Мне было бы трудно указать источники материала, использованного в этой книге. Все рассказанное в ней основано на информации, которую я черпал из многих источников, и в ней нет ни одного факта, который был бы известен только мне одному.
Я твердо могу сказать, что не использовал ни одного сведения, которое должно и в дальнейшем оставаться секретным, я даже отказался от значительной части материала именно потому, что сведения, в нем заключенные, могли в будущем представлять интерес для каких-либо возможных врагов США. Те же сведения, которые я использовал, представляли интерес для наших противников лишь в то время, пока еще шли военные действия.
Я в долгу перед многими из моих товарищей офицеров, которые помогли мне разобраться в сложном вопросе — как протекала кампания в Европе; но их имена я не буду называть, и они меня поймут. Я даю свою собственную оценку событий, я толкую их, согласно собственному разумению, — и мои товарищи, так же как и мои начальники, могут не согласиться с моим истолкованием
Книгу эту я написал уже после того, как расстался с армией, и я выступаю в ней как штатский человек, который оглядывается назад, на свой опыт тех двух лет, когда он был занят единственной проблемой — как разгромить германскую армию на европейском континенте. Я выступаю, стало быть, как частное лицо, а не как член какого-либо штаба или представитель какой-либо организации. Никто из руководящих офицеров, под чьим командованием я служил, не просматривал рукописи до ее напечатания, даже мой главнокомандующий.
До самой последней фазы нашей военной кампании в Европе мне не приходило в голову собирать материал для книги. Но с того дня, как я прибыл в Англию, осведомленность обо всем происходящем стала частью моих обязанностей как оперативного офицера. При выполнении этой работы мне приходилось соприкасаться с сотнями офицеров из разных штабов, а число тех, с кем я работал в постоянном контакте, доходило до нескольких десятков. Каждый вносил свою долю в накопление нужного мне материала, и каждый имеет право на мою признательность, — но я лишен возможности отдать им этот долг, хотя бы уже просто потому, что я не в силах припомнить, какое сведение, когда и от кого я получил.
Я также очень сожалею о том, что необходимость дать связное повествование помешала мне сколько-нибудь исчерпывающе перечислить участников событий, — пришлось ограничиться горсточкой имен, тогда как участвовало в военных действиях свыше шестидесяти дивизий, не говоря уже о сотнях отдельных частей и подразделений. Сперва я старался никого не забыть, но скоро увидел, что книга моя превращается в настоящую энциклопедию и что единственный способ более или менее связно вести рассказ — это отказаться от перерывов и отступлений, неизбежно возникающих, если хочешь перечислить все войсковые части, бывшие в деле. Надеюсь, что прямые участники сражений не посетуют на меня за это и поймут, что я вынужден был сосредоточить внимание на общей картине, — хотя сам я прекрасно понимаю, что выиграли войну те, кто сидел в окопах, а не те, кто провел ее в штабном прицепе. Я буду считать себя вознагражденным, если окажется, что я помог им составить себе представление о тех фазах войны, которые протекали вне их поля зрения.