СКАЗКА
Посвящаю Гаррику
Поплясав кругом елки, пошумевши в передней, напялив шубы, штанишки, варежки, валенки, дети разъехались но домам.
— Ну, Володя, — сказала мама. — ты поиграй немного и ложись спать, уж десятый час. А я поеду на именины к тете Жене.
И мама уехала. Володя вернулся к елке. Свечи па нон догорали, гасли одна за другой. Теперь, на свободе, можно было заняться полученными подарками.
Были тут разные вещи: заводной паровоз, сабля, солдатики… Но за паровозом надо было на четвереньках ползать по полу, а Володя уже устал; саблей воевать было не с кем, а солдатиков Федор Иванович напрасно ему подарил: Володе и свои надоели. За то еще два подарка показались приятными: мешок с карамелью и книга. Мешок был ситцевый, весь в цветочках, карамель и разноцветных бумажках, а книга очень занятная. На ней крупными буквами было написано: «ЗАГАДКИ».
Сел Володя к столу придвинул к себе мешочек и раскрыл книгу. Положив в рот конфету, прочел он первую попавшуюся загадку. Она была вот какая:
«Что за всадник? — Сам верхом, а ноги за ушами»'?
— Что бы это могло быть — подумал Володя. — У кого ноги возле ушей? Может быть, у кузнечика? Но какой же он всадник?
К этому времени первая конфета уже была съедена, и Володя для подкрепления взял вторую.
— Нет. не кузнечик, — рассуждал он: —тут что-нибудь не то.
Вопрос был такой мудреный, что пришлось скушать еще добрый пяток карамелек но ответ так и не приходил в голову. Вскоре Володя потерял терпение, налез в конец книги, туда, где напечатаны было отгадки, и узнал, что всадник, у которого ноги за ушами, — не что иное, как очки.
— Забавно, — подумал Володя: — но как я сразу не догадался? Ведь так просто! Сидят очки на носу, а нош у них за ушами,
И он скушал еще конфету.
Следующая загадка была гоже хитрая, но Володя почт сразу мала л в чем дело.
«Летит птица — не синица. Носок долог, голос звонок. Кто ее убьет, спою кровь прольет».
— Если всадник, — не всадник, а очки, да если ноги у него не за своими ушами, а за чужими, так и тут птица, которая не синица — должно быть, совсем не птица. Но все таки это что — нибудь летающее, и в этом летающем есть кровь, да еще кровь того кто убьет это существо… Ну, значит, это комар; у него и жало длинное, и звенит он звонко.
Так рассудил Володя, потом посмотрел отгадку и узнал, что рассудил верно.
В награду за это он опять съел конфету. — а кстати уж и другую, малиновую.
Так. загадка за загадкой, конфета за конфетой, съел Володя чуть не весь мешочек и перелистал в книге много страниц. Одни загадки были полегче, и Володя их скоро разгадывал, другие же потруднее, и над ними пришлось поломать голову Иногда он все-таки добивался решения, причем иногда ошибался, иногда отгадывал верно, — а иногда терпения не хватало, и он одним глазом подсматривал ответ.
Долго ли это длилось, не знаем. Не знал и Володя. Однако, в мешке оставалось всего несколько карамелек, а на елке одна горящая свечка, да и та провалилась в подсвечник, дымила, мигала, — вот-вот погаснет.
Тут попалась Володе загадка, коротенькая, но хитрая
«Что быстрее стрелы»?
Думал, думал Володя, но не мог ничего придумать. Голова тяжелела, глаза слипались, весь стол был завален бумажками от конфет, во рту было приторно, под ложечкой где-то слегка мутило, а все же ответ на загадку не приходил ему в голову.
Тут то вот и случилось то чудо из-за которого наш рассказ- не рассказ, а сказка.
Нижние ветки на елке зашевелились, сверкнули из-под них два блестящих глаза, и явился перед Володей сам Серый Волк.
Володя не успел даже испугаться, как Серый Волк \ нею спросил:
— Ты чем это занят? Загадки разгадываешь? Пустяки! Лучше садись ко мне на спину, да помчимся-ка мы с тобой за тридевять земель, в тридесятое царство, к царю Сластене.
— И что там у царя Сластены? — спросил Володя.
— Как что? удивился Вин. Монпансье, варенье, тянучки, яблоки, груши, сливы.
— А пшенная каша есть? — спросил Володя.
— Разумеется, есть. Там есть и получше вещи.
— А каша на молоке? — не унимался Володя
На молоке.
— С сахаром?
— С сахаром.
— И с миндалем?
— И с миндалем. Да чего ты торгуешься? Скорей, садись ко мне на спину, и поедем.
Посмотрел Володя на свой мешочек, почти питой, подумал, какими сладостями угостит его царь Сластена, — и говорит:
— Ну, поедем.
