Второе,

дополненное и исправленное

издание

Предисловие ко второму изданию

С чувством глубокой ответственности перед вечной памятью великих героев, погибших в боях за Сталинград, перед товарищами по оружию — солдатами, офицерами и генералами, ветеранами Сталинградской битвы, ныне строящими коммунизм на необъятных просторах Советского Союза или продолжающими зорко охранять неприступные границы нашей великой Родины от новых поджигателей войны из американо-английского империалистического лагеря, мы вновь перебираем страницы истории великого сражения на Волге.

В дни жесточайших испытаний, выпавших на долю защитников Сталинграда, одна московская центральная газета в декабре 1942 г. писала: «Слава 62-й армии переживет века. Пройдут годы, зеленой травой зарастут развороченные снарядами поля сражений, новые светлые здания вырастут в свободном Сталинграде, и воин-ветеран с гордостью скажет: «Да, я сражался под знаменем шестьдесят второй».

Победно прошла эта армия от берегов Волги к берегам Эльбы, от стен Сталинграда к стенам цитадели германского империализма — Берлина.

Славный боевой путь, полный напряженнейшей борьбы с сильным врагом! На этом боевом пути армия стала гвардейской…

Еще шли бои на западе СССР, день за днем родная земля очищалась от гитлеровской нечисти, еще советские воины-освободители, выполняя свою историческую миссию, освобождали народы Европы от фашистского рабства, а народ в тылу начал восстанавливать Сталинград.

Не было жилья, люди жили в блиндажах и землянках, оставленных войсками, а заводы уже возрождались, металл плавился в мартенах. Сталинград вошел в строй, производя оружие для окончательного разгрома гитлеровской армии.

Как весь советский народ оборонял Сталинград, так весь советский народ и восстанавливал его. Надо было видеть разрушения, нанесенные Сталинграду во время двухсотдневных непрерывных боев, чтобы понять, сколько героического труда вложили советские люди в его восстановление.

Прошло лишь десять лет после разгрома гитлеровских полчищ под Сталинградом, а в городе выросли новые величественные магистрали с великолепными дворцами, берега Волги, где были блиндажи прославленных героев-сталинградцев, покрываются гранитом, затерялся «дом Павлова» среди прекрасных архитектурных сооружений и лишь отдельные заповедные места, памятники и музей двух сражений — Царицынского и Сталинградского — напоминают о великой битве, развернувшейся у стен города.

Там, где шли ожесточенные бои, проложен Волго-Донской канал, и пароходы с Волги по водным ступеням поднимаются к Дону. Севернее Сталинграда круглые сутки идет «бой» за преграждение великой реки, и скоро могучие воды Волги дадут миллионы киловатт-часов электрической энергии.

Бессмертны дела бойцов, командиров и политработников всех частей, участвовавших в обороне Сталинграда. Мужество и отвага, стойкость и упорство в боях, массовый героизм и мастерство в ведении боя свойственны были всем частям, входящим в 62-ю армию.

Героически дрались гвардейцы Родимцева, у них оспаривали первенство курсанты и моряки Батюка; бесстрашие в боях проявили части Гуртьева, но не менее умело воевали гвардейцы Гурьева; изумительное упорство и героизм проявили наследники Щорса — таращанцы и богунцы Соколова, несгибаемую стойкость и умение показали части Людникова. Также геройски сражались и части Болвинова, Горохова, Смехотворова.

Иногда нас просили показать дивизию или бригаду, которая особо выделяется на фоне общего героизма в борьбе за Сталинград.

Такая просьба каждый раз заставала нас врасплох. Так трудно было отдать предпочтение одному, не указав на другого, который бок о бок, рука об руку вел тяжелую борьбу с жестоким врагом и проявлял в борьбе не меньшее умение, стойкость и героизм.

Трудность ответа на этот вопрос объясняется тем, что для соединений и частей 62-й армии в одинаковой мере характерны были все замечательные качества наших воинов, прославляющих силу русского оружия.

Тем более трудно было ответить на этот вопрос, что вчера в боях отличились гвардейцы Гуртьева, а сегодня гремит слава о гвардейцах Родимцева, вчера весь мир с изумлением и гордостью следил за борьбой частей Болвинова и Горохова, находившихся почти в полном окружении, а сегодня с не меньшим восхищением говорит о части Людникова.

Части Родимцева приняли на себя главный удар гитлеровцев в боях во второй половине сентября, отразили их и устояли, а в середине октября мощные удары приняли на себя части Жолудева и Гуртьева и тоже устояли. В наступательных боях особо выделились части Батюка, Гурьева, Соколова и Людникова.

Поэтому ради справедливости перед историей не следует среди храбрейших из храбрых, стойких и героических частей выделять особо выдающиеся, так как и сравнение, собственно, трудно проводить. Когда историк будет изучать боевые дела наших частей, он найдет в тактике каждого из них много особенностей, но общим для всех будет массовый героизм и стойкость, беспредельная преданность нашей великой Родине всех бойцов, командиров и политработников.

О каждой дивизии, бригаде, полке, участвовавших в защите города Сталина, о героических бойцах и командирах можно написать десятки книг. И это нужно сделать обязательно, так как бессмертную, героическую Сталинградскую эпопею будут изучать поколения, а наши потомки будут гордиться героизмом и стойкостью, храбростью и беззаветной преданностью Родине, великой партии Ленина — Сталина защитников Сталинграда.

Не имея возможности показать здесь во всем объеме героизм всех частей и соединений армии, авторы лишь коротко рассказывают о некоторых из них, а также об отдельных воинах, отличившихся в боях за Сталинград.

Мы не считали себя вправе производить коренные изменения в книге, написанной в ходе Сталинградского сражения, а лишь несколько изменили ее структуру и внесли отдельные уточнения и добавления.

Авторы приносят глубокую благодарность генералу армии дважды Герою Советского Союза Чуйкову В. И., давшему весьма ценные указания и замечания при подготовке материалов в период Сталинградской битвы и при подготовке к печати первого издания книги.

Авторы также признательны рецензентам за отдельные замечания по первому изданию книги.

А. СТУПОВ

В. КОКУНОВ

Москва, 1952 год,

Введение

Во второй половине 1942 г. развернулось величайшее в истории войн сражение у стен Сталинграда.

Немецко-фашистское командование бросило против советских войск, оборонявших нашу славную волжскую твердыню, две отборные армии: 6-ю Паулюса и 4-ю танковую Гота, не считая войск сателлитов. Враг стремился во что бы то ни стало взять Сталинград, утвердиться на Волге, отрезать центральные районы страны от волжского и уральского тыла, обойти Москву с востока и потом ударить на нее. Гитлеровцы рассчитывали добиться решающих успехов в ходе летней кампании и закончить войну в свою пользу в 1942 г. Овладение Сталинградом являлось основным моментом всего стратегического плана немецко-фашистского командования на 1942 г.

Исход Сталинградского сражения в значительной мере определял весь дальнейший ход операций на советско-германском фронте. Отстоять Сталинград, не отдать врагу крупнейший стратегический и жизненноважный центр страны было святым долгом защитников города.

План Верховного Главнокомандования Советской Армии, разработанный и осуществленный под непосредственным руководством товарища Сталина, состоял в том, чтобы остановить наступление немецких войск, рвавшихся к Сталинграду, активной обороной измотать и обескровить вражеские полчища и одновременно сосредоточить на флангах необходимые силы и средства для перехода в решительное контрнаступление с целью окружения и уничтожения всей вражеской группировки, прорвавшейся под Сталинград.

В битве за Сталинград наиболее ярко проявилось сталинское искусство сочетания активной обороны с подготовкой контрнаступления гигантского масштаба.

Сталинский стратегический план окружения и разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом был осуществлен следующим образом.

Сначала войска Советской Армии, действовавшие северо-западнее и юго-западнее Сталинграда, по плану Верховного Главнокомандования разгромили фланговые группировки немецко-фашистских войск на подступах к Сталинграду и окружили основные силы вражеских войск, находившиеся под Сталинградом. В это время были разгромлены 11 пехотных, 2 танковые и 1 кавалерийская дивизии, уничтожено до 95 тыс. и взято в плен более 72 тыс. солдат и офицеров противника. Но самое главное — были окружены 22 вражеские дивизии, насчитывавшие свыше 330 тыс. человек, с большим количеством вооружения и военной техники.

В дальнейшем, завершив окружение гитлеровских войск под Сталинградом, Советская Армия нанесла врагу новый удар в районе Среднего Дона. Перед войсками, действовавшими здесь, советское Верховное Главнокомандование поставило задачу — прорвать оборону противника, выйти в тыл немецко-фашистским войскам в большой излучине Дона, разгромить все резервы противника, которые предназначались для действий против наших войск, окруживших немецко-фашистские войска в районе Сталинграда, и тем самым ликвидировать всякую возможность ударами с запада освободить зажатую в огненное кольцо группировку врага.

Заведя в тупик свои армии под Сталинградом и поставив их перед катастрофой, фашисты предпринимали отчаянные попытки освободить их. Собрав в районе севернее Котельниковский большую группировку войск, противник бросил ее в наступление. Этот контрудар был приостановлен советскими частями прикрытия, а вслед за тем на врага обрушились сосредоточенные на этом направлении наши резервы, получившие задачу разгромить группировку врага, сосредоточенную в районе Котельниковский, отбросить ее на юг и лишить гитлеровцев последней возможности пробиться к своим войскам, окруженным под Сталинградом. И этот приказ был выполнен. Противник потерял убитыми 21 тыс. человек и более 5 тыс. пленными.

Окончательный разгром окруженных немецко-фашистских армий в районе Сталинграда осуществили войска Донского фронта.

Во избежание напрасного кровопролития советское командование 8 января 1943 года предъявило командованию, всему офицерскому и рядовому составу окруженных под Сталинградом вражеских войск ультиматум о сдаче. Но командование немецко-фашистских войск отклонило этот ультиматум.

Соединения Донского фронта, перейдя 10 января в решительное наступление, в ожесточенных трехдневных боях преодолели многочисленные мощные укрепления противника и к 2 февраля закончили ликвидацию окруженной группировки.

История войн не знала подобных примеров окружения и уничтожения столь большого количества регулярных войск, до предела насыщенных современной военной техникой.

Представитель Ставки Верховного Главнокомандования и командующий войсками Донского фронта доложили товарищу Сталину:

«Выполняя Ваш приказ, войска Донского фронта в 16.00 2 февраля 1943 года закончили разгром и уничтожение окруженной сталинградской группировки противника…

..В связи с полной ликвидацией окруженных войск противника боевые действия в городе Сталинграде и в районе Сталинграда — прекратились…».

Историческая победа Советской Армии под Сталинградом является торжеством ленинско-сталинской политики Коммунистической партии, вдохновившей народы Советского Союза на великие подвиги во славу социалистической Отчизны. Победа под Сталинградом свидетельствует о совершенстве передовой советской военной науки, разработанной величайшим полководцем современности товарищем Сталиным.

«Сталинград был закатом немецко-фашистской армии. После Сталинградского побоища, как известно, немцы не могли уже оправиться»^[1]. Победа Советской Армии под Сталинградом положила начало коренному перелому не только в ходе Великой Отечественной войны, но и второй мировой войны в целом. В Сталинградской битве ярко проявилась несокрушимая сила Советского государства и его Вооруженных Сил.

В грандиозной битве под Сталинградом, особенно в период оборонительных боев, огромную роль наряду с войсками Донского, Сталинградского и Юго-Западного фронтов сыграла 62-я армия, на которую Верховное Главнокомандование возложило непосредственную оборону Сталинграда.

Армия начала героические бои 17 июля 1942 г. на дальних подступах к Сталинграду. Эти бои не прекращались ни на один час более полугодия. Уже первые схватки с врагом показали высокие боевые качества и боевое мастерство всего личного состава армии.

«В молодой Красной Армии 62-я армия — одна из самых юных по возрасту, но уже самых заслуженных по своему воинскому умению, — писала газета «Красная звезда» в передовой статье 1 декабря 1942 г. — Ее действия в Сталинграде показывают могучую силу наших резервных соединений. Твердой рукой гениального ваятеля высекает наша отчизна из гранита народного материала непоколебимые советские войска. Такова доблестная 62-я армия!»

Двести дней и ночей (с 17 июля 1942 г. по 2 февраля 1943 г.) вела 62-я армия непрерывные жестокие бои за Сталинград.

В этих боях армия явила всему миру величественный пример несгибаемой стойкости, железного упорства и мужества советских людей. Осуществляя подлинно активную оборону, она до конца выполнила приказ Родины: «Ни шагу назад!».

Солдаты, офицеры и генералы армии проявили величайшее мужество и героизм. Гвардейцы дивизии генерала Родимцева и других соединений, обороняя городские здания, выдерживали десятки ожесточенных атак врага.

Преодолевая необычные боевые трудности, ведя долгое время активную оборону, армия неоднократно переходила в наступление и наносила врагу тяжелый урон. Вместе с соединениями Донского и Сталинградского фронтов она участвовала в завершении гениально задуманной товарищем Сталиным и осуществленной под его руководством операции по полному окружению и разгрому врага под Сталинградом.

В ходе великой Сталинградской битвы росло боевое мастерство, воинское искусство солдат и офицеров Советской Армии, совершенствовалась тактика. Не случайно говорят, что бои в Сталинграде явились «университетом городских боев». 62-я армия действительно вписала блестящую страницу в историю военного искусства, выработав новые, еще нигде не применявшиеся формы городских боев. Опыт этих боев впоследствии был использован советскими войсками в сражениях за Будапешт, Берлин и другие города.

В сердцах воинов Советской Армии жили священные традиции обороны Царицына под водительством товарища Сталина в 1918 г. Героическое прошлое города-героя, его легендарная слава вдохновляли защитников Сталинграда. Как и двадцать пять лет назад их воодушевлял образ великого Ленина, как и тогда, их борьбой непосредственно руководил товарищ Сталин. Защитники города постоянно чувствовали руководство и повседневную помощь товарища Сталина.

Принимая на себя главный удар фашистских войск, молодая 62-я армия крепла, мужала, закалялась.

Величайшая заслуга в воспитании стойкости в солдатах и офицерах армии принадлежит нашей Коммунистической партии и ее сынам — армейским коммунистам. Они учили войска не только упорно сопротивляться, но и наносить врагу сокрушительные удары как в обороне, так и в наступлении.

После разгрома гитлеровцев под Сталинградом 62-я армия прошла славный победоносный путь от Волги до Берлина.

В 1945 г. Великая Отечественная война завершилась всемирно-исторической победой советского народа над немецко-фашистскими захватчиками, посягнувшими на священные рубежи нашей Родины. Враг был разбит наголову. Советские воины водрузили Знамя Победы над столицей поверженной гитлеровской Германии, дав новый предметный урок империалистам — любителям военных авантюр, мечтающим о мировом господстве, о захвате советских земель, о порабощении свободолюбивых народов.

Победоносно завершив Великую Отечественную войну, героический советский народ развернул мирное коммунистическое строительство. На Волге, у стен прославленного города-героя Сталинграда, встают великие стройки коммунизма. Там, где еще совсем недавно лежали груды кирпича, бетона и железа, сейчас воздвигнуты прекрасные школы, театры, больницы, жилые дома, заводские поселки. Город-герой, окруженный всеобщей заботой нашего народа, стремительно расправляет свои богатырские плечи, подымаясь из руин во всем своем блеске, величии и красоте. И вновь трудящиеся всего мира с глубочайшей надеждой и вниманием следят за великой битвой у стен Сталинграда, битвой за мир на великих сталинских стройках коммунизма.

Глава первая

Формирование армии и первые бои

(Июнь — июль 1942 г.)

Шел июнь 1942 г. Заканчивался первый год Великой Отечественной войны. На юге нашей страны развертывалось великое сражение.

После разгрома немецко-фашистской армии под Москвой зимой 1941 г. и перехода советских войск в решительное контрнаступление гитлеровская армия уже летом 1942 г. стояла бы перед катастрофой, если бы американские и английские империалисты не саботировали открытие второго фронта в Европе. Дав торжественное обязательство открыть второй фронт в 1942 г., реакционные американо-английские правящие круги преднамеренно, вероломно, в своекорыстных целях всячески нарушали свои обязательства. Американские империалисты прямо и косвенно помогали фашистам. Они стремились ослабить Советский Союз, чтобы после войны СССР попал в зависимость от США и Англии. Именно тогда, когда между Доном и Волгой шло ожесточенное сражение, американо-английские империалисты, имея под ружьем несколько миллионов бездействующих солдат и огромное количество военной техники, подняли в печати шумиху о неподготовленности своей армии. Этим они прямо давали понять Гитлеру, что он может бросить все свои силы против Советского Союза.

Документы, захваченные советскими войсками в Германии, неопровержимо доказывают, что американо-английские империалисты не только сознательно саботировали открытие второго фронта, но и за спиной Советского Союза, против желания народов Америки и Англии, вели сугубо секретные переговоры о заключении сепаратного мира с гитлеровской Германией.

В дни, когда советские войска сдерживали натиск вражеских полчищ, тысяч танков и самолетов, рвавшихся к Сталинграду, матерые империалистические поджигатели войны — реакционные круги США и Англии — с холодным равнодушием ждали, что наша страна в единоборстве с фашистской Германией и ее сателлитами истечет кровью и станет слабее.

В дни, когда Советская Армия в кровопролитных боях перемалывала немецко-фашистские дивизии, матерый поджигатель войны Черчилль готовил чудовищный заговор против СССР, составив проект создания Соединенных Штатов Европы с участием фашистской Германии, направленный против Советского Союза. Пользуясь отсутствием второго фронта в Европе, немецко-фашистское командование сосредоточило на юго-западном направлении советско-германского фронта основные силы и резервы своих армий. Численное превосходство врага в живой силе, технике и особенно в танках и самолетах позволило ему в конце июня — начале июля прорвать фронт на юго-западном направлении. Главные силы своей ударной группировки, состоящей из 6-й и 4-й танковой армий, немецко-фашистское командование бросило на Сталинград.

В эти грозные летние дни в районе Сталинграда формировалась и обучалась 62-я армия. В нее вошли люди разных профессий, прибывшие по зову партии и Советского правительства из различных районов Советского Союза. Здесь были москвичи и ленинградцы, колхозники Сибири и рабочие Урала, хлопкоробы Узбекистана и горняки Донбасса, горьковские машиностроители и кузнецкие металлурги, казахские животноводы и вятские лесорубы, таежные охотники и волжские водники, ивановские текстильщики и калининские льноводы.

В молодую армию назначались командиры и политработники, сражавшиеся раньше на других участках фронта, в основном уже имевшие опыт ведения современной войны.

Решающее значение для армии, для ее боевой подготовки имел первомайский приказ товарища Сталина 1942 г. Воодушевленные призывом вождя, воины горели желанием «показать всему миру, что Красная Армия способна выполнить свою великую освободительную миссию!»^[2].

Стрелки, пулеметчики, артиллеристы, минометчики, автоматчики, истребители танков, связисты, саперы — солдаты всех родов войск и специальностей — с любовью изучали оружие и технику, становились мастерами своего дела, готовились к решающим боям с немецко-фашистскими захватчиками. Совершенствовали свои знания и офицеры. Они овладевали мастерством вождения войск. Четырнадцать часов — таков был учебный день. Иногда занятия продолжались по нескольку суток подряд.

К началу июля 1942 г. полностью вооруженная армия была готова вступить в ожесточенную борьбу с врагом.

Боеспособность армии определялась не только ее боевой выучкой и хорошим оснащением первоклассной военной техникой отечественного производства, но и высоким политико-моральным состоянием всего личного состава. Будущие защитники Сталинграда имели перед собой величественные и волнующие примеры подлинного героизма, мужества и стойкости в борьбе с врагом в Севастополе, примеры бесстрашия, отваги и воинской доблести советских войск, участвовавших в победоносных боях под Ростовом и Тихвином, а также в мощном контрнаступлении советских армий под Москвой, в результате которого был развеян миф о непобедимости немецко-фашистской армии.

О героизме наших войск воины 62-й армии знали не только из газет. Об этом постоянно говорили на собраниях и во время бесед; имена героев были всегда на устах агитаторов. На примере героев-севастопольцев воспитывалась стойкость будущих защитников Сталинграда.

Готовясь к боям, армия знала, что грозная опасность нависла над страной, что враг рвется к великой русской реке Волге, к Сталинграду, к городу, носящему любимое и дорогое всем имя вождя.

Каждый воин помнил, что четверть века назад, здесь же, у стен Сталинграда, называвшегося тогда Царицыном, шла ожесточенная битва, окончившаяся полным разгромом врага. Священные традиции героев обороны Царицына, победивших под руководством товарища Сталина, запечатлелись в памяти и в сердцах защитников Сталинграда. О героическом прошлом рассказывали молодым солдатам ветераны гражданской войны, командиры, политработники.

10 июля 1942 г. армия получила приказ о включении ее в состав действующих соединений, а спустя день ей было дано задание выйти в район Калача и занять оборону в излучине Дона с целью не допустить продвижения противника на восток. Приказ о включении армии в состав действующих соединений быстро облетел все части и подразделения, вызвав большой патриотический подъем среди солдат, командиров, политработников. Армия получила ответственнейшую боевую задачу совместно с другими соединениями Советской Армии преградить немецко-фашистским войскам путь к Сталинграду, к Волге.

Войска армии, выполняя приказ, двинулись на запад, навстречу наступавшему врагу. Марш был тяжелым. Приходилось делать большие переходы по безводным степям. Жара изнуряла людей. Но, несмотря на это, учеба и партийно-политическая работа во время марша не прекращались. На привалах солдаты осматривали материальную часть, чистили оружие, читали газеты, слушали беседы и доклады на текущие темы. Бюро партийных и комсомольских организаций рассматривали заявления солдат и офицеров о приеме в партию и комсомол, выражавшие патриотические чувства советских людей, любовь к Родине, к нашей партии, желание итти в бой коммунистами.

Рядовой из части майора Талаквадзе писал: «Я до последнего дыхания буду держать оружие в своих руках. Заверяю партийную организацию, что вверенным мне автоматом буду метко разить врага. Прошу принять меня в ваши ряды».

Тысячи бойцов и командиров в этот грозный для нашей Родины час подавали заявления с просьбой принять их в партию Ленина — Сталина, в ленинско-сталинский комсомол.

Накануне боя и в бою каждый коммунист и комсомолец получал конкретные указания по работе среди солдат. На наиболее ответственные и опасные участки назначались стойкие и проверенные в боях коммунисты и комсомольцы. Такие ответственные задания, как разведка, ночной поиск, дерзкая вылазка в тыл врага, поручались коммунистам и комсомольцам, уже имеющим боевой опыт.

Армия двигалась на запад, навстречу врагу в дни, когда под напором превосходящих сил противника советские войска с тяжелыми боями отходили на восток.

Сознание серьезности предстоящих боев отражалось и на внешнем виде солдат и офицеров 62-й армии. Посуровели лица, требовательнее стали командиры, более четко исполнялись приказы.

Гитлеровцы, развивая наступление на Сталинград, заняли Миллерово, Кантемировку, Боковскую, Морозовск. Они рассчитывали, что не встретят на своем пути серьезного сопротивления, но их надежды не оправдались. По приказу товарища Сталина был проведен искусный контрманевр. На рубеж Павловск, Вешенская, Серафимович, Клетская, Суровикино, Верхне-Курмоярская были выдвинуты из резерва Ставки крупные силы, в том числе и 62-я армия, усиленная танковыми частями, истребительно-противотанковыми артиллерийскими полками и полками тяжелой артиллерии.

К середине июля 62-я армия заняла оборону западнее Дона, в районе его большой излучины, и начала оборонительные работы, которые велись круглые сутки. За очень короткий срок были созданы огневые позиции для артиллерии и минометов, пулеметные гнезда, доты и дзоты, окопы с ходами сообщения и минные поля.

Непрерывно велась разведка с целью определить направление движения противника, выявить его силы.

17 июля 1942 г. начался первый этап боев армии. Для первых боев, происходивших к западу от Дона, характерны действия передовых отрядов армии. Они создавались в составе усиленных рот и батальонов и высылались за много километров вперед от полосы обороны, занятой армией. Задача этих отрядов не ограничивалась только разведкой и захватом пленных. Вступая в бой с авангардами противника, они должны были задержать и измотать его силы, не дать возможности гитлеровцам внезапно обрушиться на наши части, которые еще продолжали укреплять свои позиции.

О действиях передовых отрядов наиболее полно можно судить по боям гвардейцев полковника Утвенко^[3].

Согласно приказу командования соединение Утвенко выделило в разведку один батальон с ротой автоматчиков и взводом танков. Перед отрядом стояла задача: уничтожать мелкие группы противника, захватывать пленных и при подходе авангардов врага вступать с ними в бой.

Рота автоматчиков под командованием начальника разведки гвардии капитана Глущенко на рассвете 17 июля 1942 г. произвела внезапный налет на станицу Чернышевскую. В результате короткого боя было убито 10 гитлеровцев, взяты трофеи и пленные. Выполнив задачу, рота автоматчиков отошла к своим частям.

В этот же день танковая бригада на левом фланге армии проводила разведку. Для выполнения этого задания было выделено три танка. При выполнении задачи танки вступили в бой с врагом и уничтожили пять противотанковых пушек и до 130 солдат и офицеров.

Стычки передовых отрядов с противником учащались с каждым днем, а 20 и 21 июля бои развернулись на всем фронте армии. Противник рвался к Дону, стремясь с хода захватить переправы. Он вводил в бой большие силы пехоты и танков. Встретив в одном месте сокрушающий отпор, враг устремлялся в другое место — он нащупывал слабые участки нашей обороны.

23 июля против гвардейцев полковника Утвенко гитлеровцы бросили более 150 танков, свыше дивизии пехоты, десятки бомбардировщиков и истребителей.

Гвардейцы приняли бой. Сражение носило ожесточенный характер. Танки врага истреблялись огнем противотанковых пушек и ружей, бутылками с горючей смесью и противотанковыми гранатами. Много танков противника взорвалось на минах. Наши стрелки и автоматчики отсекали вражескую мотопехоту от танков и уничтожали ее по частям.

Одна танковая атака сменялась другой. Бронированные машины подползали к окопам гвардейцев, некоторым вражеским танкам удалось пройти через окопы, но не было случая, чтобы хоть один гвардеец отступил.

Прорвавшиеся через окопы танки уничтожались в глубине обороны. За день боя гвардейцы подбили и сожгли 50 танков и уничтожили несколько сот вражеских солдат.

Но враг не унимался. Разведчики доносили, что против левого фланга соединения, на стыке с соседом, сосредоточено около 400 танков противника и большое количество пехоты. Противник готовился к нанесению таранного удара.

На рассвете следующего дня бои развернулись с новой силой. В ходе боев, отличавшихся большим упорством, гвардейцы заняли один из важных пунктов в районе сосредоточения вражеских сил. Наши молодые, только что введенные в бой резервные части показали, что они могут не только стойко обороняться, но и брать инициативу в свои руки, наносить врагу сокрушительные удары.

Противник стал подтягивать свежие части: пехоту, танки и авиацию. Гитлеровское командование рассчитывало нанести концентрический удар силами двух крупных группировок по флангам войск, оборонявшихся на правом берегу Дона, стремясь окружить и уничтожить эти войска и тем самым открыть себе путь к Сталинграду.

26 июля, создав на узком участке фронта многократное превосходство сил, противник возобновил попытки прорвать фронт армии. Снова одна атака следовала за другой. Четыре дня продолжались тяжелые бои. Семнадцать раз пехота и танки атаковывали гвардейцев Утвенко и столько же раз откатывались назад с огромными потерями. Свыше ста вражеских танков было подбито на поле боя, тысячи трупов немецких солдат и офицеров остались в степи. Гвардейцы устояли, выдержали бешеный натиск фашистских полчищ.

В эти же дни на другом участке фронта 62-й армии шли тяжелые бои с противником, сосредоточившим здесь большую группу танков и пехоты и 22 июля вклинившимся в нашу оборону. На следующий день силой до двух пехотных дивизий и ста танков противник углубил прорыв. Отдельные вражеские танки вышли в тылы наших частей. Гвардейцы оказались в полукольце.

Устремившись в брешь, образовавшуюся на правом фланге, противник продвигался на восток и юго-восток.

К исходу 25 июля в районах Верхне-Бузиновка, Майоровский, Верхне-Голубая враг сосредоточил 2 танковые и 2 мотострелковые дивизии, готовя здесь плацдарм для дальнейшего наступления.

Южная группировка противника силой до двух пехотных дивизий при поддержке более ста танков потеснила части левого соседа.

В тылу армии действовали десятки прорвавшихся вражеских танков с автоматчиками. Чтобы не допустить окружения и разгрома соединений, ведущих тяжелые оборонительные бои на западном берегу Дона, командование Сталинградского фронта еще 24 июня приняло решение нанести контрудар по противнику, прорвавшемуся в район Верхне-Бузиновка, частью сил 62-й и соседних с ней армий и подвижными соединениями. В результате нанесенных ударов враг, прорвавшийся в наши тылы, был остановлен на всем фронте.

В выполнении этой задачи большую помощь армии оказали Военно-воздушные силы Сталинградского, фронта под командованием генерал-лейтенанта авиации Героя Советского Союза Хрюкина. Они содействовали стрелковым соединениям, наносившим контрудар по группировке войск противника в районе Верхне-Бузиновка, своевременно обнаруживали его резервы на подходе к фронту, уничтожали моторизованные части врага в районах их сосредоточения.

В начале августа нашей авиации пришлось вести ожесточенные воздушные бои с превосходящими силами противника, предпринимавшего до 1000 и более самолето-вылетов в сутки. Нашим самолетам иногда приходилось подниматься в воздух по три-четыре раза в сутки каждому. Ежедневно происходило до двадцати воздушных боев, причем в некоторых из них участвовало по 50 самолетов с обеих сторон.

В период этих напряженных боев (с 20 июля по 10 августа) советская авиация уничтожила более трехсот вражеских самолетов, уничтожила и повредила несколько сот танков, до полутора тысяч автомашин с пехотой, боеприпасами, горючим и различными военными грузами, большое количество полевых орудий, бензоцистерн, железнодорожных вагонов. Однако разгромить полностью вражескую группировку войск в районе Верхне-Бузинозка не удалось. Гитлеровцы подтягивали сюда все новые и новые части, переброшенные из Западной Европы и снятые с других участков фронта.

Создав на этом участке фронта многократный перевес в силах и средствах, сосредоточив здесь большое количество авиации и танков, противник 7 августа вновь перешел в наступление и прорвался в глубь нашей обороны. Наступление продолжалось и на следующий день. К вечеру вражеские танки появились в районе мостовой переправы через р. Дон у города Калач.

Одновременно силой двух пехотных дивизий при поддержке 150 танков и авиации противник атаковал соединение полковника Сологуба, действовавшее на левом фланге армии, создав тем самым угрозу захвата железнодорожного моста через Дон.

Прорыв фронта на правом и левом флангах поставил армию, и в особенности те ее части, которые вели напряженные бои в тылу противника, в весьма тяжелое положение. Армия получила приказ частью сил занять новую полосу обороны по р. Дон, а силами, оставшимися за Доном и ведущими бои в окружении, продолжать изматывать и истреблять противника.

Выходом частей 62-й армии на левый (восточный) берег Дона закончился первый этап ее боевой деятельности на дальних подступах к Сталинграду и начался второй этап ожесточенной борьбы, происходившей уже на ближних подступах к городу.

23 дня (с 17 июля по 9 августа) молодая, впервые участвовавшая в боях армия, вместе с другими соединениями Сталинградского фронта отражала на западном берегу Дона ожесточенный натиск врага, во много раз превосходившего ее в силах. Одновременно шли напряженные бои и на участках соседних армий. В эти дни Советское Верховное Главнокомандование выдвинуло навстречу противнику новые стрелковые и танковые соединения. Противник был остановлен, и это дало возможность выиграть время для проведения работ по усилению обороны Сталинграда.

62-я армия с честью выдержала первое испытание. Она выполнила важнейшую на этом этапе задачу: нанесла врагу, прорвавшемуся в большую излучину Дона, мощный удар, перемолов большое количество отборных частей и уничтожив много техники противника.

Армия показала образцы упорного сопротивления и стойкости. На ее счету были многие тысячи истребленных гитлеровцев, сотни уничтоженных танков, орудий, минометов, пулеметов и другого вооружения. Только гвардейцы полковника Утвенко в боях за Доном уничтожили и подбили около сотни вражеских танков и полностью вывели из строя две фашистские дивизии.

Большой урон нанесли врагу герои-танкисты. В ожесточенных сражениях на дальних подступах к Сталинграду они уничтожили и подбили более двухсот танков, большое количество бронемашин, транспортеров, орудий, минометов, пулеметов. Темп продвижения противника значительно замедлился. Планы германского командования взять Сталинград в июле (первый срок был назначен на 25 июля) потерпели крах.

62-я армия в этих ожесточенных боях тоже понесла серьезные потери, однако боеспособность ее не уменьшилась; наоборот, армия отошла за Дон окрепшей и закалившейся в сражениях.

Что помогло резервным частям, еще не умудренным опытом войны, оказать столь мощное и стойкое сопротивление превосходящим силам противника?

Несомненно, огромное значение имело то, что армия уже в период своего формирования была хорошо обучена и подготовлена к жестоким схваткам с врагом, что ее сколачивал и цементировал большой коллектив коммунистов, бывший всегда в авангарде — и в учебе, и в бою.

Решающее значение для воинов армии в июльской битве на дальних подступах к Сталинграду и во всех дальнейших боях имел сталинский приказ, приказ Родины «Ни шагу назад!». Командиры и политработники поклялись не пропустить неприятеля через свои участки обороны. «Не пожалеем сил, крови, жизни для разгрома врага», — писали воины одной из частей армии.

Защитники Сталинграда, солдаты и командиры 62-й армии, показали пример того, как надо выполнять приказ Родины.

62-я армия обладала замечательным искусством маневра на поле боя.

Враг сконцентрировал против соединения полковника Утвенко большие бронированные силы. Так как гвардейцам трудно было одним удержать занимаемый рубеж, командующий армией придал им полк из соседнего соединения и батальон курсантов.

Враг пробил брешь в стыке наших частей, и в эту брешь начали прорываться его танки. Командование армии сумело быстро перебросить сюда с левого фланга войска комбрига Аверина, закрыть ими образовавшуюся брешь и навязать врагу тяжелые бои.

В конце июля, в первый период боев на дальних подступах к Сталинграду, за Доном, четыре гвардейца из роты противотанковых ружей показали себя как храбрейшие из храбрых. «Стойкость, победившая смерть» — так озаглавлена была передовая «Красной звезды» от 13 августа 1942 г., посвященная подвигу этих героев. Гвардейцы — заместитель политрука роты Беликов, солдаты Алейников, Самойлов и ныне Герой Советского Союза Петр Болото, имея два противотанковых ружья, отбили атаку 30 танков, уничтожив 15 из них.

В тот день бронебойщик, бывший рабочий Донбасса, Петр Болото и три его товарища занимали позицию на высоте. Было 7 часов утра. Послышалась команда: «Танки слева!»

Танки шли не прямо на их окоп, а вдоль обороны.

«Бить по танкам с фланга как будто даже еще сподручней», — решили бронебойщики.

Болото выстрелил и тут же услышал выстрел Беликова, сидевшего в окопе метрах в пяти от него. Вражеский танк остановился. К нему подошел другой танк и забрал экипаж подбитой машины. Бронебойщики выстрелили по второму танку, но промахнулись.

Танков появлялось все больше, и все они шли вдоль позиции.

— За Родину, за Сталина! — крикнул Болото.

Болото и Беликов ударили по третьему танку, танк загорелся. Остальные машины противника продвигались вперед, ведя огонь по переднему краю нашей обороны. Кругом рвались снаряды, не умолкая строчили пулеметы. Выждав удобный момент, герои выстрелили по четвертому танку, и тот остановился. Танков, однако, было еще много, да к тому же появился вражеский самолет «Рама» (так прозвали солдаты корректировщик «Фокке-Вульф»), который начал обстреливать окопы из пулемета.

Стояла нестерпимая жара, мучительно хотелось пить. Болото надевал на руку пилотку, чтобы было удобнее держать накалившееся от выстрелов противотанковое ружье. Потом и это перестало помогать. Пришлось ему с Беликовым стрелять по очереди. Алейников и Самойлов вели огонь из автоматов по гитлеровцам, которые выскакивали из горевших танков.

Отважная четверка напрягала все силы, чтобы не пропустить врага. И вдруг в разгар боя замолчали наши минометы. Тревога закралась в сердца героев. Но Болото подбадривал себя и друзей.

В эти тяжелые минуты Болото увидел, что Беликов что-то пишет. Оказывается, он писал «боевой листок», где говорил, что бьются они до конца и не сдадутся врагу живыми. Он писал и думал: «Пусть память о нас останется, может, наши придут и найдут эту записку»…

На поле дымились уже 15 танков противника. Начало смеркаться. Остальные танки врага, обходя окопы героев, пошли вправо и влево.

Передышка была короткой. Из бурьяна послышался треск вражеских автоматов. Уже стемнело, ничего кругом в бурьяне не было видно. Болото стал швырять гранаты в сторону, откуда стреляли. Его товарищи вели огонь из автоматов короткими очередями. И на этот раз атака была отбита. Наступила ночь. Выстрелы стихли. К утру все четверо героев занимали уже новый рубеж обороны в составе своего подразделения.

Так, защищая Сталинград, покрыли себя неувядаемой славой Петро Болото, получивший звание Героя Советского Союза, и три его боевых товарища. Об их подвиге узнал весь советский народ. На их примере учились защитники Сталинграда стойкости и героизму, отваге и умению побеждать.

Подобные подвиги были массовыми. Пехотинцы и артиллеристы, минометчики и танкисты, саперы и связисты, входившие в 62-ю армию, показали замечательные образцы подлинного мужества и героизма, понимания своей ответственности перед Родиной.

На вторую батарею гвардейского артиллерийского полка пошли в атаку 25 вражеских танков. Гвардейцы подпускали танки на близкое расстояние и в упор расстреливали их. Раненые не уходили с поля боя и продолжали громить врага. Смертью героев пали многие солдаты и командиры, но атака врага была отражена. Герои-артиллеристы подбили и сожгли 13 танков; остальные 12 машин повернули назад.

Одно из стрелковых подразделений отходило на новый рубеж обороны. Прикрывать отход было поручено автоматчикам-комсомольцам Белову, Будакову, Андрееву, Иванило, Заболохо и Рыжову. Командир приказал им любой ценой задержать противника и дать возможность роте занять новый рубеж обороны. Эту задачу они выполнили с честью. Гитлеровцы, встретив губительный огонь нашего арьергарда, залегли, а потом побежали назад, оставив на поле боя 30 трупов.

Из танкистов особенно прославился в эти дни своими подвигами коммунист старший лейтенант Аржанов, уничтоживший во время одного боя 5 танков противника. Герой-танкист не покинул своей горящей машины и до последней минуты вел огонь по врагу.

Замечательные образцы ведения танкового боя показал командир танка лейтенант Абрамов. В одном бою, искусно маневрируя, он уничтожил 4 вражеских танка, 4 противотанковых орудия, 4 станковых пулемета, 2 дзота, автомашину и до 100 фашистских солдат и офицеров.

Истребительно-противотанковый полк получил первую боевую задачу непосредственно от члена Военного Совета фронта Никиты Сергеевича Хрущева. Полк должен был стать на правом берегу Дона.

Переправа через Дон производилась днем и находилась под непрерывными ударами вражеской авиации. Ожидать ночи было нельзя — обстановка требовала, чтобы полк немедленно занял огневые позиции. Прямо с хода артиллеристы вступили в бой с танками, который продолжался два дня.

Политрук Пустовит управлял огнем батареи, будучи смертельно ранен. Артиллеристы хотели вынести его в тыл, но он сказал им:

— Унесете, когда я умру, а пока я еще могу сражаться.

Пример этого мужественного воина возвращал силы ослабевшим от ран артиллеристам. Раненые становились вновь на свои места у орудий.

Отбивая непрерывные атаки гитлеровцев, полк уничтожил за два дня 29 танков, 17 автомашин с грузами и пехотой, несколько орудий.

Второй бой, в котором отличился полк, произошел на ближних подступах к Сталинграду. Артиллеристы только что заняли огневые позиции. Они не закончили еще их оборудование, как налетела фашистская авиация. Больше сотни самолетов бомбило позиции полка. Было сброшено столько бомб, что гитлеровцы считали полк уничтоженным. Фашистские танки смело двинулись в атаку. По всему видно было, что они не ожидали встречи с советской артиллерией.

Батареи полка действительно понесли потери от воздушного налета, но это не отразилось на силе огня, который они совершенно неожиданно для врага открыли по его танкам. Каждый артиллерист работал за двоих, за троих — за себя и за своих выбывших из строя товарищей. Живые мстили за мертвых.

Особенно геройски сражались командир батареи старший лейтенант Курицын, получивший тяжелое ранение, и комиссар Дьяченко.

Бой длился более двух часов. Поле боя было в сплошном дыму и пламени. Артиллеристы не дрогнули и тогда, когда их позиции стали обходить вражеские автоматчики, когда по боевому порядку полка открыли ураганный огонь фашистские минометы. В этом бою советские артиллеристы уничтожили 12 танков, несколько автомашин и истребили две роты пехоты.

На весь Сталинградский фронт прогремела в это же время слава талантливого летчика-истребителя Михаила Баранова, бывшего токаря ленинградского завода им. Кирова, ныне Героя Советского Союза.

Дело было так. Заметив в воздухе группу «мессершмиттов», Баранов смело вступил с ними в бой. Быстро сбив один из них, он вступил в бой одновременно с двумя вражескими истребителями. В это время летчик увидел шестерку немецких бомбардировщиков. Они направлялись к нашему переднему краю.

Сделав вираж и отвалив от «мессершмиттов», летчик повел свой самолет наперерез «юнкерсам» и атаковал их. С первого захода он сбил одного, а остальных заставил повернуть обратно, не дав им сбросить бомбы на наш передний край.

И вдруг Баранов заметил пять «мессершмиттов», преследовавших возвращавшийся на свой аэродром наш штурмовик. Он тут же поспешил на выручку и вступил в неравный бой. Уверенная очередь с короткой дистанции — и из пяти вражеских истребителей осталось четыре. Бой продолжался. У Баранова кончились боеприпасы. Тогда отважный летчик решил таранить врага. Выбрав удобный момент, он плоскостью своего самолета отрубил хвост вражеской машине, которая вошла в штопор и врезалась в землю. Баранов готовился ко второму тарану, но у его машины отвалился кусок плоскости. Поврежденная плоскость раскрылась под напором воздуха, и самолет потерял управление. Баранов выпрыгнул с парашютом.

Так сражались защитники Сталинграда на дальних подступах к городу.

Глава вторая

На подступах к Сталинграду

(Август 1942 г.)

В июле — августе 1942 г. немецкое командование, кроме 4-й танковой армии Гота и 6-й армии Паулюса, бросило под Сталинград 4-й воздушный флот Рихтгофена, который ежедневно производил до тысячи самолето-вылетов.

Наиболее плотная группировка врага в составе шести пехотных и нескольких танковых и моторизованных дивизий находилась в районе Трехостровская, Большенабатовский, Верхне-Голубая. Для обеспечения левого фланга этой группировки выдвигалась вновь прибывшая 8-я экспедиционная итальянская армия.

В августе 1942 г. начался второй этап боевых действий 62-й армии. Немецко-фашистские войска, выйдя к 9 августа на правый берег Дона, стали подтягивать силы, перегруппировывать войска, подвозить и готовить переправочные средства. Противник готовился к форсированию Дона.

Перебросив с других участков фронта сотни самолетов, противник ежедневно производил массированные налеты на боевые порядки 62-й армии.

Враг находился в 70–80 километрах от Сталинграда и готовился к стремительному броску на город.

Над Сталинградом нависла непосредственная опасность, «Оборона Сталинграда и разгром врага, идущего с запада и юга на Сталинград, — указывалось в директиве Ставки командующему фронтом генерал-полковнику Еременко, — имеет решающее значение для всего нашего Советского фронта. Верховное Главнокомандование обязывает вас не щадить не останавливаться ни перед какими жертвами для того, отстоять Сталинград и разбить врага».

62-я армия заняла новый участок обороны на левом берегу Дона. Весь ее личный состав понимал, какой ответственный рубеж поручила ему защищать Родина. Было ясно, что между Доном и Волгой предстоят еще более ожесточенные бои. Армейские коммунисты неустанно разъясняли всем солдатам и командирам, что 62-я армия и соседние соединения Сталинградского фронта занимают ответственнейший участок обороны, что от успехов боев на сталинградском направлении будет зависеть в значительной мере дальнейший ход войны на всех участках советско-германского фронта.

Оборонительные работы на левом берегу Дона велись ускоренными темпами. Одновременно части армии зорко следили за противником, чтобы воспрепятствовать его попыткам форсировать реку. Артиллерия и минометы вели уничтожающий огонь по местам скопления живой силы и техники врага. Армия навязывала гитлеровцам кровопролитные бои.

В этих первых боях на новых позициях особо отличилось стрелковое соединение полковника Ивана Петровича Сологуба, сформированное в Сибири. Это соединение начало боевые действия на дальних подступах к Сталинграду, а в составе 62-й армии сражалось с первых чисел августа. После сосредоточения на левом берегу Дона перед ним была поставлена важнейшая задача — создать десантную группу и захватить плацдарм на правом берегу Дона, у Скитской переправы. Цель операции заключалась в том, чтобы оказать помощь отдельным частям армии, выходящим с боями из окружения. Одновременно соединение должно было, обороняя восточный берег реки, воспрепятствовать врагу форсировать Дон.

Полковник Сологуб, получив приказ командования армии на проведение этой операции, тщательно готовил свои войска.

С наступлением темноты 10 августа началась переправа через Дон. Противник встретил десантников сильным артиллерийским, минометным и ружейно-пулеметным огнем. Находившийся на переправе один из офицеров штаба, капитан Асеев, доложил по телефону полковнику Сологубу, что противник оказывает сильное сопротивление. В ответ был получен приказ продолжать форсирование во что бы то ни стало. Вскоре на берегу появился сам командир соединения. Переправа на правый берег Дона продолжалась под его непосредственным руководством.

Командир-коммунист, двадцать лет жизни отдавший службе в Советской Армии, полковник Сологуб до конца выполнил свой долг. Ночью он был смертельно ранен в голову осколком мины. По дороге в медсанбат, не приходя в сознание, Сологуб умер.

Военный Совет фронта высоко оценил боевые заслуги полковника Сологуба и посмертно наградил его вторым орденом Красного Знамени.

Солдаты и офицеры, узнав о гибели своего боевого командира, еще с большим ожесточением ринулись на врага. Десантникам хорошо помогли артиллеристы и минометчики, уничтожавшие огневые точки противника. Гитлеровцы были выбиты с занимаемого ими рубежа и отброшены на 2 километра от Дона в западном направлении. Десантная группа овладела деревней Скиты и в течение двух суток, ведя бой с численно превосходящими силами врага, удерживала занятый плацдарм.

В этих боях особо отличился учебный батальон. Взвод под командованием старшего сержанта Смирнова истребил свыше 300 гитлеровцев. Сам Смирнов уничтожил огнем своего автомата более 30 фашистов, а сержант Пьянов, ведя огонь из ручного пулемета, — более 70.

Пример стойкости и упорства в боях показали солдаты старшего лейтенанта Богородского. Укрепившись на берегу Дона, они в течение четырех дней сдерживали яростный натиск врага.

