«Так плывут они на кораблях к другим островам, разбросанным по всему морю…» Глава о Малакке из книги Дуарте Барбоса «Описание Восточно-Африканского и Малабарского берегов».
Посоветовавшись с опытными людьми, Секейра решил нарушить инструкцию короля и плыть на восток, не заходя в Софалу и на Мадагаскар. Он понял, что в восточные моря надо плыть со свежими силами, на крепких, еще не истрепанных бурями кораблях.
Пройдя вдоль индийского берега, армада Секейры обогнула Цейлон.
Далее начинались моря, куда еще никогда не заплывали португальские корабли.
Но Секейра и его кормчие кое-что знали об этих краях. Еще в 1506 гаду к португальскому военачальнику в Каннаноре, дом Лоренсо д’Альмейде, явился некий Людовико ди Варгема. Это был типичный авантюрист, один из тех бесчисленных искателей приключений, которыми славился этот век открытий.
Выдавая себя за врача-мусульманина, Вартема много лет странствовал по Востоку — от Афганистана до Абиссинии, от Дамаска и Мекки до Малакки. Он первым из европейцев побывал на Молуккских островах и сообщил множество драгоценнейших сведений о землях, лежащих к востоку от Цейлона, и о торговле пряностями.
Кроме ди Вартема, Секейра взял с собой индусских кормчих и карты, составленные индусскими мореходами. Это избавило его от ненужных странствований по незнакомым морям. Прямо от берегов Цейлона флот взял курс на северо-западную оконечность Суматры.
Армада подошла к городу Педир на берегу Суматры.
Магеллан жил теперь новой жизнью. Работа открывателя новых стран увлекала его. За каждым поворотом берега в туманной дали ему чудились сказочные страны. Магеллан с жадностью расспрашивал индусских кормчих; по отрывочным записям старинных путешественников, по рассказам Людовико ди Вартема пытался он представить себе облик этих новых стран.
Перед отъездом из Португалии Секейра захватил с собой много книг о путешествиях. Фернандо охотно пользовался ими и среди них, конечно, нашел записки Марко Поло, который проезжал в этих местах в конце XIII века.
«Остров этот не так-то мал, — пишет Марко Поло, — в округе более двух тысяч миль… Богатств и всяких дорогих пряностей тут много: есть и алойное дерево, и такие пряности, какие в наши страны не заходят… Много здесь бразильского дерева, камфоры… Родится здесь самая лучшая камфора фансури, продается она на вес золота…
В этом королевстве есть мука, добываемая из особых больших и толстых деревьев… Кора у них тонкая, а внутри одна мука; из нее делают вкусное тесто. Много раз мы ее пробовали и ели…
Во всех этих лесах, скажу вам, большие и дорогие деревья. Есть у них красное дерево, сандаловое, индийские орехи, гвоздика, бразильское дерево и множество других хороших деревьев…»
Но в этой замечательной стране, по словам Марко Поло, живут кровожадные люди: «Едят они человеческое мясо… никакого закона у них нет… Прожили мы здесь пять месяцев вот как… построили крепости из леса, там и жили, потому что боялись этих злых людей; жрут они людей, как звери».
Видел Фернандо и записки другого венецианца, Никколо Конти, бродившего в начале XV века по Востоку целых двадцать пять лет. В 1441 году он явился к папе римскому и рассказал о своих странствованиях. Его рассказ записал секретарь папы Поджо Браччолини. Португальцы, искавшие по всей Европе записки путешественников, побывавших на Востоке, поспешили перевести его книгу на португальский язык. Рассказ Никколо Конти подтверждает то, что более ста лет до него рассказал Марко Поло:
«…На этом острове произрастает перец, который больше обыкновенного, а также длинный перец, камфора. Здесь также добывается в изобилии золото… жители одной части острова, называющейся Батех, едят человеческое мясо и всегда воюют со своими соседями. Человеческие головы они сохраняют в качестве ценного имущества: убивая врагов, они отрезают голову и, съев мясо, сохраняют череп и употребляют его вместо денег. Когда они хотят купить что-нибудь, они дают в обмен одну или больше голов, в зависимости от стоимости товара, и тот, у кого в доме больше голов, считается самым богатым».