И тотчас очутился он на спине у Серого Волка. В голове у него помутилось, все поплыло перед глазами, в ушах загудел ветер, в тумане неясно замелькали какие-то огоньки, дома, колокольни, потом лес. моря. горы. Наконец. Володя почувствовал толчок. и увидел, что Серого Волка нет. а сам он стоит на площади
перед высоким дворцом. Колонны дворца разноцветные и прозрачные, сделанные из карамели. Широкая белая лестница — сахарная, с шоколадными перилами. От всего этого очень вкусно пахло, точно в кондитерской, и Володя уже собрался
отколупнуть кусочек перил, как вдруг к нему подошел маленький, толстенький человек, в белом переднике и белов поварской шапке.
— Я главный повар и первый министр его величества царя Сластены, — сказал человечек. — Царь узнал о твоем прибытии и приказывает явиться.
Володя пошел за человеком во дворец, который описывать мы не станем Довольно сказать, что и дворец, и все прочее в царстве Сластены было сделано из конфет, мармелада, печенья, варенья и тому подобных материалов. Картины во дворце были составлены из засахаренных фруктов и потому горели яркими
красками. Сам царь, толстый, одутловатый, с нездоровым цветом лица, ленивый и лысый. сидел на троне из жженого сахара. В левой руке, как державу, держал он круглую миску, а в правой была у него, вместо скипетра, огромная ложка. В миске дымился горячий компот, и Сластена, не слушая дел. о которых докладывали министры, опускал ложку в миску и хлебал компот, проливая его на царское одеяние.
Все придворные были, повидимому, такие же объедалы, как царь Каждый держал в руках что- нибудь съедобное, все жевали, грызли и чавкали.
— Здравствуй. Володя — медленно проговорил царь Сластена. — Очень рад тебя видеть. Вот. наконец, теперь есть товарищи для моих мальчуганов. Живи у нас, ешь сколько душе модно, отказу тебе не будет.
Тут царь отложил в сторону миску и ложку, погладил себя по животу и тотчас задремал. Придворные стали расходиться, жуп на ходу, а Володю отвели
к царским детям. Было их четверо: три сына и дочка. Старшему, которого, как и отца, звали Сластеной, было лет двенадцать. Средний, Миндаль, был ровесник Володе: ему недавно исполнилось девять, — а младшему, Мармеладу, шел шестой
год. Царевна Оладья была еще совсем маленькая. Она лежала в кроватке, возле которой постоянно дежурило семь нянек. Матери у царских детей не было, потому что она недавно умерла.
Сперва Володя очень обрадовался предстоящей жизни у царя Сластены.
Сладкого сколько хочешь, уроков готовить не надо, только и дела, что есть конфеты, да играть с царскими сыновьями. Не житье, а масленица.
Но на поверку все это оказалось не так хорошо. Мальчишки были балованные, капризные, ленивые и неразвитые. Они то и дело ссорились, то друг с другом, а то и с Володей. Кроме сластей ничто их не занимало, ничего они не знали, постоянно плакали и болели животом. Ляда у них были такие же бледные, как у отца.
Вскоре они ужасно надоели Володе, да и все Сластенное царство ему наскучило. Что. в самом деле! Едят одни сладости, ни кусочка черного хлеба во всей столице! Книжку нельзя почитать, тоже ни одной нет, здесь про них никто и не слыхивал. Куда ни пойдешь, — перепачкаешься: все липкое, сладкое, приторное. Захочешь выкупаться — полезай в молочную реку, а она теплая, парная: нисколько не освежает. А берега у нее кисельные, вязкие, как болото.
Гадость.
И еще одна печаль стала мучить Володю: соскучился он по маме, по своей комнатке. Что делается теперь дома? Нет ли котят у Пушинки? Не приехал ли дядя Митя?
Так скучно стало Володе, что он иной раз и поплакивал. Наконец, не стерпел да и говорит царенышам:
— Отпустите меня домой.
— Нет, — ответили они в один голос, — мы тебя не отпустим, ты нам кораблики из ореховой скорлупы делаешь.
— Отпустите, я вас очень прошу.
— И не проси: не отпустим.
Но Володя вспомнил про свою елку, про книжку с загадками, и еще больше захотел вдруг домой. Он решился на хитрость.
— Я бы, — говорит, — сам охотно остался у вас, да скучно: уж очень вы глупые. Даже ни одной загадки не можете отгадать.
— Как не можем? — вскричали сластеныши. — Загадывай сколь. со хочешь, все отгадаем.
— Нет, не отгадаете.
— Нет. отгадаем!
— Ну, хорошо, — говорит Володя. — Побьемтесь-ка об заклад. Я загадаю вам каждому но загадке. Если вы отгадаете все три, я останусь у вас навсегда. Если две — проживу я у вас десять лет. Если одну — пять лет. А если не отгадаете ни одной, то вы сейчас же велите Серому Волку отвезти меня к маме.