Ведя ожесточенные бои с противником на западном берегу реки, соединение обеспечило возможность переправы частям армии, выходящим с боями из окружения.

В боях за Доном и в районе Скиты частями соединения было уничтожено много фашистских солдат и офицеров, большое количество военной техники.

Это были первые замечательные боевые успехи соединения полковника Сологуба. В течение августа оно активно оборонялось на левом берегу Дона, и на этом участке ни один фашист не смог перебраться через реку. Впоследствии соединение сражалось в районе станции Гумрак, а потом вело оборонительные бои в Сталинграде, северо-западнее поселка Баррикады.

С 10 по 23 августа армия, обороняясь на восточном берегу Дона, вела упорные оборонительные бои. Во второй половине августа положение на фронте армии значительно ухудшилось. Противник в основном закончил сосредоточение своих войск в излучине Дона и стал активизировать свои действия. Уже 18 августа отдельным его частям удалось переправиться через Дон в районе Нижний Акатов и овладеть Нижне-Гниловским.

19-22 августа части 62-й армии вели ожесточенные бои. Подразделения противника, переправившиеся на левый берег, в этих боях были полностью уничтожены, однако 20 августа противнику удалось форсировать Дон в районе Нижне-Чирской.

На правом фланге армии фашистские войска начали переправляться на восточный берег реки 21 августа.

Немецко-фашистские войска, неся огромные потери, медленно расползались по левому берегу. Переправа противника в основном происходила в районе Вертячего. Его авиация на этом участке фронта проявляла исключительную активность. Десятки самолетов непрерывно штурмовали наши позиции.

К 23 августа создалось следующее положение. На левом фланге армия прочно удерживала оборону по восточному берегу Дона, а на правом фланге вела ожесточенные бои с прорвавшимся противником, танки и пехота которого устремлялись в глубь нашей обороны, в направлении на М. Россошка, севернее Сталинграда, к Волге.

Враг бросил против 62-й армии свои отборные части, стянутые на подступы к Сталинграду. Артиллерия и минометы врага днем и ночью вели беспрерывный огонь. На протяжении многих десятков километров земля содрогалась от мощной артиллерийской канонады. В воздухе стоял непрекращающийся гул разрывов авиабомб, снарядов, мин.

Фашистские самолеты обстреливали войска армии с бреющего полета. Солнце скрывалось за тучами пыли и дыма.

Одновременно с боями на фронте 62-й армии шли ожесточенные бои на фронте соседних слева армий.

21 августа сильная пехотная группировка противника, поддержанная 150–160 танками, пыталась прорваться из района селения Дубовый Овраг к южной окраине Сталинграда. Доблестные войска соседних армий в упорных боях сдержали наступление врага.

Получив приказ Гитлера взять Сталинград к 25 августа, немецко-фашистские полчища, не считаясь ни с какими потерями, рвались к Волге.

Наступил тяжелый для Сталинграда день — 23 августа. В этот день противнику ценой огромных потерь удалось силами нескольких пехотных и одной танковой дивизий прорвать оборону 62-й армии на участке Вертячий — Песковатка. Главный удар наносился непосредственно на Сталинград, через М. Россошку, Конный разъезд, и вспомогательный — на ст. Карповка. Передовые части врага (около 100 танков) прорвались в районе поселка Рынок к Волге, северо-западнее Сталинграда. В образовавшийся восьмикилометровый коридор немецко-фашистское командование бросило 60-ю мотодивизию и несколько пехотных дивизий.

Создалась исключительно напряженная обстановка. Малейшая растерянность, малейшее проявление паники были гибельны в этих условиях. Именно для того, чтобы создать эту растерянность и панику и, воспользовавшись ею, ворваться в город, противник днем 23 августа начал с исключительным ожесточением бомбить Сталинград. В этот день фашисты бросили на Сталинград армаду самолетов. Их воздушные удары ни разу еще за всю войну не достигали такой силы. Бомбардировка продолжалась непрерывно несколько суток. Город пылал. Горели бензиновые баки «Нефтесиндиката», горели здания областных организаций обкома и облисполкома, горели прекрасные жилые дома, построенные за годы сталинских пятилеток. Зарево гигантского сталинградского пожара было видно за много десятков километров. Наша зенитная артиллерия героически отражала налеты фашистских стервятников. Сталинские соколы расстреливали их в воздухе. В боях над городом только за один день 23 августа был сбит 31 вражеский самолет. Всего с 23 по 31 августа противник потерял 156 самолетов, из них 59 бомбардировщиков. Однако численное превосходство в воздушных силах было на стороне врага, и он беспощадно бомбил мирный город, разрушая школы, библиотеки, больницы, музеи, театры, заводские поселки, целые кварталы жилых домов.

Тысячи женщин и детей остались без крова. Много людей погибло под развалинами домов. Жители Сталинграда покидали город, переправлялись на левый берег Волги.

Фашистские полчища с северо-запада подошли совсем близко к Сталинградскому тракторному заводу.

Основные силы 62-й армии в это время еще обороняли левый берег Дона, проводили перегруппировку и частью своих сил вели ожесточенные бои с прорвавшимся на правом фланге врагом. Смертельная опасность нависла над Сталинградом. Городской комитет обороны обратился к жителям Сталинграда с призывом принять активное участие в защите города и строительстве баррикад. В ночь с 23 на 24 августа рабочие батальоны Тракторного завода, «Баррикад», «Красного Октября» и других заводов выступили на защиту родного города. Вскоре на помощь им подошли воинские соединения и части полковников Горохова, Андрюсенко, подполковника Болвинова и генерала Сараева. Первыми ударами этих войск гитлеровцы были выброшены из поселка Рынок.

Противник навел новые переправы через Дон и перебросил на восточный берег еще одну пехотную дивизию с танками. Враг прорвался к городу Калач. Сражение принимало все более ожесточенный характер.

Образцом стойкости и мужества, проявленных солдатами и командирами 62-й армии в эти дни, явилась легендарная битва 33 русских богатырей — сибиряков и дальневосточников — с 70 немецкими танками.

Это произошло 24 августа 1942 г. на ближайших подступах к Сталинграду, в районе М. Россошки, когда гитлеровцы бросили на узкий участок фронта сотни танков, когда город горел, подожженный вражескими бомбардировщиками, и фашисты рвались к Волге.

На участок, который обороняли 33 бронебойщика, двигались вражеские танки.

Группу солдат возглавляли младший лейтенант Стрелков, младший политрук Евтифеев, заместитель политрука Ковалев и старшина Пуказов. Бронебойщики заняли круговую оборону, замаскировались в окопах и, когда первые танки приблизились, открыли по ним точный огонь из противотанковых ружей. Были подбиты две вражеские машины, но остальные продолжали двигаться вперед. Тогда группа Ковалева приготовила бутылки с горючей жидкостью, и, как только первый вражеский танк перевалил через окоп, рядовой Семен Калита метнул в него бутылку. Охваченный пламенем танк остановился. Калита бросил еще две бутылки загорелись еще две машины.

Первый успех воодушевил бронебойщиков, и они с возросшей уверенностью стали бить по фашистским машинам. Василий Матюшенко меткими очередями из автомата уложил всех гитлеровцев, выскочивших из пылавших танков.

Чем больше появлялось танков, тем яростнее сражались герои. От зажигательных бутылок, метко брошенных сержантом Владимиром Пасхальным, запылали еще три танка.

Первая атака врага была отбита. Было уничтожено 13 танков, истреблено свыше 30 фашистов. Но бой на этом не закончился. Фашистские танки пошли с фланга. Младший политрук Евтифеев взял у одного из солдат противотанковое ружье и, когда танки приблизились, подбил 4 машины. Бронебойщики продолжали стрелять. Кругом горели вражеские танки.

Кончились патроны, вышла вода. Солнце и степной ветер усиливали жажду. Враги окружили героев со всех сторон. Но среди тридцати трех не было трусов и паникеров. К окопу приближался еще один танк со свастикой. Под его. гусеницы бросил противотанковую гранату сержант Фомичев. Подбитый танк завертелся на месте.

33 героя выстояли. Они подбили и уничтожили 27 танков, истребили более 150 гитлеровцев. Уцелевшие танки повернули обратно. Все 33 бронебойщика остались живы. Только один из них — подносчик патронов Жезлов — был ранен.

В сентябре 1942 г. член Военного Совета армии генерал-лейтенант Гуров от имени Президиума Верховного Совета СССР вручил героям награды. Младший лейтенант Стрелков, младший политрук Евтифеев, заместитель политрука Ковалев, младшие сержанты Мингалов и Пасхальный, рядовые Матюшенко и Прошин были награждены орденом Ленина, девять младших командиров и солдат получили орден Красного Знамени, четверо — медаль «За отвагу», шесть человек — медаль «За боевые заслуги».

В своем письме к защитникам Сталинграда бесстрашные герои впоследствии писали:

«Почему мы победили? Потому что мы ненавидим врага всеми силами своей души, потому что мы ведем справедливую войну, защищаем нашу Родину, наш Сталинград, нашу родную Волгу. Мы победили потому, что были стойкими, храбрыми, установили железную дисциплину в своих рядах… Воля к победе помогла нам. Мы призываем вас, воины Юго-Восточного фронта, стоять насмерть, стойко и непоколебимо защищать родной Сталинград, священные берега любимой реки Волги. Ни шагу назад! Проявим все, как один, беззаветную храбрость, стойкость и геройство в борьбе с зарвавшимся врагом. Вперед, на врага!»

Этот призыв тридцати трех прославленных героев нашел широчайший отклик среди защитников Сталинграда.

После 23 августа армия правофланговыми частями заняла оборону на рубеже реки Россошка; левый фланг армии продолжал защищать восточный берег Дона. Однако противник подбрасывал все новые и новые силы.

На фронте соседних слева армий немецко-фашистское командование, не сумев прорваться к Сталинграду из района Дубовый Овраг, сосредоточило к 29 августа сильную группировку в районе Борзовой, ст. Абганерово, которая перешла в наступление, нанося главный удар в направлении селения Зеты. К исходу дня вражеская группировка вышла в район Тундутово, создав реальную угрозу тылам 62-й и соседней слева армии.

В результате этих действий врага командование фронтом решило отвести части 62-й армии на средний сталинградский обвод.

Конец августа и первые дни сентября были для 62-й армии периодом активных оборонительных боев. Они велись мастерски. Наши подразделения подолгу задерживали врага на промежуточных рубежах. Врагу удавалось продвигаться лишь в том случае, если он создавал в определенном месте группировку, во много раз превосходившую наши силы. В этом случае враг нес огромные потери в живой силе и технике. К Сталинграду он подходил уже основательно измотанным. В этом заключалась основная заслуга армии в период оборонительных боев на подступах к Сталинграду.

30 августа 1942 г. 62-й армии была поставлена задача: «Оборонять город Сталинград, не допускать захвата его противником».

Армия стала стеной у Сталинграда.

К 3 сентября основные силы ее отошли на внутренний Сталинградский обвод^[4], где с 3 по 14 сентября шли ожесточенные, ни на один день, ни на один час не прекращавшиеся бои.

В этих боях особенно отличилось гвардейское соединение генерал-майора Василия Андреевича Глазкова, которое еще в конце августа нанесло серьезный удар противнику.

31 августа западнее Сталинграда шел ожесточенный бой. Гвардейцы соединения Глазкова стойко удерживали свои рубежи, отбивая атаки танков и пехоты врага.

На поле боя уже осталось свыше 800 убитых гитлеровцев. Командир взвода противотанковых ружей коммунист гвардии лейтенант Еремин получил приказ прикрыть развертывание батальонов для отражения танковой атаки.

Гвардейцы подпустили фашистские танки на близкую дистанцию и меткими залпами зажгли одну за другой шесть вражеских машин. Однако силы были неравны. Взвод выполнил задачу, но все его воины во главе с коммунистом Ереминым геройски погибли.

С севера враг подошел к самому городу. Снаряды и мины рвались на территории Сталинградского тракторного завода.

Однако с каждым днем продвижение становилось все медленнее. Противник выдыхался. Каждый метр земли гитлеровцам приходилось завоевывать с огромными потерями. Они собирали новые резервы, подбрасывали с других участков фронта сотни танков и самолетов, но чем ближе подходили к городу, тем напряженнее становились бои, тем ожесточеннее дрались воины Советской Армии.

Наша оборона была похожа на пружину: сжимаясь, она одновременно увеличивала свою упругость и силу. Советские воины героически отстаивали каждую пядь родной земли.

В эти дни напряженных боев Военный Совет Сталинградского и Юго-Восточного фронтов отдал два приказа (№ 4 и № 5), имевших огромное мобилизующее значение в боях за город Сталина.

«Товарищи бойцы, командиры и политработники, доблестные защитники Сталинграда! — говорилось в приказе № 4, отданном 1 сентября. — В течение месяца идет ожесточенная борьба за город Сталинград. Немцы потеряли сотни танков и самолетов. Через горы трупов своих солдат и офицеров озверелые гитлеровские банды рвутся к Сталинграду, к Волге.

Нам наша большевистская партия, наш народ, наша великая Родина поручили не допустить врага к Волге, защитить город Сталинград. Защита Сталинграда имеет решающее значение для всего советского фронта.

Не жалея сил, презирая смерть, не допустим немцев к Волге, не сдадим Сталинград! НИ ШАГУ НАЗАД!» На следующий день был отдан приказ № 5.

П Р И К А З

ВОЙСКАМ СТАЛИНГРАДСКОГО И ЮГО-ВОСТОЧНОГО ФРОНТОВ

2 сентября 1942 г.

Действующая армия.

№ 5

Товарищи бойцы, командиры и политработники!

Вы еще раз убедились в том, какими извергами и варварами являются немецкие фашисты. Эта подлая банда захватчиков на наших глазах пытается уничтожить своей авиацией прекрасный город Сталинград.

Тысячи наших братьев и сестер, отцов и матерей, стариков и малолетних детей оставлены без крова, а многие из них убиты и ранены.

В городе Сталинграде вражеская авиация зажгла жилые дома. Горит народное добро, созданное руками наших героических людей.

Немецко-фашистские мерзавцы проливают кровь наших ни в чем неповинных людей. Такого варварства, такой дикости, какие несут немцы, не видела, не знала вся история человечества.

Так поклянемся же, товарищи, нашей Родине, нашему великому Сталину, что мы не сдадим врагу наш славный город Сталинград, не допустим немцев к Волге!

Поклянемся отомстить немецким подлецам за их зверства и надругательства над нашими людьми, над нашими городами и селами.

Разобьем и уничтожим этих проклятых захватчиков!

В борьбе с ненавистным врагом в каждом из нас не должно дрогнуть сердце, не должно быть малодушия и пощады к врагу.

СМЕРТЬ ПРЕЗРЕННЫМ НЕМЕЦКИМ ОККУПАНТАМ!

Товарищи! Наши части героически дерутся с немецко-фашистскими ордами. Они делают перегруппировку в тяжелых условиях, с тем чтобы на лучших позициях, использовав укрепления, разбить врага и не допустить его к Сталинграду, к Волге.

К геройству и беззаветной преданности своему народу призывает Вас наша великая Родина. Пусть о каждом из Вас скажет советский народ, что он был смелым и храбрым борцом великой битвы под славным городом Сталинградом, отстоял его, разбил немецких оккупантов и не отдал города на поругание врагу.

Товарищ Сталин, проявляя исключительную заботу о наших войсках, послал нам большое пополнение, которое уже скоро подойдет к нам.

Недалек тот день, когда враг будет окончательно разбит и отброшен от города Сталинграда.

НИ ШАГУ НАЗАД, ТОВАРИЩИ!

ТРУСАМ И ПАНИКЕРАМ НЕТ НИКАКОЙ ПОЩАДЫ!

ЧЕСТЬ И СЛАВА ХРАБРЫМ ЗАЩИТНИКАМ СТАЛИНГРАДА!

СЛАВА НАШИМ ГЕРОЯМ!

Приказ зачесть во всех частях, ротах, батареях, экипажах и эскадронах.

Командующий Сталинградским и Юго-Восточным фронтами

генерал-полковник А. ЕРЕМЕНКО

Член Военного Совета Сталинградского и Юго-Восточного фронтов

Н. ХРУЩЕВ

Лозунги «Ни шагу назад», «Враг должен быть разбит под Сталинградом» стали священными для всех солдат, командиров и политработников 62-й армии.

Весть о том, что товарищ Сталин послал большое пополнение на помощь защитникам города, укрепляла веру в свои силы, в победу над врагом.

В начале сентября дальнобойная артиллерия противника начала обстрел западной окраины Сталинграда. Войска врага подходили к городу. Основные силы его сосредоточивались в двух направлениях: на северо-западе от Сталинграда с задачей нанести удар по заводским районам города и на юге. Враг хотел взять город в клещи.

Против 62-й армии и левого фланга соседней армии враг бросил в бой десять дивизий: 7 пехотных, 2 танковых и 1 моторизованную. В составе этой группировки действовало несколько сотен танков. Ее поддерживал почти весь наличный самолетный парк 4-го воздушного флота.

Положение под Сталинградом с каждым днем становилось напряженнее. Требовалось принять срочные меры, которые позволили бы отвлечь часть вражеских сил, действовавших против 62-й армии. И эти меры были приняты. По личному директивному указанию Верховного Главнокомандующего товарища Сталина с 5 по 15 сентября войска Донского фронта провели несколько крупных наступательных операций, в результате которых немецко-фашистское командование было вынуждено перебросить часть сил, предназначавшихся для действий на сталинградском направлении, против наступавших в районе Среднего Дона советских войск.

Однако обстановка все еще оставалась напряженной, хотя главные силы врага и основные его резервы были втянуты в борьбу.

Несколько пехотных дивизий с танками, а также 2 танковые дивизии противника при поддержке большого числа самолетов повели наступление в общем направлении на станцию Садовая. Завязались ожесточенные бои. Наши воины показали в них образцы стойкости и героизма.

В районе одной станции западнее Сталинграда комиссар отдельной роты противотанковых ружей из соединения генерала Глазкова гвардии политрук Герасимов с двумя расчетами прикрывал отход части на новые позиции. На окопы бронебойщиков двигалось 20 танков. Подпустив врага на 50–75 метров, горстка гвардейцев уничтожила 10 танков. Остальные машины повернули обратно. Из десяти героев восемь пали смертью храбрых. Гвардии политруку Герасимову за этот подвиг было присвоено звание Героя Советского Союза. К концу первой декады сентября ожесточенность боев еще более возросла.

9 сентября на центральном участке фронта армией было отбито шесть атак противника. На южном участке до двух пехотных полков гитлеровцев при поддержке 30 танков в течение Первой половины дня вели ожесточенные бои за овладение западной окраиной пригорода Минина, но контратаками наших войск противник был отброшен на исходные позиции с большими для него потерями. Северо-западнее города противнику после многих атак силами свыше двух пехотных полков с танками удалось к вечеру прорвать наш фронт и овладеть несколькими населенными пунктами.

Гвардейское соединение генерал-майора Глазкова подверглось ожесточенной бомбардировке, артиллерийскому и минометному обстрелу. После этой подготовки противник бросил против гвардейцев 100 танков и большое количество пехоты.

Полк гвардии майора Аверьянова отбивал одну танковую атаку за другой. Наконец, танкам удалось пробиться через боевые порядки полка в глубину обороны, но и здесь отважные гвардейцы продолжали уничтожать их. Всего за этот день полк уничтожил 21 вражеский танк.

Истребительный дивизион гвардии майора Бовших прямой наводкой из пушек и огнем противотанковых ружей уничтожил 19 танков противника.

К 10 сентября бои приблизились к самому городу. 62-я армия готовила Сталинград к обороне.

Все работы по укреплению города были возложены на командиров частей. Каждая часть получила свой сектор обороны. Командиры лично руководили работами по сооружению укреплений; большую помощь воинам оказали рабочие Сталинграда. Еще 25 августа 1942 г. приказом Военного Совета фронта Сталинград был объявлен на осадном положении. Десятки тысяч рабочих, работниц, служащих города вышли на строительство баррикад, дотов и дзотов, на рытье окопов.

А враг был уже близко. Жестокие схватки завязывались у стен города.

Особенно тяжелые бои вела часть, которой командовал Герой Советского Союза полковник Батраков. С 6 по 10 сентября эта часть уничтожила до 2 тыс. вражеских солдат и офицеров, 11 танков, 5 орудий, 3 минометные батареи, 3 автомашины, бронемашину и огнем противотанковых ружей сбила 2 бомбардировщика Ю-88.

Рота под командованием старшего лейтенанта Филимонова отбила 10 сентября шесть атак двух рот автоматчиков противника, поддержанных танками. При этом было уничтожено восемь вражеских танков.

Противник, не считаясь с потерями, продолжал ожесточенные атаки.

12 сентября на северном участке и на правом фланге центрального участка фронта армией были отражены четыре яростные атаки гитлеровцев.

В южной части города гвардейцы успешно отразили несколько атак пехоты противника, поддержанных тяжелыми танками и бронемашинами. Только одной вражеской пехотной дивизии с танками удалось немного продвинуться северо-восточнее Садовая. Бои шли тяжелые.

Пушечный артиллерийский полк резерва Верховного Командования прославился в памятный для всех защитников Сталинграда день — 23 августа 1942 г., когда противник поддерживал свои особенно ожесточенные атаки на подступах к городу массированными ударами танков и авиации.

Под непрерывной бомбардировкой артиллеристы отражали одну атаку за другой. Фашисты стремились во что бы то ни стало, ценой каких угодно потерь прорваться в город, а затем к Волге. Как только появлялись вражеские танки, наши артиллеристы выкатывали орудия вперед и открывали огонь с открытых позиций. Даже пушки крупных калибров, тяжелые и неповоротливые, стреляющие всегда из-за укрытий, издалека, били прямой наводкой, чуть ли не в упор. Артиллеристы решили стоять до последнего.

Смертью героев пали капитан Дойников, старшие лейтенанты Епишин, Саканов, Викторов, многие солдаты и командиры второго дивизиона.

Один из вражеских снарядов вызвал пожар в орудийном окопе. Пламя быстро подползало к снарядам и гильзам с порохом. Рядовые Вовенков и Черных бросились в горящий окоп, стали засыпать огонь песком. Уже загорались отдельные мешки с порохом, но это не остановило артиллеристов. Не думая об опасности, Вовенков и Черных боролись с огнем. Подоспел младший политрук Моисеенко, еще несколько солдат, и пожар был ликвидирован.

— Надо быть героем, чтобы броситься в пламя и потушить такой пожар, сказал один молодой солдат. Черных ему ответил:

— Долг каждого так поступать.

Во время наступления на одну высоту группа солдат вырвалась вперед. С воинами были младший лейтенант Посылкин, младший политрук Погребнюк, инструктор политотдела Петраков.

Враг обстреливал каждый вершок полуразрушенных окопов У подножья высоты, где укрылась горстка храбрецов. Затем появились бомбардировщики. Они сбросили десятки бомб. Фашистские автоматчики били разрывными пулями по окопам и воронкам.

Посылкин, связавшись по телефону с командованием, сообщил, что принял решение удержать подступы к высоте, и в ответ получил приказ: «Ни шагу назад. Держаться до подкрепления».

«Выстоим, товарищи! — крикнул солдатам Петраков. — Сталинград за нами!»

Вражеские автоматчики группами и в одиночку сползали с высоты и накапливались внизу, чтобы атаковать и уничтожить горстку храбрецов.

Боец Шарипов бил по гитлеровцам короткими очередями из автомата и время от времени восклицал: «Один готов!». Когда из-за гребня высоты выползала большая группа фашистов, Посылкин звонил на артиллерийский командный пункт:

— Дайте огонь по гребню высоты.

На головы вражеских автоматчиков падали снаряды и мины. Артиллеристы били метко. «Живем, братцы!» — кричал Петраков. Ему отвечали: «Живем!.. Пусть еще сунутся».

Надвигались сумерки, но гитлеровцы все лезли и лезли. Черная тень легла на землю, труднее стало вести прицельный огонь. На скате высоты накапливалось все больше и больше автоматчиков. Враг был в 100 метрах и готовился к новой атаке. Оставались считанные секунды.

В окоп к Петракову приполз Посылкин.

— Просить огонь? — спросил он.

— Проси. Пусть бьют по скату, — ответил Петраков.

— Правильно! — сказал Посылкин.

Спустя минуту все защитники рубежа услышали, как он кричал в телефонную трубку:

— Дайте огонь по нашему скату! Да что тебе неясно? Давай огонь на нас.

Люди легли на дно своих укрытий. Петраков приподнялся и крикнул:

— Товарищи, Родина не забудет…

Ударила наша артиллерия, и громовые разрывы потрясли воздух и землю.

Когда пришло подкрепление, раненый Петраков был в бессознательном состоянии. Утром, придя в себя, он прежде всего спросил:

— Как наши? Как высота?

Так как слух еще не вернулся к Петракову, ему написали на клочке бумаги: «Все живы, ночью высоту взяли».

13 сентября Военный Совет фронта вновь обратился к войскам с приказом, в котором говорилось:

«Враг рвется к городу Сталинграду, ведя непрерывные атаки. Доблестные войска Юго-Восточного фронта геройски и мужественно отражают эти атаки и уничтожают врага. Только за последние 20 дней отражено до 80 танковых и пехотных атак и истреблены при этом сотни немецких танков и тысячи вражеских солдат и офицеров». В приказе отмечалось, что темп наступления врага с каждым днем заметно падает, противник выдыхается и свои потери, свою слабость пытается прикрыть лживой пропагандой.

Военный Совет фронта призывал ответить на происки врага еще большим упорством в обороне.

13 сентября противник начал наступать в направлении Мамаева Кургана, который господствует над городом. Завязались бои в пригородах Сталинграда. Все снабжение 62-й армии шло теперь через Волгу с востока. Враг пытался парализовать переправы, приостановить подвоз подкреплений и эвакуацию раненых. Десятки гитлеровских самолетов кружились над Волгой; дальнобойная артиллерия обстреливала районы переправы.

И все же защитники города продолжали получать все необходимое для уничтожения врага. Саперы, понтонеры, воины тыла армии в этой сложной и тяжелой обстановке показывали чудеса храбрости, сметки и героизма. При любых условиях продовольствие, обмундирование, снаряды непрерывно перевозились через Волгу и своевременно доставлялись в части.

Так закончился второй этап боевых действий 62-й армии.

Враг думал взять город с хода, но ему пришлось свыше месяца прогрызать оборону 62-й армии. За это время противник продвинулся всего на 70 километров, т. е. среднесуточный темп наступления его не превышал 2 километров.

Уже к середине сентября гитлеровская печать писала о Сталинграде совсем в ином тоне, чем в августе. Она вынуждена была признать, что развязка под Сталинградом «назревает медленно». «Безусловно, падение Сталинграда и вместе с тем окончательный прорыв большевистского фронта затянулись, но не следует думать, что они неосуществимы», — писала газета «Франкфуртер цейтунг» 20 сентября.

Чтобы добиться, наконец, хотя бы с опозданием, осуществления своих бредовых планов, германское командование в сентябре особенно усилило натиск на город.

Глава третья

Героическая оборона

(Сентябрь — ноябрь 1942 г.)

Задачу овладеть Сталинградом гитлеровское командование возложило на свою «знаменитую» 6-ю армию, прошедшую всю Европу, воевавшую в Польше, Бельгии, Франции, под командованием Паулюса и 4-ю танковую армию под командованием Гота.

Но когда стойкость защитников Сталинграда показала врагу, что Сталинград с хода взять не удастся, немецко-фашистское командование приняло спешные меры к усилению 6-й армии новыми дивизиями. Многократно пополняемая новыми соединениями 6-я армия действовала до конца Сталинградской битвы. В ней и 4-й танковой армии к октябрю — ноябрю насчитывалось 14 пехотных, 3 моторизованные и 3 танковые дивизии.

В сталинградскую группировку немецко-фашистских войск входили также румынские войска, состоявшие из 5 пехотных и 2 кавалерийских дивизий. Кроме того, в ней было большое число отдельных артиллерийских полков (не считая тех, которые входили организационно в состав каждой дивизии), артиллерийские дивизионы, полки шестиствольных минометов, зенитные дивизионы и другие части усиления, а также саперные и строительные батальоны. С середины ноября перед началом наступления наших войск немецко-фашистское командование стало использовать в Сталинграде также специальные технические подразделения, преимущественно саперные батальоны, переброшенные на самолетах с других участков фронта.

Командование группировкой Гитлер возложил на генерала танковых войск, генерал-полковника, впоследствии генерал-фельдмаршала, фон Паулюса, одного из наиболее опытных представителей германского генералитета.

Ударной группировке противника был придан 8-й воздушный корпус. По своим боевым качествам корпус считался самой лучшей ударной единицей военно-воздушных сил Германии. Его появление на том или ином направлении обычно служило признаком начала широких и активных операций немецко-фашистских войск. Это был как бы воздушный таран гитлеровской Германии.

С подходом вражеских полчищ к предместьям города начался третий, самый тяжелый и вместе с тем самый славный этап сражения 62-й армии за Сталинград. Армия вступила в тяжелые уличные бои.

12 сентября 1942 г. командование 62-й армией принял генерал-лейтенант Василий Иванович Чуйков^[5].

Сорокатрехлетний генерал Чуйков прошел большую и суровую школу жизни. Выходец из крестьян Тульской области, он с двенадцати лет начал работать по найму — сначала мальчиком в одной из гостиниц Петербурга, потом учеником в шорной мастерской. Октябрьские дни 1917 г. застали семнадцатилетнего юношу в Кронштадте, где его братья — моряки Балтийского флота — принимали активное участие в Октябрьской социалистической революции.

В Советской Армии В. И. Чуйков — с первых дней ее организации. Еще будучи курсантом военного училища, он был направлен на подавление эсеровского мятежа в Москве. В годы гражданской войны он сражался в рядах бригады Сиверса, воевал на Восточном фронте против Колчака, на Западном — против белополяков, принимал участие в ликвидации бандитизма. В 1919 г. вступил в ряды Коммунистической партии.

По окончании гражданской войны В. И. Чуйков непрерывно служил в Советской Армии, окончил академию им. Фрунзе, участвовал в освобождении Западной Украины и Западной Белоруссии, командовал армией во время финской кампании 1939/40 гг.

И сентября 1942 г. генерал В. И. Чуйков был вызван в Военный Совет Сталинградского и Юго-Восточного фронтов к товарищам Хрущеву и Еременко.

Товарищ Хрущев зачитал приказ Военного Совета о возложении с 12 сентября обороны Сталинграда на 62-ю армию и назначении генерала Чуйкова командующим армией. Товарищ Еременко предупредил Чуйкова, что положение очень тяжелое, Сталинград находится под ударом, что приказ товарища Сталина — отстоять Сталинград во что бы то ни стало.

Чуйков ответил: «Задачу я понимаю очень хорошо, задача будет выполнена… Клянусь: или умру в Сталинграде, или отстою его». Прибыв в Сталинград, Чуйков принял 62-ю армию, значительно обессиленную длительными кровопролитными боями с противником.

С первого же дня прибытия в армию Чуйков потребовал от всех воинов 62-й армии еще большей выдержки, смелости, решительности. Штаб и политотдел армии он обычно располагал хотя и в наименее уязвимых, но всегда в наиболее близких к противнику местах, в гуще войск армии.

Позднее Чуйков вспоминал: «Уйди я за Волгу, меня расстреляли бы на том берегу и вправе были бы это сделать, так как за Волгой для нас земли нет».

Мы, видевшие Чуйкова повседневно в чудовищно тяжелых условиях обороны Сталинграда, нередко удивлялись спокойствию и смелости этого человека в обстановке самых жарких схваток с врагом, когда, казалось, весь воздух наполнен пулями, осколками бомб, снарядов и мин.

То в форме простого солдата, в ватнике и ушанке, то в форме генерала, в шинели и папахе, Чуйков часто в сопровождении двух генералов и старших офицеров, а чаще — один с адъютантом появлялся на самых опасных участках обороны города обходя окопы, блиндажи, огневые точки, внося уверенность в ряды воинов. Чем опаснее и напряженнее становилась обстановка, тем чаще он бывал в боевых порядках армии.

Теперь через известный промежуток времени после окончания Сталинградской битвы, можно вспомнить, что среди офицеров говорили о суровости Чуйкова, но все сходились на том мнении, что это выдающийся по своим способностям, храбрости и хладнокровию генерал.

Да кое-кому крепко доставалось от Чуйкова, и по заслугам! Но отважные защитники Сталинграда ему верили и любили его Они знали, что Чуйкова в Сталинград послал товарищ Сталин, что на этом человеке лежит огромная ответственность за судьбу защищаемого города и вверенной ему армии. Воины всегда видели его рядом с собой, то сурового и взыскательного, то одобряющего за хорошие боевые дела, то ведущего задушевную беседу, то проверяющего качество питания и обмундирования. Чуйков — талантливый командарм — часто вопреки устаревшим положениям, исходя из конкретной обстановки, обобщения опыта боев в Сталинграде, внедрял в войска новые тактические приемы. Достаточно отметить родившуюся и оправдавшую себя в сталинградских боях организацию мелких штурмовых групп для ведения рукопашного боя в городе, чтобы понять роль командарма Чуйкова в боях за Сталинград.

О Чуйкове можно сказать, что он показал себя одним из генералов сталинской школы, умеющим в самой сложной обстановке инициативно и точно выполнять указания Верховного Главнокомандования.

Большой жизненный и военный опыт имел и член Военного Совета 62-й армии генерал-лейтенант Кузьма Акимович Гуров.

К. А. Гуров — сын крестьянина Калужской области. Двенадцати лет он уже работал пастухом, потом чернорабочим на фабрике, батрачил у кулаков. В гражданскую воину был рядовым, воевал на Дальнем Востоке, участвовал в ликвидации банд барона Унгерна, генерала Дитерихса. Был награжден орденом Красного Знамени. В 1921 г. вступил в партию. В 1936 году окончил Военно-политическую академию имени В. И. Ленина. С первых дней Великой Отечественной воины К. А. Гуров — на фронте. В 62-ю армию он прибыл 15 июля 1942 г., т. е. в тот период, когда армия еще только вступала в бои с противником на западном берегу Дона. Общая обстановка, сложившаяся в это время на сталинградском направлении, где противник ввел мощную группировку, была исключительно тяжелой и трудной для Советской Армии…

В период боев часто трудно решить, как сочетать партийно-политическую работу, пропаганду и агитацию в войсках с выполнением боевых приказов, а между тем от этого зависит успех дела.

Генерал Гуров обладал исключительной способностью находить конкретные формы политического обеспечения боевых приказов.

Чуйков создает в Сталинграде штурмовые группы и Гуров сразу же находит формы и методы партийно-политической работы в этих группах; Чуйков решает осуществить снабжение армии через только что замерзшую Волгу, и для выполнения его приказа, имевшего решающее для обороны Сталинграда значение, Гуров находит формы активной помощи коммунистов.

Подобных примеров множество. Генерал Гуров сумел так организовать партийно-политических работников армии, что они были первыми во всех проводимых операциях, всегда вовремя могли мобилизовать солдат и офицеров на выполнение заданий командования.

Касалось ли это боевых действий штурмовых групп или целых войсковых соединений, устройства оборонительных сооружений, переправ через Волгу, перевоза раненых на левый берег или устройства дорог и подходов к Волге, организации питания или оборудования бань-блиндажей, Гуров через политотдел армии быстро организовывал политическое обеспечение.

Должность начальника штаба 62-й армии занимал опытный военный руководитель генерал-майор Николай Иванович Крылов. В годы гражданской войны Н. И. Крылов воевал с Врангелем в Крыму, потом сражался на Дальнем Востоке. На командных должностях в Советской Армии с 1921 г.; в партию вступил в 1927 г. Великая Отечественная война застала Н. И. Крылова на Дунае, в крепости Измаил. Он участвовал в героической обороне Одессы и Севастополя, будучи начальником штаба Приморской армии. Приступая к исполнению должности начальника штаба 62-й армии, генерал Крылов уже имел большой опыт обороны городов-героев Одессы и Севастополя.

Опыт войны учит, что штаб армии, где рождаются планы боевых операций, должен работать в наиболее спокойных условиях. Таких условий, конечно, в Сталинграде не было. И тем не менее в блиндажах штаба армии кипела нормальная жизнь, составлялись планы, ежечасно звонили десятки телефонов, жужжали аппараты, шумели радиопередатчики, приходили и уходили связные офицеры.

Свою работу в 62-й армии начальник штаба начал необычно. До прибытия Чуйкова генерал Крылов одновременно исполнял и обязанности командующего армией.

На его плечи выпала тяжелая задача организовать отпор врагу в дни прорыва его к Волге, руководить тяжелыми боями на Сталинградском обводе.

Крылову нередко приходилось организовывать из штабных офицеров армии группы для защиты штаба, непосредственно руководить переброской через Волгу прибывающего пополнения.

Командиры и политработники штаба и политотдела армии прикрывали переправу в Сталинград гвардейской дивизии Родимцева в сентябрьские дни 1942 г.

В другой раз автоматчики противника вышли к командному пункту гвардейской части генерала Гурьева. Гурьев по радио сообщил Крылову, что командный пункт забрасывается гранатами и что своих сил недостаточно, чтобы отбить атаку противника. У Крылова же остался единственный резерв — батальон охраны. По тревоге Крылов поднял охрану, бросил ее в атаку против вражеских автоматчиков. Он лично руководил этой «операцией».

Таковы были люди, возглавлявшие и направлявшие всю боевую деятельность армии в период Сталинградской битвы.

Генерал Чуйков прибыл в штаб армии, находившийся тогда на Мамаевом Кургане, 12 сентября. К этому времени 62-я армия удерживала фронт: Рынок, пос. Спартаковец, Орловка, МТС (северо-восточнее разъезда Разгуляевка), Ельшанка, Купоросное.

Взвесив обстановку под Сталинградом, генерал Чуйков понял, что если только обороняться, значит быть битым; необходимо не давать противнику ни минуты покоя, изматывать его контрударами. Обороняться наступая — такова была принятая им тактика ведения боев в городе.

14 сентября 1942 г. противник бросил на город 7 своих лучших кадровых дивизий, 500 танков, несколько сот самолетов, 1400 орудий.

Утром 14 сентября бои шли в районе высоты 102,0 (Мамаев Курган), у реки Царица, в районе элеватора, на западной окраине пригорода Минина. Враг, стремясь во что бы то ни стало добиться своей цели, применял самые коварные методы борьбы. Он перекрашивал свои танки под цвет советских, ставил на них пятиконечные звезды. Но эта подлая хитрость фашистов была быстро разгадана нашими воинами.

Днем 14 сентября передовые отряды противника, просочившись в районе железнодорожного вокзала, вышли к центру города. Центральной переправе через Волгу угрожала непосредственная опасность.

Начались уличные бои в городе, продолжавшиеся до 2 февраля 1943 г., т. е. 143 дня.

В эти тяжелейшие для города дни на правый берег Волги начала переправляться испытанная, закаленная в боях гвардейская дивизия, которой командовал Герой Советского Союза гвардии генерал-майор Александр Ильич Родимцев.

Генерал Родимцев начал службу в Советской Армии рядовым. Строгий начальник, совмещавший в себе требовательность к людям с отеческой заботой о них, человек большого темперамента, сильной воли, необыкновенной храбрости таков был Родимцев, один из молодых, но уже прославленных генералов. Когда его дивизия подошла к Сталинграду, положение в городе требовало переправляться на правый берег Волги немедленно, не дожидаясь ночи, т. е. под непрерывным огнем противника.

Большую помощь в организации этой сложнейшей переправы дивизии Родимцеза оказали начальник штаба 62-й армии генерал-майор Н. И. Крылов и политотдел армии. Крылов создал из офицеров штаба и политотдела армии группу с пятью танками и послал ее на решающий участок пристани, чтобы помочь высадиться на берег первым эшелонам гвардейцев. И это решило успех дела.

Переправившиеся гвардейские полки, выйдя на правый берег Волги, сразу же вступили в бой.

«Никогда еще не приходилось вести таких боев, — писал Василий Гроссман в очерке «Сталинградская битва». — Здесь все общепринятые понятия сдвинулись, сместились, словно в город над Волгой шагнули леса, степные овраги, горные кручи и ущелья, равнины и холмы. Здесь словно воедино собрались особенности всех театров войны — от Белого моря до Кавказских гор. Одно отделение в течение дня переходило из-за кустарников и деревьев, напоминавших рощи Белоруссии, в горную расщелину, где в полумраке нависающих над узким переулком стен приходилось пробираться по каменным глыбам обвалившегося брандмауэра, еще через час оно выходило на залитую асфальтом огромную площадь, во стократ более ровную, чем Донская степь, а к вечеру ему приходилось ползти по огородам среди вскопанной земли и полуобгоревших поваленных заборов, совсем как в дальней курской деревеньке. И эта резкая смена требовала постоянного напряжения командирской мысли, быстрой перестройки всех приемов боя. А иногда часами длились упорные штурмы домов, бои происходили у стен дома, в заваленных кирпичом, полуразрушенных комнатах и коридорах, где сражающиеся путались ногами в сорванных проводах, среди измятых остовов железных кроватей, кухонной и домашней утвари. И эти бои не были похожи ни на один театр от Белого моря до Кавказа».

Переправившись с левого берега Волги в Сталинград, дивизия Родимцева сразу же вступила в бой. Дивизия начала свои боевые действия в Сталинграде не с обороны, а с наступления. Она сразу же отбросила противника от района Центральной переправы, предотвратив тем самым разрыв фронта армии.

К этому времени враг захватил многие улицы города и высоты, господствующие над местностью. Центральная переправа против Красной Слободы непрерывно обстреливалась противником из пулеметов и минометов.

Предстояли тяжелые, ожесточенные бои. Гвардейцам Родимцева было приказано занять оборону, а затем, не давая врагу передышки ни днем, ни ночью, наносить ему непрерывные удары.

Внимание гвардейцев Родимцева привлек один из домов, стоящий несколько в стороне от других зданий. В обороне участка этот дом играл решающую роль. Разведать, кто находится в доме, послали гвардии сержанта Якова Павлова с тремя солдатами.

Пробравшись под огнем противника, разведчики установили, что в доме находятся наши раненые солдаты и санинструктор Калинин. Четыре разведчика немедленно укрепились в доме и послали Калинина в штаб полка с донесением и за помощью. Калинин сообщение передал, но пока прибыло подкрепление, четырем героям-разведчикам пришлось одним выдержать ожесточенный бой с наседавшим врагом.

Так началась героическая оборона этого дома, названного гвардейцами «домом Павлова».

Все пути к нашему переднему краю обороны лежали через «дом Павлова». Разведчики, получая задание, ориентировали маршрут по «дому Павлова». Командир, сообщая обстановку, писал: «Северо-западнее «дома Павлова» или «Двести метров левее «дома Павлова».

Много дней отражал атаки врага героический гарнизон. Наконец, наступило памятное 13 октября. На рассвете противник открыл сильный артиллерийский огонь. В 8 часов утра гитлеровцы начали штурм. С площади дом атаковала пехота, правее, из-за группы зданий, — танки. Фашистские самолеты бомбили единственный подход к дому, через который Павлов мог получить помощь. Телефонная связь была прервана.

Павлов то появлялся у минометов, то спешил к пулеметчикам.

— Огонь, ребятки! Огонька побольше, чтобы фашисты не забыли, «чья это улица, чей это дом»!

Бой шел трое суток подряд.

Вечером 15 октября все стихло. Павлов спустился в подвал дома, в свой штаб, залпом выпил три кружки воды и взял трубку телефона:

— Товарищ гвардии полковник… Люди на местах Посты выставлены… Остальные отдыхают…

Уронил голову на стол и заснул…

Почти в самом центре города стоит этот полуразрушенный дом. Свыше тридцати дней без сна, без отдыха в нем защищали Сталинград советские люди — русские Яков Павлов, ныне Герой Советского Союза, Александров, Афанасьев, украинцы Сабгайда, Глущенко, грузины Мосияшвили, Степаношвили, узбек Тургунов, казах Мурзаев, абхазец Сукба, таджик Турдыев, татарин Ромазанов и десятки их боевых друзей.

* * *

В ночь на 16 сентября гвардейцы полковника Елина приняли участие в штурме Мамаева Кургана. Так как времени на подготовку не было, командирам батальонов еще до рекогносцировки местности было приказано сосредоточить свои подразделения у северных скатов этой господствующей над городом высоты.

Пока батальоны выдвигались к исходному положению для наступления, офицеры, вызванные на наблюдательный пункт командира полка, произвели короткую рекогносцировку, после чего получили приказ на наступление и штурм Мамаева Кургана.

Готовясь к выполнению этой ответственной боевой задачи, командиры и политработники провели большую агитационную работу. Перед наступлением в ротах коммунисты и комсомольцы провели с гвардейцами беседы о предстоящем наступлении. Солдаты и командиры поклялись во что бы то ни стало взять Мамаев Курган.

Первый батальон должен был овладеть северным скатом высоты, а второй восточным скатом. Дивизионная и полковая артиллерия не успела еще переправиться с левого берега, поэтому решено было итти в атаку без артиллерийской подготовки.

Скрытно заняв исходное положение, гвардейцы начали штурм Мамаева Кургана. Противник открыл ураганный минометный огонь, вражеская авиация начала бомбить и обстреливать боевые порядки наступавших гвардейцев. Это не помешало батальонам продолжать наступление. В 7 часов утра они ворвались в окопы врага. Завязалась рукопашная схватка. К полудню гвардейцы овладели гребнем и стали закрепляться на достигнутых рубежах.

Первым на Мамаев Курган ворвался батальон гвардии капитана Кирина. На следующий день, рано утром, пехота противника при поддержке танков и авиации предприняла яростную атаку, стремясь отбросить наши подразделения и восстановить положение. Но гвардейцы стойко и упорно обороняли высоту, отбивая одну за другой непрерывные атаки врага.

В штурме Мамаева Кургана участвовало также подразделение капитана Асеева из соединения погибшего на Дону полковника Сологуба.

Получив новую боевую задачу, гвардейцы Родимцева передали оборону Мамаева Кургана воинам полковника Горишного. Уже в первые дни боев в Сталинграде 62-я армия получила большое подкрепление. На помощь героям-сталинградцам Родина направляла свежие, отлично снаряженные войска Они сейчас же переправлялись на правый берег Волги и с хода вступали в бой.

В первые дни непосредственной обороны города 62-я армия была пополнена частями генерала Сараева, полковника Горохова, подполковника Болвинова, генерала Смехотворова подполковника (впоследствии генерал-майора) Батюка, генерала Родимцева, генерала Гурьева, генерала Жолудева, полковника Гуртьева. Защитники Сталинграда повседневно чувствовали сталинскую заботу о себе, знали, что Родина дает им все, что надо для победы, и это подымало дух воинов удесятеряло их силы.

Большую помощь войскам 62-й армии с первых же дней уличных боев в Сталинграде оказывала авиация Сталинградского фронта.

В своем письме к летчикам, штурманам, техникам и младшим авиаспециалистам одного воздушного соединения написанном после разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом (11 февраля 1943 г.), командующий 62-й армией генерал Чуйков так оценил роль авиации в решающие сентябрьские дни:

«Как сейчас помню день 13 сентября прошлого года. Враг тогда всеми силами старался прорваться к Волге и разъединить наши части, действующие в заводском районе, с находящимися в центре города. Для осуществления этого замысла он избрал район высоты 102 — Мамаев Курган и бросил сюда почти всю свою авиацию. Сотни вражеских самолетов летали над нашими головами, сбрасывали на боевые порядки наших войск тысячи бомб. Вся земля содрогалась от их разрывов.

