Алешку привезли на Медвежью гору. Здесь был лагерь, а в лагере жили бывшие воры и прежние разбойники, недавние вредители и старые буржуи, вчерашние хулиганы и другие враги советской страны. Кругом стоял лес. И хмурилось небо. Громоздились камни. Было холодно. И не было часовых. Но повсюду стучала работа. Работа гремела от горизонта до горизонта, от моря до моря. Люди топали с топорами в лес. И лес уступал им дорогу. Люди взрывали гранитные скалы. И земля, ахнув, летела в небо. Люди рыли канал через каменную гору, чтобы соединить моря. Они строили плотины, чтобы вода не выливалась в сторону.
«Не хочу работать. Убегу, – подумал Алешка и посмотрел по сторонам. – Ишь хитрые часовые: спрятались, и не видно их. А как побежишь, так, небось, сразу из кустов стрелять начнут».
И, чтобы проверить это, Алешка побежал в лес. Он бежал и оглядывался. Но никто не бросился догонять его. На него и внимания никто не обратил. Все были заняты своим трудным делом. Все работали. Алешке стало даже обидно, что его никто не караулит, что он никому не нужен. Скучный он побрел в лагерь. Навстречу ему попалась бригада дядьки Беломора. Дядька прежде сам был знаменитым разбойником. Он грабил пароходы и останавливал поезда на ходу. Но теперь он стал ударником-воспитателем.
– Эй, рязанский! Ты чего не работаешь? – спросил у Алешки усатый дядька Беломор. – Кто не работает, тот у нас получает орден мокрой курицы.
– Ну и пусть! Не буду я работать, – сказал Алешка. – А чего же меня никто не сторожит? Я ведь убежать могу.
– Не убежишь. Тебя слово стережет.
– Какое такое слово?
– Ленинское.
– Я Ленину никакого слова не давал.
– Зато Ленин всем нам слово дал, что мы будем счастливые граждане. Разве ты не веришь Ленину? Разве ты не хочешь быть счастливым?
Дядька Беломор рассказал, что в его бригаде тридцать два парня, тридцать два каналармейца, тридцать два бывших вора и беспризорника. Они раньше тоже хотели убежать. А вот теперь они строят самую лучшую плотину, и их все уважают.
– Идем к нам, будешь тридцать третий, – сказал тридцать второй ударник дядьки Беломора, самый коротышка.
«Не пойду», хотел сказать Алешка. Но парни дядьки Беломора так гордо смотрели на Алешку, что он решил доказать им, какой он, Алешка, работник.
– Ну и что ж, – сказал он, – ну и пойду, в чем дело?
А сам подумал: «Я им только докажу, чтобы они не зазнавались, а потом все равно убегу».
И бригада пошла на плотину. Они пели песню в тридцать три голоса:
Вот пошли прудить моря
тридцать три богатыря.
Все ребята удалые,
бригадиры молодые.
И ведет их бывший вор –
славный дядька Беломор!
«Сейчас я им докажу, какой я есть работник», сказал себе Алешка и вмиг обтесал большое бревно. Но каждый из ударников за это время успел обтесать по три бревна.
– Ах, так, – сказал Алешка, – ладно… – И он обтесал три бревна. Но за это время ударники обтесали по девять.
Алешка старался не отставать от парней дядьки Беломора. Он хотел им доказать, какой он, Алешка, работник, если только захочет.
На десятый день он перегнал товарищей. И все его хвалили.
– Ай да рязанский! – говорил дядька Беломор. И написал об этом чекисту-начальнику.
«Ну, теперь доказал, можно и бежать», решил Алешка, но бежать почему-то расхотелось. Очень интересно было посмотреть, какая же выйдет плотина из его бревен.
А плотина быстро росла, и Алешке казалось, что он тоже растет вместе с ней. Работать было трудно. Тяжело было работать. Но ведь это было куда интереснее, чем кисельная плотина и молочная запруда.