В годы реакции в партийных организациях работать было во много раз труднее, чем в предыдущий период развертывания революции. Количество членов партии резко уменьшилось. Многие мелкобуржуазные попутчики партии, особенно интеллигенты, покидали ряды партии, боясь преследований царского правительства.
Ленин указывал, что в такие моменты революционные партии должны доучиваться. В период подъема революции они учились наступать, в период реакции они должны научиться, как правильно отступать, как перейти в подполье, как сохранить и укрепить нелегальную партию, как использовать легальные возможности, всякие легальные, особенно, массовые организации для укрепления связей с массами.
Меньшевики отступали в панике, не веря в возможность нового подъема революции, они позорно отрекались от революционных требований программы и революционных лозунгов партии, хотели ликвидировать, уничтожить революционную нелегальную партию пролетариата. Поэтому такого рода меньшевиков стали называть ликвидаторами.
В отличие от меньшевиков большевики были уверены в том, что в ближайшие годы наступит революционный подъем, и что партия обязана готовить массы к этому новому подъему. Основные задачи революции не были разрешены. Крестьянство не получило помещичьей земли, рабочие не получили 8-часового рабочего дня, не было свергнуто ненавистное народу царское самодержавие, вновь задушившее те небольшие политические свободы, которые были у него отвоеваны народом в 1905 году. Таким образом, оставались в силе причины, породившие революцию в 1905 году. Поэтому большевики были уверены в новом подъеме революционного движения, готовились к нему, собирали силы рабочего класса.
Большевики черпали уверенность в неизбежности нового подъема революции еще и в том факте, что революция 1905 года научила рабочий класс завоевывать свои права в массовой революционной борьбе. В годы реакции, в годы наступления капитала рабочие не могли забыть этих уроков 1905 года. Ленин приводил письма рабочих, в которых они, рассказывая о возобновившихся притеснениях и издевательствах фабрикантов, говорили: «Погодите, придет опять 1905 год!».
Основная политическая цель большевиков осталась та же, что и в 1905 году – свергнуть царизм, довести до конца буржуазно-демократическую революцию, перейти к социалистической революции. Большевики ни на минуту не забывали об этой цели, продолжали выдвигать перед массами основные революционные лозунги: демократическая республика, конфискация помещичьей земли, 8-часовой рабочий день.
Но тактика партии не могла оставаться той же самой, что в период подъема революции 1905 года. Нельзя было, например, в ближайшее время призывать массы к всеобщей политической стачке или к вооруженному восстанию, потому что налицо был упадок революционного движения, огромная усталость рабочего класса, серьезное усиление реакционных классов. Партия не могла не считаться с новой обстановкой. Тактику наступления нужно было заменять тактикой обороны, тактикой собирания сил, тактикой отвода кадров в подполье и работы партии из подполья, тактикой сочетания нелегальной работы с работой в легальных рабочих организациях.
И большевики сумели выполнить эту задачу.
«Мы умели долгие годы работать перед революцией. Нас недаром прозвали твердокаменными. Социал-демократы сложили пролетарскую партию, которая не падет духом от неудачи первого военного натиска, не потеряет головы, не увлечется авантюрами», – писал Ленин (Ленин, т. XII, стр.126).
Большевики боролись за сохранение и укрепление нелегальных партийных организаций. Но в то же время большевики считали необходимым использовать все легальные возможности, всякую легальную зацепку, при помощи которой можно было бы поддерживать и сохранять связи с массами и усилить тем самым партию.
«Это был период поворота нашей партии от открытой революционной борьбы с царизмом к обходным путям борьбы, к использованию всех и всяких легальных возможностей – от страховых касс до думской трибуны. Это был период отступления, после того как мы оказались разбитыми в революции 1905 года. Поворот этот требовал от нас усвоения новых методов борьбы, для того, чтобы, собравшись с силами, вновь пойти на открытую революционную борьбу против царизма» (Сталин, Стенографический отчет XV съезда, стр. 366—367, 1935 г.).