Единственное спасение было в нашей авиации. Мы запросили помощи… Прошло не больше получаса, как в воздухе появились советские истребители. Они смело ринулись на очередную стаю вражеских бомбардировщиков, рассеяли их, а шесть «мессершмиттов» вогнали в землю вместе с их экипажами. Надо было видеть, чтобы представить себе, как ожили тогда наши солдаты, как благодарны были они летчикам.

Так и всегда, когда требовалось нанести удар на решающем направлении или помешать действиям вражеской авиации, мы связывались с товарищем Хрюкиным, который бросал в бой все, что только мог, и тем самым предоставлял нам возможность более успешно осуществлять боевые операции».

В сентябрьских воздушных боях под Сталинградом бессмертной славой покрыл себя летчик Рогальский. Штурмуя узел сопротивления противника, он повторил легендарный подвиг Гастелло. Его самолет в результате прямого попадания снаряда получил серьезное повреждение и загорелся. Рогальский направил свой горящий самолет на группу вражеских танков, автомашин и врезался в нее.

Героическая борьба защитников Сталинграда заставляла противника ежедневно подтягивать и вводить в бой новые резервы. Противнику удалось занять элеватор и консервный завод, что очень ухудшило положение наших войск в городе. 15 сентября противник захватил Купоросное. Находившиеся в Сталинграде войска 62-й армии оказались отрезанными от соседей с юга и севера и прижатыми к Волге.

Масштабы Сталинградского сражения разрастались; оно принимало все более напряженный и грандиозный характер. В эти трудные сентябрьские дни снайпер-комсомолец Василий Зайцев сказал:

— За Волгой для нас земли нет!

Эти слова выражали мысли и чувства, которыми жили все солдаты и офицеры 62-й армии.

16 сентября армейская газета вышла с лозунгом: «Назад от Сталинграда для нас дороги больше нет. Она закрыта приказом Родины, приказом народа. Отечество требует от всех защитников города биться до последнего, но удержать Сталинград»,

В одном из следующих номеров армейская газета писала: «Защитники Сталинграда, ведущие уличные бои, обязаны помнить: каждый дом — это крепость, а подразделение, которое его защищает, — это гарнизон, не имеющий права сдать ее врагам».

В эти же дни Военный Совет фронта обратился к защитникам Сталинграда с приказом, призывающим их к новым подвигам.

Приводим текст приказа полностью.

ПРИКАЗ

ВОЙСКАМ СТАЛИНГРАДСКОГО И ЮГО-ВОСТОЧНОГО ФРОНТОВ

№ 7

26 сентября 1942 г.

Действующая армия.

Товарищи бойцы, командиры и политработники!

Уже скоро два месяца, как гитлеровские стервятники рвутся к Сталинграду. Через горы трупов своих солдат и офицеров, уничтоженных нашими славными воинами Юго-Восточного и Сталинградского фронтов, кровавый Гитлер снова и снова гонит свои ослабленные части в бой.

Главный удар врага пришелся на части Юго-Восточного фронта, защищающие непосредственно Сталинград. Они героически, с гордостью защищают город, который носит имя великого Сталина, отбивая ежедневно по нескольку атак танков и пехоты противника. За этот период отбито более ста атак противника, при этом бойцы, командиры и части в целом проявили исключительное упорство в борьбе и небывалый героизм. За это время уничтожены сотни танков и много другой техники врага, истреблены тысячи фашистских солдат и офицеров.

Сейчас враг находится у стен Сталинграда.

Враг, истекая кровью, продолжает рваться к городу.

Задача войск Сталинградского фронта — скорее, в наикратчайший срок оказать помощь своим братьям, защитникам Сталинграда, а войск Юго-Восточного фронта еще упорнее защищать город, нанося контрудары по зарвавшемуся врагу.

Всем войскам действовать решительно и смело, быстро и храбро.

Артиллеристам сильным огнем прокладывать путь танкам и пехоте, уничтожать противотанковую артиллерию, пехоту и танки врага.

Гвардейцам-минометчикам накрывать своим мощным огнем боевые порядки врага, его скопления, контратакующие группы, прокладывать путь пехоте и танкам, держать связь с пехотой, не отставать от нее, выдвигаться вперед и преследовать врага огнем.

Танкисты, стремительно врезывайтесь в боевые порядки врага, стреляйте с хода, уничтожайте врага огнем и давите танками!

Пехота, своим мощным минометным, автоматическим и ружейным огнем истребляй врага всюду, где бы его ни встретила, бегом выдвигайся за танками, от танков не отставай. Танки прикрывают пехоту, а пехота прикрывает танки. Нет танков двигаться без них — быстрота удара решает успех боя!

Бронебойщики, уничтожайте танки и бронемашины противника! Бей в борт танка — нанесешь больше потерь врагу!

Летчики-истребители, смелее атакуйте врага в воздухе!

Штурмовики и бомбардировщики, бесстрашно атакуйте и беспощадно уничтожайте прицельным огнем врага на земле. Ни одной бомбы по пустому месту!

Требуем от всех войск величайшего напряжения и героизма, от всего командного состава — непосредственного руководства в бою. Пусть не дрогнет рука ни у одного воина в этой великой битве.

Трусам и паникерам нет места в наших рядах!

Общая задача всех родов войск — уничтожить врага под Сталинградом и положить начало его разгрому и очищению нашей страны от кровавых захватчиков. И мы этого добьемся обязательно. Для этого у нас сил и средств достаточно. Отомстим варварам, поджигателям войны, разорившим наши сада, города и заводы, опозорившим наши семьи, пролившим много крови нашего мирного населения. Нет пощады врагу, вперед смело в бой! — таков призыв Родины, таков призыв Великого вождя Сталина.

Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, экипажах и командах.

Военный Совет

Сталинградского и Юго-Восточного фронтов

Этот приказ доводился до воинов в то время, когда на улицах происходили жестокие схватки с врагом. Положение защитников Сталинграда осложнялось с каждым днем. Противник стремился во что бы то ни стало столкнуть наши войска в Волгу и полностью овладеть Сталинградом. Он не считался с огромными потерями и предпринимал одну атаку за другой. С 14 по 23 сентября, напрягая усилия своих войск, противник прямо с хода бросал вновь прибывавшие части в бой.

Перед фронтом 62-й армии в самом городе действовали в эти дни 2 танковые дивизии (14-я и 24-я) и отдельные части 16-й танковой дивизии, 1 мотодивизия (29-я), несколько подразделений 60-й мотодивизии, 6 пехотных дивизий (71, 76, 94. 100, 295 и 389-я).

Пользуясь значительным превосходством в силах, противник стремился путем частных ударов разрезать войска 62-й армии на отдельные группы, отрезать их друг от друга и сбросить в Волгу. В соответствии с этим планом первый удар противник нанес по дивизии Родимцева, оборонявшей центр города.

К исходу 20 сентября враг сосредоточил большие силы пехоты и артиллерии в районе Дар-Гора и начал вести оттуда сильный артиллерийский и минометный огонь по переднему краю и переправам. С этого же пункта вражеские автоматчики пытались прорваться на левый берег реки Царица и к переправам через Волгу.

Все атаки противника были отбиты нашей артиллерией и частью Героя Советского Союза полковника Батракова.

Семнадцати морякам из части Героя Советского Союза полковника Батракова отвели участок обороны. В течение двух суток моряки, возглавляемые старшими лейтенантами Жуковым и Филимоновым, младшим политруком Золотниковым, мужественно отражали ожесточенные атаки врага.

Гитлеровцы держали этот участок под непрерывным артиллерийско-минометным огнем, неоднократно бомбили его с воздуха.

Первую группу танков и пехоты противника встретило отделение старшины второй статьи Борисоглебского. Борисоглебский открыл меткий огонь из противотанкового ружья. После первого же выстрела танк остановился. Борисоглебский взял на прицел вторую вражескую машину и тоже подбил ее. Но остальные танки, беспрерывно стреляя, продолжали двигаться и приближались к позициям моряков. Старшина продолжал вести огонь по танкам. Он подбил еще один танк, и только тогда танки отошли за укрытие.

После некоторого перерыва танки появились опять.

Теперь к встрече их приготовился комсомолец Балацин. Он спокойно выжидал удобного момента, чтобы ударить в бортовую часть или в моторную группу фашистской машины. Наконец, такой момент наступил. Крепко прижав к плечу приклад, Балацин точно навел ружье и выстрелил. Вражеский танк остановился. Затем еще двумя меткими выстрелами комсомолец подбил вторую бронированную машину.

Наступавшую за танками пехоту уничтожал пулеметчик матрос Кудреватый. Он подпускал фашистов на 25–30 метров и только тогда открывал огонь. Его меткие очереди разили врага, заставляли гитлеровцев откатываться назад после каждой их атаки.

В этом бою храбро сражались все воины и особенно матрос Репин, подбивший вражеский танк. За два дня 17 храбрецов отбили шесть атак. Противник потерял на этом участке 8 танков и до 300 солдат и офицеров. Рубеж обороны остался в наших руках.

21 сентября в центре города вражеская пехота при поддержке танков атаковала гвардейцев Родимцева. Атака была отбита с большими для врага потерями. Все же до двух рот автоматчиков противника просочилось в район Центральной пристани. Они засели в домах и взяли под обстрел переправу. Связь с южной группой прервалась, переправа прекратила работу.

Гвардейцы Родимцева вступили в борьбу с вражескими автоматчиками, начали очищать от них дома, но на следующий день гитлеровцы на этом участке вновь предприняли атаки силой до пехотной дивизии, поддержанной большим количеством танков. Ожесточенные бои продолжались целый день. Лишь к вечеру, когда противник бросил большое количество танков, пехоты и авиации, ему удалось потеснить несколько наши части и передовыми отрядами выйти по Тамбовской улице к берегу Волги, к Центральной переправе.

В это же время пехотный полк противника с танками, наступавший по Киевской и Курской улицам, вышел в район Дома специалистов.

Об ожесточенности боев можно судить по тому, что только гвардейцы Родимцева за один день 22 сентября отбили 12 атак противника, уничтожив при этом 32 танка.

Несмотря на огромное превосходство, особенно в танках, противнику не удалось, как он этого ни добивался, отрезать дивизию Родимцева от основных сил армии. Гвардейцы несколько отошли севернее Центральной переправы, но центр города отстояли. После 22 сентября, несмотря на ожесточенные атаки, противнику так и не удалось продвинуться ни на шаг.

Не добившись 22 сентября разрыва фронта 62-й армии, противник подтянул новые соединения, готовя удар в другом направлении. Ожесточенные бои в эти дни шли в южной части города. Ценой огромных потерь к 26 сентября врагу удалось почти полностью овладеть южной частью Сталинграда и выйти к центру города.

Утром 27 сентября после ночной артиллерийской подготовки немецко-фашистские войска вновь перешли в наступление, На этот раз противник силою до 2 пехотных дивизий в сопровождении 150 танков и большого количества самолетов наносил главный удар на поселок Красный Октябрь и высоту 102,0 (Мамаев Курган). Артиллерия и минометы противника вели непрерывный огонь по боевым порядкам наших частей, переправам и командному пункту армии. Около 80 вражеских танков прорвались в районе поселка Красный Октябрь. Однако армия прочно удерживала свои рубежи, нанося гитлеровцам тяжелый урон. За 28 сентября было уничтожено 20 танков и свыше 1500 солдат и офицеров противника.

На следующий день враг большими силами пехоты и танков при поддержке авиации перешел в наступление на село Орловку с северо-востока и с запада и вклинился в оборону наших частей. Наступление пехоты и танков сопровождалось массированными налетами авиации. Ко второй половине дня обстановка на фронте значительно осложнилась, бои в районе Орловки приняли исключительно ожесточенный характер.

Одновременно с этим противник предпринял наступление силами до пехотной дивизии с 60–70 танками и на заводскую часть города. На заводе «Баррикады» наступала пехота с 32 танками. Свыше 30 танков с пехотой противника возобновили атаки в направлении на поселок Красный Октябрь. В течение всего дня армия вела ожесточенные оборонительные бои, нанося большой урон врагу. На следующий день бои разгорелись с новой силой, в особенности в районе Орловки. Только на одном участке северо-восточнее Орловки было отражено пять танковых и пехотных атак. В результате шестой атаки танки противника при поддержке 60 самолетов вплотную подошли к Орловке. За день противник потерял в этом районе только убитыми 900 солдат и офицеров и 14 танков.

28 сентября ценой огромных потерь врагу удалось полностью занять южную часть города (южнее реки Царица) и овладеть высотой 102,0. Наибольший урон враг понес в районе высоты 102,0 (Мамаев Курган) и поселка Красный Октябрь.

При допросе военнопленных было установлено, что в ротах 295-й и 100-й дивизий противника осталось не более чем по 40–50 человек.

Бои в Сталинграде не утихали ни на минуту. Враг стремился взять город любой ценой. Жестокая битва шла на улицах, в заводских поселках, на территории заводов. Части 62-й армии отстаивали каждый метр сталинградской земли, стояли крепко, до последней крайности.

* * *

«Удержать рубеж обороны, не пропустить гитлеровцев к Волге» — такой приказ был дан взводу пулеметчиков, которым командовал младший лейтенант Иосиф Иванович Зайцев. Между заводами «Красный Октябрь» и «Баррикады» тянулся на несколько километров от Волги на запад овраг, в который многие годы два сталинградских гиганта сваливали шлак. Его то и избрали гитлеровцы местом для прорыва нашей обороны. Взвод младшего лейтенанта Зайцева занимал оборону на направлении главного удара.

Днем здесь нельзя было поднять головы. Гитлеровцы обстреливали каждый камень, каждый окоп, каждый метр земли. Зайцев привел сюда свой взвод ночью. Тихо, не выдавая своего присутствия, пулеметчики занимали позиции. Вместе с сержантами Карасевым и Козловым лейтенант Зайцев проверил огневые позиции каждого пулеметного расчета, исправность оружия, наличие боеприпасов, наметил секторы обстрела. Пулеметчики тщательно продумали план своих действий. Пулеметы были расставлены так, что кинжальным огнем простреливался каждый метр расположенной перед ними местности.

К рассвету все подготовительные работы были закончены. Спать никому не хотелось. Бойцы долго беседовали. К ним присоединился командир роты Гуров.

Вспоминали прошлое. Все они еще молоды. До войны работали на заводах; Зайцев работал в Москве, Карасев — в Красноярске, Козлов — на Алтае, Гуров — в Ростове. Были передовыми людьми, стахановцами.

— Когда я уезжал на фронт, — рассказывал Карасев, — отец мне наказывал: «Бей фашистов так, сынок, как работал на заводе!» А сейчас в каждом письме спрашивает: «Сколько, Петро, убил немцев?».

— Ну что же ты ему отвечаешь? — спросил Зайцев.

— Говорю, пока что только тридцать, — маловато, конечно.

Утром противник начал артиллерийскую подготовку, сосредоточив по оврагу массированный огонь артиллерии и минометов. Гитлеровцы перешли в наступление.

— По местам, — сказал командир роты.

Стремясь во что бы то ни стало прорваться к Волге, противник не считался с потерями. Без устали работали наши пулеметчики. От непрерывной стрельбы кипела вода в кожухах пулеметов.

На минуту смолк пулемет: ранен пулеметчик. Секретарь парторганизации рядовой Емельянов заменил выбывшего наводчика. Вскоре лег за пулемет и сам командир роты Гуров.

Ранен в правую руку сержант Козлов. Кровью набух рукав шинели.

— Ползите в тыл!.. За поворотом санитарный пост, — приказывает ему командир взвода.

Козлов просит разрешения остаться; он говорит, что в такую минуту не может покинуть товарищей. Упершись правым плечом в левую рукоятку затыльника пулемета, он пальцами левой руки нажимает на спусковой рычаг.

Не смолкал пулемет и заместителя политрука Балихина. Но гитлеровцы, не считаясь с потерями, продолжали рваться вперед.

Фашистская пуля ранила в грудь отважного командира Зайцева. Рана была смертельной. Герой нашел в себе силы громко крикнуть товарищам:

— Передайте в партийную организацию, что я умираю коммунистом. Отомстите, пулеметчики!

Комсомолец сержант Карасев заменил командира взвода.

До вечера продолжался бой, но гитлеровцы так и не смогли прорвать нашу оборону, сломить волю сталинградцев-пулеметчиков.

Дорого обошлась противнику попытка выйти к Волге — свыше 80 вражеских солдат осталось лежать в овраге.

— Ну и денек, ребята, выдался нам сегодня. Поработали мы крепко, да отдохнуть некогда, — сказал командир роты Гуров.

А когда затих бой, здесь же на передовой, в окопах, состоялось партийное собрание. Не отходя от пулеметов, коммунисты слушали сообщение секретаря парторганизации о боевых делах Козлова, Карасева, Гурова, подавших заявление о приеме в партию. Все трое были приняты кандидатами в члены Коммунистической партии.

В период тяжелых сентябрьских боев к защитникам Сталинграда обратились с письмом участники царицынской обороны 1918 года.

«Не сдавайте врагу наш любимый город, — писали они. — Любой ценой защищайте город Сталина! Бейтесь так, чтобы слава о вас, как и о защитниках Царицына, жила в веках».

Это письмо нашло горячий отклик во всех частях и подразделениях армии.

Гвардейцы Родимцева, обращаясь ко всем солдатам и офицерам Сталинградского фронта, писали:

«Мы получили обращение к защитникам Сталинграда славных ветеранов гражданской войны, участников героической обороны Царицына. С волнением и трепетом слушали мы призыв поседевших бойцов. Каждый из нас в эти минуты думал об одном: от нас, и только от нас зависит исход борьбы за любимый город Сталина. Каждый из нас еще и еще раз проникся сознанием того, как велика ответственность, возложенная на нас народом, страной».

Примеру гвардейцев Родимцева последовали гвардейцы-танкисты.

«К нам обратились с боевым призывом отцы наши — герои Царицына, — писали они в своем обращении ко всем танкистам Сталинградского фронта. — На нас с надеждой смотрит советский народ, Россия, весь мир.

Клянемся повторить подвиг защитников Царицына — у стен Сталинграда положить начало окончательному разгрому гитлеровского нашествия на русскую землю».

Об этом же писали в своих ответных письмах летчики и артиллеристы. Одно чувство, одно желание, одна мысль объединяли всех — любой ценой защитить Сталинград, умножить героическую славу Царицына.

Наступил октябрь 1942 г., месяц самых трудных, самых тяжелых и кровопролитных уличных боев в Сталинграде.

Близилась зима. Гитлеровцы мечтали о теплых квартирах и дрались с особенным ожесточением. Октябрьские бои развернулись в заводских поселках северной части города, в районе Сталинградского тракторного завода, заводов «Баррикады» и «Красный Октябрь».

Ожесточенность сражения нарастала с каждым днем. Местами наши окопы находились от переднего края противника на расстоянии 20–25 метров. Шли гранатные бои.

4-5 октября особенно тяжелые бои шли за рабочий поселок СТЗ, а также на некоторых улицах поселка Красный Октябрь, где противник действовал крупными силами пехоты и танков при поддержке авиации. Враг атаковывал наши войска в одном месте, но, наткнувшись на сильный огонь, откатывался назад и бросался в другое место. Но куда бы ни кинулись гитлеровцы, везде они встречали могучий отпор; всюду наши войска, переходя в контратаки, отбрасывали врага.

К середине октября сражение в Сталинграде достигло таких размеров, каких не знала еще история войн. Гитлер назначил своим войскам новый срок взятия Сталинграда — 14 октября. Немецко-фашистское командование, подтянув к городу еще 3 свежие дивизии, создало сильную ударную группировку, на которую и возложило задачу любой ценой взять Сталинград. Количество самолето-вылетов противника в это время ежедневно превышало тысячу, а 14 октября достигло 2540. Вокруг все горело. Немецкая артиллерия подожгла нефтебаки, разлилась горящая нефть. Пламя поднималось на высоту 800 метров. Горела земля, горела Волга. Штаб армии находился в это время в 200 метрах от переднего края. Горящая нефть достигла его блиндажей. Нечем было дышать.

Противник непрерывно бросал свои танки на боевые порядки армии. Одна атака сменялась другой. Земля содрогалась от разрывов снарядов, мин и бомб. Обваливались блиндажи командных пунктов. Страшный гул все время стоял в воздухе, облака пыли и дыма превратили день в ночь. Казалось, все, что есть живого, должно было погибнуть среди этого моря огня, среди непрекращающихся бомбежек, что человеческие нервы не способны выдержать подобное напряжение. Писатель Василий Гроссман очень хорошо обрисовал обстановку, в которой работали штаб и Военный Совет 62-й армии в это тяжелое время:

«Блиндажи сотрясались так, словно находились в центре мощного землетрясения. Казалось, что могучие бревна крепления сгибаются словно эластичные прутья, земля ходила волнами под ногами, кровати и столы приходилось прибивать к полу, как в каютах кораблей во время бури. Бывало, что посуда на столе рассыпалась на мелкие черепки от постоянной вибрации высокой частоты.

Уши уже не воспринимали грохота, казалось, что две стальные иглы проникают в ушные раковины и мучительно давят на мозг. Вот в такой обстановке проходили дни. А ночью, когда стихала бомбежка, командарм Чуйков, сидя за картой, отдавал командирам дивизий приказы; в дивизиях и полках появлялся спокойный Гуров; вел свою работу над картами, таблицами, планами, писал доклады, проверял тысячи цифр, думал Крылов. И все поглядывали на часы и вздыхали: «Вот скоро рассвет, и снова бомбардировка».

Как ни тяжело было, но армия выдержала. Сказалась суровая закалка предыдущих боев. Воодушевленные справедливыми целями войны, величественными задачами обороны Сталинграда, войска 62-й армии несокрушимой стеной стояли на своих рубежах. До последней капли крови обороняли советские воины свои позиции.

Основной удар противник наносил на Сталинградский тракторный завод и завод «Баррикады», стремясь прежде всего отрезать правый фланг армии по реке Мечетка и уничтожить части, которые действовали севернее Мокрой Мечетки.

Разгадав маневр врага, стремившегося расчленить фронт армии, отрезать фланги от основных сил, командование своевременно произвело перегруппировку своих частей. На направление главного удара гитлеровцев, в район Сталинградского тракторного завода, были переброшены с другого участка сначала полк, а потом целая дивизия. Борьба за СТЗ началась 3 октября. В течение десяти дней все атаки врага, пытавшегося овладеть заводом, успешно отражались.

С 14 октября бои здесь приняли особенно ожесточенный характер.

На заводской район, где оборону заняли сибирская дивизия полковника Гуртьева и соединение генерала Жолудева, противник обрушил всю мощь артиллерии и авиации. На рассвете 14 октября враг ввел в бой свежую дивизию, которую поддерживали 150 танков. К вечеру они прорвались к заводу. Бои продолжались днем и ночью до 18 октября. Ценой огромных потерь противнику все-таки удалось прорвать фронт в районе СТЗ, захватить завод и отрезать северную группировку войск (части Болвинова, Андрюсенко и Горохова) от основных сил армии.

Однако основной цели своего октябрьского наступления противник не достиг. Он отрезал поселки Рынок и Спартаковец, вышел к Волге, взял СТЗ, расчленил фронт армии, но не смог уничтожить северную группировку войск армии. Эта группировка, будучи охвачена с трех сторон и прижата к Волге, продолжала героически обороняться до перехода наших войск в наступление.

Не будет преувеличением сказать, что бои 14–18 октября решили участь Сталинграда. В этих боях враг был измотан, обескровлен. Он начал выдыхаться. Он утопал в собственной крови. Нового удара, подобного по силе октябрьскому удару, противник уже повторить не мог.

62-я армия устояла против невиданно ожесточенного натиска врага, она выполнила свою задачу — удержала город.

В этой схватке армия была не одна. В борьбе за Сталинград участвовали также войска других армий Сталинградского и Донского фронтов.

В упорных оборонительных боях подавляющее превосходство немецко-фашистских войск таяло с каждой неделей, с каждым днем. Планы зарвавшихся гитлеровцев были окончательно сорваны.

Вдохновляемые благородными освободительными целями войны, защитники Сталинграда, несмотря на неимоверные трудности борьбы, крепли, стойкость их возрастала все больше и больше. Теперь воины Советской Армии научились бить врага наверняка.

Горячая любовь к великой социалистической Родине, преданность делу партии Ленина — Сталина, сплоченность вокруг своих партийных организаций в труде и борьбе с врагом, — все это помогло защитникам Сталинграда совершить величайший подвиг, неотделимый от героической борьбы всего советского народа, поднявшегося как один для защиты своей великой Отчизны.

Со второй половины октября инициатива ведения боев в Сталинграде постепенно начала переходить в руки 62-й армии. Это не значит, что немецко-фашистское командование больше не предпринимало наступлений. Ожесточенные атаки врага продолжались, но это были уже последние судорожные усилия, последние прыжки смертельно раненого зверя.

Особенно тяжелые бои шли на северном и центральном участках фронта армии, на участках заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады».

С утра 17 октября противник силами трех дивизий (2 пехотных и 1 танковой) предпринял яростные атаки против наших частей, оборонявшихся на территории завода «Баррикады». Напряженные бои здесь продолжались до 19 ноября.

Одновременно шла не менее ожесточенная борьба и в районе завода «Красный Октябрь».

Во второй половине дня 27 октября, введя в бой резервы, противник усилил атаки и к вечеру овладел северо-западной частью завода «Красный Октябрь». 62-й армии пришлось еще теснее прижаться к Волге.

6 и 7 ноября, в дни празднования 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, гитлеровцы предприняли многочисленные атаки. Все они были отбиты с большими для противника потерями.

11 ноября немецко-фашистское командование, произведя перегруппировку войск, предприняло отчаянную попытку овладеть Сталинградом. На этот раз оно возлагало большие надежды на усилившиеся трудности снабжения 62-й армии в связи с тем, что Волга начала замерзать и переправа через нее была почти невозможна.

К исходу 11 ноября ценой огромных потерь врагу удалось овладеть районом завода «Баррикады» и отрезать часть полковника Людникова Ивана Ильича. Фронт этой части проходил вдоль Волги. Несколько сотен метров отделяли воинов части Людникова от соседней части Горишного. Но заняв обрыв, противник к Волге не вышел, так как берег с обеих сторон обстреливался нашими войсками.

С этого времени армия вела борьбу в трех очагах обороны: с севера сражались части Болвинова, Андрюсенко и Горохова; в центре, на маленьком клочке земли в районе завода «Баррикады», упорно оборонялись воины части полковника Людникова, а дальше, после небольшого разрыва, шел основной фронт армии, на левом фланге которого стояла дивизия Родимцева.

Несмотря на всю трудность обстановки, в которой оказалась в середине ноября армия, прижатая к Волге, уже в это время было ясно, что враг не только остановлен, но что он окончательно измотан и обескровлен, что он уже не может больше добиться какого-либо успеха.

6 ноября 1942 года, накануне празднования 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, солдаты, командиры и политработники Сталинградского фронта обратились к товарищу Сталину с письмом, в котором, подводя итоги боев за волжскую твердыню, давали великую клятву своему Верховному Главнокомандующему — отстоять город во что бы то ни стало.

«Сражаясь сегодня под Сталинградом, — писали в своем письме защитники города-героя, — мы понимаем, что деремся не только за город Сталинград. Под Сталинградом мы защищаем нашу Родину, защищаем все то, что нам дорого, без чего мы не можем жить. Здесь, под Сталинградом, решается судьба нашей Родины. Здесь, под Сталинградом, решается вопрос — быть или не быть свободным советскому народу.

Вот почему мы напрягаем все силы, вот почему мы сражаемся до последнего, ибо каждый из нас понимает, что дальше отступать нельзя.

Посылая это письмо из окопов, мы клянемся Вам, что до последней капли крови, до последнего дыхания, до последнего удара сердца будем отстаивать Сталинград и не допустим врага к Волге.

Перед лицом наших отцов, поседевших героев Царицынской обороны, перед полками товарищей других фронтов, перед нашими боевыми знаменами, перед всей Советской страной мы клянемся, что не посрамим славы русского оружия, будем биться до последней возможности.

Под Вашим руководством отцы наши победили в Царицынской битве, под Вашим руководством победим мы и теперь в великой битве под Сталинградом!»

В своем историческом докладе о 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции 6 ноября 1942 г. товарищ Сталин вскрыл существо стратегических планов немецко-фашистского командования в период летне-осенней кампании 1942 г. и определил тем самым решающее значение Сталинградской битвы.

В приказе от 7 ноября 1942 г. товарищ Сталин указывал: «Враг остановлен под Сталинградом… Героические защитники Москвы и Тулы, Одессы и Севастополя, Ленинграда и Сталинграда показали образцы беззаветной храбрости, железной дисциплины, стойкости и умения побеждать. По этим героям равняется вся наша Красная Армия. Враг уже изведал на своей шкуре способность Красной Армии к сопротивлению. Он ещё узнает силу сокрушительных ударов Красной Армии»^[6].

В этих словах заключалась и высокая сталинская оценка боевых дел защитников Сталинграда и определялись дальнейшие перспективы борьбы. Они как бы подводили итог одному периоду боев — периоду героической активной обороны и закладывали начало новому периоду — периоду наступательных боев, в которых Советская Армия полностью оправдала и сталинскую оценку и сталинские слова: «Будет и на нашей улице праздник!»

Характеризуя в целом более чем двухмесячный период уличных боев в Сталинграде, можно смело сказать, что в эти труднейшие месяцы героической обороны (сентябрь-ноябрь) все соединения, все части 62-й армии показали исключительные образцы стойкости.

Когда 14 октября враг прорвался к Сталинградскому тракторному заводу, основная тяжесть удара пала на части подполковника Болвинова и полковника Горохова.

Часть Горохова прибыла в Сталинград 29 августа 1942 г. В этот же день, выбив противника из поселков Спартаковец и Рынок, она заняла оборону. Начались тяжелые бои, горячие дни и ночи Сталинградской битвы. Особенно напряженное положение создалось для части в середине октября, когда врагу удалось отрезать ее от соседней. Боеприпасы, продукты питания, медикаменты доставлялись лишь катерами через Волгу и самолетами По-2.

— Бывало, ночью наш летчик низко спустится и кричит с самолета: «Ребята, куда бросать? Не вижу, давайте сигнал, а то немцам гостинцы достанутся», вспоминают солдаты.

Гитлеровцы неистовствовали в своем стремлении сбросить наши части в Волгу. Но ни беспрерывные бомбардировки, ни артиллерийский и минометный огонь, ни яростные атаки не сломили советских воинов. Вера в победу помогла им выстоять и измотать врага.

24 ноября 1942 г. прижатые к Волге и отрезанные от основных сил армии части Горохова и Болвинова перешли в наступление, выбили гитлеровцев из села Латашанка, захватили высоту и соединились с основными силами соседней армии. Это стало возможно благодаря той помощи, которую оказали войска соседней армии.

Рядом с частями Горохова сражались войска подполковника Болвинова, одного из замечательных героев Сталинградской битвы, бесстрашного воина, скромного коммуниста.

Стрелковая часть Болвинова была сформирована в Западной Сибири. В конце августа она вошла в состав 62-й армии. 29 августа 1942 г. часть была сосредоточена в Сталинграде, в районе завода «Баррикады». Уже первые бои, в которых участвовали болвиновцы, показали, что они обладают всеми лучшими качествами прославленных сибирских стрелков.

«Сибиряки не отступают!» — гордо говорили болвиновцы. И они оправдали эти слова своими боевыми делами. Их командир подполковник Болвинов всегда появлялся на самых решающих, самых опасных участках боя. Твердо, уверенно, с полным знанием обстановки отдавал он приказания.

Три месяца в северной части Сталинграда вели ожесточенные бои болвиновцы, уничтожив за это время до 9000 фашистов и большое количество военной техники врага.

В части были замечательные люди, прибывшие из далекой Сибири защищать город Сталинград.

По боевому приказу армии часть подполковника Болвинова 29 августа была сосредоточена в Сталинграде, в районе завода «Баррикады», с тем чтобы отбросить части противника, подошедшие очень близко к Тракторному заводу.

Всю ночь личный состав части готовился к первому сражению. Никто не спал. Бойцы приводили в порядок оружие, командиры проверяли готовность своих подразделений.

Командир части всю ночь обходил свои подразделения. Одних он инструктировал, другим делал замечания за медлительность, третьим приносил благодарность за хорошую подготовку. В штабе он сам определял, где и в каком месте нанести удар по врагу, кто первый начнет наступление, подбадривал командиров и требовал от них максимальной заботы о бойцах.

За ночь все было подготовлено к наступлению.

На рассвете началась артиллерийская подготовка.

Шквал артиллерийского огня, обрушенный на передний край обороны врага, медленно передвигался в глубину его обороны. Настало время начала первой атаки, первой смертельной схватки сибиряков с гитлеровцами. Трудно сказать, о чем думали бойцы перед атакой. Многие из них говорили, что ни о чем не думали, а было страшновато. Но доподлинно знаем, что все они с замиранием сердца ждали того момента, когда им прикажут нанести по врагу сокрушительный удар.

И этот момент наступил.

На направлении главного удара действовали бойцы подразделения майора Самойленко. Вслед за шквалом артиллерийского огня с криком «Ура, за Сталина, за Родину!» подразделения в стремительном порыве поднялись в атаку. Завязался жаркий кровопролитный бой с эсэсовцами 79-го гренадерского полка 16-й танковой дивизии. Противник, видя силу нашего наступления, ввел в бой свои резервы, создав большое численное превосходство. Как львы дрались сибиряки. Они уничтожали эсэсовцев ружейно-автоматным и пулеметным огнем, забрасывали их гранатами, кололи штыком. Наступил решающий момент боя.

В эти минуты военком батальона старший политрук Невзоров, следивший за ходом боя, поднял роту второго эшелона и повел ее в атаку, на помощь своим. Передние ряды насмерть стоявших сибиряков с еще большим упорством начали отбивать вражеские атаки. А Невзоров во весь рост, не считаясь ни с чем, спешил на помощь. Вражеская пуля сразила героя. Весть о смерти любимого политрука облетела цепь бойцов. Бойцы ринулись в решительное наступление.

В бою иногда бывают такие моменты, когда, не считаясь с силой вражеского огня, бойцы встают во весь рост и с оружием наперевес бросаются в сторону врага. Так было и здесь. С именем Сталина на устах воины-сибиряки ринулись на врага, уничтожая его огнем, штыком и прикладом. Враг был отброшен, и задача выполнена. К ночи бой стал затихать. Противник оставил на поле боя свыше 400 трупов.

Ночью часть Болвинова получила приказ перейти к обороне, окопаться на достигнутых рубежах и не допустить противника с севера к Тракторному заводу.

С рассветом следующего дня противник начал ожесточенные атаки. Три раза фашисты переходили в атаку и три раза откатывались назад с огромными потерями. Первые два дня боев показали, что часть Болвинова умело ведет наступательные и оборонительные бои и что недаром она послана на защиту города Сталина.

После первых дней активных боев наступило относительное затишье, но и в это время каждый день боевой счет части увеличивался. Время «затишья» было полностью использовано для укрепления оборонительных сооружений.

В части развернулось снайперское движение. Выросли замечательные сверхметкие стрелки, не дававшие врагу поднять голову над землей. Началась охота сибирских стрелков за диким зверем в образе человека.

В первые дни боев младший лейтенант Шумилин записал на свой лицевой счет 27 убитых эсэсовцев. Его примеру последовали младший лейтенант Гладков, лейтенант Федоренко, старший сержант Доронин, красноармейцы Воронин, Череда, Татарихин, Серебрянников и другие. Целыми днями они охотились за фашистами и ежедневно увеличивали свой боевой счет. Свыше 500 вражеских солдат и офицеров убили снайперы за время «затишья».

Подразделению под командованием старшего лейтенанта Кильдишева было приказано вступить с противником в бой на другом участке фронта, в районе Александровка — Городище. Двое суток подразделение выдерживало яростные атаки превосходящих сил врага. Двое суток, без перерыва бомбила сибиряков вражеская авиация, обстреливали ураганным огнем артиллерия и минометы врага. Танки и пехота противника не раз их атаковывали. Но сибиряки стояли неприступной стеной. Было очень тяжело. Были и потери, но болвиновцы знали, что надо стоять насмерть, что нельзя ни на шаг отступить назад. И они стояли. На группу бойцов лейтенанта Марычева враг бросил авиацию, танки, обрушил лавину артиллерийского и минометного огня, в десятки раз превосходящие силы пехоты, но группа Марычева стояла до конца и атаки гитлеровцев разбивались о стойкость героев, как морские волны разбиваются об утес.

Батальон Кильдишева был окружен противником, разрезан на несколько частей, но каждый окоп, каждое отделение вело беспощадный бой с врагом. До последней капли крови сражались герои сибиряки-сталинградцы. Смертью героев пали многие воины, но врага не пропустили.

И лишь после того как был получен приказ на отход, бойцы и командиры подразделения Кильдишева под покровом ночи прорвали вражеское кольцо окружения и соединились со своей частью.

В начале октября рота лейтенанта Позднякова обороняла высоту 97,9, прикрывавшую подступы к СТЗ с запада.

Двое суток с утра до ночи вражеская авиация бомбила район этой высоты. Одна партия «юнкерсов» за другой пикировала на расположение роты. Бомбы рвались непрерывно.

Ранним утром 2 октября на высоте побывал командир части подполковник Болвинов. Он предупредил воинов, что гитлеровцы готовятся к решительному штурму высоты.

И действительно, вскоре после посещения командира вражеская пехота, численностью до полка, начала штурм. Пьяные эсэсовцы лезли в полной уверенности, что двухдневной бомбардировкой с воздуха все живое на высоте уничтожено. Однако враг был встречен мощным ружейно-пулеметным огнем, поддержанным из глубины артиллерией. Одновременный огонь нашей пехоты и артиллерии был настолько мощным, что гитлеровцы вынуждены были немедленно залечь. Через некоторое время на защитников высоты посыпались сотни вражеских снарядов и мин. Над головами снова повисли фашистские стервятники Во время налета осколком бомбы убило лейтенанта Макаренко, командовавшего ротой после ранения Позднякова. Тогда роту возглавил командир взвода сержант Гулеватый.

В середине дня противник вновь предпринял наступление. И опять он был встречен шквалом огня. Гитлеровцы залегли. Они поняли, что, несмотря на их превосходство в силах, взять высоту в лоб им не удастся. Над окопами героических защитников этого небольшого, но важного участка родной земли вновь повисли вражеские пикировщики. С фронта теперь действовали мелкие группы автоматчиков, а главный удар был направлен на фланги. К вечеру гитлеровцам удалось окружить роту.

Однако это не сломило воинов. Все были проникнуты одной мыслью: отстоять высоту, не дать врагу продвинуться вперед. Телефонная связь прервалась. Радист передал радиограмму: «Рота дерется в окружении. Я работаю на радиостанции, а мой товарищ лежит у входа в блиндаж и отстреливается». Это была последняя радиограмма.

Рядовой Горяинов, один из всего пулеметного расчета оставшийся в живых, дрался до тех пор, пока не иссякли патроны. Тогда он взял у убитого товарища автомат и стал расстреливать наседавших фашистов. Патроны кончились, автомат умолк. Гитлеровцы с громким криком «Рус, сдавайсь!» бросились к пулеметчику. Две метко брошенные гранаты — и эта вражеская атака была отбита.

До самой темноты Горяинов бился против взвода наступавших на него фашистов.

Ночью на командный пункт батальона пробрался посыльный с коротенькой запиской от Гулеватого: «Продолжаю удерживать рубеж. Вышлите боеприпасы».

Мало уже осталось в живых защитников высоты. Гитлеровцы продолжали яростно атаковать блиндаж, оборонявшийся сержантом Гулеватым, секретарем комсомольского бюро младшим политруком Тихомировым и старшим лейтенантом Медведевым, который прибыл, чтобы принять командование ротой. Ни минометы, ни артиллерия — ничто не могло сломить стойкости этого маленького гарнизона. Тогда фашисты бросили на блиндаж тяжелый танк, который начал почти в упор бить из пушек. Под градом пуль старший лейтенант Медведев с противотанковой гранатой в руке пополз к бронированной машине. Но герой не успел осуществить свой замысел — вражеским снарядом он был убит.

Свыше двух батальонов потерял противник, пока ему, наконец, удалось овладеть высотой, защищавшейся одной ротой. Все солдаты и офицеры этой роты до последнего дыхания защищали свои оборонительные рубежи.

Так сражались сибиряки-сталинградцы части Болвинова. После трехдневной усиленной бомбардировки противник, подтянув значительные резервы танков и пехоты, предпринял крупное наступление. Свыше 50 танков и до 2 пехотных дивизий на участке, достигавшем едва одного километра, бросил противник 15 октября 1942 г. в направлении Тракторного завода.

В течение двух суток капитан Митрофанов отбивал атаки врага артиллерийским огнем. Дом, где находился наблюдательный пункт, был окружен, но капитан продолжал корректировать огонь. Наша артиллерия точно вела огонь по целям, указываемым Митрофановым. Вражеские танки прямой наводкой в упор били по дому. А когда автоматчики противника вплотную подошли к дому и стали в окна бросать гранаты, отважный артиллерист вызвал огонь на себя. Гитлеровцы дорого заплатили за смерть капитана Митрофанова.

Подразделения старшего лейтенанта Серова и старшего лейтенанта Беспятова в течение суток сдерживали противника, пытавшегося прорваться на территорию завода. Они уничтожали вражескую пехоту огнем автоматов и пулеметов. Неоднократные атаки гитлеровцев успеха не имели. Тогда враг бросил против смельчаков танки. Но болвиновцы не дрогнули: подпустив бронированные машины, они уничтожали их противотанковыми гранатами, зажигательными бутылками. К вечеру черные остовы танков врата остались неподвижно стоять на площади Дзержинского.

Ночью некоторым вражеским танкам удалось прорваться через боевые порядки в тыл. Одновременно с фронта противник предпринял новое наступление, пытаясь расчленить боевые порядки части. В эти дни вражеская авиация делала до 2 тыс. самолето-вылетов в день. С ревом проносились десятки самолетов, сбрасывая сотни бомб, но закаленные в боях сибиряки со свойственной им молчаливостью и суровостью продолжали уничтожать врата.

Ценой огромных потерь противнику удалось вклиниться в нашу оборону. До двух взводов вражеских автоматчиков просочилось в тыл. Подполковник Болвинов приказал уничтожить прорвавшихся гитлеровцев. Эта задача была возложена на группу в составе лейтенанта Митюхляева и младшего политрука Вайникле-Мирского. В течение часа горстка храбрецов вела бой с противником. Задача была полностью выполнена — почти все гитлеровские автоматчики, прорвавшиеся в тыл, были уничтожены.

Двое суток в неимоверно тяжелых условиях, отрезанные от своих тылов, геройски сражались сибиряки-сталинградцы.

Командир части подполковник Болвинов лично руководил боевыми операциями на самых важных участках. Там, где создавалось самое напряженное положение, всегда можно было видеть отважного командира.

17 октября часть подполковника Болвинова вместе с воинами Горохова была отрезана от основных сил армии частями противника, вышедшими к Волге.

Чрезмерно усложнилась связь, доставка боеприпасов и продовольствия, доставка всего того, что требуется на войне.

И в этих тяжелых условиях никто не думал об оставлении позиций.

Сибиряки не только устояли против вражеских полчищ, но и отвлекли на себя большие силы противника, дав возможность основным силам провести перегруппировку и нанести врагу смертельные удары.

Более месяца часть Болвинова воевала, отрезанная от главных сил армии, более месяца героически сражались бойцы и командиры. А сколько народных героев выросло в этих боях!

По приказу командования батарея политрука Виноградова 3 октября была выдвинута на открытые позиции для стрельбы прямой наводкой. Засевшие в ближних домах вражеские автоматчики открыли огонь по батарее. Затем батарею атаковали танки. Три орудия вышли из строя. Несмотря на это, Виноградов приказал: «Держаться до последнего, пока не дадут приказа об отводе батареи». Под огнем противника он подполз к поврежденным орудиям, установил, что одно из них может еще стрелять. Придерживая раненую руку, Виноградов подтаскивал снаряды, заряжал пушку и бил прямой наводкой по танкам противника и домам, где засели гитлеровцы.

Так он выпустил 15 снарядов. Видя бесстрашие своего комиссара, к Виноградову подползли два бойца. Из орудия было выпущено еще полсотни снарядов. Атака вражеских танков была отбита, и боевой рубеж остался за советскими воинами.

Несмотря на ранение и контузию, Виноградов отказался итти в госпиталь, а через несколько дней еще раз прославился своими боевыми делами.

Противник предпринял психическую атаку. Два взвода гитлеровцев во весь рост, под прикрытием сильного пулеметного и минометного огня, шли на храбрецов. Из строя вышли все орудия. Но не дрогнули артиллеристы Болвинова. Подпустив врага на близкое расстояние, они забросали противника гранатами, а затем штыками завершили неравный бой.

Два фашистских взвода были почти полностью уничтожены.

А сколько подобных примеров было в части Болвинова!

В этих тяжелых боях пало смертью храбрых много героев-сибиряков. Они отдали жизнь за Родину, за Сталинград, покрыв себя неувядаемой славой.

Погиб замечательный командир бригады народный герой. беззаветно преданный Родине, партии, Сталину подполковник Болвинов, но память о нем будет жить в веках.

24 ноября часть Болвинова соединилась с нашими частями, ведущими наступление с севера, и сразу же включилась в наступательные бои.

4 октября 1942 г. вступили в бой гвардейцы генерала Жолудева.

До прибытия в Сталинград гвардейцы уже имели боевой опыт. Ведя тяжелые бои северо-западнее Сталинграда, они знали, что оказывают помощь своим товарищам по оружию- славным защитникам города великого Сталина.

В первых числах октября гвардейцам выпала честь выступить на защиту города, включиться в бои непосредственно в городе Сталинграде. Такая почетная миссия, выпавшая на долю гвардейцев Жолудева, подняла еще выше патриотический дух в подразделениях. Гвардейцы клялись, что с честью оправдают высокое доверие, оказанное им товарищем Сталиным.

Прямо с хода вступила дивизия в уличные бои с фашистскими войсками в заводском районе, юго-западнее Тракторного завода.

В первый день боев на боевые порядки гвардейцев противник сбросил сотни бомб. Было сделано более 600 самолето-вылетов. Враг вел непрерывный минометный и артиллерийский огонь. Однако гвардейцы стойко удерживали занятые рубежи. Одно подразделение, заняв оборону в районе улиц Воздухоплавательной и Авиатор, отразило девять атак противника. За день боя было уничтожено до двух рот солдат и офицеров противника, подбито четыре танка и одна бронемашина.

Первые пять дней гвардейцы вели бои по очищению близ расположенных зданий от засевших в них гитлеровцев. Неоднократные попытки немецко-фашистского командования сломить сопротивление гвардейцев и занять рабочий поселок и СТЗ потерпели крах.

К исходу 10 октября подразделение гвардейцев предприняло наступление и овладело несколькими домами. Эта операция была продумана, предусмотрены все детали, проведена тщательная разведка противника. Приказ командования своевременно был доведен до каждого бойца. Каждое отделение получило объект штурма (дом, сарай, дзот).

Перед атакой необходимо было подавить огневые средства врага. Эту задачу успешно выполнили артиллеристы и минометчики. Действия штурмовых групп поддерживала дивизионная артиллерия.

Дом, который составлял основное звено в огневой системе противника, было приказано взять штурмовой группе под командованием капитана Бондаренко. Гвардейцы ползли от укрепления к укреплению, быстро приближаясь к намеченному объекту.

