночь. А утром сияло солнце, и можно было подумать, что никакой грозы не было, если бы там и сям не виднелись вывороченные деревья и в ложбинах не мерцали лужи.

Этим утром по тропинке, которая вела через сосновый лес к дому лесника, мчался мальчик. Он перебирал ногами так быстро, как только мог, не обращая никакого внимания на лужи, и неудивительно, что забрызгался водой и грязью до самых глаз.

Это был Индулис.

«Не ушли бы только они куда-нибудь, — думал он, — были бы они только дома…»

К счастью, «они» еще не успели никуда уйти. Теджус всего несколько дней назад приехал, и привычка вставать вместе с солнцем у него еще «не вошла в кровь». Учебный год он закончил хорошо, как и обещал пограничникам, и теперь мог со спокойной душой наслаждаться летними каникулами.

Теджус не ломал голову над тем, куда ему поехать на лето. Как-то вечером он как бы вскользь сказал: «Думаю, что в четверг я смогу ехать…» Долго он размышлял, как получше начать этот разговор, и наконец решил повести дело так, будто поездка к дяде — давно решенное дело. На самом же деле он немного беспокоился: а вдруг родители надумали как-нибудь иначе устроить его? Ведь они ничего об этом не говорили.

Мать в ответ на его слова только откусила нитку и начала вдевать ее в иголку; в сто первый раз она латала его «спортивно-тренировочный костюм», который состоял из зеленой рубахи и коротких синих штанишек. Когда нитка благополучно прошла через ушко иголки, мать нашла возможным ответить Теджусу:

— Куда же ты собираешься — в Балтезерс или на Гаую?

— Почему в Балтезерс или на Гаую? — удивился Теджус. Он и представить не мог, что можно думать о чем-то другом, а не о поездке к Диджусу.

— Разве рыболовный сезон еще не открыт? Дворничихин Эгиль уже два раза принес рыбу для кота.

— Ну, в шесть лет и этого достаточно! Но я думаю не о рыбной ловле, я думаю о поездке к Диджусу. Весной, когда я там был, мы условились…

— Ах, так… — протянула мать, улыбнулась и сказала: — В четверг-то еще нельзя будет. Стирку я хочу устроить только в субботу.

Больше Теджусу ничего и не нужно было. В субботу приехал отец, он дал ему; денег на дорогу и еще целых сто рублей на «мелкие летние расходы».

В воскресенье утром Теджус отправил телеграмму, а в понедельник утром он уже сидел на палубе парохода и разговаривал с капитаном Круминем.

Так же, как год назад, встречать его на пристань приехал Диджус, и точно так же, как год назад, у дома лесника его встретили отец и мать Диджуса, Марите и маленькая собачонка Боб…

Когда Индулис, пыхтя, как паровоз, стремительно вбежал во двор, Диджус и Теджус привязывали новые веревки к концу старого невода для ловли салаки, который они выпросили у рыбаков.

Затормозив бег, Индулис с трудом выговорил:

— Знаете ли… Знаете… — Дальше он говорить не мог, потому что ему пришлось заняться регулированием дыхания. Только спустя некоторое время он выкрикнул: — Знаете ли вы, что случилось?

— Неужели для МТС привезли новые комбайны? — спросил Диджус. — Но еще как будто рано, Силарайс только на прошлой неделе поехал в Ригу.

— Не комбайны, а Марс! Наш Марс! Наш Марс!

— Сорвался с цепи и убежал?.. Этого не может быть, для этого он слишком хорошо воспитан, — быстро возразил Теджус.

— Нет! Нет! Нет! Марс совершил подвиг!

— Марс поймал врага? — крикнул Теджус и, отпустив конец невода, разинул рот и выпучил глаза.

— Да, — ответил Индулис и сел на землю. Все самое важное уже было высказано, и теперь можно было дать отдых ногам.

Диджус протяжно и многозначительно свистнул.

Теджус быстрым движением подтянул штаны и крикнул Индулису:

— Что же ты уселся! Бежим к Сергею Николаевичу!

Индулис сделал вид, будто он не слышит этого решительного предложения.

— Не мешало бы сходить, — как только мог спокойно сказал Диджус и начал тщательно складывать невод.

— Нельзя, — ответил Индулис. — Велено прийти вечером после восьми часов.

— Кто же может так долго ждать! — рассердился Теджус.

— Раз сказано — нельзя, значит нельзя, — поучительно сказал Индулис. — Учительница говорит, что терпением можно закалять характер.

