О том, как они впервые расстались
Дни проходили за днями, а Колумб и Диего всё ещё жили в монастыре Рабида. Хуан Маркена пригласил в гости самого учёного человека, жившего неподалёку, — доктора Гарсиа Фернандеса из Палоса.
Гарсиа, недавно кончивший курс наук в Саламанкском университете, был очень польщён этим приглашением. Он долго колебался, надеть ли ему недавно сшитое докторское платье, или это будет неловко. Потом он сел на своего недавно купленного мула и, трепещущий от любопытства, поехал в Рабида.
Гарсиа с восхищением выслушал Колумба, с почтением — отца Маркена и наконец сказал своим неокрепшим баском, глядя лучистыми глазами на собеседников:
— Наука одобряет это великое предприятие. — И тотчас, в смущении, привёл ряд цитат, подтверждающих его мнение, всем пожал руки и поклонился даже Диего.
Через несколько дней он снова приехал и на этот раз привёз с собой старого лоцмана Педро де-Веласка. Лоцман тоже одобрил западный путь и сказал:
— Острова или земли на этом пути есть, и свидетельством тому мои собственные глаза. Сам я видел эти земли, когда лет тридцать тому назад во время плаванья в Ирландию отнесло нас далеко к северо-западу в открытое море.
Затем, недолго подумав, он снова заговорил:
— Путь этот возможен, но, чтобы осуществить его, нужна великая отвага и решимость. Я был в травяном море. Это море совсем зелёное от большого числа покрывающих его водорослей. Они цепляются за руль и мешают управлению кораблём. Мы плыли по этому неподвижному, похожему на луг морю три дня, понемногу продвигались вперёд, но матросы всё время требовали, чтобы капитан повернул обратно. Я говорил капитану: стыдно вернуться, не доведя предприятия до конца. Я ему говорил: я берусь провести корабль через это море — должно же оно когда-нибудь кончиться. Хуже того, что было, не будет, а человек сильней водоросли. Но этот капитан был слабый человек и трус и велел мне повернуть руль. И сейчас, хоть я и старик, я снова берусь плыть в это море и пересечь его.
Когда гости ушли, Маркена сказал Колумбу:
— Сын мой, я счастлив, что люди теории и люди практики, юноша и старик, одобряют ваш план. Дело теперь за тем, чтобы добыть средства к его выполнению. А для этого нужны сильные покровители. И такой у нас тоже найдётся. Фернандо де-Талавера, исповедник королевы Исабеллы, — мой друг. Я дам вам к нему рекомендательное письмо, и он поможет вам своим влиянием.
Колумб стал ждать, когда же Маркена напишет это письмо. Но Маркена говорил:
— Потерпите, мой сын. Сейчас ещё не время. Короли заняты войной с маврами, и конца этой войне не видать. Сейчас у королей не найдётся ни времени, чтобы выслушать вас, ни внимания или желания понять ваше предприятие, ни денег, чтобы снабдить вас ими. Подождите. Лучше прождать год или два, чем обратиться к сильным мира сего в неподходящее время. Одно несчастливое мгновенье может навеки разрушить многолетние планы.
Колумб продолжал жить в монастыре, дожидаясь этого счастливого мгновенья. Год прошёл незаметно в чтении книг, учёных беседах, прогулках по маленькому садику. Диего рос и учился; он стал уже большим мальчиком и начинал преуспевать в науках. И совсем неожиданно в холодный зимний день пришёл Маркена, сияющий и таинственный, и сказал:
— Сын мой, короли в Кордове!
Колумб молча ждал продолжения. Ещё более радостно Маркена сообщил:
— И Талавера с ними.
Потом присел на подоконник, маленький, лёгкий, как птица, и стал объяснять:
— Короли собирают войска для нападения на мавров в Гренаде. Конец войны близок: Гренада — последний оплот мавров. Я написал письмо Талавера, и вам сшили тёплую светскую одежду, и я велел нанять вам мула. Теперь поезжайте с богом, мой сын, и не теряйте времени.
— Я тоже поеду, — сказал Диего.
— Нет, ты останешься, — сказал Маркена. — Ты только будешь мешать отцу, и военный лагерь неподходящее место для такого мальчика.
— Ты останешься, Диего, — сказал Колумб.
После этого Диего замолчал и ни с кем не разговаривал, но ночью потихоньку связал свой узелок. Колумб нашёл этот узелок и, прижав сына к себе и поглаживая его по голове, долго уговаривал:
— Диего, тебе надо учиться. Отец Маркена любит тебя и не даст в обиду. Ведь я не надолго уезжаю. Я прошу тебя, Диего, послушайся меня. Какой же выйдет из тебя вице-король и смелый адмирал, если ты боишься недолго побыть без отца, когда этого требует дело.
— Я не боюсь, — сказал Диего и разрыдался.
Диего пошёл провожать отца, почти не видя его лица сквозь слёзы. Когда они сошли с горы, Диего, снова зарыдав, бросился Колумбу на шею. Колумб ещё раз простился с ним и велел ему итти обратно. Диего пошёл, плача и спотыкаясь. Потом остановился и оглянулся. Колумб всё ещё стоял и смотрел ему вслед. Диего хотел побежать к нему, но Колумб махнул ему рукой, ударил палкой своего мула и быстро уехал. Диего бросился на землю и долго лежал, уже не плача, а только судорожно вздыхая. Наверху в монастыре зазвонили к трапезе. Диего почувствовал, что хочет есть и что время пройдёт скоро и скоро вернётся отец. Он поднялся с земли и пошёл вверх, в гору.