Группа Бондаренко подползла к зданию и забросала окна гранатами. Сильный бой завязался в доме. Фашисты продолжали сопротивляться. В этой тяжелой схватке был ранен капитан Бондаренко. Группу оставшихся гвардейцев возглавил связист Яцков. Под его командованием был завершен разгром фашистов и занято здание.

13 октября гвардейцам Жолудева было приказано контратаковать противника. В течение дня происходила перегруппировка наших сил. К вечеру, преодолевая сопротивление наступающего противника, гвардейцы с боем продвинулись вперед.

Противник оказывал упорное сопротивление, ведя интенсивный минометный и артиллерийский огонь по боевым порядкам гвардейцев.

На следующий день, пытаясь во что бы то ни стало сломить наступательный порыв наших частей, немецко-фашистское командование бросило танки. Авиация противника сделала более 1000 самолето-вылетов. Отражая удары вражеских танков и автоматчиков, гвардейцы овладели тремя домами.

15 октября началось решительное наступление немецко-фашистских войск. Противник с утра начал сильную артиллерийскую подготовку. Авиация непрерывно бомбила боевые порядки гвардейцев. Затем 2 пехотные и 1 танковая дивизии противника при мощной поддержке авиации, артиллерии и минометов перешли в наступление. Основной удар наносился на позиции гвардейцев Жолудева.

Борьба шла за каждый метр земли, за каждый дом, за каждый этаж. На переднем крае обороны гвардейцы подбили и сожгли более 20 танков и уничтожили до батальона пехоты противника. Ценой огромных потерь противнику удалось прорвать линию обороны. В ожесточенных боях гвардейцы подбили еще 28 танков и уничтожили более двух батальонов вражеской пехоты.

В период с 15 по 30 октября гвардейцы Жолудева вели тяжелые оборонительные бои с численно превосходящим противником. За эти дни было отбито более 80 атак пехоты и танков. Замечательно действовала наша артиллерия. Противник понес огромные потери: было убито более 2 тыс. солдат и офицеров, подбит и сожжен 41 танк, подавлен огонь 13 минометных батарей, разбито 17 станковых крупнокалиберных пулеметов, сбито 2 вражеских самолета.

С чувством величайшей ответственности за судьбу Родины и Сталинграда бойцы и командиры шли в бой и громили ненавистного врага.

Отделению, которым командовал гвардии младший сержант Миронов, приказано было занять дом. Вражеская пехота уже успела в нем закрепиться, расставила огневые средства. Все подступы, к зданию простреливались автоматным и пулеметным огнем. Особенно яростный обстрел велся из большой комнаты на первом этаже дома. Командир отделения приказал одной группе гвардейцев вести непрерывный огонь, демонстрируя наступление. С другой группой Миронов скрытно подполз к дому. Приблизившись, он подобрался к окну комнаты, где засели гитлеровцы. Увлеченные боем фашисты все внимание сосредоточили на бойцах, отвлекавших внимание от группы Миронова.

В это время командир отделения приподнялся и бросил в окно одну за другой несколько гранат. Раздались взрывы. Миронов первым ворвался в здание. За ним последовали остальные. Не дав фашистам опомниться, они быстро очистили все здание. Стойкость и отвага гвардейцев, солдатская сметка, взаимная помощь и поддержка в бою обеспечили успех.

За время ожесточенных боев в городе гвардейцы Жолудева уничтожили свыше 7 тыс. гитлеровцев, подбили и подожгли около 100 танков.

В октябрьских и ноябрьских боях за завод «Баррикады» покрыли себя неувядаемой славой сибирские стрелки полковника Леонтия Николаевича Гуртьева^[7]. Эта часть формировалась в Сибири и состояла исключительно из сибиряков. Командир ее Гуртьев — участник первой мировой войны — службу в Советской Армии начал в годы гражданской войны с командира взвода. Скромный, отзывчивый и требовательный, он пользовался огромной любовью и уважением всего личного состава.

В течение октября гитлеровцы произвели 117 атак на часть Гуртьева. Был день, когда сибиряки отбили 23 атаки вражеских танков и пехоты. Весь месяц фашистская авиация беспрерывно бомбила боевые порядки сибиряков. Против Гуртьева действовали 3 дивизии. И все это происходило на фронте в несколько километров.

Однажды тяжелая мина, разорвавшись на дне оврага, засыпала блиндажи командного пункта. Чуть ли не весь штаб оказался заживо погребенным под крутым обрывом оврага. Но жизнь не угасала и под землей. Пока блиндажи откапывали, в штабе продолжалась напряженная работа.

Храбро и стойко рядом с частями Гуртьева сражались соединения Людникова, Гурьева, Соколова, Батюка и другие.

Стрелковое соединение Людникова в 1939 г. воевало с белофиннами и было награждено за эти бои орденом Красного Знамени. Во время Великой Отечественной войны, до переброски в Сталинград, соединение вело тяжелые бои на Керченском полуострове.

Иван Ильич Людников с двенадцатилетнего возраста работал на шахтах в Донбассе, потом токарем на заводе. После Великой Октябрьской социалистической революции семнадцатилетним юношей вступил он в Советскую Армию, громил Каледина, воевал с немецкими оккупантами на Украине, с Деникиным и Врангелем. В 1918 г. вступил в комсомол, в 1925 г. — в партию. Всю гражданскую войну Людников был рядовым, потом стал учиться, окончил Военную академию. С первого дня войны с немецко-фашистскими полчищами И. И. Людников сражался на самых опасных участках фронта. Он участвовал в освобождении Ростова в ноябре 1941 г., воевал в Крыму.

Часть Людникова была переброшена в Сталинград в первой половине октября. Она заняла оборону в районе завода «Баррикады». Наиболее ожесточенные бои ей пришлось вести уже в самом городе.

Особенно тяжелыми были для нее дни 11–13 ноября. 11 ноября гитлеровцам удалось вбить клин в боевые порядки части на стыке с соседом — соединением Горишного. В последующие два дня гитлеровцы яростно рвались к Волге. На рассвете 13 ноября пьяные гитлеровские солдаты и офицеры бросились в атаку, стремясь сбросить часть Людникова в Волгу. Положение было критическое. В течение 11 часов шел кровопролитный бой, но враг натолкнулся здесь, как и всюду, на непоколебимую стойкость советских воинов.

Противнику удалось отрезать Людникова от основных сил армии, прижать к Волге, но сломить сопротивление отважных воинов ему оказалось не под силу.

Убедившись после нескольких безуспешных боев, что лобовой атакой ничего нельзя добиться, гитлеровцы стали действовать мелкими группами, пытаясь захватить отдельные здания. Начались рукопашные и гранатные бои за дома, а внутри зданий — за этажи, комнаты, лестничные площадки. Бывали случаи, когда фашисты занимали один этаж, а на другом продолжали сражаться наши солдаты. Иногда на командный пункт сообщали, что гитлеровцы захватили кухню и ванную в квартире, а остальные комнаты в наших руках.

В один из этих ноябрьских дней в землянке Людникова шло совещание.

«Положение очень тяжелое, но не безвыходное», — говорил Иван Ильич Людников. Начальника артиллерии подполковника Тычинского он предупредил, что в случае прорыва противника непосредственно к командному пункту и к берегу Волги он вызовет огонь всей артиллерии на себя. Сигнал вызова — серия зеленых и красных ракет — будет немедленно передан по радио. Вскоре после этого разведчик Петухов доложил Людникову, что враг находится в 60 метрах от командного пункта. В бой вступили десять героев-саперов. Во главе с командиром батальона лейтенантом Косаревым с возгласом «За Родину, за Сталина!» они бросились в контратаку. Ошеломленные гитлеровцы, бросив оружие, обратились в бегство, оставив около командного пункта свыше 40 трупов.

Отрезанные от своих соседей, ощущая острый недостаток в боеприпасах и продовольствии, воины части Людникова вели непрерывные бои с врагом. Позади была родная Волга, единственный путь, по которому доставлялись боеприпасы, вооружение, продовольствие, но и этот путь к середине ноября стал почти непроходимым: еще не окрепший лед не давал возможности построить переправы.

Подходили к концу запасы хлеба и сухарей. Иссякли патроны для автоматов, гранаты и мины. Кончались медикаменты. Выброска на небольшую территорию боеприпасов и продовольствия на парашютах была очень сложным и трудным делом.

Командование 62-й армии делало все возможное, чтобы помочь героическим частям Людникова. Генерал Чуйков сообщил по радио, что на помощь им идут бронекатера героической Волжской флотилии. 20 ноября прибыла первая партия бронекатеров с боеприпасами, хлебом, сухарями, шоколадом, перевязочными материалами, медикаментами.

" Теперь не только обороняться, но и наступать можем». - говорили воины.

Сорок дней, отрезанные от основных сил армии, героически сражались отважные советские воины. 22 декабря совместно с другими частями Советской Армии воины Людникова прорвали фронт гитлеровских войск, соединились с основными силами армии и начали вести наступательные бои.

За весь сорокадневный период блокады гитлеровцам удалось продвинуться на этом участке всего на 200 метров, и за каждый метр продвижения противник платил сотнями трупов своих солдат и офицеров.

Командир соединения Иван Ильич Людников, вспоминая самые тяжелые дни обороны Сталинграда, рассказывал:

«Был у меня солдат Попов. Так он, когда к нему немцы подбираться стали, в одну сторону поставил ручной пулемет, в другую автомат, а сам с винтовкой. Гранаты у него разложены вокруг. Если много гитлеровцев наступало, он ложился за пулемет; если появлялся один немец, из винтовки стрелял. Поближе подползут-гранатами забрасывал. Так и дрался.

А вот другой случай. Шесть человек держали оборону. Через сутки пять человек выбыли — убиты и ранены, остался один, — жалко, не знаю фамилии. Окоп шел зигзагом. Герой расставил винтовки своих товарищей по местам, зарядил их, приготовил гранаты около каждой. Потом пройдет с правого фланга, постреляет, бросит гранату; идет к другой винтовке, опять постреляет, тоже гранату бросит; пройдет до левого фланга, потом обратно. Получилось, что сражается целое отделение. Весь день он так отбивался. И лишь вечером доложил командиру части по телефону:

— Товарищ командир, скучно одному! Прислали бы еще одного.

— Как один?

Пробрались к нему и убедились, что этот герой один стреляет из шести винтовок».

По соседству с частью Людникова дралось соединение под командованием полковника Василия Павловича Соколова. Это была дивизия, воевавшая еще в гражданскую войну на Украине, созданная в те годы Щорсом.

В ее составе сражались Богунский, Таращанский и Донской полки, чьи знамена были овеяны боевой славой в боях с немецкими оккупантами в 1918 г. Под Сталинградом они свято хранили традиции щорсовцев и приумножили боевую славу. За героизм и доблесть, проявленные в Сталинградской битве, части получили звание гвардейских.

Гвардейцы Гурьева участвовали в боях на дальних и ближних подступах к Сталинграду, Они переправились в Сталинград, в район «Красного Октября», в момент самых ожесточенных боев — 30 сентября и в течение месяца стойко отражали яростные атаки врага.

В конце октября, когда противник ворвался на завод «Красный Октябрь», гвардейцы Гурьева сумели удержать за собой отдельные цехи завода мартеновский и ширпотреба. Это помогло им потом совместно с дивизией Соколова полностью очистить завод от гитлеровских захватчиков.

* * *

Товарищ Сталин, неоднократно указывавший, что для успеха войны артиллерия является исключительно ценным родом войск, постоянно заботился о том, чтобы она стала первоклассной. Благодаря этому Советская Армия уже к началу Великой Отечественной войны располагала самой сильной и самой совершенной артиллерией в мире.

«Артиллерия — бог войны» — так определил товарищ Сталин роль советской артиллерии.

В 62-й армии артиллерией управлял генерал-майор Николай Митрофанович Пожарский. Артиллерия повседневно оказывала огромную помощь другим родам войск во время всей Сталинградской битвы.

Гвардейский артиллерийский полк под командованием подполковника Клебановского прибыл в Сталинград во второй половине сентября. В те дни в городе шли ожесточенные уличные бои.

— С первых дней, — рассказывал командир стрелкового батальона гвардии капитан Плетухин, — мы почувствовали силу огня гвардейского артиллерийского полка. И чем жарче были бои, тем чувствительнее становилась помощь артиллеристов.

Артиллеристы-разведчики на наблюдательных пунктах круглосуточно следили за действиями противника.

Многое зависело от умения выбрать наблюдательный пункт, хорошо замаскировать его. Но это еще не все. Надо было уметь защитить его.

В расположение батальона гвардии капитана Плетухина гитлеровцы прорвались к артиллерийским наблюдательным пунктам. Тогда командир батареи коммунист, орденоносец, капитан Родь скомандовал на батарею: «Огонь по мне». А когда разорвался последний снаряд, капитан Родь бросился на врага. За ним последовали все артиллеристы, находившиеся в то время на наблюдательном пункте. В жаркой рукопашной схватке они действовали бесстрашно. Атака гитлеровцев была отбита с большими для них потерями.

Исключительное мужество и храбрость проявили артиллеристы — истребители танков. В сентябре, когда дивизия отбивала ожесточенные атаки противника, гвардейцы ежедневно уничтожали десятки вражеских танков. Особенно прославился командир орудия младший сержант Леонид Любавин. Лучший агитатор в батарее, человек большой скромности — таков был командир 1-го орудия коммунист Любавин. Любавину довелось защищать свой родной город: в Сталинграде он родился, учился, работал, вступил в партию Ленина — Сталина. И как верный сын ее, он все свои силы и знания отдавал Родине. Когда батарея, в которой служил Любавин, была на отдыхе, он день и ночь обучал свой расчет. Вскоре расчет Любавина стал лучшим не только в батарее, но и в дивизионе. А когда был получен приказ переправляться на правый берег Волги и стать на защиту Сталинграда, Любавин на митинге заявил, что он будет защищать город Сталина до последней капли крови.

В первых же боях расчет Любавина доказал, что свято держит свою клятву. 14 сентября орудие Любавина сожгло два танка, отбив совместно с гвардейцами подразделения Лазарева все атаки пехоты и танков врага.

Во второй половине сентября, когда гитлеровцы, пытаясь разрезать дивизию Родимцева, рвались к Волге, гвардейцы отбивали по десять и более атак в день. Однажды на одной из улиц Сталинграда, где стояло противотанковое орудие коммуниста Любавина, появилось 15 вражеских танков. Стреляя на ходу из пушек и пулеметов, бронированные машины приближались к орудию. Хорошо укрытое и замаскированное орудие было в полной боевой готовности.

С истинно железной выдержкой Любавин дождался, пока вражеские танки дойдут до заранее намеченного места, и только тогда скомандовал: «По головному, огонь!». Первым же снарядом танк был подожжен. Остальные вражеские машины, обходя справа и слева горевший танк, продолжали двигаться. Второй снаряд попал в борт другой вражеской машины. Черный дым, взрыв — и танк превратился в груду металла. Гитлеровцы сосредоточили огонь по орудию Любавина. Снаряды рвались справа и слева. Ранен наводчик. За панораму становится Любавин. Выстрел — и третий танк объят пламенем.

Справа ударило соседнее орудие, и четвертый танк врага остановился.

В это время осколок вражеского снаряда ранил отважного артиллериста. Из строя вышел весь расчет, убит второй номер, ранен подносчик. У орудия остался один Любавин. А вражеские танки уже в пятидесяти метрах от него. Осколками вражеского снаряда Любавин ранен вторично, на этот раз тяжело, в обе ноги. Превозмогая боль, он зарядил орудие и с возгласом «За Сталина, за родной Сталинград!» нажал спусковой рычаг. Четвертый танк вспыхнул в пятнадцати метрах от орудия. Соседнее орудие подбило еще два фашистских танка.

Теряя сознание, отважный артиллерист видел, как горели вражеские танки.

Товарищи вынесли Любавина из-под огня, перевязали и доставили на переправу. Прощаясь с гвардейцами своей батареи, он говорил: «Выполняйте приказ Сталина — ни шагу назад! Защищайте Сталинград до последней капли крови».

За героический подвиг отважный артиллерист-сталинградец, воспитанник партии Ленина — Сталина, был награжден высшей правительственной наградой СССР — орденом Ленина.

В грозные августовские дни прибыл в Сталинград из далекой Сибири истребительно-противотанковый артиллерийский полк майора Бричикова. Полк занял оборону на рубеже р. Царица — Аэродром.

Вскоре пехота и танки противника, поддержанные авиацией, начали атаку. Командир полка майор Бричиков и батальонный комиссар Герой Советского Союза Бабоченко передали на батареи приказ: «Стоять и биться до последней возможности, не пропустить врага!»

Артиллеристы подожгли уже около десятка танков, но враг все рвался вперед. К орудиям начали подбираться автоматчики противника. Бронебойными снарядами артиллеристы били по танкам, осколочными по пехоте, а затем взялись за автоматы, винтовки и отбили атаку.

В 4-й батарее выбыл из строя командир орудия. Его заменил командир батареи, орденоносец, старший лейтенант Сагтаров. Был ранен наводчик командир батареи встал на место наводчика. Он подбил один танк, но в это время снарядом разбило орудие Сагтарова. Старший лейтенант побежал ко второму орудию, весь расчет которого выбыл из строя, но успел сделать только два выстрела: орудие было выведено из строя.

Тогда бесстрашный командир встал к третьему орудию и первым снарядом подбил идущий на него танк.

3-ю батарею обошли вражеские автоматчики. Отражая их нападение, командир орудия Иванов и наводчик Тихонов уничтожили 40 автоматчиков. Во время боя их ранило. Им предложили отправиться в санчасть, но артиллеристы категорически отказались.

— Не можем мы покинуть орудия, когда решается судьба Сталинграда, заявили они.

1-я батарея отличилась 14 октября — в самый тяжелый, критический для всей армии день. Огневым налетом врага были выведены из строя все орудия этой батареи, стоявшие в районе цирка. Батарея оказалась в полукольце.

Казалось, судьба батареи решена. Но положение спас парторг батареи сержант Надеждин. Выстрелом из противотанкового ружья он зажег головной танк. Вражеских автоматчиков расстреливали другие артиллеристы. Сержант Надеждин подбил из своего противотанкового ружья еще один танк, а затем зажег и третий фашистский танк, пробравшийся в тыл к артиллеристам. Атака была отбита с большими для противника потерями.

Геройски сражались и артиллеристы стрелковых частей.

На участке обороны, где занимала позицию батарея лейтенанта Авакьяна, единственным местом, где могли пройти танки, был переезд через железнодорожную насыпь. Артиллеристы забаррикадировали этот переезд. По бокам баррикады Авакьян поставил два орудия.

За переездом показалось 10 тяжелых фашистских танков. За каждым из них шло 10–12 автоматчиков. Танки двигались медленно, часто останавливались, стреляли из пушек и пулеметов. Авакьян открыл по ним огонь из своих орудий. Противник обнаружил батарею и открыл по ней огонь. Прямым попаданием снаряда было разбито одно орудие. Вслед за тем вышел из строя расчет второго орудия. Авакьян подполз к этому орудию, зарядил его и прямой наводкой с расстояния в 75 метров зажег головной танк. Автоматчики противника открыли по орудию сильный огонь. На помощь лейтенанту бросился солдат Абрикосинов. Больше на батарее не было людей, способных вести бои. Но вот выбыл из строя и Абрикосинов. Лейтенант остался один у орудия. Вражеский танк начал заходить ему во фланг. Авакьян спокойно подпустил фашистскую машину к самому переезду и первым же выстрелом подбил ее.

Остальные танки повернули назад и скрылись за каменными домами.

Замечательную стойкость проявил в уличных боях командир противотанкового орудия Болтенко.

Орудие Болтенко заняло позицию среди развалин дома, от которого, как шутили солдаты, уцелел только адрес — табличка на столбике: «Улица Ввозная, дом 76а. Гришин». Болтенко так хорошо укрыл свою пушку среди бревен, кирпича и разбитого домашнего скарба, что самый зоркий наблюдатель не смог бы ее обнаружить.

Орудийный расчет состоял всего из трех человек: командира и двух подносчиков снарядов. Остальные выбыли из строя. Болтенко ждал замены, но на всякий случай приготовился к тому, что придется работать одному за командира, наводчика и заряжающего.

Из-за железнодорожной насыпи показался вражеский танк-разведчик. Болтенко поджег его первым снарядом. Гитлеровцы, выскочившие из машины, были скошены меткими выстрелами из карабинов — стреляли солдаты Болтенко, подносчики снарядов.

— Ну вот, так теперь и будем воевать! Я бью по танкам, а вы по экипажам. Получается хорошее взаимодействие артиллерии с пехотой, — шутил Болтенко.

Спустя полчаса из-за насыпи показалось восемь танков. Они шли прямо на орудие Болтенко, но стреляли совсем в другую сторону. Экипажи танков, очевидно, и не подозревали, что из развалин дома три пары глаз зорко наблюдают за каждым их движением. Тремя снарядами Болтенко подбил головную машину. К ней подошел еще танк. Несколько точных выстрелов — и этот танк остался навсегда неподвижным. Броневая башня танка стала медленно и зловеще поворачиваться. Но маленькая пушка Болтенко выстрелила раньше. Снаряд пробил башню фашистского танка. Остальные шесть танков, видя неплохие результаты работы советских артиллеристов, быстро свернули в овражек. Но вскоре, неуклюже переваливаясь через железнодорожное полотно, вражеские танки опять пошли в атаку. Теперь их было пятнадцать. Прячась за броню танков, бежала пехота.

Один из артиллеристов предложил скорее откатить пушку в овраг.

— Не совладать нам, товарищ командир, с такой силой. Лучше отойти.

— Не было мне на это приказа, — сурово отрезал командир.

Пятнадцать танков — это пятнадцать пушек и пятнадцать пулеметов. А у Болтенко всего одна пушка и два карабина. Первая схватка с танками тоже была неравной, но тогда на стороне советских артиллеристов было преимущество внезапность. Сейчас этого преимущества они не имели. Враг уже обнаружил их огневую позицию. Разрывные пули с треском ударялись о щит орудия. Но это не сломило твердости духа Болтенко: он был настоящим сталинградцем. Со своей пушкой, приютившейся в развалинах дома, он вступил в поединок с пятнадцатью танками и вышел из него победителем.

Противотанковая пушка подожгла головную фашистскую машину и заставила отказаться противника от дальнейших атак.

* * *

Существует поговорка — «Один в поле не воин». Но младший лейтенант Калинин прославился именно тем, что один одолел пять танков. Услышав однажды шум моторов, он вышел из блиндажа и увидел вражеский танк, переваливший через полотно железнодорожной ветки. Схватив противотанковое ружье, Калинин перебежал к небольшому каменному дому, занятому группой его солдат, и залег возле него. Танк открыл огонь. После второго выстрела Калинина вражеская машина вздрогнула и остановилась. На выручку подбитому танку вылезал из-за насыпи второй. Калинин подбил и этот танк. Появилось еще несколько вражеских машин. Гитлеровцы заметили, откуда ведет огонь наш бронебойщик, и стали поворачивать стволы орудий в сторону дома. Но прежде чем они успели открыть огонь, Калинин из своего противотанкового ружья поджег еще два танка.

Вражеский снаряд попал в стену домика. Калинина оглушило. В это время в тылу у него появились гитлеровские автоматчики. Не потеряв присутствия духа, младший лейтенант подал команду солдатам приготовить гранаты, и, когда вражеские автоматчики приблизились, воины забросали их гранатами. «Слева танк!» — крикнул вдруг один из бойцов. Калинин опять взял ружье и, пока его солдаты расправлялись с уцелевшими автоматчиками, поджег пятый танк.

* * *

Огневые позиции артиллеристов находились на левом берегу Волги, а командный пункт — на правом, в Сталинграде.

Командир части подполковник Клебановский приказал начальнику связи во что бы то ни стало установить телефонную связь с левым берегом.

Находчивые связисты опустили на дно реки простой кабель. Многие не верили в успех этого дела, говорили о необходимости специального провода. Обстановка требовала навести связь немедленно. Отделение связистов, положив катушки с кабелем в лодку, потянуло линию через Волгу. Через час были проведены три линии, и все они отлично работали.

В дни, когда Волга и ее берега подвергались артиллерийскому минометному обстрелу противника, связистам неоднократно приходилось наводить линии заново. За два месяца напряженных боев в Сталинграде связисты проложили через Волгу 19 телефонных линий.

4 ноября противник предпринял наступление на одно из наших стрелковых подразделений. Сильным артиллерийским и минометным огнем была порвана телефонная связь. Гвардии рядовой Чигринский смело выскочил из укрытия и, невзирая на обстрел, устранил повреждение. Однако из-за непрерывного обстрела связь в этом бою нарушалась очень часто. И весь день — где ползком, где перебежками — Чигринский пробирался по линии и исправлял ее. Обеспечивая командованию управление боем, он устранил 34 повреждения.

Лейтенант Форсин приказал связисту Захарову выйти на линию и восстановить прервавшуюся связь с соседним батальоном.

Линия связи проходила через полотно железной дороги, обстреливаемое минометами и артиллерией.

Захаров взял с собой связиста Кочерина и под разрывами мин и снарядов отправился на линию. На протяжении 200 метров кабель оказался порванным в 26 местах. Связисты устранили все эти повреждения. Дальше линия проходила через полотно железной дороги, неподалеку от которой остановились фашистские танки. Захаров по-пластунски пополз вперед вдоль линии.

Танки заметили связиста и открыли по нему огонь из пулеметов. Захаров притворился мертвым.

Танки прекратили огонь, но не уходили. Захаров пролежал шесть часов, не подавая никаких признаков жизни.

Как только стемнело, Захаров пополз дальше. Приказ командира был выполнен — связь с соседним батальоном восстановлена.

Связь с отрезанными частями Болвинова и Горохова поддерживалась только по радио. Эти части вели напряженные оборонительные бои, а питание для радиостанции подходило к концу. Перед связистами майора Бурлакова была поставлена задача: любыми средствами обеспечить работу радиостанции.

Все попытки пробраться берегом не дали результатов. Оставался один путь: на лодке через Волгу, по которой шла сплошная шуга.

Коммунист лейтенант Юшков произвел разведку, выбрал наиболее удобное место для переправы, подобрал способных для этого дела солдат.

На лодку погрузили питание для рации, продукты для связистов и шесть ящиков боеприпасов. Лодка, на которой находились лейтенант комсомолец Шевченко и семеро солдат, с трудом пробиралась сквозь лед. Несмотря на минометный обстрел, связисты продолжали бороться со льдом.

Эта переправа была одним из наиболее тяжелых испытаний физических и моральных сил воинов. Связисты под командой комсомольца Шевченко с честью выдержали это испытание. Они во-время доставили ценный груз. Радиостанция получила питание.

* * *

Комсомолка Рита Соколовская пришла в армию добровольцем. Ей поручили переправлять почту через Волгу, и не было случая, чтобы она не доставила ее во-время на командный пункт части или на передовую.

Однажды гитлеровцы подвергли бронекатер, на котором была Рита, сильному минометному обстрелу. Комсомолка Соколовская не растерялась. Она не только сохранила и доставила по назначению почту, но и помогла спасти жизнь тяжело раненому старшему лейтенанту Сулимову.

Как желанного гостя встречали солдаты и Полину Барнашову. Добравшись до передовой, она раздавала воинам письма от родных и друзей, газеты, журналы, собирала письма для отправки, снабжала бойцов бумагой, конвертами.

Сколько раз, переправляясь через Волгу, Полина попадала под обстрел противника! Отважную девушку не страшили пули. Она знала, что весточка из дому придает силы славным защитникам Сталинграда, и забывала об опасности.

Никакая непогода, никакой обстрел не были страшны Антонине Тяпкиной, которая также доставляла воинам письма и газеты. Нередко она садилась за весла и переправлялась через Волгу, чтобы в обычный час появиться с двумя тяжелыми мешками почты на командном пункте. Бывало, рвутся мины, воют над головой фашистские самолеты, а «наш Антон», как прозвали Антонину солдаты, ходит из блиндажа в блиндаж, раздает свежую почту.

* * *

Великий русский писатель Алексей Максимович Горький создал изумительный по силе и красоте образ сказочного героя Данко, сжегшего свое сердце для счастья людей.«…Жили на земле в старину одни люди, непроходимые леса окружали с трех сторон таборы этих людей, а с четвертой — была степь. Были это веселые, сильные и смелые люди. И вот пришла однажды тяжелая пора: явились откуда-то иные племена и прогнали прежних в глубь леса. Там были болота и тьма… Нужно было уйти из этого леса… Повел их Данко… Это был трудный путь, и люди, утомленные им, пали духом… И стали они упрекать его в неумении управлять ими…

«— Что сделаю я для людей?!» — сильнее грома крикнул Данко.

«И вдруг он разорвал руками себе грудь и вырвал из нее свое сердце и высоко поднял его над головой.

«Оно пылало так ярко, как солнце, и ярче солнца, и весь лес замолчал, освещенный этим факелом великой любви к людям…»

Так, с пылающим сердцем в гордо поднятой руке Данко привел народ в степь, где сияло солнце, спас свой народ от иноплеменного рабства и гибели.

Михаила Паникака прозвали в 62-й армии народным героем Данко, вторым Гастелло.

То, что белорус Гастелло совершил в воздухе, украинец Паникака сделал на земле.

Родился он в Донбассе, в городе Сталине. Служил моряком на Дальнем Востоке.

«Пока бьется мое сердце, пока руки мои держат винтовку, буду беспощадно бить фашистских захватчиков!» — так заявил он, переправляясь через Волгу в Сталинград.

Противник выбрал для прорыва участок, который обороняли солдаты морской пехоты. Несколько танков двигалось к окопу Михаила Паникака, непрерывно стреляя из пушек и пулеметов. Паникака уже израсходовал все гранаты, а танки все приближались. Оставались две бутылки с горючей жидкостью. Он высунулся из окопа, размахнулся, целясь одной бутылкой в ближний танк. В это мгновение пуля разбила бутылку, поднятую над головой. Живым факелом вспыхнул боец. Он не стал сбивать пламя. Адская боль не затуманила сознания. Танк был рядом. И все увидели, как горящий человек выскочил из окопа с бутылкой в руке, подбежал вплотную к фашистскому танку и ударил бутылкой по решетке моторного люка. Мгновенье — и гигантская вспышка огня и дыма поглотила его вместе с подожженной им фашистской машиной.

Так сражались воины 62-й армии. Среди защитников Сталинграда были прославленные герои и воины, только что начинавшие войну. Казалось, сама земля Сталинграда, пропитанная кровью лучших сынов народа, погибших за Родину, призывала к мужеству, стойкости. Сталинград стал символом героизма, символом сопротивления, не виданного еще в истории войн.

62-я армия устояла, несмотря на неслыханные трудности борьбы. Героическая оборона подготовила победоносное наступление.

Пришло, наконец, время для нанесения мощного, сокрушительного удара по врагу. Наступил и на нашей улице праздник!

Глава четвертая

Армия в наступательных боях

(19 ноября 1942 г. — 2 февраля 1943 г.)

Стойкая, активная оборона и мощное контрнаступление — два составных звена единого сталинского стратегического плана разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом. Не имевшая себе подобных в истории войн Сталинградская оборона подготовила все условия для успешного контрнаступления.

Остановить врага и измотать его в непрерывных сражениях — в этом заключалась основная задача оборонительных боев в Сталинграде. 62-я армия в решении этой задачи сыграла большую роль. Героические защитники Сталинграда превратили город в неприступную крепость. В течение нескольких месяцев 62-я армия во взаимодействии с другими соединениями Советской Армии сковывала в Сталинграде отборные войска Гитлера и его боевую технику. Остальные армии Сталинградского фронта еще в ходе оборонительного сражения по указаниям Ставки провели ряд наступательных операций, в результате которых были значительно улучшены позиции и захвачены плацдармы в среднем течении Дона. Операции с такими же задачами проводились и на Юго-Восточном фронте.

Пока защитники Сталинграда с исключительным мужеством, героизмом и стойкостью удерживали рубежи обороны и перемалывали вражеские дивизии, Верховное Главнокомандование Советской Армии готовило силы для перехода в решительное контрнаступление.

К ноябрю было закончено сосредоточение войск и боевой техники. 19 ноября 1942 г. началось историческое контрнаступление войск Юго-Западного и Донского фронтов, а 20 ноября — войск Сталинградского фронта.

20 ноября Военный Совет Сталинградского фронта обратился ко всем войскам со следующим приказом:

«Товарищи красноармейцы, командиры и политработники! Настал час грозной и справедливой расплаты над подлым врагом — немецко-фашистскими оккупантами.

Немецко-фашистские захватчики вероломно напали на нашу мирную страну, разоряют ее и оскорбляют наш великий народ.

Только недавно мы отпраздновали 25-ю годовщину Великого Октября. Октябрьская социалистическая революция передала власть из рук помещиков и капиталистов в руки рабочих и крестьян, дала свободу и полное равноправие угнетенным народам России и невиданно преобразовала нашу страну.

Мы жили мирной жизнью, мы упорным трудом создавали заводы и фабрики, колхозы и совхозы, школы и университеты.

Мы все стали уже пожинать плоды нашего великого труда. Враг нарушил наш мирный труд, он хочет покорить нашу страну, а наших людей сделать рабами немецких баронов и помещиков.

Гитлер и его банда обманули немецкий народ, ограбили европейские страны и обрушились на наше государство. Врагу удалось дойти до Сталинграда.

У стен волжской твердыни мы остановили его. В результате действий наших войск противник в боях под Сталинградом понес колоссальные потери.

Бойцы и командиры Сталинградского фронта показали пример доблести, мужества и геройства.

Теперь на нашу долю выпала честь начать мощное наступление на врага.

За кровь загубленных фашистскими людоедами наших жен и детей, за пролитую кровь наших бойцов и командиров мы должны пролить потоки вражеской черной крови,

В наступление, товарищи!

Идя в бой, каждый из нас знает, что мы идем освобождать свою священную землю, свои города и села, свой народ от немецких мерзавцев, захвативших часть нашей страны и угнетающих свободолюбивых советских людей.

За время войны мы с вами закалились в борьбе, получили большой военный опыт. К нам на усиление фронта прибыли новые части. Мы имеем все условия для того, чтобы наголову разбить врага, и мы это сделаем обязательно.

Идя в бой, мы знаем, что мы идем освобождать наших братьев и сестер, томящихся в фашистской неволе. В наших руках, товарищи, находится судьба Родины, судьба нашего великого советского народа. От нас с вами, от нашего упорства и умения зависит, будет ли каждый советский человек жить в своей свободной стране или будет гнуть спину рабом у барона.

Очистим нашу страну от гитлеровских поработителей и отомстим им за все надругательства, какие враг чинил и чинит на нашей земле.

Великая честь выпала сегодня нам — итти в сокрушительный бой на проклятого врага.

Какой радостной будет для нашего народа каждая весть о нашем наступлении, о нашем продвижении вперед, об освобождении нашей родной земли!

Мы сумели отстоять волжскую твердыню — Сталинград, мы сумеем сокрушить и отбросить вражеские полчища далеко от Волги.

Приказываю:

Войскам Сталинградского фронта перейти в решительное наступление на заклятого врага — немецко-фашистских оккупантов, разгромить их и с честью выполнить свой долг перед Родиной.

Товарищи, под руководством великого Сталина смело вперед, к победе!

Смерть немецким оккупантам!

Командующий войсками Сталинградского фронта генерал-полковник А. ЕРЕМЕНКО

Член Военного Совета Сталинградского фронта Н. ХРУЩЕВ

Начальник штаба Сталинградского фронта генерал-майор ВАРЕННИКОВ»

«В наступление, товарищи!» — этот боевой призыв воодушевил все части армии, вызвал огромный подъем среди защитников Сталинграда.

«Перед советскими войсками, действовавшими северо-западнее и юго-западнее Сталинграда, Верховным Главнокомандованием Красной Армии была поставлена цель — разгромить фланговые группировки немецко-фашистских войск на подступах к Сталинграду и охватывающим движением окружить основную массу расположенных под Сталинградом соединений вражеской армии»^[8].

23 ноября кольцо вокруг немецко-фашистских войск замкнулось. Началась борьба за уничтожение окруженной группировки.

В этих наступательных операциях сыграла свою роль и 62-я армия. В ее задачу в первый период этой операции входило прочно удерживать восточную часть города, а затем после прорыва вражеской обороны армией Толбухина перейти в наступление. 62-я армия должна была не допустить снятия немецко-фашистским командованием дивизий, действовавших против нее.

Армия начала активизировать свои наступательные действия еще в первой половине ноября. Поэтому с переходом в общее наступление на широком фронте внешне характер боев мало изменился. В ноябре, декабре, январе продолжались бои на улицах города. Разница была только в том, что теперь инициатива уже целиком перешла в руки наших частей.

Ожесточенность уличных боев в период наступления не уменьшилась, а скорее возросла.

Наши солдаты были полны решимости отомстить ненавистному врагу за все его злодеяния, за разрушенный, сожженный красавец-город, за страдания и бедствия тысяч мирных жителей, за погибших товарищей. Гитлеровцы дрались с отчаянием обреченных. Рукопашные схватки, гранатные бои были обычным явлением.

Когда шел бой за шлаковую гору у завода «Красный Октябрь», группа воинов коммунистов и комсомольцев одной из наступающих рот ворвалась во главе с парторгом Юдаевым во вражеский блиндаж и начала штыками колоть врага. У Юдаева была выбита из рук винтовка. Безоружный, он бросился на одного из фашистов и стал душить его. Несколько гитлеровцев окружили Юдаева, но он все-таки не выпустил своего противника и, умирая, продолжал душить врага.

Каждый день приумножал славу героев Сталинградской битвы.

Группе солдат во главе с комсомольцем Гордиенко было приказано овладеть опорным пунктом противника — трансформаторной будкой. Противник открыл сильный минометный огонь; осколком мины был тяжело ранен Гордиенко.

Командование принял на себя старшина второй статьи Чебулаев. С возгласом «Ура, за Родину, за Сталина!» он первым бросился в будку, за ним все остальные. Завязалась рукопашная схватка, в результате которой было уничтожено 25 фашистов и захвачено пять пулеметов противника. Опорный пункт был очищен от врага.

Во время нашего наступления в районе завода «Красный Октябрь» противник внезапным огневым налетом повредил телефонную линию. Это случилось как раз в тот момент, когда нужно было передать в подразделение приказ об атаке.

Восстанавливать связь пошел молодой солдат, связист отдельной роты Павел Филиппов. Он хорошо знал, что сейчас от него зависит успех боя, судьба товарищей. Разрывы мин и снарядов не остановили воина.

Вот и порыв. Разрывом вражеского снаряда концы телефонного кабеля отбросило далеко в разные стороны. Связист быстро нашел их, привычным движением рук срастил концы, включил аппарат для проверки. Линия не работала.

— Значит, еще есть порыв.

И он пошел дальше.

Найдя второе повреждение, он так же быстро устранил его. Но и на этот раз линия молчала… Вот уже передний край наших позиций. Здесь каждый метр земли простреливался огнем противника. Его огневые точки находились в нескольких десятках метров. Но Филиппов бесстрашно продолжал выполнять боевое задание.

Наконец, найден и третий порыв.

В это время что-то острое кольнуло связиста в плечо. «Ранен! — пронеслось в голове. — А как же порыв?.. Линия…» И, превозмогая острую боль, он стал отыскивать второй конец провода.

Соединив концы провода, связист включил аппарат… «Ракета, ракета!» «Есть ракета»… «Сосна!» — «Есть сосна»…

Линия исправлена. Все в порядке.

…Сырыми осенними ночами под ураганным огнем врага, озаряемые вспышками пожаров и блеском разрывов, ползли саперы по дорогам и полям впереди нашей пехоты, закладывая мины там, где приволжская земля уже гудела под фашистскими танками. В зимние дни наступления саперы тоже были ближе всех к врагу. Они расчищали путь пехоте, проделывали проходы в проволочных заграждениях, обезвреживали минные поля. Они ежеминутно шли на риск, чтобы спасти жизнь сотням идущих за ними товарищей.

А сколько усилий требовалось от саперов, чтобы по изрытой бомбами местности проложить дорогу протяжением в несколько километров, под непрерывным огнем противника восстановить пристань, переправить на правый берег Волги тысячи снарядов и мин! Руками этих тружеников были сооружены сотни блиндажей для пехотинцев и артиллеристов, вынуты тысячи кубометров грунта. В дело разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом саперы вложили свой самоотверженный труд, свое мужество и геройство.

…Группа саперов получила задание уничтожить наблюдательный пункт противника, оборудованный в одном большом доме. Гитлеровцы корректировали отсюда огонь своей артиллерии и минометов по волжской переправе. Наблюдательный пункт был очень сильно укреплен. Его защищали шесть пулеметов, несколько ротных минометов и снайперы. Нелегко было подобраться к этому осиному гнезду.

В группу, возглавляемую сержантом Дубовым, было включено, кроме него, семь саперов-подрывников: Бугаев, Клименко, Меотверешвили, Юдин, Шухов, Постнов, Орлов. Последние трое были комсомольцами.

Каждый из солдат тащил за собой ящик взрывчатки. Пробирались ползком под покровом ночи.

Подрывная станция была установлена в 12 метрах от дома, который надо было взорвать.

Раздалось три оглушительных взрыва. Немало гитлеровцев погибло под обломками здания. Оставшиеся в живых пытались спрятаться в подвалах. Но в дом ворвалась группа саперов под командой старшего лейтенанта коммуниста Ларченко. Группа не только выполнила свое задание, но и закрепилась на занятой позиции.

Противник дважды пытался восстановить положение, вернуть важный для них наблюдательный пункт, но укрепившиеся в подвале разрушенного здания саперы геройски отбивали все атаки врага.

Одной из наиболее интересных операций, проведенных саперами Родимцева в боях за Сталинград, была подземно-минная атака большого дома, занятого гитлеровцами и имевшего в системе их обороны очень важное значение.

В ночь на 10 ноября после тщательной командирской разведки началась подготовка к взрыву. Подземная галерея проходила на глубине 5 метров. Взрывчатку нужно было заложить в подвальном помещении, за стеной которого находилось боевое охранение противника.

Работа производилась в исключительно трудных условиях. Требовались большая осторожность и особо тщательная маскировка. Малейшее подозрение у противника могло сорвать операцию и привести к гибели находившихся в галерее людей. Производить доставку материалов и сменять работающих можно было только ночью. Для того, чтобы подышать свежим воздухом, саперы по очереди выползали к колодцу через каждые 10–15 минут.

Несмотря на непрерывный обстрел подступов к месту работ, саперы выполнили задание командования. Во время подготовки смертью героя пали сержант Дубовой и два солдата, был тяжело ранен рядовой Хабаров.

В два часа ночи раздался сильный взрыв, в результате которого образовалась воронка диаметром более 30 метров. Боевое охранение гитлеровцев было уничтожено.

Опыт подземно-минной атаки показал, что этот способ борьбы без всяких сложных приспособлений может быть с успехом применен для облегчения штурма и захвата сильно укрепленных опорных пунктов врага.

Одна рота Богунского полка вела наступление на цех завода «Красный Октябрь». Позиции гитлеровцев были сильно укреплены. Цех обороняла рота противника. Ее поддерживали огнем минометная батарея и один танк, зарытый в землю, Замаскировавшиеся недалеко от здания цеха вражеские наблюдатели корректировали огонь своих минометов.

В расположении противника то и дело взвивались красные и зеленые ракеты. Гитлеровцы наблюдали за движением нашей роты и ракетами давали знать своим минометчикам, куда вести огонь. После каждого сигнала перед наступающими вздымалась сплошная огненная стена разрывов.

Гвардии старшина бронебойщик Феофанов решил обмануть вражеских минометчиков. Он взял красную и зеленую ракеты и пустил их в направлении наибольшего скопления противника.

Гитлеровцы немедленно перенесли огонь в указанное ракетами место. Бронебойщики, поддерживавшие нашу пехоту, сейчас же воспользовались этим. Бронебойщик Сапожников открыл огонь по вражескому танку и меткими выстрелами поджег его. Потом он присоединился к своим товарищам — сержанту Глухову, солдатам Бизюкину, Емельянченко, Задябину и Ситченко, которые во главе со старшиной Феофановым устремились к пробоине в стене цеха. Группа гитлеровцев под командой офицера пыталась преградить им дорогу, но Бизюкин выстрелом в упор уложил офицера на месте. С молниеносной быстротой ворвались бронебойщики в цех. Завязалась жестокая рукопашная схватка.

Емельянченко уничтожил пулеметный расчет врага, захватил пулемет и расстрелял из него еще два расчета вражеских пулеметчиков. Сапожников тоже заставил замолчать две пулеметные точки врага.

Бесстрашно действовал и рядовой Бизюкин, уничтоживший 10 вражеских солдат и одного офицера.

Чтобы не выпустить гитлеровцев из цеха, сержант Глухов и солдаты Задябин и Ситченко заняли позиции у входа. Они почти в упор расстреливали фашистов, пытавшихся спастись бегством.

Бой длился несколько часов. Семь бронебойщиков истребили более сотни гитлеровцев и захватили 5 ручных пулеметов, более 2 тыс. винтовочных патронов, 30 гранат, 25 ракет с ракетницами и другое военное имущество.

Наша пехота закрепилась в отвоеванном бронебойщиками заводском цехе.

… Артиллеристы 62-й армии завоевали в Сталинграде славу не только своим мужеством, геройством, но и умением. Уличные бои потребовали от них исключительной точности стрельбы. Вот один характерный эпизод.

«Дело было уже в период наступления, — рассказывал генерал-майор Соколов. Шел бой за главную контору завода «Красный Октябрь» — четырехэтажное здание в виде буквы «П». Двенадцать дней часть этого дома занимали немцы, часть — мы. Были использованы все средства, вплоть до бутылок с горючей жидкостью. Тогда решили прибегнуть к помощи артиллерии. Трудность задачи заключалась в том, что нужно было добиться прямого попадания снаряда в часть здания, где засели немцы, и не задеть своих людей. Вызвал командира батареи и спросил его:

— Сумеете ли вы хоть одним снарядом попасть в немцев, но чтобы своих людей не побить?

Он ответил, что сможет.

Батарея занимала огневые позиции на левом берегу Волги. В этих условиях, по всем нашим расчетам, для того, чтобы добиться прямого попадания в цель, требовалось 120 снарядов.

Командир батареи израсходовал 17 снарядов, два из них попали в здание. Один разорвался у самой стены, второй прошел сквозь здание и разорвался в нижнем этаже. Немцы моментально выскочили из здания. Когда наши ворвались в нижний этаж, немцам, засевшим в остальных этажах, пришлось или прыгать из окон, или сдаваться. Так заняли мы главную контору».

При штурме одного опорного пункта отличился старшина Пономарев. Выдвинувшись с пулеметом вперед, он открыл меткий огонь по амбразурам дзотов. Гитлеровцы немного притихли. «За мной!» — скомандовал старшина и первым ворвался во вражеский дзот. Началась рукопашная схватка. Уничтожив в первом дзоте 6 гитлеровцев, Пономарев сейчас же бросился в другой. В этом бою отважный воин истребил 19 вражеских солдат. Воодушевленные его примером, мужественно дрались все солдаты штурмовой группы.

Штурмовая группа под командованием старшего лейтенанта Дорохова на одной улице встретила сильное сопротивление противника. Из дома, превращенного в опорный пункт, противник вел сильный огонь из пулемета.

Дорохов взял три гранаты и пополз. Подобравшись к дому, он метнул гранаты и стремительно ворвался в помещение. Там он столкнулся с вражеским офицером. Тот пытался выстрелить, но Дорохов опередил его. Штурмовая группа ринулась вперед за своим командиром и уничтожила сопротивлявшихся.