Уцелевшие легальные организации являлись как бы прикрытием для подпольных организаций партии и средством связи с массами. Для того, чтобы сохранить связь с массами, большевики использовали профсоюзы и другие легальные общественные организации: больничные страховые кассы, рабочие кооперативы, клубы и культурные общества, народные дома. Большевики использовали трибуну Государственной думы для разоблачения политики царского правительства, для разоблачения кадетов, для привлечения крестьян на сторону пролетариата. Сохранение нелегальной партийной организации и руководство через эту организацию всеми другими видами политической работы обеспечивали партии проведение правильной партийной линии, подготовку сил к новому революционному подъему.
Большевики осуществляли свою революционную линию, борясь на два фронта, против двух видов оппортунизма в партии: против ликвидаторов, прямых противников партии, и против так называемых отзовистов, скрытых недругов партии.
Ленин, большевики вели непримиримую борьбу с ликвидаторством с самого начала зарождения этого оппортунистического течения. Ленин указывал, что ликвидаторство есть агентура либеральной буржуазии в партии.
В декабре 1908 года в Париже состоялась пятая (общероссийская) конференция РСДРП. Эта конференция по предложению Ленина осудила ликвидаторство, то есть попытки некоторой части партийной интеллигенции (меньшевиков) «ликвидировать существующую организацию РСДРП и заменять ее бесформенным объединением в рамках легальности во что бы то ни стало, хотя бы последняя покупалась ценою явного отказа от программы, тактики и традиций партии» (ВКП(б) в резолюциях, ч.1, стр.128).
Конференция призывала все партийные организации к решительной борьбе с ликвидаторскими попытками.
Но меньшевики не подчинились этому решению конференции и все больше скатывались на путь ликвидаторства, измены революции, сближения с кадетами. Меньшевики все более открыто отказывались от революционной программы пролетарской партии, от требования демократической республики, 8-часового рабочего дня, конфискации помещичьих земель. Меньшевики хотели ценой отказа от программы и тактики партии получить разрешение от царского правительства на существование открытой, легальной, якобы «рабочей» партии. Меньшевики готовы были примириться со столыпинским режимом, приспособиться к нему. Поэтому ликвидаторов называли еще «столыпинской рабочей партией».
Одновременно с борьбой против открытых противников революции – ликвидаторов, во главе которых стояли Дан, Аксельрод, Потресов, причем им помогали Мартов, Троцкий и другие меньшевики, – большевики вели также непримиримую борьбу против скрытых ликвидаторов, против отзовистов, которые маскировали свой оппортунизм «левой» фразой. Отзовистами стала называться часть бывших большевиков, требовавших отзыва рабочих депутатов из Государственной думы и вообще прекращения всякой работы в легальных организациях.
В 1908 году часть большевиков потребовала отзыва социал-демократических депутатов из Государственной думы. Отсюда название «отзовисты». Отзовисты образовали свою особую группу (Богданов, Луначарский, Алексинский, Покровский, Бубнов и другие), которая начала борьбу против Ленина и ленинской линии. Отзовисты решительно отказывались работать в рабочих профессиональных союзах и других легальных обществах. Этим они наносили большой вред рабочему делу. Отзовисты отрывали партию от рабочего класса, лишали ее связи с беспартийными массами, хотели замкнуться в подпольной организации и вместе с тем ставили ее под удар, лишая возможности использовать легальные прикрытия. Отзовисты не понимали, что в Государственной думе и через нее большевики могут влиять на крестьянство, могут разоблачать политику царского правительства, политику кадетов, которые обманным путем старались повести за собой крестьянство. Отзовисты мешали собирать силы для нового революционного подъема. Отзовисты поэтому были «ликвидаторами наизнанку» – они старались ликвидировать возможность использования легальных организаций и на деле отказывались от пролетарского руководства широкими беспартийными массами, отказывались от революционной работы.
Совещание расширенной редакции большевистской газеты «Пролетарий», созванное в 1909 году для обсуждения поведения отзовистов, осудило отзовистов. Большевики заявили, что они ничего общего не имеют с отзовистами, и исключили их из большевистской организации.
И ликвидаторы и отзовисты были всего-навсего лишь мелкобуржуазными попутчиками пролетариата и его партии. В трудный для пролетариата момент ликвидаторы и отзовисты особенно наглядно показали свое настоящее лицо.