Магеллан вспоминал рассказы Людовико ди Вартема. Вартема говорил, что в Педире много золота, но предупреждал, что жители Суматры — людоеды и грабители. По его словам, им ничего не стоит убить человека. Покупая новый нож или кинжал, они будто бы пробуют его на первом встречном.
Но, несмотря да все эти предостережения, в Педире дело обошлось мирно: арабские и малайские купцы оказались людьми, сведущими в вопросах торговли. Для них появление португальцев было выгодным, ибо купцы из индийских портов и китайцы были хозяевами рынка пряностей и драгоценных камней и могли назначать любые, самые низкие цены. Купцы суматрийских городов думали, что на соперничестве между старыми покупателями и новыми — португальцами — можно будет нажить большие барыши.
Секейра заключил с раджой Педира договор о дружбе и торговле, и армада пошла на восток, в город Пасем, лежащий также на берегу Суматры. Заключив и там договор, португальцы отправились дальше.
Теперь корабли плыли вдоль лесистого берега Суматры, среди бесчисленных островов и островков, покрытых тропическим лесом. Днем стояла жара, а к вечеру, когда огромные стаи летучих собак проносились над кораблем, спеша на ночлег к берегу, появлялся легкий ветер. Он приносил запах цветов, свежей зелени и сырости. Иногда в лесу виднелся одинокий огонек.
Корабли шли медленно, путь был незнаком, а индусские карты неточны и малопонятны, — положиться же на индусских кормчих было опасно. Эскадра приближалась к Малакке — городу, прославленному на всем Востоке.
Вот что говорит один из португальских летописцев, сын Аффонсо д’Альбукерка, о Малакке:
«Гавань Малакки совершенно безопасна, там не бывает штормов, и никогда еще корабль не погибал там. В этом месте одни муссоны начинаются, а другие кончаются, так что жители Малакки называют жителей Индии людьми Запада, а яванцев, китайцев и жителей Горес[24] людьми Востока. И так как Малакка расположена в центре, те, кто плывет с востока на запад, находят здесь западные товары и увозят их, оставляя взамен те, что привезли с собой, и так же поступают те, кто приезжает с запада.
Благодаря этому Малакка так выросла. Прежде она была лишь окраиной города Пасе. Ныне Пасе не больше, как окраина Малакки, ибо большинство мавров, живших в Пасе, переселилось туда.
Каждый год в Малакку прибывают суда из Камбая[25], Чаула, Дабула[26], Каликута, Адена[27], Мекки, Шехра[28], Джидды[29], Короманделя[30] и Бенгалии, Китая, Явы, страны Горес, из Пегу[31] и из всех близких гаваней. Но из Сиама корабли с товарами не приходят в Малакку, ибо сиамцы всегда воюют с малайцами.
Сведения, полученные мною о делах Малакки, убедили меня, что, если бы был другой мир и другой годный для мореплавания путь, все равно все бы сходились в этот город — там они найдут все сорта пряностей и снадобий, существующих на свете, ибо гавань Малакки более благоприятно расположена по отношению к муссонам, дующим от мыса Коморин[32] на восток, нежели какая-либо иная гавань в тех краях».
Итак, корабли Секейры приближались к воротам Дальнего Востока, к крупнейшему торговому городу всей Юго-Восточной Азии.
Португальцы уже захватили контроль над морскими путями, идущими от Индии на запад. Обладание Малаккой завершило бы делю. Тогда весь Индийский океан оказался бы во власти португальцев.
Но завоевания не входили в задачу Секейры. Ему даже запрещалось обострять отношения с туземцами. Секейра должен лишь разведать пути, ведущие от Цейлона к Малакке, и познакомиться с положением дел в Малакке.
Поэтому перед тем, как армада подошла к Малакке, Секейра собрал всех командиров и объявил, что запрещает обижать местных жителей и приказывает обращаться с туземцами как можно приветливее.