Враг цеплялся за каждое уцелевшее здание, за каждый сохранившийся подвал, за каждый этаж, за каждую полуразрушенную стену. Путь наступавшим преграждали мощные узлы сопротивления, состоявшие из сильно укрепленных опорных пунктов, дзотов, блиндажей. Чтобы овладеть таким узлом сопротивления, от наших солдат требовались не только мужество и отвага, но и большое воинское умение, а от командиров еще и тщательная подготовка к бою.

Небольшой участок, включавший в себя три улицы городской окраины и отрезок полотна железной дороги, противник превратил в мощный узел сопротивления. Подступы к левому флангу этого узла прикрывала группа дзотов. С фронта действиям наших подразделений мешали четыре огневые точки противника, расположенные в глубине улицы. На правом фланге обороны были расположены дзоты и блиндажи. Кроме того, противник создал минные поля на улицах, подступах к дзотам и зданиям. Наличие крытых ходов сообщения позволяло врагу свободно маневрировать резервами, своевременно подносить боеприпасы.

Овладеть этим узлом сопротивления — значило получить ключ для входа в рабочий поселок.

Операции предшествовала тщательная подготовка. Разведчики выявили удобные пути подхода, установили расположение огневых точек и ходов сообщения противника. Саперы по указаниям разведчиков проделывали проходы в минных полях, а на направлениях вероятных контратак противника устанавливали мины. Одновременно саперы вели подкоп под дзоты, расположенные на правом фланге вражеского узла сопротивления, с целью взорвать их.

Исключительное внимание было уделено подготовке личного состава. Солдаты практически изучали приемы блокировки дзотов и ведения боя в ходах сообщения, а также правила штурма укрепленных точек.

Основной удар решено было нанести по правому флангу, где система обороны противника состояла из шести мощных дзотов. Уничтожив эти дзоты, можно было свободно обойти узел сопротивления с фланга и ударить с тыла, так как этот участок не имел значительной поддержки из глубины обороны. Ночью, в условленное время, раздался взрыв. Не успели еще упасть последние комья земли, как наши воины устремились на штурм вражеских укреплений. Одна группа солдат решительным броском преодолела полотно железной дороги, блокировала находившийся там дзот и ударила по гитлеровцам с тыла. Другая группа ворвалась в ход сообщения, соединявший фланги, и, прокладывая себе путь гранатами, очистила его от противника.

Солдаты младшего лейтенанта Сабчука, действовавшие слева, ворвались в ход сообщения, ведущий в глубину обороны, и, двигаясь по нему, также вышли за полотно железной дороги. Гитлеровцы, опасаясь окружения, начали покидать позиции. Однако немногим удалось уйти от нашего огня.

Как только был занят первый рубеж, командиры штурмовых групп показали свое месторасположение ракетами. Сейчас же двинулись вперед группы закрепления, состоявшие из пулеметчиков, бронебойщиков и саперов. К утру подразделение полностью овладело вражеским узлом сопротивления. В этом бою наши войска истребили несколько десятков солдат противника и захватили свыше 20 дзотов и блиндажей.

Сообщения Совинформбюро о новых успехах Советской Армии на других фронтах Отечественной войны поднимали боевой дух войск, действовавших в Сталинграде, усиливали их наступательный порыв.

Одно подразделение после двухдневного непрерывного боя с трудом продвигалось вперед. В это время по цепи было передано сообщение Совинформбюро об освобождении нашими войсками Кисловодска, Пятигорска, Минеральных Вод и Буденновска. Это радостное известие воодушевило воинов, и усталость как рукой сняло. Солдаты с новой силой бросились в атаку и опрокинули врага. Наступавшие продвинулись на 800 метров, захватили более 20 дотов и блиндажей, очистили от противника две улицы, уничтожив более 100 гитлеровцев, и вышли на западную окраину города.

В декабре начались бои за завод «Красный Октябрь». Солдаты и офицеры генерала Соколова и гвардейцы генерала Гурьева очищали цех за цехом. Приходилось драться буквально за каждое помещение, за каждый пролет.

Воины Соколова сначала выбили гитлеровцев из цеха № 3, потом из мостового цеха. Вслед за тем были очищены от противника электростанция, гараж, химическая лаборатория, главная контора.

Бой за главную контору был особенно ожесточенным. Он продолжался 12 дней. В одном крыле здания находился противник, в другом — солдаты Соколова.

К 25 декабря завод «Красный Октябрь» был полностью очищен от врага.

Потом разгорелись бои за Мамаев Курган, в которых особенно отличилась часть Батюка.

Чтобы спасти свою окруженную под Сталинградом армию, немецко-фашистское командование создало две мощные группы войск — тормосинскую и котельниковскую — под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна. Перед ним была поставлена задача — действуя в двух направлениях, прорвать фронт советских войск и соединиться с окруженной группировкой. Немецко-фашистские части, окруженные в городе, должны были ударить навстречу своим «спасителям».

В группе Манштейна главной ударной силой были танковые соединения, поддерживаемые авиацией.

По разработанному в Берлине плану фельдмаршал Манштейн должен был быть в Сталинграде к 25 декабря. Но уже очень скоро стало ясно, что авантюрный план немецко-фашистского командования провалился. К 25 декабря советские войска в ожесточенных боях разгромили танковые части противника, перешли в решительное наступление и вскоре овладели городом Котельниково. После этого у гитлеровцев, окруженных в Сталинграде, не оставалось уже никаких надежд на выход из окружения. Продовольственное положение ухудшалось с каждым днем.

О том, в какой обстановке находились окруженные вражеские войска, каково было их настроение, убедительно говорят выдержки из дневника ефрейтора 578-го полка 305-й пехотной дивизии:

«22 ноября. Ночь. Отходим от Калача.

23 ноября. Русские летчики не дают покоя. Непрерывные налеты.

24 ноября. Встали в 3.45 и начали тяжелый марш по песку к Дону. Непрерывная стрельба. На крутом берегу Дона — русские. Их отчетливо видно. Все время слышны разрывы снарядов. Вечером ушли с позиций. Ночь провели на оледенелой земле.

25 ноября. Мы потеряли часть. Бомбы, самолеты, артиллерия.

27 ноября. Поспешное отступление. Мы окружены.

29 ноября. Стоим на шоссе — не знаем, что делать дальше. Я ужасно голоден. В последние дни с едой плохо.

30 ноября. Окопался в мерзлой земле. И день и ночь ожесточенные бои. К вечеру прорвались русские танки, мы вынуждены обороняться. Воздушный налет и артиллерийский обстрел. Я уже 36 часов не ел.

1 декабря. Ночь провел в окопе. Непрерывные разрывы снарядов и мин. Замерз ужасно.

2 декабря. Утром обстрел. Убитые и раненые. Едва сам остался жив. У меня украли все мое имущество. Опять целый день без еды. Я уже совсем ослабел.

3 декабря. Опять марш и опять без еды. Нельзя даже напиться. Мне ужасно плохо. Ем снег. Вечером квартиры не нашли. Сварили немного конины в снеговой воде. Что принесет будущее? Мы окружены.

4 декабря. Тяжелый марш — 19 километров. Все оледенело, пришли к Гумраку, переночевали в вагонах.

5 декабря. Становится все хуже. У меня отморожены пальцы на ногах. Сильный голод. Вечером после тяжелого марша вошли в Сталинград. Нам удалось попасть в погреб. Здесь 30 человек. Мы невероятно грязны и небриты. Едва можем двигаться. Еды очень мало. Три-четыре папиросы. Ужасная, дикая толпа. Я очень несчастлив! Все потеряно. Здесь непрерывно спорят, нервов ни у кого не осталось. Почта не приходит, ужасно!

6 декабря. Лежим в погребе, выходить почти нельзя — увидят русские. Теперь, по крайней мере, мы получили 1/4 хлеба в день, на 8 человек банку консервов, немного масла.

10 декабря. Со вчерашнего дня я ничего не ел. Только пил черный кофе. Боже, долго ли это будет продолжаться? Раненые находятся вместе с нами. Мы не можем их отправить. Мы окружены. Сталинград — это ад. Варим мясо дохлых лошадей. Нет соли. У многих дизентерия. Как ужасна жизнь!

12 декабря. Все еще в Сталинграде. Сменяет нас новая часть. С едой очень плохо. Вчера достал немного конины. Сегодня, к сожалению, — ничего. Я все еще надеюсь это выдержать.

13 декабря. Сегодня вечером дали рисовой муки и 1/16 банки консервов. Я был счастлив этим. Кроме этого, ничего нового. Чувствую себя очень слабым, сильно кружится голова.

14 декабря. Обмороки продолжаются. Помощи нет никакой. Здесь много раненых, за которыми нет ухода. Закурил последнюю папиросу. Все приходит к концу. То, что я пережил за последнюю неделю, слишком тяжело. Я все время ужасно голоден. Всю ночь и сейчас нас обстреливают. Какая суровая жизнь! Какая ужасная страна! Я возлагаю все мои надежды на бога; веру в людей я уже потерял.

15 декабря. Нам нужно на передовую. Пробрались, спотыкаясь и переползая через траншеи, между развалинами домов. Большая часть из нас пошла в бой. Осталось лишь 13 человек. Кругом грязь и обломки. Выходить нельзя. Все двигается и трещит от залпов русской артиллерии.

18 декабря. Один раз в 24 часа получаем пищу, затем снова ничего. Сижу в окопе еще с одним солдатом. Это — двадцатилетний парень из Австрии, у него дизентерия. Непрерывный обстрел. Болят уши, и очень холодно. В 50 метрах от меня Волга. Мы совсем рядом с противником. Я уже совершенно равнодушен ко всему. Я не вижу выхода из этого страшного ада. Раненых не увозят, они лежат по деревням в кольце окружения. Я могу надеяться только на божье чудо. Я голоден, замерз; мои ноги, как лед. Мы оба не произносим ни слова — о чем говорить?»…

Однако гитлеровцы продолжали злобно и упорно сопротивляться.

8 января 1943 г. Верховное Главнокомандование Советское Армии предъявило немецко-фашистскому командованию ультиматум о капитуляции. Ультиматум был отклонен. 10 января 1943 г. Советская Армия приступила к ликвидации гитлеровских войск, окруженных в районе Сталинграда.

Преодолев многочисленные мощные укрепления противника, 25 января войска Донского фронта закончили в основном ликвидацию окруженной группировки.

День 26 января 1943 г. надолго запомнят воины 62-й армии — героические защитники Сталинграда. В этот день произошла историческая встреча войск Донского фронта, наступавших с запада, с частями доблестной 62-й армии.

Вот как была описана эта встреча в армейской газете:

«На рассвете с наблюдательного пункта сообщили: немцы в панике, мечутся, слышен грохот машин, показались люди в красноармейской форме. — Теперь уже ясно были видны могучие КВ, они спускались с высоты. На броне надпись «Челябинский колхозник».

Гвардии капитан Гущин, Мудряк и другие офицеры и солдаты из дивизии Родимцева с красным знаменем побежали вперед.

Эта радостная, волнующая встреча произошла в 9 час. 20 мин. утра в районе поселка «Красный Октябрь». Капитан Гущин вручил представителям одного соединения Донского фронта знамя, на алом полотнище которого было написано: «В знак встречи 26.1.43 г.».

— Здравствуйте, дорогие!

У суровых, видавших виды воинов сверкали на глазах слезы радости.

Гвардии капитаны Стотланд и Усенко доложили подошедшему генералу Родимцеву о том, что приняли знамя от его прославленных гвардейцев.

— Передайте своему командиру, — сказал генерал Родимцев, — что у нас сегодня счастливый день. Сегодня произошла долгожданная наша встреча после четырех месяцев тяжелой и упорной борьбы.

Шли стальные крепости — танки КВ. Танкисты, высунувшись из люков, приветственно махали руками, и могучие машины двигались дальше, к заводам.

В это время недалеко отсюда встретились представители других подразделений дивизии Родимцева и подошедших частей. В воздух взвилась красная ракета. В развернутом боевом строю шли с запада солдаты и командиры гвардейской части Донского фронта под красным знаменем,

— Привет от сталинградцев!

— Да здравствуют сталинградцы! — неслось в ответ.

Мужественные люди, пережившие много тяжелых сражений, прошедшие через горнило больших испытаний, при встрече плакали, не скрывая своих слез.

Противник продолжал еще оказывать сопротивление, но с каждым днем все больше вражеских солдат и офицеров сдавалось в плен. Часто бывали случаи, когда несколько советских воинов захватывали в плен десятки, а то и сотни гитлеровцев.

31 января советские воины соседней армии взяли в плен командующего 6-й армией генерал-фельдмаршала фон Паулюса и весь его штаб. В этот день южная группировка немецко-фашистских войск полностью прекратила сопротивление. Бои в центральной части города закончились.

К вечеру воины 62-й армии захватили штаб 295-й пехотной дивизии во главе с ее командиром генерал-майором Корфес, а также находившихся в штабе командира 51-го армейского корпуса генерал-лейтенанта артиллерии Пфеффера, начальника штаба 295-й дивизии полковника Диссель и нескольких штабных офицеров, всего 16 человек.

Характерно, что все эти 16 человек, в том числе гитлеровские генералы, были пленены тремя рядовыми во главе с восемнадцатилетним комсомольцем связистом Михаилом Портером, до Сталинграда сражавшимся под Одессой, Севастополем и Керчью.

Вот как это произошло.

31 января Михаил Портер, проверяя связь, наткнулся на вражеский кабель, красной жилкой вившийся по заснеженной земле. Довольный находкой, Портер пошел по линии.

Вдруг засвистели пули. Пришлось залечь в овражке. Тут же залегли откуда-то появившиеся два солдата. Вместе стали отстреливаться.

Портер заметил вблизи несколько блиндажей. К одному из них тянулась густая сеть проводов.

— Побудьте тут, а я загляну в эти домики, — сказал Портер присоединившимся к нему товарищам.

Не успел он отдернуть плащ-палатку, прикрывавшую вход, как в грудь ему уперся автомат.

Портер опередил: он выстрелил, и огромного роста офицер грузно свалился у порога. Но в дверях появился второй офицер. Портер опять выстрелил и ворвался в землянку.

В ярком электрическом свете он увидел множество людей, на мундирах которых блестели награды.

С удивлением и страхом вражеские офицеры и генералы смотрели на неожиданного гостя в сером полушубке, ушанке, заломленной на затылок, с автоматом в руках.

— Руки вверх! — крикнул Портер.

Гитлеровцы беспрекословно подчинились его приказу.

Портер предложил им сдать оружие, собрать карты и документы. В это время на помощь ему пришел один из сопровождавших его солдат. Вместе они вывели обезоруженных пленных из землянки.

Солдат, шедший впереди, сделал несколько шагов и упал, сраженный пулей вражеского снайпера.

Портер сейчас же построил пленных в круг. Конвоиры стали в центре. Боясь попасть в своих, гитлеровский снайпер прекратил стрельбу.

Но, выйдя из оврага, группа попала под сильный обстрел. Упал второй присоединившийся к Портеру воин — пуля пробила ему ключицу.

— Взять раненого, — приказал Портер пленным.

Два офицера подхватили раненого и понесли.

«Высокопоставленные» пленники были доставлены в штаб армии.

За смелый подвиг секретарь комсомольской организации полка связи, заместитель политрука, Михаил Портер был награжден орденом Ленина.

После ликвидации южной группы немецко-фашистских войск северная группа, окруженная в районе завода, продолжала еще сопротивляться, хотя было ясно, что полная ее ликвидация является делом нескольких часов. Проведя артиллерийскую «обработку» района, где окопались гитлеровцы, наши части стремительным броском ворвались в расположение фашистских войск. К 2 часам дня 2 февраля 1943 г. сопротивление северной группы врага было сломлено.

Военный Совет 62-й армии доложил командующему Донским фронтом генералу Рокоссовскому: «Войска 62-й армии к 14.00 2.2 1943 г. полностью выполнили свою боевую задачу. Весь район завода «Баррикады» и северо-западная часть заводского поселка в пределах границ армии от противника очищены. Захвачено свыше 1000 пленных. Ведем подсчет трофеев. Чуйков, Гуров, Крылов».

3 февраля командование 62-й армией обратилось к своим войскам со следующим приказом:

ПРИКАЗ

ВОЙСКАМ 62-й АРМИИ

3 февраля 1943 г.

Действующая армия.

Товарищи бойцы, командиры и политработники шестьдесят второй армии защитники города Великого Сталина!

Двести дней вы вели беспримерную в истории, не прекращавшуюся ни на один день кровопролитную борьбу с озверелыми фашистскими ордами на подступах к городу и в самом Сталинграде.

Против вас были брошены сотни тысяч отборных гитлеровских солдат и офицеров, тысячи танков, бомбардировщиков, орудий, минометов и другого вооружения, собранного фашистами из всех арсеналов Европы.

И в этой ожесточенной битве, под водительством великого вождя и гениального полководца товарища Сталина, вы победили. Победило ваше мужество, героизм, стойкость в борьбе, сталинская воля, безграничная любовь и преданность матери-Родине, партии, правительству и великому Сталину, ваша священная ненависть к врагу.

Вы, защитники волжской твердыни, отстояли город, остановили врага и не пустили его к Волге, сорвали планы германского командования, истребили десятки фашистских дивизий и огромное количество военной техники, разгромили врага в Сталинграде — и этим самым нанесли крупное военное поражение гитлеровской армии.

Разгромив врага под Сталинградом, вы с честью выполнили приказ Верховного Главнокомандующего товарища Сталина.

Вашими героическими бессмертными подвигами восхищены все народы Советского Союза.

Ваша слава бессмертна и будет жить в веках.

Военный Совет армии поздравляет бойцов, командиров и политработников 62-й армии с победой над немецко-фашистскими захватчиками в Сталинграде и объявляет благодарность всем доблестным воинам армии, беспощадно громившим фашистскую нечисть.

Наша задача — умножать славные боевые традиции 62-й армии, беспощадно уничтожать врага, гнать его без устали на запад и освободить Родину от немецких интервентов.

Смерть немецким оккупантам!

Вперед — на врага!

Да здравствует наша доблестная Красная Армия!

Да здравствуют героические воины 62-й армии!

Да здравствует великий вождь и гениальный полководец Красной Армии товарищ Сталин!

Командующий войсками 62-й армии генерал-лейтенант ЧУЙКОВ

Член Военного Совета Армии генерал-лейтенант ГУРОВ

Начальник Штаба армии генерал-майор КРЫЛОВ

Так закончилась героическая оборона волжской твердыни — Сталинграда. 62-я армия выполнила поставленную перед ней боевую задачу — преградила врагу путь к городу, не отдала его на поругание врагу и тем самым обессмертила славу русского оружия. Недаром русский народ назвал эту армию легендарной, недаром до сих пор героические воины ее, вспоминая о былых битвах, гордятся тем, что они сражались в 62-й армии.

Глава пятая

Суровая школа боевого опыта

Оценивая роль 62-й армии в боях на улицах Сталинграда, газета «Красная звезда» 1 декабря 1942 г. писала:

«Проходя суровую школу военного опыта, молодая 62-я армия одновременно создала своими действиями университет городских боев».

Этот опыт накапливался в ходе борьбы за Сталинград, где части армии столкнулись с рядом новых положений тактики. Многое надо было пересматривать и перестраивать на ходу. В Сталинградском сражении, происходившем на улицах города, изменялись методы ведения боя и руководства им, изменялись методы снабжения армии, изменялись формы и методы ведения партийно-политической работы. Генералы и офицеры армии в ходе ожесточенных боев с врагом непрерывно учились. Они смело отбрасывали те тактические приемы, которые оказывались непригодными в условиях уличных боев, вырабатывали новые приемы, осваивали их, а затем внедряли во все части. Учились командующий армией и командиры дивизий. Учились командиры полков и батальонов, учились все, и эта учеба каждый день приносила свои плоды.

Сталинградская битва является ярчайшим примером активной обороны. Войска армии не только отбивали яростные атаки противника, но беспрерывными контратаками изматывали вражеские войска, уничтожали его живую силу и технику. Это предопределило возможность перехода от обороны к наступлению.

Сталинградская битва явила всему миру образец исключительной моральной силы советских войск. Каждый защитник Сталинграда чувствовал огромную ответственность перед Родиной за исход борьбы, понимал, что судьба Сталинграда в значительной мере определяет судьбу страны и ход всех дальнейших операций на советско-германском фронте. Воины свято хранили в своих сердцах священные традиции прошлого, традиции героической обороны Царицына в 1918 г.

Что же нового в области военного опыта дала Сталинградская битва? Каковы уроки уличных боев в Сталинграде, которые свыше четырех месяцев вела героическая 62-я армия?

В боях за Сталинград изменилось прежде всего самое понимание времени и пространства. Метры в городе по своей значимости равнялись километрам и десяткам километров при обычном ведении боя в полевых условиях. Отдельное здание приобретало значение крупного узла сопротивления.

Здесь, как никогда и нигде, научились солдаты и командиры ценить каждый метр родной земли.

Когда в сводке Совинформбюро сообщалось о продвижении наших войск на 200–300 метров или о переходе на другую сторону улицы, это означало, что здесь был проведен бой огромного напряжения и преодолены сильные укрепления.

Бои за Сталинград научили ценить и время. Стоило солдатам продержаться несколько лишних минут в невыносимо тяжелых условиях, когда, казалось, напряжение достигло предела человеческих сил, и это уже решало исход боя в нашу пользу. Как при обороне, так и при штурме высоты, укрепленного пункта очень часто даже не минуты, а секунды играли решающую роль.

В боях за Сталинград пришлось отказаться от обычного порядка размещения командных пунктов и штабов всех степеней.

Обычно принято, что штаб дивизии находится в нескольких километрах от переднего края или, по крайней мере, в более глубоком тылу, чем штаб полка и батальона.

В Сталинграде командный пункт 62-й армии в период уличных боев размещался рядом со штабами батальонов. От командного пункта армии до переднего края обороны часто было не более 200–400 метров.

То, что было совершенно неприемлемо в полевых условиях, в Сталинграде было необходимо и играло немалую роль в воспитании железной стойкости воинов армии. Солдаты всегда видели старших командиров рядом с собой в окопах в самые тяжелые моменты боя.

Это вселяло веру в победу, постоянно напоминало, что хотя и очень трудно, но выстоять надо и можно.

В ходе уличных боев изменилось также общепринятое представление о масштабах боя и маневренности войск. До тех пор, пока враг не был окончательно остановлен, площадь боя все время уменьшалась. Надо было научиться вести бои и в этих условиях, иногда в двух-трех комнатах какого-нибудь здания, маневрировать войсками на узкой полосе земли по берегу Волги.

Очень затрудняли маневрирование наших войск непрерывная бомбардировка с воздуха и артиллерийско-минометный обстрел. И, однако, несмотря на все эти чрезвычайно тяжелые условия, части производили маневр живой силой быстро и это часто спасало положение, казавшееся иногда почти безвыходным.

Командование армии смело снимало части с одного участка и направляло их туда, где они более всего в этот момент были нужны.

Первые же дни боев в городе показали, что городские постройки необходимо приспосабливать для обороны, что, кроме того, нужны специальные оборонительные сооружения, что некоторые мелкие здания только мешают ведению боя, что огневые точки нужно располагать не только в зданиях, но и около зданий.

Командование армии сразу же обратило внимание на то, что наличие крупных зданий ослабило внимание отдельных командиров к земляным работам, к рытью окопов, ходов сообщения, блиндажей, устройству противотанковых препятствий и что в отдельных частях вследствие этого имеются большие потери.

В первые же дни уличных боев Военный Совет армии, основываясь на конкретных директивных указаниях товарища Сталина о подготовке города к обороне и способах ведения уличных боев, приказал:

«…Для устройства препятствий и заграждений использовать все имеющиеся на месте средства, вплоть до разборки зданий, железнодорожных, трамвайных путей. Работы производить круглосуточно. Работы первой очереди (противотанковые препятствия) закончить к утру 29.9.42 г. Сделать оборону города и его промышленных центров непреодолимой для противника. Разъяснить всему личному составу, что армия дерется на последнем рубеже, отходить дальше нельзя и некуда. Долг каждого бойца и командира — до конца защищать свой окоп, свою позицию. Ни шагу назад! Враг должен быть уничтожен во что бы то ни стало…»

Войскам было дано указание привести в состояние обороны все участки, занимаемые частями и подразделениями, отрыть окопы полного профиля, перекопать улицы, чтобы они были непроходимыми для танков, превратить каждое здание в дот, устроить завалы, баррикады, минные поля и т. д.

При создании системы обороны проводились большие земляные и строительные работы. Все танкоопасные места были заминированы; окна, двери, лестничные клетки и стены домов приспособлены для установки пулеметов; вблизи зданий устроены блиндажи и траншеи, а на улицах — баррикады.

Каждое большое здание превращалось в комбинированный узел сопротивления, где имелись артиллерия, пулеметы, противотанковые ружья, винтовки и автоматы.

Чтобы прорвать такую оборону, противник наносил массированные удары. На узкий участок налетали десятки пикирующих бомбардировщиков и часами бомбили его, один огневой налет артиллерии и минометов следовал за другим, и все же, как только гитлеровцы начинали штурмовать нашу оборону, наши воины открывали такой уничтожающий огонь, что враг всегда откатывался назад, оставляя на поле боя сотни трупов своих солдат и офицеров.

По-новому встал также вопрос и о линии фронта в городе.

Слово «окружение» не признавалось. «Окружения не существует, — так учили солдат и офицеров 62-й армии, — существует круговая оборона».

Если часть оказывалась отрезанной от основных сил, она должна была занимать круговую оборону и продолжать бой на старом месте до. получения приказа от высшего командования о дальнейших действиях.

Части Горохова и Болвинова, почти полностью отрезанные от основных сил армии, больше месяца упорно отбивали атаки врага. Воины Людникова на участке еще меньшего размера 40 дней стойко сражались в трудных условиях и нанесли противнику тяжелый урон.

Эти части сыграли огромную роль в обороне Сталинграда: отвлекая на себя во много раз превосходящие силы противника, они тем самым облегчали маневр соединениям армии.

А сколько в Сталинграде было случаев, когда мелкие группы солдат, укрепившись в каком-либо доме в тылу противника, в течение многих часов вели с ним неравный бой, отвлекали на себя численно превосходящего противника и выходили победителями!

В боях за Сталинград противник часто применял тактику массированных ударов на узком участке фронта, с тем чтобы вбить клин между частями, защищающими город, и разъединить их. Обычно такие удары стоили врагу огромных потерь, но цели не достигали.

Огромное значение в ходе Сталинградской битвы приобрел вопрос о действиях мелкими группами.

«Тесно воевать», — нередко говорили солдаты и командиры 62-й армии. Часто бывало так, что одна половина здания находилась в наших руках, а другая — у противника, в первом этаже были наши воины, а во втором — враг. Сплошь и рядом рукопашные схватки происходили на лестницах, в подвалах. В этих условиях большим подразделениям вести бой было тяжело, иногда просто невозможно.

Там, где крупному подразделению было тесно, где оно не могло решить задачу, успешно действовали мелкие группы. Они свободно маневрировали, скрытно, без шума подходили близко к противнику и наносили ему чувствительные удары.

Использование штурмовых групп в бою — основная особенность тактики сталинградских уличных боев. Опыт борьбы этих штурмовых групп чрезвычайно поучителен. Он имел исключительное значение для всей нашей Советской Армии.

Основа маневра штурмовой группы — внезапность и быстрота действий. Оба эти фактора неотделимы один от другого и составляют единое целое.

Вот один из многочисленных примеров действий мелких штурмовых групп в Сталинграде.

Солдаты прибыли ночью на отведенный участок. Передний край противника находился в 100–150 метрах от берега реки и проходил параллельно ему. Задача состояла в том, чтобы овладеть важным опорным пунктом противника, отбросить врага и закрепиться на новом рубеже.

Под покровом ночи одно наше подразделение бесшумно выдвинулось вперед и скрытно преодолело обстреливаемую противником местность. Затем солдаты заняли имевшиеся на этом участке окопы. До рассвета производилось оборудование окопов, блиндажей. Командиры внимательно изучали местность.

С целью парирования внезапных ударов противника была сосредоточена в надежном укрытии под обрывом группа стрелков, бронебойщиков и автоматчиков. Эта группа, хорошо укрытая от всех видов огня противника, находилась в полной боевой готовности и могла немедленно включиться в бой.

К утру все было готово для наступления. Задачи были доведены до каждого солдата и командира. Замысел командования состоял в том, чтобы, прочно закрепившись на основной линии обороны, перейти в наступление частью сил мелкими группами. Эти группы поддерживались огневыми средствами пехоты, противотанковыми ружьями и орудиями. Пушки разрушали дзоты противника и подавляли те огневые точки, которые не могла подавить пехота.

Наступление велось так. Солдаты попарно скрытно, маскируясь в воронках, прячась за обломками стен домов, за заборами, продвигались к огневым точкам противника. Каждый взвод выдвигал по две пары, сначала одну с левого фланга, потом другую с правого, или наоборот. Продвижение бойцов прикрывалось ружейно-пулеметным огнем из окопов. Через 40–50 метров останавливались, занимали позицию в укрытом месте и быстро окапывались. Затем открывали огонь по целям, являвшимся наиболее опасными в данный момент. Таким образом, все подразделение передвигалось на промежуточный рубеж.

В дальнейшем наступление продолжалось так же. Бойцы продвигались к новому рубежу, намеченному заранее, а резерв — стрелки, бронебойщики и автоматчики, укрывшиеся еще ночью под обрывом, — передвигался в основные окопы.

В этот период большую роль в обеспечении успеха играла инициатива младших командиров и солдат.

Приблизившись к огневым точкам противника, группы по 8-10 человек окружали и охватывали с флангов вражеские укрепления, забрасывали их гранатами, врывались внутрь, завершали удар рукопашной схваткой и немедленно закреплялись на отвоеванных у врага позициях.

В первый день боя удалось продвинуться на 100–150 метров. При этом было захвачено семь дзотов, один блиндаж и уничтожено несколько десятков гитлеровцев.

Потесненный противник в первую же ночь пытался восстановить положение. Он контратаковал наше подразделение одновременно с нескольких направлений, но был отброшен. Нашим воинам пришлось выдержать за ночь на отвоеванном рубеже пять ожесточенных контратак. Они не только устояли, но и нанесли противнику большой урон.

Первый этап штурма был закончен. За день в упорных боях было сломлено сопротивление боевого охранения противника.

Второй этап оказался более трудным. Наступающим преграждали путь проволочные заграждения, прикрытые мощной системой огня. Против укреплений противника и его танков, расположенных в глубине обороны и зарытых в землю, пришлось применять артиллерию. В уничтожении очагов сопротивления большую роль сыграли легкие орудия и противотанковые ружья. Ночью их расчеты выдвинулись на открытые позиции, тщательно замаскировались и на рассвете внезапно открыли огонь.

И все же, несмотря на активную помощь артиллерии, наступать дальше было трудно. Как только воины преодолевали проволоку, противник встречал их ружейно-пулеметным огнем из невидимых амбразур. Тогда было решено подвести к дзотам ход сообщения с ответвлениями на флангах (с целью охвата). В конце основного хода и его ответвлений сосредоточились солдаты, имевшие большой запас гранат, бутылок с горючей жидкостью и взрывчатки.

После того как штурмовые группы ворвались в главные укрепления гитлеровцев и забросали их гранатами, система огня противника была нарушена, образовались необстреливаемые участки местности. Этим воспользовались наши воины: они проникли в расположение вражеского опорного пункта и отбросили противника еще дальше.

Бой, начатый с целью расширения и улучшения позиций, закончился успешно. Было отвоевано такое пространство, которое позволило свободно маневрировать всеми силами и успешно продолжать операцию.

Создавались в Сталинграде и более крупные штурмовые группы, действовавшие при поддержке танков и артиллерии. Возьмем в качестве примера штурм сильного узла сопротивления, созданного противником в одном из больших каменных зданий заводского района города.

Бой был спланирован так: с 22 до 23 часов штурмовая группа сосредоточивается на исходных позициях; с 23 часов до часа ночи проводится разведка подступов к узлу сопротивления; после этого в течение часа ведется стрельба из минометов; с 2 часов до 4 часов утра — штурм; затем закрепление в отвоеванном доме, оборонительные работы.

Штурмовая группа действовала точно по плану. Автоматчики ни на один метр не отрывались от танков, и в 4 часа утра задача была выполнена — узел сопротивления врага взят и превращен в узел сопротивления наших войск.

Или другой пример — взятие нашими частями одного квартала в районе стадиона СТЗ. Гитлеровцы превратили этот квартал в сильно укрепленный узел. Здесь было две роты пехоты, четыре минометные батареи, одна батарея шестиствольных минометов, четыре противотанковые пушки.

В наступление пошли четыре наших танка Т-34 под командованием старшего лейтенанта Панкова и группа гвардейцев, которых поддерживала артиллерия, расположенная в глубине.

Перед наступлением офицеры провели тщательную рекогносцировку, уточнили пути подхода, передний край противника, расположение его огневых точек, наметили, где должны быть проделаны проходы для танков, установили сигналы.

Наступлению предшествовала тридцатиминутная артиллерийская подготовка. По заранее установленному сигналу пехота и танки начали штурм. Противник, используя в качестве укрытия здания, стал отходить. Наша артиллерия перенесла огонь в глубину вражеской обороны и заставила замолчать вражескую артиллерию.

Наша пехота ворвалась в правый корпус и, укрываясь за зданиями, стала теснить противника.

Танкам был дан сигнал, указывающий место скопления гитлеровцев. После этого танки двинулись в указанном направлении и, обрушив на противника сильный огонь, довершили его разгром. Очистив квартал, танки перешли на его северную сторону и стали вести огонь по отступающей пехоте противника, не давая ей возможности укрепиться в следующем квартале.

Стрелковые подразделения под прикрытием танков быстро окопались, установили противотанковые пушки и ружья. Когда противник пришел в себя и предпринял контратаку, было уже поздно: он был отброшен сильным ружейно-пулеметным огнем.

Умелая организация боя позволила в течение 50 минут захватить квартал, состоявший из четырех больших корпусов.

Штурм этих крупных узлов сопротивления противника показал, какое значение в уличных боях имеют тщательная разработка плана боя и доведение задачи до всех его участников.

Успех обеспечивался молниеносностью удара. Интенсивная артиллерийская подготовка позволила пехоте подойти к противнику на расстояние 50 метров и подготовиться к стремительному броску. Большую помощь пехоте оказали танки. Не доходя до объекта атаки, они пропускали пехоту вперед, а сами начинали маневрировать и вести огонь по оживавшим и вновь обнаруживаемым огневым точкам врага.

В уличных боях значительно шире, чем в полевых сражениях, применялось холодное оружие — штык, нож, приклад, а также «карманная артиллерия» — ручные и противотанковые гранаты.

62-я армия в боях за Сталинград весьма широко использовала артиллерию и минометы всех калибров, начиная с противотанковых 45-мм пушек и кончая артиллерией и минометами крупных калибров.

Именно в боях за Сталинград гитлеровцы особенно хорошо «усвоили», что такое советская артиллерия, хотя система управления артиллерийско-минометным огнем здесь чрезвычайно усложнилась и вопросы взаимодействия пехоты и артиллерии встали очень остро.

В частях генерала Смехотворова 76-мм дивизионные и полковые пушки стреляли с правого берега Волги, а гаубицы с левого берега.

Все минометы действовали на правом берегу. В некоторых частях 76-мм пушки вели огонь с левого берега. Артиллерия более крупных калибров, как правило, действовала с левого берега.

Боевые порядки батарей 76-мм пушек, действовавших на правом берегу, рассредоточивались повзводно и обязательно прикрывались 45-мм пушками, которые располагались впереди огневых позиций батарей.

Защитники Сталинграда умело организовывали взаимодействие артиллерии с пехотой. Об этом говорят многочисленные письма и телеграммы общевойсковых начальников командирам артиллерийских частей, в которых они благодарили отважных артиллеристов за отличную стрельбу.

Тактика действий танков в Сталинграде также определялась особенностями уличных боев.

Танковые части врага в городе несли большие потери, чем в полевых условиях, потому что улицы ограничивали их маневренные возможности. В связи с этим обе стороны начали закапывать танки в землю, использовать их как неподвижные огневые артиллерийские точки.

Наши танки сыграли большую роль в уличных боях и как подвижные огневые точки. Так же как и пехота, они действовали группами. Танки расчищали дорогу пехоте, пехота в свою очередь — танкам. Артиллерия, уничтожая огневые точки противника и противотанковые орудия, обеспечивала продвижение танков. Много славных подвигов совершили наши танкисты на улицах Сталинграда.

Однажды восемь фашистских танков атаковали боевую машину Хасана Ямбекова. Наши танкисты приняли бой. Четыре фашистских танка подбил экипаж Хасана Ямбекова в составе механика-водителя Тарабанова, стрелка-радиста Мушилова и командира башни Феденко. На помощь гитлеровцам подошло еще несколько машин. Танк Ямбекова был подожжен термитным снарядом. Пламя уже охватило весь танк, но из горящей машины продолжали стрелять. Появились вражеские автоматчики. Они ждали, что вот раскроются люки, и советские танкисты выскочат из горящей машины.

Но советские воины не сдаются.

Дежурный радист танковой части поймал в эфире знакомый голос Хасана Ямбекова. Герой-танкист твердо сказал: «Прощайте, товарищи, не забывайте нас…»

А потом в эфир понеслись звуки торжественного гимна: «Это есть наш последний и решительный бой…»

Так мужественно и гордо погибли четыре героя-танкиста.

Широкий размах получило в период уличных боев снайперское движение среди защитников Сталинграда. Особенно настойчиво учились снайперскому искусству комсомольцы. В сложных условиях уличных боев, в лабиринтах и закоулках зданий, заводских корпусов и городских оврагов снайпер мог проявить инициативу и сметку, свойственные нашему народу. Но снайпер — это не просто «искусный охотник», как его иногда называют. Снайпер — это прежде всего человек с горячим сердцем, патриот, мститель.

Таким именно и был знаменитый снайпер Василий Григорьевич Зайцев, ныне Герой Герой Советского Союза. До 15 лет он жил на Урале. Вспоминая свое детство, Василий Григорьевич рассказывает, что однажды решили они с братишкой сделать старшей сестре беличью шубку. Чтобы шкурки не испортить, надо было белку одной дробинкой бить. И набили они так 200 белок.

Однако профессией своей будущий снайпер избрал дело, очень далекое от охоты: бухгалтерию.

В 1937 г. по комсомольскому набору Зайцев был взят в Тихоокеанский флот. Там он был командиром отделения команды писарей, старшиной финчасти. Война застала Зайцева в должности начальника финансового отделения в Тихоокеанском флоте, в бухте Преображенье.

«Когда немцы стали подходить к Сталинграду, — рассказывает Зайцев, — мы возбудили ходатайство перед Военным Советом о посылке комсомольцев-моряков на защиту города Сталина. Учиться нам приходилось по дороге в эшелонах, Я сам пулемет изучал так: на верхние нары поставлю пулемет, положу рядом с собой пулеметчика, он мне рассказывает и показывает. Назначили меня командиром хозяйственного взвода, но я сказал, что хочу быть простым стрелком. Прибыли мы в Сталинград 22 сентября. Город в это время весь горел. Если посмотришь из-за Волги, видишь то тут, то там языки пламени; потом все они сливаются в одно громадное зарево. Идут, ползут раненые. Их перевозят через Волгу. Все это потрясающе действовало на свежего человека и возбуждало сильную злобу к врагу».

Рассказывает Зайцев спокойно, медленно. Он старается не говорить о себе, но, слушая его, понимаешь, почему им гордится вся армия.

В партию он вступил в самые тяжелые, критические дни Сталинградской обороны — в октябре 1942 г.«…Положение было исключительно тяжелое. Тогда в партию вступил. У нас был представитель от Главного Политического Управления Красной Армии. Я заверил командование, что на той стороне Волги земли для нас нет. Наша земля здесь, и мы ее отстоим и выстоим».

Зайцев произносит слова, которые стали известны всему миру, которые стали лозунгом всей борьбы 62-й армии. Он произносит их без всякого пафоса, просто, как самые обычные слова.

«Большая ненависть у нас была к врагу, — продолжает он. — Поймаешь немца, не знаешь, что бы с ним сделать, но нельзя — дорог как язык. Скрепя сердце, ведешь его.

Усталости не знали. Сейчас, как похожу по городу, устаю, а там утром, часа в 4–5, позавтракаешь, в 9-10 вечера приходишь ужинать и не устаешь. По три-четыре дня не спали, и спать не хотелось. Чем это объяснить? Так уже обстановка действовала. Каждый солдат только и думал, как можно больше фашистов перебить».

Прославившись в батальоне как меткий стрелок, Зайцев вскоре получил снайперскую винтовку. Затем ему поручили обучать снайперскому искусству других воинов. Сначала занятия проходили в кузнице завода, который обороняла его часть, потом Зайцев стал брать учеников с собой в засады на два-три дня.

Он любит вспоминать эпизоды из своей снайперской практики.

«На Мамаевом Кургане надо было взять один дзот, который не давал нам возможности маневрировать, переходить из одного района в другой, подносить пищу, подтаскивать боеприпасы. Там засели немецкие снайперы. Я послал туда из своей группы двух снайперов, но их ранило, и они вышли из строя. Командир батальона приказал мне самому пойти туда. Я взял еще двух снайперов и пошел в этот район. Наскочили на хорошего немецкого снайпера. Только показал каску из окопа, как гитлеровец ударил по ней, каска упала. Нужно было определить, где он находится. Это очень трудно было сделать: выглянуть нельзя — убьет. Значит, нужно обмануть, перехитрить врага. Я ставлю на бруствер каску, он стреляет, каска летит. Часов пять охотился за ним. Наконец, я избрал такой способ: снял варежку с руки, надел на дощечку и из траншеи высунул. Немец дает выстрел. Я опускаю эту варежку, смотрю, где варежка пробита. По пробитому месту определяю, откуда он стрелял. Варежка пробита в середине — значит, он где-то прямо впереди. Если бы он находился справа от меня или слева, то варежка была бы пробита сбоку. Установив, откуда немец стреляет, я взял окопный перископ и начал наблюдать. Выследил его. И когда гитлеровец приподнялся, чтобы посмотреть на нашу пехоту, выстрелил — он упал».

К 5 января 1943 г. на счету Василия Григорьевича Зайцева было 230 убитых гитлеровцев.

А вот другой знаменитый сталинградский снайпер — двадцатилетний Анатолий Чехов^[9].

«Он получил свою снайперскую винтовку перед вечером. Долго обдумывал, какое место занять ему — в подвале ли, засесть ли на первом этаже, укрыться ли в груде кирпича, выбитого тяжелым снарядом из стены многоэтажного дома. Он осматривал медленно и пытливо дома переднего края нашей обороны — окна с обгоревшими лоскутами занавесок, свисавшую железными спутанными космами арматуру, прогнувшиеся балки межэтажных перекрытий, обломки трельяжей, потускневшие в пламени никелированные остовы кроватей. Его пытливый глаз ловил и фиксировал все мелочи… Чехов сделал выбор — он вошел в парадную дверь высокого дома и по уцелевшей лестнице поднялся на площадку пятого этажа: это было то, что он искал. Обвалившаяся стена открывала широкий обзор: прямо и несколько наискосок стояли занятые немцами дома, влево шла прямая широкая улица, дальше, метрах в 600–700, начиналась площадь. Все это было у немцев. Чехов устроился на лестничной площадке остроконечного выступа стены, устроился так, чтобы тень от выступа падала на него, — он становился совершенно невидимым в этой тени, когда вокруг все освещалось солнцем. Винтовку он положил на чугунный узор перил. Он поглядел вниз. Привычно определил ориентиры, их было немало.

…Вскоре наступила ночь.

…Тень мелькнула по карнизу… Где-то в конце улицы залаяла собака, за ней вторая, третья, послышался сердитый голос немца, пистолетный выстрел, отчаянный визг собаки… Чехов приподнялся, посмотрел: в тени улицы мелькнули быстрые темные фигуры — немцы несли к дому мешки, подушки. Стрелять нельзя было — вспышка выстрела сразу же демаскировала бы снайпера. Он встал и осторожно начал спускаться вниз.

…Утром он встал до рассвета, не попил, не поел, а лишь налил в баклажку воды, положил в карман пару сухарей и поднялся на свой пост. Он лежал на холодных камнях лестничной площадки и ждал. Рассвело… Из-за угла дома вышел немец с эмалированным ведром. Потом уже Чехов узнал, что в это время солдаты всегда ходят с ведрами за водой. Чехов выстрелил. Из-под пилотки мелькнуло что-то темное, голова дернулась назад, ведро выпало из рук, солдат упал набок. Чехова затрясло. Через минуту из-за угла появился второй немец; в руках его был бинокль. Чехов нажал спусковой крючок. Потом появился третий — он хотел пройти к лежавшему с ведром, но не прошел. «Три» — сказал Чехов и стал спокоен… Он определил дорогу, которой немцы ходили в штаб, расположенный за домом, стоявшим наискосок, — туда всегда бегали солдаты, держа в руке белую бумагу, — донесение. Он определил дорогу, по которой немцы подносили боеприпасы к дому напротив, где сидели автоматчики и пулеметчики. Он определил дорогу, по которой немцы носили обед и воду для умывания и питья. Обедали немцы всухомятку — Чехов знал их меню, утреннее и дневное: хлеб и консервы. Немцы в обед открыли сильный минометный огонь, вели его примерно 30–40 минут и после кричали хором: «Рус, обедать!». Это приглашение к примирению приводило Чехова в бешенство. Ему, веселому, смешливому юноше, казалось отвратительным, что немцы пытаются заигрывать с ним в этом трагически разрушенном, несчастном и мертвом городе. Это оскорбляло чистоту его души, и в обеденный час он был особенно беспощаден.

Снайперу Чехову хотелось, чтобы немцы не ходили по городу во весь рост, чтобы они не пили свежей воды, чтобы они не ели завтраков и обедов. Он зубами скрипел от желания пригнуть их к земле, вогнать в самую землю.

К концу первого дня Чехов увидел офицера, сразу же было видно, что он важный чин. Офицер шел уверенно, изо всех домов выскакивали автоматчики, становились перед ним навытяжку. И снова Чехов выстрелил. Офицер мотнул головой, упал боком, ботинками в сторону Чехова. Снайпер заметил, что ему легче стрелять в бегущего человека, чем в стоящего: попадание получалось точно в голову. Он сделал и другое открытие, помогавшее ему стать невидимым для противника. Снайпер чаще всего обнаруживается при выстреле, по вспышке, и Чехов стрелял всегда на фоне белой стены. На белом фоне выстрел не был виден.

…К концу первого дня немцы не ходили, а бегали. К концу второго дня они стали ползать. Солдаты по утрам уже не носили воду для офицеров. Дорожка, по которой немцы ходили за питьевой водой, стала пустынной, — они отказались от свежей воды и пользовались гнилой — из котла. Вечером второго дня, нажимая на спусковой крючок, Чехов сказал: «Семнадцать». В этот вечер немецкие автоматчики сидели без ужина. Они уже больше не кричали: «Рус, ужинать!».

…На восьмой день Чехов держал под контролем все дороги к немецким домам. Надо было менять позицию, немцы перестали ходить и стрелять».

