ГЛАВА I. ВЫХОД ИЗ НАНГАСАКИ И ПЛАВАНИЕ ПО ЯПОНСКОМУ МОРЮ
Надежда оставляет Нангасаки. — Предосторожности Японского Правительства в рассуждении плавания нашего в Камчатку. — Расположение плаваний для настоящего лета. — Плавание около островов Гото в бурное время. — Описание островов Колнет и Тсус-Сима. — Примечания о долготе последнего острова. — Открытие важной погрешности, учиненной при составлении карты Лаперузова плавания между Маниллою и Камчаткою. — Усмотрение берегов Японии. — Заключение, что виденный берег долженствовал быть остров Оки. — Примечания о склонении магнитной стрелки, о течениях, и состоянии барометра в Японском море. — исследование северозападных берегов Японии. — Открытие пролива Сангар. — Астрономическое определение двух мысов, лежащих на островах Нипон и Иессо, составляющих западной вход пролива Сангар. — Проход между островами Осима и Косима. — рассмотрение западного берега острова Иессо или Матсумай. — Изведание залива Строгонова. — Тщетное надеяние обретения прохода, разделяющего острова Гессо и Карафуто. — Напрасное искание последнего острова. — Открытие, что Лаперузов Пик де Лангль и мыс Гибер лежат не на Иессо, но на двух разных островах. — Плавание между оными и северозападным берегом острова Иессо. — Бытность в проливе Лаперузовом. — Лежание на якоре у северной оконечности Иессо в заливе, названном именем Графа Румянцова.
1805 год Апрель.
Апреля 16 го в 3 часа по полудни получил Посланник Грамоту Японского правительства на Голландском языке. В то же самое время объявили ему толмачи, что судно, долженствующее отвезти его на корабль уже прибыло в Нангасаки, и что Губернатору будет весьма приятно, если в следующее утро оставит жилище свое Метсаки. Они объявили притом настоятельное требование Губернатора, чтобы, по прибытии Посланника на корабль, отправились мы в море немедленно. Хотя я и не ожидал столь скорого отбытия нашего из Нангасаки, однако желал того вседушно: поелику опасался, чтобы нечаянное какое либо неприятное препятствие не задержало нас долее в жестокой нашей неволе, почему объявив толмачам, что с моей стороны употреблено будет всевозможное поспешение к нашему отходу, поехал я на корабль, для приведения оного в совершенную готовность.
17–18
Апреля 17 поутру в 4 часа подняли мы один якорь, и остались на другом. В 10 часов прибыл Посланник. Судно, на коем он приехал, принадлежало Принцу Чигодцин. Оное убрано было весьма красиво и увешено шелковыми тканями, хотя и не могло великолепием равняться с прежним судном, на коем съехал Посланник на берег и которое принадлежало Принцу Физену. Солдат наших привезли Японцы также на своем судне. Четыре Обер-Баниоса и почти все Толмачи сопровождали Посланника. В то же время прибыл и Офицер со 100 лодками, долженствовавшими буксировать Надежду из гавани. Оные принадлежали также Принцу Чигодцин, на которого возложено было делать нам в сей раз почести. Сверьх 100 лодок находилось еще две, нагруженные платьем. Каждой гребец, коих было на всякой лодке от 6 до 8, получил тогда мундир свой, состоявший из верхнего на распашку платья, сшитого из синей бумажной материи с натканным белым гербом Принца. В 19 часов снялись мы с якоря; сто лодок разделились на пять рядов для буксирования, для коего привезли свои буксиры, которых не употребляют Японцы и тогда, когда бывают к тому наняты. Во время буксирования перевозили мы свой порох, екипажь Посланника, и двудневную, присланную нам провизию. Губернатор прислал нам также 150 фунтов курительного табаку и множество огородного овоща. Внимание его простерлось так далеко, что он не забыл прислать и семен разных расстений, поелику слышал, что мы желали взять некоторые роды оных в Камчатку; сверх сего предлагали нам и для следующего дня суточную провизию, но я от оной отказался, Корабль наш хотели отвести только к восточной стороне Папенберга; но я объявил желание мое, чтоб прибуксировали нас к западной стороне сего острова. Сего, казалось, они не ожидали; потому что Голландцы никогда там не останавливаются; однако, желая сколько возможно скорее от нас освободиться, согласились на то с великою охотою. В 4 часа бросили мы якорь на глубине 24 саженей. Тут Баниосы и толмачи распрощались с нами при изъявлении разных приветствий; но многие из них, казалось, говорили только выученной на память урок, в коем сердечные чувствования имели мало участия. Выключая честного Сака-Сабуро и двух других, незабывших как дружеское наше с ними обхождение, так и того, что мы не Голландцы, все прочие желали нам щастливого пути в Батавию. Простившись с Японцами, начали мы привязывать паруса, к чему не имели прежде времени, и поднимать на корабль гребные суда свои. В пять часов утра при умеренном OSO ветре пошли мы из залива, радуясь сердечно, что освободились от такого народа, которой мог бы нас подвергнуть жестокой участи.
Намерение мое плыть обратно между Япониею и Кореею не нравилось Японскому Правительству. Толмачи, как истолкователи воли Губернатора и Иеддоского Министерства, старались всемерно представить невозможность прохода проливом Сангарским: они утверждали, что пролив сей усеян подводными каменьями, что он не шире трех Японских или одной Голландской мили, и опасен крайне по причине сильного течения. Губернатор в письме своем к Посланнику запрещал настоятельно, чтоб мы не приближались нигде к Японским берегам; но словесно приказал сказать, что, если мы принуждены будем течением или бурею остановиться у берегов их на якорь; в таком случае нас не задержут, и для сего пошлется немедленно вдоль берегов повеление. Я должен был дать обещание, что без крайней нужды не буду подходить к берегам их; а они объявили, что имеют к данному моему обещанию совершенную доверенность. Но что касается до северозападного берега Нипон, то я представил им, что страну сию необходимо нужно изведать точнее, потому что в положении пролива Сангар, которой и на лучших Европейских картах худо означен, сомнение мое до нескольких градусов простирается; Японской же карты получить не возможно. И так необходимость требует при искании сего пролива держаться берега весьма близко, а особливо потому что он шириною по собственным их словам не более Голландской мили, следовательно в некотором отдалении усмотрен быть не может. Японцы убедились в справедливости моего требования, и молчанием своим изъявили на то согласие. Впрочем требовали они, чтоб мы на обратном пути своем из Камчатки в Россию не приближались никак к берегам Японии, что я им и обещал. Между тем не преставали чрез Голландского фактора Дуфа отвращать меня от моего намерения; но, причины, приведенные Г-м Дуфом, были еще маловажнее. Он представлял только об опасностях плавания между Япониею и Кореею, чего никто из Голландцев утверждать не может собственным опытом. Лаперуз один был предшественником нашим в сем плавании; я желал к открытиям его присоединить и наши изыскания, которые и по сей одной причине могут уже быть достойными любопытства.