«Еще раз говорю вам, — добавил он, — помните: мы не завоеватели сейчас, а разведчики. Когда-нибудь мы придем сюда с мощной армадой и тогда будем говорить с ними по-иному. А сейчас остерегайтесь необдуманным словом или делом вызвать раздражение местных жителей…»
11 сентября 1509 года армада Секейры подошла к Малакке. Был час заката. Дневная жара спадала., легкий ветер дул к берегу. Косые солнечные лучи освещали множество кораблей в бухте. Тут были громадные китайские джонки с четырехугольными парусами из циновок, раскрашенные в яркие цвета — синий и белый, красный и зеленый, черный и желтый. На носах у них виднелись огромные глаза: китайские мореходы думали, что без глаз судно не будет знать дороги и налетит на камни. Остроносые ладьи, пришедшие с Явы или с дальних островов, покачивались на волнах вперемежку с маленькими рыбачьими лодками.
Город круто спускался к берегу; множество крытых пальмовыми листьями домов в беспорядке раскинулось на холме. Вокруг темнел лес. Было время ужина, и повсюду — на кормах кораблей, на песчаном берегу и у порогов домов — загорались костры.
Тонкие струи синего дыма поднимались и таяли в вечернем воздухе.
Так вот она Малакка — столица Дальней Индии, преддверие морей, омывающих Китай, острова пряностей и другие неведомые земли!
План города Малакки. Рисунок в португальской рукописи XVI века. (Британский музей).
Сначала появление португальцев в гавани Малакки вызвало панику. Туземцы схватились за оружие, купеческие корабли начали втихомолку уходить в море. Но Секейра послал на берег переводчика, которому было велено передать, что пришельцы — люди мирные и просят лишь разрешения торговать в Малакке. Султан Малакки всю ночь совещался со своими вельможами, с доверенными арабскими купцами, а наутро послал Секейре подарки и велел передать, что рад гостю и просит его торговать в городе Малакке спокойно и безбоязненно.
Казалось, все шло хорошо, и Секейра, убаюканный ласковыми словами султана и его приближенных, забыл о всякой осторожности. Один летописец говорит, что Секейра вел себя так, как будто бы его корабли стояли на лиссабонском рейде. Он охотно отпускал своих подчиненных на берег и позволял туземцам посещать корабли.
Между тем Ахмед, султан Малакки, и его арабские советники готовились внезапно напасть на португальцев и, истребив их, захватить корабли. Португальские историки объясняют это вероломством султана и мавров, но дошедшая до нас малайская летопись «Hikâyat Hang Tûah» объясняет все по-иному.
Малайская хроника сообщает, что с первого дня своего появления в Малакке португальцы начали оскорблять гостеприимных туземцев Они прибегали будто бы к тому же коварному приему, которым, по славам Вергилия, пользовался Эней. Купив у султана клочок земли в Малакке, величиною с бычью шкуру, они будто бы, взяв бычью шкуру, разрезали ее на тонкие ремни, связали их и, оцепив этими ремнями большой участок земли, объявили его своей собственностью и начали возводить там мощную крепость, угрожавшую всему городу.
Султан Ахмед пригласил португальцев на пиршество, надеясь напоить их допьяна и потом перебить. Но даже доверчивый Секейра отказался, почувствовав ловушку. Тогда султан пошел на другую хитрость. Он послал сообщить португальскому командиру, что, если он хочет еще в этом году вернуться в Индию, он должен ускорить погрузку пряностей, а то скоро муссоны переменятся, и тогда корабли португальцев надолго застрянут в Малакке. Со своей стороны, он, султан, готов помочь португальцам, предоставив им множество грузчиков, если Секейра пошлет к месту погрузки все свои лодки и как можно больше людей.
Гарсиа-и-Суза, Магеллан, Серрао и другие португальцы, присоединившиеся к Секейре в Индии, предупреждали его, что в воздухе пахнет предательством. Ссылаясь на свой индийский опыт, они просили командира не распылять сил, посылая людей на берег, а, прекратив погрузку, готовиться к бою.