Царские сыновья согласились.
— Это. — говорят, — нам ни по чем. Придется тебе оставаться здесь навсегда.
И стал Володя припоминать загадки, которые прочел в своей книге.
Первую задал он старшему царевичу:
— Отгадай, — говорят, — «Что такое: Дедушка смеется, инда шубонька на нем трясется.
Думал, думал царевич Сластена, да так ничего и не выдумал. Попросил три дни сроку на размышленье и все-таки не разгадал.
— Вот видишь, — сказал Володя, — А это просто кисель. Ты его каждый день ешь.
Царевич обиделся, дал Володе подзатыльник и ушел, а Володя задал среднему сластенышу вторую загадку:
«Ну что за госпожа! Больно гожа: сидит на ложке, свесивши ножки».
— Отгадывай — говорит: —что такое?
Задумался Миндаль и попросил на раздумье целую неделю. Но и за неделю ничего не придумал.
— Глупый ты. — сказал Володя, — ведь это лапша.
— Ничего не глупый, — возразил Миндаль. — а просто я и не думал про лапшу. Она не сладкая.
И он отвернулся Тут подошел к Володе маленький Мармелад и говорит:
— Володенька, ты хороший. Загадай мне загадку полегче: ведь я еще маленький.
А Володя и говорит ему:
— Хорошо, уж проще вот этой загадки и быть не может: «Бел как снег, в чести у всех». Ну. отгадывай, а не то придется вам отпустить меня к маме.
Но маленький Мармелад даже отсрочки не попросил, а как услышал загадку, так сейчас и расплакался:
Не могу, говорит. — отгадать, не знаю. Я еще маленький.
— Да ты подумай, — сказал Володя, которому не хотелось выигрывать наверняка: он был благородный мальчик.
— И думать не хочу! — кричит Мармелад: — уж если не знаю, так не придумаю. Я еще маленький!
А сам ревет благим матом.
— Ну, и глупый же ты. — сказал Володя: — целый день сосешь сахар, а в загадке не можешь его узнать… Однако прощайте. — прибавил он. обращаясь ко всем трем царевичам. — Вы проиграли. Зовите Серого Колка, пускав несет меня назад к маме.
Но не тут-то было. Царские сыновья заупрямились. Не хотят отпускать Володю.
— Да ведь вы проиграли.'— спрашивает Володя.
— Проиграли, а все-таки тебя не отпустим.
— Да ведь это не честно! — возмущается Володя. — Вы слова не держите!
— Ну. и не держим. Мы не простые дети, а царские. Что хотим, то и делаем.
Рассердился Володи, расстроился и пошел жаловаться царю. Царь выслушал его и расхохотался:
— Молодцы мои ребятишки! Умеют за себя постоять. Не сдаются. А уж ты-то хорош: с маленькими связался.
— Какие же маленькие? Один даже старше меня.
— Молчать! — закричал царь. — Вот лучше ты мне загадай загадку. Посмотрим, чего я не смогу отгадать.
И он самоуверенно засмеялся, набив себе рот халвой.
— Хорошо, — согласился Володя, — но дай мне свое царское слово, что если не отгадаешь. — я ногу ехать к маме.
— Ладно, даю, — проворчал царь. — Не бойся, брат, разгадаю любую. Не придется тебе ехать к маме.
— Ну, вот тебе загадка. — сказал Володя: — «В земле родилась, в огне крепилась, на воду попала. — вся провала»
— Гм. как? Повтори-ка. — проговорил Сластена.
Володя повторил
Царь задумался. Думал час. два. три, скушал за это время целую миску гурьевской каши, два фунта изюму, коробку настилы, тарелку клубники со сливками, да блинчатый пирог с вареньем. По ничего не выдумал Позвал на помощь первого министра, собрал государственный совет. — все ни к чему. Рассердился царь. Велят привести Володю.
— Говори, скверный мальчишка, кто у тебя там в земле родился, в огне крестился…
— А к маме пустишь?
— Ты еще поторгуйся! Вот я тебя! — И царь замахнулся ложкой. — Говори сейчас!
— Очень просто: соль, — отвечал Володя.
— Со-оль? — протянул царь, и скорчил такое кислое лицо, какое
только можно себе представить.
— Со-оль? — повторили за ним все министры, и все отплюнулись.
— Со-оль? — опять протянул Сластена. — Да как же ты смог, щенок, задать мне такую дрянную загадку? Да разве же ты не знаешь, что я даже слова этого не могу слышать. Тьфу, мерзость какая! Соль!
И он опять плюнул, а за ним все придворные.
- Ну, ваше величество, вы все-таки проиграли. По уговору я могу ехать к маме. — сказал Володя, хотя весь дрожал от страха,
— Что? — завопил в ответ царь, — Вы слышите? Он не унимается! После такой неслыханной дерзости, как (тьфу!) соль, он еще смеет проситься к маме.