Возвращение Надежды в Камчатку прежде исхода Июля казалось ненужным; почему мне и хотелось употребить следующие три месяца на исследование тех мест, кои Лаперуз, доставивший первые сведения о сих странах, принужден был по краткости времени оставить неизведанными. Зная, что ни он и ни кто другой из Европейских мореходцев не определил точного положения всего западного берега Японии,[116] большей части берега Кореи, целого западного берега острова Эссо, Южновосточного и северозападного берегов Сахалина, также и многих из островов Курильских, вознамерился я изведать из сих стран те, кои удобнее при настоящем случае избрать возможно будет. Южная часть Сахалина, как то заливы Анива и Терпения, хотя и определены в 1643 году Голландцами, однако требовали новейшего описания; потому что средства к вернейшему определению мест в продолжении 160 лет усовершены несравненно. Последствия нашего плавания могут свидетельствовать, что без наших описаний не имели бы мы достаточных сведений о верном положении достопримечательного сего острова. Итак намерение мое состояло в следующем: обозреть югозападный и северозападный берег Японии, и определить пролив Сангарской, которого ширина по всем лучшим картам (как то Арро-Смита, и находящейся в Атласе Лаперузова путешествия) составляет более ста миль, но Японцы полагают одну только Голландскую милю, или четыре Италианских, исследовать западный берег острова Эссо, отыскать остров Карафуто, которой по Японским картам должен находиться между Эссо и Сахалином, и которого существование казалось мне весьма вероятным; описать с точностию сей пролив, и исследовать остров Сахалин от мыса Криллон до северозападного берега, откуда, если найдется там хорошее якорное место, намерен я был послать барказ в канал, разделяющий Сахалин от Татарии, дабы действительно увериться, возможен ли или нет проход оным, и определить положение устья реки Амура, наконец пройти новым проливом между Курильскими островами севернее канала Буссола. Таков был мой план, которой удалось исполнить щастливо, хотя и несовершенно. Не нашед безопасного якорного места у берегов Сахалина, увидели мы, что посылка барказа сделалась невозможною, и внимания достойное исследование осталось неисполненным. Основательное определение западного берега Японии и пролива Сангар, должно быть предоставлено пользующимся Японскою благосклонностию Голландцам, которым, может быть, теперь не поставлено будет в преступление, если осмотрят берега своих приятелей. Берег Кореи от 36 го до 42 го градуса широты в настоящее время предприимчивости Европейцев не останется конечно долго в неизвестности. Торговля с населяющим оной до ныне незнакомым народом обещает такия выгоды, которых тщетно искать в Японии.
Вид Залива Надежды в северной части Сахалина
Обстоятельнейшее изведание восточного берега Эссо и дальнейших к югу островов Курильских конечно будет довершено нашими мореплавателями.[117]
При выходе нашем из Нангасакского залива курсом западнейшим того, которым входили, показалась весьма высокая гора с плоскою вершиною, лежащая загородом Нангасаки; она может служить надежным признаком ко входу. В половине 11 го часа лежала она от нас на NO 85°, на одной линии с упомянутым в последней главе первой части деревом, стоящим на острове Иво-Сима, которое означено на карте залива точно определенным пунктом. В сие время были мы в расстоянии от берега около 12 миль; глубина до сего места увеличивалась мало по малу от 25 до 38 саженей; грунт вообще ил. В полдень лежал от нас мыс Номо на SO 85° в расстоянии от 18 до 20 миль; ветр дул свежий от SO при весьма пасмурной погоде, Сколько ни желали мы осмотреть пространство между мысом Номо и островом Меак-Сима; но пасмурная с дождем погода, при коей опись могла бы быть весьма несовершенна, и все ясные признаки наступающего шторма, которой бывает здесь всегда весьма жесток от SO, воспрепятствовали нам исполнить желанное. Осторожность требовала пользоваться попутным ветром, чтобы обойти опасные острова Гото; но надежда моя увидеть мыс Гото до сумерков, сделалась тщетною. Погода была так туманна, что вершина горы островов сих показалась только однажды, и мгновенно опять скрылась. Мы держали курс между двумя малыми островами, называемыми Ослиными ушами, и мысом Гото, хотя и не видели ни первых ни последних, и не взирая на то, что ветр уже обратился в бурю; мы могли надежно предпринять сие, потому два сии пункта определены нами в плавание к Нангасаки с довольною точностию. Хотя мы тогда проходили их в довольном расстоянии, но как погода была весьма ясная, и мы не приметили между ими ничего опасного, то и могли положиться на свою карту, по которой расстояние между оными 32 мили, следовательно вдвое более показанного на Арро-Смитовой карте. Каналом сим, вероятно, не проходил никто прежде нас. При всем том, можно было подозревать, что острова Ослиные уши соединяются с мысом Гото подводными каменьями, и следовало принять возможную предосторожность; но при настоящих наших обстоятельствах не оставалось ничего другого, как решиться, или пройти оным, или возвратиться в Нангасаки. К последнему могла побудить меня только одна крайность.
19–20
В 3 часов вечера находились мы, по счислению своему, точно в средине канала. Ветр был весьма крепкий с сильными порывами и дождем беспрерывным. Ход корабля при зарифленных марселях был не менее осьми узлов. Каждой из нас обращал бдительное внимание на открытие какой либо опасности, хотя темнота ночи и ослабляла надежду избежать ее, если она нечаянно предстанет. В 11 часов ночи находились мы уже в 25 милях на западе от мыса Гото. Столь великое расстояние делало безопасным корабль от течения, могшего увлечь нас к берегу. Я приказал бросать лот ежечасно, однако не могли достать дна и 100 саженями, и мы легли в дрейф к SW. На рассвете продолжали плыть к северу. Ветр не преставал быть крепкий от SO с великим волнением, пасмурною погодою и сильным беспрерывным дождем. Мы держали курс на N. NNO и NOtN между островом Тсус и берегом Японии. В полдень сделался ветр тише и отошел к SW; мы ожидали, что он скоро сделается от W и NW; потому что такою переменою сопровождался обыкновенно SO ветр в Нангасаки, что и в самом деле последовало. Сильное течение к северу способствовало плаванию нашему весьма много; ибо под вечер, когда прояснилось на краткое время, увидели мы уже берег на NNO. Я почитал оной сначала, как то вероятным казалось, берегом Японии; поелику мы находились еще по счислению нашему от острова Тсус далее 40 миль; и он должен был лежать от нас на NW, а не на NO; но в следующее утро уверились, что это был точно остров Тсус.[118] По щастливом усмотрении берега применили мы курс свой и лавировали во всю ночь, которую по причине сильного, неправильного волнения препроводили весьма беспокойно, не взирая на то, что ветр гораздо уже стих. В восемь часов вечера в расстоянии около 12 миль от южной оконечности острова Тсус оказалась глубина 80 саженей, грунт мелкой песок. На рассвете увидели мы сей остров прямо на севере, в половине же шестого часа и берег на SO. Быв в отдалении от 20 до 25 миль не могли мы рассмотреть, состоял ли виденный берег из многих островов, которые были, может быть, продолжение островов Гото, или из одного, довольно великого, находящагося в близости,[119] или даже в соединении с берегом самой Японии. Я полагал первое; поелику сходствует то с Арро-Смитовою картою, на которой означена путевая линия Капитана Кольнета, проходившего близ сего берега. Средина виденного нами Японского берега, отстоявшего на 19 миль и простиравшагося почти от севера к югу, лежит в широте 33°,59 и долготе 930°,18,30".
Бурная и пасмурная погода, наставшая тотчас по отходе нашем из Нангасаки, сделала вовсе тщетным мое намерение изведать западную сторону островов Гото. Мы определили многие пункты на восточной стороне оных с довольною точностию, что могло бы послужить нам хорошим средством к основательному узнанию числа и величины сих островов, которые до ныне никем еще не описаны, выключая, может быть, Капитана Кольнета, о журнале коего впрочем ничего неизвестно. Сверх сего были бы мы в состоянии изведать весь югозападной берег Японии даже до части, лежащей против Тсус-Сима, не нарушая данного мною Японцам обещания; поелику обратной наш путь предлежал необходимо в близости сего берега.
По усмотрении берега на рассвете начали мы держать курс в параллели острова Тсус-Сима. В 8 часов 37 минут находилась от нас восточная оконечность сего острова прямо на W, а малый остров, означенный на Арро-Смитовой карте и, вероятно, открытый Капитаном Кольнетом, которого именем я оной и называть буду, прямо на Ост. В полдень обсервованная широта была 34°,35,35"; долгота же до трем нашим хронометрам, разнствовавшим между собою только 30 секундами, 230°,16,45" запад. Северная оконечность острова Тсус находилась тогда на WtN, a высокая, плоская, близкая к оной гора, на SW 85°. В 1 час по полудни лежала от нас северная оконечность прямо на W.