* * *

Мастерским истребителем фашистов был также снайпер гвардеец Ильин. Вот его рассказ о том, как он уничтожил вражеского снайпера:

«Над полем боя стояла тишина. Из вражеских окопов никто не показывался. Видно, наши снайперы крепко напугали фашистов. Мы просидели уже несколько часов, а объекта для снайперской пули все не было. Бывший с нами гвардии старший лейтенант Косьмин решил пойти в штаб. Едва он вышел из блиндажа, как послышался знакомый свист пули. Выглянув из блиндажа, я увидел, что Косьмин лежит раненый.

— Назад! — предостерегающе крикнул он мне. Только я пригнулся, как снова просвистела над головой пуля.

— Опытный волк, — подумал я. Раненный в бедро, Косьмин приполз обратно в блиндаж.

— Наблюдай, — говорил он мне, — ищи фашистскую гадину, иначе этот снайпер многих перебьет.

— Есть, — отвечаю. — Отомщу за ваше ранение, товарищ гвардии старший лейтенант.

Стал я наблюдать, искать вражеского снайпера. Попробовал действовать «на живца». Мой напарник надел на винтовку каску и через дверь блиндажа высунул ее наружу. Тем временем я наблюдал в амбразуру. Такой способ я применял и раньше. В одном окопе выставишь каску, а из другого наблюдаешь. Бывает так, что несколько фрицев высунутся по пояс из окопа и целятся в каску, а тем временем я спокойно выпускаю по одной снайперской пуле на каждую фашистскую тварь.

Но в этот раз снайпер попался хитрый и не пошел на приманку.

Косьмин тем временем пришел в себя. Ему перевязали рану. Он, оказывается, успел заметить, откуда фашист стрелял в него, и показал мне окоп. Пристально всмотревшись, я заметил, что какая-то маленькая металлическая штучка вращается над бруствером окопа. Немец через перископ просматривал окрестность.

Фашистский снайпер обнаружил амбразуру нашего блиндажа. Я смотрел в одну амбразуру, а пуля влетела в другую и чуть не попала в напарника. Я ясно увидел врага, но выстрелить в него не успел. Фашист на какую-то секунду приподнялся из окопа и навскидку выстрелил, а потом опять скрылся. Это был исключительно меткий стрелок.

Но логово врага теперь точно было известно. Я навел свою винтовку на окоп и стал ждать.

Прошел час, другой… уже три часа прошло, а враг все не показывался.

Косьмин стал чувствовать себя хуже. Надо было отправлять его.

— Товарищ Ильин, — сказал старший лейтенант, — отправляйте меня и следите за фашистом. Я уверен, что если этот волк не ушел, вы его опередите.

Я знал, что если «промажу» или запоздаю с выстрелом на десятую долю секунды, значит, фашистский снайпер убьет моих товарищей.

Наступили решающие минуты. Лейтенанта осторожно вывели из блиндажа. Не отрывая глаз, слежу за вражеским окопом. Чувствую, что фашист сейчас должен показаться. Ведь на поле появилась заманчивая для него цель: два солдата вели раненого командира.

Вот скрылся с горизонта перископ, осторожно приподнимается фашист…

Но выстрелить он не успел. Я опередил его и меткой пулей продырявил ему лоб. Это был один из 210 истребленных мною фашистов».

Три сталинградских снайпера — и какое бесконечное разнообразие приемов, сколько выдержки и смекалки!

К середине ноября 1942 г. в армии были сотни снайперов, на счету которых имелось около 6 тыс. убитых фашистов. Наибольший размах снайперское движение получило в частях Батюка, Родимцева и Гурьева.

О действиях нашей авиации в Сталинграде в период уличных боев хорошо рассказано в статье генерал-лейтенанта авиации Героя Советского Союза Хрюкина.

Приводим выдержки из его статьи.

«Штурмовиков часто вызывали для прочесывания огнем отдельных улиц… Убедившись в точности ударов с воздуха, наземные войска стали часто сообщать нам о накапливании противника в том или другом месте… Заметив это, наземные войска вызывали на помощь ночные бомбардировщики, точно наводя их на цель. После обработки участка накапливания в течение всей ночи непрерывным конвейерным бомбометанием попытка немцев нанести удар, как правило, срывалась.

Не менее эффективной была бомбардировка складов с боеприпасами с ближних тылов. «По-2» служили прекрасными наводчиками для дальних бомбардировщиков, которые обычно действовали по более крупным целям, значительно отдаленным от переднего края. Являясь первыми в район цели, они быстро создавали очаги пожаров, по которым ориентировались дальние бомбардировщики, и, кроме того, гасили немецкие прожекторы бомбами и пулеметным огнем.

…Некоторые операции, проведенные «По-2» в обороне Сталинграда, заслуживают особого внимания. Например, ночной десант с катеров Волжской флотилии проводился при их поддержке. Для маскировки десанта мы выделили группу легких бомбардировщиков, приказав им летать над прибрежными позициями немцев, производя как можно больше шума и сбрасывая изредка бомбы. Этот шум и бомбежка отвлекли внимание противника, и наши катеры подкрались и высадили десант совершенно неожиданно для врага. В разгар боя «По-2» подавляли пулеметные огневые точки, а затем, прикрывая отход группы, поражали и артиллерийские батареи»^[10].

11 февраля 1943 г. в своем приветствии героям-летчикам Сталинградского фронта командующий 62-й армией генерал-лейтенант Чуйков так оценил действия нашей авиации:

«Празднуя свою огромную победу, мы никаким образом не забываем, что в ее завоевании большая заслуга вас, товарищи летчики, штурманы, стрелки и младшие авиаспециалисты, все бойцы, командиры и политработники… Вы заслужили право и можете смело вместе с нами разделять радость победителей той величайшей в истории войн битвы, которая выиграна нами в районе Сталинграда.

С самых первых дней борьбы за Сталинград мы днем и ночью беспрерывно чувствовали вашу помощь с воздуха. Правда, враг, бросив в район Сталинграда самое большое количество своих войск и техники, стянул сюда и огромное количество самолетов и создал в начале боя за Сталинград свое преимущество в авиации. Но и в этих боях, в невероятно тяжелых и неравных условиях борьбы, при огромной насыщенности зенитной артиллерии летчики крепко бомбили и штурмовали огневые позиции врага. .

А как исключительно хорошо действовали летчики-ночники! Мы заранее сообщали им расположение вражеских штабов, артиллерийских позиций, места наибольшего сосредоточения немецких войск и направление предстоящего удара наших войск. Едва стемнеет, как в небе уже слышны знакомые и родные звуки моторов.

Прорываясь через плотные завесы зенитного огня, они становились в подлинном смысле слова королями воздуха, отыскивали заданную цель и метко обрушивали на нее свои бомбы. И так длилось до рассвета. К утру ночники так изматывали фашистские войска, что нам на протяжении всего дня было уже значительно легче выкуривать их из нор, истреблять или сдерживать натиск превосходящих сил.

А однажды бомбы наших ночников попали прямо в крупный склад боеприпасов, расположенный в лесу, севернее речки Мокрая Мечетка. Мы наблюдали, как в течение нескольких часов с огромной силой рвались снаряды и мины, обильно посыпая своими осколками блиндажи и окопы немецко-фашистских войск.

Очень большую помощь войскам нашей армии оказали ночники в ноябре прошлого года. Все пути сообщения с частями армии были отрезаны. Оставалась одна Волга, да и то переправу через нее враг держал под беспрерывным обстрелом. Когда же пошел лед, то по ней нельзя было ни пройти, ни проплыть на лодке или катере… Все взоры и надежды были снова устремлены на авиацию. И вот в этот критический момент нас крепко выручили «По-2». Они прилетали на наши позиции, спускались до минимальной высоты и сбрасывали нам шоколад, сливочное масло, патроны…

Сейчас нет возможности перечислить все заслуги летчиков и примеры их самоотверженной борьбы на Сталинградском фронте. Они дрались смело и решительно, и за это от имени всех бойцов и командиров армии я выношу им глубокую благодарность».

Отвечая на приветствие генерал-лейтенанта Чуйкова, летчики одного подразделения писали:

«До глубины души взволновал и тронул нас привет от армии, которая грудью встретила яростный натиск врага под стенами Сталинграда и своей беспримерной стойкостью, своей героической отвагой впрах развеяла миф о непобедимости гитлеровских банд. Вы, наши боевые друзья — пехотинцы, минометчики, артиллеристы и танкисты, показали в эти дни образцы стойкости и упорства, образцы непобедимости русского солдата и русского оружия. Там, в огне сталинградских боев и пожаров, закалилась наша дружба. Защищая с воздуха волжскую твердыню, мы, летчики, восторгались тем, как мужественно и непоколебимо, под непрекращавшейся бомбежкой сотен фашистских самолетов, отбивали вы ежедневно десятки вражеских атак, нанося гитлеровской своре тяжелые, смертельные удары. И героические дела армии, которой вы командуете, вдохновляли нас, часовых воздуха, на решительную и самоотверженную борьбу».

* * *

Огромную роль в обороне Сталинграда играли герои волжской переправы и тыловые части армии.

Враг подошел к Сталинграду с северо-запада, перерезал линию железной дороги Сталинград — Поворино. С этого момента была прервана железнодорожная связь между Сталинградом и центром страны. Оставался только один путь снабжения защитников города вооружением, боеприпасами, людьми, питанием, один путь эвакуации раненых — путь на восток через Волгу.

«…Едва сгущаются сумерки, из землянок, блиндажей, траншей, из тайных укрытий выходят люди, держащие переправу. Это по ним в последние недели враг выпустил 8 тысяч мин и 5 тысяч снарядов, это на них обрушилось за полторы недели 550 авиационных бомб. Земля на переправе вспахана злым железом.

В сумерках появляется темный высокий силуэт перегруженной баржи. Хозяйским хриплым баском покрикивает буксирный пароходик. Словно по чьему-то слову чудесно оживает все вокруг, жужжат буксующие в песке грузовики, солдаты, покрякивая, несут плоские ящики со снарядами, бутылками с горючей жидкостью, патроны, гранаты, хлеб, сухари, колбасу, пакеты пищевых концентратов. Баржа оседает все ниже и ниже…

Снаряды со свистом перелетают через Волгу, рвутся, освещая на миг красными вспышками деревья, холодный белый песок. Осколки, пронзительно голося, разлетаются вокруг, шуршат меж прибрежной лозы. Но никто не обращает на них внимания. Погрузка идет стремительно, слаженно, великолепная своей будничностью.

Под огнем вражеской артиллерии люди работают, как работали всегда на Волге: тяжело и дружно. Их работа освещена пламенем горящего Сталинграда. Ракеты поднимаются над городом, и в их стеклянно-чистом свете меркнет мутное дымное пламя пожаров.

1300 метров волжской воды отделяет причалы левого берега от Сталинграда. Не раз солдаты понтонного батальона слышали, как в короткой тишине над Волгой проносился кажущийся издали печальным звук человеческих голосов: а-а-а…

То поднималась в контратаку наша пехота, и это протяжное «ура» пехоты, дерущейся в пылающем Сталинграде, этот вечный огонь, дымное дыхание которого доходило через широкую воду, придавали солдатам переправы силу творить свой суровый подвиг, в котором воедино слились тяжкая будничная работа русского рабочего с доблестью воина. Все они понимали значение своей работы.

Часто бывает, что один человек воплощает в себе все особенные черты большого дела… Сержант Власов и есть выразитель суровой будничной героичности сталинградской переправы…

В долгие осенние ночи, глядя на сумрачные лица солдат, переправлявшихся через Волгу, на тяжелые танки и пушки, поблескивавшие в свете горящих нефтехранилищ, глядя на сотни раненых, в рыжих от пропитавшей их крови, изодранных осколками шинелях, прислушиваясь к мрачному вою германских мин и к далекому протяжному «ура» нашей пехоты, поднимающейся в контратаки, думал Власов одну большую думу.

Вся сила его духа обратилась к одной цели: держать переправу нашего войска. Это — святое дело. Оно стало единственной целью, смыслом его жизни…

Был такой случай. Немцы разбили пристань на правом берегу. Власову с его отделением приказали на быстроходном моторном катере переправиться через Волгу, исправить причал. День был ясный, светлый, и немцы, едва увидев катер, открыли огонь. Вода вскипала от частых разрывов, но бесстрашные воины смело приближались к цели. Под сильным огнем врага они выполнили задание.

А вот другой эпизод. Сержант Власов стоит на носу тяжелой баржи, медленно плывущей через Волгу. На барже снаряды, гранаты, ящики бутылок с горючей жидкостью, на барже 400 солдат. Эта баржа идет днем, положение такое, что некогда дожидаться ночи. Власов стоит прямой, угрюмый и смотрит на разрывы снарядов, пенящие воду.

Он оглядывает молодых солдат, стоящих на барже. Он видит: людям страшно. И сержант Власов, человек с черными, начавшими серебриться волосами, говорит молодому солдату:

— Ничего, сынок, хоть бойсь-небойсь. Нужно!

Тяжелый снаряд прошипел над головой и взорвался в 10 метрах от баржи. Несколько осколков ударилось о борт.

— Сейчас угодит, подлец, по нас, — сказал Власов.

Мина пробила палубу, недалеко от выезда проникла в трюм и там взорвалась. Расщепила борт на метр ниже воды. Наступил страшный миг. Люди заметались по палубе. И страшней вопля раненых, страшней тяжелого топота сапог, страшней, чем разнесшийся над водой крик «тонем, тонем», — был глухой и мягкий шум воды, ворвавшейся в развороченный борт баржи.

Катастрофа произошла посредине Волги. И в эти страшные минуты, когда в полуметровую дыру хлестала вода, когда страх смерти охватил людей, сержант Власов сорвал с себя шинель, и огромным усилием преодолевая напор воды, плотной, словно стремительный свинец, сильной, словно вся Волга напружилась своим тяжким телом, чтобы прорваться в пробоину, втиснув свернутую кляпом шинель в эту пробоину, навалился на нее грудью. Несколько мгновений, пока подоспела помощь, длилось это единоборство человека с рекой.

Пробоину забили. Власов был уже наверху, он перевалился всем телом за борт. Сержант Дмитрий Смирнов держал его за ноги, а Власов с лицом, налившимся кровью, шпаклевал мелкие пробоины паклей»^[11].

Баржа благополучно достигла сталинградского берега.

Немецко-фашистское командование делало все для того, чтобы уничтожить переправу, прервать связь наших войск с левым берегом Волги. Оно засылало на левый берег Волги диверсионные группы; вражеские снайперы, пулеметчики и автоматчики непрерывно обстреливали реку. Артиллерия и минометы противника днем вели прицельный огонь по переправам, а ночью ставили огневую завесу. Вражеские бомбардировщики производили частые огневые налеты по переправам.

Иногда им удавалось разбить причалы, потопить катер, лодку или баржу. Это усложняло работу, но переправа действовала, и армия получала все необходимое для боя.

В мирное время переправа через Волгу за две-три недели до ледостава полностью прекращалась. Казалось, никакой транспорт не может пройти через Волгу. Или его затрут льды, или он застрянет в ледяной кромке, или с пловучими льдинами понесется вниз по реке.

Сталинградцы победили природу: связь правого берега с левым не прекращалась ни на один день.

Герои волжской переправы своим героическим трудом, мужеством и отвагой доказали, что они достойные сыны Родины, достойные воины героической шестьдесят второй.

Наиболее мощной и технически оснащенной в Сталинграде была центральная переправа. Вот почему, ворвавшись в город, противник в первую очередь решил овладеть ею. Много дней шла ожесточенная борьба за эту переправу.

Фашисты непрерывно бомбили ее с воздуха и обстреливали из всех видов оружия, однако работающие здесь люди ни разу не растерялись. Все они, и командиры — начальник переправы капитан Геженко, младший лейтенант Мотов, старший сержант Варламов, сержанты Дятковский и Дрындин — и рядовые показали себя закаленными воинами. Благодаря их стойкости, мужеству и самоотверженности перевозка грузов, пополнения, раненых происходила бесперебойно в самые трудные дни. Если не могли работать тральщики, успешно работали маленькие лодки.

Вражеский обстрел причинял переправе немалый ущерб. То и дело приходилось спешно ремонтировать причалы, подходы к ним, и часто под непрерывным огнем противника. Эту тяжелую работу выполняли солдаты и офицеры 3-й роты дорожноэксплуатационного батальона под командой военного инженера Гуз. Все задания дорожники выполняли с честью, часто перекрывая установленные нормы, выполняя боевые задания досрочно.

…Гитлеровцы подожгли центральные причалы. Пароходы прекратили рейсы. Положение создалось угрожающее, так как на правом берегу скопилось большое количество раненых, а на левом берегу — боеприпасы и военная техника.

Постройка причалов требовала много времени, а ждать нельзя — на учете каждая минута.

Отряд строителей 3-й роты приступил к работе. Выполнение такого задания в обычное время требовало самое меньшее 1–2 суток, но строители закончили его в полтора часа. Пароходы возобновили свои рейсы.

Когда враг все же прорвался к причалам центральной переправы, основная тяжесть работы легла на переправу № 62, названную так по имени армии.

Земля вокруг причалов этой переправы была изрыта глубокими воронками от бомб и снарядов, на месте густого леса торчали голые стволы. Казалось, обстрел окончательно вывел из строя переправу, но это только казалось. Переправа всегда работала бесперебойно.

Однажды баржа, на которой перевозили раненых, оторвалась от буксирного баркаса, канат был перебит снарядом. Подхваченная быстрым течением, она поплыла по реке в расположение врага.

Команда баркаса «Абхазец», дав полный ход, бросилась догонять баржу. Фашисты усилили обстрел. Команда храбрецов решительно двигалась вперед, приближаясь к барже и одновременно к врагу. На берегу все затаили дыхание. Удастся ли команде «Абхазца» под носом у гитлеровцев зацепить баржу и вытянуть ее назад? И в тот момент, когда казалось, что на это уже нельзя больше рассчитывать, раздались радостные возгласы:

— Молодцы, прицепили.

В памяти всех работавших на переправе сохранился также подвиг шести солдат во главе с командиром отделения Дрыль. Дело было так. В баржу, груженную военным имуществом, попал снаряд. Баржа села на дно, но не затонула, так как была на мелком месте. Шестеро отважных воинов решили спасти груз. Под ураганным огнем врага, пытавшегося разбить баржу, солдаты спокойно взялись за работу. Они выгружали из баржи имущество на лодки и плыли к берегу, потом возвращались и снова работали под огнем. Как ни злобствовал враг, он не смог помешать героям снять с баржи и доставить на берег весь груз.

На переправе, находившейся севернее хутора Боброво, работало всего восемь человек. В их распоряжении было шесть лодок. Переправа небольшая, можно сказать, малозаметная, но противник ежедневно обрушивал на нее сотни мин и снарядов.

Бывало, поплывет на правый берег лодка, а мины и снаряды уже летят, на Волге от взрывов поднимаются волны. Рулевые делали замысловатые зигзаги, и мины ложились в стороне. Трудно было доплыть до середины реки, а там уже было мертвое пространство — высокий берег защищал от обстрела.

Каждый день лодочники делали три-четыре рейса, а то и больше. Если сталинградцам нужно было подбросить срочный груз, лодочники переправляли его в любых условиях.

Смело, искусно водили лодки солдаты Жирваков и Селезнев. Любой приказ они выполняли точно в срок. Много ценного груза они переправили на правый берег.

«Бывало, грохот кругом стоит, рвутся снаряды и мины, комья земли летят кверху, а Жирваков и Селезнев к лодке ползут. Приказываешь им обождать, а они просят разрешения плыть: там, дескать ждут. Ну и плывут», — рассказывает лейтенант Тихшеев.

Пришла зима. Волга у левого берега покрылась льдом. Команда лодочников начала выполнять обязанности и подносчиков. Взвалив боеприпасы на плечи, солдаты несли их почти до середины реки, а затем грузили в лодки и переправляли в Сталинград.

Как-то утром вся Волга покрылась ледяной коркой.

— Эх, лошадку бы теперь в сани да на тот берег. Фашисты и мигнуть не успели бы, — размечтался кто-то из лодочников.

— Так и сделаем, — сказал лейтенант Тихшеев.

С тревогой наблюдали за ними люди с обоих берегов. Лед был тонкий, местами трещал, даже гнулся. Но лейтенант смело сел в сани и погнал лошадь по льду.

Вот и правый берег. Путь проложен.

Пройдут годы. Многоводная Волга будет спокойно течь по своему руслу. Берег, где работала переправа № 62, покроется густой зеленью. Богатая волжская природа сотрет следы нашествия фашистских варваров, но память о людях, героически работавших на переправе в дни Сталинградского сражения, будет вечной.

Скромные люди армейского тыла выполняли задания, требовавшие не только самоотверженного труда, но и подлинного героизма и воинской дерзости.

Вот мчится полным ходом машина. Вокруг нее рвутся снаряды. Кажется, будто разрыв накрыл машину. Не успел еще осыпаться поднявшийся над ней земляной фонтан, а машина уже далеко от места разрыва. Она мчится дальше. Вдруг из кузова ее вырывается огненная струя. Водитель останавливает машину; не обращая внимания на разрывы, быстро гасит пламя и вновь мчится вперед.

Машина прибывает во-время. На передовой благодарят шофера.

— Я ведь коммунист! — отвечает водитель машины ефрейтор Третьяков.

* * *

На одной из станций, занятой противником, остались боеприпасы. Шофер Приходько получил приказ вывезти их. Взяв с собой десять автоматчиков, он проскочил через расположение фашистов и остановился около склада. Под прикрытием огня автоматчиков Приходько быстро погрузил боеприпасы на машину и благополучно доставил их в указанное место.

В другой раз Приходько, подъезжая на машине, груженной снарядами, к передовой, вдруг увидел на повороте дороги фашистские танки, прорвавшиеся в тыл наших войск. Смелый шофер помчался прямо на них. Ошеломленные гитлеровцы не успели открыть огонь, как советская машина пронеслась мимо и скрылась за холмом.

Вокруг мельницы № 4 бушевало пламя пожара. Казалось, что к ней нельзя подойти. Но на мельнице остались большие запасы муки. Их решили спасти. Это трудное дело было поручено 20 солдатам отдельного дорожноэксплуатационного батальона. Два дня проработали они в невероятно трудных условиях, одежда то и дело загоралась на них, но никто не ушел, пока вся мука не была вынесена с мельницы.

Однажды батальон получил приказание перевезти через Волгу горючее. За это взялись два коммуниста: младший лейтенант Вотошин и солдат Перемышлев. Противник открыл по ним сильный огонь. Волны, поднимавшиеся от разрывов мин, бросали нагруженную горючим лодку из стороны в сторону. Достаточно было одного попадания, чтобы лодка превратилась в пылающий факел. Но смертельная опасность не остановила двух смельчаков. Под огнем бесновавшегося врага они доставили горючее на правый берег. Приказ был выполнен.

* * *

Сводный отряд мостостроительного батальона получил задание построить пешеходный мост длиной в 250 метров. Подготовительные работы производились на острове. Артиллерия и минометы противника днем и ночью обстреливали места, где производились работы; не раз мостостроители подвергались и воздушным бомбардировкам. Противник поставил себе целью во что бы то ни стало сорвать строительство. Однако все его усилия оказались тщетными.

Каждый воин, строивший мост, жил судьбой Сталинграда и его героев. Когда артиллерийский огонь противника становился особенно ожесточенным, кто-нибудь из работавших на постройке моста, показывая на пылающие развалины города, говорил:

— А как там? Наверное, потяжелее…

И пешеходный мост был построен раньше назначенного срока.

Особое мужество при постройке этого моста проявили солдаты — коммунист Черекозов, комсомольцы Захарченко, Стрикоценко, младший лейтенант коммунист Зозуля, младший лейтенант комсомолец Завирюка, солдат Фирсов.

* * *

Дорожностроительному батальону было приказано построить причалы и подходы к ним на обоих берегах Волги в районе завода «Красный Октябрь».

Срок был дан очень небольшой, приходилось работать круглые сутки. Но вот оказалось, что не хватает материала. Дорожники отправились на поиски и обнаружили на берегу бревна. Но как их доставить к месту работы? Бревна огромные, а транспорта нет. Ждать, пока его пришлют? Но тогда установленные приказом сроки строительства будут сорваны. Нет, ждать транспорта нельзя, нужно таскать бревна на плечах. Так решили коммунисты Зайцев, Коваленко и комсомольцы Исбосаров, Коломиец, Резниченко.

Казалось, что эта работа не под силу людям. Слишком тяжелы были бревна и слишком велико расстояние, на которое надо было их перетащить… Но мужественных воинов это не испугало. Не остановило их и то, что противник начал сильный обстрел берега. Под огнем врага, напрягая все силы, они поднимали бревна на плечи и медленно, с трудом передвигая ноги, сгибаясь под тяжестью ноши, доставили их к месту работы.

* * *

Много сил, упорства, стойкости потребовала от дорожников работа по проведению новой дороги к переправе № 62.

Надо было заготовить много хвороста, 18 тыс. фашин, вывезти более 20 тыс. кубических метров земли, на расстоянии 14 километров вырубить и выкорчевать лес, более 3 километров дороги уложить фашинами и жердевой настилкой.

Вся эта работа была сделана в течение десяти дней.

В каких тяжелых условиях приходилось работать людям армейского тыла, видно из следующей записи в дневнике рядового Сафонова, героически погибшего в боях за Сталинград.

«…Перевез шесть раненых. Лодку, которую вел к заводу «Красный Октябрь», разбило миной. Я благополучно выплыл. Перевозку продолжал. Перевез представителя штаба, девять солдат, двух лейтенантов. На обратном пути лодку снова подбила мина, пришлось ремонтировать. После ремонта работу продолжал».

* * *

В тяжелых условиях Сталинградской битвы неутомимые, бесстрашные медицинские работники спасали жизнь раненым. Эвакуация раненых: погрузка на пароход или баржу, переправа через Волгу — все это производилось под ожесточенным артиллерийским и минометным обстрелом.

21 сентября медсестра Нина Сапрыкина с двумя мешками медикаментов переправилась через Волгу в Сталинград. Под огнем противника девятнадцатилетняя девушка пробралась в гвардейскую дивизию Героя Советского Союза Родимцева. Спустя два дня на том участке, где работала Нина, противник крупными силами атаковал наши позиции. В разгар боя медсестра появлялась то тут, то там, часто в самых опасных местах. Трудно было поверить, что девушка впервые в бою. Казалось, что она уже давно свыклась с войной. Выдержка, спокойствие, с которыми она под огнем врага перевязывала раненых, воодушевляли воинов на подвиги.

— 23 сентября я никогда не забуду, — говорит Нина.

В этот день она перевязала и отправила в санитарный батальон более тридцати раненых.

А сколько еще таких же горячих дней провела она на правом берегу Волги.

Врач-комсомолка Варвара Гордеевна Хукало переправилась на правый берег Волги еще в то время, когда в Сталинграде не было блиндажей и землянок, где бы можно было организовать пункт медицинской помощи. Отважная комсомолка организовала его за стеной полуразрушенного здания. Не обращая внимания на мины и снаряды, она самоотверженно работала, перевязывая раненых, извлекая осколки из ран. На ее обязанности лежала также эвакуация раненых на левый берег.

Только за три дня боев Варвара Гордеевна Хукало оказала помощь 215 раненым. Она работала день и ночь, не зная сна и отдыха. Когда командир подразделения сказал, что ей надо отдохнуть, иначе она не выдержит, комсомолка ответила:

— Выдержу. После войны буду спать, сейчас некогда — раненые.

35 дней, самых страшных сталинградских дней, бессменно проработала она в горящем городе и только после категорического приказа командования выехала на левый берег, чтобы отдохнуть, отоспаться.

* * *

К начальнику штаба артиллерийского полка, следовавшего в Сталинград, обратилась девушка:

— Вы едете на фронт, возьмите меня с собой… Меня эвакуируют в тыл, а я медицинская сестра и хочу ехать на передовую.

Девушка сказала, что ее зовут Анна Малышко, что она кончила семилетку и училась в школе медицинских сестер. После окончания мечтала поступить в институт и стать врачом. Но не удалось ей окончить школу — началась война, Она работала в госпитале. Когда враг приблизился к ее родному городу Синельниково, пришлось эвакуироваться в тыл. Артиллеристы взяли ее в свой полк. В начале сентября полк занимал уже огневую позицию под Сталинградом. Под пулями врага бесстрашная девушка спокойно делала свое дело. Однажды во время бомбежки из соседней части сообщили, что у них некому оказать помощь раненым. Анна Малышко немедленно схватила свою сумку и по дну оврага пробралась к раненым. Не обращая внимания на обстрел, она перевязала и перенесла в укрытие раненых.

* * *

Санинструктор медсанбата Таня Травина пришла помочь санитарам сражавшегося батальона. Она переползала от одного раненого к другому и быстро накладывала повязки. Таня была так увлечена своим делом, что не замечала разрывов мин и снарядов, свиста пуль. Она не только перевязывала раненых, но и сама выносила их с поля боя. Когда она несла четвертого солдата, ее ранило в ногу. Травина присела, быстро перевязала ногу, вновь подняла раненого и, превозмогая боль, донесла его до санитарного поста. Когда там увидели, что она ранена, ей предложили остаться, но Травина отказалась — на поле боя много людей, которым требуется ее помощь. Она перевязала потуже рану и снова пошла на передовую. Так Таня работала до самого вечера. Вечером ее ранило второй раз. Таня перевязала вторую рану и продолжала работать. После второго ранения у нее хватило сил вынести с поля боя и перевязать еще 20 раненых.

Только третья рана заставила Таню уйти на медпункт.

* * *

Под минометным обстрелом и бомбежкой с воздуха день и ночь работали на правом берегу эвакуационные приемники. Случалось, что осколки разбивали окна и с визгом влетали в операционную. Тогда хирург Прокофий Иванович Борисов просил своих помощников не волноваться — работа в операционной требует спокойствия.

Вот принесли раненого, он без сознания. Рана очень серьезная; кажется, что помочь уже нельзя.

Прокофий Иванович отгоняет от себя эту мысль. Он приступает к трудной операции.

Проходит некоторое время, и раненый, выздоравливая, благодарит врача за свое спасение.

Бомбы и мины часто рвались около самого дома, стены содрогались, с потолка летели куски штукатурки. Но врачи, медсестры, санитары продолжали спокойно трудиться на своем посту. Если не хватало крови для переливания раненым, донорами становились сами медработники. Если нужно было выгружать раненых из машин, выходили все до одного работника госпиталя.

Когда гитлеровцы прорвались к заводу «Красный Октябрь», хирургическая группа переехала ближе к Волге, разместилась в блиндажах и землянках.

Во время одного налета вражеской авиации бомба угодила в землянку, в которой находилась операционная. Четыре человека были убиты, семь ранены. Через час работа возобновилась в новой операционной, оборудованной под большой лодкой. Хирурги Кривонос и Панченко снова работали за операционным столом.

В огне сталинградских боев и пожаров закалялась боевая дружба всех родов войск, всех соединений и частей, защищавших волжскую твердыню.

Уличные бои в Сталинграде войдут в историю Великой Отечественной войны как одна из самых ярких и поучительных ее страниц.

Опыт уличных боев в Сталинграде впоследствии был использован Советской Армией при штурме Будапешта, Познани, Берлина и других городов.

С. Смирнов в книге «В боях за Будапешт» пишет: «Участники будапештской битвы становились прямыми наследниками сталинградцев. В войсках, выбивавших гитлеровцев из венгерской столицы, оказалось немало героев Сталинградского сражения, участников прославленных штурмовых групп генерала Чуйкова. Они-то и стали преподавателями в своеобразных солдатских «академиях уличного боя», которые возникли в наших частях… еще в те дни, когда передний край проходил по дальним пригородам Будапешта» (См. стр. 40).

Беспримерная стойкость защитников Сталинграда, не щадя своей жизни выполнявших приказы командования, стоявших насмерть и непрерывно в ходе сражения совершенствовавших свою боевую выучку и тактические приемы, всегда будет вдохновлять советских воинов на героические подвиги во имя Родины.

Глава шестая

Партийно-политическая работа в период героической борьбы за Сталинград

После разгрома немецко-фашистских войск под Москвой в приказе № 55 от 23 февраля 1942 г. товарищ Сталин писал: «Теперь судьба войны будет решаться не таким привходящим моментом, как момент внезапности, а постоянно действующими факторами: прочность тыла, моральный дух армии, количество и качество дивизий, вооружение армии, организаторские способности начальствующего состава армии»^[12]. Это положение товарища Сталина о значении постоянно действующих факторов, решающих судьбу войны, является дальнейшим творческим развитием марксистско-ленинской науки о войне, о связи войны с экономическим и политическим развитием государства.

Среди постоянно действующих факторов войны исключительно большое значение имеет моральный фактор, моральный дух армии.

Опыт истории войн и крупных сражений показывает, что только те армии оказывались способными победоносно выйти из самых трудных и суровых испытаний, которые имели высокий моральный дух. Высокий моральный дух советских воинов явился одной из основ победы нашей армии в Великой Отечественной войне.

В. И. Ленин в своей речи на рабоче-красноармейской конференции в Рогожско-Симоновском районе г. Москвы в мае 1920 г. говорил: «Во всякой войне победа в конечном счета обусловливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают свою кровь. Убеждение в справедливости войны, сознание необходимости пожертвовать своею жизнью для блага своих братьев поднимает дух солдат и заставляет их переносить неслыханные тяжести»^[13].

Высокий моральный дух присущ лишь тем армиям, которые ведут войны за благородные, возвышенные цели. Только тогда, когда армия сознает справедливый характер войны, когда вдохновляется идеей защиты Отечества, она превращается в силу, которая способна преодолевать любые трудности и лишения.

Никогда, указывал В. И. Ленин, не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою Советскую власть — власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда.

В высоком моральном духе, политической сознательности воинов Советской Армии Ленин и Сталин видели один из могучих источников великих побед над врагами нашей Родины.

Высокий моральный дух Советской Армии в годы Великой Отечественной войны Советского Союза против гитлеровской Германии и ее сообщников не возник сам собой. Он порожден нашим общественным и государственным строем, он является результатом большой и многогранной работы нашей партии по коммунистическому просвещению и воинскому воспитанию воинов Советской Армии и всего советского народа.

Огромное значение в деле воспитания высокого морального духа и животворного советского патриотизма, в деле воспитания советской национальной и военной гордости в армии имела партийно-политическая работа.

В. И. Ленин указывал, что там, где проводится активная политическая работа в армии, там выше моральный дух, там армия одерживает победу за победой.

Партийно-политическая работа в 62-й армии в период уличных боев в Сталинграде является частью той огромной работы, которая была проведена Коммунистической партией на фронтах Великой Отечественной войны и в тылу нашей великой Родины.

Товарищ Сталин в своем приказе № 8 от 23 февраля 1946 г. писал: «В годы Великой Отечественной войны коммунистическая партия сплотила нашу страну в единый военный лагерь и направила все усилия народа и армии к одной общей цели — разгрому врага. Коммунистическая партия разъясняла советским воинам смысл и цели войны, воспитывала у них любовь к Родине, укрепляла боевой дух, прививала им бесстрашие и дисциплину. Всё это явилось важным условием нашей победы»^[14].

Партийно-политическая работа в армии явилась одним из важнейших условий победы советских воинов над гитлеровскими захватчиками. Она представляет исключительный интерес как по своим формам и методам, так и по содержанию.

Разъяснение защитникам Сталинграда целей и задач Великой Отечественной войны, воспитание у воинов любви к Родине и ненависти к врагу, укрепление единоначалия, дисциплины являлись важнейшими задачами партийно-политической работы.

Командующий армией генерал-лейтенант В. И. Чуйков, член Военного Совета армии генерал-лейтенант К. А. Гуров, начальник политотдела армии генерал-майор И. В. Васильев и другие генералы и офицеры армии, политорганы и партийные организации повседневно, неустанно работали над политическим воспитанием войск. От командиров и политработников требовалось знание жизни частей и подразделений, умение правильно определить их задачи.

Казалось бы, в условиях непрерывных и ожесточенных уличных боев в Сталинграде многие обычные в нашей практике формы партийной работы не могли быть применены. Казалось бы, что нельзя в такой обстановке созывать партийные собрания, проводить заседания партийных бюро, организовывать групповые беседы, митинги, лекции и доклады, проводить читки газет и т. д. Между тем все эти формы работы, как и многие другие, нашли самое широкое применение. Нужно было только приспособить их к условиям сложившейся обстановки.

В основу всей партийно-политической работы были положены доклады, выступления и приказы Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина.

Доклады, выступления и приказы товарища Сталина оказывали могучее организующее и вдохновляющее влияние. Они давали партии, всем трудящимся ясную ориентировку, раскрывали перед советскими людьми благородные цели борьбы, направляли их энергию на разгром врага, вселяли уверенность в торжество нашего правого дела. Они являлись боевой программой партии и государства по организации разгрома фашизма, по развертыванию всенародной войны Советского Союза против империалистических захватчиков.

Формы, методы и содержание партийно-политической работы менялись в зависимости от обстановки.

В августе и первой половине сентября 1942 г. вся партийно-политическая работа была подчинена одной главной задаче — остановить врага, не дать ему продвинуться на восток. «Потеря каждого метра родной земли усиливает врага и ослабляет нас»; «Ни шагу назад» — вот основные лозунги этого периода.

Во второй половине сентября в центре всей партийно-политической работы армии был приказ И. В. Сталина, который непосредственно возлагал оборону Сталинграда на войска 62-й армии.

На партийных собраниях и митингах, в групповых и индивидуальных беседах офицеры рассказывали солдатам, что И. В. Сталин, партия, советский народ возложили на 62-ю армию величайшую историческую задачу — отстоять во что бы то ни стало город, превратить Сталинград в неприступную крепость.

Во время уличных боев в октябре — ноябре главная задача армии заключалась в том, чтобы измотать и обескровить противника. В это время в Сталинграде особенно широко развернулось снайперское движение. Командиры и политработники создали целые школы снайперов.

С переходом в контрнаступление (19 ноября 1942 г.) перед командирами и политическими работниками встала новая важная задача — воспитание наступательного порыва у бойцов и командиров, организация решительного наступления для полного разгрома врага.

Сила командиров и политработников в том и заключалась, что они в любых боевых условиях не прекращали и не ослабляли внутрипартийную и политико-воспитательную работу среди защитников города. Даже в самой тяжелой обстановке созывались партийные собрания, заседания бюро партийных организаций, проводились доклады, беседы, лекции, читки газет и книг, демонстрировались кинокартины, организовывалась художественная самодеятельность.

Партийные и комсомольские собрания проводились систематически. Но эти собрания были не такими, какими мы привыкли представлять их себе. Они устраивались на передовой линии огня, во время непрекращающихся боев, обычно по ночам, когда напряженность сражения несколько ослабевала.

Часто собрания проводились без особой подготовки, без президиума и без протокольных записей. Как правило, это были собрания партийных групп мелких подразделений или делегатские собрания. На них армейские коммунисты обсуждали итоги прошедших боев, обменивались опытом борьбы с противником, знакомились с обстановкой в Сталинграде, с боевыми приказами, с последними событиями на фронтах Великой Отечественной войны, с положением в стране. Там же коммунисты получали конкретные боевые задания.

Несмотря на необычный характер партийных собраний, на их скоротечность, они являлись настоящей школой политического и военного воспитания коммунистов. Уходя с собрания в свои подразделения к солдатам, коммунисты с особой силой чувствовали себя частицей могучего боевого коллектива — партии, яснее сознавали свои цели и задачи как передовой части армии.

Вот некоторые примеры.

Через улицу в 25–30 метрах от нашего переднего края — огневые точки противника. Гитлеровцы закопались в землю, залезли в подвалы разрушенных домов. Здесь, на переднем крае нашей обороны, в подвале полуразрушенного дома, под обстрелом врага было проведено партийное собрание. Коммунисты решили обсудить итоги прошедшего боя, проверить, как члены партии вели себя в бою, и наметить конкретные мероприятия на следующий день.

Парторг подразделения Щербаков коротко рассказал о том, как прошел сегодняшний бой, подчеркнул, что стойкость и мужество солдат и командиров, умелая организация боя командованием сорвали наступление противника. Враг в этом бою потерял убитыми 300 солдат и офицеров. Командир отметил особо отличившихся в бою товарищей — Немцева, Маляра и Чурикова, а затем разъяснил задачу по усилению обороны, поставленную командиром.

Выступавшие на собрании коммунисты поделились своим боевым опытом. Снайпер Пшеничный рассказал о своих способах наблюдения за противником, методах маскировки и стрельбы. Только за один день он с группой солдат уничтожил 30 вражеских солдат и офицеров, а из противотанкового ружья подбил два танка. Коммунист Дуданов говорил о том, что некоторые солдаты из нового пополнения еще робеют, волнуются при появлении танков и самолетов противника. Он потребовал усилить работу с новым пополнением, передать им опыт лучших истребителей танков.

Вот другой пример. На передовой линии шло партийное собрание гвардейской части. Большой уютный блиндаж. Здесь, в трехстах метрах от противника, собрались коммунисты-гвардейцы, чтобы обсудить вопрос о том, как лучше подготовить и провести празднование 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. На груди у собравшихся блестели ордена, медали, гвардейские знаки. С докладом выступил парторг Заострожный. Он рассказал о том, как гвардейская часть, защищая Сталинград, за несколько дней уничтожила 2800 гитлеровских солдат и офицеров, 36 танков и много другой военной техники врага, рассказал о героизме коммунистов, показавших в бою с врагом образцы мужества и отваги.

Выступавшие в прениях Тимреев, Есиков, Сорокин и другие говорили о боевых подвигах снайперов. Суровой критике подвергли коммунисты поведение военфельдшера Щербакова, который не по-партийному относился к выполнению своего воинского долга.

Партийные собрания проводились в самых различных помещениях — в подвалах, блиндажах, даже в мартеновских печах завода «Красный Октябрь», являвшихся очень удобным и к тому же теплым укрытием. Проводились собрания и под открытым небом, в окопах. Круг вопросов, обсуждавшихся на партийных собраниях частей и подразделений, был самый разнообразный, он охватывал все стороны жизни, при этом руководители партийных организаций и политотделы исходили всегда из сложившейся обстановки и задач, стоящих перед той или другой частью или подразделением.

На партийных собраниях части, где секретарем партийного бюро был т. Левшин, в период уличных боев в Сталинграде обсуждались такие вопросы: «Доклад товарища Сталина о 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции», «О задачах коммунистов по выполнению приказа товарища Сталина № 345 от 7 ноября 1942 года», «Обращение участников Царицынской обороны к защитникам Сталинграда», «Письмо бойцов, командиров и политработников части генерала Родимцева к воинам Сталинграда», «Письмо бойцов, командиров и политработников Сталинградского фронта к товарищу Сталину», «Письмо сибиряков, озаглавленное «Гордость сибиряков», бойцам, командирам соединения генерал-майора Гуртьева», «Об авангардной роли коммунистов в уличных боях», «О создании неприступной обороны в городе», «О воспитании личного состава частей и подразделений», «Письмо командующего войсками Сталинградского фронта генерал-полковника Еременко ко всем коммунистам — защитникам Сталинграда».

Таков далеко не полный перечень вопросов, обсуждавшихся на партийных собраниях. Целью их было — повышение идейного уровня коммунистов, показ авангардной роли воинов-коммунистов в выполнении боевых задач. Такие партийные собрания сплачивали коммунистов и весь личный состав частей и подразделений в единый боевой коллектив.

В одной из частей армии сохранился протокол комсомольского собрания.

«Слушали: в окопе лучше умереть, но не уйти с позором. И не только самому не уйти, но сделать так, чтобы и сосед не ушел.

Вопрос к докладчику: Существуют ли уважительные причины ухода с огневой позиции?

Ответ: Из всех оправдательных причин только одна будет приниматься во внимание — смерть».

Ввиду начавшейся двенадцатой за этот день контратаки немцев докладчик от заключительного слова отказался.

В конце собрания для справки взял слово командир роты. Он сказал:

«Я должен внести ясность в выступление комсорга. Он много говорил здесь о смерти и сказал, что Родина требует от нас смерти во имя победы. Он, конечно, не точно выразился. Родина требует от нас победы, а не смерти. Да, кое-кто не вернется живым с поля боя, — на то и война. Герой тот, кто умно и храбро умер, приблизив час победы. Но дважды герой тот, кто сумел победить врага и остался живым».

А вот как заседало партийное бюро одного подразделения в окопе на Мамаевом Кургане, много раз переходившем из рук в руки. В ночь на 4 ноября 1942 г. коммунисты собрались здесь рассмотреть заявления о приеме в партию отличившихся воинов.

В начале заседания бюро противник перешел в наступление. Пришлось прервать заседание и пустить в ход пулеметы, автоматы и гранаты, чтобы отбросить врага. Первая атака противника была успешно отбита. Заседание бюро продолжалось. Враг снова начал атаку. Пять раз приходилось прерывать заседание партийного бюро. Высота была удержана, а за это время принято в партию 14 лучших солдат и офицеров. В числе принятых в ряды Коммунистической партии были командир первой выдвинувшейся на Мамаев Курган и закрепившейся здесь роты младший лейтенант Василий Кудрявцев, санинструктор Григорий Суроткин, вынесший с поля боя 29 раненых бойцов с оружием.

Безграничная любовь и преданность защитников Сталинграда своей Родине, советскому народу, Советскому правительству, партии Ленина — Сталина, любимому вождю товарищу Сталину проявились не только в беспримерной храбрости, мужестве, стойкости и героизме, но и в стремлении лучших воинов сражаться за Сталинград, за Родину коммунистами.

Подвиги коммунистов поднимали еще выше авторитет нашей Коммунистической партии среди солдат и офицеров. И многие защитники Сталинграда подавали заявления о приеме их в партию. Они понимали, что их судьба связана с судьбой Родины, с судьбой нашей партии, что партия ведет советский народ к полному разгрому гитлеровской армии, что коммунисты находятся в первых рядах борцов за освобождение Родины.

Вопрос о росте партийных организаций всегда стоял в центре внимания работы политотдела армии, политотделов дивизий, партийных организаций частей и подразделений. Все политические мероприятия направлялись на то, чтобы вовлечь лучших сынов нашей Родины в ряды партии и комсомола.

За время сталинградских боев в 62-й армии в партию Ленина — Сталина были приняты тысячи отважных воинов. Только за один день 20 ноября после получения приказа командования о переходе в наступление от воинов поступило свыше 200 заявлений с просьбой принять их в партию. В дни, когда 62-я армия вела самые тяжелые, кровопролитные бои на улицах Сталинграда, лучшие солдаты и офицеры заявляли о своем желании сражаться коммунистами.

Рядовой Н. М. Хорчев в своем заявлении писал: «Иду в бой. Горю ненавистью к врагу. Я еще злее и беспощаднее буду бить фашистов, буду бить так, как учит нас этому вождь и друг товарищ Сталин. Я хочу защищать Сталинград коммунистом».

Нередко бывало, что истинные патриоты нашей Родины, не успевшие оформить вступление в партию, уходя на выполнение боевых заданий, просили своих товарищей, командиров, политработников в случае гибели считать их коммунистами.

Комсомолец Шамитов подполз к вражескому танку и поджег его. Но пулей вражеского снайпера отважный воин был сражен. В кармане героя нашли записку: «Иду выполнять ответственное задание, поджигать танк противника, который прямой наводкой расстреливает наши боевые порядки. Если я погибну, считайте меня коммунистом».

Подобная же записка была найдена у рядового Воронкова: «Я комсомолец, хочу связать свою жизнь с жизнью коммунистической партии, чтобы сражаться еще упорнее за наш любимый Сталинград. Если придется погибнуть в неравном бою с врагом, то погибну коммунистом».