Не пускать его никуда…
И опять пришлось Володе жить в опротивевшем царстве Сластены. Он худел, бледнел, чах, скучал, от одного вида сластенских подданных ему становилось тошно, — а избавления не было. Часто плакал Володя, проклиная Серого Волка и раскаиваясь в своей любви к карамели.
Так прошел целый год. Вдруг во дворце случилась беда. Не смотря на всех нянек, злая колдунья проникла в комнату царевны Оладьи и напустила на нее странную болезнь: непробудный сон. Царевна была жива, дышала, даже сосала сквозь сон тянучки, но разбудить ее не могли. Созвали знахарей, выписали докторов. — ничто не помогало. Царевна спала, и все были в отчаянии. Некоторые
даже потеряли аппетит. Про Володю забыли.
Вдруг. в одно прекрасное утро, царь присылает за ним скорохода. Володя идет, весь дрожит: знает, что царь не в духе. Входит — а царь глядит на него эдак ласково, улыбается и говорит:
— Подойди- ка сюда, Володечка. Здравствуй, милый. Как поживаешь?
— Плохо, — сказал Володя. — Скучно мне здесь. Отпусти меня к маме.
— Что-ж, это можно, — ответил царь. — Если уж тебе так не нравится, я готов отпустить тебя. Только окажи ты нам одну услугу. Нот видишь ли. Да что ж ты стоишь, голубчик? Присаживайся.
И царь, потеснившись на леденцовом троне, усадил Володю возле себя.
— Вот так. Не хочешь ли апельсинчик? Нет? А кусочек медового пряника?
Тоже нет? Ну. после покушаем. Вот видишь ли. милый, ты, помнится, молодец по части загадок. А у нас выхолит беда: Оладушка наша нездорова, ты это знаешь?
— Знаю.
— Так пот. приехал вчера один звездочет, посмотрел на нее и сказал, что она тотчас выздоровеет, как только я сам. или кто-нибудь из моих подданных, разгадает одну загадку: думали мы все много, а разгадать не можем. Хотим у тебя спросить.
— Какая ж это загадка? — спросил Володя
— Совсем коротенькая. — ответил царь: — «Что быстрее стрелы?» Ну? Что быстрее стрелы? Угадывай-ка скорее. Угадаешь — отпущу к маме, не угадаешь — велю казнить тебя: сварить в шоколаде.
И с ужасом вспомнил Володя, что это та самая загадка, над которой он ломал голову, когда явился к нему Серый Волк. И чуть слышным голосом он ответил царю:
— Не знаю.
— Как не знаешь? Подумай, дорогой мой. Ведь это так просто: что быстрее стрелы?
— Не знаю, — повторил Володя.
— Эй. берегись! — крикнул царь. — Не прикидывайся дурачком, говори скорее.
— Да не знаю же я, — всхлипывая, проговорил Володя
Тогда царь объявил:
— Даю тебе три дня на размышление. Уведите его. да смотрите, как бы не сбежал.
Володю уведи. Все три дня провел он то в горьких, бессильных слезах, со в бесплодных попытках разгадать загадку. Как он теперь раскаивался, что соблазнился поездкой в Сластенное царство, как плакал по бедной мамочке, как жалел, что. садясь Волку на спину, не заглянул в отгадки пли не сунул книжку в карман: ведь в ней всеми буквами напечатано это слово, простое слово, от которого зависит теперь его жизнь! И он вздрагивал, думая о том. каково быть заживо сваренным в шоколаде.
Однако, сколько ни думал бедный Володя, сколько ни плакал- все было напрасно.
А время шло. ИI царь, и весь его двор, и народ — все напрасно ломали голову. Разгадка не приходила, царевна не просыпалась. Миновали три дня. Володе
дали еще три, потом еще один. — все напрасно. Наконец, царь потерял терпение, вышел из себя и велел Володю казнить.
Все было приготовлено. На дворцовом дворе кипел шоколад в большом чугуне, под который палач в красном камзоле подкидывал дрова. Володю привели, раздели, подвели к чану. Он плакал, кричал, отбивался — тщетно. Палач схватил его за волосы, поднял над чаном и…
И Володя проснулся. Он сидел за столом, заваленном бумажками от съеденной карамели. Голова его лежала на книге загадок. Он оглянулся. Все было точь-в-точь так. как в ту минуту, когда появился Волк Володи взглянул на елку. Последняя свеча, которая готова была погаснуть перед приходом Волка, только что, видимо, погасла, и тонкая струйка дыма еще над ней колыхалась.
— Как же не долго я спал! — подумал Володя. — а как много видел во сне!
Как быстро все промелькнуло!
И тотчас он понял, что ответ на загадку: «Что быстрее стрелы?» — сон.