Остров Тсус простирается почти прямо от севера к югу, длина его 35 миль; ширины определить было не можно: но судя по горам виденным нами в довольном от берега расстоянии, думаю я, что оная менее 10 или 12 миль, а может быть, и южной оконечности, лежащей под 34°,6,30" широты и 230°,43,00" долготы, берег сего острова простирается почти на NO до другой оконечности, выдавшейся далеко в море на востоке, где казалось, разделяется остров на две части, или по крайней мере составляется там залив, углубляющийся далеко во внутренность. На восточной стороне последней оконечности находится также большой залив, в котором должны быть весьма хорошие места для якорного стоянья. От сего мыса, лежащего под 34°,18,45" широты и 230°,3l'15" долготы, направляется положение острова несколько к западу. Я назвал его Фида-Буонгоно, именем доброго Нангасакского Губернатора, оказывавшего нам такую благосклонность, каковой редко ожидать можно от деспотического исполнителя воли Японского ГОСУДАРЯ. Северная оконечность острова Тсус лежит по наблюдениям Господина Горнера в широте 34°,40,30" долготе 230°,38,30" вышеупомянутая же плоская гора, стоящая не далеко от сего мыса в широте 34°,32,00".[120] Северная и восточная часть сего острова гористее южной; однако и на сей последней видели мы несколько гор довольно высоких с белыми на вершинах пятнами, кои признавали мы снежными. Итак весь остров состоит из цепи умеренно высоких гор, прерываемой низкими долинами. Мы проходили мимо сего острова не в таком близком расстоянии, чтобы могли рассмотреть на нем хлебопашество; но о сем как по положению его, так и по трудолюбию Японцов сомневаться не можно. Множество прекрасных заливов и якорных мест, виденных нами довольно ясно, вероятно споспешествуют весьма много к торговле жителей с восточными и западными их соседами. Сказывали нам, что Корейцы, коих сообщение с Япониею недавно вовсе пресеклось, продолжают посещать сей остров ради торговли.[121]
Склонение магнитной стрелки найдено нами здесь несколько минут только к западу. Глубина в расстоянии от 12 до 15 миль по восточную сторону острова 75 саженей; грунт мелкой песок, ил и раковина. Остров Кольнет состоит из голого, кругловатого камня, имеющего в окружности от 6 до 7 миль, сходствующего видом с островом Гуд, одним из островов Мендозовых. Он лежит под 34°,16,30" широты и 230°,4,15". От мыса Фида-Буонго лежит он прямо на Ост в расстоянии 24 миль. Остров сей показан на Арро-Смитовой карте точно на востоке от северной оконечности острова Тсус, а потому и думать надо, что капитан Кольнет проходя сей остров в пасмурную погоду видел только восточную его оконечность и счел ее северною оконечностию.[122]
По карте Лаперузова путешествия лежит северная оконечность острова Тсус под З4°,42,30" широты, которая разнствует от определенной нами двумя только минутами; но и сию разность можно приписать малому размеру карты. Напротив того не мало удивился я, нашед, что разность в долготе составляли 36 минут, коими определенная нами оказалась западнее Лаперузовой. Два дня только прошло по выходе нашем из такого места, долгота коего определена более, нежели 1000 лунными расстояниями, где и хронометры наши поверены Г. Горнером со всевозможною точностию: итак нельзя было не отдать определенной нами долготе преимущества. Скоро нашлось и другое доказательство, утвердившее меня в сем мнении. По карте Лаперузовой и его пеленгам видно, что 26 го Мая 1787 го года в полдень находился корабль его в долготе около четырех миль западнее северной оконечности Тсус-Сима. В сей день определена наблюдениями лунных расстояний на Буссоле Астроном Дажелетом долгота 127°,12, восточная от Парижа. Венской Астроном Триснекер, поверивший большую часть определенных в сем путешествии долгот одновременных наблюдениям луны и солнца в Гринвиче, нашел, что определенная Дажелетом долгота долженствовала быть 127°,01 восточная от Парижа или 230°,39 западная от Гринвича; итак, если вычесть четыре минуты, коими полуденное место было западнее северной оконечности, то выдет долгота сего мыса 230°,35, следовательно тремя минутами только восточнее определенной по нашим хронометрам. Сие ясно показывает неверность бывшего на Буссоле хронометра No. 19,[123] по коему составлены Лаперузовы карты. Во второй части Лаперузова путешествия помещена таблица на Аглинском языке страница 313, где показана истинная долгота места корабля, бывшая в тот день, 127°,4,52", восточная от Парижа или 230°,35,8" западная от Гринвича; следовательно разность будет состоять только в одной минуте, если прибавить две минуты, коими долгота 26-го Мая, означенная на карте, была восточнее северной оконечности острова Тсуса.[124] Сие доказывает не только верность составленных Дажелетом таблиц поправления, но и точность наблюдений его лунных расстояний, о чем и без того сомневаться было бы не можно. Итак маловажная разность, составляющая от 1 до 3 минут, между Дажелетовою и нашею долготами, должна конечно свидетельствовать о верности сделанных нами определений долгот; Лик де Лангль, мыс Крильон и мыс Анива суть важные места, долготы коих определены как Лаперузом, так и нами с точностию, разность между долготами оных мест, определенными Дажелетом и нами, также маловажна. Сие наше примечание о Дажелетовой таблице тем более важно, что в карте открытий Лаперуза, учиненных на пути его от Маниллы до Камчатки, погрешность в долготе разных мест беспрерывно увеличивается, и наконец у самой Камчатки более градуса простирается; но сии погрешности уничтожатся, если исправить долготы по выше помянутым таблицам.[125] Лаперуз не упоминает ничего в записках своих об острове Тсус-Сима; почему и кажется быть вероятным, что он виденный им 25 го Мая по захождении солнца берег, простиравшийся от OtN до OSO, почел берегом Японии. Но сей берег не мог быть иной, как южная сторона Тсус-Сима; потому что Лаперуз переплыл от семи часов вечера до пяти следующего утра 27 миль к ONO, расстояние, составляющее почти всю длину сего острова; в начале шестого часа поутру переменил он курс свой на NtO.[126] Буат, сочинивший карты к Лаперузову путешествию, заключил весьма справедливо, что виденный 25 го и 26 го Мая Лаперузом берег на востоке, долженствовал быть остров Тсус-Сима, и вероятно принял широту крайней оконечности сего берега, за широту северной и южной оконечности острова. Таковая ошибка Лаперуза легко могла случишься; поелику на всех старых картах показан остров сей гораздо ближе к берегам Японии. Итак Лаперуз имел причину признать виденный им на востоке берег островом Ики, или другим каким либо лежащим в близости к Японии, или даже самою Япониею. Лаперуз полагает ширину пролива между Кореею и Япониею в 45 миль: но как мы нашли, расстояние от острова Тсус до виденного нами берега Японии от 28 до 30 миль; то ширина пролива между ближайшими берегами Кореи и Японии должна быть около 75 миль.[127]
Оставляя остров Тсус продолжали мы плавание к северо-востоку при благополучном ветре, пременившемся, однако, скоро в северовосточной. В полдень 22 го Мая увидели мы вторично берег Японии на OSO, которой и по Арро-Смитовой карте и долженствовал находиться от нас в отдалении около 150 миль. Пасмурная погода не позволяла произвести наблюдения; по счислению же моему, исправленному в рассуждении течения наблюдениями следующего дня, была широта нашего места 35°,49, долгота по хронометрам 228°,11".
В 5 часов по полудни подошли к берегу на 9 или 10 миль; в сем расстоянии не могли достать дна 100 саженями. Севернейшая оконечность берега, довольной высоты, находилась тогда от нас прямо на Ост, а на OSO залив, углубившийся в берег и простиравшийся на SW так далеко, как могло досязать зрение; берега сего залива высоки, особенно же возвышались две горы. Большая шарообразная находилась от нас на SO 16°, меньшая прямо на S. Высокие, далеко во внутренности стоящие горы простирались от SW к NO, и отстояли от губы и края берега не менее 18 или 20 миль. Сей берег, по всему виденному, казался быть островом. Сначала признавал я его за Оки, к чему более всего подавало мне повод сходство широты, под которою остров Оки означен на картах,[128] хотя малая обширность виденного нами берега продолжающагося не более, как на 10 миль, приводила меня в сомнение потому, что Оки показывается на всех картах обширнее.