Прием в партию и выдача партийных документов проводились непосредственно на передовой линии. Партийный билет на передовой линии получили Герой Советского Союза В. Г. Зайцев, известный снайпер, орденоносец И. И. Малгомеков и многие другие герои Сталинграда. Получив партийный билет, отважный сын казахского народа Малгомеков заявил: «Клянусь с честью оправдать высокое доверие нашей партии. Не буду знать устали в борьбе с заклятым врагом. Свой боевой счет уничтоженных гитлеровцев увеличу вдвое и втрое».

Среди защитников Сталинграда установилась замечательная традиция отмечать свое вступление в ряды партии героическими подвигами.

Старший сержант Подхопов 4 ноября 1942 г. был принят в партию, а на другой день он был ранен в ногу. Когда ему предложили эвакуироваться в госпиталь, он ответил: «Не для того я вступал в партию, чтобы лежать в госпитале. Мое место здесь, в Сталинграде».

Каждый молодой коммунист, не жалея своих сил и самой жизни, стремился боевыми подвигами оправдать высокое звание члена партии Ленина — Сталина.

Гвардеец Григорий Ангелопов, принятый кандидатом в члены партии, имел на своем счету 55 убитых вражеских солдат и офицеров.

Шел бой. С возгласом «За Родину, за Сталинград!» Ангелопов повел за собой солдат на врага. Вдруг слева застрочили два пулемета противника. Несколько солдат было ранено. Остальные залегли. Залег и Ангелопов, но вскоре вскочил и под огнем противника побежал вперед. Затем снова залег, осмотрелся и пополз, плотно прижимаясь к земле. Гранатами Ангелопов уничтожил один пулемет, но второй продолжал строчить. Ангелопов начал подбираться к нему. В это время он был ранен в грудь и в обе руки, но продолжал ползти, оставляя за собой кровавый след. Добравшись до бруствера вражеского окопа, гвардеец с криком «Получайте, сволочи!» перевалился в окоп. Раздался оглушительный взрыв гранат. Молодой коммунист, герой Ангелопов погиб, но своей смертью он расчистил дорогу наступавшим. Наши солдаты, воодушевленные героическим подвигом Ангелопова, ринулись вперед и овладели важным рубежом.

Опыт героических боев за Сталинград показал, что чем больше и крепче ротная партийная организация, тем выше боеспособность подразделения. Политотдел армии, политотделы дивизий добились создания полнокровных парторганизаций в стрелковых ротах.

Вот пример работы и боевой жизни ротной партийной организации, где парторгом был Т. Ф. Савушкин.

Во время одного наступательного боя рота получила приказ овладеть большим домом, который противник превратил в опорный пункт. Для этого были выделены три группы: захвата, обхода и обеспечения. Парторг Савушкин, ознакомившись с приказом, сейчас же собрал членов партии, тщательно разобрал с ними боевую задачу, напомнил им об авангардной роли коммунистов в бою, распределил их по группам и каждому дал конкретное задание.

Командиры и политработники довели боевую задачу и план действий до каждого солдата, рассказали им о значении объекта, который они должны штурмовать, проверили боевую готовность всех солдат, напомнили о чести сталинградских гвардейцев, предупредили их, что мелкие группы в уличных боях могут сделать очень многое, если они будут действовать смело и решительно. «И один в поле воин, если он смел», — говорили коммунисты солдатам своих групп.

Задача была выполнена успешно.

После боя Савушкин собрал коммунистов и подвел итоги. На этом совещании были отмечены лучшие, храбро действовавшие, увлекавшие за собой остальных солдат коммунисты Глазунов, Намазов и др.

Часть, где парторгом был Савушкин, более четырех месяцев вела ожесточенные бои на улицах Сталинграда. За это время из парторганизации выбыл ряд коммунистов, но она оставалась полнокровной, так как росла за счет лучших воинов.

Парторг Савушкин хорошо знал личный состав роты, он повседневно и тщательно готовил в партию отличившихся в боях товарищей. В роте с солдатами и офицерами был проведен ряд бесед на темы: «Кто может быть членом партии?», «Звание коммуниста — почетное и высокое звание», «Права и обязанности коммунистов», «Порядок приема в партию особо отличившихся в бою товарищей».

Пулеметчик сержант Воробьев в одном из наступательных боев, мужественно отражая контратаки противника, истребил несколько десятков фашистов. Во время боя из строя выбыл командир взвода. Сержант Воробьев заменил его и успешно командовал взводом во время атаки. Парторганизация приняла его кандидатом в члены партии и назначила агитатором.

Он с честью оправдал высокое звание коммуниста, показал себя боевым командиром и прекрасным агитатором.

В городских боях особое значение имела работа командиров, политорганов и парторганизаций в штурмовых группах. Задачи, стоявшие перед штурмовой группой, требовали от воинов смелости, дерзости, опытности, физической выносливости, моральной стойкости.

В центре политической работы в штурмовой группе стояли следующие вопросы: «Тщательный отбор в штурмовую группу солдат и офицеров», «Правильная расстановка коммунистов и комсомольцев в штурмовых группах».

Партийно-комсомольские силы в штурмовых группах расставлялись так, что на каждые 6–8 человек приходилось 1–2 коммуниста и 1–2 комсомольца. На них возлагалась главная ответственность за выполнение боевой задачи, они должны были быть в авангарде штурмовой группы, на самых опасных, решающих участках боя.

Командиры частей и подразделений тщательно прорабатывали с солдатами и офицерами группы план предстоящего штурма, проводили учебно-тренировочные занятия, а политработники особое внимание уделяли доведению боевой задачи до каждого воина. Знание каждым солдатом штурмовой группы своего маневра — одно из важнейших условий успешного выполнения боевого задания.

Командиры и политработники поддерживали постоянную связь с штурмовыми группами и во время атак вражеских объектов. Они внимательно следили за тем, чтобы во-время доставить боеприпасы, продукты питания. Когда нужно было поддержать моральный дух наступающих, армейские коммунисты и комсомольцы пламенным словом и личной храбростью поднимали воинов на врага. Такая работа воинов коммунистов в штурмовых группах давала замечательные результаты.

Коммунисты 62-й армии вели огромную агитационно-пропагандистскую работу среди воинов. Политическая агитация и пропаганда в любых боевых условиях являлись мощным орудием в борьбе с врагом. Большевистские идеи, доведенные до сознания солдат и офицеров, умножали силы защитников Сталинграда, воодушевляли их на новые героические подвиги, звали вперед, на разгром врага.

Коммунисты сталинградцы помнили указание товарища Сталина о том, что «Соответствующие приказы, лозунги или воззвания к войскам имеют для всего хода войны столь же важное значение, как первоклассная тяжёлая артиллерия или первоклассные быстроходные танки»^[15].

Выполняя величайшую историческую миссию, защищая город Сталина, воины коммунисты ни на одну минуту не прекращали партийно-политической работы. Агитация и пропаганда были направлены на то, чтобы каждый воин, защищавший Сталинград, понял выступления и приказы товарища Сталина, осознал, какая важная и ответственная задача возложена на него, проникся чувством величайшей гордости за то, что он сражается на главном, решающем участке фронта Великой Отечественной войны и что поэтому он должен быть готов преодолеть любые трудности и испытания.

В боях за Сталинград политическая агитация и пропаганда занимали важнейшее место в системе партийно-политической работы 62-й армии. Агитация и пропаганда были тесно связаны с конкретными задачами воинов Сталинграда. Агитация и пропаганда в боях за Сталинград отличались многообразием форм и методов. Это многообразие обусловливалось спецификой уличных боев. В своей работе пропагандисты и агитаторы исходили из указания Ленина о том, что «Надо бороться против всякого шаблонизирования и попыток установления единообразия сверху… Единство в основном, в коренном, в существенном не нарушается, а обеспечивается многообразием в подробностях, в местных особенностях, в приемах подхода к делу…»^[16].

Командиры и политорганы, партийные и комсомольские организации 62-й армии в период боев за Сталинград накопили большой опыт в области идейно-политической работы среди защитников Сталинграда. Вооруженные историческими выступлениями и приказами Верховного Главнокомандующего товарища Сталина, директивами Главного Политического Управления, приказами Военного Совета фронта и армии, они использовали все формы и методы большевистской агитации и пропаганды для воспитания стойкости, героизма, военного мастерства, ненависти к врагу и любви к Родине.

Одной из наиболее распространенных и действенных форм в период героической обороны города являлась устная агитация и пропаганда. Живое, правдивое и страстное большевистское слово агитатора было могучим рычагом в деле сплочения воинов Сталинграда вокруг партии Ленина — Сталина, в деле повышения боеспособности частей и подразделений. Горячее слово агитатора, пропагандиста вдохновляло защитников Сталинграда на бессмертные героические подвиги.

В условиях городских боев агитационную работу приходилось вести главным образом с отдельными воинами или группами в несколько человек, так как обстановка не позволяла собирать большое количество людей.

Агитаторы и пропагандисты разъясняли защитникам Сталинграда справедливый, освободительный характер Великой Отечественной войны, доводили до сознания каждого солдата указание товарища Сталина о том, что «Войну с фашистской Германией нельзя считать войной обычной. Она является не только войной между двумя армиями. Она является вместе с тем великой войной всего советского народа против немецко-фашистских войск. Целью этой всенародной Отечественной войны против фашистских угнетателей является не только ликвидация опасности, нависшей над нашей страной, но и помощь всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма»^[17].

В период боев очень часто обстановка складывалась так, что солдаты и офицеры не всегда имели возможность следить за политической жизнью страны, за событиями на фронтах Великой Отечественной войны и за международной обстановкой. Вот тут на помощь всегда приходили агитаторы и пропагандисты из политотдела армии, политотделов дивизий, агитаторы полков и подразделений.

Переползая из блиндажа в блиндаж, из дзота в дзот, из дома в дом, они знакомили воинов с ходом героической борьбы Советской Армии на фронтах Великой Отечественной войны, с положением в тылу, а также с борьбой народов всего мира против гитлеровской Германии и ее сообщников, зачитывали солдатам исторические выступления и приказы товарища Сталина, вели с ними задушевные беседы.

Агитаторы и пропагандисты неустанно разъясняли защитникам Сталинграда указание товарища Сталина о том, что «Красная Армия, Красный Флот и все граждане Советского Союза должны отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови за наши города и сёла, проявлять смелость, инициативу и смётку, свойственные нашему народу»^[18].

Бойцы и командиры с любовью и уважением относились к живому слову агитаторов и лекторов, всегда выражали им чувство глубокой благодарности.

Успех живого слова в бою зависел прежде всего от его конкретности, целеустремленности и идейности. Агитатор — это человек, который должен уметь подойти к массе бойцов, проложить путь к сердцу бойца, завоевать его доверие и любовь, вдохновить на подвиги.

В. И. Ленин так определял задачи военных агитаторов: «Каждый из вас должен уметь подойти к самым отсталым, самым неразвитым красноармейцам, чтобы самым понятным языком, с точки зрения человека трудящегося, объяснить положение, помочь им в трудную минуту, устранить всякое колебание…»^[19].

Агитаторы умело подходили к каждому защитнику Сталинграда и простым языком объясняли ему создавшееся тяжелое положение под Сталинградом. Они словом и делом помогали защитникам города в самые критические минуты преодолевать трудности.

Выполняя требования товарища Сталина, командиры и политработники 62-й армии очень тщательно изучали накопленный опыт политической работы в боях за Москву, Ленинград, Одессу, Севастополь и другие города, умножали этот опыт, превращая его в важнейшее оружие воспитания воинов, защищавших Сталинград.

Одной из важнейших задач партийно-политической работы было воспитание чувства советского патриотизма у защитников Сталинграда.

Чувство любви к Родине, к социалистическому Отечеству, к партии и великому Сталину являлось неиссякаемым источником массового героизма советских воинов.

Героическая борьба за Сталинград останется в веках как символ стойкости, доблести и верности социалистическому Отечеству, как образец самоотверженного, животворного советского патриотизма.

Говоря о силе советского патриотизма, товарищ Сталин указывал: «Сила советского патриотизма состоит в том, что он имеет своей основой не расовые или националистические предрассудки, а глубокую преданность и верность народа своей Советской Родине, братское содружество трудящихся всех наций нашей страны. В советском патриотизме гармонически сочетаются национальные традиции народов и общие жизненные интересы всех трудящихся Советского Союза. Советский патриотизм не разъединяет, а, наоборот, сплачивает все нации и народности нашей страны в единую братскую семью»^[20].

Социалистический строй, порожденный Великой Октябрьской социалистической революцией, дал нашему народу и нашей армии великую и непреоборимую силу.

Воспитание воинов Сталинграда в духе советского патриотизма шло по линии популяризации боевых героических традиций русского народа, героических сражений Советской Армии в дни Великой Отечественной войны.

Исключительно большое значение имело воспитание нового пополнения, прибывавшего в Сталинград. Новичков знакомили с историей их части, ее боевыми делами, с ее традициями, организовывали встречи с прославившимися гвардейцами.

Замечательно вел работу с новым пополнением парторг стрелковой роты Карпов, участник обороны Царицына в 1918 г.

В узеньком окопчике, на одной из сталинградских улиц, встретился Алексей Данилович Карпов, опытный воин и политработник, с молодыми, не обстрелянными еще солдатами — горьковчанином Максимом Афанасьевичем Косыгиным и рабочим с далекой Чукотки, комсомольцем Василием Малковым.

Сначала закурили, а потом повели разговор по душам. «В царицынские дни куда тяжелее было, — рассказывал Алексей Данилович. — Снарядов не было, патронов не хватало, в шинелях ветер гулял, а дрались, братцы, как полагается русскому народу. Сталин был с нами, поэтому и дрались, поэтому и победу имели. Сегодня куда лучше. Снаряды есть, патронов много, одеты тепло, живем сытно, и Сталин опять с нами. Значит, опять победим. Одно важно, злобу на врага не терять, беречь ее в сердце, как сын материнский наказ бережет».

И тут же опытный агитатор, коммунист Карпов достал из кармана запыленной солдатской гимнастерки листок бумаги, на котором были записаны слова товарища Сталина из исторической речи 3 июля 1941 г.:

«В силу навязанной нам войны наша страна вступила в смертельную схватку со своим злейшим и коварным врагом — германским фашизмом. Наши войска героически сражаются с врагом, вооружённым до зубов танками и авиацией. Красная Армия и Красный Флот, преодолевая многочисленные трудности, самоотверженно бьются за каждую пядь советской земли. В бой вступают главные силы Красной Армии, вооружённые тысячами танков и самолётов. Храбрость воинов Красной Армии беспримерна. Наш отпор врагу крепнет и растёт. Вместе с Красной Армией на защиту Родины подымается весь советский народ»^[21].

Прочитав эти слова и разъяснив их смысл и значение, товарищ Карпов закончил свою беседу словами товарища Сталина: «Все силы народа — на разгром врага! Вперёд за нашу победу!»

Эти слова ветерана крепко запали в душу молодым воинам. Вскоре они стали хорошими бойцами, достойными защитниками города Сталина.

Вот другой пример. Григорий Ступин из дивизии Родимцева, коммунист, участник Царицынской обороны, пробрался в просторный окоп к молодым солдатам. В своей беседе с ними он рассказал о том, что здесь 24 года тому назад были окопы защитников Царицына, что сюда приходил сам товарищ Сталин, беседовал с солдатами, воодушевлял их и звал в бой.

Ступин говорил молодым воинам, что пришел он к ним не только как агитатор, но и как воин — с винтовкой в руках — вместе с сыном Андреем, который защищает Сталинград с северной стороны. Он призывал сражаться еще лучше, упорнее, мужественнее.

Свое выступление он закончил словами товарища Сталина: «Великая освободительная миссия выпала на вашу долю. Будьте же достойными этой миссии! Война, которую вы ведёте, есть война освободительная, война справедливая. Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!

За полный разгром немецких захватчиков!

Смерть немецким оккупантам!

Да здравствует наша славная Родина, её свобода, её независимость!

Под знаменем Ленина — вперёд к победе!»^[22].

Во время беседы из рядов слушающих вышел солдат Дмитрий Петраков.

— Признаюсь, друзья! — сказал Петраков. — Струсил я в последнем бою, спрятался за спины своих товарищей. Клянусь вам, что этого никогда больше не будет, трусость свою искуплю кровью, буду бесстрашно драться с врагом.

И Петраков сдержал свою клятву. Он стал одним из смелых воинов Сталинграда, беспощадно уничтожал фашистских захватчиков.

Так действовали правдивые слова коммуниста, участника Царицынской обороны, так поднимали они боевой дух защитников Сталинграда.

Вот третий пример. Сержант Буймов и рядовой Кастышко получили боевой приказ проникнуть в расположение противника, установить характер его обороны, расположение огневых точек, наличие живой силы. Заместитель командира по политчасти Агванян понимал, что задача очень ответственна. Он пришел к разведчикам и объяснил им, что от того, как они выполнят это задание, будет зависеть успех действий всего подразделения в предстоящем бою. Разведчики поняли его. Уходя в разведку, Буймов оставил заявление в партийную организацию, в котором он писал: «Сегодня я иду выполнять ответственную боевую задачу. Задача трудная, но я обязательно ее выполню. Я помню приказ товарища Сталина. Если погибну, прошу считать меня коммунистом».

Сержант и боец с честью выполнили боевую задачу. Они принесли ценные сведения. Тут же на передовой линии после возвращения из разведки Буймов был принят кандидатом в члены Коммунистической партии.

Эти немногие примеры работы агитаторов показывают, что беседа агитатора, если она хорошо подготовлена, заранее обдумана, умело организована и проводится на высоком идейном уровне, является действенным политическим оружием, средством усиления политического влияния на всех воинов Советской Армии. Конкретная, боевая политическая агитация — важнейшее оружие в арсенале большевистских методов руководства массами в различных условиях.

Тематика устной агитации и пропаганды была разнообразна, но в основе ее была одна идея: «За Волгой для нас земли нет», «Отступать нам больше некуда», «Ни шагу назад», «Разбить врага под Сталинградом».

Устная политическая агитация и пропаганда была той силой, которая поднимала моральный дух воинов, повышала их боеспособность, звала на героические подвиги во имя любимой Родины.

Постоянное общение агитаторов и пропагандистов с солдатами и офицерами, ежедневные беседы по душам делали коммунистов-агитаторов настоящими вожаками солдатских масс в боях. Их живое слово вселяло в героических защитников Сталинграда веру в неизбежность нашей победы над гитлеровскими захватчиками.

Велико было значение живого слова агитатора на поле боя, когда оно сочеталось с боевыми делами, с личным примером мужества, героизма и воинского мастерства. Опыт показал, что пламенное слово и личный пример являлись лучшей формой агитации.

Коммунистическая партия всегда требует, чтобы агитационная работа сочеталась с организаторской воспитательной работой, чтобы одна дополняла другую. Агитатор должен не только уметь сказать то, что надо делать, но и показать, как нужно сделать, как нужно вести себя на поле боя; он должен своим поведением, личным примером героизма, отваги и мастерства воодушевить бойцов на героические подвиги. Личный пример в бою имеет исключительно большое значение.

М. И. Калинин в своем выступлении на совещании агитаторов Западного фронта частей ПВО и Московского гарнизона 22 июля 1942 г. говорил: «Когда задаёшься вопросом, что главное в агитационной работе на фронте, ответ может быть только один: главное — это личный пример отваги и доблести, овладения военной техникой, главное — это умелая и самоотверженная боевая работа наших агитаторов, политработников, всех коммунистов»^[23].

Быть всегда в авангарде, быть бесстрашным в борьбе за дело Ленина Сталина — такова первейшая обязанность каждого коммуниста.

«Велико значение умного, сильного слова агитатора на поле боя, когда оно сочетается с боевой деятельностью. Если ротный командир, агитатор на опыте покажут, что они умеют разумно использовать всё своё вооружение, искусно, ловко наносить удары врагу, — каждое их слово, призывающее к борьбе, будет находить самый живой отклик. Успешная боевая работа — стержень успешной агитации. Запомните это раз и навсегда»^[24].

Образцы умелого сочетания пламенной, убедительной, правдивой политической агитации с личным примером дают нам великие вожди коммунистической партии Ленин и Сталин и их ближайшие соратники, политические деятели ленинско-сталинского типа.

Всегда, особенно в период Великой Отечественной войны, агитаторы учились у руководителей нашей партии мастерству сочетать свое горячее слово с делом, умению личным примером увлекать за собой людей на героические подвиги во имя Родины.

Заслуживает внимания работа агитаторов-коммунистов частей генерала Героя Советского Союза Родимцева, генерал-майора Гуртьева, Батюка и других.

Одно из подразделений дивизии Родимцева получило приказ контратаковать противника. Агитаторы разъяснили боевой приказ, довели его содержание до каждого солдата.

Началась контратака. Агитатор Ефименко шел смело, уверенно, впереди всех на левом фланге своего подразделения. Когда началась атака вражеской позиции, он первым бросился на гитлеровцев с возгласом «За Сталинград, товарищи! За Родину! За Сталина!». Солдаты ринулись вперед. Враг был опрокинут. В этой атаке гвардейцы уничтожили более ста гитлеровцев.

Также поучителен пример агитатора Овчинникова. В одном из жарких боев он, крикнув: «Действуйте так, как я!», бросился на фашистов. Солдаты последовали его примеру. Дружно поднялось все подразделение. В окопы противника полетели гранаты. Солдаты, следуя примеру Овчинникова, усилили натиск. Враг на этом участке был разгромлен.

Агитаторы из соединения Батюка, сержанты Суслов и Токарев — закадычные друзья, одновременно прибывшие в часть и назначенные в один пулеметный расчет, — в самые напряженные боевые дни показали себя достойными сынами Родины. Перед первым же боем Суслов и Токарев провели с пулеметчиками беседы, разъяснили им обстановку, довели до них боевую. задачу. Агитаторы знали, что сами они должны быть примером для остальных.

Днем противник перешел в наступление, стремясь прорвать нашу оборону в направлении оврага и Златоустовской улицы. Когда фашисты приблизились, Суслов и Токарев открыли из своего «максима» меткий огонь. Вражеские солдаты залегли. В это время налетела фашистская авиация. Одна из бомб разорвалась в нескольких метрах от пулеметного расчета Суслова и Токарева. Пулеметчиков засыпало землей, они были оглушены взрывом. Но Суслов и Токарев, не теряя ни минуты, быстро сменили огневую позицию. Когда фашисты вторично пошли в атаку, гвардейцы снова встретили их губительным огнем, уничтожив десятки солдат и офицеров. Враг ни на шаг не продвинулся вперед.

На другой день Суслов и Токарев занимали оборону на правом фланге батальона, где противник сосредоточил большие силы для наступления. Атака врага началась в 14 часов. Фашисты двигались по оврагу к линии железной дороги, что создавало угрозу окружения командного пункта батальона и выхода в тыл нашим подразделениям. Командир батальона приказал Суслову и Токареву во что бы то ни стало отразить атаку противника, не допустить прорыва вражеских автоматчиков в тыл. Больше трех часов безотказно работал пулемет. Овраг был завален вражескими трупами. Суслов и Токарев в этом бою были ранены, но ни один из них не покинул пулемета, не отступил ни на шаг.

Огнем противника их пулемет был поврежден. Тогда Суслов и Токарев взялись за винтовки и в течение 30–40 минут отражали атаку автоматчиков противника. Вскоре героям поднесли второй пулемет, и они снова стали уничтожать врага. Положение в батальоне было восстановлено. Командир батальона приказал раненым сержантам отправиться в медсанбат. Только после настойчивых требований пулеметчики покинули поле боя. За отвагу и мужество, проявленные в бою, сержанты Суслов и Токарев были награждены правительственными наградами.

Одно из подразделений получило приказ о наступлении на очень важную в тактическом отношении высоту. Перед боем командиры, политработники и агитаторы рассказали бойцам о боевой задаче предстоящего боя. Свою беседу они начали так: «По ту сторону фронта нас, советских воинов, ждут наши люди: отцы, матери, жены и дети, которые стонут под игом фашистских захватчиков». А закончили беседу словами: «Необходимо выбить гитлеровцев с высоты, и это будет лучшей помощью нашим родным и друзьям».

Живые беседы вселили в бойцов и командиров новые силы, смелость и уверенность. По приказу командования они устремились вперед, несмотря на сильный минометный, артиллерийский и пулеметный огонь.

По огневым точкам врага и пехоте наши минометчики открыли интенсивный огонь. Самым лучшим минометным расчетом был расчет агитатора Чебака. С первых выстрелов пехота противника, попав под минометный огонь, залегла. Затем его расчет подавил огонь двух пулеметных точек. Об этом замечательном успехе агитаторы рассказали всем бойцам. На другой день минометчики Чебака уничтожили еще 60 фашистских солдат и офицеров.

В другом бою небольшую группу наших бойцов под командованием младшего лейтенанта Задвиненко контратаковала вражеская рота пехоты с танками. Мужественно отразив яростную атаку врага, наши бронебойщики сожгли два танка.

Политработники и агитаторы сразу же после боя провели во всех отделениях беседы и рассказали об успехе смелых воинов.

Героическая борьба рождала в каждой части замечательных молодых агитаторов. В одно подразделение прибыл молодой боец Юдин. До этого он работал на одном из крупных заводов Сталинграда. С первых дней своего пребывания в армии он показал себя замечательным агитатором. В блиндажах и окопах он рассказывал своим боевым товарищам, как изменился Сталинград за годы сталинских пятилеток, какую заботу об этом славном городе проявляли правительство, партия и лично товарищ Сталин.

— Сталинград, — говорил он, — стал одним из крупнейших промышленных центров нашей Родины. Особенно он вырос за годы сталинских пятилеток. И вот теперь фашистские разбойники разрушили красавец-город.

Но Юдин был не только хорошим агитатором, он был и храбрым воином.

Слова и примеры таких агитаторов, как Суслов, Токарев, Юдин и другие, которые сами были мастерами своего оружия, хорошо знали уставы, постоянно совершенствовали свою боевую выучку, были проводниками идей партии Ленина Сталина, вселяли в бойцов непоколебимую уверенность в полном разгроме фашистских захватчиков, вдохновляли наших воинов на героические подвиги во имя советской Родины.

«Задача агитаторов на фронте, — говорил М. И. Калинин, — состоит, следовательно, в том, чтобы воспитывать и учить людей личным примером доблести и отваги, страстным большевистским словом, смелой и прямой постановкой вопросов, а, главным образом, примерной боевой работой»^[25].

Большую работу проделали командиры и политработники в деле популяризации героических подвигов сталинградских воинов и героев других фронтов. Воспитание воинов Советской Армии в духе боевых героических традиций всегда являлось одной из важнейших задач большевистской агитации и пропаганды.

Героическая борьба за Сталинград и другие города каждый день рождала новых героев. В каждом героическом подвиге воины Сталинграда черпали все новые и новые духовные силы для неустанной и беспощадной борьбы с врагом.

Естественно поэтому, что одной из важнейших задач командиров политических органов, партийных и комсомольских организаций 62-й армии была задача, как можно шире популяризировать замечательные подвиги героев, передавать их боевой опыт другим воинам.

Командиры и политработники 62-й армии в период уличных боев в Сталинграде умело пропагандировали героические подвиги, используя для этого различные формы политической работы. Изо дня в день агитаторы и пропагандисты, все политработники в яркой, доходчивой форме доводили до сознания каждого воина подвиги героев, на конкретных примерах показывали проявление силы советского патриотизма и героизма наших воинов.

Говоря об одном из основных источников силы и могущества Красной Армии, товарищ Сталин указывал:

«Ни один немецкий солдат не может сказать, что он ведёт справедливую войну, ибо он не может не видеть, что его заставляют воевать за ограбление и угнетение других народов. У немецкого солдата нет возвышенной и благородной цели войны, которая могла бы его вдохновлять и чем он мог бы гордиться. И, наоборот, любой боец Красной Армии может с гордостью сказать, что он ведёт войну справедливую, освободительную, войну за свободу и независимость своего Отечества. У Красной Армии есть своя благородная и возвышенная цель войны, вдохновляющая её на подвиги. Этим собственно и объясняется, что Отечественная война рождает у нас тысячи героев и героинь, готовых идти на смерть ради свободы своей Родины.

В этом сила Красной Армии.

В этом же слабость немецко-фашистской армии»^[26].

Командиры и политработники 62-й армии воспитывали у защитников Сталинграда ненависть к врагу на конкретных примерах. Они показывали бойцам в беседах, на собраниях, митингах — везде, где представлялась возможность, как немецко-фашистские захватчики разрушили любимый город, носящий имя великого Сталина-Сталинград, как от прекрасных дворцов и домов остались лишь остовы. Они рассказывали украинцам, белорусам, кубанцам, бойцам других районов, временно оккупированных гитлеровцами, как фашисты издеваются над их родными, близкими, как они грабят наши города и села.

Американские империалисты, также ставшие сейчас на путь гитлеровской тирании и кровавого разбоя, развязали грабительскую войну против свободолюбивого корейского народа. События последнего времени показали, что американская военщина превзошла злодеяния немецко-фашистских захватчиков.

Американские каннибалы превратили в руины города и села, школы и больницы, храмы и музеи Кореи.

Американские гестаповцы совершают неслыханные злодеяния, они сжигают корейских патриотов заживо, закапывают их живыми в землю, производят массовые убийства мирного населения с помощью бактерий, убивают людей электрическим током, топят в море, душат в газовых камерах, четвертуют.

Своими варварскими действиями против мирного населения американские захватчики рассчитывали поставить на колени корейский народ, превратить его в раба заокеанских миллиардеров. Но захватчики жестоко просчитались. При братской помощи китайских народных добровольцев корейский народ оказал такое сопротивление врагу, которого американские агрессоры и их сообщники не ожидали.

Американским интервентам не удастся уйти от ответственности за свои злодеяния. Людоедов США ждет участь их предшественников — гитлеровских захватчиков.

Командиры и политработники в дни героических боев за Сталинград неустанно организовывали и проводили партийно-политическую работу, направленную на разоблачение разбойничьего лица гитлеровской армии. Они разъясняли воинам указания товарища Сталина о том, что «немецкие фашисты являются реакционерами-крепостниками, а немецкая армия — армией крепостников, проливающей кровь ради обогащения немецких баронов и восстановления власти помещиков… Немецкие фашисты являются врагами европейской культуры, а немецкая армия — армией средневекового мракобесия, призванной разрушить европейскую культуру ради насаждения рабовладельческой «культуры» немецких банкиров и баронов»^[27].

Защитники Сталинграда понимали, что нельзя победить врага, не научившись ненавидеть его всеми силами души. И они научились по-настоящему ненавидеть фашистских захватчиков и стремились к быстрейшему и полному разгрому

Героизм сталинградцев — это героизм всех родов войск и всех категорий военнослужащих, от рядового бойца до генерала. В боях за Сталинград прославленными героями становились пехотинцы, танкисты, летчики, минометчики, артиллеристы, связисты, саперы, санитары, врачи, повара, лодочники, шоферы и многие другие.

Героизм сталинградцев — это героизм представителей всех народов нашей великой Родины, всех национальностей, сплоченных в единый братский союз, и в первую очередь великого русского народа, который героической борьбой против гитлеровской армии «заслужил в этой войне общее признание, как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны»^[28].

Ясный ум, стойкость и терпение русского народа, неугасимая вера в родную Коммунистическую партию, в великого Сталина были той решающей силой, которая привела нашу страну к победе над врагом.

Массовый героизм, проявленный в славной борьбе за Сталинград, был порожден многолетней воспитательной работой Коммунистической партии и неустанной работой коммунистов среди воинов Сталинграда по их политическому воспитанию.

Героизм защитников Сталинграда — это героизм активный, творческий. Герои-сталинградцы проявляли свойственные русскому воину хитрость, сноровку, дерзость. И если кто погибал в бою, то самой своей смертью он приближал час победы над врагом. Даже раненые бойцы и офицеры были страшны для врага, ибо и они боролись до последнего патрона, до последнего дыхания.

В речи, обращенной к политработникам, М. И. Калинин указывал:

«Нет слов, умереть — это большое дело, это подвиг. Но вопрос в том: как умереть? Нельзя умирать пассивно, без самой отчаянной борьбы. И если действительно понадобится умирать, то надо это делать так, чтобы отдавать с боем свою кровь каплю за каплей и чтобы до последней капли крови пулемёт в руках бойца разил врага. Это — призыв к действию длительному, настойчивому, неукротимому. Вот эти качества и надо воспитывать в наших бойцах»^[29].

Каждый героический подвиг в армии быстро становился известен всем воинам. На передовой линии распространялось множество рукописных и печатных боевых листков, рассказывавших о героических делах воинов. Листки выпускались под названием: «Кто сегодня отличился», «Сегодня героически сражались» и т. п. Во время боя эти листки передавались из окопа в окоп, из блиндажа в блиндаж, из одного подразделения в другое.

Вот образцы таких рукописных листков.

«Сегодня героически сражались.

Козлов Андрей Ефимович — пулеметчик, член ВЛКСМ. За время Отечественной войны тов. Козлов истребил 50 гитлеровцев, не считая фашистов, истребленных его пулеметным расчетом. Только с 7 октября 1942 года тов. Козлов уничтожил 17 фашистов. Пулеметный расчет Козлова — лучший в батальоне. Тов. Козлов участник боев за Ленинград, за Харьков, за Сталинград. Дважды ранен. Имеет два знака отличия. Равняйтесь по Козлову!».

«Подбили и сожгли 7 немецких танков!

Красноармейцы Яков Щербина и Иван Никитин, будучи раненными, не ушли с поля боя. Верные сыны Родины сражались до тех пор, пока не была отбита последняя атака врага. За каких-нибудь полчаса отважные бронебойщики подбили 7 танков врага».

В один из взводов пришел заместитель командира батальона по политчасти тов. Цыбин. «Расскажите, товарищ политрук, что-нибудь новенькое, хорошее», попросил молодой солдат, называя его по старой привычке политруком.

— Вот это мне нравится! — засмеявшись, сказал Цыбин. — А я и пришел, товарищи, затем, чтобы рассказать что-нибудь приятное. Последние сообщения Совинформбюро слушали?

— Слушали, — ответили все в один голос. — Нам только что об этом рассказывал наш командир.

— Может быть, у вас осталась какая-нибудь неясность? — спросил их Цыбин.

— Нет, все ясно, понятно.

— Тогда мы с вами, товарищи, потолкуем о прошедшем бое, о наших славных боевых героях, храбро защищающих Сталинград. Знаете ли вы сержанта Сычева?

— Знаем! Что с ним, ранен? — заинтересовались солдаты.

— Да, ранен. Товарищ Сычев ранен в сегодняшнем бою. А какой золотой парень, прямо герой, настоящий герой!

И дальше он стал рассказывать о том, как отделению Сычева была дана боевая задача выбить гитлеровцев из нескольких блиндажей, оборудованных как дзоты и имевших по нескольку огневых точек.

Сержант Сычев умело разбил свое отделение на группы по 2–3 человека. Воины разведали подступы к блиндажам противника, незаметно окружили один блиндаж, а потом забросали его гранатами. Из других блиндажей фашисты открыли огонь по ним. Но потерь в отделении не было, так как сержант Сычев умело организовал бой: солдаты во-время рассредоточились, хорошо укрылись от огня противника.

Гранаты подходили к концу. В одном из захваченных блиндажей противника воины нашли целый ящик с гранатами. Вооружившись трофейными гранатами, бойцы стали еще яростнее разить врага.

Вдруг кто-то крикнул: «Сержант ранен!» Некоторые растерялись: остались без командира!

Но Сычев сказал:

— Товарищи! Я еще буду сражаться! За мной!

Перевязав рану, командир отделения продолжал руководить боем. Восемнадцать блиндажей очистили воины сержанта Сычева.

Когда товарища Сычева спросили, почему он не ушел в санитарную часть, он ответил:

— Не мог, каждая минута была дорога. Маленькая заминка, растерянность могли привести к неудаче, к проигрышу боя.

— Золотой парень, — продолжал Цыбин. — Во имя Родины, во имя защиты Сталинграда он, будучи ранен, не ушел с поля боя, до конца дрался, как подобает советскому патриоту. Он выполнил свою боевую задачу. Нужно учиться воевать у него.

Так заместитель командира батальона Цыбин умело популяризировал подвиги героев-сталинградцев, передавал боевой опыт лучших воинов, отличившихся в бою, воспитывал солдат и командиров своего подразделения.

Большое воспитательное значение имели обращения Военных Советов фронта и армии.

Вот обращение Военного Совета фронта к бойцам, командирам и политработникам, призывающее на штурм врага, на окончательный его разгром.

«Прочти и передай товарищу.

Товарищи бойцы, командиры и политработники!

Штурм немецкой группировки, окруженной под Сталинградом, начался. Войска, которыми командуют генерал-лейтенант тов. Батов, генерал-майор тов. Чистяков, уже нанесли заклятому врагу тяжелые удары. Войска генерал-лейтенанта тов. Чуйкова в упорных боях очищают улицу за улицей гор. Сталинграда от вражеской нечисти. Прорвана во многих местах укрепленная оборонительная полоса противника. Наши части продвинулись от 8 до 16 километров в глубину немецкой обороны, освободив от противника только на одном лишь участке площадь в 150 кв. километров. Захвачены сильно укрепленные врагом населенные пункты: Дмитровка, Мариновка, Карповка, Атамановка, Полтавский, Дебьенково, Кравцов, Роктино. За 4 дня боев истреблено свыше 25 000 гитлеровских солдат и офицеров. Уничтожено много танков, орудий и другой техники. За это время взято в плен 2640 человек. Захвачено самолетов — 37, танков — 96, автомашин — 2386, орудий разных калибров — 361, пулеметов — 1087, минометов — 43, винтовок — 9364, винтовочных патронов свыше полумиллиона, 14 складов с боеприпасами и имуществом, а также много другого военного имущества и снаряжения.

В лагере врага замешательство. Дух немецких войск подорван. Нужно добить врага!

Товарищи! От вашей дерзости, умения, боевой активности зависит быстрое уничтожение потрепанных немецких частей, которые все еще пытаются оказывать сопротивление. Дальше медлить нельзя. Стремительно и смело атакуйте врага! Истребляйте всех, кто не сдается в плен.

Дело чести каждого бойца, каждой части, соединения быстрее покончить с заклятым врагом, который находится перед нами.

Смелее вперед, товарищи!

За окончательный разгром окруженных немецких войск, за Родину, за Сталина, вперед!

Военный Совет фронта ».

В уличных боях в Сталинграде очень часто складывалась такая обстановка, когда одной устной агитации было недостаточно. Тогда политические органы, партийные и комсомольские организации широко использовали наглядную агитацию.

Опыт показывает, что среди многих средств и методов агитационной работы в условиях оборонительных и наступательных боев наглядная агитация, умело и оперативно проводимая, связанная с конкретными боевыми делами, играет очень большую роль в воспитании мужества, стойкости, героизма и ненависти к фашистским захватчикам.

Героические подвиги защитников нашей Родины давали богатый материал для наглядной агитации, делали ее политически актуальной, острой и действенной.

Витрина с портретами славных героев, отличившихся в боях за Сталинград, пламенный лозунг, яркий рисунок, хорошая картина, острая карикатура на врага все это играло исключительно большую роль в деле воспитания воинов, в дальнейшем укреплении боевых традиций.

На десятки, сотни километров по всем дорогам, идущим к Сталинграду и от Сталинграда, во всех селах и хуторах, на стенах домов и заборов, на специальных витринах, установленных у обочин дорог, на перекрестках, на всех переправах, на курсирующих по дорогам машинах, в окопах и блиндажах, — везде можно было видеть плакаты, лозунги, картины, напоминающие бойцу и командиру о великом долге перед Родиной, партией, товарищем Сталиным. Такие лозунги, как «Отстоим Сталинград!», «Не пустим врага к Волге!», «За Родину!», «За Сталина!», «Остановим, отбросим и уничтожим врага под Сталинградом!», «Честь и слава героическим защитникам Сталинграда!», «Слава героям нашей Родины!», сыграли исключительно большую роль в деле подъема морально-политического духа бойцов и командиров. Эти лозунги звали их на подвиги, на беспощадную борьбу с врагом.

Многие агитаторы очень хорошо и умело использовали наглядную агитацию. Вот замечательный пример работы агитатора Платонова. Платонов хорошо знал, что на том месте, где ведет уличный бой их подразделение, в 1918 г. был смертельно ранен один из героев обороны Царицына, любимец партии и нашего народа Николай Руднев. Платонов достал фотокарточку Руднева и наклеил ее на лист фанеры, а под ней сделал такую надпись:

«Боец! Здесь дрался герой Царицынской обороны Коля Руднев. На этом месте он был смертельно ранен. Коля своей кровью оросил эту землю, чтобы на нее никогда не ступал враг. Позор тому, кто хоть вершок этой священной земли уступит врагу».

Проходя мимо, бойцы и командиры невольно обращали внимание на эту маленькую и скромную витрину. Они читали написанные слова, внимательно вглядывались в портрет легендарного героя и тут же давали клятву сражаться так, как сражался в годы гражданской войны народный герой Руднев.

Наглядная агитация, хорошо организованная и умело сочетаемая с пламенным большевистским словом и личным героизмом, разжигала в сердцах воинов непримиримую ненависть к заклятому врагу. Она укрепляла решимость в борьбе, поднимала боевой дух и вселяла непоколебимую веру в победу нашего правого дела.

При клубах дивизий были организованы выставки, рассказывающие о героических подвигах защитников Сталинграда. Начальник клуба одной дивизии, старший лейтенант Белоцерковский, организовал несколько фотовитрин на такие темы: «Герои Сталинграда», «Наши великие предки», «Смерть детоубийцам!». Им были созданы альбомы с портретами героев Сталинградского сражения; эти альбомы переходили из рук в руки, их с большим интересом рассматривали бойцы в окопах и блиндажах. В одной из частей был выпущен художественный плакат, рассказывающий о подвиге Паникака.

Хорошо организованная, идейно насыщенная, наглядная агитация так же, как и другие формы политической агитации, имела большое воспитательное значение. Она мобилизовала защитников Сталинграда, способствовала развитию их боевой активности, закаляла их моральный дух, звала их на героические подвиги.

Митинг — одна из замечательных форм политической агитации, рожденная в огне гражданской войны, — получил широкое распространение в дни боев за Сталинград.

Политические органы, партийные и комсомольские организации армии умело и действенно использовали митинги бойцов и командиров как одну из очень острых форм массовой политической агитации среди воинов.

Правдивые, страстные, убедительные выступления пропагандистов и агитаторов перед воинами Советской Армии поднимали морально-политический дух, звали к решительной борьбе с врагом, разжигали ненависть к фашистским захватчикам.

В своих коротких выступлениях на митингах политработники, командиры, бойцы рассказывали о серьезности обстановки, которая сложилась в Сталинграде, об опасности, которая нависла над нашей Родиной, призывали всех воинов к напряжению всех сил, к героической борьбе с фашистскими оккупантами. От имени всех воинов Сталинграда они давали клятву великому Сталину отстоять Сталинград. Сила этих выступлений была в их правдивости.

Товарищ Сталин неоднократно говорил о силе правдивой большевистской агитации и пропаганды: «Не бывало никогда, чтобы большевистская партия, чтобы ЦК большевистской партии боялись правды. Сила большевистской партии именно в том и состоит, что она не боится правды и смотрит ей прямо в глаза»^[30].

Митинги перед боем или атакой сближали людей, придавали мужество воинам.

Во время самых ожесточенных боев за Сталинград командиры и политработники проводили митинги и собрания во всех частях и подразделениях, где — днем, где — ночью.

Вот короткий перечень тем митингов: приказ товарища Сталина № 345; обращение участников Царицынской обороны к защитникам Сталинграда; письмо солдат и командиров гвардейской дивизии генерал-майора Героя Советского Союза товарища Родимцева ко всем солдатам и командирам Сталинградского фронта; письмо бойцов, командиров и политработников Сталинградского фронта к товарищу Сталину.

В конце сентября, когда враг пытался любой ценой овладеть Сталинградом, участники героической обороны Царицына обратились к защитникам Сталинграда с письмом, в котором говорилось: «Не отдавайте врагу наш любимый город! Бейтесь так, чтобы слава о вас, как и о героических защитниках Царицына, гремела в веках».

Агитаторы и пропагандисты, используя этот документ, ярко и красочно рассказывали, как в годы гражданской войны советские воины под водительством товарища Сталина отстояли Царицын и разгромили белогвардейские банды, рассказывали об исторической роли товарища Сталина в защите города-героя.

Обращение было опубликовано в армейских газетах, напечатано в виде листовок, переписано от руки. Его читали, о нем говорили в окопах, блиндажах, подвалах домов.

На митингах воины клялись, что они не отдадут Сталинграда на поругание врагу.

«Умрем, но с родной земли не сойдем! Поклянемся в этом, товарищи!» заявил на митинге одной части гвардии сержант Бойко.

Часто на митингах выступали участники Царицынской обороны. Их слова производили особенно сильное впечатление на защитников Сталинграда. Выступали политработники фронта, армии, дивизий, полков, батальонов.

Одна из танковых бригад готовилась к наступлению. Перед боем в бригаде выступил член Военного Совета Сталинградского фронта, член Политбюро ЦК ВКП(б) Никита Сергеевич Хрущев. В своей горячей речи, обращенной к танкистам и всем воинам Сталинграда, он призывал к героической, мужественной борьбе. Воодушевленные его призывом, воины беспощадно громили немецко-фашистских захватчиков.

Перед защитниками Сталинграда выступал секретарь ЦК ВКП(б) Георгий Максимилианович Маленков, призывавший воинов к героической борьбе за Родину.

В дивизиях, полках, батальонах выступали: член Военного Совета армии генерал-лейтенант Гуров, начальник политотдела армии генерал-майор Васильев, начальники политотделов дивизий, входящих в 62-ю армию.

Митинги, на которых зачитывалось и принималось письмо солдат, командиров и политработников Сталинградского фронта товарищу Сталину, явились яркой демонстрацией любви и преданности советских воинов Родине, партии, великому Сталину.

Солдаты и офицеры заявляли о своей готовности до последнего дыхания защищать город, носящий имя Сталина, давали клятву отстоять Сталинград, не посрамить славы русского народа и его оружия, биться с врагом до последней капли крови.

Вот что писали воины в своем письме к товарищу Сталину:

«Дорогой Иосиф Виссарионович!

Мы пришли сюда, в приволжские степи, со всех концов великой Родины нашей, с неоглядных русских равнин, с украинских степей, из лесов Белоруссии, с гор Кавказа, из далекой Сибири.

Мы твердо уверены, что и сейчас, сражаясь под Вашим непосредственным руководством, мы также нанесем сокрушительный удар по врагу и отбросим его прочь от Сталинграда…

Земля, политая кровью наших отцов, священна для нас. Ее можно изранить воронками бомб, ее можно изрыть градом снарядов, но покорить ее нельзя… Посылая это письмо из окопов, мы клянемся Вам, что до последней капли крови, до последнего дыхания, до последнего удара сердца будем отстаивать Сталинград и не допустим врага к Волге.

Перед лицом наших отцов, поседевших героев Царицынской обороны, перед полками товарищей других фронтов, перед нашими боевыми знаменами, перед всей Советской страной мы клянемся, что не посрамим славы русского оружия, будем биться до последней возможности…»

Письмо заканчивалось словами:

«Под Вашим руководством отцы наши победили в Царицынской битве, под Вашим руководством победим мы и теперь в великой битве под Сталинградом!

Да здравствует Великая Октябрьская социалистическая революция!

Да здравствует наша Родина — Советский Союз!

Да здравствует организатор победы над гитлеровской Германией — Великий Сталин!»