В эту ночь к кораблю Гарсиа-и-Суза подъехала маленькая лодка. Вахтенный окликнул ее. В ответ женский голос произнес имя Франсиско Серрао. Вахтенный хотел было прогнать непрошенную гостью, но женщина молила, чтобы ее выслушали. Тогда доложили командиру. Гарсиа-и-Суза велел позвать ее к себе и разбудил Серрао и Магеллана. Это была яванка — возлюбленная Серрао, с которой веселый португалец познакомился на другой день по приезде в Малакку. Яванка рассказала, что приехала предупредить Франсиско и его товарищей: завтра на них нападут и всех истребят.
— А что послужит сигналом к нападению? — спросил командир.
Этого яванка не знала, но вновь повторила, что на берегу уже все готово к нападению, расставлены бойцы и им роздано оружие.
Гарсиа-и-Суза приказал спрятать яванку где-нибудь на корабле, а сам немедленно отправился на лодке к командиру армады и заявил ему, что нападение назначено на завтра и что надо, не теряя времени, готовиться к отпору.
Но Секейра ничего не слушал. Успех плавания вскружил ему голову. Он был опьянен алчностью: никогда еще португальцы не покупали по такой дешевой цене пряностей; он предвидел огромные барыши и оставался глух ко всем предупреждениям.
Наутро командир приказал отправить почти все лодки на берег. Франсиско Серрао руководил погрузкой на берегу. С каждым часом все яснее становилось ему, что близко время, намеченное султаном для нападения на португальцев. Правда, носильщики работали, как всегда, ловко и быстро — груда мешков с перцем, камфорой и кардамоном все время возрастала, и лодки не успевали переправлять товар на корабли. Но всюду чувствовалось напряженное ожидание чего-то. Исчезли нагие ребятишки, еще вчера толпившиеся у лодок и мешавшие работать. В толпе, молча смотревшей за погрузкой, почти не было женщин.
Все как будто ждали сигнала. Сигнал мог быть дан каждое мгновенье, но никто из португальцев не знал, как и когда он будет дан. Поэтому Серрао решил ждать и делать вид, что ничего не замечает. Он поставил вокруг караулы и продолжал погрузку.
Фернандо Магеллан остался на корабле. Он тоже чувствовал, что делю неладно. По обыкновению, с утра нахлынули посетители с берега. Но торговцев среди них было мало. Все это были рослые молчаливые люди. Все были вооружены копьями и узорчатыми кривыми крисами — смазанными ядом кинжалами, на которых было выгравировано изображение змеи.
Утренние часы тянулись томительно долго. Наконец, Гарсиа-и-Суза не выдержал. Он велел выгнать с корабля всех гостей и послал Магеллана на последней оставшейся на корабле лодке к командиру армады.
Магеллан нашел командира в каюте. Секейра играл в шахматы с малайским вождем. Вокруг стояли малайцы.
Не повышая голоса, Магеллан сказал:
— Командир, все готово к нападению, на берегу наших окружают вооруженные люди, на кораблях полно малайцев, готовых к бою. Даже вы окружены врагами.
Секейра, наконец, понял, какую рискованную партию в шахматы он играл. Однако он сохранил присутствие духа. Не отрывая глаз от шахматной доски, он спокойно и весело сказал Магеллану:
— Спасибо, Фернандо. Поднимитесь наверх и пошлите на мачту матроса. Дайте ему молоток, пусть он делает вид, что чинит что-нибудь. Если он увидит, что на берегу что-то случилось, пусть крикнет мне. А вы возьмите нескольких людей и спешите на помощь к Серрао. Может быть, есть еще время спасти его.
Магеллан поднялся на палубу и послал на мачту матроса. Тот взглянул на берег. Серрао и несколько португальцев пробивали себе путь к берегу сквозь толпу врагов. Один из португальцев упал. Очевидно, те, кто был вокруг Серрао, не дождались сигнала и напали на португальцев преждевременно.
— Измена! — крикнул матрос.
Магеллан заглянул в окно каюты. Один из малайцев, стоявший позади Секейры, наполовину вытащил из ножен крис и, ожидая сигнала, смотрел на своего предводителя.
— Измена, спасайте командира! — крикнул Магеллан.
