Иван, благодаря заботливому уходу, которым окружили его ребята, и полному покою, хотя и очень медленно, но поправлялся. Ян не позволял ему вставать и браться за какие-нибудь работы. В длинные зимние вечера, когда ребята возились с книгами и коллекциями, а дед храпел, Ивану было очень скучно. Гришук предложил ему учиться грамоте. Иван ухватился за это, проявил необыкновенное прилежание и в месяц научился читать.
Обычно Гришук, окончив занятия, час или два беседовал с ним, расспрашивал о жизни вогулов. Иван, как и все вогулы, был несловоохотлив, но Гришук постепенно приучил его связно рассказывать хотя бы самое существенное, и из того, что он от него таким образом узнал, составилась объемистая тетрадь. Некоторые их беседы привлекали внимание всех ребят и Яна.
В эти длинные зимние вечера, под шум леса и вой вьюги, бесхитростный рассказ зверолова живо рисовал перед ребятами жизнь людей среди глухих северных лесов и диких скал.
По самой природе местности, не позволяющей вогулу заняться чем-либо другим, кроме охоты и рыбной ловли, он должен вести кочевую жизнь охотника-зверолова. В центре его трудового года – осень и зима. В это время у него «страда». «Лесовать» вогул начинает в сентябре, как только выпадет снег, и лесует, пока снег не сделается глубоким, больше аршина. В лес охотник уходит на целые недели, захватив с собой припасы, ружье и собаку, и там ночует, согреваясь у костра или в охотничьей избушке. Главный предмет охоты: белка, лиса, лось, олень, соболь, куница, рябчик, потом идут рысь, медведь, выдра, росомаха. Верным помощником ему служит лайка, столетиями воспитанный тип промысловой северной собаки. Вогул живет в лесу до тех пор, пока у него не выйдут боевые припасы. Добычу он складывает среди лесов в чемью, и только в середине зимы возвращается на короткое время домой отдохнуть и возобновить припасы. Он привозит добычу, продает ее, отдыхает и снова уходит в лес осматривать свои западни, «огороды» и самострелы.
Весной по «насту» он загоняет оленей и лосей. Иногда счастливый охотник убивает в это время несколько десятков зверей. Тогда он и семья обеспечены пищей, и охотник снова отдыхает.
Весной, когда оттают озера, он ловит дичь провесами. Эта своеобразная ловля устраивается следующим образом.
В лесу, по обе стороны которого находятся озера, делается широкая просека. С одной стороны ее ставятся сети. Вспугнутая ночью дичь кидается по просеке с одного озера на другое и попадает прямо в сети. Иногда за хорошую ночь попадает дичи штук до двухсот.
После весеннего пролета начинается период рыболовства.
Оленеводы, то есть вогулы, живущие главным образом разведением оленей, перекочевывают весной со своими стадами ближе к хребту, на возвышенные места, где меньше комара. А охотники спускаются в низовья рек Сосьвы, Конды, ставят сети, гамги[32], делают запоры. В конце же лета бьют рыбу острогой.
Погребов у вогулов нет, и рыбу они вялят и сушат, потом продают. А там, глядишь, незаметно подошел и сентябрь – пора лесовать.
Вогул так привык жить то в лесу, то на реке, что с наступлением весны ни за что он "не усидит в юрте, а тотчас же перебирается в летник, а иногда бросает и летнюю юрту и поселяется в чуме или едет в лодке на месяц в низовья реки на рыбную ловлю.
Слушая этот рассказ, Андрей поинтересовался, не пропадает ли из чемьи пушнина, оставляемая без присмотра в диком лесу.
Иван ответил, что охотник делает свой знак на чемье, указывающий, кому она принадлежит. А воровства у лесных обитателей не существует.
Других промыслов, кроме охоты и оленеводства, у северных вогулов нет. В урожайные, что случается редко, годы они занимаются еще сбором кедровых орехов и ягод.
Но от охотничьего промысла, как и кедрового, всегда богатеет не вогул, а только эксплуатирующий его скупщик-купец. Так было раньше, при самодержавном режиме. Теперь жизнь вогула медленно, но верно изменяется к лучшему.