Высокая, круглая гора, названная мною по имени славного астронома Цаха, лежит в широте 35°,25,20", долготе 227°,40; средина губы под 35°,39. В сей губе видели мы множество лодок, уходивших в пролив, разделяющий остров от матерой земли. Оные вероятно, усмотрев Европейской корабль близ их берега, устрашились и спешили подать о том известие своему правительству. В недальнем расстоянии от южной оконечности лежит в губе малой остров. Возле берега не приметили мы ни рифов ни каменьев.
Во время ночи продолжали мы плавание к северу под малыми парусами. На рассвете увидели берег на ONO. Мы стали держать к оному; но ветр не позволял нам взять другого курса, как SOtO. В 8 часов показался опять на SO 18° берег, виденный нами вчерашнего дня и признанный островом; однако пасмурная и туманная погода была причиною, что я почел за лучшее плыть вдоль берега к северу, где оной более и более открывался. Сей берег казался неимеющим никаких углублений или заливов, высокие крутые горы и между ложбины попеременно нам представлялись. Самое приметное место была островершинная гора, лежащая по наблюдениям нашим в широте 36°,06, долготе 227°,20. К югу от сей горы видна ровная возвышенность, окруженная со всех сторон низменностию, так что кажется издали островом; но мы увидели потом, что оная соединяется с горою к северу и с южным берегом. В полдень находилась от нас островершинная гора прямо на Ост; дальнейший же к северу виденный берег на NO 82°. В 6 часов по полудни берег вовсе скрылся, вероятно потому, что направление его от крайней северной оконечности простирается на Ост; мы же при бывшем тогда ветре не могли идти другим курсом, кроме N и NtO. Многократно мы бросали лот, но 100 саженями достать дна было не можно.
Мореплаватели будущего времени, коим предоставлено точное изведание западного берега Японии, определят и положение острова Оки. Я уже сказал, что подало, мне причину сумневаться, что берег, виденный нами 22 го Апреля между 35°,15 и 35°,40, был остров Оки; теперь я удостоверен, что сей берег составляет часть Нипона. Но тот, который мы видели следующего утра между 36°,01 и 36°,14, есть либо остров Оки, либо один из тех малых островов, которые его окружают, на старых Японских картах.[129]
Впрочем, принадлежит ли виденный нами берег к острову Нипону, или есть остров Оки, во всяком случае, астрономическое определение многих мест между 35 и 36 градусами широты, может много способствовать к лучшему познанию западных пределов сего 300 лет уже известного, но и поныне все еще неизведанного государства; в самой вещи сии определения дают Японии между 35 и 36 градусом около 100 миль большую ширину против той, какую она имеет на Арро-смитовой карте. Итак Японское море между 35 и 36 градусами широты делается но сей карте на столько же уже. Дальнейшую к северу виденную нами оконечность буду именовать я мысом Оки. Он лежит в широте 36°,14 и в долготе 217°,10 западной.
Потеряв из виду берег, продолжали мы держать курс к NO; но при постоянных ветрах от NO и ONO плавание наше было малоуспешно. Апреля 26 го в широте 37°,43, долготе 226°,30, во время весьма хорошей ясной погоды, и совершенно спокойного состояния морской поверхности, произвели мы множество наблюдений над склонением магнитной стрелки двумя компасами, которое найдено от 2°,9,40", до 3°,41,30"; итак среднее вышло 2°,58,5" западное. При сочинении карты плавания нашего по Японскому морю не употреблено склонения компаса; потом что оное оказывалось то около двух градусов восточное, то опять столько же западное, что находили мы не только в сих местах, но и вдоль всего берега острова Эссо, как то лучше усмотреть можно из таблиц суточных счислений. Лаперуз нашел также маловажное склонение во время плавания его в сем море. В широте 39°, 20 и долготе 224°,40 западной от Гринвича, сыскано склонение как им, так и нами, только несколько минут, западное. Сие, впрочем случайное, сходство, равно и все наблюдения, учиненные в Японском и в Сахалинском море, показывают, что перемена в склонении магнитной стрелки между 30° и 50° широты должна быть невелика.
Ввечеру 21 го Апреля в широте 38°,33 и в долготе 220°, 12 приметили мы великую зыбь, или паче бурун, каковые бывают на отмелях или на спорном течении, и хотя мы бросали лот несколько раз, но 300 саженями дна не достали. Ход корабля при свежем ветре и спокойном море был не более двух узлов, часто корабль не слушал руля, потому я и заключаю, что сей бурун от спорных течений подымался.
Судя по мрачной погоде и сильному дождю, немогли мы опасаться скорого нашествия бури; но барометр, опустившийся на 29 дюймов и 2 линии, казалось, предвещал оную; почему мы взяли к ночи нужные предосторожности оказавшиеся после напрасными; ибо на другой день сделалась ясная, хорошая погода. Подобное падение барометра, и почти в той же широте и долготе, и Лаперуз приметил. Любопытно было бы, если бы многократными наблюдениями определить утвердительно: точно ли бывает в сей стране всегда низкое стояние ртути в барометре, как то изведано Лаперузом и нами у мыса Горна, потом нами же в Охотском море и в близи Курильских островов, или произошло то от случайного одинакого состояния атмосферы? В день нашего выхода из Нангасаки при пасмурном воздухе, сильном дожде и шторме, барометр упал только до 29 дюймов и 5 линий, и во все время весьма мало подымался от сего положения, не взирая, на прекраснейшую погоду, продолжавшуюся целую неделю.
Прежде уже упомянуто, что я принужден был отказаться от осмотрения западного берега Японии. Но от 39 градуса широты мог я начать то, не возбуждая впрочем в Японцах подозрения, что данное обещание мною нарушено; ибо положение мыса Сангар столь малоизвестно, что мы могли искать его одним градусом южнее, нежели как найден он нами в самом деле на столько же севернее.
Апреля 30 го находились мы но наблюдениям своим в широте 39°, 2; а потому и стали держать курс, для достижения параллели 39 го градуса, прямо к Осту, потому что течение продолжалось несколько дней к SW; но теперь нашлось оное к NO, и причинило, что мы вместо того, чтоб увидеть берег при восточном курсе в широте 39°, усмотрели оной к немалому моему неудовольствию под 39°,40. Мая 1 го в 9 часов поутру показался берег на NNO в расстоянии от 18 ти до 20 миль. Он имел вид острова, и я не сомневался, что то был остров Ту-сима, который означен на картах почти под 39° между мысом Сангар и заливом Саката, но в следующий день уверились мы, что открывшийся берег не есть остров, но весьма далеко в море выдавшийся мыс, который особенно отличается в средине его стоящею горою, долженствующею быть по круглой своей вершине огнедышущею. Высокая гора сего мыса имеющего в окружности около 35 мил, лежит в широте 39°,50,00", долготе 220°,16,00". Она стоит точно на средине мыса, и понижается по обеим сторонам мало по малу. Достойный примечания мыс сей назвал я мысом Россиян.
Южная сторона мыса Россиян вообще гориста и состоит из ряда выдавшихся оконечностей. Берег каменист, утесист. В недальном от оного расстоянии видны два друг к другу близко лежащие камня, из коих один довольной величины. По причине находящагося на севере сей оконечности великого залива и понижающагося далеко на востоке берега кажется мыс островом, как то мы его в первой день и признавали; в противном уверились только тогда, когда находились уже в северном заливе, и усмотрели ясно соединение мыса с берегом, лежащим позади оного; впрочем, может быть, и отделяется он там самым узким проливом.
Сильное течение в близости сего мыса делало почти невозможным точное определение широты разных предметов, следовательно и верное снятие берега; большая часть углов и румбов не соответствовали между собою. Если бы возможно было определять широту в каждой час с такою точностию, как долготу по хорошим хронометрам, коих ход верно известен, (при чем погрешность в широте, состоящая в нескольких минутах, не может причинить в долготе нарочитой неверности); тогда при снятии берегов можно бы было преодолеть все затруднения, произходящие даже от самых сильных течений. Пока не разрешится вопрос: каким образом определять широту наблюдениями по желанию, или по крайней мере так часто, как то поступать можно с долготою, до тех пор и нельзя будет снимать берегов мимо-ходом со строгою точностию.