Теджус уже собирался сказать что-то по адресу этой учительницы, но, овладев собою, только посмотрел исподлобья на Индулиса:

— Ну, а откуда ты знаешь, что это случилось? Может, ты напрасно поднимаешь тревогу и занимаешься паникерством?

— Откуда знаю? Мне сам Сергей Николаевич сказал.

— Он что, завтракал у тебя?

— Нет. Но я уже с восходом солнца был на излучине Водяной долины и удил там рыбу.

— Ну, так вечером пойдем, — закончил спор Диджус. — Придержи невод, чтобы не запутался.

Мальчики продолжали работать, но работа не спорилась, потому что все время то один, то другой снова затевал волнующий разговор:

— Я же говорил, что Марс совершит великие дела… Я же говорил, что Марс настоящий… От Марса даже мышка не улизнет… Уже по одному его виду можно было сказать, что Марс — собака, рожденная для пограничной службы…

После обеда мальчики побывали у пионеров, которые жили недалеко от них, велели им передать дальше, что в восемь часов следует быть у капитана пограничной охраны Сергея Николаевича.

Ровно в восемь часов вечера группа пионеров и Марите вошли на хутор, где жил капитан. Елизавета Михайловна их уже ждала и сразу усадила за стол пить чай.

— Будьте моими дорогими гостями. Сергея Николаевича нет дома. Мы выпьем чаю, поговорим, может быть, он скоро вернется.

«Может быть, он совсем сегодня не вернется», — сердился про себя Теджус, но открыто говорить не осмеливался, потому что это было бы свидетельством невоспитанности. А потом, пить чай разве не приятно? Разве не приятно чувствовать себя настоящим гостем и сидеть за столом, на котором много такого, от чего слюнки текут. Было видно, что ребят здесь ждали.

Индулис первый сообразил, что в честь такого момента следует что-нибудь оказать. Он встал, откинул со лба непослушные пряди волос и сказал:

— Не будем никогда забывать, что за таким столом мы можем сидеть только потому, что нас охраняют храбрые люди.

Речь Индулиса очень понравилась Марите, и остальные тоже были довольны. Индулис сказал как раз то, что следовало сказать.

Капитан Сергей Николаевич все же вернулся, и в тот вечер дети узнали обо всем, что случилось прошлой ночью. Рассказ был такой яркий и понятный, что перед глазами слушателей встала вся картина происшествия. Каждый из ребят этот рассказ передал дальше, и скоро о случившемся узнал весь округ. Осенью Теджус увез этот рассказ в Ригу и даже изложил его в своей тетради для сочинений.

Событие совершилось приблизительно так.

Нагрянул долгожданный дождь. Вода лилась с неба белыми струями. Молния сверкала огненными стрелами, и гром сотрясал землю. Сильные порывы ветра сшибали людей с ног. В лесу с треском ломались сосны. Люди в домах раньше времени зажигали огонь и тревожно слушали, как буйствует природа. Редко кто разговаривал — только с опаской поглядывали на окна, в которые стучали тяжелые капли дождя. Казалось, будто кто-то беспрерывно бросает в окна горсти песку. Временами даже самые темные уголки комнаты освещались молнией, которую сопровождал такой удар грома, что даже новые дома колхозников содрогались до основания. Всем казалось, что вот-вот в их дом ударит молния, и тревожными глазами люди смотрели, не запылает ли рядом пожар.

У пограничников же все шло своим чередом. Там не заметно было ни малейшего волнения.

К одиннадцати готовилась к выходу на границу новая смена. Ровно в одиннадцать Сергей Николаевич, накинув плащ, вышел во двор. Буря пыталась сорвать с него плащ, но он крепко его придерживал. Левой рукой он надвинул фуражку низко на лоб. Дождь хлестал в лицо тяжелыми каплями, лился за воротник, но и на это капитан не обращал ни малейшего внимания. В темноте он разглядел стоявших в строю пограничников.

Капитан Сергей Николаевич хотел было сказать несколько слов о том, что в такие ночи пограничники должны быть особенно бдительны, но на лицах своих людей он прочел, что это лишнее.

Из группы вышел боец и стал на расстоянии шага от капитана. Приложив руку к козырьку, он четко отрапортовал, что группа построена, согласно приказу, и готова к несению службы.

Капитан выпрямился. Прозвучали обычные и прекрасные слова приказа:

— Приказываю выйти на охрану границ Советского Союза!