Опыт героической борьбы за Сталинград показал, что митинги являлись сильнейшим средством в воспитании наступательного порыва и в разжигании ненависти к врагу, были школой воспитания мужества, отваги и героизма.

Широко использовалась в армии и такая форма политического воспитания, как переписка одной части с другой, посылка коллективных писем родным и знакомым, чтение писем, полученных из дома.

Великая Отечественная война советского народа против гитлеровской Германии и ее союзников показала такое единство фронта и тыла, какого не знала история.

«Подобно тому, — говорил товарищ Сталин, — как Красная Армия в длительной и тяжёлой борьбе один на один одержала военную победу над фашистскими войсками, труженики советского тыла в своём единоборстве с гитлеровской Германией и её сообщниками одержали экономическую победу над врагом»^[31].

Единство фронта и тыла являлось одним из источников нашей исторической победы над гитлеровской Германией. Наша страна во время войны превратилась в единый нерушимый лагерь, самоотверженно поддерживавший свою армию. У Советской Армии оказался самый прочный и надежный тыл.

Это единство фронта и тыла проистекало из морально-политического единства нашего народа, единства, возникшего в результате победы социализма в нашей стране, и животворного советского патриотизма. В социалистическом обществе фронт и тыл — единое целое.

«Трудовые подвиги советских людей в тылу, равно как и немеркнущие ратные подвиги наших воинов на фронте, имеют своим источником горячий и животворный советский патриотизм»^[32].

Успехи Советской Армии на фронтах Великой Отечественной войны были бы не возможны без всенародной поддержки, без самоотверженной работы советских людей на фабриках и заводах, в шахтах, на транспорте и в сельском хозяйстве. так же как были бы не возможны трудовые подвиги в тылу без героической борьбы армии на фронте.

Героические подвиги воинов Советской Армии на фронте и доблестные трудовые дела советских людей в тылу использовались политорганами, партийными и комсомольскими организациями как важнейшее средство политического воспитания защитников Сталинграда.

Снайпер Котов писал солдатам подразделения Логинова: «Среди нас, защитников. Сталинграда, не должно быть ни одного бойца, который не имеет на своем боевом счету истребленных фашистов. Так удесятерим же наш удар по врагу, с честью выполним наказ Родины, обескровим фашистов, отстоим Сталинград. Ждем от вас ответа, товарищи, — славных боевых дел».

В ответ на письмо-обращение воинов артиллерийской части гвардии полковника Чиликина солдаты и командиры другой части писали: «Подразделение тов. Ивко за один день одним из своих орудий отбило четыре танковые атаки врага и подбило 28 танков. Таких подвигов у нас немало. Мы гордимся тем, что 26 наших товарищей в боях за Сталинград уже удостоены правительственной награды». Кончалось письмо призывом: «Не вложим меч в ножны свои до тех пор, пока хоть один немецко-фашистский захватчик будет на родной земле».

В середине октября на имя младшего командира Тимошкина, погибшего смертью храбрых, пришло письмо от его дочери — партизанки Нади Тимошкиной. Надя писала: «Дорогой папочка! Ты не представляешь себе, какие мучения терпит народ в тылу у врага. Мне всего пришлось посмотреть, хотя я еще молода. Во многом я изменилась, стала беспощадна к врагам, стала строго и серьезно относиться к выполнению каждого задания. Никогда я не прощу предателям и изменникам Родины. Всю кровь свою отдам до капли в борьбе за независимость нашей Родины. Не дают партизаны покоя врагу. Его тыл огромный действующий вулкан. Вы много читаете о партизанах Брянских лесов. Знай, папочка, что и твоя дочь в этих лесах. То и дело летят вражеские эшелоны в воздух, не видать фашистам покоя на русской земле!».

Это письмо было зачитано в окопах и блиндажах. Оно произвело большое впечатление на всех солдат и офицеров. Все знали отца Нади как бесстрашного командира, беспощадно громившего фашистов. Воины, прочитавшие это письмо, просили написать в ответ Наде, что они клянутся отомстить врагу за кровь ее отца и страдания нашего народа в оккупированных районах.

Сибирские колхозники часто присылали письма солдатам и командирам частей генерала Гуртьева. В одном из них они писали: «Дорогие наши земляки! Вам выпала великая честь защищать дорогой всему нашему народу город Сталина. Из края в край идет слава о героических защитниках Сталинграда… Земляки гордятся вами, родные…»

Солдаты, командиры и политработники так ответили сибирским колхозникам:

«Дорогие товарищи колхозники и колхозницы!

Вчера к нам, в Сталинград, в блиндажи, в окопы пришло ваше теплое, такое близкое и родное нам письмо. Его слова — призывный клич отца, матери, брата, сестры, сына или дочери, зовущий на новый героический подвиг, на сокрушающий штурм ненавистного врага, — дошли до сердца каждого воина нашей части.

Спасибо вам, родные земляки, гордость и слава нашего тыла. Слава и земной поклон вам, Иван Иванович и Пелагея Ощепковы, Евдокия Косарева, Матрена Якутина, Валя Баранова и Маруся Зинина. Ваш плодотворный труд, ваша материнская забота о Советской Армии вселяют в нас твердую уверенность в неминуемый разгром немецко-фашистских захватчиков…»

Свыше 1000 новогодних писем получила редакция фронтовой газеты «Сталинское знамя» от солдат и офицеров 62-й армии. В них защитники Сталинграда рассказывали, как они стояли насмерть, выстояли и победили.

Вот отдельные выдержки из этих писем.

«Одно только слово Сталинград вдохновляет меня на боевые подвиги, зажигает мое сердце ненавистью к врагу.

Гвардии младший лейтенант Михаил Середа».

«Для нас за Волгой земли нет — это была мысль каждого гвардейца. И враг остановлен нами.

Гвардии рядовой Иван Дудаладов».

«Встречая Новый год, я желаю разгрома гитлеровского государства, его армии и его «нового порядка в Европе», а свою родную страну и все свободолюбивые народы желаю видеть свободными и радостными. Нашему вождю товарищу Сталину жить много, много лет!

Гвардии рядовой Федор Баринов».

Выражая чаяния и мысли всех защитников Сталинграда, командующий 62-й армией генерал-лейтенант Чуйков в своем новогоднем письме писал:

«В Советском Союзе много городов со славными традициями, но три из них наиболее дороги каждому русскому патриоту.

Москва — сердце Советского Союза и наша столица.

Ленинград — колыбель пролетарской революции.

Сталинград-город, носящий имя нашего вождя, отца и друга товарища Сталина.

Защищая город великого Сталина, мы все, как один, будь то узбек, украинец, татарин, русский; коммунист, комсомолец или беспартийный, — все знали одно, что только уничтожением подлых гитлеровцев мы защитим славные традиции Царицына, сорвем гитлеровские планы.

С именем Сталина мы идем в бой, с именем Сталина мы встречаем Новый год. Я хочу, чтобы победа под Сталинградом накануне нового, 1943 года превратилась в новом году в общую победу нашего славного советского народа. Вперед, к новым победам! С нами товарищ Сталин!

Генерал-лейтенант В. Чуйков »

За время многомесячных ожесточенных боев в Сталинграде солдаты, командиры и политработники 62-й армии сплотились в крепкую, связанную неразрывными кровными узами братскую семью. Гордость за свою армию, за ее боевую славу, стремление вернуться после ранения в ряды своей армии отличали весь личный состав. Это чувство воинской спайки и боевого единства появилось не сразу, не пришло само собой. Оно возникло в ходе боев, оно было результатом большой, серьезной партийно-политической и воспитательной работы.

Не только традиции славного прошлого, традиции Царицынской обороны, но и вырастающие в ходе сражений новые, славные традиции Сталинградской эпопеи легли в основу всего политического воспитания в армии. «Я из шестьдесят второй», — с гордостью говорили солдаты и офицеры. «Шестьдесят вторая не отступает» — этот лозунг, как закон, господствовал в армии. «Наша шестьдесят вторая победит!» — с такими словами защитники Сталинграда совершали легендарные подвиги.

Гитлеровцев выбивали с территории завода, на котором ранее работал рядовой Дорохов Иван Григорьевич. Вражеские огневые точки, укрытые за бетонными стенами зданий, преграждали путь нашей пехоте. Дорохов вызвался проникнуть в тыл противника, чтобы разведать огневые точки врага.

Хорошо знакомой дорогой пробрался он на завод. Первым был обнаружен вражеский корректировщик. Метким выстрелом Дорохов снял его с крыши. Трех автоматчиков, укрывшихся среди железного лома, он уничтожил гранатой. Установив месторасположение трех немецких пулеметов и четырех снайперов, обстреливающих нашу пехоту, разведчик вернулся в свою часть, указал минометчикам цели и снова пробрался на завод, чтобы корректировать огонь.

Все огневые точки врага были уничтожены. Наша пехота выполнила свою задачу. Когда командир поздравил Дорохова с успехом, тот ответил: «Я сталинградец. Этот город я строил, в нем трудился. Этот город я обороняю с первых дней боев. Я — из шестьдесят второй!».

Когда редакция фронтовой газеты обратилась ко всем солдатам и офицерам с новогодним приветствием и просила в ответ прислать свои новогодние пожелания, в тысячах писем, поступивших в редакцию, звучала общая нота — гордость за свою принадлежность, к героической 62-й армии.

Связистка Кабанова Таисия Яковлевна писала:

«Я зачислена в шестьдесят вторую армию, которая на весь мир прославилась своими подвигами, армию, которая сумела сдержать наступление гитлеровских банд и которая сумеет освободить город от фашистской нечисти. Я горжусь, что являюсь солдатом такой героической армии, и постараюсь как можно лучше оправдать это доверие».

Сержант Панов Н. на письмо редакции ответил стихами:

ГЕРОЮ ГОРОДУ

Шли недели, битвы не смолкали.

И четыре месяца подряд

Дрался, словно вылитый из стали,

Город-воин, гордый Сталинград.

От разрывов улицы дрожали,

Не смолкал моторов страшный рёв,

Но полки гранитом насмерть встали

На защиту волжских берегов.

Говорил товарищ, умирая:

«Навсегда пускай запомнит враг, —

Не отходит шестьдесят вторая

Никогда, хотя бы и на шаг».

«Не отходит шестьдесят вторая никогда, хотя бы и на шаг» — это крепко запало в душу каждого воина.

Даже в самые трудные дни боев в Сталинграде жизнь в блиндажах, окопах, на переднем крае шла своим чередом. Во время передышки раздавались песни, звучала гармонь играл патефон, писались письма родным, велись задушевные беседы, читались газеты, журналы, книги, регулярно доставляемые на передовую линию.

Передовая русская классическая художественная литература всегда имела большое воспитательное значение. Особенно велико значение советской литературы как могучего средства воспитания советских людей в духе коммунизма. Книга это оружие борьбы.

Советская литература в дни Великой Отечественной войны сумела правильно отразить события войны, показать все величие морального духа советского человека, раскрыть подлинно передовую революционную идеологию нашего народа, показать непобедимость советского строя, братское единство народов социалистического общества, нарисовать мужественные образы героев фронта и тыла, заклеймить фашистских варваров.

Советская литература сыграла огромную роль в деле морально-политического разгрома гитлеровской Германии и империалистической Японии.

В своем докладе о журналах «Звезда» и «Ленинград» в 1946 году А. А. Жданов говорил: «Именно потому, что советское государство и наша партия с помощью советской литературы воспитали нашу молодежь в духе бодрости, уверенности в своих силах, именно поэтому мы преодолели величайшие трудности в строительстве социализма и добились победы над немцами и японцами»^[33].

Советская художественная литература воспитывала в воинах Советской Армии бодрость, укрепляла веру в победу нашего дела, учила преодолевать трудности.

Партийные органы, партийные и комсомольские организации 62-й армии умело использовали художественную литературу в целях идейного воспитания советских воинов. Очень часто в минуты затишья на переднем крае проводились читки художественных произведений любимых писателей.

Коммунистическая партия всегда придавала исключительно большое значение культурно-массовой работе среди воинов Советской Армии. Значение этой работы еще больше возросло в годы Великой Отечественной войны. Партия рассматривала культурно-массовую работу как составную часть политической агитации и пропаганды.

Кино, концерты, выступления художественной самодеятельности помогали воспитывать воинов в духе животворного советского патриотизма.

Русская песня и пляска — друзья бойца. Они сплачивают людей, помогают им легче переносить тяготы боевой жизни, поднимают боеспособность, вселяют бодрость.

Днем и ночью гремели в Сталинграде разрывы артиллерийских снарядов и мин, рвались авиационные бомбы, свистели пули. На город фашисты сбрасывали тысячи тонн раскаленного металла. Казалось, что не только люди, но и сама земля и Волга не в состоянии выдержать грохота такой силы. Но люди в опаленном пожарами, разрушенном, окровавленном городе жили, пели песни и находили минуты для отдыха и веселья.

В блиндажах и подвалах, в десятках метров от врага, бодро и уверенно звучала русская песня.

Через Дом Красной Армии, дивизионные клубы, коллективы художественной самодеятельности командиры и политработники направляли культурно-массовую работу на воспитание героических подвигов, презрения к смерти во имя победы над врагом, жгучей ненависти к гитлеровским разбойникам.

Радиопередвижки ДКА и дивизионных клубов передавали сводки Совинформбюро, доклады товарища Сталина. 6 ноября 1942 г., в напряженные боевые часы, на передовой линии боев в трубе под землей было организовано коллективное слушание исторического доклада товарища Сталина о XXV годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Политработники частей и подразделений тут же разъясняли бойцам и командирам задачи, поставленные товарищем Сталиным перед Советской Армией.

В период боев широко практиковалась работа агитмашин. Бойцы и командиры с большой радостью встречали автомашины с кинокартинами, с громкоговорящими радиоустановками, лекторами и агитаторами, с коллективами художественной самодеятельности или артистами-профессионалами, с выставками художественной и политической литературы.

Кино являлось мощным средством воспитания бойцов и командиров. Перед демонстрацией кинокартин использовали такую доходчивую форму политработы, как вступительное слово лектора или агитатора, хорошо знающего содержание картины. Показ кинокартин часто сопровождался разбором их. Демонстрировались такие фильмы, как «Ленин в Октябре», «Ленинград в борьбе», «Александр Пархоменко», «Чапаев», «Оборона Царицына», и многие другие.

На примерах героической обороны Ленинграда, на бессмертных подвигах легендарных героев гражданской войны Пархоменко, Чапаева, Котовского и других воспитывались бойцы Сталинграда.

В обстановке напряженных уличных боев нельзя было собрать много воинов, поэтому приходилось организовывать и проводить киносеансы в блиндажах, подвалах и даже в широких трубах водопровода. Только за три месяца боев было проведено 296 киносеансов, на которых присутствовало 35 000 человек.

Особой популярностью у воинов пользовалась художественная самодеятельность дивизии генерала Родимцева.

Концертную группу, руководимую сержантом Толокумовым, бойцы всегда встречали тепло и приветливо. Ночью или в часы затишья в землянках и блиндажах звучит песня, частушка, играет баян, слышен голос чтеца-декламатора — и суровые, запыленные лица бойцов светлеют, озаряются веселой улыбкой.

Гвардии майор Орделов, сержанты Толокумов и Беляев написали литературный монтаж о героях своей дивизии, где были показаны лучшие из лучших воинов: наводчик Любавин, минометчик Рахман Саиров, снайпер Чехов, санинструктор Нина Сапрыкина, лейтенант Орлов, связист Коркин, автоматчик Анохин.

Это был своеобразный концерт. Полукругом в тесной штольне под землей сидело 70–80 бойцов и командиров и среди них многие из тех, кому посвящен монтаж. Они чувствовали себя героями дня. По лицу Рахмана Саирова было видно, как приятно ему слушать песню, которую поют о нем:

«У Волги с яростью и страстью дерется пламенный Рахман

За Родину, за жизнь и счастье, за свой родной Узбекистан».

Обычно неразговорчивый Рахман все же решил поблагодарить за внимание к нему:

— Говорить много не умею, но концерт я понял, его воспримут все. Я скажу коротко — спасибо! Большое спасибо! Еще крепче буду бить фашистских гадов.

Каждый концерт, каждое такое выступление воодушевляло бойцов на новые подвиги. Вряд ли где-нибудь еще так любили и так тепло встречали артистов, как в армии.

Особенным успехом пользовались лирические песни. Они согревали сердца воинов. Песенку Листова «В землянке» и другие песни пели во всех подразделениях.

…Громадная бетонная труба. Здесь — мозг дивизии — КП. В углу за простым столом сидят Герой Советского Союза генерал-майор Родимцев А. И., начальник штаба, начальник политотдела, бойцы и командиры. Льется лирическая песня о боевой дружбе. Задумчиво слушают певца боевые командиры. Легче становится на душе, четче встает перед глазами цель, ради которой нужно бороться не на жизнь, а на смерть…

И вдруг сильный взрыв сотрясает свод. Мгновенно гаснут самодельные лампы. Прямое попадание бомбы… Но свод крепок. Выдерживает.

«Спокойствие, — говорит генерал, зажигая лампу и с улыбкой обращаясь к исполнителям: — Пойте, пойте!»

Концерт продолжается. Генерал тихо, ровным голосом, стараясь не мешать исполнителям, отдает боевой приказ своим подчиненным…

Коллективы художественной самодеятельности клубов дали свыше 200 концертов за время героической обороны Сталинграда.

Концертные бригады строили свой репертуар на материалах своих же частей и подразделений, на материалах писателей и поэтов-фронтовиков.

Сами солдаты писали стихи, скетчи и песни. Солдат Соболев написал интересный скетч «Убедили», солдат Жуков написал марш гвардейской дивизии, солдат Студенков — «Марш гвардейцев Родимцева».

Новые песни, частушки, шутки, рассказы, посвященные защитникам Сталинграда, помогали воинам 62-й армии громить врага. Радостно приняли сталинградцы замечательную песню Новикова «Вася-Василек».

Перед бойцами и офицерами выступали не только коллективы художественной самодеятельности, красноармейский ансамбль песни и пляски Сталинградского фронта, но и артисты Москвы, Саратова и других городов.

Почти каждый концерт превращался в митинг. После концертов бойцы и командиры горячо благодарили артистов и давали обещания еще лучше сражаться за Родину.

Тяга советских воинов к литературе, музыке, книге, несмотря на ожесточенность сражения, была огромна. В окопах и блиндажах всегда был большой спрос на книги Пушкина, Лермонтова, Салтыкова-Щедрина, Толстого, Чехова, Горького, Маяковского. Тысячи рук обошли пьеса Корнейчука «Фронт» и повесть Ванды Василевской «Радуга». Агитаторы много раз проводили громкие читки этих произведений.

Начальник одной библиотеки воентехник 2 ранга Анна Яковлевна, как ее звали бойцы и командиры, за время боев в Сталинграде выдала подразделениям свыше пяти тысяч книг. Кроме того, в полки было выделено десять библиотечек-передвижек. Анна Яковлевна систематически проводила на переднем крае громкие читки очерков, рассказов, фельетонов.

Солдаты с нетерпением ждали ее прихода. Она умело подбирала материал и завязывала оживленные беседы о прочитанных книгах. Приводим выдержки из ее дневника:

«3 ноября. В блиндаже у саперов в осажденном городе читала очерк Гроссмана «Сталинградская битва». Здесь же присутствовали герои очерка Шухов, Дубов, Клименко. Это сделало чтение еще более интересным. После чтения воины оживленно делились мнениями, рассказывали боевые эпизоды из своей жизни.

4 ноября. Читала на командном пункте полка разведчикам, перед этим они успешно отразили атаку. Настроение слушателей приподнятое, читать легко и интересно.

5 ноября. Читала очерк Гроссмана «Сталинградская битва». У всех присутствующих радостные лица. Ведь в очерке славят нашу дивизию.

6-7 ноября. Читала в «Доме Павлова» очерк Чепурина «Дом Павлова». Собрались герои штурма и «хозяин» дома Павлов. Читала тихо, чтобы «соседи» не услышали. Тишина делала беседу еще более проникновенной.

9 ноября. Читала «Сталинградскую битву» в батальоне Андриянова. Среди разрушенных стен собралась рота. Хочется, чтобы солдаты понимали, что их имена бессмертны, что каждый камень этих развалин будет свидетелем героизма наших воинов».

Агитаторы 62-й армии умело использовали в своей работе героические образы, взятые из литературных произведений.

Во время ожесточенной бомбардировки города в середине сентября, когда целые кварталы Сталинграда горели, рушились здания, когда каждую минуту грозила опасность, некоторые молодые солдаты робели, кое-кто просто трусил. Иной солдат получит приказ и вместо того, чтобы сейчас же выполнить его, прислушивается к вою моторов в воздухе, дожидается «подходящего климата», как насмешливо говорил разведчик Постухайлов. Собрав солдат, агитатор подразделения прочел им одну из замечательных сказок Салтыкова-Щедрина, в которой рассказывается о премудром пескаре, всю жизнь дрожавшем за свою шкуру. Эта сказка произвела очень большое впечатление на слушателей. Бывало, начинает солдат переминаться с ноги на ногу, в ожидании «подходящего климата», а кто-нибудь заметит это и крикнет задорно: «Дрожим, братцы! В пескари записались».

А бывало и так: обернется воин к своему нерешительному товарищу и скажет: «Эх, дружок, жил — дрожал и умирал — дрожал». И этих слов часто оказывалось достаточно для того, чтобы человек встряхнулся, взял себя в руки, окреп духом и, невзирая на «климат», приступал к выполнению боевого задания.

* * *

За время длительных боев в Сталинграде на крутых берегах Волги вырос под землей «новый город», город-герой. Люди ушли в подвалы разрушенных домов, блиндажи, подземные ходы сообщения. Политработники на переднем крае оборонительной линии, в блиндажах и подвальных помещениях организовали ленинские комнаты, которые стали центрами партийно-политической работы.

В каждом подразделении гвардейской дивизии генерал-майора Родимцева были оборудованы ленинские комнаты.

В ленинских комнатах на стенах были развешаны лозунги, плакаты, портреты руководителей партии и правительства, были оборудованы витрины, отображающие успехи на фронтах Великой Отечественной войны.

На витринах были помещены фотографии героев — защитников Сталинграда. На одной из таких витрин под фотографией сержанта Мамедова Сагида было написано:

«Один на двух минометах. Отлично справляется и ведет точный, уничтожающий врага огонь. В последнем бою подавил и уничтожил три вражеских миномета».

При ленинских комнатах организовывались библиотеки. В одной из таких библиотек было более 120 книг и брошюр. Здесь были книги: «Война и мир» Л. Н. Толстого, «Мать» Горького, «Как закалялась сталь» Н. Островского, стихи Пушкина, Лермонтова и другие. Во многих ленинских комнатах имелись патефоны, гармоники, шашки, шахматы, домино.

Агитаторы в ленинских комнатах проводили с бойцами беседы на различные темы, лекторы читали лекции и доклады. Здесь же устраивались вечера художественной самодеятельности, концерты. Таким образом, ленинские комнаты являлись не только центром партийно-политической работы, но и местом культурного отдыха.

Здесь всегда на столах лежали бумага, карандаши, конверты, открытки, ручки, чернила. Придя в ленинскую комнату, боец мог написать письмо или открыточку родным, знакомым, приятелям.

Хорошо использовали политработники армии, дивизий и полков такое замечательное средство агитации, как громкоговорящие радиоустановки. С наступлением темноты радиоустановки, расположенные на левом берегу Волги, начинали передачу. Бойцы, офицеры, находившиеся в окопах, щелях, разрушенных зданиях города, в десятках метров от врага, могли слышать выступление агитатора. Передавались сводки Сов-информбюро, важнейшие политические документы, обращения, призывные лозунги, музыка, стихи поэтов-фронтовиков.

Ведя огромную политическую работу среди беспартийных воинов, лично показывая примеры героизма, коммунисты армии воспитывали в защитниках Сталинграда бесстрашие, самоотверженность, преданность матери-Родине, великому Сталину.

Эта работа и героическая борьба коммунистов армии явились решающими условиями нашей победы в Сталинграде.

Замечательная победа, одержанная Советской Армией в Сталинградской битве, была обеспечена беззаветной самоотверженностью коммунистов, цементировавших многотысячный коллектив защитников славного города, сумевших воспитать воинов в духе героических традиций обороны Царицына под руководством товарища Сталина в 1918 г.

Наиболее ярким показателем авангардной роли армейских коммунистов в боях за Сталинград является то, что за весь период боев за город не было ни одного сражения, ни одной боевой операции, ни одного боя, которые не были бы организованы, хорошо обеспечены повседневной работой политорганов, парторганизаций, коммунистов, комсомольцев и в которых активно не участвовали бы коммунисты и комсомольцы. Каждый раз, когда командиры частей или подразделений поднимали своих бойцов в атаку на врага, коммунисты и комсомольцы первыми шли в бой с возгласом «Вперед, за Родину, за Сталинград, за Сталина!».

На совещании агитаторов Западного фронта частей ПВО и Московского гарнизона 22 июля 1942 г. М. И. Калинин так говорил об авангардной роли коммунистов в бою:

«Коммунист никогда не отстраняется от боя с врагами. Он, конечно, ищет лучшей тактической обстановки, он стремится занять лучшие тактические позиции, но когда началась драка, коммунист дерётся упорно, бесстрашно, дерётся до последней возможности…

Бесстрашие в борьбе за дело народа, дело Ленина-Сталина — это первейшее качество коммуниста. Если он вошёл в партию, если является её членом, — он должен знать, что ему придётся быть в самых решающих местах смертельной схватки, бороться без устали, упорно, самоотверженно, не щадя своей жизни во имя победы. Жизнью мы не играем. Жизнь дорога каждому из нас, но раз борьба началась, значит для того, чтобы победить, — ничего нельзя пожалеть, нельзя жалеть и самой жизни»^[34].

Эти качества и были проявлены наиболее ярко коммунистами, защищавшими Сталинград в период непосредственной борьбы за город.

В наиболее ответственные моменты, на самых опасных участках коммунисты и комсомольцы личным примером мужества, храбрости, отваги поднимали дух воинов своего подразделения и, невзирая ни на какие трудности, добивались точного выполнения боевого приказа командира.

Авторитет коммуниста-сталинградца был непререкаем. Этот авторитет был авторитетом партии Ленина — Сталина. Беспартийный солдат или офицер хотел быть таким же, как его товарищ по оружию — коммунист.

Вот несколько примеров, на которых армейские коммунисты и комсомольцы воспитали тысячи отважных воинов, героев-сталинградцев.

Ореолом доблести и геройства среди защитников Сталинграда окружено славное имя коммуниста Мирохина, начальника штаба полка в дивизии генерала Гуртьева. В Сталинград он пришел из Омского военного училища имени Фрунзе, где был преподавателем тактики, начальником учебной части. Мирохин любил военное дело и отдавал ему все свои силы. Дни и ночи просиживал он над планами и схемами. Его спокойствию и военной расчетливости учились все штабные офицеры, но не многие догадывались, что этот «штабист» — бесстрашный воин.

Однажды фашистские бомбардировщики налетели на расположение полка и начали сбрасывать бомбы на его боевые порядки. Старший лейтенант Мирохин взял противотанковое ружье и, когда бомбардировщики стали пикировать, открыл огонь. Пламя охватило один вражеский самолет. Через несколько минут он сбил еще один фашистский бомбардировщик.

Об этом стало известно всем солдатам и командирам полка; во всех подразделениях началась охота за фашистскими стервятниками. Так коммунист Мирохин своим личным примером учил сталинградских воинов сражаться с врагом.

Через несколько дней полк получил приказ сбить противника с одной высоты и закрепиться на ней. Эта высота господствовала над местностью. Для начальника штаба разработка тактического плана боя была экзаменом, к которому он тщательно готовился. Весь опыт, все свое умение Мирохин вложил в организацию штурма высоты.

Командование одобрило его план. За несколько часов боя полк сбросил врага с высоты и закрепился на ней. После нескольких неудачных попыток вернуть потерянные позиции гитлеровцы бросили в контратаку 30 танков.

В это время из строя вышел командир полка майор Борковский.

Командование принял коммунист Мирохин. «Во что бы то ни стало остановить колонну вражеских танков, остановить и уничтожить», — приказал он. Мирохин знал, что в такой момент необходимо быстро подбить несколько танков врага, расстроить их боевые порядки.

Мирохин взял противотанковое ружье, залег в окопе вместе с солдатами и в упор стал стрелять по передним танкам. Первая пуля зажгла головную машину, за ней вспыхнула вторая, третья, четвертый танк остановился на полпути.

Враг заметил место, откуда стрелял Мирохин, и начал вести по нему огонь из пушки прямой наводкой. Коммунист Мирохин погиб, но до последнего дыхания его руки крепко держали оружие. Воины, воодушевленные храбростью своего командира, отбили яростную атаку врага.

Воин-коммунист, батальонный комиссар Андрюшенков был среди защитников Сталинграда образцом честности и правдивости, мужества и героизма. В самый разгар ожесточенного сражения за Сталинград он покрыл себя бессмертной славой.

Много дней гитлеровцы рвались к Волге, атакуя наши части с земли и воздуха. На одном из участков в Сталинграде сражались гвардейцы полка, которым командовал гвардии батальонный комиссар И. Ф. Андрюшенков. Он всегда был там, где требовалась помощь командира и политработника. Он отдавал четкие приказы, ободрял воинов и воодушевлял их на подвиги.

Андрюшенков всегда был в самых опасных местах.

Гвардейцы любили своего комиссара за его подтянутость, требовательность, отеческую заботу о них и гордились им.

14 октября враг бросил на полк Андрюшенкова сотни самолетов, десятки танков и большое количество пехоты. Земля содрогалась от непрерывных взрывов авиабомб, мин и снарядов. Завязался кровопролитный неравный бой. Но гвардейцы выстояли. Об их непоколебимую стойкость разбились все атаки врага. И на протяжении всего боя в первых рядах боевых порядков был всегда коммунист Андрюшенков. Неутомимый командир, отважный воин, он превратил оборону, занимаемую его полком, в крепость, о которую разбились все атаки фашистов.

23 октября в жарком бою вражеская пуля оборвала прекрасную жизнь героя-командира.

Весть о смерти любимого комиссара с быстротой молнии облетела полк. Во имя светлой памяти своего комиссара гвардейцы сражались в бою, не щадя жизни. В тот же день гвардии лейтенант Шулалаев и сержант Медняков сожгли три фашистских танка. Младший сержант Усанов из миномета уничтожил два пулемета с расчетами. Гвардейцы отразили все атаки танков противника и нанесли ему большой урон.

В первых рядах с коммунистами сражались и комсомольцы 62-й армии.

Лейтенант комсомолец Борис Шонин не раз говорил своим солдатам: «Не бойтесь вражеских танков, подпускайте как можно ближе, с близкого расстояния их легче уничтожать».

Во время одной вражеской атаки танки подошли почти вплотную к окопам, и тогда только раздалась команда Шонина: «Огонь!» Бронебойщик, находившийся рядом с командиром, прицелился в головную машину, но поторопился, промахнулся, и танк устремился прямо на окоп.

— Эх, дружище, спокойно надо! Возьми мой автомат, дай мне ружье.

Шонин прицелился и выстрелил в головной танк. Машина остановилась. Шонин ударил по второму танку, и тот замер на месте.

— Бей теперь ты, да не горячись! — сказал командир солдату и снова взялся за автомат.

Во время боя лейтенант Шонин переползал от одного воина к другому и каждому отдавал короткие приказы, давал советы. Один слишком высовывался, и он говорил ему: «Не будь мишенью, прижмись покрепче к земле»; другой бил по дальним целям и не попадал: «Не бей впустую, береги пулю, подойдет поближе, не промажешь», — говорил он. У третьего обнаружил песок на затворе. «Не годится так, — строго замечал Шонин, — не будет работать затвор как следует, пострадаешь сам и товарищей подведешь».

Бой длился всю ночь. Наши воины во главе с Шониным отбили четыре вражеские атаки.

4 октября рота фашистов, поддержанная танками, перешла в атаку на командный пункт полка. Силы были неравные. В этом бою лейтенант Шонин был примером для всех. Пять немецких танков пылало возле командного пункта полка. Два из них были сожжены лейтенантом Шониным.

Однажды рано утром противник, сосредоточив большие силы пехоты и танков, начал наступление.

После нескольких часов ожесточенного боя противнику удалось вклиниться в нашу оборону и выйти на огневые позиции минометчиков взвода сержанта Лютова. Взводу грозило окружение.

В этом бою замечательный подвиг совершил секретарь комсомольского бюро Афанасьев Александр Иванович.

С первых дней боев за Сталинград комсомолец Афанасьев показал образцы мужества, стойкости и бесстрашия. Будучи руководителем комсомольцев-минометчиков, он блестяще справлялся со своими обязанностями. Он воспитывал в комсомольцах ненависть к врагу и беспредельную любовь к нашей матери-Родине, к партии, к товарищу Сталину. Во время боев он всегда находился на самых ответственных и опасных участках.

В самый трудный момент на огневые позиции взвода пришел Афанасьев. Обращаясь к минометчикам, он сказал: «Товарищи! Весь мир смотрит на нас… Комсомольцы! Будьте примером мужества и стойкости!»

Враг подошел совсем близко. Один за другим выходили из строя минометчики. Был убит командир взвода сержант Лютов. Командование принял на себя Афанасьев.

«По фашистам, огонь!» — раздался его уверенный голос.

Вражеские автоматчики залегли. Изменив тактику, они решили мелкими группами окружить наших воинов.

Неравный бой длился до темна. Не стало мин, а затем и патронов.

— Сдавайсь, рус, — жить будете! — кричал гитлеровский офицер.

— Комсомольцы в плен не сдаются, — громко крикнул в ответ Афанасьев и скомандовал: «За Родину, за Сталина, гранатами огонь!»

Тяжело раненый Афанасьев потерял сознание. Пролежав около пяти часов среди убитых, он стал постепенно приходить в сознание. От боли сжималось сердце, кружилась голова, но ждать нечего, кругом были враги. Напрягая все силы, он стал пробираться к своим и к утру снова услышал родную речь.

…Пройдут века, но время не изгладит память о мужественном воине-комсомольце Петрове, замученном фашистскими палачами. Гитлеровцы убили его, но не сломили его волю. Он перенес мученические пытки, но враги не услышали от него ни звука.

В конце сентября небольшая группа гвардейцев с исключительным упорством отстаивала высоту на подступах к Сталинграду. Бой длился несколько часов. Враг бросал в атаку все новые и новые силы. Редели ряды гвардейцев, но они продолжали сражаться с неистовым упорством. Кончились патроны, не было гранат. В живых остались только гвардии младший сержант комсомолец Петров и гвардии рядовой комсомолец Сивухин. Сивухин лежал в окопе тяжело раненый. Петров был недалеко. Он также был тяжело ранен. Два вражеских солдата и офицер подбежали к нему. Сивухин видел, как они подняли его, как начали допрашивать раненого сержанта. Но Петров молчал.

— Ты будешь ответить? — на ломаном русском языке, с бешенством спрашивал Петрова гитлеровский офицер. Петров молчал.

— Говори, рус! — закричал офицер и ударил его ногой. Но Петров только стиснул зубы. Долго и тщетно пытались фашисты узнать у Петрова о численности наших войск, номере его части. Мужественный гвардеец не проронил ни слова. Фашисты увидели, что ответа им не добиться.

— Молчишь, тогда будем говорить иначе, — рассвирепел фашист. Он выхватил кортик и отсек Петрову ухо. — Теперь ты заговоришь, — прошипел он. Кровь полилась по щеке Петрова. Он отрицательно покачал головой.

— Нет? — спросил офицер и продолжал кровавую расправу.

Сивухин видел, как офицер отрезал младшему сержанту нос, как изрезал ему щеки и лоб, выколол глаза. Все лицо его было в крови, но гвардеец молчал. Он по прежнему был стойким и непреклонным. Фашистский палач не мог заставить советского воина стать предателем. Петров умер смертью героя.

Храбрость, отвага, бесстрашие, готовность биться с врагом до последней капли крови были свойственны всем коммунистам и комсомольцам, защищавшим Сталинград. А таких героев коммунистов и комсомольцев в 62-й армии были тысячи. Они были везде первыми и всегда вели за собой воинов в бой.

Коммунисты 62-й армии цементировали, скрепляли ряды воинов, проводили среди них большую партийно-политическую работу и личным примером героизма показывали, как бесстрашно, самоотверженно, не жалея сил и самой жизни, надо бороться с гитлеровскими захватчиками.

Для коммунистов 62-й армии не было такой жертвы, на которую они не пошли бы во имя победы над врагом, для достижения целей, поставленных перед ними партией, И. В. Сталиным, Родиной. Для них не было трудностей, которых они не могли бы преодолеть, крепостей, которых они не могли бы взять во имя Родины.

Мужество, отвага, презрение к смерти, незнание страха в борьбе, умение побеждать врага — все эти качества были проявлены коммунистами в борьбе за Сталинград.

Являясь ядром армии, коммунисты — члены великой партии Ленина-Сталина, сильные своей сознательностью, организованностью, дисциплиной и боевым духом показывали пример беззаветного служения нашей социалистической Родине, нашей Коммунистической партии, великому Сталину.

Заключение

Великая Сталинградская битва — одно из крупнейших сражений в истории войн — закончилась 2 февраля 1943 г. полным разгромом врага. Немало больших событий произошло с тех пор, но наша мысль неизменно возвращается к Сталинграду, к героям его обороны, к замечательным урокам этих героических боев. С каждым днем мы все полнее осознаем историческое значение сталинградской победы, с каждым днем все яснее встает перед нами во всем своем величии гениальный стратегический план разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом, разработанный Верховным Главнокомандующим товарищем Сталиным и осуществленный героической Советской Армией.

Железное упорство, непоколебимая стойкость и мужество героев-сталинградцев навсегда вошли в историю как ярчайший пример выполнения воинского долга, воинской доблести, беззаветной любви к Родине.

«Стоять насмерть, но врага не пропустить!» — таков был лозунг сталинградской обороны.

В 1918 г. под руководством товарища Сталина были разгромлены войска белогвардейцев под Царицыном, и защитники Сталинграда, солдаты и командиры 62-й армии, приумножили священные традиции прошлого, традиции героической Царицынской обороны 1918 г.

«С фашистами воевать по-сталински!» — таков был девиз доблестных защитников Сталинграда.

В минуты затишья в блиндажах, землянках, на переднем крае солдаты слушали рассказы о великом прошлом города, о пребывании И. В, Сталина в Царицыне, о боевых делах его сподвижников — Ворошилова, Пархоменко, Руднева и многих других.

Прошлое Сталинграда воодушевляло на подвиги, настоящее Сталинграда было великой школой ненависти к врагу.

Гитлеровские захватчики варварски разрушали прекрасный город, они систематически бомбили кварталы жилых домов. От ярости и ненависти сжимались кулаки воинов, обливались кровью сердца, суровели лица. Все защитники Сталинграда страстно и напряженно стремились к одному — отплатить врагу за все его злодеяния. И именно поэтому Сталинград был великой школой боевого братства. Неразрывные узы кровной дружбы связывали всех его защитников — от рядового солдата до командующего армией.

Огромное значение в воспитании стойкости армии имела поддержка и помощь всей страны, всего советского народа.

С волнением следила вся страна за ходом невиданной битвы.

Защитники Сталинграда ежедневно читали в центральных газетах о своих делах, о своих подвигах. Это подымало во много раз чувство ответственности. Каждый понимал, какое значение имеет его борьба в судьбе родной страны. Многочисленные посылки, шедшие в Сталинград со всех концов Советского Союза, письма с теплыми, восторженными словами приветствия говорили о любви советских людей к воинам-сталинградцам.

Как трогали солдат вышитый платочек, теплые носки, пара яблок, кусочек шоколада, которые они получали в этих маленьких посылочках, приготовленных заботливой и любящей рукой!

Сын получал от отца и матери письма, в которых они говорили, чтобы он дрался с врагом до последнего вздоха, но города не сдавал. Жена, обращаясь к мужу, писала, что гордится тем, что ее муж защищает Сталинград. Об этом же писали друзья, знакомые, а иногда и совсем незнакомые люди.

Уральский рабочий отказывался от отдыха, чтобы дать больше оружия, чтобы вооружить всем необходимым героических защитников города Сталина. Узбекская колхозница перевыполняла нормы на уборке хлопка, чтобы теплее одеть защитников города. Колхозники досрочно выполняли свои обязательства перед государством, вносили миллионы рублей своих сбережений, чтобы дать армии все, что требуется для разгрома врага.

Рабочий, идущий на завод, колхозник, выходящий на уборку хлеба, служащий, приходя в свое учреждение, встречаясь с друзьями, соседями, сослуживцами, задавали один вопрос: «А как дела в Сталинграде?»

На помощь защитникам Сталинграда шло сталинское пополнение — моряки Балтики и Тихого океана, сибирские колхозники и уральские рабочие, узбекские хлопкоробы и кузнецкие шахтеры — люди разных национальностей и профессий. Вновь, как и в 1918 г., на защиту города поднялась вся страна. Битва у Сталинграда превратилась в битву всего советского народа с ненавистным врагом.

«Весь советский народ, вся Красная Армия, партия, правительство, товарищ Сталин — с вами, дорогие защитники нашей волжской твердыни! — писала «Правда». — С вами миллионы людей, миллионы верных сердец во всех странах мира. Так еще упорнее ведите, товарищи, бой за Сталинград, чтобы обессилить, а затем отбросить и разгромить врага!»^[35].

Со всех концов мира получали защитники Сталинграда восторженные, горячие приветствия. Все свободолюбивые народы выражали свое восхищение героизмом советских воинов, отстаивавших на разрушенных улицах Сталинграда свободу и честь своей Родины, свободу и честь всего человечества.

Защитники Сталинграда хорошо поняли свою великую историческую миссию и были достойны ее.

С ними был весь советский народ, все передовое человечество, с ними был Сталин! Сталинскую заботу, сталинское руководство чувствовали они во всем — и в пополнениях, шедших к ним на помощь, и в бесперебойном снабжении боеприпасами, и в своевременно полученном теплом обмундировании. Неоднократно командующему армией генерал-лейтенанту Чуйкову звонил член Военного Совета Сталинградского фронта Никита Сергеевич Хрущев и спрашивал, как дела, нужна ли помощь.

И в самые трудные дни командующий армией отвечал:

— Ничего, терпеть можно.

— Хорошо, я надеюсь на вас, — говорил товарищ Хрущев.

На маленьком катере, под непрерывным обстрелом противника переправлялся в город командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник Еременко.

— Мне товарищ Сталин приказал навестить вас, посмотреть, в чем нуждаетесь, — говорил он.

Солдаты и командиры 62-й армии повседневно чувствовали могучую сталинскую поддержку, и это удесятеряло их силы.

Как известно, после Сталинграда немецко-фашистская армия уже не смогла оправиться. Сталинград стал ее закатом. В этой исторической победе Советской Армии, обусловившей коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны, немалая заслуга принадлежит и воинам 62-й армии, героическим защитникам Сталинграда, сражавшимся на ответственных, тяжелых участках обороны и вместе с другими советскими армиями отстоявшим Сталинград и перешедшим в победоносное наступление.

За героическую оборону Сталинграда 62-я армия получила звание гвардейской. Свои боевые гвардейские знамена, овеянные легендарной славой боев за Сталинград, армия с честью пронесла по всему великому пути наступления от Волги до Эльбы, от Сталинграда до Берлина.

* * *

Там, где в 1942 году развернулась величайшая в истории войн битва, где все было превращено в руины, ныне на десятки километров раскинулся вдоль берега могучей Волги возрожденный город-герой.

По инициативе товарища Сталина восстановление города началось еще в годы войны.

В город-герой приезжали архитекторы, инженеры, строители. Советские люди трудились с величайшим энтузиазмом.

В разработке проектов для Сталинграда приняли участие виднейшие мастера советской архитектуры. В центральной части города построены наиболее значительные сооружения: здание областной партийной школы на площади Павших Борцов, Областной драматический театр имени М. Горького, кинотеатр «Победа» и др.

В ближайшее время в центре города будет построено еще пять крупных административных и общественных сооружений. На площади Павших Борцов возникнут здание управления Сталинградской ГЭС, центральная гостиница и гостиница «Интурист». Высокими красивыми зданиями будет застроена Аллея Героев. В парке Победы, между улицами Ленина и Краснознаменной, вырастет новое здание Музея обороны Царицына-Сталинграда имени И. В. Сталина. Проспект имени Сталина протяженностью в восемнадцать километров явится основным планировочным стержнем города. В центральной части города он будет иметь общую ширину семьдесят восемь метров, при ширине тротуаров в десять метров.

Сейчас полным ходом идут работы по реконструкции и благоустройству набережной. Лестница к Волге задумана как парадный вход в город. Размеры ее огромны. Ширина лестницы равна сорока метрам.

Сталинградцы с энтузиазмом работают над озеленением города. Вокруг города создается кольцо зеленых насаждений, в самом городе — парки, скверы, сады, бульвары. На берегу Волги будет разбит парк Победы. Он берет свое начало в долине реки Царица и заканчивается у подножья Мамаева Кургана, где будут построены стадион на сорок тысяч зрителей и другие спортивные сооружения.

С каждым днем все ярче и прекраснее становится жизнь на земле Сталинграда. Дымят трубы сталинградских заводов-гигантов, кипит в мартенах сталь, с конвейера сходят сталинградские тракторы, гудят над волжскими просторами пароходные гудки. 27 июля 1952 г. вступил в строй первенец великих сталинских строек коммунизма Волго-Донской судоходный канал имени Владимира Ильича Ленина — новая мощная водно-транспортная магистраль Советского Союза.

В постановлении Совета Министров СССР опубликованном 28 декабря 1950 года записано, что«…проведение Волго-Донского судоходного канала является не частной и не краевой задачей, а задачей общесоюзного значения, имеющей своей целью соединение всех морей Европейской части СССР в единую водно-транспортную систему».

Сбылась вековая мечта русского народа. Соединились две великие русские реки — Волга и Дон.

Волго-Донской судоходный канал и Цимлянский гидроузел позволяют по-новому решить задачу использования больших земельных массивов Сталинградской и Ростовской областей. За счет водных запасов Дона в этих районах будет орошено и обводнено 2 750 тысяч гектаров.

У северной части города сооружается Сталинградский гидроузел. Сталинградская ГЭС будет вырабатывать около 10 миллиардов киловатт-часов в год. По своему масштабу, техническому замыслу и срокам выполнения эта стройка является величайшей стройкой коммунизма.

Сталинградская ГЭС вместе с Куйбышевской гидроэлектростанцией полностью обеспечат электроэнергией столицу нашей Родины — Москву и позволят быстрыми темпами развивать экономику районов Поволжья и прилегающих областей.

Вооруженный историческими решениями XIX съезда партии, гениальным учением товарища Сталина о строительстве коммунистического общества, советский народ с величайшим воодушевлением трудится над воплощением а жизнь решений съезда, твердо и уверенно идет к заветной цели — коммунизму.

Сооружение величественных гидроэлектростанций и каналов означает крупный шаг вперед по пути создания материально-технической базы коммунистического общества и дальнейшего подъема материального благополучия народов нашей страны.

Пройдет еще немного времени — и неузнаваемым станет Сталинградский край. Гигантские волжские электростанции дадут возможность оросить и обводнить огромные площади. Непреодолимой преградой суховеям встанут разросшиеся лесные полосы. На обширных территориях изменится климат. В цветущие поля и сады превратятся засушливые степи и полупустыни. И в этом крае, преображенном советскими людьми по воле партии и великого Сталина, будет в веках стоять возрожденный Сталинград — чудесный город-герой, символ немеркнущей славы нашего народа.