В S2 часа по полудни приближались мы к берегу на 5 миль. В сем расстоянии не могли достать дна 10 саженями. На западной стороне мыса приметили мы прекрасной водопад, а на северозападной стороне залив, казавшийся весьма удобным для якорного стояния. Множество мелких судов ходило близь берега. Жилых домов нигде не приметили. Пасмурная погода не позволяла усмотреть берега далее к югу от мыса Россиян; но по положению виденных тогда облаков надобно было заключать, что он простирается прямо к S.
Склонение магнитной стрелки найдено среднее из многих наблюдений, произведенных по утру и ввечеру дня сего, 0°,4,30" западное.
Ясная погода следующего дня много благоприятствовала нам к осмотрению сей части Японии, и к исканию пролива Сангара. Я старался следовать вдоль берега на сколько возможно в близком от оного расстоянии. Позади низменной, севернейшей оконечности мыса Россиян, от коей простирается к востоку на довольное расстояние ряд больших камней, приемлет берег направление к востоку и составляет обширный залив. Думая сперва, что залив сей есть, может быть, начало пролива Сангара, которой мы скоро найти надеялись, велел я немедленно держать к оному. По приближении усмотрели ясно, что это был действительно залив, за коим простираются от севера к югу многие ряды высоких гор. В 1 часов утра находились мы от берега недалее 4 миль; в сем расстоянии найдена глубина 55 саженей, грунт ил с малыми камешками.
В широте 40°,15, долготе 219°,54 увидели мы малой город, при котором на рейде стояли многие суда на якоре. Долина, на коей лежит сей город, казалась обработанною наилучшим образом. Возделанные поля, зеленые луга с пасущимися на них стадами, и по видимому насажденные, а не природою произведенные рощи, украшали много сию страну. Край берега вообще песчаной; сильные буруны должны затруднять здесь приставание к берегу, выключая одно только место, казавшееся быть устьем речки, где стояло несколько малых судов на якоре, в чем удостоверялись мы также курсом одного судна шедшего пред нами от самого утра, и обходившего далеко к северу для того, что бы войти в сие устье. В расстоянии трех миль от берега найдена нами глубина 25 саженей, грунт твердой, ил с песком. Кроме городка сего видели мы и еще многие домики, стоявшие кучками вдоль берега; оные, вероятно, суть жилища упражняющихся в рыбной ловле. Множество китов играло около корабля нашего. От долины идет к северу ряд высоких гор, вовсе покрытых снегом, окончивающихся тупою, утесистою оконечностию, которая в два часа по полудни лежала от нас прямо на N. За оною не видали мы ни какого более берега; а потому и почли ее с великою уверенностию мысом Сангарским, в чем однако ошибались. При слабом ветре велел я держать к сей оконечности. Ясная погода позволила нам наблюдать лунные расстояния; из шести вычислений найдена средняя долгота 220°,00,00" западная; хронометр No. 128 показывал в тоже время 220°,11,45", истинная долгота 220°,11,15"; по счислению нашему 219°,52.
В 5 часов увидели мы четыре большие лодки, шедшие к нам на гребле с великою поспешностию от городка, находившагося тогда от нас на SO. Множество людей, коих было на каждой лодке по крайней мере от 25 до 30 человек, возбудило в нас некоторое подозрение. Судя по строгости Японского правления не думал я, чтоб они намерены были поступить с нами неприятельски; но не взирая на то, ради всякой предосторожности, приказал я зарядить пушки картечью, а солдатам вооружиться. В шесть часов лодки сии нас догнали. Мы окликали их по Японски и просили на корабль к себе; однако они, как казалось, не смели на то решиться. Они объехали корабль два раза, рассматривая оный с величайшим вниманием; потом поставили паруса и поплыли обратно к городу. Вероятно, что начальник сего места, видя конечно еще в первый раз Европейский корабль у берегов сих, послал сии лодки для разведания, дабы по плаванию нашему вдоль их берега мог он догадаться о нашем намерении. Европейский образ гребли, каковой ни в Нангасаки, ни в северной Японии вовсе неупотребителен, подавал нам причину почитать людей сих Корейскими морскими разбойниками.[130]
Пред захождением солнца представился ясно зрению нашему весь берег, от коего находились мы не далее трех или четырех миль. Высокие, снегом покрытые горы, простирающиеся от бывшей тогда от нас на N оконечности и повидимому принадлежащие к цепи гор, лежащих далее во внутренности; прекрасные вблизи города долины и вершины отдаленных гор на юге составляли действительно прелестный вид, к чему не мало способствовало ясное небо и ветр умеренный, при коем мы лавировали чрез всю ночь под немногими парусами. На рассвете следующего дня поставив все паруса, пошли вдоль берега, простиравшагося почти прямо на N; в таковом направлении лежала и цепь гор, составлявших продолжение виденных нами прошедшего дня. Оконечность умеренной, но ровной высоты, выдается весьма далеко в море к западу, оная казалась нам, подобно мысу Россиян, быть островом, но только пространством менее последнего. Находясь в близости к берегу усмотрели мы после, что оная соединяется с твердою землею. Сию оконечность, коей средина лежит под 40°,37,40 широты и 220°,12,00" долготы, назвал я по имени Генерала Гаммалея, достойного Инспектора Морского Кадетского Корпуса. Сей мыс весьма отличителен, потому, что берег от него принимает совсем иное направление, заворачиваясь сперва к NO, а потом к ONO.
Продолжая плавание в малом от берега отдалении, надеялись мы скоро усмотреть вход в пролив Сангарской. Здесь видели мы чрезвычайно высокую конусообразную гору, покрытую снегом. Сия гора, названная мною именем нашего естествоизпытателя Тилезиуса, лежит под 40°,40,40" широты и 219°,49 долготы. Надежда моя, что мы при сем восточном направлении берега находимся близ входа в пролив Сангар, оказалась тщетною, ибо мы увидели скоро возвышенный берег на севере, которой, соединяясь с простирающимся к востоку, заключает большой залив, коего далеко выдавшийся мыс усмотренный нами в одиннадцать часов, составляет севернейшую оконечность оного. Уверясь точно, что залив сей не есть вход пролива, велел я держать к сей оконечности, которая в час пополудни находилась от нас на Ост в расстоянии от 3 до 4 миль. Произведенными весьма удачными наблюдениями в полдень определили мы положение мыса сего с довольною точностию; широта его найдена 41°,9,15", долгота же 220°,52,00". Он состоит из преломившихся, неровных голых камней желтого цвета: ему прилежат высокие горы, покрытые снегом. Я назвал его мысом Грейга именем известным в нашем флоте более полустолетия.
От мыса Грейга идет берег опять в направлении NO до другого мыса, а от сего прямо к востоку. Высокие, снегом покрытые горы, показавшиеся на NNW и простиравшиеся также к востоку, уверили меня наконец, что они принадлежат к острову Матсумай или Эссо, и что в сем месте должен находишься вход в пролив Сангарской, которой скоро потом нам открылся. Мыс острова Нипон, от которого берег направляется к востоку, есть мыс Сангар. От сего мыса прямо на N лежит на острове Эссо другой мыс, названный мною по имени корабля нашего Надеждою; от него южной берег острова Эссо простирается также к востоку. Сии два мыса, выдавшиеся при самом западном входе в пролив Сангар, лежат: первой под 41°,16,30" широты и 219°,46 долготы; а второй под 41°,25,10" широты и 219°,50,30" долготы. Итак ширина сего главного пролива на западной стороне, составляет только девять, а не 110 миль, как то показано на некоторых картах. Мыс Надежда окружен многими камнями.