Хотя в тот же миг буря подхватила и унесла его слова, капитан знал, что каждый боец его приказ расслышал и что он запал в его сердце. Командир группы дал команду. Весь строй, как один человек, повернулся и уверенным шагом направился к воротам. Рядом с бойцами, точно тени, скользили собаки.

Капитан Сергей Николаевич проследил, как строй выходил за ворота, и вернулся в дом пограничной заставы.

В сенях он еще раз обернулся и прислушался к вою бури. В кабинете он сел к столу и стал просматривать последние приказы высшего начальства. Все было выполнено. Все было принято во внимание. Положив приказы обратно в несгораемый шкаф, капитан прошел в общее помещение. Там царило оживление и веселый говор. Одни играли в шахматы, другие писали письма, несколько человек готовили стенную газету. Подойдя к рисовальщикам стенной газеты, капитан спросил:

— Разве в красном уголке не удобнее?

— Товарищ капитан, нам и здесь хорошо, — ответил главный «художник».

Капитан знал жизнь своих людей во всех мелочах. Вот у Саши хорошие способности к рисованию. После службы он намерен учиться и со временем, наверно, станет хорошим художником, так же как Василий Иванович из Уржума обязательно станет музыкантом.

Капитан вернулся в кабинет. Затрещал телефон. Звонили из комендатуры — спрашивали, как дела. Все ли в порядке.

Окончив разговор, Сергей Николаевич положил трубку. Тихими шагами вошел повар и поставил на стол стакан крепкого чаю.

Отпив глоток, капитан встал и подошел к окну. На дворе уже стояла ночь, темная, как поздней осенью. Ничего нельзя было разглядеть. По оконным стеклам стекали струйки дождя; они были похожи на причудливые водяные занавески.

Следуя ежедневному порядку, капитан начал заполнять графы журнала дежурств.

Тихо тикали стенные часы. Они отсчитывали минуты, собирая их в часы. В час ночи капитан приказал дежурному позвать лейтенанта. Оставив его вместо себя, накинул плащ и вышел во двор. У крыльца ему отдал честь часовой.

Каждая пядь земли была здесь знакома капитану. Ноги сами нашли тропинку, и капитан направился в сторону моря. На песчаной дюне на него налетел такой порыв бури, что трудно было удержаться на ногах. Моря не было видно, только рев волн говорил, что море близко, у самых ног. Капитан прошел еще несколько шагов, и его остановил короткий приказ: «Стой!» Капитан сказал пароль, услышал краткий условный ответ. Перед ним стал пограничник. Он доложил о состоянии на границе.

— А где Никитин? — спросил капитан.

— Здесь, товарищ капитан, — послышалось из темноты.

В тот же миг капитан почувствовал, что к его ноге притрагивается морда собаки.

— Да, настоящая осенняя ночь, хотя только конец июня. Дальше трех метров не видать.

Капитан обошел посты и вернулся на заставу насквозь промокший.

Пограничники стояли на своих постах. Казалось, уже никаких происшествий не может случиться. Однако что-то этой ночью все же произошло.

Капитан услышал тяжелые шаги во дворе, затем прозвучали обрывистые фразы, грохнула наружная дверь. Капитан уже все понял, раскрыл дверь кабинета и крикнул дежурному:

— Подъем по тревоге!

В комнате стоял пограничник: с его плаща стекала вода, образуя на полу лужу.

— …Следы! И дождь их быстро смывает!..

Капитан внимательно выслушал сообщение пограничника.

Когда пограничник кончил рапорт, Сергей Николаевич бросил беглый взгляд на карту и быстрыми шагами вышел во двор:

— Андрей Петрович!

— Здесь! — отозвался командир дежурной группы.

— Передайте командование группой сержанту Чернову, а сами возьмите Марса и срочно отправляйтесь… — Последовали цифры, которые точно определяли пункт, куда должен был идти Андрей Петрович.

— Слушаюсь, товарищ капитан!

В следующее мгновение дежурная группа бегом бросилась через ворота. Куда-то побежал и Андрей Петрович.

Капитан Сергей Николаевич вернулся в кабинет и вызвал по телефону комендатуру. Передав сообщение, он отправился на место происшествия.

Тем временем Андрей Петрович изо всех сил бежал по морскому берегу. Рядом с ним, как тень, бежал Марс. Каждый бугорок был знаком Андрею Петровичу, он ни разу даже не споткнулся.

На месте происшествия их встретил пограничник, который показал место, где были обнаружены следы. Электрический фонарь на мгновение осветил песок. Теперь здесь ничего не было видно — дождь размыл следы.