Португальцы бросились к каюте. Магеллан еще раз заглянул в окно. Секейра, защитив грудь от ударов шахматным столиком, размахивал мечом. Человек с кинжалом в руках валялся у его ног, а в дверь вбегали португальцы.
Магеллан прыгнул в лодку. Он торопил гребцов, и лодка стрелой понеслась к берегу, разрезая волну.
В этот момент был дан сигнал. С малаккской крепости послышались выстрелы из бомбард. Тотчас же на всем берегу раздались крики и выстрелы. Малайцы со всех сторон напали на португальцев. С корабля до Магеллана доносились крики: то Секейра очищал от врагов палубу. Но Магеллан больше не оглядывался. Наконец, лодка врезалась в песок, и Магеллан, выскочив на берег, кинулся в бой. За ним бросились гребцы, оставив двух человек охранять лодку. С трудом пробились они к Серрао и его товарищам.
Магеллан и Серрао сражались плечо к плечу, медленно отступая к берегу. Пока люди Серрао достигли лодки, друзья прикрывали тыл и вскочили в нее уже на ходу.
Так Магеллан в первый раз спас жизнь своему другу Франсиско Серрао.
Когда лодка была на полпути к кораблям, раздались залпы португальской артиллерии: Секейра и другие командиры громили целую флотилию лодок, которую султан послал к кораблям, надеясь захватить их врасплох во время растерянности, вызванной нападением на берегу. В заливе виднелись другие лодки португальцев, которым удалось выбраться да города и спастись.
Все же в этот день погибло шестьдесят португальцев. Кроме того, малайцы захватили в плен начальника португальской фактории и двадцать португальцев.
О мщении не могло быть и речи. На своих четырех кораблях Секейра не рисковал бороться против одного из наиболее укрепленных портов Азии. Пришлось уходить, оставив пленных португальцев на произвол судьбы.
Несмотря на неудачу под Малаккой, плавание Секейры дало португальцам очень много. Впервые познакомились они с обширным водным бассейном, раскинувшимся к востоку от Цейлона, впервые побывали в крупнейшем торговом центре Юго-Восточной Азии, Малакке, впервые получили сколько-нибудь достоверные сведения о странах, лежащих еще дальше на восток, за Малаккским проливом.
Несомненно, что участие Фернандо Магеллана в плавании очень способствовало его успешному исходу. Даже враждебно относящийся к Магеллану летописец Баррош говорит: «Благодаря участию этих двух людей — Магеллана и Серрао — экспедиция Секейры и следующие за ней принесли очень большую пользу».
На обратном пути Секейра уже занимался пиратством не стесняясь. Он нападал на купеческие суда, ловил в море одинокие лодки.
Туземные корабли Малайского архипелага в конце XVI века. Гравюра 1598 года.
Однажды португальский корабль, на котором плыл Серрао, вступил в абордажный бой с арабским судном. Но португальцы не рассчитали своих сил. Арабы стали одолевать их. Серрао и товарищи стали звать на помощь. Тогда Магеллан поспешил на тафореа к месту боя. Барка подошла к вражескому кораблю с другой стороны. Мавры, зажатые с двух сторон португальскими кораблями, были побеждены. Так Магеллан во второй раз спас жизнь Франсиско Серрао.
В январе 1510 года вся армада Секейры, исключая корабль, который пришлось сжечь, так как, получив пробоину, он отставал и задерживал всю эскадру[33], подошла к берегам Индии. Здесь Секейра разделил эскадру: сам он с двумя кораблями поплыл в Европу, не заходя в Индию, а третий корабль, где был Магеллан, и тафореа поплыли в Кочин.
В Кочине полновластно правил д’Альбукерк.
После долгих препирательств д’Альмейда принужден был уступить власть и покинуть порт. На пути в Европу д’Альмейда остановился у мыса Доброй Надежды, чтобы запастись водой. Здесь у португальцев произошло столкновение с готтентотами, после чего была организована карательная экспедиция в негритянское селение.
Эта экспедиция кончилась позорным разгромом португальцев. Готтентоты заманили их в горы и истребили весь отряд. Под ударами деревянных копий готтентотов погиб и первый вице-король Индии — прославленный Франсиско Д’Альмейда.