В 1802 году издана в Санктпетербургском Депо карт под смотрением ученого Инженера Генерала Сухтелена карта открытий Россиян в северовосточной части великого Океана. На оной показан в первой раз с довольною верностию западной берег Эссо, которой, как неиспытанный никем из Европейских мореходцев, означаем был до того на всех прочих картах одними только пунктирными линиями. Сия карта отличается наиболее тем, что на ней означен неизвестный прежде остров Карафуто или Шиша, лежащей между Эссо и Сахалином. Западной берег Эссо и остров Карафуто сняты с Японской карты привезенной в Россию Японцом Кодою, которого Г. Лаксман в 1792 году, по повелению ИМПЕРАТРИЦЫ ЕКАТЕРИНЫ, брал с собою в Японию. По сей одной причине уже показание положения западной стороны Эссо не заслуживает великой доверенности, Хотя мы и нашли, что означение берегов и не весьма ошибочно, однако астрономического определения мест, не достает вовсе. Дабы дополнить сей недостаток и действительно удостовериться в существовании острова Карафуто, в чем я никак не сомневался, решился я не проходить проливом Сангаром; но, по определении западных его оконечностей, изведать западный берег Эссо, потом пройти проливом, разделяющим Карафуто и Эссо, в Охотское море. Сначала казалась нам сия карта довольно точною, ибо, хотя ширина западного в пролив Сангар входа и показана на ней в 30 мил; следовательно втрое более настоящей, и мыс Сангар означен 3/4 градуса южнее; однако показанные на ней два острова О-Сима и Ко-Сима, лежащие почти против самого пролива, нашли мы на самом деле. Сие подавало нам надежду к обретению и острова Карафуто, долженствовавшего быть на севере от Ессо; но оная, к сожалению нашему, оказалась тщетною.
В четыре часа по полудни находились мы точно против средины Сангарского пролива, и даже с саленга не могли в нем усмотреть никакого берега, по обеим сторонам к востоку от мысов Сангара и Надежды видны были многие другие мысы. Мыс острова Ессо, названный на упомянутой карте открытий Россиян Синеко, лежал тогда от нас на NNW. Сие название, равно и все прочия островов и мысов, находящиеся на сей карте, удержал я потому, что оные, вероятно, должны быть собственные. От мыса Синеко, лежащего под 41°,38,30" широты и 226°,06,30" долготы, простирается множество больших каменьев далеко в море. Надобно думать, что они лежат грядою до самого каменного островка, находящагося в одном направлении с мысом Синеко. От мыса Надежды до Синеко идет берег к NW; расстояние сих двух мысов составляет 18 миль. Между оными, при немалом, но весьма открытом заливе, находится город Матсумай, именем коего называют Японцы и весь остров Ессо. Город сей довольно пространен и есть всегдашнее местопребывание Губернатора; но по уверению Японцев, один только сей город находится на всем острове.
Близ берега стояло несколько мелких судов на якоре и несколько на стапеле. Незащищенный от ветров залив должен много затруднять торговлю. Ветр, воспрепятствовавший нам обойти мыс Синеко, был причиною, что мы приближились к городу на три мили; в сем расстоянии нашли глубину 90 саженей, грунт каменистой. Город Матсумай лежит по наблюдениям нашим под 41°,32 широты и 219°,56 долготы. Под вечер сделался ветр весьма слабый и мы подвержены были всей силе течения, несшего корабль к восточной стороне Сангарского пролива до тех пор, пока не подул от севера свежий ветр, помощию коего могли мы удалишься от берега. Сила течения не уменьшалась, направление оного было ONO, а скорость в час 2 3/4 мили. У самого же входа в пролив не могла она быть менее четырех миль в час.
Южной берег острова Ессо представляет великую противоположность Японии. Даже и близ города Матсу-мая не приметили мы нигде таких нив и насаждений, какие представляются в Японии повсюду, где даже и вершины каменистых гор покрыты оными. Одна только северная оконечность Японии сходствует несколько с сим диким берегом. Каковая цепь гор, покрытых снегом простирается чрез весь остров Ессо от юга к северу, таковая же и в одинаком направлении находится на северозападной части Нипона, и выключая долину, на коей лежит виденный нами 2 го Мая городок, вся прочая северозападная часть Нипона стольже бесплодный вид представляет, и даже трудолюбие Японцов не может здесь преодолеть дикость природы.
Сии два острова разторгнуты, по видимому, друг от друга сильным землетрясением, как то полагают и отделение Англии от Франции, Гибралтара от Африки, Сицилии от Италии и проч. Малая ширина пролива, разделяющего Японию от Ессо; каменистые, утесистые, единообразные берега, равное число противоположенных по обеим сторонам мысов и между ими заливов, одинакое направление цепей гор, близость высокой горы Тилезиус, кажущейся быть потухшим Вульканом, от которого уповательно произошло сие исторжение; ибо известно, что сильные земные потрясения бывают часто в северной Японии: все сие служит ясным признаком к такому заключению. Хотя известна только часть пролива Сангара, однако, если судить по виду оного, изображаемому на картах Японцами;[131] то сие предположение мое окажется довольно вероподобным. Означенные на них мысы сходствуют с противолежащими углублениями берега столько, что по содвинутии берегов могли бы оные точно соединиться. Первый мореходец, которому предоставлено будет пройти сим славным проливом, исследовав положение, свойство и произведения обоих берегов, конечно решит: справедливо ли или неосновательно сие мое заключение.
Наставший от WNW довольно свежий ветр позволил нам на рассвете следующего дня продолжать плавание к северу. Мы проходили между островами О-Сима и K°-Сима в расстоянии от первого, лежащего западнее второго, не более трех миль, в каковом расстоянии и 100 саженями достать дна было не можно. Оба острова суть не что другое, как голые камни. О-Сима лежит под 41°,31,30" широты и 220°,40,45" долготы, имеет вид круглый, и в окружности своей около шести миль. Его вершина, подобная жерлу, и виденный нами исходивший дым ясно свидетельствуют, что он принадлежит к огнедышущим. Излучистые потоки изверженной лавы, примеченные на скате горы, удостоверили Г-на Тилезиуса, что за немногие еще годы назад произходило извержение. Остров Ко-Сима, лежащий под 41°,21,30" широты и 220°,14 долготы, имеет вид продолговатый и около 10 миль в окружности. У северной оного оконечности в недальнем расстоянии находится большой, довольно высокой камень. Сии острова лежат между со бою NWtW 3/4 W и SOtO 3/4 O. Ширина канала, разделяющего их, есть 20 миль.
В признании западного входа в пролив Сангар не можно никак ошибаться, хотя бы посмурная погода и воспрепятствовала определить широту наблюдениями. Если приближаться к нему от юга; то первый, весьма отличный признак есть гора Тилезиус; она пирамидообразна, превосходит высотою своею несравненно все прочия ее окружающие, и покрыта вечным снегом. Мыс Грейг, от которого мыс Сангар лежит на NOtO в 9 милях, приметен столько по своему виду и цвету, что в признании его также нельзя ошибиться. Но когда случится придти от севера; тогда острова Ко-Сима и О-Сима послужат вернейшими признаками, от коих видны также гора Тилезиус и мыс Грейг. Проход между сими островами совершенно безопасен. Ко-Сима лежит прямо против средины пролива. Надобно только обращать внимание на течение, сила коего у пролива гораздо увеличивается. Западный берег Ессо, город Матсумай и мыс Надежда имеют также довольные признаки, а особливо если примечать оные по видам, приобщенным к картам моего атласа, которые срисованы Г-м Тилезиусом с великою точностию.
Не задолго пред полуднем увидели мы остров, показанный на карте Российских открытий под именем Окозир, а на северовостоке от оного высокой мыс, названный на той же карте Ота-Ницаву. В полдень находился от нас мыс Синеко на NO 79°; остров Окозир HaN; мыс Ота-Ницаву на NO 22°; мыс Надежда на SO 11°, мыс Сангарской на SO 6и°, мыс Грейг на SO 48°, О-Сима на SW 54°, Ко-Сима на SW 43°. Обсервованная широта места корабля была 41°,35,49", долгота же по хронометрам 20°,32,52". Склонение магнитной стрелки найдено поутру западное, ввечеру восточное; а посему и румбы по компасу не требовали ни какой поправки.