— Собака тоже ничего не найдет, — сказал пограничник. — Каждую минуту на следы выливаются ведра воды.

Неизвестно, что обо всем этом подумал Марс, но было похоже, будто он почувствовал, что его репутации угрожает опасность.

Вдруг он изо всей силы натянул поводок и помчался вперед. Андрей Петрович отпустил поводок на всю длину и побежал за Марсом.

Марс то и дело кидался в стороны, поворачивал назад, и временами казалось, что он потерял след.

Андрей Петрович проклинал тьму и дождь. Все же ни разу не терял ориентировки и точно представлял себе каждый свой шаг.

Когда Марс после нескольких петель наконец снова стремглав бросился вперед, Андрей Петрович знал, что скоро они выбегут на простор колхозных полей.

Так оно и было.

Перескочив через канаву, они бежали теперь по лугу, ноги хлестала высокая трава. То ли глаза уже привыкли к темноте, то ли ливень ослабел, но уже можно было различить силуэты кустов и контуры леса. За лугом тянулась небольшая полоса кустов, а за ней начиналось пшеничное поле. Марс стремительно бросился в сторону и побежал к большому кусту, который на сером фоне неба высился, точно темная стена. До куста было несколько сот метров. Вдруг раздался выстрел, и Андрей Петрович услышал, как просвистела пуля. В тот же момент он отпустил Марса с поводка и, припав к земле, сорвал с плеча автомат. Одно мгновение он соображал — стрелять или не стрелять. Андрей Петрович прекрасно знал, как важно взять нарушителя живым, и дал длинную очередь в воздух.

В тот же момент Марс сильным прыжком бросился в кусты. Оттуда послышались крик и стоны.

Где-то сзади и сбоку раздался гул шагов бегущих людей. Это спешили на помощь бойцы дежурной группы, которые окружали всю окрестность.

Андрей Петрович встал и побежал на помощь Марсу.

Раздвинув кусты, он увидел Марса, который прижимал к земле что-то темное и сердито рычал.

Андрей Петрович нагнулся и нащупал тело человека. Быстрым рывком он поднял его на ноги и вытащил из куста. Марс отпустил нарушителя и начал громко лаять.

Незнакомец поднял руки. В тот же момент подбежали два пограничника из дежурной группы.

Андрей Петрович наклонился и погладил Марса, но тот не обратил на это никакого внимания — он громко лаял.

— Марш! — крикнул Андрей Петрович нарушителю, и тот с поднятыми руками пошел в указанном ему направлении.

По дороге они встретили капитана Сергея Николаевича. Он направил в лицо преступнику луч электрического фонаря:

— Катер, который тебя высадил, ушел?

— Йес, — по-английски буркнул незнакомец, это означало «да».

— Сколько вас высадили?

— Я один.

— Рекомендую говорить правду. Если есть еще кто-нибудь, все равно поймаем.

Капитан Сергей Николаевич нагнулся и погладил Марса, который все время продолжал лаять.

«Хороший пес, хороший! Я не думал, что в такой ливень он не потеряет след».

— Да, хороший помощник, — угадал его мысли Андрей Петрович.

— Нарушителя доставьте на заставу. Остальным продолжать поиски.

Когда капитан пограничной охраны кончил рассказывать детям о ночном происшествии, они некоторое время сидели растерянные от изумления.

— Какими страшными могут быть люди! — первая прервала молчание Марите.

— Это не люди, это враги, которым не нравится наша прекрасная Советская страна, не нравится наше счастье, не нравится наш свободный, радостный труд. Но они напрасно стараются! Наша советская Родина сильна, каждый советский человек стоит на страже ее безопасности. А кроме того, у нас во всем мире есть много друзей, которые хотят мира. Вместе с ними мы сорвем злобные планы империалистов!

— Преступник оказался опасным? — опросил, наконец, Теджус.

— Да, довольно опасным, — ответил капитан. — От имени пограничников я еще раз должен выразить вам благодарность за хорошего помощника пограничников — Марса.

Индулис встал и дал знак, чтобы встали и остальные ребята. Стараясь придать своему голосу торжественность, он громко сказал:

— Слава нашим героическим пограничникам!

Ребята в один голос повторили:

— Слава нашим героическим пограничникам!

Их возглас вылетел в окно, его подхватил ветерок и понес к морю, где в песчаных дюнах и в этот час несли свою службу славные советские пограничники.

Дорогие читатели!

Редакция детской и юношеской литературы просит отзывы об этой книге присылать по адресу: г. Рига, бульвар Падомью, 24.