Эй — кабаки, кафе, билиардные, базары, пристани вокзалы, курорты — величайшее благодарностью преисполнен вам Поэт за вольнотворческий приют.
У вас в гостях истинно отдыхал Он.
И отдыхая затевал удивительные затеи.
В кабаках — в общем стеклянном шуме — за бутылкой сочной виноградности — опьяненный — Он чуял Себя уплывающим облаком к берегам Цейлона или вспоминал песню арабианки:
— Ю мме коюн карайян.
Взбалмошная Его голова кричала:
— Дальше — еще одну.
Песнепьянство кружилось карусельно.
Что судьба моя — призрак на миг
Как звено пролетающей Птицы —
Пусть Василью Каменскому Памятник
Только любимой приснится.
В кафэ (в Москве часто у Бома на Тверской) среди курящих и дамских шляп за чорным турецким кофе с сигарой Он затуманенно — прищурив правый глаз — просматривал Новый Сатирикон и Журнал Журналов где Аверченко и Василевский острили над Его выступленьями в цирке.
И непонимал Поэт: почему Это журнал и газеты брезгливо-высокомерно относятся к великолепному яркому Искусству Цирка (Поэт демократизирует Свое Творчество), а о гнилой похабщине барынь Вербицких (статьи Василевского) писать нестыдятся.
Поэт любит Цирк и пророчит ему сказочный расцвет теперь же, если в Цирк будут также привлечены Поэты, Художники, Певцы, Музыканты.
На базарах, пристанях, вокзалах, Ему нравится движенье пестрой толпы, смена лиц, торопливость, трепет, шум, звонки, свистки.
На базарах Он всегда ищет случая купить для Своего Музея какую нибудь вещь.
Курорты — ранней весной — Крым, май, июнь — своя Каменка, июль — минеральные воды — Поэт воспевает за красочность слета гостей во славу общого отдыха, встреч, возможностей.
Главное — на курортах Поэт разливается истинной птицей и успех Его песен среди гостей опьяняет солнечным вниманьем.
Девушки, цветы, вино, юноши, друзья качают раскачивают Поэта до сверх-футуризма.