В 5 часов по полудни приближились мы к острову Окозир на 8 миль. Средина его лежит под 42°,09 широты и 220°,28 долготы; он имеет направление NNO 3/4 O и StSW 3/4 W, в длину 11 ть, а в ширину около 5 миль. Сей остров казался быть необитаемым. Густый лес покрывает его от одного конца до другого. В некотором расстоянии от северовосточной его оконечности идет к востоку ряд больших, черных камней, которые делают, так сказать, особенный остров; почему проход между островом Окозире и мысом Ота-Ницаву, хотя ширина его составляет и 11 ть миль, казался быть, если не невозможным, то по крайней мере весьма затруднительным.[132] У южной оконечности: сего острова находится высокой, пирамидальной, большой камень; западная сторона оного усеяна также каменьями.
Мыс Ота-Ницаву лежит по наблюдениям нашим в широте 42°,18,10", долготе 220°,14,00", на NW 8°, в 40 милях от мыса Синеко. Свежий ветр, дувший прямо от запада, и настоявшая надобность обойти с южной стороны остров Окозир, воспрепятствовали нам подойти ближе к сей части острова Ессо; однако ясная погода, не взирая на дальное расстояние, благоприятствовала нам к осмотрению сего берега. Он выключая высокие, снегом покрытые, далеко во внутренности стоящие горы, везде единообразен, не имеет ни великих углублений, ни далеко выдавшихся оконечностей. Сделавшийся под вечер тихий ветр был причиною, что мы в продолжении ночи не удалились от острова Окизир столько, чтобы потерять его из вида. На рассвете увидели мы на NtO от мыса Ота-Ницвву высокой гористой, выдавшийся берег, которой составляет вместе с мысом сим залив, довольно пространный, и простирающийся к востоку, казалось нам что на северной стороне должно быть хорошее якорное место, защищаемое с западной стороны мысом Цуцуки, означенным на Российской карте. Залива сего на оной не показано, а потому и назвал я его именем Морского Департамента Генерал-Лейтенанта Голенищева-Кутузова. К северу от упомянутого гористого берега находится великой залив, простирающийся к SO на 20 миль. Сии два залива придают лежащему между ими берегу вид острова; однако оный соединяясь с твердою землею, сходствует точно с мысом Россиян. Длина сего мыса, имеющего направление от севера к югу составляет 15 миль; я назвал его в честь бывшего Президента Адмиралтейств коллегии Голенищева-Кутузова известного долговременною полезною своею службою и обширными знаниями. Стоящую на средине сего мыса высокую гору означил я сим же именем. Она лежит в широте 49°,37,00", долготе 219°,59 ,00".
Великой залив на севере от сего мыса, назван мною заливом Сухтеленовым. Северную оного оконечность именуют Японцы и уроженцы острова Ессо мысом Райтен. Оная лежит под 42°,57,00", широты и 219°,44, долготы, выдаваясь очень далеко в море, делается чрез то весьма приметною и простирается от севера к югу на 5 миль, так что ширина залива Сухтеленова между двумя крайними оконечностями составляет 16 миль.
Проходя вдоль берега в недальнем от него расстоянии при светлой, прекраснейшей погоде, могли мы оный осмотреть ясно. Множество мысов и заливов делает страну сию весьма отличительною. К северу от мыса Райтен лежит другой мыс, называемый собственно Окамуи; между оными находится еще залив, меньший углублением и шириною заливов Сухтеленова и Кутузова. От мыса Окамай идет берег вопервых к NNO, потом склоняется к NO, а наконец к О, до мыса показанного на часто упоминаемой карте под собственным именованием Така-Сима, но залива, означенного на той же карте между сими мысами, мы не нашли. От последнего мыса приемлет берег направление вдруг прямо к юговостоку; в великом отдалении увидели мы в сие время другой гористой берег на NNO, которой, казалось, простирался также к востоку. Между сими двумя берегами открылось нашему зрению великое пространство моря, пределов коего не могли мы усмотреть даже с саленга при самой ясной погоде. Сие обстоятельство возбудило во мне мысль, что это должен быть пролив, разделяющий острова Карафуто и Ессо; почему и велел я держать курс OSO к восточному мысу Така-Сима. Ветр дул свежий от NW; я надеялся до наступления еще темноты вечерней удостовериться в своем мнении. Но едва вошли мы только в предполагаемой пролив сей, вдруг сделалось безветрие во время самого полудня и продолжалось до вечера. Мыс Така-Сима находился тогда от нас на SO 33°; северо-восточная оконечность на NO 65°, посредственной высоты гора на NO 68°, а дальнейший юговосточный мыс на SO 35°. В сем месте нашли мы широту 43°,30,37", долготу 219°,36,00". Ближайший к нам низменный берег лежал на востоке в расстоянии от 7 до 8 миль, в каковом не могли мы достать дна 160 саженями.
Мысы Окамуи и Така-Сима, равно и третий, лежащий между оными, принадлежат к гористому берегу, выдавшемуся, более нежели на 10 миль в море и простирающемуся от юга к северу на 16 миль. По обеим сторонам оного находятся великие заливы. Сей большой, состоящий из трех меньших, а потому достойный примечания мыс назвал я мысом Новосильцовым в честь Президента Академии Наук сего имени. Мыс Окамуи южнейшая оконечность сего мыса, лежит в широте 43°,11, и в долготе 219°,46,30", средний мыс в 43°,14,30" и 219°,34,30". Определение положения сего последнего достаточно уже и для всего большего мыса. Така-Сима, лежащая, в широте 43°,21,15" и в долготе 219°,29,00", есть севернейшая оконечность мыса Новосильцова, и составляет южную оконечность того великого залива, который признавали мы проливом. Осматривая оный в продолжении трех дней удостоверились мы наконец, что залив сей весьма обширен. Многие камни лежали пред всеми тремя оконечностями большего мыса. Высокой камень, имеющий вид корабля под парусами, отличает преимущественно Така-Симу.
Как северовосточные, так и югозападные берега сего великого залива состоят из гор, хотя покрытых снегом, однако и поросших деревьями умеренной высоты. С цепи гор, лежащих далее внутрь берега снег, вероятно, никогда не сходит. Страна сия обитаема. Близ Така-Сима, на долине, покрытой густым кустарником, видели мы во многих местах дым, также и огни во время ночи; но следов землепашества нигде не приметили. Недалеко от мыса, составляющего северную оконечность сего залива, стоит на покате высокой горы Пик, которой хотя и посредственной высоты, но по особенному своему виду есть самый приметнейший предмет во всем заливе. Он лежит в широте 43°,40,00" и в долготе 218°,24,00"; подле него находится другой гораздо меньший Пик. На южной стороне залива выдаются два мыса, между коими видны малые заливы. Первый в широте 43°,09,00" и в долготе 219°,15,30"; вторый, подобный видом первому, в широте 43°,07,30" N, долготе 218°,50,00" W. Ветр продолжал дуть от SO; почему мы и должны были лавировать, чтобы войти далее в залив, в коем ласкался я открыть проход. Мы часто бросали лот; но 150 саженями дна достать было не можно. В сие время показалась нам на SSO гора, превосходящая все окружающие ее своею высотою, с плосковатою вершиною. Сия гора, названная мною гора Румовского в честь известного Астронома сего имени, лежит в широте 42°,50,15" и в долготе 218°,48,30". На той же стороне залива к югу далее во внутренность берега видели мы конусообразную гору, а на севере от сей другую, извергавшую дым и пламя; но жерла сего волкана не могли мы приметить.
Мая, 7 го сделался слабый ветр от SW; тогда поставив все паруса, пошли мы далее внутрь залива. Нашли глубину 100 сажен, уменьшавшуюся потом, мало по малу. В 8 часов пред полуднем, при чистом воздухе и ясном горизонте, увидел я к великой своей досаде, что залив в направлении к SO более и более съуживался. Сим совершенно уверился я в суетности надежды открыть в сем месте проход; но я, не взирая на то, продолжал плыть к SO до тех пор, пока не приметили наконец низменного берега, составляющего предел залива. В сие время найдена глубина 33 сажени, грунт серой мелкой песок; вода в сем месте оказалась пресноватою и легче против воды морской, а посему заключать можно, что в конце залива впадает в него большая река; попадавшиеся нам на встречу многие куски дерева делают сие еще более вероятным. Итак узнав точно, что мы находимся в заливе, приказал я поворотить и держать к северной его оконечности, лежавшей тогда от нас на NO 38°. Посредством наблюдений определена нами широта мыса сего, названного мною мыс Малеспина именем нещастного Гишпанского мореплавателя, 43°,42,15", а долгота 218°,41,30". Хотя надежда наша найти здесь проход и оказалась тщетною, однако я не сожалел о потере трех дней, употребленных на обозрение сего залива, и не приминул бы продолжать мои исследования в сем заливе, если бы не сделался ветр от NW, при котором во многие дни не можно было бы выдти опять в море.
Сей великой залив, имеющий направление от NW к SO, простирается во внутренность берега на 60 миль; широта его между оконечностями, при входе лежащими, одна от другой NOtO и SWtW, составляет 42 миль; я назвал его в честь Г. Президента Академии Художеств Графа Строгонова.
Почти чрез весь день, в который пошли мы из залива, продолжался туман и безветрие. К ночи сделался слабой ветр; тогда видя, что течением влекло корабль сильно к северовосточной стороне залива, принуждены были держать на NW. На рассвете пошли мы опять к северовосточному берегу, коего высокие горы, находящиеся за мысом Малеспина, скоро увидели. В сие время открылось также и продолжение берега к северу, где от мыса Мелеспина составляется опять большой залив, которого северозападную оконечность, лежащую под 44°,25,00" широты и 218°,28,00" долготы, назвал я именем достойного Виць-Адмирала Шишкова. Берега, окружающие сей залив, гораздо низменнее всех прочих берегов острова Ессо, которые мы пред сим видели; и которые вообще состоять из прерывистых рядов высоких гор, покрытых снегом без всякой особенной в видах перемены. Но в сем заливе одна гора посредственно возвышающагося от низменного при ней берега особенно по виду своему приметна. Она лежит в широте 44°,00" и 218°,06 долготе, и названа мною именем славного Естествоиспытателя Палласа. Два острова, означенные на карте открытий Россиян под именами Теурире и Яникессири, увидели мы в 10 часов по полуночи, первой на NO 25°; второй на NO 10°. Они лежат почти на W от мыса Шишкова в 10 милях. Оба состоят из камней. Длина как одного, так и другого составляет около 4 х миль, ширина же в половину менее. Яникессери очень низмен; Теурире несколько возвышеннее. У южной оконечности последнего находится большой камень, а на восточной стороне его каменные утесы; на нем видно несколько мелкого леса, восточной же напротив того почти вовсе гол. Теурире лежит в широте 44°,27,45", и в долготе 218°,43,15", а Яникессери 44°,28,45", и 218°,37,45".
Обошед острова сии при свежем югозападном ветре, начали держать курс опять к SO; поелику думал я, что, может быть, острова сии закрывают пролив. Густой туман препятствовал нам далеко видеть, почему и подошли мы к берегу сколько возможно ближе; в шесть часов вечера находились от оного не далее трех миль. В сем расстоянии найдена глубина 18 сажен, грунт мелкой песок. Во внутренности берега видны были высокие горы. Берег простирался от N к StO. Признаков к открытию прохода нигде не было примечено; однако некоторым из бывших на корабле казалось, что видят углубление берега на NOtO, куда и направили мы потом путь свой: но по осмотрении в близости сего места, не нашлось и здесь никакого прохода. Не желая оставить сию часть берега без подробного осмотрения, лавировали мы чрез всю ночь и весь следующий день. Густой туман скрывал между тем от зрения нашего берег до 11 часов пред полуднем. По рассеянии оного, быв в недальнем расстоянии, могли мы ясно осмотреть часть берега лежащего за вышеупомянутыми островами, и удостоверились, что и в сем месте нет прохода. Не взирая на то, почитал я нужным продолжать плавание к SO, пока не увидели наконец мыса Шишкова и продолжения прерывистого возвышения берега до мыса Малеспина. В сие время показалась нам на NWtN высокая гора, покрытая вся снегом, долженствовавшая находиться на острове, которую признали мы на другой день Пиком де Лангл так названною Лаперузом. После сего, переменив курс от $0 к N, пошли мы между берегом острова Ессо и сею горою.
Может быть некоторые обвинять будут меня в излишней подробности описания сего нашего плавания; но я представляю в оправдание свое то: что, поелику по Российской карте, часто мною упоминаемой, точно в сем месте надлежало быть проходу между островами Ессо и Каруфуто, то и поставлял я обязанностию отдать строжайший отчет в отыскании оного, дабы могущие полагать существование острова Карафуто удостоверились, что, если бы находился здесь пролив действительно, тогда бы нельзя было нам не усмотреть оного.
Продолжая плавание в расстоянии около четырех миль вдоль берега, простирающагося к NtW, скоро усмотрели мы северную оконечность острова Ессо, лежавшую от нас на N-W. Глубина была почти везде от 25 ти до 30 саженей; грунт мелкой песок. Пролавировав всю ночь под малыми парусами продолжали опять плыть к северу вдоль берега, от коего не отдалялись более трех миль, дабы не оставить никакого места без обозрения. Впрочем я уже не надеялся найти здесь пролива; мне казалось вероятным, что Японцы, имеющие недостаточные сведения в географических познаниях, в чем я часто имел случай удостовериться, почитают остров Сахалин малым островом в сравнении с Ессо, и означают его таковым на своих картах, из коих ни на одной не показано на севере от Карафуто еще острова.[133]
Северная часть острова Ессо имеет многие преимущества пред южною. Оная на довольное расстояние во внутренность до того места, где начинаются снежные, весь остров от юга к северу препоясывающие горы, вообще низменна, покрыта густыми лесами и кажется не неудобною к хлебопашеству. Самые берега по большей части неровны, частию каменисты, частию же песчаны. Впрочем она во всем подобна южной, и представляет столько же мало перемен, как и берег снежных гор на юге, которой редко видели мы непокрытым облаками. Но и в сей, казавшейся плодороднейшею части острова Ессо, не приметили мы никаких признаков населения, выключая севернейшую оконечность, вблизи коей видели несколько рыбачьих хижин.
В сем часов утра находился от нас остров, на коем возвышается Пик де Лангль, прямо на W в расстоянии около 12 ти миль. Единожды только могли мы видеть подошву сей горы. Приближаясь к северной оконечности усмотрели мы длинную песчаную гряду, простирающуюся к NW, на которой находится несколько хижин, а на конце оной стоял столп с навязанным на нем пуком соломы. Сей надводный риф, будучи весьма низок, и выдаваясь в море почти на целую милю, может быть во время ночи опасным. Не видав более никакого берега на севере, долженствовали мы почитать, что находимся против оконечности острова Ессо, следовательно у южной оконечности Лаперузова пролива. Итак надежда к обретению нового пролива не могла уже более ласкать нас. Обошед длинной риф приказал я держать курс OSO вдоль берега для того, что бы найти удобное якорное место, где вознамерился я препроводить несколько дней, дабы сколько нибудь изведать сию и по ныне еще почти совсем неизвестную часть света, и доставить Естествоиспытателям нашим случай к увеличению их собраний, к чему они давно уже не имели случая. В 10 часов увидели мы залив, с северной стороны совсем открытой. Вошед в оной и уверясь в надежном грунте, остановились мы на якорь в малой бухте находящейся на южном берегу оного в расстоянии от ближайшего берега около 1 1/2 мили, на глубине 10 1/2 саженей, грунт мелкой песок с илом. Северная оконечность острова Ессо, которую я, равно и весь залив, назвал именем главного виновника нашей Экспедиции, ныне Государственного Канцлера Графа Николая Петровича Румянцова мысом и заливом Румянцовым, находилась от нас на NW 68°; восточная же оконечность залива, которую природные жители называют Соия, лежала на NO 60°.
Продолжавшийся туман был причиною, что мы не могли тогда видеть ни противолежащего берега Сахалина, находящагося от Пика де Лангль на севере, ни острова Рефунтери.
